Текст книги "Русь и степь (СИ)"

Автор книги: Руслан Гасымов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Гасымов Руслан Масимович
Русь и степь

– 1 -

Районы Северного Причерноморья, Среднего и Южного Поднепровья и Подунавья в древности были столбовой дорогой для азиатских кочевников в их движении на запад. Сначала киммерийцы, потом скифы и сарматы, а в первой половине 1 тысячелетия н. э. гунны и авары стали бичом для оседлых народов Восточно-Европейской равнины. Переселения кочевников сопровождались ограблением обширных территорий и массовыми жертвами. Находясь на более низком уровне экономического и культурного развития, чем оседлые народы, кочевники не могли принести человечеству ничего кроме войн. Римский поэт Овидий Назон так описывал соседство греческих поселений с кочевниками: "Кругом грозят жестокими войнами бесчисленные племена... Враг густыми толпами подобно птицам налетает и уводит добычу... поэтому редко кто осмеливается обрабатывать землю, да и тот, несчастный, одной рукой пашет, а в другой держит оружие... Чуть часовой с дозорной вышки подаёт сигнал тревоги, мы тот час дрожащей рукой надеваем доспехи. Свирепый враг, вооружённый луком и напитанными ядом стрелами, осматривает стены на тяжко дышащем коне. Иногда, правда, бывает мир, но никогда веры в мир". Как же точно заметил Овидий, что соседство с кочевыми ордами не давало веры в мир, потому что кочевые племена, поглощая друг друга, жили в основном военной добычей.

В 4 веке на историческую арену явились славянские племена, которые с севера продвигались на юг в причерноморские земли. Здесь им пришлось столкнуться с гуннами, племенем превосходящим "всякую меру дикости". О том, как сказалось на славянских племенах нашествие гуннов можно судить по археологическим раскопкам, которые показали картину страшного погрома. Славянская земледельческая культура лесостепной полосы исчезла, население ушло из освоенных районов на север. Славяне были отброшены на несколько веков в общественных отношениях, которые вели к появлению классового общества и государства, К счастью гуннский племенной союз быстро распался. Одна часть племён осталась на Дунае и в Причерноморье, а другая откочевала обратно на восток. Оставшиеся в степях отдельные племена не представляли серьёзной опасности, и славяне успешно отбивали их набеги. Славянские земледельческие поселения опять стали появляться в непосредственной близости от степей.

Затишье длилось не долго. В середине 6 века в причерноморские степи вторглись кочевые племена аваров. Они образовали сильное государство, известное под названием Аварского каганата. Снова началась война славянских племён с кочевниками, которые, предпринимая грабительские набеги, старались покорить и обложить тяжёлой данью эти племена.

Письменные источники об аварах скудны, но их достаточно чтобы сложить полную картину славяно-аварской войны. Китайские же источники донесли до нас о том, как авары явились на историческую сцену. И прежде чем рассказать об образовании Аварского каганата в Восточной Европе, нужно, хотя бы немного, рассказать об их жуань-жуаньском каганате.

Жуань-жуани как народ возник буквально на глазах историков Центральной Азии. Это были осколки разбитых табгачами сяньбийских и хуннских родов. Эти рода, спасаясь от полного уничтожения, нашли себе убежище в бескрайней Монгольской равнине и постепенно сжились между собой. Такое слитие было настолько плотным, что к концу 4 века организовалась орда с самостоятельным этносом. Основателем их орды считается дезертир из китайской армии Югюлюй, собравший возле себя около сотни подобных ему беглецов. Эта группа стала центром объединения разноплемённых и разноязычных людей, связанных только исторической судьбой.

Жуань-жуани сложились из тех людей, которые избегали изнурительного труда. Дети их предпочли вообще заменить нелёгкий труд пастуха добыванием дани. Вобщем, жуань-жуани слились в орду, чтобы с помощью военной силы жить за счёт соседей. К 390 году они владели огромной территорией и представляли реальную угрозу китайским землям. Могущества жуань-жуани достигли при кагане Анахуане (520-552 гг.). Он вёл успешные войны с северокитайскими государствами. На западе власть кагана распространялась на часть Семиречья, часть Восточного Туркестана и Джунгарию.

