Текст книги "Ингредиент"

Автор книги: Руслан Мехтиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Эммануэль, мой милый мальчик, когда ты разговариваешь, со мной, я чувствую и слышу, что твой мир сжимается, что больше в нем ничего не контролируется. Мне очень больно из-за этого. Теперь не ты уже воздействуешь на обстоятельства как должно быть истинному менеджеру, а обстоятельства воздействуют на тебя. Мир этого грязного, третьесортного славянина распался. Форма его распалась. Мир его исчез. Ты же понимаешь ЭТО? – Говорил "ДИРЕКТОР". Во время разговора "ДИРЕКТОР" смотрел на меня, поворачивался ко мне, но при этом ощущалось некое несоответствие, трудно сформулировать в чем именно. Казалось, что он обращен ко мне ушами, а не глазами, взгляд его вместо того, чтобы сосредотачиваться на мне, разглядывать и обычным образом ухватывать видимое, неожиданно фиксировался на моих усах или носу.

– Эммануэль, мой милый мальчик, надеюсь, мы друг друга поняли, ты свободен…

Я поторопился вернуться домой, в спешке покинул подполье, вышел на стоянку, и куда-то еще, после чего завел машину и умчался из этого места как можно быстрее.

…Parole-Parole-Parole…

Вернувшись, я закрыл за собой дверь, трижды проверив замки.

Ощущение того, что за мной следят было сильно как никогда.

Хочется лишь одного – рухнуть в кровать, ничего не видеть и не слышать.

А, главное, ни о чем не думать. При воспоминании о сегодняшнем прошествии меня бросает в дрожь. Все-таки впечатлений мне хватило.

Вся тщетность моих дней ужасает меня, и я хочу кричать в беспомощной ярости в безнадежном неизбежном продолжении секунд, дней, годов.

Так надоело все! С каждой смертью умирает, словно меленькая частичка меня самого.

Перед сном я выпил несколько десятков грамм Ирландского виски. Люблю, выпить что-нибудь покрепче перед сном. И покурить. Не поймите превратно, я независим от алкоголя или сигарет. Я считаю, что алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве.

* * *

Прошло ещё пару дней. Ничего не происходило.

Разве что, на своей улице я частенько замечал чудака в темно-коричневом пальто и держал ухо востро. Время как обычно, уходило из под рук. Я всё работал и читал. И снова работал. Тихий гул времени все проносился мимо, а я всё умирал, жил умирая.

Думаю, что я теряю время, когда не действует быстро, однако также я и не знаю, что делать с выигранным временем, кроме как убить его.

За короткий срок я прочитал все книги, что купил в магазине у андрогинного продавца, в его загадочном магазине. В основном это были книги по азиатской философии.

Ещё было много книг, про реинкорнацию, несколько книг Далай Ламы, и что-то еще.

Вот только в последнее время, я заметил у себя то, что я ненавижу читать.

И исчез сентябрь. А потом был октябрь, ноябрь и декабрь.

Наступила зима. Потом весна. Дожди всё поливали сердце моё своим гулом.

И поворачивался жизненный круг, и ежедневно я умирал, умирал и умирал.

Я умирал изнутри, во мне словно разрасталась какая-то черная плесень.

Для чего? Для чего, не понять мне не как.

А потом опять настала, осень. (Ах, ну-у, да, я забыл – Лето?).

«ЭТО: подсказывает мне, что я ВСЕ»

«Разум: подсказывает, что я НИЧТО»

«Между ними протекает моя жизнь»

ЖИЗНЬ

Жарко.

Даже аномально жарко для конца сентября (Если, конечно, сейчас сентябрь).

Прошел год, а хотя нет, погодите, год еще не прошел, прошло месяцев так примерно – одиннадцать? Я уже давно потерял счет во времени – может это и к лучшему.

Все это время, я шифровался, не продавал виду, что я знаю, что они следят за мной.

Я же; жил как жил, существовал, как мог.

Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было.

Весь год возвращаюсь в пустую квартиру, иногда плачу по этому поводу.

Можно ли назвать существование – жизнью? Существование; ну и что это собственно значит? – существовать в лучших условиях?

Прошлое стало частью моего будущего. Настоящее совершенно неуправляемо.

И вот это моя новая жизнь? Вот эта монотонная смена дней и часов?

