Текст книги "Мертвец в каменоломне"

Автор книги: Руфус Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Руфус КИНГ
"МЕРТВЕЦ В КАМЕНОЛОМНЕ"
блицдетектив

Эти два события взаимосвязаны...

15 июня 1952 года в штате Флорида Саул Мак Сейджер по прозвищу Полосатые Штаны был казнен на электрическом стуле за убийство Марка Кейвина по прозвищу Мышь. Оба имели большие шансы занять первое место в списке выдающихся преступников своего времени.

Ровно через год, вечером, в понедельник 15 июня 1953 года, отделение Федерации союза женщин штата Флорида в Хэлкион-он-Си устроило обед в модном клубе «Дрифтвуд» в честь миссис Варбертон Уоверли, которую отделение избрало «Женщиной года с Наиболее Высоко Развитым Чувством Гражданского долга». Именно так было объявлено при вручении виновнице торжества венка из орхидей и серебряной памятной медали с соответствующей надписью.

Миссис Уоверли миниатюрная женщина лет шестидесяти. Глядя на нее, казалось, что любой, кому она встанет поперек дороги, мог бы задушить ее как цыпленка. У нее не было ни близких друзей, ни близких родственников. К тому же она не предпринимала никаких усилий для того, чтобы приобрести знакомых за те два года, как поселилась во Флориде. Однако после процесса над Мак Сейджером круг ее знакомств существенно расширился.

Обвинение представило миссис Уоверли в качестве свидетельницы неожиданно: ее участие в процессе скрывали, пока не наступил нужный момент. Это был драматичный поворот, и только внезапностью появления миссис Уоверли в зале суда можно объяснить тот факт, что она была жива до сих пор, в то время как два других свидетеля исчезли прежде, чем дали свои показания.

Вообще говоря, к внезапной славе миссис Уоверли привела каменоломня, а памятной медали и восхвалений миссис Уоверли удостоилась благодаря риску, которому подвергла свою жизнь, дав публичные показания в суде.

Каменоломня была на задах участка дома, который миссис Уоверли купила в трех милях к западу от города. Заброшенная каменоломня давно превратилась в естественный плавательный бассейн, довольно большой и глубокий. Голубая вода ярко выделялась на фоне белого камня бывшего карьера. Это было достаточно потаенное место, куда Мак Сейджер просто-напросто швырнул тело Кейвина, наскоро привязав к нему груз.

Территория клуба Мак Сейджера, самого большого местного игорного заведения, примыкала к участку миссис Уоверли с востока. Именно поэтому Мак Сейджер воспользовался каменоломней как подходящим укрытием для убитого Кейвина, когда потребовалось устранить его немедленно, что и было осуществлено лично Мак Сейджером без обычной тщательной подготовки и традиционных цементных работ. Он не мог и подумать, что божий одуванчик миссис Уоверли все еще способна плавать и, более того, имеет привычку окунаться утром, перед завтраком.

Другой привычкой миссис, о которой также не подозревал Мак Сейджер, была прогулка в два часа ночи. Она совершала ее, чтобы в одиночестве поразмыслить о прошлом, а еще из-за хронической бессонницы. Именно во время прогулки она стала4 свидетельницей происшествия в каменоломне.

Всю свою жизнь миссис Уоверли тщательно взвешивала все «за» и «против», прежде чем совершить какой-либо поступок. Она ясно представила себе, что случится с ней, если ее информация о погружении тела достигнет ушей Мак Сейджера прежде, чем этот достойный джентльмен будет взят под стражу. Поэтому, вернувшись нрчью после увиденной в каменоломне сцены к себе домой, она тщательно заперлась в доме, приготовила свой любимый кофе (ойа утверждала, что кофе усыпляет ее), выпила две чашечки и легла спать.

Спустя пять часов миссис Уоверли проснулась свежей и бодрой. Надела купальный костюм, сандалии и вышла из дома через кухню, оставив ее незапертой для горничной Мейбл, которая должна была прийти в восемь часов утра.

Мейбл всегда сразу наливала себе полстаканчика шерри, выпивала его залпом, поднимала занавески, открывала жалюзи и принималась готовить кофе, так как миссис Уоверли требовала, чтобы кофе был сервирован во внутреннем дворике к моменту ее возвращения после купания.

В тот день обычный порядок нарушила сама миссис Уоверли, которая не пошла во внутренний дворик, а пожаловала на кухню.

– Доброе утро, Мейбл.

– Доброе утро, миссис Уоверли.

– Будь добра, скажи, кому я должна позвонить: я обнаружила в каменоломне тело. Это – мужчина, и мне кажется, что он зацепился за что-то на дне.

– Надо связаться с конторой шерифа. Хотите, я позвоню?

– Будь так любезна.

