Текст книги "Кровавый песок"

Автор книги: Ростислав Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

После мысли об этом Володин чуть было не перекрестился. Упомянутые собеседником номера ни о чем ему не говорили, тишина на плацдарме вступала в полное противоречие слышанному и прочитанному. В общем, вероятность нахождения в параллельном мире была очень высока.

Хорош бы он был, требуя отправки в Москву для встречи с хозяином кабинета, где лампа с зеленым абажуром!

Предварительное решение прикинуться ветошью получило наглядное подтверждение. Дело осталось только за полной легализацией. В этом плане Володинская копилка всяческих мелочей в ходе неспешной беседы пополнялась ударными темпами.

На этом этапе собеседникам помешали.

Вошедшая в блиндаж личность возрастом подходила к тридцатнику, была чисто выбрита и носила на малиновый петлицах шинели по два набора из трех треугольников по поперечным просветам, дополненных пехотными эмблемами из скрещенных винтовок и непонятно что означающими латунными угольниками в верхних углах. Образ фронтового модника удачно дополнялся офицерским ремнем с двузубой пряжкой и одинарным плечевым ремнем.

–Петров! Вот ты где спрятался!

–Товарищ военврач по ночи приказал истопить блиндаж, товарищ старший сержант! – поторопился оправдаться подскочивший хитрозадый колхозник.

–Я знаю! – обрезал его пижон. – Пошли, филон!

Володин постарался сохранить незаметность. Не сработало.

–Так ты этот герой-пловец краснофлотец Володин?

–Я.

–Что у тебя?

–Начмед говорит про бронхит и опасается воспаления легких! – не моргнув глазом соврал больной.

–Да? – удивился старший сержант.

–Спросите.

–Ну ладно. Я ведь спрошу!

Володин промолчал, пожелать данной цепной собаке в этом деле успехов было бы тактически неграмотно.

Оба вышли.

«Пронесло». Таскать по берегу какое-нибудь говно Володин не рвался. Старенький он уже был для этого. «Нормальный ребенок любит не маму с папой, а трубочки с кремом. Нормальный солдат хочет не служить, а спать. Поэтому, его надо принуждать к службе» – или что-то типа того, также высеченного в граните. Не сумел этот матерый кусок его принудить, пусть винит самого себя.

Ответственности за обман он не боялся. Что ему в полковом медпункте могли бы сделать? Незаконно лишить пайки? Отправить в роту? Так гаситься по тылам он и не планировал.

В котелке оказалась жменя пшенной каши. Сахара в кружке тоже могло бы быть и побольше. Володин успокоил урчащее брюхо, оделся и рискнул выйти отлить. Ну и конечно же осмотреться.

***

Снег он рассудил, сошел совсем недавно. Над водой стоял легкий туман. Свинцовые воды Невы по-прежнему несли лед, причем крупных льдин, как ему показалось, сейчас было больше, чем ночью. Те снова собирались в затор у моста. Его, как можно было видеть восстановили, но явно ненадолго. Мостик держался если не последние часы, то дни точно. Строители при постройке сооружения облажались. Пока у них была такая возможность, ответственные лица не протянули должным образом тросы на «мертвяках», так что теперь «подвесной» мост купался в воде и когда его сорвет ледоходом было вопросом времени.

«А повезло мне, однако!»

Внизу покрытый наледью, шугой и инеем берег был почти безлюден. В целом, там и на обрыве Володин наблюдал вокруг себя человек сорок.

У бревенчатого причала где-то рядом с не наблюдаемыми Денисом «мертвяками» моста лежали лодки. Одну из них смолили двое бойцов. Левее Володина была видна часть штабеля бревен и увязанный из них же плот, пока что не вытащенный на берег. Помимо едва живого мостика здесь уже работала и обычная переправа. Может быть даже несколько.

На противоположном берегу туман открывал несколько полуразбитых домов и торчащие ввысь пальцы печных труб и голых стволов деревьев.

Сейчас, при свете, как была изрыта прибрежная полоса по-настоящему потрясало. Ладно щели и ходы сообщения. Торчащие из песчаных горбов печные трубы и бревна перекрытий виднелись не то, чтобы на каждом шагу, большинство блиндажей находилось метрах в двадцати-сорока друг от друга, но их в обозримой зоне было много. Пускай даже по меньшей мере половина из них была если не разбитой, то не используемой. Жилые укрытия на раз определялись по дыму из труб.

