Текст книги "Щит Компорена"

Автор книги: Росс Томас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 21

Влажность заметно повысилась, когда следующим утром я вышел из здания полицейского управления, расположенного в доме 300 по Индиана-авеню. Серые низкие облака медленно плыли на восток. Часы показывали четверть двенадцатого, и в горле у меня пересохло, потому что я отвечал на вопросы не меньше часа и некоторые из моих ответов с небольшой натяжкой можно было назвать правдивыми.

Я остановил такси и в одиннадцать двадцать семь вылез из кабины у входа в музей Култера. Ровно в половине двенадцатого негритянка, секретарь Фрэнсис Уинго, открыла мне дверь в ее кабинет. На этот раз Фрэнсис встретила меня без улыбки. Мало того, что я не вернул щит, я еще и опоздал на полчаса.

В четыре утра, когда я ворочался в постели, а сон все не шел, ситуация казалась предельно ясной и простой. Теперь же, когда я входил в кабинет Уинго, в душу мою закрались сомнения: а правильно ли я все рассчитал?

Фрэнсис Уинго и Уинфилд Спенсер сидели в дальнем конце кабинета у камина. Я заметил, что со стены исчезла картина Клее. Ее место заняло абстракционистское полотно с многочисленными ярко-синими кубиками. Фрэнсис Уинго на этот раз надела белое платье. Спенсер был в том же сером костюме-тройке, правда, сменил рубашку и галстук, надев синюю «бабочку» в белый горошек. Они оба недовольно глянули на меня – деловые люди, вынужденные ждать бездельника.

– Извините, что опоздал. Пришлось давать показания в двух отделах полиции, и на это ушло больше времени, чем я предполагал.

– Пока мы вас ждали, – первой из них заговорила Фрэнсис Уинго, – я рассказала мистеру Спенсеру о телефонном звонке лейтенанта Деметера. Он позвонил в час ночи и сообщил об аресте двух подозреваемых. Их взяли с деньгами. При нашем последнем разговоре вы могли хотя бы намекнуть, что деньги пропали, мистер Сент-Ив.

– Я бы все вам сказал, но вы бросили трубку.

Спенсер опять уставился в мой лоб.

– Если я понял правильно, деньги возвращены, воры пойманы, но щита по-прежнему нет. Таков сегодняшний итог, не так ли, мистер Сент-Ив?

– Да, – кивнул я.

– А вы, судя по всему, сделали то, чего делать не собирались.

– Простите?

– Помогли поймать воров.

– Получается, что так.

Спенсер кивнул, и взгляд его переместился на кофейный столик между креслами, на которых они сидели, и диваном, где расположился я.

– Мы, разумеется, крайне разочарованы.

– Я вас понимаю.

– Щит для нас куда важнее, чем воры или деньги.

– Естественно.

У меня вновь разболелась голова.

– У нас появляются новые проблемы, – подала голос Фрэнсис Уинго. – Мы больше не можем скрывать кражу от прессы. После того как утром я связалась с посольством Жандолы, они потребовали, чтобы музей Култера подготовил соответствующее сообщение для прессы.

– Это довольно-таки необычно, – заметил я.

– Согласна с вами, но и национальные сокровища крадут не каждый день.

Я огляделся в поисках пепельницы, но не обнаружил ничего подходящего. Фрэнсис Уинго, прочитав мои мысли, прошла к столу, принесла пепельницу и поставила передо мной. Я закурил, не обращая внимания на недовольную гримасу Спенсера.

– В этом деле все необычно, – начал я. – Началось с кражи, а кончилось убийством четырех человек, и я не уверен, что под этим списком подведена черта. Но самое-то странное состоит в том, что щит и не собирались возвращать. Во всяком случае, музею.

Спенсер засмеялся. Я даже ни разу не видел, как он улыбается, так что этот смешок несказанно изумил меня.

