Текст книги "Новое начало (СИ)"

Автор книги: Ронни Траумер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Я с ума схожу в неведении, как там мои родные, да и мама, наверное, беспокоиться, что на звонки не отвечаю. О, господи, она наверняка думает, что Слава до меня добрался, что же делать?

Встала с постели и пошла в душ, ища в голове способ добраться для начала до какого-нибудь средства связи. Закуталась в пока ещё вчерашний халат, вошла в комнату и чуть не вскрикнула от неожиданности: в моём кресло сидел Марк, хмурый и задумчивый, но как всегда красивый. Особенно в домашних трениках и белой футболке, что облегала его крепкое тело.

– Доброе утро, – сказал он мне, даже не посмотрев в мою сторону. Сердце ещё сильнее сжалось.

Я посмотрела на него с ненавистью и…тоской. Да, я скучаю, очень сильно по нему скучаю, я его люблю, и нет смысла врать самой себе. Но я его ненавижу за то, что спит с другой женщиной, нет, я понимаю, что я сама разорвала наши отношения не самым лучшим образом. Но он ведь говорил, что любит меня, а разве человек, который любит может так поступить? Может спать с кем-то почти на моих глазах? Нет. Значит ли это, что он не любил? Скорее всего, да.

Разговаривать с ним не хотелось, поэтому я не ответила на его приветствие, молча прошла, села на кровать и так же стала смотреть в окно. Листья на деревьях уже окрасились в жёлтый и оранжевый цвета – осень переливается красками в нашей окресности.

– Ты можешь сегодня выйти, – перебил моё любование садом Марк. – Я принёс тебе одежду, – на кровати лежали три коробки с фирменным логотипом и ценами в три раза выше, чем моя зарплата в его же фирме. – Завтракать будешь в столовой, переодевайся и спускайся, – с этими словами он вышел из комнаты, и я в первый раз не услышала звука закрывающегося замка.

В одной коробке оказались три комплекта нижнего белья, этим вещам я была более чем рада. Ходить в одном халате ещё можно, а вот без белья было как-то уж очень неловко. В другой коробке нашла стильные спортивные штаны цвета хаки с карманами и толстовку такого же цвета. Белые лёгкие кроссовки нашлись в третьей коробке. Всё это моего размера.

Взялась за ручку двери и тяжело задышала: голова с утра кружилась, а сейчас так вообще перед глазами стало темнеть. Волна неприятных воспоминаний и страха за то, что может ждать меня за этой дверью, накатила на меня, как летний ливень. Я все эти дни пыталась заглушить всплывающие картины прошлого, которые больно напоминали мне, кто я такая.

Осела на пол и попыталась зарыть поглубже свои страхи. Всё-таки Марк – не он, Марк, какой бы плохой не был, не дойдёт до того, что вытворял Слава. Кое-как успокоившись, я вышла из комнаты, вдохнула глубоко и поплелась к лестнице, что ведёт на первый этаж.

Спускаясь по ступенькам, я так и не дошла до последней. Сердце бешено заколотилась, когда глаза наткнулись на мужской силуэт в светло-сером костюме. Он стоял возле окна, спиной ко мне, облокотившись одной рукой о стену, его лысина блестела в свете дня. Мужчина начал поворачивать голову в мою сторону, только лицо увидеть я не успела: ноги подкосились, рук вообще не чувствовала, в глазах повисла чёрная пелена, и я провалилась в темноту.

Марк

Я сидел в своём кабинете и… злился. Злился на то, что она молчит, хотя несколько дней я устраивал ей звуковые представления моих “бурных ночей”. Я к этим девкам и пальцем не притронулся: парни из охраны были только рады поразвлечься с элитными проститутками бесплатно. Виталик спросил, зачем мне это надо, да ещё и именно в той комнате. Ответом я его не удостоил, только грубо сказал, чтобы не задавали вопросов и выполняли приказ.