Приметивший Петрова Володин подошел к группе работающих красноармейцев. Двое из них пилили на дрова перекрытие разбитого блиндажа, еще четверо выворачивали из земли переломанные бревна, с помощью лопат, ломов и такой-то матери обеспечивая пильщиков материалами.

–Где тут сортир, Минеич? – спросил Денис, для понта надсадно закашлявшись. Бронхит ведь, хватанул холодного воздуха.

Мужик выпрямился и отставил в сторону лом:

–У воды ты даже поссать не вздумай, товарищ старший сержант тебя с говном сожрет. – санитар развернулся и указал на переходящую в траншею тропинку наверх. – Дуй вон туда. За гребнем увидишь, где направо свернуть.

Вопреки Володинским опасениям, походно-полевой туалет был полноценным отхожим местом с помостом на два очка над выгребной ямой, а не загаженным траншейным отводком, как это обычно бывает. Осмотреться по сторонам, не привлекая к себе внимания, Володин теперь мог без проблем. Ну и поразмышлять тоже, пока задница не замерзнет. Жопа предсказывала беду, надо было ее отвлечь.

Первое что покоробило Володина из увиденного – это защитные толщи фортификационных сооружений. У пары землянок, мимо которых он шел к сортиру можно было видеть только один накат с полуметровой песчаной подушкой поверх. Против артиллерийского снаряда даже с дополнительной обшивкой доской все это никак не играло. В умной терминологии такие блиндажи представляли собой легкие противоосколочные укрытия, могущие спасти спасающихся в нем людей только от осколков снарядов и, если повезет, не завалиться от попадания 82 мм мины.

В покрытии разбираемого четверкой бойцов разбитого блиндажа было два увязанных скобами и проволокой бревенчатых наката, а также доски нащельников и внутренней обшивки. При метровой песчаной подушке, такой блиндаж уверенно держал 82 мм мину и возможно 76 мм снаряд на осколочном действии. От 105 мм снарядов стран НАТО, если он правильно помнил таблицы, берегли полметра бревен, не меньшая каменная подушка и метровый маскировочный слой земли поверх. Камней им вокруг не наблюдалось, горбов пяти. –шести накатов тоже. Соответственно, если не все, то почти все наблюдаемые им сооружения от 105 мм немецких гаубиц людей защищали как-то никак. От 155 мм тем более.

Притворяющаяся траншеей канава в земле мнение Володина о безобразной организации, как минимум – строительства инженерных сооружений, как максимум – всей службы в полку, закрепила окончательно. Тот, типа ход сообщения, по которому он добрался до военно-полевого сортира, несмотря на наличие в зоне прямой видимости огромного количества стройматериалов траншейной одеждой укреплен не был. Соответственно, вместе со сходом снега песчаный грунт осел и ныне траншея представляла собой канаву по пояс с размытым водой бруствером поверх. В соседнем ходу дела если и обстояли лучше, то ненамного. Людей он укрывал также по пояс и только местами по грудь. Это не то, что подсказывало, орало, что в ходе боя для безопасного и скрытного сообщения по ним бойцам нужно будет двигаться на карачках.

Противника Володин не видел. Все что он со своего наблюдательного пункта мог рассмотреть – это полосу леса впереди и справа, три танковые башни явных КВ на правом фланге и донельзя изрытую воронками и людьми неровную песчаную равнину с темными пятнами торчащих вверх бревен разбитых блиндажей и остовов разорванной и выгоревшей советской легкобронированной техники.

Непонятность, где прячется проклятый супостат, его не опечалила. Этого слона можно было есть по кусочкам. Рассыпающиеся над головой веером желтые трассеры очередей дежурного немецкого пулемета тухли в тумане над невской водой – знания, до него вряд ли более километра, пока что было достаточно.

РАПОРТ ДИВИЗИОННОГО ИНЖЕНЕРА 86 СД

Дивизионному инженеру 86 СД

военинженеру 2 р. т. Хотянову

от полкового инженера 330 СП

ст. лейтенанта Горбунова

РАПОРТ

о состоянии инженерных сооружений 330 СП

Вырытые в песчаном грунте до полного профиля окопы и траншеи из-за начавшегося схода снега засыпаются песком. Местами осели на 30-50%. Все окопы восстанавливаются в первоначальном виде. Восстановление осложняет, что вырытые в песчаном грунте окопы, траншеи и ходы сообщения легко засыпаются при близком взрыве снарядов и мин, что требует больших трудовых затрат на восстановление и очень ограничено в дневное время.