– Извините, но мне вспомнилась лекция, которую вы прочитали нам при нашей первой встрече, когда мы собрались, чтобы назначить вас нашим посредником. В тот раз вы всячески открещивались от того, чтобы принять участие в разгадке совершенного преступления или высказать какие-либо предположения насчет личности воров. Теперь же, лично передав воров, если я правильно понял, мужчину и женщину, полиции, вы решили сыграть Шерлока Холмса, чтобы определить мотив преступления. Еще раз извините, мистер Сент-Ив, но это весьма забавно. Может, вы доиграете эту роль до конца и скажете нам, где сейчас щит?

– Кражу спланировал безвременно ушедший от нас муж миссис Уинго.

– Это ложь, – голосу Фрэнсис Уинго не хватало убедительности.

– А я думаю, правда, – возразил я. – Того же мнения придерживается и полиция, и воры. Они сказали мне об этом прошлой ночью. Ваш муж и не собирался возвращать щит музею. Он лишь хотел получить выкуп. Его доли хватило бы на героин, а потом всегда оставалась возможность шантажа.

– И кого он намеревался шантажировать, мистер Сент-Ив? – поинтересовался Спенсер.

– Человека, для которого он украл щит.

– И, если следовать вашей логике, щит сейчас у него?

– Да.

– Потрясающе. Значит, сейчас нам осталось установить, кто этот человек, и затем передать его полиции.

– Совершенно верно.

– И вы, несомненно, знаете, кто он?

– Думаю, да.

– Думаю, но не уверены?

– Уверен, но не на все сто процентов.

– Вы нам его назовете?

– Нет. Я назову его имя и фамилию только вам, мистер Спенсер, а уж затем вы, как представитель исполнительного комитета музея, решите, что необходимо предпринять. А миссис Уинго была замужем за организатором кражи. В такой ситуации ей угрожает обвинение в соучастии.

– Это нелепо! – воскликнула Фрэнсис Уинго.

– Отнюдь, – покачал головой я. – Скорее более чем логично. Ваш муж тратил на героин много денег. Он потратил все сбережения, свои и ваши, и в дальнейшем у него остался лишь один путь добывания денег. Причем больших денег. Как директор музея, вы могли познакомить его с кем-то из охранников, к примеру с Сэкеттом. Потом он все делал сам, но, возможно, именно от вас узнал о единственной двери, которую можно открыть изнутри, не поднимая тревоги. Полиция уверена, что в подготовке ограбления принимали участие сотрудники музея. Правда, они не подозревали, сколь высокое положение занимали эти люди.

Взгляд ее переполнился отвращением вкупе с презрением. Я же ответил легкой улыбкой.

– Вы должны признать, одно сходится с другим.

– Вы упомянули, что можете предположить, у кого сейчас щит, – Спенсер попытался повернуть разговор в другое русло.

– Я также упомянул, что назову его имя только вам, но не миссис Уинго. Если она – соучастница преступления и если я действительно укажу на человека, в настоящий момент владеющего щитом, она сможет предупредить его.

– Но вы же не думаете, что щит у нее? – спросил Спенсер. – Спрятанный где-то на чердаке, чтобы она могла восхищаться им в полном одиночестве долгими зимними вечерами, – Спенсер засмеялся вновь. Наверное, второй раз за этот год.

– Нет. Я уверен, что у нее щита нет.

Фрэнсис Уинго поднялась, не посмотрев на меня, и, ничего не сказав, направилась к двери, открыла ее и вышла из кабинета. Спенсер проследил за ней взглядом. Когда же дверь закрылась, повернулся ко мне, и впервые наши взгляды встретились.

– Итак, мистер Сент-Ив, кто же он?

Я глубоко вздохнул, но голос у меня все равно дрогнул:

– Вы. Щит у вас.

Глава 22

В 4.36 утра, когда я лежал в кровати в номере «Мэдисона», эта сцена выглядела получше. Спенсер застывал, прижатый к стене безупречной логикой моих обвинений. Капельки пота появлялись на его верхней губе. На виске начинала пульсировать жилка. Руки он засовывал в карманы, чтобы я не мог видеть, как они дрожат. Он сжимался, придавленный тяжестью вины. Но то было в 4.36. А в 11.47 Спенсер не повел и бровью. Лишь на мгновение на его лице отразилось легкое разочарование. И разочаровался он не в себе, а во мне.