В 546 году против жуань-жуаньского ига восстали тюркские племена. Это восстание положило конец могуществу жуань-жуаней. Тюрки же из данников превратились в конкурентов в борьбе за политическое господство в Центральной Азии. Выискивая предлог для схватки, вождь тюрков Бумын потребовал себе в жёны дочь жуань-жуанского кагана Анахуана. Неправильно расценив реальное соотношение сил, каган направил Бумыну отказ в оскорбительной форме. Повод для войны был более чем достаточным. В 552 году тюрки напали на жуань жуаней и нанесли им сокрушительное поражение. Анахуан покончил с собой.

На землях жуань-жуаней с центром в Северной Монголии возникло новое кочевое государство – Тюркский каганат (552-744 гг.). Бумын принял заимствованный у жуань-жуаньского государя титул "или-каган". В начале 553 года основатель каганата умер. Ему наследовал сын Кара-каган. Он успел нанести ещё одно поражение жуань жуаням в верховьях реки Орхон. Его преемник Мукан-каган (553-572 гг.) завершил разгром ненавистной для тюрков орды. Жуань-жуани рассеялись, и большая их часть бежала на запад, где они стали известны под именем аваров.

В 558 году в Константинополь прибыло посольство авар из Приазовских степей, которое заявило византийскому императору, что его племя самое могучее и неодолимое из народов. Мы теперь знаем, что это было не так, но знал-ли об этом византийский император? Европа ещё не забыла нашествие гуннов, и страх перед восточными ордами крепко засел в сознании изнеженных цивилизацией народов. И все-таки появление аваров стало как божья помощь для Византии, которая переживала в этот момент широкое наступление славян на Балканский полуостров. Император решил по извечному принципу римских императоров: "разделяй и властвуй". Не оценив полностью опасность со стороны авар, император Византии решил стравить их со славянами. Если бы он знал, что авары сами затеяли эти переговоры для того чтобы Византия не только не мешала, но и помогла поработить славянские племена. А, впрочем, может быть, византийцы догадывались о желании авар повторить завоевательную политику гуннов. В любом случае славяно-аварская война была необходима Византийской империи, особенно если бы она привела к полному ослаблению обеих сторон.

Авары продвинулись на запад и пришли в соприкосновение с антами, одним из мощных славянских племенных союзов. "Владетели антские, – писал византийский историк Менандр, – были приведены в бедственное состояние и утратили свои надежды. Авары грабили и опустошали их землю". В 560 году анты отправили к аварам посольство во главе с князем Мезамиром. Цель посольства состояла в том, чтобы заключить перемирие и выкупить пленных. Видимо, Мезамир был хорошо известен аварским вельможам, потому что они стали уговаривать кагана убить его и тем самым лишить антов их выдающегося руководителя. После некоторого раздумья аварский владыка согласился и Мезамир был зарублен.

Авары грубо нарушили существующую в то время дипломатическую традицию, гласящую, что личность посла священна и неприкосновенна. "Авары, – писал византийский хронист, – уклонились от должного к лицу посланника уважения, пренебрегли правами и убили Мезамира". В дальнейшем история показала, что кочевые народы признают только силу оружия и не признают силу убеждения. Убийство посла для них было обычным явлением, особенно когда они чувствовали свою силу. О чём можно договариваться с теми, кого собираешься уничтожить? В истории будет ещё много таких примеров. Достаточно вспомнить убийства рязанского князя Фёдора в ставке Батыя. Действительно традиции коварства были живучи у степных народов.