Передний край обороны по наиболее опасным участка усилен проволочными заграждениями и минированием противотанковыми и противопехотными минами.

Проволочные заграждения – рогатки установлены вдоль переднего края обороны от северной окраины АРБУЗОВО до дороги в /3886/9/. Рогатки установлены в 1 ряд. МЗП установлены на участке от ПИЛЬНЫ на юг, на протяжении 350 м.

Мины установлены: к северу от АРБУЗОВО в районе двух овражков – мины противопехотные /ПМД-6/; впереди трех танков, к югу от песков южных – мины противопехотные /ПМД—6/; вдоль дороги от перекрестка дорог до ПИЛЬНЫ – мины противотанковые /ТМ—35/.

На участке обороны полка боеготовых ДЗОТ имеется 10, из которых 6 могут выдержать попадание 75 мм снаряда. Все ДЗОТ-ы пулеметные. Производятся работы по постройке и восстановлению разбитых на еще 8 пулеметных ДЗОТ и 3 ДЗОТ с противоосколочными покрытиями для пушек противотанковой батареи. 3 находящихся на позициях полка подбитых танка подготовлены как бронированные огневые точки.

Действующих наблюдательных пунктов на участке полка имеется 2, из которых участок обороны просматривается на 60%. Перекрытия НП могут выдержать попадание 75-105 мм снаряда. Круглосуточное наблюдение на остальных участках ведется из окопов.

По причине постоянного стрелково-пулеметного и арт-минометного огня противника, работы по восстановлению и постройке разбитых огнем противника НП и ДЗОТ производятся в основном в ночное время.

Блиндажи в основном расположены в береговом скате левого берега р. НЕВА. Перекрытия блиндажей могут выдержать попадания 75 мм и 105 мм снарядов. В блиндажах можно разместить до 1500 человек.

Инженерными сооружениями огневая система полка обеспечивается, т.к. с открытых окопов можно вести огонь в любом направлении.

Наиболее слабым в инженерном отношении участком обороны полка является бывший участок 10 СД /от ПИЛЬНЫ до перекрестка дорог.

5.04.1942

Полковой инженер 330 СП ст. л-т подпись Горбунов

ДАННЫЕ ДОПРОСА ВОЕННОПЛЕННОГО

Перевод автора.

1-я Дивизия Командный пункт дивизии, 17 апреля 1942 г.

Отдел 1c66
  Отдел 1с – разведывательный отдел Командования дивизии (Kommando einer Divison)


[Закрыть]

Тема: информация от перебежчика77
  «…перебежчика» – необязательно, в этот период красноармейцы часто заявляли о добровольной сдаче для улучшения своего положения в плену.


[Закрыть], взятого в плен на участке I./I.R.188
  I./I.R.1 а также I./J.R. – 1-й батальон 1-го пехотного полка. Арабскими цифрами в шифрах подразделений обозначались роты, соответственно 1./I.R.1 (1./J.R.1) это 1-я рота 1-го пехотного полка.


[Закрыть]

Генералу – командующему XXVIIII. А.К. Отделу Ic

Тимофеев Никандр Тимофеевич, родился в 1918 году в районе Порхова, что восточнее Пскова. Железнодорожник. Действительную военную службу проходил в 1938-40 гг. в составе 42-й СД и на Ханко. Призван в марте 42 года.

Разведывательную роту 86 Стрелковой дивизии можно осветить следующим образом:

Полностью укомплектована 150 военнослужащими, однако многие из них больные и истощенные. За последние 3 недели выздоровели 35 бойцов пополнения.

3 примерно одинаковых по силе взвода, вооружены – 3 легкими пулеметами, 3-4 полуавтоматическими винтовками модели 38, 2 снайперскими винтовками, несколькими винтовочными гранатометами Д. 30, винтовками и ручными гранатами. Разведрота расположена к западу от Дубровки.

Задача, поставленная 16 апреля двум разведгруппам в ходе действий в южной части плацдарма, заключалась в выяснении сил и организации подразделений противника.