Я ждал что она будет скандалить, обвинять меня в разврате, плакать в конце концов. Но ничего, Лариса говорила, что она в порядке, и ведёт себя тихо. И я понял, что ошибся в то утро, когда решил, что она ревнует, наверное, она просто была зла за то, что не выспалась. Я к ней больше не заходил… днём, я заходил, когда актёры моего театра заканчивали спектакль и покидали дом.

Я стоял и смотрел, как она сладко спит, как она калачиком свернулась на середине кровати, спрятав одну ручку под подушкой и мирно посапывая. Мне хотелось лечь рядом, притянуть её и прижать к себе, зарыться носом в её волосы и наконец обрести покой на душе. Но всё, что я позволял себе, это наполнить лёгкие её ароматом, наполнить сердце её приятным теплом и вернуться в свою холодную спальню.

Я хочу любить её и в то же время прибить. Вызвать хоть какие-то эмоции, хоть чего-то от неё добиться, но не могу. Ничего не могу, и не знаю, что делать дальше. Надеюсь, что она примет мой шаг навстречу. Я дал ей одежду и дал волю ходить по дому. Я ведь закрыл её, чтобы она не убежала, чтобы была если не рядом, то где-то здесь. Чтобы она подумала и наконец рассказала, что происходит в её жизни.

Из мыслей меня выдернул звонок Виталика: он сегодня на воротах.

– Да, Виталик, – ответил я мужику, кстати, он единственный с проститутками не развлекался. Сказал, что единственная женщина, которую он хочет, ждёт его дома.

Я его прекрасно понимаю: я за эти дни не задержался в офисе ни на минуту, даже если с Лесей не разговариваем, и даже если я вижу её только ночью. Но знать, что в доме любимая – это очень приятно.

– Андреевич, к тебе Михаил. Я пропускаю его в дом? – спросил Виталик.

– Да, конечно. Я в кабинете, – сказал я и положил трубку.

Через две минуты в дверь постучали.

– Можно? – спросил Миша. Я хотел кивнуть, но отвлёкся на трель мобильника: звонил Олег. В последнее время мало общаемся.

– Подожди в зале, Миша, пожалуйста, – попросил я заместителя Кирилла.

– Олег, что-то срочное? – спросил я, но ответ друга я не услышал: из холла раздался негромкий грохот и крик Ларисы.

– Что у вас там происходит? – спросил Олег.

– Не знаю, – ответил я. Вышел из кабинета и не совсем понял, что случилось.

Миша и Лариса возле лестницы что-то суетятся.

– В чём дело? – спросил я. Они оба затихли и посмотрели на меня, открыв мне вид на лежащую на полу Лесю.

– Тут это… – начала Лариса испуганно. Я бросился к Лесе и упал возле неё на колени.

– Что случилось? – спросил я Ларису. – Скорую вызовите, – крикнул я, и Миша тут же взялся за телефон. – Лариса, я слушаю, – обратился к экономке, а сам стал осматривать Лесю, даже не зная, что пытаюсь увидеть.

– Она спускалась по лестнице и замерла на последней ступеньке, потом просто упала, – выдала Лариса на одном дыхании.

– Леся, Лесечка, – взял лицо любимой в свой ладони и пытался привести её в чувство, но ничего не получалось.

Она была как кукла. Я только взял её на руки и положил на диван обездвижное и почему-то черезчур лёгкое тело. Сердце грозит выскочить наружу, паника охватывает с ног до головы. Леся никак не реагирует, пульс слабый, дыхание слишком медленное. До приезда скорой я думал, что сам грохнусь в обморок от беспомощности.

– Отойдите, – услышал я с правой стороны. Мужчина в тёмно-синем костюме и с чемоданом обращался ко мне. Я молча встал на ноги и отошёл на метр.

– Что случилось? – спросил мужчина.

– Потеряла сознание, – большего я и сам не знал.