Те перемены, которые как будто наступают с ходом времени, по сути никакие не перемены: меняется только мой взгляд на вещи. И какого счастья жду я на этом свете?

Жизнь всё время отвлекает мое внимание: и я даже не успеваю заметить, от чего именно. Мне все представляется, что меня мучает несварение желудка, что я тревожно сплю и скоро проснусь. Даже физическая боль, вместо того чтоб увеличивать мои муки, только отвлекает меня от них. (То, что называется причиной жизни, оказывается одновременно и превосходной причиной смерти).

Да уж! Вот в последнее время вообще не понимаю, в жопе я или на седьмом небе.

Не состоят ли мои неразрешимые проблемы единственно в том, что я про них думаю, и не создаю ли я их заново в тот момент, когда про них вспоминаю?

Вегетативный кризис, вновь настиг меня. Я ощутил это, едва проснувшись сегодня. Правда, когда мысль моя заработала более четко, я засомневался – в том, что я вообще осведомлён какой сегодня день недели. В конце концов, не исключается, что неладное происходит не со мной, а с остальным Миром, хотя я не понимаю, что же именно…

Сколько времени, чёрт возьми?

Пора вставать.

Как же я хочу спать. (Сон не спасает тебя, если у тебя устала душа)

Что? Что?! – черт возьми, я проспал!

Но ничего, я ещё успею вовремя. Я сейчас разберусь!

Облачившись в свой каждодневный модный наряд, причем напялил я сначала туфли, а потом сунул ноги в рукава вместо брюк и совершил еще кое-какие промахи подобного же рода, как это часто случается с теми, кто бывает вынужден одеваться второпях и не может сразу очухаться после пробуждения.

Взяв себя в руки, я всё же оделся как человек, и надел свой счастливый кожаный ремень, – это надежный ремень, вот не понимаю, как многие не надевают ремень, я всегда чувствую себя неспокойно, когда пояс не затянут.

В спешке покидая квартиру, я заметил, что на обочине припаркована полицейская машина, в которой сидели двое полицейский (недобрый знак).

Я направился на стоянку, и сев в машину, я решил сбить всех со следа, я поездил по уличкам, намотал пару кругов, чтобы, на всякий случай, сбить хвост. (Я не долго их путал, чтобы не тратить топливo, экономия прежде всего.)

Сделав круги, я был уверен, что сбил всех со своего следа, – и даже себя самого.

Всю дорогу я только думал об одном: «Где мне купить подтяжки для носков?»

… Parole-Parole-Parole…

До подполья я доехал без происшествий.

Странно, эта трасса как-то отличается от прошлой, и вообще, у меня такое ощущение будто каждый путь, что ведет в подполье, буквально другой – ха, ну, что за чушь, смех да и только, а куда делся поворот?

… Parole-Parole-Parole…

В подполье было к удивлению много посетителей.

Черт возьми! Как же так?! Сегодня словно все сбесились, какого черта подполье битком забито посетителями в такое ранее время?

Неожиданно, кто-то из посетителей кричит мне: «Официант». – Ах, но я не официант.

Я мигом позвал настоящего официанта и приказал обслужить клиента.

И вот, снова кто-то из гостей принял меня за официанта (Официантов нет по близости, черт возьми). Я не могу отказать, это слишком грубо (Это не профессионально, клиент не должен ждать).

– Чего пожелаете, мадам?

– Извольте мне бутылочку Cheval Blanc 47 года.

– Cheval Blanc 1947 года? У вас отличный вкус, мадам. Сейчас же принесу.

Я немедля отправился на кухню, и открыл погреб.

Пройдя мимо огромной печи в человеческий рост, я спустился за бутылкой вина, и уже через две минуты открывал её клиенту.

Пока я наливал напиток, я заинтересованно спросил:

– Ваше лицо мне знакомо, мы раньше не встречались, мадам?

– Ну, я тебя сразу издалека знал. Уродец. Не самая приятная встреча, не правда ли?

– Ты?! Ты тот продавец из давно забытого книжного магазина! Ты какого черта здесь делаешь?! Это заведение не для всех смертных! Кто ты такой на самом деле, черт тебя дери? Какого хера ты разоделся здесь как клоун?! Да сразу видно, что ты мужик! Мужик в женском платье и с клоунским гримом на лице!