После убийства Мезомира "больше прежнего стали авары разорять землю антов, не переставая грабить её и порабощать жителей". Покорив антов, авары вторглись в Паннонию и напали на склавинов, которые опустошали в это время греческие земли. Византийцы помогли переправить 60000 аварских воинов через реку Истра и, это дало возможность аварам сразу же напасть на селения склавинов. Нападение было столь неожиданным, что "никто из живших там варваров (склавинов) не осмелился вступит с ними (аварами) в бой; все убежали в чащи, густые леса". Правда, как сообщает тот же Менанд, перед нападением вождь аваров отправил посольство к князю склавинов Добриту. Аварский каган Боян требовал чтобы склавины покорились аварам и обязались платить дань. Добрит ответил: "Родился ли на свете и согревается ли лучами солнца тот человек, который бы подчинил себе силу нашу? Не другие нашею землёю, но мы чужою привыкли обладать. И в этом мы уверены, пока будут на свете война и мечи". Такой дерзкий ответ мог дать только тот, кто был уверен в своих силах. Откуда же была такая самонадеянность? Последние полвека перед приходом авар, анты и склавины только и делали, что опустошали Византийские владения. Запуганные греки со страху сами подставляли головы под мечи. Безнаказанность породила уверенность в непобедимости. Но вот пришёл народ-хищник, привыкший сам воевать и не знавший слова: "жалость". Самонадеянность славян и трусость Византийцев закрыли им глаза, и те не увидели что пришли не просто грабители, а жестокие поработители. Был ли шанс у склавинов отбить нашествие завоевателей? Был. Если бы Византия и славяне, забыв обиды, объединились, то победа авар была бы сомнительной. Но произошло другое. Византия решила поддержать сильнейшего и помогла аварам напасть на славян там, где их не ждали. Склавины, как и анты, попали под аварское иго. Авары, покорив эти народы, только усилились и получили возможность безнаказанно грабить Византию, которая своей хитростью перехитрила сама себя. Недальновидность императоров всегда дорого обходилась народам Балканского полуострова, но во времена нашествия авар Византия была ещё сильна и поэтому смотрела и на авар и на славян как на орудия своей политики.

Авары, покорив славян не стали их подвергать полному истреблению, как они это делали с другими народами. Славяне стали поставщиками золота, женщин и воинов. В "Истории франков" Фредегара, составленной около середины 7 века, говорится, что "уже из старины славяне употребляются аварами как "бефульчи", так что, когда авары отправляются в поход против какого-нибудь народа, сами они становятся перед лагерем, а сражаться должны славяне. Если последние побеждали, то авары выходили на перёд, чтобы захватить добычу; если же славяне терпели поражение, то, опираясь на помощь авар, они собирали новые силы... поэтому авары называли их бефульчи, так как они шли в сражение впереди и во время схватки испытывали бой с обеих сторон. Каждый год авары приходили к славянам, чтобы провести у них зиму, они брали тогда жён и детей и пользовались ими, и к довершению остальных насилий славяне должны были ещё платить аварам дань".

Отголосок всех этих событий сохранился и в русской летописи, в которой говортся, что "авары воевали против славян, и примучили дулебов также славян, и творили насилие женам дулебским: если поедет куда обрин, то не позволял запрячь коня или вола, но приказывал впрячь в телегу трёх, четырёх или пять жён и везти его аварина. И так мучили дулебов".

Летописец не зря сделал свой упор именно на насилии жён. Нет большего унижения для народа, чем унижение его женщин. Испокон веков мужчина выступал защитником своих женщин и если он переставал выполнять эту функцию, то он переставал быть мужчиной. Авары пользовались славянскими женщинами не только для сексуальной утехи, они пошли дальше в своём высокомерии, превратив их просто в скотину, то есть в лошадей и волов. Как же это терпели славянские мужчины? Неужели их рука не тянулась к мечу? Или они просто от бессилия грызли землю под своими ногами? Славяне скорились перед необузданной силой. Страх был настолько велик, что они были готовы биться будь с кем, только не с аварами. А авары были не против загребать жар чужими руками. Славянским мужчинам пришлось сражаться и ложить свои головы ради обогащения своих завоевателей. О размерах славянских отрядов в составе аварских войск можно судить на основании числа пленных, взятых византийцами после одного неудачного для кагана сражения у реки Тисы. "Варвары, разбитые, так сказать вдребезги, – пишет Феофилакт Симокатта, – в этот день были потоплены в волнах реки. Вместе с ними был потоплен и очень большой отряд славян. После поражения варварское войско было взято в плен, из них было захвачено 3000 авар, остальных варваров – 6200 человек, славян – 8000 человек". В "Пасхальной хронике", составленной в 7 веке, говорится, как во время неудачной осады Константинополя в 626 году отряд славян воевавших на лодках-однодревках и потерпевший поражение от греков, был затем вырезан озверевшим от неудачи каганом. После этого другие славяне, находившиеся в войске авар, "увидев происходящее, оставили лагерь, удалились и тем заставили проклятого кагана следовать за собой". Эти два факта говорят о том, что войско авар на половину состояло из славян. Большую часть войска представляли другие народы. Значит, авары были в меньшинстве. Тогда что же мешало славянам поднять своё оружие против своих врагов? Смирение перед сильным? Или страх перед расправой? А может то, что авары давали возможность грабить другие слабые народы?