Врач что-то там проверял, крутил, трогал пульс, а я дрожал в стороне. Потом он сделал ей укол и обратился ко мне.

– Мы её забираем, вы ей кто? – задал вопрос, на который я и сам не знал ответ.

– Я… – замешкался я, – какое это имеет значение? Я поеду за вами, – ответил немного грубым басом.

– Её документы возьмите, – как-то недовольно сказал врач, но это меня никак не тронуло. Плевать на всех.

Я никогда в жизни не испытывал такого сильного страха. Не знаю, что эти врачи целый грёбаный час делают и почему не пускают к ней в палату, хорошо, что лучшую палату в этой клинике, но я схожу с ума, мечусь по коридору туда-сюда.

– Простите, – послышался совсем рядом женский голос.

– Да? – посмотрел на молодую медсестру.

– Можете пройти к главному врачу в кабинет, – наконец-то. Кивнул девушке и зашёл к врачу без стука.

– Проходите, садитесь, – указал седой мужчина на стул.

– Что с ней? – спросил я в нетерпении.

– Уже всё хорошо. У вашей спутницы истощение, утомление и повышенный гормон стресса. Она у вас что, на какой-то диете? – спросил врач, а я не могу понять откуда у неё истощение.

– Да нет, она всегда следила за питанием, – что за херня? Лариса же говорила, что она кушает.

– Анализы говорят об обратном. В её организме кроме кофеина нет ничего, зато есть дефицит витаминов, а также брадикардия. Она не жаловалась на тошноту, головные боли? – я только пожал плечами: может, жаловалась, было бы кому. – А агрессивность не проявляла? – задолбал, не знаю я. Не знаю!

– Скажите, что надо делать, может купить что-то надо? – я вконец растерялся.

– Отдыхать и хорошо питаться, всё, что нужно, мы уже дали. Вы ей кто? – заладили все: «кто, кто».

– Муж я, – раздражённо ответил я. На что врач неодобрительно на меня посмотрел. – Будущий, – добавил через зубы.

– Господин Орлов… – врач тяжело вздохнул. – Ваша жена… будущая подвергалась насилию ранее? – что, блядь, это вопрос, не бью ли я её что ли? – Или, может, в аварию попадала?

– Нет… я, – а вообще-то, я не знаю. У неё столько секретов. – К чему такой вопрос? – прищурился я.

– Рентген… вы просили сделать абсолютно все анализы, – пояснил врач. Я кивнул. – Снимки показали, что у неё была сломана правая рука и с той же стороны рёбра. А также, у неё была травма головы, – у меня кровь закипела. Мою девочку кто-то избивал. Эти мысли разрывают мне сердце, кулаки чешутся. Найду скотину – убью нахрен, заживо на куски порежу. Я думал, что меня удивить уже нечем, но врач продолжал. – Организм молодой, но это не значит, что за ним не нужно следить: от правильного питания и отдыха зависит почти всё, в первую очередь репродуктивные функции. Она ведь хочет родить ещё ребёнка? – вот опять офигел.

– В смысле «ещё»? – спросил я с глазами на лбу.

– Ваша жена… будущая родила ребёнка около двух лет назад, – я, тяжело вздохнув, спрятал лицо в ладонях и помотал головой. – Вы точно…

– Я забираю её домой, – перебил я врача и пошёл к двери.

– Она под капельницей, и ей вкололи снотворное. Лучше до завтра оставить её у нас, – хрена с два.

– Нет! – рявкнул я на вышедшего за мной врача.

– Господин… – завёлся, блядь. Я остановился прямо у двери в палату Леси и резко повернулся к доктору.

– Я. Забираю. Её. Домой, – зло посмотрел на него и вошёл в палату.

Снял с крючка капельницу, взял свою женщину на руки и аккуратно понёс к выходу под ворчание врача.