– Понятно, – он отвел глаза, как будто пытался найти тему разговора, которая поможет нам забыть, что чуть раньше я выказал себя круглым идиотом.

Вот тогда-то я и подумал, что хорошего копа из меня не выйдет. У меня сместились понятия преступления и наказания. Возмездие не являлось моей целью. Я восхвалял преступников и становился циником, когда речь заходила о законе и порядке. Еще немного, и я начал бы извиняться перед миллиардером за то, что обозвал его вором.

– Все сходится, – промямлил я.

– Действительно, – Спенсер остановил свой взгляд на Капитолии, как бы раздумывая, не нуждается ли он в покраске.

– Во-первых, – продолжил я, – вы входили в число тех немногих, кто знал, что Джордж Уинго – наркоман. Вы также знали, что денег на покупку героина ему постоянно не хватает.

– М-м-м-м, – кажется, в глазах Спенсера мелькнула искорка интереса.

– Во-вторых, вам хватало денег, чтобы удовлетворить все его потребности. Я не ведаю, кто предложил посадить на иглу охранника. Едва ли это имеет какое-то значение. По крайней мере, не для меня. Но в Уинго вы нашли организатора кражи, а в Сэкетте – лазутчика в стане врага. А через некоего Спиллейси из Нью-Йорка подобрали еще двух сообщников и посредника. То есть меня. В-третьих, мотив.

На этот раз Спенсер чуть улыбнулся.

– Ах да, мистер Сент-Ив. Мотив. Не мог же я действовать без мотива, не так ли?

– Не могли.

– Позвольте высказать предположение. Внезапно щит зачаровал меня, это грубый, нелепый кусок бронзы. Я решил, что должен завладеть им любой ценой. Меня обуяла навязчивая идея. Похоже, эта версия в русле ваших рассуждений.

– Нет, – я покачал головой. – Мотив – «Эльдорадо».

– А-а, – протянул он, – «Эльдорадо».

– "Эльдорадо Ойл энд Гес". Одна из ваших компаний.

– Ясно.

– До того как в Жандоле произошла революция, эта компания вела переговоры о покупке прав на добычу полезных ископаемых. Точнее, нефти. А находится месторождение на территории Компорена. Мне очень помогла библиотека конгресса.

– Понятно.

– И тут на сцене появился злодей. Голландско-британский концерн. Он тоже желал качать нефть и предложил жандольскому правительству куда лучшие условия. Вы тоже изменили свои условия, чтобы ни в чем не уступать конкуренту, но голландцы вкупе с англичанами пошли еще дальше. Так что правительство Жандолы начало склоняться к тому, чтобы уступить права на разработку нефтяного месторождения им. Побить ставку концерна помешала революция. И переговоры застопорились, потому что нефть осталась в Компорене. Пока я прав?

– В общем и целом, – признал Спенсер.

– Поначалу казалось, что жандольцы расправятся с мятежниками за неделю. Но вышло по-иному. Компоренцы сражались лучше, чем ожидалось. Какая-то помощь стала поступать из Франции и Германии. Если Компорен продержится еще месяца два, он, возможно, даже добьется независимости. Или по меньшей мере признания Францией и Германией, что поможет ему вести борьбу с Жандолой долгие годы. И тогда вам придется пойти на переговоры с правительством Компорена. Если же Компорен потерпит поражение, все вернется на круги своя. И вам будет противостоять голландско-британский концерн. Вам нужен сильный козырь, каковым и является щит. Он исключительно важен как для Компорена, так и для Жандолы. И вы это знаете. Поэтому и организовали кражу, чтобы затем, в удобное для вас время, предложить его в качестве взятки победителю, тем самым обеспечив себе доступ к нефти.

– А как бы я объяснил, каким образом щит оказался у меня? – спросил Спенсер.

– Просто. Сказали бы, что выкупили его у воров на собственные деньги.

– Понятно, – вновь повторил Спенсер и уставился в окно.

– Полагаю, к четырем смертям вы не имеете никакого отношения, – добавил я.

– Благодарю.