Многие европейские и азиатские историки утверждают, что преклонение перед силой это национальная черта восточных славян, а страх перед азиатами в них сидит уже на генетическом уровне. Но разве только славяне испытали унижение перед кочевыми ордами? О злодеяниях авар в Азии помнили несколько веков, пока их не затёрли злодеяния других кочевников. С кочевниками, население которых не превышало несколько сотен тысяч человек, заигрывал боязливо Китай, население которого составляло несколько десятков миллионов. В то время когда славяне вступили в схватку с аварами, среднеазиатские государства покорно склоняли голову перед тюрками, считая сопротивление бесполезным. Там был так велик страх, что доходило до анекдотических случаев. Арабский писатель Аль-Джахиз описал следующий случай:

"Завидя вдали группу тюркских всадников, обитатели кешков (замков) в селении закрылись на все запоры и настороженно следили за ними из-за зубцов стен. Вдруг от тюрков отделился один джигит, подскакал к замку и приказал хозяину немедленно спустится и открыть дверь, иначе он хитростью возьмёт замок и тогда упрямцу не сдобровать. Хозяин к ужасу соседей, кстати, пассивно наблюдавших за действиями тюрков, в точности выполнил приказание. Тюрк связал его, подогнал к замку ближайшего соседа и предложил тому купить пленника за дирхем. Сосед принял это за шутку, так как нормальная цена на раба была минимум в двести раз больше, но всё же бросил со стены монету. Джигит поймал её и ускакал. Но это было лишь началом тюркского юмора. Не успели соседи оценить его, как, на горизонте заклубилась пыль и тюрк вернулся. Он деловито раскусил дирхем и, бросив половину покупателю, сказал, что взял слишком много за такого дурака".

Действительно страх делает человека глупцом. И не всегда всё обходилось юмором, а иногда юмор был не просто чёрный, он был не человеческий. В 13 веке, когда войско Чингисхана завоёвывало Среднюю Азию, его сын Джучи, решив развлечься, вывел из города Самарканд и согнал в долине всех женщин, велел вручить им оружие и избивать друг друга. Самаркандские женщины умирали от меча, монголы – от смеха. Когда же представление надоело, воины Джучи дорезали оставшихся в живых. Женщины видели неменуемую смерть и держали в руках оружие, что же мешало им его повернуть против монгол и умереть с достоинством? Мужчины Средней Азии повели себя ещё хуже. Толпа хорезмийцев могла себя связать по приказу одинокого монгольского воина. Не у кого не возникало мысли, что его можно было просто-напросто убить. Таких примеров история знает множество. Поэтому говорить о трусости как о национальной черте русских или украинцев просто абсурдно и дальнейшие события в борьбе с кочевниками это подтверждают. Да, был страх и, естественно, паника, которая всегда сопровождает побеждённых. Да, было смирение перед победителем, но оно было временным, так как нужно было время, чтобы собраться с силами. Истинная причина поражения и подчинения аварам кроется в том, что между славянами не было единства. Это та самая причина, которая будет помехой в борьбе со степью ещё тысячу лет. Склавины не поддержали антов, северные племена не поддержали дулебов. Каждый славянский племенной союз сражался в одиночку. И то, что в войске авар было много славян не говорит о том, что эти славяне были едины. Поэтому восставшие всегда оказывались в меньшинстве и были просто уничтожаемы. Так именно и произошло с антами. В 602 году анты подняли восстание против авар, но боевые действия велись на территории склавинов, так что авары не очень-то и пострадали, а вот земли склавинов и антов были полностью разорены. Когда анты и склавины в междоусобице ослабили друг друга каган направил в земли антов карательное войско во главе с Апсихом с "приказанием истребить племя антов, которое было союзником римлян". Упоминание Михаила Сирийца о том, что склавины были союзниками авар, а анты – союзниками византийцев говорит о том, что славяне стали разменной монетой в борьбе Византии и Аварского каганата.

Нам неизвестно, насколько удалась акция Апсиха против антов, но имя этих последних после указанного похода авар больше не упоминается в письменных памятниках. Историки полагают, что анты под давлением авар отошли на север и восток, где и растворились среди других славянских племён.