– Сегодня там дежурит мистер Бадд.

Двое полицейских, вызванные по радиотелефону, прибыли быстро и встретились с миссис Уоверли во внутреннем дворике. Она подвела полицейских к краю каменоломни, откуда можно было разглядеть лишь темное пятно в синеве воды.

Вскоре к ним присоединился мистер Бадд. Он разделся и нырнул. Довольно долго оставался под водой, время, казалось, не двигалось, как это характерно для солнечного дня во Флориде. Наконец он вынырнул и крикнул одному из полицейских:

– Мне нужны кусачки, Фрэнк.

Фрэнк достал из патрульной машины кусачки и передал их Бадду, который опять надолго исчез, а потом вынырнул с утопленником. Фрэнк и Джимми подтянули мертвеца к краю каменоломни.

– Это Кейвин-Мышь,– сказал Джимми.

– Точно,– согласился Фрэнк.

– Именно так,– подтвердил Бадд.

Вскоре на участке стало тесно. Прибыли «скорая помощь», следователи, прокурор графства мистер Джексон, репортеры из газет Майами, Форта Лодердейл и Хэлкиона, а также телевизионщики.

Миссис Уоверли (она вежливо отказалась переодеться для съемок в купальный костюм, но согласилась позировать перед телекамерами, показывая пальцем на воды каменоломни) отыскала в толпе прокурора и увела в дом. Пригласив его присесть, миссис Уоверли спросила:

– Вы можете гарантировать мне защиту, мистер Джексон?

– Вы видели, как это произошло?

– Убийство? Нет. Но я видела, как мистер Мак Сейджер опустил тело в каменоломню.

– Вы можете подтвердить это наверняка?

– Конечно.

Когда миссис Уоверли изложила причины своей уверенности, прокурор поинтересовался, почему она сразу не сообщила об этом в контору шерифа. Миссис Уоверли объяснила, что боялась сделать это, разрываясь тем не менее между страхом и чувством гражданского долга, на что Джексон ответил, что все понимает и гарантирует ей самой и ее сведениям надежную защиту.

Прошли месяцы, завершился судебный процесс, прошло еще несколько месяцев, в течение которых все поданные апелляции были отвергнуты, губернатор также отказал осужденному в помиловании, и Саул Мак Сейджер был казнен. Теперь же столы в зале клуба «Дрифтвуд» были украшены кораллового цвета гладиолусами и золотистой бумагой.

В 11 часов, распрощавшись со всеми, миссис Уоверли направилась в своем «паккарде» по обсаженному соснами бульвару Хэлкиона домой. Поставив машину в гараж, она вошла в тишину дома, накинула цепочку на входную дверь, прошла на кухню, включила электрический кофейник и проверила, не забыла ли Мейбл закрыть дверь из кухни наружу, что с ней часто бывало. Мейбл, как водится, забыла это сделать, поэтому миссис Уоверли собственноручно повернула ключ.

Она захватила чашечку кофе с собой в гостиную и поставила ее на журнальный столик возле камина. На каминную доску водрузила медаль так, чтобы было удобно любоваться ею. Где-то на 7-й авеню выла собака, придавая ночной тишине оттенок скрытой опасности.

Возможно, именно вой собаки направил ее мысли по этому руслу в ночь после триумфа? Может быть, причиной было и то, что в основе триумфа лежал ужас? Можно ли совместить триумф с той смертью, которая постигла человека, казненного на электрическом стуле? Мысли миссис Уоверли странно крутились вокруг одного: правда ли, что после того, как пустят ток, у казненного изо рта вылетают все зубы?

Миссис Уоверли решила, что сегодня обойдется без прогулки в два часа ночи: она и без того так устала, что сразу пойдет спать. Она пошла на кухню налить последнюю порцию кофе. Наполнив чашку, внимательно взглянула на дверь, ведущую из кухни наружу. Она была уверена, что оставила ключ в замке, однако скважина была пуста. Миссис Уоверли явственно услышала шорох осторожных шагов. Внезапно почувствовала страх, настоящий страх за свою жизнь. Ей хотелось немедленно бежать из дома.

Стараясь побороть панический ужас и придать естественность походке, миссис Уоверли вернулась в гостиную, держа в руках чашечку кофе. Там вдруг увидела незнакомую девушку, холеную, но очень бледную. Словно подчеркивая зловещую ситуацию, собака на 7-й авеню снова завыла.

– Это одна из немногих вещей, которые меня здесь раздражают,– сказала миссис Уоверли.– Этот бессмысленный вой. Должно быть, владельцы собаки совершенно бесчувственные люди с грубыми нравами, не так ли?

– Без всякого сомнения,– ответила девушка.– Я полностью согласна с вами, миссис Уоверли. Но прежде разрешите представиться: я Эльза Мак Сейджер, дочь Саула.