– Парочка, найденная Спиллейси, пожадничала и после того, как узнала о всех этапах операции, начала действовать, ничего не меняя. Да им бы и не хватило воображения на какие-либо перемены. Украденный щит они положили на заднее сиденье автомобиля, стоявшего в условленном месте, и его привезли к вам. Они и понятия не имели о вашем участии в этом деле. Об этом знала только Уинго.

– А теперь и вы?

– Я уверен, что щит сейчас у вас.

– И что вы намерены предпринять?

– Есть несколько вариантов. Первый – сказать полицейским. Меня поднимут на смех, но начнут проверку. Им потребуется время, но, даже если они ничего не докажут, вам это расследование доставит немало хлопот. Второй – обратиться в посольство Жандолы. Вот уж кто рассердится на вас по-настоящему. И вам не удастся подкупить их щитом, после того как они узнают, что вы его украли или организовали кражу.

Спенсер поднялся и прошествовал к окну. Постоял, глядя на Капитолий.

– Сколько вы хотите, Сент-Ив?

– Не сколько, а что.

– Хорошо. Что?

– Щит. Он нужен мне сегодня.

Пауза длилась секунд пятнадцать. Полагаю, он прикидывал уже понесенные убытки, дальнейшие потери, возможные доходы, отыскивал слабину в моей аргументации. Наконец он отвернулся от окна.

– И что вы намерены с ним делать?

– Это вас уже не касается.

– Я могу перебить любую цену.

– В это я не сомневаюсь.

– Значит, продажи не будет?

– Нет.

– Тогда я ничего не понимаю.

– Правильно, – кивнул я. – И не поймете.

– Где гарантии того, что вы будете молчать?

– Их нет.

– Да, этого следовало ожидать, – он вновь помолчал. – Сегодня вечером, в восемь часов.

– Хорошо. Где?

– В моем поместье в Виргинии. Недалеко от Уэррингтона. – Тридцать секунд ушло на то, чтобы он продиктовал, а я записал как туда добраться. – Вы, разумеется, приедете один?

– Нет.

Спенсеру это не понравилось. Он нахмурился.

– Все-таки нам ни к чему лишние свидетели, мистер Сент-Ив.

– Четверо, а может, пятеро умерло из-за двухсот пятидесяти тысяч долларов, выкупа за щит, мистер Спенсер. Судя по тем газетам и журналам, что я пролистал в библиотеке конгресса, запасы нефти в Компорене оцениваются в двести, а то и больше миллиардов долларов. Я гарантирую, что человек, которого я приведу с собой, никому ничего не расскажет. Но в его присутствии я буду чувствовать себя в большей безопасности.

– Надеюсь, он не из полиции?

– Нет, он не полицейский. Для меня он будет страховым полисом.

– И вы действительно думаете, что вам нужен... страховой полис?

– Да, – честно ответил я. – Я действительно так думаю.

* * *

В мой номер в «Мэдисоне» я вошел в четверть первого и сразу же позвонил по телефону. После первого же гудка в трубке раздался знакомый бас.

– Мбвато?

– Мистер Сент-Ив? Как хорошо, что вы позвонили.

– Щит вы получите сегодня, в восемь вечера.

Последовало долгое молчание.

– Вы уверены?

– Я не уверен даже в том, что Земля круглая.

Он рассмеялся.

– Согласно нашим верованиям она кубическая.

– Не отступайте от них ни на шаг.

– Да, конечно. – Он вновь помолчал. – В вашей стране есть поговорка насчет дареного коня.

– Приходите в «Мэдисон». В семь часов.

– Что-нибудь еще? – спросил Мбвато.

– Нет.

– Тогда позвольте мне заняться подготовкой.

– Нет возражений.

Он, однако, не попрощался и не положил трубку.

– Извините, мистер Сент-Ив, но меня снедает любопытство. Почему вы все это делаете, если совсем недавно мы слышали от вас лишь железное «нет»?

– Я передумал.

– Но почему?

– Сахарная вата.

– Не понял.