Авары господствовали над славянами около 70 лет, до начала 30-х годов 7 века. Их каганат созданный в Центральной Европе был основан только на грабеже соседей, так что авары были верны традициям жуань-жуаней. Но долго это длиться не могло. Конец могуществу авар положило восстание славян Среднего Подунавья, под руководством франкского купца Само. Он проявил организаторские способности, и славянский племенной союз под его руководством в 622-623 годах полностью разгромил авар. После поражения авары утратили свою политическую силу и сами стали лёгкой добычей для франков и Византии. Походы Карла Великого с 791 по 805 год привели к почти полному истреблению авар. Константин Богрянородный, упоминая о славянском племени хорватов, пишет, что они "одолели и истребили часть аваров, а других заставили покориться". Отсюда следует то, что остатки авар растворились в славянской среде.

Восточные славяне, после разгрома авар западными славянами, ощутив облегчение, посчитали исчезновение авар как чудо. Летопись об этом событии сообщила так: "Были обры (авары) телом велики и умом горды, и бог истребил их, и померли все, и не осталось ни одного обрина, и до сего дня есть в Руси пословица : погибоша аки обры". Но чудо чудом, а то, что авары так долго угнетали славян, требовало объединения славянских племён для отпора очередных врагов. Славяне осознали, что необходимо было организовать совместную сторожевую службу по всей степной границе, понимая, что отдельным племенам это было не под силу. Так вместо множества славянских племён, осевших вдоль степной границы, возникло полтора десятка крупных племенных союзов, представлявших серьёзную военную силу. Летописи сохранили названия нескольких таких племенных союзов: поляне, северяне, волыняне, дулебы, хорваты. Всё шло к тому что славяне должны были создать свою государственность. Этот процесс прервался с появлением новых кочевых завоевателей – хазар.

– 2 -

Колыбелью хазар были прикаспийские степи Северного Предкавказья. До начала 6 века о них мало что было известно. В качестве реальной военной силы тогда выступали савиры. В начале 6 века хазары заявили о себе своими набегами на Грузию, Албанию и Армению. К середине века они значительно потеснили савир и булгар, захватывая главенствующее положение на всём Северном Кавказе. Этот процесс был прерван вторжением тюрок в Черноморско-Каспийское междуречье. Хазары были подчинены Тюркским каганатом и стали ударной силой в войне каганата с Персией.

В 630 году Тюркский каганат охватила междоусобная война которая привела к его развалу. На развалинах тюркской державы стали возникать новые государственные образования. Одно из государств создали болгарские племена, занимавшие приазовские степи и Таманский полуостров. Одновременно с Великой Болгарией в прикаспийских степях началось сложение Хазарского государства. Остатки некогда могущественного тюркского рода Ашина, бежавшего на запад, осели у хазар и основали там новую правящую династию. Хазары посчитали себя прямыми наследниками Тюркского каганата и поэтому своего правителя назвали каганом, а государство каганатом. Этим они поставили себя во враждебные отношения и с тюрками, и с болгарами. Ослабление Великой Болгарии привело хазарских правителей к мысли о присоединении к своему объединению приазовских болгар, а также о захвате их великолепных пастбищ. Болгары под предводительством хана Аспаруха оказали хазарам сопротивление, но уступая им в силе, были вынуждены откочевать на Дунай. Там они покорили южных славян и основали новое государство – Дунайскую Болгарию. Брат Аспаруха Батбай остался со своей ордой в Приазовье и подчинился кагану. Размеры Хазарии сразу увеличились вдвое. Появились не только новые кочевья, но выросло количество населения. Болгары и хазары были этнически близки и это послужило быстрому слиянию их в единый, достаточно монолитный союз.

Помимо союза с болгарами хазары увеличили свои владения путём захвата Северного Причерноморья и Крыма. Феофан Исповедник писал в то время: "Великий народ хазар...

Стал господствовать на всей земле... вплоть до Понтийского моря". Такое распространение власти хазар неизбежно вело к установлению тесных контактов между ними и Византийской империей и к концу 7 века Хазарский каганат оказался в центре политических интриг империи.