Поиски в ночь с 29 на 30 марта и 1, 2, 3 и 4 апреля производились неполным взводом разведроты. Командир роты лейтенант Оленников был убит.

На 8-й переправе русские проложили балочный мост через Неву. Он частично залит водой.

Сохраняются намерения по организации локальных атак. Технические трудности реализации очень велики, особенно из-за транспортных возможностей и отсутствия [артиллерийской] поддержки.

О химическом оружии ничего не известно. Противогазы обычно не носят.

От командования дивизии

Первый офицер Генштаба99
  Первый офицер Генштаба Командования дивизии. – в оригинале «Der erste Generalstabsoffizier» В дивизиях вермахта начальников штабов как таковых не было. На этом уровне термин Штаб (Stab) менялся термином Командование (Kommando), в составе которого был объединявший оперативное (Ia) и разведывательное (Ic) отделы Отдел Управления (Führungsabteilung). Старшим начальником в Отделе Управления и вторым лицом в Командовании дивизии был начальник оперативного отдела.


[Закрыть]

I.V.

Подпись

ГЛАВА II

20 апреля 1942 года

При всем своем опыте, загаситься у Володина не получилось. Состоявший в должности старшины комендантского взвода полка старший сержант Павлов дело свое знал туго, и таких как он во всяких позах видел.

Первого раненого, – худого, длинного бойца лет тридцати в лоснящейся от грязи телогрейке и ранениями в обе ноги, в блиндаж затащили перед обедом. Увязавшийся за носильщиками старшина опять играл в альфа-самца:

– Не думал же, что я тебе работы не найду?

– Никак нет, товарищ старший сержант! – Володин не сдержал иронии и встал перед ним навытяжку, благо что перекрытие позволяло.

–Товарищ больной, теперь ты дневальный по блиндажу. Я помогу тебе выгнать бронхит трудовым потом! Водички раненым подать, дров нарубить и печку истопить на тебе. В лодку погрузить поможешь, если будет надо.

–Есть водички подать и печку истопить. – с энтузиазмом подтвердил Володин, несколько Павлова удивив.

–Умный что-ли?

–Есть немного. А еще я вежливый. Мне на кухне на него пайку дадут, товарищ старший сержант?

–Нет. – чуть замешкался с ответом Павлов. – Потерпит. На том берегу покормят.

–И когда это будет? Раненый боевой товарищ будет мне в котелок заглядывать, а я ему такой: иди на х…й, самому мало!?

–Не умничайте, товарищ краснофлотец! – поморщился «кусок».

–Я не…

–Покормят Петруху! – прервал заговорившего раненого один из притащивших парня бойцов, приземистый сорокалетний мужик с впалыми глазами и седой щетиной. – Я скажу старшине. И комроты тоже.

–Жиденького ему оставьте! – посоветовал Володин.

***

К вечеру в блиндаже появилось еще три неходячих красноармейца. Эвакуация таких раненых хромала – как правильно угадал Володин, настил пешеходного моста через Неву на «Восьмой Переправе» последнее время постоянно срывало выносимым Невой в Финский залив Ладожским льдом. В отличие от первого бойца серьезных ранений они не имели, так что весьма пригодились как источники информации. Поболтать о том – о сем в темноте мужики были не против. Это их хоть как-то отвлекало от ран.

Один из красноармейцев оказался из вновь прибывших. Прежде чем поймать свой осколок в верхнюю треть бедра, он пробыл на плацдарме где-то сутки. Володин ликовал – парень скушал его слепленную на коленке легенду не поперхнувшись. У Дениса даже сложилось впечатление что можно было не говорить о списании его в пехоту напрямую, а не через запасный полк. Маршевую роту в Всеволожске собирали с всего запасного полка, люди друг-друга не знали, так что незнакомому лицу в блиндаже раненый красноармеец не удивился. Только спросил с какой роты и поинтересовался фамилиями бывших с ним на лодке людей. На второй вопрос Володин ответил, что с людьми он толком познакомиться не успел, так что ни одной фамилии не помнит. Бойца это удовлетворило.