Сел на заднее сидение, отдал водителю приказ и устроил Лесю поудобнее на своих коленях, осторожно, чтобы не задеть иглу в её руке.

– Вася, едешь плавно и спокойно. Ясно? – Вася кивнул в зеркало заднего вида.

«Что у тебя за прошлое, Алеся Лебедева, и почему ты всё скрываешь?» – смотрел в бледное лицо этого нежного создания. Так значит, ребёнок, которого она отправила в Крым, может быть её. Кирилл давно не звонил, новостей никаких, столько тайн, и почему так проблематично что-то выяснить?

– Я тебя в обиду не дам, тебя больше никто и пальцем не тронет. А того, кто сделал всё это с тобой, я найду. И будь уверена: он пожалеет, что на свет родился, – шепнул я Лесе и поцеловал в прохладный лоб.

Уложил её в кровать, дождался, чтобы капельница закончилась, вытащил иглу, накрыл Лесю одеялом и улёгся рядом с ней. Наполненный внутренней теплотой и полный душевного спокойствия я уснул в блаженстве рядом с самым любимым источником тепла. Моим личным солнцем.

Меня разбудили блуждающие руки на моем теле и сладкий голосок.

– Марк, любимый… прости меня…

Леся

Открываю глаза и не могу понять, что происходит. Посмотрела вокруг и увидела, что я в своей… камере. Поморщилась и чуть не расстроилась, но вспомнила ночной сон.

В нём я попросила у Марка прощение и он простил. Простил и любил меня страстно, сладко, нежно. Он говорил, что любит, он целовал меня всё время, обещал, что не даст меня в обиду, что никто меня не тронет. И я поверила, я поверила в его любовь. Он доказал мне это своими прикосновениями.

Он спал рядом со мной, я чувствовала его крепкое тело, я чувствовала, как его сильные руки прижимали меня к крепкому торсу. Я понимала, что виновата перед ним, я разрушила то, что между нами было, поэтому я, не задумываясь, просила прощения, хотя бы во сне мне нужно было это сделать.

– Ты меня прости, солнышко, прости за всё, прости за слёзы и за боль, – он тёрся носом о мою щёку. – Я больше не позволю ни себе, ни кому-либо обидеть тебя, – я больше не сказала ничего, я погладила его лицо, покрытое щетиной, потянулась к желанным губам и поцеловала совсем нежно.

Он сжал меня сильнее и ответил на поцелуй, его дыхание сбилось, руки блуждали по моему телу.

– Я люблю тебя, Леся, – шепнул он мне в губы. – Я хочу тебя, я безумно скучал, солнце, – его глаза горели в темноте, губы дрожали, а сердце билось в бешеном ритме. Он был так близко, что если бы не сумасшедшее биение его сердца, то я бы не поверила.

– Я тоже тебя люблю и никогда не престану любить, – шепнула я и нащупала резинку его треников, он блаженно вздохнул.

Через пару мгновений на нас не было никакой одежды. Он накрыл моё тело своим, я обвила его ногами и раскрылась перед ним. Почувствовав его каменное желание, я ждала в предвкушении, когда он заполнит меня своей мощью. Он не переставал целовать меня, и когда он втянул мои твёрдые розовые горошинки, я со свистом застонала. Одна его рука спустилась и накрыла мою промежность, растирая мою влагу по мягким складкам. Я вцепилась в его плечи и изогнулась вперёд, поддаваясь ласкам. Я была на грани, когда он убрал руку и одним движением с рычанием вошёл в меня во всю длину. Это было настолько мощно, что я не могла полноценно дышать.

– Люблю… тебя… никому не отдам, – говорил он, целуя мою шею, а я только стонала и сжимала всё сильнее руками его плечи.

Мы взорвались одновременно – исчез весь мир. Мы рванули в космос, летели среди звёзд и были окружены разноцветными фейерверками. Это было невероятно, это было сладко, и это… был сон. Всего лишь сон, хоть и очень реалистичный.