Хазары не были так жестоки как авары и не собирались уничтожать всё и вся. Их вполне устраивало сосуществование всех народов под их главенством. Они ни когда не покушались на звание лучшего в мире народа, хотя считали себя великим народом, который цементирует вокруг себя другие более отсталые народы. Этот народ шёл тем путем, по которому с 16 века пойдёт русский народ. Хазарский каганат с самого начала взял за основу слияние народов в единый народ. Именно такая политика позволила Византии и Хазарии мирно разделить сферы влияния в Крыму. Кроме того хазары были верными в дружбе и этим не могли воспользоваться византийцы, тем более и Византийская империя и Хазарский каганат имели общих врагов: Дунайскую Болгарию и Арабский халифат. Наиболее опасным противником для обоих государств были конечно арабы. Они, подняв зелённое знамя ислама, решили покорить весь мир. На западе их мечте о мировом господстве мешала христианская Византия, а на севере – языческая Хазария. Захватив Закавказье, арабы решили вырваться на Восточноевропейскую равнину и с двух сторон нанести удар по Константинополю. Эти планы провалились из-за упорного сопротивления хазар, севир, болгар и алан.

Хазария сыграла большую роль в истории восточноевропейских стран: она явилась щитом заслонившим их от арабов, щитом, выдержавшим атаки непобедимых арабских армий, возглавляемых полководцами, перед именами которых трепетали другие народы. Значительная роль каганата и для Византии, так как хазары постоянно оттягивали большие силы арабов от границ империи, давая возможность Византии иметь военный перевес.

Длительная война с арабами тяжело отразилась на экономике Хазарского государства, так как большая часть территории подверглась опустошению. Поэтому уже в период войн началось постепенное переселение алан, болгар и самих хазар на север – на широкие и обильные пастбища волжских, донских и донецких степей. Часть болгарских племён откочевала вместе с аланами в Прикамье, основав там Волжскую Болгарию.

Появление в донских и приазовских степях населения, занимавшегося на Северном Кавказе земледелием привело к тому, что донские и приазовские болгары стали активно оседать на землю. На новых местах оседала на землю и переходила к земледелию и беднейшая часть хазар, не имевшая возможность кочевать. Только богачи, владельцы стад продолжали вести кочевой образ жизни. Владения хазар разместились между реками Волгой, Доном, Манычем и Каспийским морем. Существование кочевого, полукочевого и оседлого способа жизни не мешало хазарам чувствовать себя единым народом. Более того аланы, болгары, славяне, угры, хазары, остатки готского и греческого населения постоянно общаясь друг с другом, создавали единую в основных чертах культуру. Конечно, стоит признать, что это была культура не столько этническая, сколько государственная, но именно это послужило распространению по всей территории каганата общего языка. Вслед за единым языком на всём протяжении страны, от лесостепи до Нижнего Дона, широко стала использоваться единая письменность – руническая, принятая у тюркоязычных народов.

Не смотря на то, что в каганате возникали и развивались города, которые давали возможность активно торговать и жить за счёт торгового капитала, хазары никогда не забывали о весьма значительной статье дохода – дани с соседних народов. До арабских войн они брали дань с северокавказских горных племён, алан и оседлого населения Боспора. После же арабских войн, с перемещением государственных центров переместилось и направление хазарской экспансии. Хазары обратили взоры на север и северо-запад. В результате они обложили данью славянские племена: полян, северян, вятичей. Об этом факте сообщается в русской летописи: "Хазары брали дань с полян, и с северян, и с вятичей, брали по серебряной монете и по белке от дыма". Как случилось то, что несколько славянских союзов оказались под властью Хазарского каганата доподлинно не известно. Летописи не оставили нам упоминаний и поэтому можно только предполагать что признание вассальной зависимости произошло под угрозой крупного военного вмешательства. Войны же как таковой, вернее всего, не было. Иначе бы такое событие не осталось без внимания летописцев. Тем более дань была не очень велика, а вот выгода от торговли внутри каганата и от военного союза с сильным народом была несомненной. Не обошлось конечно и без сепаратизма. Сильнейшие племенные союзы стремились к самостоятельности, считая любое давление извне народным унижением. Довольно быстро освободились от дани поляне. Об этом в летописях сохранился интересный рассказ: "Поляне были притесняемы древлянами и иными окрестными людьми. И нашли их хазары, сидящими на горах этих и лесах, и сказали: "Платите нам дань". Поляне, посоветовавшись, дали от дыма по мечу. И отнесли их хазары к своему князю и сказали старцы хазарские: "Не добрая дань эта, княже: мы доискались её оружием острым только с одной стороны, то есть саблями, а у этих оружие обоюдоострое, то есть мечи: станут они когда-нибудь собирать дани с нас и с иных земель".