Со слов попавшего под минометную мину старшего сержанта – замкомвзвода из второго батальона, удачно уворачивавшегося на плацдарме от пуль и осколков с января, этот Невский пятачок был три километра в ширину и до километра в глубину. В ноябре 1941, когда сержанта на Пятачке ранило первый раз, он был больше. Касательно достигнутых за эти полгода войны успехов взводный в выражениях не стеснялся: «8-ю ГРЭС не взяли, только Пильню и Первый городок костями усыпали. А что не усыпали, заставили сгоревшими танками и снесли артиллерией. Вот и весь результат.» В настоящий момент полоса обороны второго батальона полка была вытянута длинной кишкой по Шлиссельбургскому шоссе. Дальнейшее продвижение по береговой черте на север блокировал гарнизон упомянутой сержантом 8-й ГРЭС, а расширение плацдарма от обрыва – оборонявшие район некоего «треугольника железной дороги» и каких-то там рощ опорные пункты немцев.

Те, последнюю пару месяцев вели себя относительно смирно, в основном пробавляясь вылазками «групп автоматчиков» и перехватами разведгрупп. Об успехах последних сержант рассказать ничего не смог, а вот о неудачах поведал многое. Сомнения Володина о своей пригодности к опасной, но почетной и даже возможно героической службе в разведывательном взводе 330-го стрелкового полка окрепли до гранитной твердости.

Боец из третьего батальона, с мелкими осколочными ранениями в кисть, плечо у локтя и задницу, на плацдарме куковал с февраля. Иван оказался бывшим матросом с «Марата», который, как и старший сержант участвовал в осенних боях, но не на берегу, а на переправе – гребцом в некоем «Морском отряде».

Встрече с «братишкой» моряк был рад как ребенок, Володинский заплыв общительного парня весьма впечатлил. Несмотря, а может быть и благодаря этому, с ним разговаривать оказалось сложнее всего. Володин в буквальном смысле обмер, когда тот всего лишь на секунду-другую опередил своим «гальюном» его готовый сорваться с губ «сортир». То, что это можно было объяснить призывом в береговые части ВМФ из запаса не успокаивало. Подобные оговорки не вызывают вопросов только когда их мало и в знании морской терминологии собеседник не сомневается. Применительно к своей легенде Володин иллюзий не испытывал – она неминуемо должна была посыпаться при малейшем к ней интересе хоть какого-нибудь облаченного властью человека. Толковому же профессионалу, типа тех, кого он знал, чтобы его вскрыть вероятнее всего даже из-за стола вставать не пришлось.

В итоге ленивый треп прервался только на прием пищи – к Володинскому удовлетворению ужин раненым притащили из рот, и на медицинские процедуры. Несчастная спина Дениса снова изведала банок. Но в этот раз Оля ставила их в паре не с Аграчевым, а с другой девушкой. Типичной такой деревенской Дунькой с коренастой фигурой, объемной грудью, носом картошкой и коротко постриженными волосами. Они же сменили бинты на ногах «Петрухи».

–Ты, Денис, не теряйся! – подкалывая, но с ноткой реальной зависти проводил медсестер Иван, как только за ними закрылась дверь. – Как адмирала тебя обхаживают! Красавец-герой! Только пальцами щелкани, не посрамить флот!

–Хороши Маши, да не наши. – не принял игривый тон Володин, проверяя насколько высохли висящие над печуркой фуфайка и ватные штаны. На предмет мыла, щетки и подменки Петрова он раскрутил в обед, когда тот оказался свободен. Оцинкованные коробки из-под патронов под горячую воду нашел сам.

–Ольга не наша. – охотно согласился морячок. – У нее любовь, в полку все это знают. А с Дашкой я бы замутил. Видел какие сиськи? И жопа сдобная.

–Видел. – равнодушно признал Володин.

Он предпочитал бюст меньших размеров. Типа того, что был у недоброй памяти девушки, из-за которой он в этом блиндаже оказался. Внутри начало подниматься бессильное раздражение. Денис поспешил его подавить, пока оно не трансформировалось в жалость. Жалость к себе – самое позорное чувство для уважающего себя мужчины.

–Назначили бы меня к переправщикам я бы не потерялся, – не успокаивался Иван. – Девка уже щас так на тебя смотрела! Блиндажей пустых море, есть где уединиться!

–Думаешь, что его на лодку определят? – лениво поинтересовался старший сержант. Он представился Егором.

–Не в роту же его завтра днем запулят! – фыркнул «братишка». – Денис балтийский моряк все-таки. Много нашего брата сейчас в полку?