– Так, во-первых, не хами мне, уродец, во– вторых, у меня много своих книжных магазинов по всему миру, и живу я где мне захочется, сейчас я здесь, завтра в другом месте, так вольная как птица.

– Ну, что ж, тут ничего не поделаешь! Клиент всегда прав, мадам! Смею предположить мадам, вы посетили наше заведение ради того, чтобы отведать наше основной деликатес?

– Ты уродец, имеешь в виду запретный плод? Да, именно по этой причине я сейчас здесь. Вот только интересно, почему такое загадочное название – запретный плод?

Не проще было все назвать своим именем? И так странно, что мы едим души, что одеться толком в одежды кожаные не успели…

– "Запретный Плод" не буду вам нудить, и сразу заявлю, что многие наши клиенты так называют наше главное блюдо, собственно говоря, оно так и записано в самом меню.

Если честно, я до сих про не имею ни малейшего представления, почему оно так записано. Я не уполномочен влиять на меню, это не входит в мои обязанности.

Меню было предрешено, задолго моего появления в этом заведении. Все детки готовятся нашими поварами с любовью. С такой любовью, которой их родители бы всё равно не смогли бы им дать. Благодаря нашему заведению, и умению профессиональных поваров их смерть не будет напрасной. Они получат свою любовь и заботу. Они подарят незабываемый вкус нашим клиентам, тем самым даря любовь другим людям. Круговорот любви, той любви, которой никто больше не в состоянии им дать и от них получить. Возможно, всем этим деткам даже повезло, ведь они хоть и мертвы, но нашли своё место в мире. Если бы все эти детки, только знали, чем они обязаны нашему заведению.

Блажен тот, кто и не родился вовсе.

– А в меню есть свобода? Ведь основой любого меню это пробуждение, не так ли?

– Я не знаю. Впервые сталкиваюсь с подобным вопросом. Однако! Если вы гурман немного иного типа, то вы можете заказать деликатесы из других редких животных, таких как пятнистый олень, дзерен, лемур, зеленая черепаха, и кто-то еще, в общем, любое существо, которое вы можете себе представить. Но, ни в коем, случае не подумайте, что наше заведение ограничивается лишь гастрономическими услугами.

Так же у нас имеются спальные комнаты с роскошным интерьером и прекрасным видом из окон. Если вам понадобятся эскорт услуги, в вашем распоряжении есть любые мальчики и девочки, готовые выполнить самые сокровенные и извращенные ваши мечты. Большая часть из них это бывшие модели, которым просто не повезло в модельном бизнесе.

– Оригинально. Вот интересно, как эмбрион готовится? Или это тайна шеф-повара?

– Никаких тайн от клиентов, мадам. Знаю я немного, поэтому я сейчас позову помощника шеф– повара. Он вам и все расскажет. А вон он и идет. Альфред! Подойди, пожалуйста! Как только этот калич подошел к нам, я вежливо попросил его рассказать все, что он знает о приготовлении нашего главного деликатеса.

– Альфред, милый, будь любезен вкратце рассказать, как вы с поварами на кухне готовите наш деликатес, наш основной ингредиент – запретный плод.

– Да, конечно, как скажите. Меня, кстати, Юрием звать. Так вот, готовка для меня– это всегда большая честь! Человеческий эмбрион сам по себе состоит из бесчисленных ингредиентов и их индивидуальные сочетания делают их абсолютно неповторимыми.

Не существует одинакового эмбриона на вкус, это и делает их такими ценными.

Эмбрион – это всего лишь дорогое мясо. Сам же Эмбрион поместится в ладонь.

Подают его немного горячим, некоторые идут с рисом или пловом. Гарнир меняется бесчисленно по пожеланию клиента. Но это так– закуска, главное– это сам Эмбрион.

У нас есть не только эмбрион. Ещё есть, ребёнок. Не пугайтесь, я сейчас всё вам объясню. Когда у женщины случается выкидыш, его привозят нам. Ну, или, когда женщина делает аборт на поздней стадии. Такие эмбрионы достигают длины от двадцати пяти до тридцати сантиметров. И их подают лишь в бульоне.

– Бульон? Ты имел в виду, суп?

– Бульон.

– Мой милый мальчик, это называется супом.

– Это бульон, мадам.