Пока мрачный взгляд Эльзы был устремлен на памятную медаль, миссис Уоверли быстро взглянула на входную дверь. Ключ там также исчез. Она поставила кофейную чашку на стол и, пододвинув стул, присела.

– Полагаю, мисс Мак Сейджер, вы вошли в дом после того, как ушла Мейбл, и поджидали здесь меня?

– Вы правы. В спальне.

– Зачем вы здесь?

– Чтобы отметить годовщину. Чтобы убить вас, миссис Уоверли.

– Ага.

– И, пожалуйста, не пытайтесь меня убеждать, что я не сумею уйти от ответственности, потому что я сумею.– («Она очень молода,– решила миссис Уоверли,– ей нет и восемнадцати»).– У меня железное алиби: никто на свете не знает, что я здесь.

– А в какой школе вы учились, мисс Мак Сейджер? Стердевант Холл, наверное?

– Да, а откуда вы это знаете?

– По произношению. Школа – гордость городка. Естественно, что ваш отец выбрал ее для вас. Хотите кофе?

С горькой иронией Эльза ответила:

– Да, это был бы полный кайф!

«Кайф,– решила миссис Уоверли,– это жаргонное словечко нынешней молодежи». Мисс Мак Сейджер даже не попыталась идти за ней на кухню: ключи от дверей, без сомнения, были у нее, теперь с наглой самоуверенностью сильной молодости, с чувством превосходства над немощной старостью она могла спокойно сидеть, не торопя приближение решительных действий.

Миссис Уоверли вернулась в гостиную и поставила чашечку с кофе на стол.

– Теперь извините меня, я покину вас на минутку, мисс Мак Сейджер...

– Не старайтесь пойти за пистолетом, который был в вашем ночном столике. Он здесь, у меня в сумке.

– Конечно же, вы обо всем позаботились.

– Естественно.

– Положить сахар?

– Пожалуйста, один кусочек, сливок не надо.

– Опять эта мерзкая собака.

– Она скоро не будет вас беспокоить.

– Вы правы. Наверное, вы очень любили своего отца. Должно быть, вам это покажется странным, если я скажу, что я им восхищалась. Его мужественным поведением в суде.

– Кажется ли это мне странным? Весьма странным, я бы сказала.

– Однако это так. А почему вы ждали до сих пор, мисс Мак Сейджер?

– Как бы вам объяснить...

– Я постараюсь понять.

– Для любого подобного дела нужен импульс, щелчок спускового механизма, взрывающего патрон в винтовке, хотя та заряжена давно, а пуля долго ждала этой минуты. Я думаю, что торжественное вручение медали и стало этим щелчком.

– Понятно. И сейчас вы испытываете удовлетворение, не так ли?

– Вы не можете представить себе, какое!

– Думаю, что могу. Ощущение собственной силы. Чувство, что ты – всемогущий Бог, карающая десница божья. У меня чисто академический интерес, мисс Мак Сейджер, скажите, вы оставите меня здесь? Точнее говоря, мой труп?

– В доме? Нет, конечно. Ваша горничная обнаружит вас в каменоломне. Вы ударитесь головой о подводный камень, потеряете сознание и утонете.– И добавила: – Никакой грязи.

– Вам станет легче, когда все это закончится.

– Вы проявляете поразительное понимание.

– Это так. Просто я долго жила. Знала жизнь, и смерть, и, в меру, любовь. Удивитесь ли вы, если я вам скажу, что у меня было семь мужей?

Эльза взглянула на миссис Уоверли, широко раскрыв глаза:

– Еще бы меня это не удивило!

– И знаете, каждый на свой лад. Первые трое были романтиками. Это мешает супружеской жизни. Остальных четверых я выбирала более тщательно. Конечно, в чем-то они были схожи: каждый из них был хорошо застрахован и сравнительно богат, и у каждого было желание, как потом я говорила различным врачам, чтобы тела их были подвергнуты кремации. Я до сих пор регулярно посылаю цветы на их могилы, хотя они разбросаны по всей стране.

Миссис Уоверли мельком посмотрела на часы, стоявшие на каминной доске рядом с памятной медалью. Прошло двенадцать минут. Профессиональный взгляд, брошенный на мисс Мак Сейджер, убедил ее, что вот-вот начнется потеря координации, а еще через несколько часов темноты солнце превратит воды каменоломни в красивую голубую гладь.

– Вы выпили кофе, мисс Мак Сейджер? – Миссис Уоверли наклонилась вперед, внимательно разглядывая содержимое чашки Эльзы.– Хотя, в общем, это не имеет значения, вы проглотили достаточно. Скажите, дорогая, вы чувствуете жжение во рту?