–Не скажи! – не согласился старший сержант. – У Петрова в разведке людей совсем мало. Три дня уже с Васильевым как крысы по ротам шныряют. Лучших бойцов сманивают, ухари. Эти двое Дениса ни в коем разу не пропустят. Если только разведрота опередит…

–В разведподразделения приказом назначают или только добровольцев туда берут? – с большим опозданием догадался спросить Володин.

–Так оно только добровольцев. – Егор, судя по голосу, ухмылялся. – Но, если очень нужно, тебя общим порядком назначат и спрашивать не будут.

«Вот оно счастье!» – скривился Володин в темноте.

Скрипнула дверь.

–Красноармеец Володин, есть такой?

Вошедший чиркнул спичкой. В свете стал виден стальной шлем – «халхинголка» с его полями, гребнем на макушке и закинутым на козырек подбородочным ремнем; замызганная шинель с поперечными просветами и эмблемами из скрещенных винтовок в верхних углах грязных малиновых петлиц; ну и конечно же винтовка Мосина с примкнутым штыком. Лицо вошедшего наполовину скрывала тень.

–Есть.

–Так это ты Володин?

–Он самый.

–Одевайся и следуй за мной, товарищ красноармеец. – гость обратил внимание на тельняшку. – Али ты краснофлотец?

–Сойдемся на красноармейце, флот остался в прошлом.

–Одевайся быстрей. Тебя уже ждут, умник! – хмыкнул воин.

Володин на секунду задумался в каком наилучшем виде предстать пред лицом начальства, но все же выбрал не оборванца, а мокрую курицу. Встречают по одежке, в конце-концов.

–А кто меня хочет видеть? – поинтересовался он, разжигая коптилку

–Кто надо.

–В смысле? Кто надо это звание?

–Я же сказал! Кто надо! Увидишь, узнаешь

–Железная дисциплина! Это я понимаю! – вздохнул Володин, натягивая штаны. Простирывая теплуху, он пользовался щеткой и вату как мог старался водой не проливать, как раз на такой случай. К его сожалению, даже несмотря на такие предосторожности штаны полностью пока что не высохли. Также как, впрочем, и ватник.

«Наизнанку их надо было вывернуть, идиот!»

–Поторопись. – хмыкнув, типа «купился» на лесть сопровождающий. – Там ждать не любят.

–Я как пионер, всегда готов. Но вы застигли меня без штанов, товарищ… Извините мы флоццкие, армейских званий не знаем! – послушался, но слегка брызнул ядом Володин.

Раненые зафыркали.

–Товарищ ефрейтор. Учи знаки различия красноармейцев и командиров, товарищ бывший краснофлотец.

–Товарищ ефрейтор! – охотно поправился Денис, стараясь не выдать свои мысли. Они были невеселыми.

Сапоги с портянками затруднений не вызвали. Он и берцы долго с ним носил, руки помнили. Дешевые носки, по его мнению, портянкам проигрывали с разгромным счетом. Носить тяжелую армейскую обувь с носками, имело смысл только с довольно-таки недешевыми трекинговыми. Далее осталось только ватник натянуть. Ну или глянуть, нет ли на гвоздях или нарах подходящей шинели.

–Ты на северный полюс так одеваешься? Плюс на улице! – с сарказмом вмешался боец в процесс поисков. – Одевай ватник и пошли. Как баба телишься, честно слово.

Володин пожал плечами и, одевая ватник, незаметно для сопровождающегося сунул снятые с запястья часы в карман. Смущать чей-то разум кварцевой Швейцарией было не время.

–Ну если товарищ ефрейтор в этом уверен, пойдем так.

За дверями, вопреки смутным Володинским опасениям группы захвата не оказалось. Да и сопровождающий его «товарищ ефрейтор» превратиться в конвоира не поспешил. Парень, напротив, расслабился, закинул свою винтовку положение «на ремень» и шел рядом с Денисом как старый приятель, показывая дорогу.

Тропинка ушла наверх, к гребню и, миновав спуск к мостику сползла в соединяющую меж собой входы в несколько укрытий траншею.

–Командный пункт полка! – обронил ефрейтор, кивнув в сторону большего из двух врытых в песок в семи-восьми метрах друг от друга блиндажей.

–Меня туда? – уточнил Денис.

–Нет, дальше! – гыгыкнул ефрейтор. Володин мысленно поморщился и зачислил его в разряд давно не битых халдеев.