От воспоминаний между ног стало мокро и тянуло сладкой болью. Обнаружила, что я обнажённая и, вставая с кровати, попыталась вспоминать вчерашний день. И меня накрыла паника: я вспомнила мужской силуэт. Но если бы это был он, то я бы проснулась не в своей комнате, а где-нибудь в подвале.

Приняла душ и, выйдя из ванной, приятно удивилась: на полу стояли коробки. Заглянула в одну и поняла, что это вещи из моей квартиры. Переодевшись в удобную домашнюю одежду, я подошла к двери, и она поддалась. Я больше не взаперти.

– Доброе утро, – услышала я бодрый голос Ларисы, как только зашла в кухню. – Садитесь, я вас покормлю. Вы должны хорошо питаться: Марк дал распоряжение следить за этим, – сказала Лариса, а я впервые вижу её в таком хорошем настроении.

– А Марк… – начала я, но меня перебили.

– Он уехал час назад. Вы можете гулять в саду, свежий воздух поможет восстановить силы, – передо мной поставили дымящуюся чашку с зелёным чаем, овсяную кашу, тарелку блинчиков. – И последнее: Марк сказал, что вы его любите, – я изумлённо подняла глаза, не сразу понимая о чём речь. Поняла только после того, как увидела миску с фруктовым салатом.

– Спасибо вам, но я столько не съем, – с улыбкой сказала я, тут завтрак на троих.

– Ничего не знаю. Мне приказали, я выполняю, – я с грустью на неё посмотрела. – Кашу и фрукты хотя бы покушайте, таблетки должны приниматься после еды, – я округлила глаза.

– Какие таблетки? – спросила я в недоумении.

– Те, что вам в больнице прописали, – я что, в больнице была?

– Где, простите? – что происходит?

– Вы что, не помните? – я покачала головой. – Вас вчера скорая забрала: переутомление, истощение и много чего ещё, я не всё запомнила. Вам капельницу поставили и снотворное вкололи, чтобы организм отдохнул, – вот это новости.

– Простите, а мужчина в сером костюме, что вчера был здесь… – я замолкла: страшно спрашивать, ещё страшнее услышать ответ.

– Михаил что ли, он к Марку приехал. Он человек из службы безопасности, – неужели я схожу с ума и мне померещилось?

– Вы его давно знаете? – сердце торопливо забилось.

– Да, где-то лет пять, наверное, он раньше на отца Марка работал, – сказать, что камень с души упал – это ничего не сказать.

Я нехотя справилась с кашей и фруктами, Лариса глаз с меня не спускала, пока я не закончила. Дала две таблетки, которые я запила чаем и только потом, извинившись, покинула кухню.

Вернулась в свою комнату и начала искать телефон среди своих вещей. Гаджет нашёлся в той самой сумке, что была набита деньгами когда-то. Включила телефон – зарядки мало, но позвонить матери хватит. Набрала номер и затряслась: только бы ответила.

– Дочка… – услышала взволнованный голос мамы.

– Мама, как у вас дела? – из глаз брызнули слёзы.

– Дочка, господи, я чуть сума не сошла. Почему у тебя телефон был выключен? Почему не звонила? Он добрался до тебя? – и что сказать? Правду?

– Нет, мама, всё в порядке, прости, я просто… телефон потеряла, – что за чушь я несу. – Правда, всё хорошо, как вы? Устроились?

– Да, всё хорошо, нашла маленький домик на окраине города, – слава богу. – Дочка, скажи, что ты собираешься делать? Ты говорила про страховку, – вот чёрт, страховка.

– Эээ… я пока не решила как, но не беспокойся, я постараюсь разобраться со Славой раз и навсегда, – это должно закончиться, кто-то должен его остановить.

– Не лезь в это, дочь, он же убьёт тебя и глазом не моргнёт, – возможно, но попробовать стоит.