– Я сладкоежка. Меня хлебом не корми, а дай что-нибудь сладенькое. Или расскажи историю о голодных детях, потерянных щенках или больных котятах. А если история выдается особенно трогательная, у меня возникает непреодолимое желание помочь слабым и сирым. – И я положил трубку, прежде чем он успел сказать что-то еще.

Глава 23

На выезде из Вашингтона лишь однажды мы сбились с пути. Заблудиться в столице можно без труда, что мы и сделали неподалеку от мемориала Линкольна, повернув к Балтиморе. Мбвато, штурман нашего экипажа, скоро в этом сознался: «Кажется, мы едем не туда, старик».

Увидев перед собой указатель: «Балтимора – прямо», я с ним согласился, развернулся в неположенном месте и вновь взял курс на мемориал Линкольна. На этот раз мы переехали в Виргинию по Мемориальному мосту, нашли Вашингтон Мемориал Маркуэй, проскочили мимо поворота к комплексу ЦРУ и наконец свернули на шоссе 495, кольцевую дорогу, огибающую Вашингтон. Кондиционер во взятом напрокат «форде» не работал, и настроение у меня было ниже среднего. Такое случалось со мной всегда, стоило поехать не в ту сторону.

Мбвато, наоборот, что-то напевал себе под нос, оглядывая окрестности. На коленях у него лежал черный «дипломат».

– Мы должны свернуть с шоссе 495 на автостраду 66, которая выведет нас на дорогу 29. А за пять миль до Уэррингтона съедем с нее, – напомнил он мне.

– В ящичке на приборном щитке бутылка виски, – сообщил я Мбвато.

Он открыл ящичек, посмотрел, закрыл крышку.

– Есть бутылка.

– Вас не затруднит отвинтить пробку и передать бутылку мне? Надеюсь, этой просьбой я не потревожу ваш покой?

– Разумеется, нет. – Он достал виски, отвинтил пробку, передал мне бутылку. Я сделал глоток и вернул бутылку Мбвато.

– Но в то же время я полагаю, что за рулем пить не следует.

– Вы абсолютно правы. И я полностью с вами согласен. – Между нами царило полное взаимопонимание.

– Однако возникают ситуации, – продолжил он, – особенно если едешь навстречу опасности, когда не грех и выпить.

– Даже штурману, – поддакнул я.

– Именно это я имел в виду, – и он поднес бутылку ко рту. А после трех глотков убрал обратно в ящичек.

И вновь начал любоваться окрестностями. Я же не нашел ничего примечательного: поля, рощи, редкие дома, принадлежащие людям, готовым на ежедневные сорокапятиминутные поездки в Вашингтон ради того, чтобы жить среди белых соседей.

– Как я понимаю, они не забрались так далеко, – прервал молчание Мбвато.

– Кто, негры?

– Какие негры?

– Наверное, я вас не понял. О ком вы?

– Я говорил о конфедератах.

– Они дошли до Дрансвилля. А потом повернули на сквер, к Пенсильвании. Дрансвилль в пятнадцати милях или около того от Вашингтона.

– Как жаль, что у меня мало времени. С каким удовольствием я провел бы несколько дней на полях былых сражений. Меня очень интересует ваша гражданская война, знаете ли.

– Я бывал в Геттисберге. Но, честно говоря, толком ничего не понял.

– Вы воевали, мистер Сент-Ив? – полюбопытствовал Мбвато.

– Давным-давно. И едва ли показал себя молодцом.

– Изучая вашу гражданскую войну в Сэндхерсте[14]14
  Военная академия.


[Закрыть], я проникся глубокой симпатией к конфедератам. Жаль, что они не нашли более подходящей идеи.

– Другой тогда просто не существовало.

– Однако я нахожу много параллелей между конфедерацией и моей страной. И Юг, и Компорен можно характеризовать как слаборазвитый сельскохозяйственный регион, жителей которого отличает невероятная гордость. И почтение к традициям.

– И всеобщее благоденствие. Настоящий южанин может часами рассуждать о прежней жизни. О заботе, о неграх и кружащихся на балах платьях. На Юге мифы умирают с большим трудом, и, похоже, тем же самым отличается и Компорен.