– Милый, позабавь меня и скажи это слово еще разок.

– Б_У_Л_Ь_Е_Н

– Х-ха! Он снова это сказал! Это называется супом, мальчик.

– Ну, ладно, пусть будет суп, клиент всегда прав. Юрий, продолжай, не отвлекайся.

– Как скажите. Эмбрионы, что достигают длины от двадцати пяти до тридцати сантиметров, подают лишь в бульоне. Кипятят всех эмбрионов до момента размякания костей, хотя, вряд ли это можно назвать костями. Если вы не желаете денег, то наши повара приготовят ваше собственное индивидуальное блюдо, которое вы сами и придумайте. Многие клиенты женского пола также заказывают плаценту.

Считают, что это полезно для гормонов и чего-то там еще. Как говорится, все за ваши деньги. И именно за деньги матери-неудачницы, продают нам своих еще не обретших жизнь детей. Я точно не осведомлён о поставке Эмбрионов. Все что я знаю это то, что мне рассказал месье Монсар. Забыл уточнить срок давности. Любой Эмбрион может пробыть при минусовой температуре лишь две, максимум три недели. Позже он уже никуда не годится. Поэтому все заказы обычно договорные. И когда к нам приходит посетитель за Эмбрионом, он обычно уже заплатил большую денежную сумму матери, врачу и нашему заведению. Всё договорено. Но на случай внезапных заказов, у нас в запасе всегда есть два, три Эмбриона различного типа, на всякий случай. Если все же посетителей не будет, и срок годности иссякнет, то придётся выбросить их. Но я припоминаю, что в один из дней нам на кухню прибыл все ещё живой Эмбрион, он не двигался, но дышал. У меня тогда было очень странное, неописуемое чувство. Чтобы умертвить эмбрион, для того, чтоб начать готовить его, нужно погрузить существо или, как вам угодно, эмбрион, в ёмкость со спиртом. Спирт быстро убивает эмбрион, а так же все вредоносные микробы. Десяти секунд вполне достаточно. После того как эмбрион умерщвлен, нужно сделать небольшой надрез для того, чтобы спустить кровь. Потом эмбрион очищают и высушивают, и сразу же кладут в морозильник при едва холодной температуре, чтобы он ни перемёрз. И именно там он будет ждать своей участи. Кожа и кости становятся немного почерневшими – это побочный эффект варки. В основном все заказывают маленький эмбрион, и чем меньше его размер, тем приятней и аппетитней выглядит.

По крайней мере, так считают клиенты, а мнение клиентов для нас закон. Но у всех свои вкусы и предпочтения. Наше заведение старается индивидуально подойти к каждому клиенту. – Все говорил Альфред с напыщенным энтузиазмом, и мне пришлось его остановить.

Что ж, подобная беседа по поводу нашего основного блюда, запретно плода, у меня происходит не в первой. Многие интересуются этим.

Так, почему все молчат, и чего он тут стоит…

– Юрий, чего ты стоишь, ты свободен, иди куда шел.

– Это было весьма познавательно. Но такое чувство, что я не первая посетительница, кто интересуется подобным вопросом. Он это все так рассказал, словно по заученному тексту или сценарию.

– Вы совершенно правы, вы не первый наш клиент, кто интересуется нашим меню.

Работники нашего заведения готовятся прежде, чем отвечать на вопросы дорогих нам клиентов и отвечают по сценарию. Кроме меня. Я же менеджер. У меня свой индивидуальный сценарий.

– Все мы живем по сценарию собственной жизни, уродец. Все мы авторы собственного сценария. Сценарий, этo та психологическая сила, энергия, которая тянет человека к его судьбе, не имеет значения, сопротивляется он этому или считает своим свободным выбором. Эта и есть энергия, она есть само творчество.

– Мадам, к глубокому сожалению мне пора, другие клиенты уже ждут.

– Ага, только не забудь принести мне запретный плод, уродец. А то я вот наслушалась и вдруг проголодалась. Или это мне вино в голову ударило?

– Запретный плод все же решили заказать? Я погляжу, вы прям ,человек вдохновения, мадам. Я передам ваш заказ, и вам его в скором времени принесут.