– Не переживай, я буду осторожна, – телефон запиликал, оповещая о том, что скоро выключиться. – Мама, я должна идти, целую. Я вас люблю.

– И мы тебя любим. Береги себя.

Я поставила телефон на зарядку и быстро начала рыскать в коробках, что привезли из моей квартиры. Перевернула всё и не нашла то, что искала, а это значит только одно. То, что мне нужно, там же, где я это оставила. Осталась придумать, как выбраться из этой крепости, что кишит охранниками – откуда они только взялись? Никогда раньше не замечала их дома или рядом с Марком.

Час я блуждала по дому и двору: повсюду камеры и люди в черных костюмах. План нарисовался у меня в голове, осталось только набраться смелости и перейти к действиям.

Убедилась, что Лариса на втором этаже, охранники только на улице, перекрестилась и сделала то, что должно помочь мне сбежать.

Марк

Пришёл в офис в отличном настроении. Я провёл ночь в объятиях любимой, я любил её, как никогда раньше. Она была такой нежной, хрупкой, что я боялся сломать что-то в ней. Думал, крышу сорвёт от такого мощного оргазма, её нежные ручки до сих пор приятно греют места, которых касались. Вкус её пухлых губ чувствую до сих пор, а её аромат, кажется, витает в воздухе вокруг меня.

Я не знаю, что у неё случилось, но после того, как она попросила прощения, сказала, что любит, я больше не поверю в обратное. Сегодня же поговорю с ней, как-нибудь мягко заставлю рассказать всё. Вот на хрен я затеял эту дурацкую игру с договором, и простит ли она эти извращённые ночи, в которых я, кстати, не участвовал. Сделаю быстро все дела и вернусь домой к своей любимой женщине прощения просить.

Очень трудно было утром: не хотелось отпускать её из объятий и покидать тёплую постель, но бизнес есть бизнес. К тому же сегодня я должен провести собеседование: нужно взять кого-то на место Леси. На работу она не вернётся, по крайней мере пока не восстановится, и точно не будет личной помощницей. У неё мозги работают на большее, чем бумажки перебирать и кофе приносить.

Олег позвонил за десять минут до начала собеседования. Нам вчера так и не удалось поговорить нормально. Да и вообще, в последнее время я был занят слежкой за Лесей, а ещё работой и новыми контрактами.

– Слушаю тебя, Олег, – принял звонок.

– В чём дело? Давно не слышал твой бодрый голос, – спросил друг удивлённо.

– Всё хорошо, – довольно сказал я и откинулся на спинку кресла.

– Наладил отношения с Лесей, да? – хотелось кричать во весь голос что да, но не стал.

– Наладил, всё даже очень хорошо, – не сглазить бы.

– А как она после вчерашнего? – искренно спросил Олег.

– Уже лучше, Лариса должна следить, чтобы она хорошо кушала и принимала таблетки, что прописал врач вчера, – очень надеюсь, что Лариса не подведёт на этот раз.

– Рад за вас, я же говорил, что не может быть правдой вся та хрень, что она тебе наговорила, – ну, если Олег не будет тыкать меня носом, то кто.

– Говорил, но у неё что-то происходит, и ещё я вчера узнал то, что мне очень сильно не понравилось, – то ли ребята плохо работают, то ли она так хорошо скрывает. Ещё и Кирилл куда-то пропал.

– Ну ок, я через пару дней прилечу. Давай, – друг попрощался и отключился.

– Оксана, давайте начнём, – сказал я в селектор, и через минуту в кабинет зашла высокая брюнетка в тёмной юбке выше колен и белой блузке с расстёгнутыми пуговицами.

– Садитесь, – указал на стул по ту сторону от стола, девушка улыбнулась, показав мне белые зубы, в которых блеснул камушек. Всё ясно.