– Да, вы можете судить об этом хотя бы по нашему отношению к щиту. Но когда не остается ничего иного, мифы приобретают особую важность. Становятся жизненно необходимыми.

– Когда вы учились в Сэндхерсте?

– Еще в шестидесятых годах. Наверное, я забыл упомянуть об этом, но в нашей армии я ношу звание подполковника.

– Забыли, – кивнул я. – А сколько у вас генералов?

– Ни одного. Есть только полковник Алоко, он сейчас глава государства, и еще три подполковника.

– А кто вы, руководитель Джи-2?[15]15
  Армейская разведка.


[Закрыть]

На лице Мбвато отразилось изумление.

– Да. А как вы узнали?

Я сместился в правую полосу, чтобы повернуть на автостраду 66.

– Просто догадался.

– Мистер Уладо – мой заместитель. Вернее, капитан Уладо.

– Специалист по организации отступления, – покивал я. – Надеюсь, в этом он разбирается лучше, чем в пытках.

– Будьте уверены, – заверил меня Мбвато. – Он все делает как надо.

Далее разговор прервался. После указателя «Уэрринггон, 5 миль» я повернул направо.

– Вы знаете, как зовут человека, к которому мы едем? – спросил Мбвато.

– Да.

– Это тайна?

– Нет. Мы едем к Уинфидду Спенсеру.

– А, я понимаю.

– Неужели?

– Пожалуй, что не совсем. Но мистер Спенсер, если я не ошибаюсь, возглавляет исполнительный комитет музея Култера, и одна из его фирм стремилась получить права на добычу нефти в Компорене. Я прав?

– Да.

– Потрясающе. И щит у мистера Спенсера?

– Да.

– И он вот так запросто собирается отдать его вам?

– Угу.

– Чудеса, да и только. Как-нибудь вы должны рассказать мне всю историю.

– Расскажу, – пообещал я. – Как-нибудь.

Мы ехали по узкой полоске асфальта, огороженной с обеих сторон барьерами из рельсов. Затем слева от дороги поднялся восьмифутовый проволочный забор, по верху которого бежали три ряда колючей проволоки. За забором виднелись луга и леса. Там не выращивали ни пшеницы, ни ржи, и я предположил, что правительство платит Спенсеру за «гуляющую» землю. Проволочный забор тянулся две мили – такое я видел раньше лишь на военных базах. А затем уперся в каменную сторожку, из одного окна которой торчал задний торец кондиционера. Дорога кончалась небольшой площадкой перед воротами, на которой наш «форд» мог бы разъехаться с мотоциклистом. Я остановил машину, и к нам неторопливо направились двое мужчин в серой форме, вышедших из сторожки. Один из них, лет тридцати пяти, положил руку на крышу «форда» над окном моей дверцы и пристально вгляделся в меня. Второй так же внимательно смотрел на Мбвато, который ответил лучезарной улыбкой.

– Мистер Сент-Ив? – спросил охранник, стоящий с моей стороны.

Его правая рука при этом легла на выглядывающую из кобуры рукоять револьвера.

– Да.

– У вас есть какое-нибудь удостоверение?

Я вытащил бумажник и протянул ему водительские права, выданные мне в Нью-Йорке. Он просмотрел права, вернул их мне.

– Другой джентльмен? – По его голосу чувствовалось, что джентльмен и негр для него – понятия несовместимые.

– Ему нужно какое-нибудь удостоверение?

– Ну конечно.

Из внутреннего нагрудного кармана темно-синего пиджака Мбвато извлек паспорт.

Охранник раскрыл его, глянул на фотографию, потом – на Мбвато, убедился, что имеет дело с тем самым человеком, который на ней изображен.

– Как вы произносите ваши имя и фамилию?

– Консепшн Мбвато, – ответил подполковник компоренской армии на безупречном английском.

– Одну минуту, – охранник вернулся в сторожку и снял телефонную трубку. Второй так и держался рядом с Мбвато.

– Вы у нас мужчина крупный, – прокомментировал он очевидное, и Мбвато опять широко улыбнулся.

Первый охранник положил трубку на рычаг и подошел к нам.