Предчувствия неприятностей, впрочем, молчали и до той самой секунды пока Володин не встал в блиндаже у застеленного старой картой самодельного письменного стола с криво сколоченным табуретом перед ним, решительно ничего не предвещало беды.

За столом, положив на него руки, сидел темноволосый парень лет двадцати пяти в меховой телогрейке поверх гимнастерки. На расстегнутом воротнике были видны петлицы с лейтенантскими кубарями, на этот раз без кантов и эмблем. На стене за спиной лейтенанта висел портрет Сталина под лопнувшим стеклом в резной рамке. В дальнем от Володина углу блиндажа стоял сейф, в ближнем с той же стороны – печурка.

Первое впечатление многое значит, поэтому Володин принял строевую стойку и бросив руку к балаклаве, четко, по всей форме представился:

–Товарищ лейтенант, красноармеец Володин по вашему приказу прибыл.

Дернувший бровками лейтенант в ответ сплел на столе пальцы и Володину стали видны очень, очень знакомые по масс-медиа нарукавные знаки с мечом, щитом, серпом и молотом1010
  «…очень знакомые по масс-медиа нарукавные знаки с мечом, щитом, серпом и молотом…» – вопреки распространённому мнению, нарукавные знаки органов государственной безопасности сотрудники войсковых особых отделов НКВД в 1941-42 гг. носили не так уж редко. Применительно к отправленным в войска бывшим сотрудникам территориальных органов – даже часто. В этом случае, до выхода сроков носки обмундирования замена его на общевойсковое (в большинстве) не производилась. Нашивка знаков на армейское обмундирование производилось по желанию и возможности.


[Закрыть].

«Твою же мать!!!»

От могущих случиться от такой неожиданности неприятностей находящихся в блиндаже людей уберегла только реакция особиста. Точнее, полное ее отсутствие. Он тупо сидел, смотрел на Володина тяжелым усталым взором и молчал.

Влипший Володин, оставшись в строевой стойке, в ответ мял стеклянным взглядом стену блиндажа и портрет Сталина на ней. Реагировать очевидным способом не хотелось.

–Я сержант госбезопасности, а не лейтенант! – через вечность, как показалось Володину, родил особист.

«Что!!?»

–Приношу свои извинения, товарищ сержант госбезопасности. Не узнал! – выдавил Володин. Молчать было нельзя.

«Может быть выкружу? Б…ь! Я когда всплыл в ночи так не волновался!»

–Садись! – откинувшись назад, дернул подбородком в сторону табурета особист. У него самого под задницей был лакированный венский стул с спинкой.

Володин сел. Комфортной табуретку было не назвать. Может быть, оттого что полы в блиндаже были неровные, может быть, потому что ножки у табурета были разной длины.

–Представься и расскажи о себе. Кто таков, где родился, партийность, образование, семейное положение, происхождение, привлекался ли к уголовной ответственности. Все, все, все!

–Красноармеец Володин Денис Александрович…

–Красноармеец? – слегка удивился контрразведчик.

–Теперь, я так понимаю, да.

–Продолжай.

–1907 года рождения. Место рождения город Красноярск, призван там же в июле 41-го. По прибытию команды в Ленинград распределен кладовщиком на военный склад Балтфлота №451. После расформирования части списан в пехоту. При переправе через Неву в лодку попал снаряд. Выплыл, с тех пор нахожусь в санчасти.

–Женат?

–В разводе.

–Дети есть?

–Есть.

Собираясь с мыслями, Володин дал слишком большую паузу.

–Мне из тебя все клещами вытягивать?

–К уголовной ответственности не привлекался. Беспартийный. Делу процветания трудового народа всецело сочувствую…

Далее особист уточнять не стал, снова замолчал минуты на две. Видимо нагонял нервоз.

–Что за склад? Где он находится?

–Находился! – поправил Володин. – Сейчас склад расформирован. А находился он в Кронштадте.

–На продуктовом складе говоришь служил?

«А вот з…у тебе на воротник!» – подумал Денис.

–Химического имущества.

–И какого же? – не поверил собеседник.

–Противогазы, защитные комплекты. – пожал плечами Володин, вовремя поймав себя на слове и не сказав ОЗК1111
  ОЗК – общевойсковой защитный комплект.


[Закрыть].

–Только они?