Все претендентки на одно лицо – не выбрал ни одной. Распорядился, чтобы мне нашли парня на эту должность: ярко накрашенные и наполненные силиконом девицы мне ни к чему.

Моё хорошее настроение испортил звонок Виталика.

– Виталик! – ответил я.

– Андреевич, тут такое дело, – что опять, блин? – Она сбежала.

– Как, чёрт возьми, сбежала? – в ярости встал с кресла.

– Она в гостиной разбила стулом окно, что выходит на задний двор, – что за на хер? – Мы все помчались туда, а она вышла через ворота, – вот же ж… – Мы разделились с парнями, ищем её по посёлку, – но зачем, зачем сбежала?

– Как давно? – может, недалеко ушла.

– Где-то час, – вот блядство.

– Отправь кого-нибудь в её квартиру, я сейчас же туда направлюсь, – куда ей идти без денег и документов, если не туда.

Набрал её номер, как только Виталик отключился: долгие гудки и ничего больше. Вышел из кабинета.

– Оксана, отмени все встречи, меня сегодня не будет, – дал приказ временной секретарше.

– Но… – я грозно на неё посмотрел. – Я поняла, Марк Андреевич, всё сделаю.

Спустился на парковку, не переставая звонить Лесе. Ну вот что опять, почти всё решили ночью, что заставило её сбежать?

– Вася, можешь быть свободным, – сказал водителю и, сев за руль, надавил педаль газа в пол, автомобиль с рычанием выехал на дорогу.

К её квартире я приехал раньше парней, пять минут я таранил звонок и дверь кулаками – тишина. Набрал в очередной раз её номер, и за дверью послышалась знакомая мелодия: она там.

– Леся, открой, я же знаю, что ты там, – звонок сбросили. – Леся, я снесу эту дверь к чертям собачим, если сама не откроешь, – раздражённо крикнул я.

Послышался щелчок замка, дверь открылась, и на пороге показалась Леся. Бледное испуганное лицо, дрожащие руки и глаза красные, готовые в любой момент превратиться в плачущие.

– Марк, уходи пожалуйста, – сквозь зубы сказала она.

– Почему? В чём дело, Леся? Мне показалось, или ночью всё встало на свои места? – она округлила глаза, будто в первые об этом узнала.

– Н-н-ночью? – губы задрожали, и она пару раз моргнула, чтобы отогнать выступившие слёзы.

– Ночью, Леся. Хватит игр, поехали домой и спокойно всё обсудим, – я взял её за локоть.

– Никуда я с тобой не поеду, – вырвала она руку. – Уходи, – твёрдо сказала она и украдкой посмотрела вправо от себя.

– Леся! – рыкнул я на неё. – Поехали, я по-хорошему прошу, – постарался спокойно.

– Нет, уходи и забудь обо мне, – да что несёт эта женщина? Я сделал шаг: хотел взять её на руки и унести домой. Но…

– Дорогая, кто там? – раздался противный хриплый голос с правой стороны. Леся вздрогнула и затряслась ещё больше. Она открыла рот, но, видимо, смелость не хватило что-то сказать.

К нам подошёл высокий хорошо сложенный мужик лет сорока пяти, в сером костюме, лысый и с противной рожей.

– Ты кто? – спросил я.

– Я? – хмыкнула эта рожа. – Я её муж, – сказал этот и обнял МОЮ женщину за талию. Леся сжала пальцы и опустила голову.

– Какой на хрен муж? – сделал шаг в их сторону. – Леся? – она вздохнула и подняла на меня глаза.

– Да, Марк, это мой муж, – её слова как нож вонзились в сердце.

– Мужик, мы немного повздорили, и дорогая моя жена сделала себе вот такой неординарный отпуск, – я прожигал Лесю глазами. – Мы отдохнули друг от друга и очень сильно соскучились, – продолжала эта тварь говорить, а я вспомнил про переломанные рёбра и руку Леси, и во мне закипела кровь. – Так что, уходи, а то не терпится уже… ну, ты меня понял, – ухмыльнулся и подмигнул. Я уже был готов наброситься на него и выбить ему все зубы, а потом заставить их проглотить.