– Вдохновения? Ха, нет-нет. Лапочка, все, что ты знаешь или слышал о «вдохновении» это полнейшая ерунда! Вдохновение это редкий случай. Очень редкий. Все почему-то думают, что оно приходит. Но вдохновение, тяжким трудом добывается. Это как аппетит, приходящий во время еды.

– Понятно. Мне пора, остальные клиенты ждут, приятно было пообщаться с вами…

– Ты только что солгал. Ты же просто роль играешь, роль официанта.

– Менеджер! Я менеджер этого заведения.

– Ну, на самом деле разница не так уж и велика. Ладно, уж, уродец, я бы хотела кое о чём тебя попросить, если ,конечно, можно.

– Я полностью в вашем распоряжении, мадам.

– Меня кстати зовут Миларепа Монро. Можно просто Монро. И к слову говоря, нельзя ли попросить музыкантов, чтобы они не играли? Вообще ничего. Эта неоклассика меня ну прям, раздражает.

– А меня Эммануэлем звать. По поводу музыки, к сожалению, это невозможно, мадам.

– Ах, как жаль. Но ничего не поделаешь. А может они начнут играть классику?

– Увы, это невозможно. У нашего оркестра своя музыкальная программа. Но, я всё, же постараюсь войти в ваше положение и попрошу сыграть что-то из классики.

– Может Бетховена?

– Бетховена?

– Ты не любишь Бетховена?! Ох, ты и не знаешь, как ты много теряешь. Вот такие увертюры дают слушателю просто сумасшедшую энергию. Это такая сила. Но после увертюры, честно говоря, исполнение становится, как правило, нудным. Наверняка ты больше любишь Моцарта! Я тоже его обожаю. Знаешь, Моцарт был Австрийцем, но для работы на клавишах его рука слишком лёгкая, поэтому я предпочитаю тяжёлую артиллерию. Если ты понимаешь, о чем я?

– Моцарт? Ну, понятно нормально.

– Ты такой понятливый, аж, повеситься хочется.

– Я не уполномочен помыкать музыкантами, им и так тяжело. Ведь я уже говорил, что вся музыка придерживается строгой заранее спланированной программе.

– Послушай, а ты очень необычный человек. Ну, ладно, черт с тобой, гуляй, мальчик.

Ecoute-moi…

Наконец-то, этот чертов рабочий день подошёл к концу (Я так устал).

Я, как обычно, последний покинул подполье.

Но, вдруг мне на встречу вышел Кандид. (По всей видимости, он тоже собирался уходить).

– Наконец-то, закончился этот чёртов день!

– Ты имел в виду, закончилась ночь?

– Не важно! Завтра рано вставать, нужно снова явиться в суд. Может, выпьем, Эммануэль? (В этот миг у меня вновь заиграло чувство дежавю)

– Не-е. Я не пью. Я сейчас веду здоровый образ жизни. О-у, у тебя сегодня новый жакет?

… Parole-Parole-Parole…

И вот; Я сижу на кухне со своим приятелем Кандидом, одним из приятелей, которых все по привычке называют друзьями, хотя, конечно, никакие мы не друзья, а просто люди, работающие в одном заведении и не больше того. Наверноe.

Стоп-стоп! Черт возьми, как это так получилось?! (На кой черт я согласился?)

– Эммануэль, дружище, спасибо тебе, что ты всегда выручаешь меня.

Я сделал пару глотков и выпил все до дна.

Я полностью опустошил магическую флягу Кандида, и по всей видимости, на сей раз, в флягe был адекватный алкоголь, а не спирт.

– Черт возьми, твоя флягa пуста. Извини, что-то я не расчесал.

– Да, не волнуйся. У меня еще одна есть! Я всегда про запас беру, ну, мало чего на роботе произойти может.

Кандид достал из своего внутреннего кармана вторую флягу и отпил из нее, протянув ее мне, сказав хриплым голосом. – Вот держи, дружище…

– Я вообще не пью. Но сегодня можно расслабиться. Позволю себе это только сегодня.

Я образец неопределенности. Когда я говорю, что не пью, это заведомо неправда, но когда я говорю, что пью, это тоже может быть чистым враньем.

Как всегда, в такие моменты у Кандида открывается желание сказать мне что-то очень важное. Кандид наклоняется вплотную к моему уху – так, что я начинаю ощущать из его рта запах алкоголя, пасты с томатами и сигаретного дыма, смешанного с вонью кариеса.

