Текст книги "Пытка (Доколумбовы истории)"
Автор книги: Рудольф Виксниньш
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Виксниньш Рудольф
Пытка (Доколумбовы истории)
Рудольф ВИКСНИНЬШ
ПЫТКА
ДОКОЛУМБОВЫ ИСТОРИИ
Не спеша, в сопровождении телохранителей спустившись по каменным ступеням в подземную тюрьму для особо опасных государственных преступников, один из девяти членов всесильного Священного Совета Божественный Каттук останавливается перед клеткой, в которой содержится приговоренный к смерти за изобретение колеса юный Тагит. По знаку Божественного стража выпускает осужденного в коридор.
– Пройдемся, Тагит, и побеседуем спокойно. Мне всегда нравились люди дерзкого ума, талантливые люди... Кстати сказать, ты думаешь, мы в самом деле считаем твое изобретение святотатством, осквернением священного лика Солнца?
– За это Священный Совет осудил меня на смерть.
– Это все для толпы... Между прочим, выдай мы тебя черни, тебя бы тут же растерзали в клочья. Мы спасли тебе жизнь – на время, конечно.
Они входят в роскошно обставленную комнату.
– Я уже говорил, – продолжает Каттук, – что мне нравятся люди дерзкого ума. Но твой кругозор узок. Позволь, в оставшиеся тебе дни жизни я немного расширю его. Если я правильно понял тебя, ничто не доставило бы тебе большего наслаждения.
Он подводит Тагита к огромной карте, висящей на стене.
– Узнаешь Империю?
– Да, о Божественный.
– А эти страны?
– Это наши вассалы – страны варваров. – Я слышал об этих местах. Как интересно! А это Великое море?
– Да. Переплыви его мысленно.
– Как, здесь тоже земля?
– И заметь, обширная.
– Это фантазии наших художников?
– Увы, дорогой Тагит, эти земли – такая же реальность, как те, на которых раскинулась наша Великая Империя. И там обитают такие же люди, как мы с тобой. Понятно, они говорят на других языках, но среди нас есть такие, кто владеет ими.
– Неужели кто-то из наших бывал там?
– Ну разумеется. Священный Совет постоянно держит там своих людей. Когда-то в молодости и я несколько лет прожил там... Но ты перебил меня, Тагит. Я хотел сообщить небезынтересную для тебя вещь: там твое изобретение существует по крайней мере уже тысячу лет. Ты правильно говорил сегодня в последнем слове, что на колеса можно было бы поставить повозки и перевозить значительные грузы. Ты говорил о чем-то, напоминающем гончарный круг. Над тобой смеялись как над сумасшедшим. Так знай же, все это давно уже существует по ту сторону Великого моря.
– Как, и зная все это, вы утаиваете это от народа? Да вы... преступники!
– Ты забываешься, дорогой Тагит! Я обещал сделать последние дни твоей жизни самыми интересными, но если ты будешь вести себя неподобающе, я прикажу вернуть тебя в клетку. И потом, никогда не ставь на одну доску государственных мужей и заурядных уголовников.
– Но почему вы скрываете все это? Почему?!
– Хорошо, я постараюсь растолковать тебе, дорогой Тагит. Сразу видно, что ты только изобретатель и никогда не держал в руках Золотого солнца символа верховной государственной власти.
– Причем тут это?
– Причем? – Каттук пронзительно взглянул на него и вдруг расхохотался.
– Почему ты смеешься, Божественный? – обиженно поджал губы Тагит.
– Да потому, что вы, изобретатели, словно малые дети. Вам не откажешь в умении выпытывать у природы ее тайны, но вы почему-то совсем не задумываетесь над самым главным, над тем, что определяет ход жизни целых народов, а значит – и ход ваших маленьких жизней: над властью. Ты спрашиваешь, почему мы не открыли существование этих земель всем. Да потому, милый Тагит, что мы крепко уцепились за власть и не желаем упускать ее.
– Так просто...
– Да, просто, но вы – вы не даете себе труда задуматься об этом. Изобретаете, открываете, пишете прекрасные поэмы, выдумываете теории – и гибнете, гибнете один за другим. На вашем месте я бы прежде всего задался вопросом: почему?
– Мы не гибнем, нас убивают!
– И будут убивать, поверь мне!
– Но ведь если ваши люди достигли тех земель, то и посланцы оттуда способны приплыть к нам!
– Разве я говорил, что они не приплывают, дорогой Тагит? Но еще ни одному из них не удалось покинуть Империю. Наша береговая служба работает безупречно.
– И вы их держите в заточении?
– Они делятся с нами своими знаниями. Потом их убивают.
– Вы...
– Тагит, вспомни о клетке.
– Вы думаете, что перехитрили историю. Но рано или поздно они приплывут сюда с большим войском и сметут Империю с лица земли. Она рухнет от простого соприкосновения с цивилизацией, которая так опередила нас благодаря вашим дурацким запретам!
– Прибереги пафос ко дню казни, Тагит. Здесь твои инвективы все равно разбиваются о мраморные стены. Да, в том, что ты говоришь – много правды. Нам не хуже тебя известно, что рано или поздно не миновать нашествия, и что с таким трудом сколоченная Великая империя рухнет как карточный домик. Но по нашим расчетам такое случится не раньше, чем через несколько веков. А значит, дорогой Тагит, к тому времени не будет в живых ни меня, ни, естественно, тебя, ни даже наших внуков. Да, рано или поздно мы проиграем, Тагит, все так. Но сегодня проиграл ты. Несколько веков – ведь это дольше самой длинной человеческой жизни. А ты умрешь уже завтра, Тагит!
Каттук поискал глазами стражу.
– Уведите его. Воды не давать! Впрочем, нет, принесите ему роскошный обед из дворца, и пусть его всю ночь развлекают танцовщицы. Выполняйте все его желания. Только вина не давать – пусть размышляет. Пыточная камера – в нем самом. Не так ли, Тагит?