– Поезжайте прямо. Никуда не сворачивайте. Скорость не должна превышать двадцать миль в час. Не останавливаться. В миле от ворот увидите синий джип. Далее следуйте за ним.

– Благодарю.

Он кивнул, скрылся в сторожке и, наверное, нажал кнопку, включающую привод, потому что железные ворота распахнулись. Меж лугов и рощ мы проехали примерно милю. Я следил, чтобы стрелка спидометра не заходила за цифру двадцать.

– Мистер Спенсер уделяет немало внимания охране поместья, – прокомментировал Мбвато.

– Его коллекция произведений искусства оценивается Бог знает во сколько миллионов долларов, – ответил я. – Наверное, он не хочет, чтобы ее растаскивали по ночам.

– И сколь велика его ферма?

– Плантация, – поправил я Мбвато.

– Извините.

– Кажется, четыре тысячи акров. То есть примерно одиннадцать квадратных миль.

– Однако.

Синий джип действительно ждал с указателем над задними колесами: «Следуйте за мной». Водитель был в такой же серой форме, и ехал он меж лугов и рощ, кустов и клумб со скоростью двадцать миль в час. Еще через три мили мы взобрались на холм и на его вершине увидели-таки особняк, в котором жил человек с состоянием в миллиард долларов.

Дом возвышался на склоне холма, сбегавшего к искусственному озеру. В бетонном доке покачивался на волне шестиместный «бичкрафт», модифицированный для взлета и посадки на воду. Размеры озера позволяли осуществить и то и другое. Дом – особняк, вилла или шатер – тянулся ярдов на сто, сложенный из массивных, длиной в десять и высотой в два фута, серых гранитных блоков. Толстые печные трубы выступали над черной черепичной крышей. Окна на фут утопали в стенах. Архитектор блестяще использовал ландшафт, так что окна и двери фасада размещались чуть ли не на двенадцати уровнях. А к воде сбегал ярко-зеленый кожух, украшенный клумбами и декоративными рощицами кустов.

В пятидесяти ярдах от особняка находилось еще одно сооружение, без единого окна, заглубленное в холм, – строителям, вероятно, пришлось переместить не одну тысячу кубических ярдов земли. Я догадался, что там хранится коллекция Спенсера.

Джип с табличкой «Следуйте за мной» подкатил к большим позеленевшим бронзовым дверям и остановился. Я последовал его примеру. Водитель-охранник подошел к нашему «форду», подозрительно оглядел нас.

– В дом нельзя вносить ни свертков, ни «дипломатов», ни чемоданов, – предупредил он. – Пожалуйста, выходите из машины.

Я вылез из кабины.

– Пожалуйста, поднимите руки. – Он тщательно обыскал меня. – Благодарю. – Обошел машину и повторил то же самое с Мбвато. Большой черный «диплома!» Мбвато остался на сиденье.

Охранник поднялся по трем ступеням, ведущим к дверям, нажал на кнопку, наклонился к переговорному устройству.

– Проверка закончена. Возвращаюсь на пост один. Гендерсон.

Переговорное устройство что-то прокрякало в ответ. Бронзовые двери раскрылись, и из них вышел высокий мужчина лет тридцати с небольшим, широкоплечий, узкобедрый, с коротко стриженными каштановыми волосами и лицом, которое я бы даже назвал красивым, если бы не нос, сломанный каким-то злодеем.

– Мистер Сент-Ив и мистер Мбвато, – он смотрел на меня. Я кивнул. – Я секретарь мистера Спенсера. Пожалуйста, следуйте за мной.

По широкому, застеленному ковром холлу мы прошли к закрытой двери. Мужчина постучал, открыл дверь и отступил в сторону, знаком приглашая нас пройти. Я вошел первым, Мбвато – за мной. Мы оказались в просторной комнате, богато обставленной, с роскошным ковром на полу. Через стеклянную стену напротив двери мы могли полюбоваться озером. В правом углу стоял большой, резного дерева, письменный стол. За столом сидел Спенсер, а за его спиной на полу, прислоненный к стене, виднелся щит Компорена. Вероятно, Спенсер не успел найти щиту более достойного места.