Я пытаюсь чуть отстраниться, но этот пьяный дурак опять придвигается и шепотом, который можно расслышать на улице, предлагает мне вновь выпить.

– Это все для удовольствия. Я пью только с тобой. Не одному же пить.

– Дело говоришь. Хотя, это бухло вообще ни какое. Это обычное для повседневного употребления дешевый виски, это тебе не дорогущие экземпляры, что есть у нас в погребе, которые нам совершенно нельзя. Это из дешевого и пыльного, а не из дорогого и чистого.

– К сожалению, ты прав.

– Твою мать!

– Что такое?

– Фляга пуста! Но я хочу еще.

– И я хочу!

Мы оба словно были под властью высших алкогольных сил. И эти силы управляли нами. Они приказывали нам. Мы знали, что нам делать! Не знаю как Кандид, но я впервые в жизни знаю, что мне делать. Я дожжен сделать то, что должен. То, что я могу!

Мы встали как два робота, как два солдата. Мы направлялись в погреб с целью, с четкой целью (Хотя все вокруг было не конкретно и совсем не четко).

Я с Кандидом спустился в погреб.

Мы открыли две бутылки виски, и пили жадно с горла.

У каждого была своя бутылка, своя власть, своя боль, свое счастье, своя иллюзия.

Все равно никто и не заметит, этот чертов погреб буквально забит бухлом!

– Ну-у, сейчас мы набухаемся как черти!

– Мы будем бухать до потери пульса!

Конечно мое поведение безответственное. Но если пробил час пития, не только бессмысленно, но и непозволительно и даже позорно пытаться этот час отсрочить.

В моих глазах поплыло, если быть более четким, что в данном случае невозможно, в моих глазах, моем взгляде полностью пропала четкость.

– Мы жестко набухались!

– Мы набухались как последние черти!

– Я всегда хотел тебе сказать, что я восхищаюсь твоими жакетами! Сколько их у тебя? Десять, двадцать, сто, двести? Сколько, как ты их подбираешь?!

– Ты за рулем?

– Кто? У меня все хорошо. Я люблю одежду.

– Нам надо в магазин заехать. Здесь есть один неподалеку, работает двадцать четыре часа. Это вроде бы заправка. Сколько ты выпил?

– Не знаю. Почти всю бутылку. Или меньше.

– Я тоже, примерно столько же. Ладно, поехали, купим самый дешевый виски и зальем его в эти бутылки. Но мы выпьем все до дна! Мы заслужили! Мы классные.

– Давай до дна!

– Дело говоришь. Ну, ладно, пошли уже! Давай-давай. Быстрей-быстрей.

Ecoute-moi…

Спустя пару минут; Я со своим лысым поцом ели-ели поднялись по ступенькам.

Разобравшись и решив вопросы, мы, наконец, добрались до моего автомобиля "Renault Capture" Сев в машину, я едва тронулся, но как только я нажал нежную педаль своего "Renault", я словно протрезвел как стеклышко.

Мы недолго ехали, заправка с магазином и, в правду, располагалась неподалеку.

Поскольку мой бак полон. Наша миссия не займет много времени.

Хотя я всегда не любил автозаправки. Они грязные и вонючие. Пора человечеству отказаться от бензина, он уже давно не нужен. Пора переходить на электрические автомобили, к чертям бензин. Вот и я думаю перейти на электрический "Ralph" (Будущее за электромобилями). Мы губим нашу Землю и наше здоровье, как и внешнее, так и внутреннее. }Человечество не стоит на месте, оно постоянно развивается. Но это развитие не всегда идёт на благо природе. Каждый год наша атмосфера загрязняется разнообразными отходами производства и химическими веществами. Воздух за последнее столетие стал гораздо} грязнее}, увеличилось количество болезней, связанных с этим, да и просто дышать стало тяжелее.

– Эммануэль! Ну чего мы стоим? Пора! Прекращай бубнить себе под нос чепуху и пошли уже.

Покинув автомобиль, мы направились к магазину.

На улице было прохладно, Кандид нервно раздраженным жестом поднял воротник своей затрепанной куртки.

Зайдя в магазин Кандид задел головой колокольчик, что висел над дверью.

Вдруг я решил спонтанно купить себе мороженое. Почему бы и нет? Я заслужил!