Очевидно, здесь рассказано о последнем "полюдье" хазар в полянскую землю. Они получили в ответ символическую дань в виде меча. Это означало готовность к противоборству. Так значение этой дани и поняли хазары, отступившись от Киева. Конечно здесь много аллегорического, даже сказочного, но факт остаётся фактом: хазары от сильного и далёкого народа. Почему? Наверняка хазары не посчитали нужным отправлять слишком далеко большое войско ради маленькой дани. Возможно, они посчитали что поляне, ослабнув в борьбе с другими славянскими племенами, сами попросятся под крыло кагана. Для этого нужно было только время, но, к сожалению его-то, у хазарского каганата уже не оставалось. С севера, объединяя славянские племена, двигались варяги, а на востоке в движение пришли угорские племена и печенеги, а в самом каганате началась смута.

Двоевластие в Хазарском каганате, то есть власть царя и власть кагана, которое утвердилось ещё в первый период существования каганата, пошатнулось в пользу соправителя кагана. "У хакана власть номинальная, – отмечал Истахри, – его только почитают и преклоняются перед ним при представлении..., хотя хакан выше царя, но его самого назначает царь". К концу 8 века обстановка в каганате сложилась так, будто центр и окраины зажили каждый своей жизнью. Племенные вожди вели свою политику и старались меньше подчиняться и кагану и царю. В городах, разделённых на кварталы по законам (христианские, мусульманские, иудейские и языческие) усиливались межэтнические противостояния. Если аланы, болгары и хазары безболезненно слились в единый народ, то славяне, аорсы, хорезмийцы, иудеи, наоборот, к такому слиянию относились враждебно. Хазарские правители стали искать пути к единению в религиозной реформе, тем более к концу 8 века обстановка сложилась так, что появилась потребность во всеобщей государственной религии. К такому шагу подталкивал не только кризис общественно-экономического строя, но и враждебные отношения с христианскими и мусульманскими соседями. При кагане Обадии в конце 8 века господствующей религией стала иудейская. Вполне допустимо, что каган Обадия, обращаясь в иудаизм, стремился не только к противопоставлению своего государства Византии и Арабскому халифату, но и к ослаблению язычества, что дало бы ему реальную возможность бороться за власть в собственном государстве. На деле вышло всё иначе. Новая религия не объединила, а наоборот, разъединила и без того непрочное государственное образование. Принятие иудаизма каганом, царём и правящей знатью оторвало их от остальной хазарской аристократии, жившей в дальних провинциях, мало связанных со столицей Итилем, пользовавшейся весьма значительным влиянием в своих кочевьях, где они играли роль родовых старейшин. Между Итильской и провинциальной аристократией началась борьба за власть и влияние в каганате. Эта междоусобица страшно ослабила государство в цело м, так как война против кагана продолжалась несколько лет, очаги её вспыхивали то в одной части Хазарии, то в другой, поскольку разноэтничные и нередко враждебные друг другу роды постоянно сталкивались в этой борьбе между собой. Степь полыхала, и в этом дыму на территорию каганата начали проникать венгры и печенеги. Занятые стычками, хазары упустили из виду и своих северных подданных – славян. А там начались губительные для каганата процессы объединений славянских племён в единый конгломерат. В 80-х годах 9 века варяжский князь Олег начал поход на юг. Двигаясь из Новгорода во главе большого войска, состоявшего из варягов, новгородских словен, кривичей и не славянских воинов – мери, веси, чуди, он захватил Смоленск, Любеч и появился под Киевом. Княжившие там Аскольд и Дир были убиты, и Олег остался в Киеве, сделав его центром своего государства. "Се буди мати градом русским", заявил он, решив объединить все основные славянские племенные союзы. Ему пришлось освобождать северян и радимичей от платы дани хазарам. Летопись под 885 годом сообщает: "Послал Олег радимичам, спрашивая: "Кому дань даёте?" Они ответили: "Хазарам". И сказал им Олег: "Не давайте хазарам, но платите мне". И дали Олегу по щелягу, как раньше хазарам давали".