Мбвато шумно выдохнул, пока мы шли к столу. Спенсер встал, глянул на щит, потом – на меня.

– Раньше вы его не видели, не так ли, мистер Сент-Ив?

– Нет.

– Но мистер Мбвато... вернее, подполковник Мбвато видел.

– И не один раз, – подтвердил тот.

– Вы обещали не приводить с собой полицейских, мистер Сент-Ив. – Спенсер вертел в руках нож для резки бумаги. – Вы меня обманули.

– Неужели?

– Да. Подполковник Консепшн Мбвато – полицейский. Правда, служит он в полиции Компорена.

– Я думал, вы служите в армии, – повернулся я к Мбвато.

Тот лучезарно улыбнулся и пожал плечами.

– В такой маленькой стране, как моя, мистер Сент-Ив, трудно разделить обязанности полицейского и солдата.

– У подполковника Мбвато в его стране есть прозвище, – добавил Спенсер. – Там его зовут Вешатель.

– Неужели? – осведомился я у Мбвато.

– Только враги нашей страны, заверяю вас, мистер Сент-Ив.

– И их число в последние месяцы составило по меньшей мере две тысячи, – гнул свое Спенсер. – И все они болтались в петлях веревок.

– История показывает, что у каждой революции есть свои предатели и патриоты, – не уступал Мбвато. – Было время, когда мне поручали заниматься предателями.

Я шагнул к щиту, присел, оглядел его. Его покрывал густой слой зелени. Еще бы, эту бронзу отливали добрых девятьсот лет назад. В центре круг изображал солнце. Фигурки в концентрических кругах изображали людей, занятых самыми различными делами: они бежали, убирали урожай, пахали землю, любили друг друга или убивали острыми ножами и дротиками. Особенно удались неизвестному мастеру фигурки животных, ставших добычей охотников. Возможно, вся композиция была объединена какой-то общей идеей, но ее суть ускользала от меня.

Я поднялся, повернулся к Спенсеру.

– Что-нибудь еще?

– Вы, похоже, обходитесь мне в кругленькую сумму, Сент-Ив.

– Я как-то об этом не подумал.

– Еще успеете. – Рот его превратился в тоненькую полоску.

Я пожал плечами и посмотрел на Мбвато.

– Вы хотите, чтобы я вам помог, или справитесь сами?

– Больше к вам никто не обратится. Я позабочусь об этом.

Мбвато склонился над щитом, правой рукой наклонил его, левую всунул в две скобы на тыльной стороне щита, легко оторвал от пола все шестьдесят фунтов бронзы, и я подумал, что щит отливали именно для такого воина, как Мбвато.

– Других угроз не будет? – спросил я Спенсера.

Тот облизал губы, не отрывая горящих глаз от щита.

– Он никогда не попадет в Африку. Мбвато продаст его в Лондоне или Роттердаме. Он обманул вас, Сент-Ив, но меня ему не обмануть. Он продаст щит.

– Вы намерены продать его в Лондоне или Роттердаме? – полюбопытствовал я.

– Сколько, мистер Спенсер? – спросил Мбвато. – Сколько он будет стоить, скажем, в Роттердаме?

– Сколько вы хотите? – прошептал Спенсер, вновь облизав губы. Мбвато смотрел на него, прижав щит к груди, лицо его напоминало маску. – Сколько? Сколько вы хотите? – последнее слово Спенсер выдохнул.

Мбвато молча смотрел на него, а затем улыбнулся своей ослепительной улыбкой. И направился к двери. Я – следом за ним.

– Сколько, Мбвато? Сколько вы хотите? – крикнул вслед Спенсер.

Мы даже не обернулись, чтобы ответить. Пересекли холл, оставили за спиной бронзовые двери, спустились по трем ступеням. Мбвато положил щит на заднее сиденье. Я уже завел мотор, когда он сел рядом со мной.

– Между прочим, сколько сейчас времени?

Я не взглянул на часы. А посильнее нажал на педаль газа. Из-под задних колес веером брызнули камешки.

– Время бежать отсюда!