В последнее время я стал уж чересчур не предсказуем. Наверное.

И так что купить, черт возьми? Так-так, а это что?

– Эй Кандид, как над чет мороженного?!

– О-о, да.

– Что ты скажешь на cчет этого? Три в одном: "Три вида шоколада!" "Молочный Пломбир!" "Хрустящая Вафля!"

– О-о, да-а, берем.

– Вот так все у тебя просто? Их маркетинг сработал? Мы же можем выбрать.

– Послушай меня, дружище! Не раздражай мeня, просто бери "три в одном".

Подойдя к кассе, я купил пачку сигарет и рассчитался за мороженое.

Но неожиданно кассирша, по непонятным мне причинам, начала беседовать со мной.

– Вы уже слышали о террористическом акте? Он случился пару часов назад. Говорят, что полиция ведёт с ними перестрелку.

– Нет, не слышал. А-а что там?

– Нечего себе обнаглели в такое время и теракты устраивать. Я бы поймал их, побил, раздел, поставил к стене и насиловал за все это. – Пробурчал Йенсен.

– По новостям передавали, что какие-то террористы Дельфинарий, и взяли всех, кто был внутри в заложники. Говорят они требуют того, чтобы всех дельфинов в стране выпустили из дельфинариев или они начнут убивать заложников.

– Ах, как страшно жить. В принципе всегда было страшно. Ну, ладно, нам пора. Пошли.

Мы сели обратно в автомобиль. И сразу же раскрыли мороженое.

– Мороженое просто а́хуительное. Ну, что скажешь? Так классно. Я вообще редко мороженое ем, ну сегодня особенный день, не правда ли? Помню, как мой отец всегда ругал меня, когда я еще мелким сарвонцом, чтоб я не портил зубы и не налегал на сладкое. Но мороженое я люблю. Да, однозначно, мне нравится мороженое. А тебе нравится мороженое Йенсен? Эй! Ну, ты чего ты молчишь? Давай поговорим. Расскажи мне еще раз ту камедную историю, когда ты был на базе на острове Сахалин. Йенсен все молчал, отвернувшись от меня, и глядел в окно, грустно, отрешенно, смотря вдаль.

– Эммануэль, будь любезен помолчи и просто рули.

– В смысле помолчи? Что означает твое помолчи?!

– То и означает! Просто замолчи, веди эту проклятую машину.

– Ах, так?! Помолчать?! Хорошо я помолчу! Я заткнусь! Как бухать так ты сразу меня другом кличешь, а как просто пообщаться так сразу помолчи!

– Ну, чего ты как телка ноешь?! Просто помолчи и веди машину.

– Помолчать? Помолчать?! Я хочу поговорить! Я хочу поговорить хочу! Я хочу поговорить, а он сука молчит! Чего ты молчишь! Я хочу поговорить! Я хочу услышать живой голос! А ты, сука, молчишь! Чего ты молчишь?! Я хочу поговорить!

– Хочешь услышать голос, просто включи радио и веди эту проклятую машину, молча.

– Радио? Молча? Хорошо будь по твоему, не хочешь говорить со мной, я включу это проклятое радио! Сейчас включу! Вот прямо сейчас! Нет, я не включу радио! Я буду ехать и молчать! И ничего не буду говорить! В тишине! Как мертвец! Все же я думал взять мороженое с ликером или со вкусом виски, но из-за тебя я купил это мороженое, и, вообще, зачем я купил мороженное, я же всегда ненавидел мороженое, надо было купить плитку молочного шоколада, больше не буду слушать тебя.

Вдруг я резко ударил по тормозам.

Поскольку трасcа была пуста, и это было не опасно.

Я развернулся и поехал обратно в эту чертовую бензоколонку.

– Мужик, ты какого черта творишь?!

– Ого! Ты все же заговорил? А как же так?! Мужик, мы забыли купить этот виски!

– А-а, ну, да, точно! Я и забыл про него, черт побери.

И вновь мы вернулись на заправку.

Снова войдя в магазин Кандид снова задел огромной башкой дверной колокольчик.

Я же купил две бутылки виски самого дешевого и рассчитывался на кассе.

– А вы кофе делайте? – Спросил Йенсен на кассе.

– Да, делаю. Вам какое?

– Погодите! А какая у вас кофе машина?