–Запросите по команде! – постарался холодно-доброжелательно улыбнуться допрашиваемый. Нужно было ломать оперу план разговора, пока он чего-нибудь не нащупал.

–Ты же мне не хамишь, Володин? – очень мягко сказал сержант, прищурившись.

–Для хамства я не на той стороне стола сижу! – честно ответил ему Денис. – Я не уверен, что имею право ответить на такой вопрос. О чем вам, товарищ сержант госбезопасности и довел!

–Вот как… – покачал головой недовольный оперативник. – Запросить по команде мне указываешь…

–Именно, товарищ сержант. Вам ответят на все вопросы. Может быть.

–Ты мне сначала сам ответь на вопрос, Володин. Как ты на кронштадтских противогазах так отъелся?

–Не пойму, о чем вы! – «удивился» такой постановке вопроса Денис.

–Вас, продовольственных воров, на передовой сразу видно. Ты что, не знал про это?

–Вы о чем?

–О твоей роже, которая в окошко не влезет. Ведь воровал же? Воровал! Ничего не хочешь мне рассказать? Я не поп, но облегчить душу мне даже лучше!

–Не понимаю, о чем вы, товарищ сержант.

–Об ответственности, которую избежишь! Если на фронт попал, значит вины на тебе почти нет. Верно?

Володин мысленно ухмыльнулся, такой вопрос был очень предсказуемым и задали бы его ему в любом случае. Если не особист, то командир или политрук. Жирок и мышечная масса у него действительно были очень сильно не блокадными.

–Ничего я не воровал. Нечего там было воровать. – потрафил дедукции оперативника Володин. – Сказал же, когда часть расформировали, меня тупо списали в пехоту. Я же береговик, а не дефицитный специалист из плавсостава.

–Тебе лучше самому все рассказать, пока есть возможность. Какой с краснофлотца-кладовщика спрос? Предлагаю всего один раз, Володин! Только один!

–Товарищ сержант! – устало вздохнул Володин, постаравшись сделать это как можно более искренне. – Я, как вы заметили простой кладовщик-краснофлотец. Продукты пиздить мне сильно не по чину, даже если бы они были на складе.

Особист насмешливо дернул щечкой.

–За это к стенке ставят, а не в пехоту списывают. – тут Володин был на все сто процентов прав.

–И где тебя тогда так хорошо кормили? – не стал спорить с могучим аргументом оперативник.

Володин очень хотел бы ответить «в Смольном», но в этом случае проще всего было бы застрелиться самому. Коллаж «Каждому – свое!», с падающими на воротник щеками Жданова на фоне видных как на анатомическом атласе ребер ребенка, прослушиваемого не менее чем он исхудавшим стареньким врачом, во времена оны произвел на него огромное впечатление. Настолько огромное, что он не поленился поинтересоваться историей производства в самый разгар голода ромовых пирожных для изнемогающей от дистрофии и найденного неокоммунистическими активистами непонятно где диабета партийной верхушки города.

Конечно же узнав, что все это – «Вранье!», что Жданов со слов его личной официантки наел свои восемь пудов тарелочкой постных щей в день, и что привязываемая к фотографиям «ромовых баб» фабрика была закрыта в 1940. В общем, все бы хорошо для честнейших профессионалов – историков Великой Эпохи и любителей сильной руки Вождя, но сюрприз подкрался откуда не ждали. В рассекреченных ФСБ оперативных сводках Ленинградского НКВД Володин нашел не только прекрасно себе работающую через полтора года после своего «закрытия» 2-ю кондитерскую фабрику, но и часть перечня выпускаемой ей продукции. Где упомянутые пирожные ожидаемо нашлись.

В общем и целом, иллюзий о людях, мире и времени куда его закинуло у него не было совсем. Даже без совсем уж мрачных тем с кормежкой зверья в Ленинградском зоопарке и, как-то освещенных выпившим дедом методов воспрещения раздач своих паек хлеба военнослужащими Ленинградского гарнизона умирающим от голода детям. Старика взбесил пафос душещипательной патриотической телепередачи. Его дед именно тут, под Ленинградом воевал. От мысли, что он с ним может встретиться щетина встала дыбом так, как будто бы он снова свалился в реку.

–Я сам кормился, товарищ сержант. – вернулся к насущным делам Денис. – Все своим честным трудом. Ни одного человека не обворовал. Да и не мог обворовать.