– Ну, я не разбираюсь. Ну, вроде бы хорошая кофе машина, стандартная.

– Нет. Я передумал. Не надо кофе. Идем, Эммануэль, здесь паршивый кофе.

Вот как-то я по службе был в Турции, тогда у нас были учения, я служил в

воздушно-десантных войсках. После нескольких прыжков с парашютом оставался только я и небо. Но не надолго. Да, ностальгия прямо. В Турции настоящий кофе, да такой свежий и натуральный, что он даже чем-то отдавал спиртом…

– Воздушно-десантные войска? Ты же говорил, что был снайпером! Или нет? Ладно, пошли уже, у нас дела, черт возьми.

… Parole-Parole-Parole…

Спустя пару минут, мы, наконец, вернулись в подполье.

Хотя, по правде говоря, всю дорогу Йенсен разглагольствовал о Турецком кофе и какой он классный, я делал вид, словно мне а́хуительно интересно.

Мы снова спустились в погреб.

Но у нас еще оставались бутылки с элитной выпивкой, не дело мешать их. Надо бы опустошить элитные бутылки, чтобы перелить в них дешевое говно.

– Ну, что, бухаем, дружище. Набухаемся, черт побери!

– Закончим дело до конца с чистой душой!

– О-о да-а! Виски конечно, хор-ро-ошый.

Мы вновь жестко набухались.

Как же эта элитная штука вставляет! (Интересно, сколько здесь процентов спирта?)

– Как-то в прошлом я был на задании. Мы захватили сомалийских пиратов, всех до единого повязали. Там был один парнишка. Он не хотел в тюрьму. А я не хотел оставаться ночью один на посту. Тогда я зашел в камеру и скрутил его в бараний рог. Бедный парень. Понимаешь, Эммануэль, каждый рожден в этом Мире для какого-то великого дела. Даже я. Вот только понятия не имею, для какого именно. Я появился на этот свет не для того, чтобы кого-то копировать.

– Ты, что с парнем сделал?

– Послушай меня! – Выкрикнул Йенсен, он стал весьма агрессивным – Запомни Эммануэль. Никогда не связывайся с женщинами! Они выжмут из тебя все соки. Уничтожат твоё достоинство. Говорят: «Когда женщина влюбляется, она цветет».

Так оно и есть. Вот только мало кто знает, что цветет она за чужой счет. Женщина цветет, а мужчина вянет. Вот в чем истина, дружище! Выражение «быть вместе в горе и радости» распространяется в умах женщин, судя по всему «только в радости». Женщины не выдерживают с человеком находится в горести.

– Что за чушь ты несешь, я устал выслушивать твои домысли женоненавистника!

Я уже сам превращаюсь из-за тебя в женоненавистника! Ты лучше ответь на мой вопрос: «Что ты сделал с тем парнем?»

– Ладно, я проголодался. Давай подымимся на кухню и поищем что-то вкусненькое.

– Что ты сделал с тем парнем, черт возьми?!

– Что это за шум?! Ты слышал этот звук? Кто-то идет. – Испуганно промолвил Йенсен.

– Давай без этой чертовщины! Только не снова! Нет тут твоей жены! – Господи, боже мой, опять эти его припадки обиженного судьбой. Ну, я конечно, понимаю, что все мы люди и у каждого есть свои странности, но он мне уже осточертел.

– Но, мы же в погребе! Это просто не может быть.

– Это сквозняк, черт побери! Ты, кстати, сдал пистолет?

Вдруг я услышал шаги. Кто-то и в правду начал спускаться в погреб.

Мной овладел необъяснимый страх, и мой желудок начал в буквальном смысле щекотать, меня что-то щекотало изнутри. Наверноe.

– Вы два черта! Вы какого хрена здесь делайте?!

– Мы здесь бухаем. А ты что?

Что здесь делает Монсар? Ну-у, сейчас он нас отчитает.

– Вы что, вообще, а́хуели?!

– Успокойся, Монсар! Ты чего горячишься? Просто выпей с нами и расслабься. – Едва промолвил Йенсен.

– Ах, вы без ответственные черти, да вы жестко набухались?

– Да, мы набухались, месье. – Гордо заявил Йенсен.

– Вы хоть представляете себе сколько стоят эти бутылки?! – Выкрикнул Монсар.