– Уходите, Марк Андреевич, – прервала мои мысли Леся. И я увидел в её глазах, что она и вправду хочет, чтобы я ушёл. Я ещё минуту смотрел на неё, потом развернулся и молча ушёл. То, что я зря это сделал, я пойму потом, но будет поздно.

Вышел из подъезда и зашёл в бар через дорогу: что-то покурить захотелось, больше года не курил, с тех пор, как случилось та хрень с Катей. И вот опять дошёл до состояния, когда хочется отравиться никотином. Только на этот раз больнее и в миллион раз хреновей.

Глава 12. Начало.

Леся

Четыре года назад

Я чуть ли не вприпрыжку зашла в наш большой дом, что достался нам от бабушки с дедушкой. Дом как и всё, что в нём находится, старенький, но он пропитан любовью и заботой. Поднялась наверх, в свою старую комнату, где половина пространства забита книгами. Открыла окно: утром перед выходом забыла это сделать, и теперь здесь очень душно. На улице сегодня тоже жарко. По телевизору передали, что температура будет выше двадцати шести градусов, что для Санкт-Петербурга уже много.

Мы живём в живописном посёлке, окружённом лесом с одной стороны и речкой с другой. Наш домик кажется антиквариатом рядом с новыми коттеджами, но на нас никто свысока ни смотрит. Здесь считается достойным, что кто-то может поддерживать такой старый дом в хорошем состоянии. И петербуржцы, все как один интеллигенты, так что с соседями мы в хороших отношениях, даже с новыми.

На первом этаже у нас кухня, гостиная, одна спальня и ванная, а ещё большая веранда с выходом в сад. На втором – две спальни: одна моя, вторая стала маминой с тех пор, как бабушка с дедушкой умерли. Их не стало три года назад. У бабушки был инфаркт, и она не смогла пережить его. А дедушка не оправился от смерти бабушки: прожить столько лет душа в душу и потерять её в один день – это стало для дедушки тяжёлом ударом. В общем, дедушка покинул нас через месяц. Горе высосало из него всю энергию, его так и нашли без дыхания у могилы бабушки. С тех пор мы с мамой остались одни.

Меня они вырастили втроём: отца я никогда не знала. Мама говорила, что он попал в больницу, когда она проходила интернатуру. Молодой красивый и очень весёлый. В Питер приехал к другу на новогодние праздники, напился и искупался в ледяной реке, чем заработал воспаление лёгких. Вскружил маме голову, она влюбилась, и он говорил, что любит её, и что вернётся за ней обязательно.

Он был москвичом, учился на экономиста, и звали его Иван. Они были вместе почти месяц, потом он уехал, после чего мама узнала, что беременна мною. Она больше никого не полюбила, а на него зла не держала: верила, что он вернётся, а если нет, то у него на это есть веские причины. Родители её поддержали, и через девять месяцев родилась я: Ирина Ивановна Бахтеева, фамилия мамина.

Переодевшись, я спустилась в кухню: скоро мама должна вернуться с ночной смены, и я хочу порадовать её вкусным обедом и хорошей новостью. Она у меня кардиолог, потому что всегда хотела им стать, чтобы самой заботится о больном сердце бабушки. И она заботилась, пока Всевышний не решил пополнить ряды своих ангелов. Правда, больное сердце передалось и маме, и теперь она переживает, что и меня затронет эта болезнь.

– Дочка, я дома, – мама вернулась как раз, когда я накрывала на стол.

– Ого, сколько блюд, по какому поводу пир? – спросила мама, когда увидела стол.

– Сюрприз, иди мой руки и садись за стол, – мама кивнула и пошла в ванную.

Я приготовила её любимую картошку с грибами и запечёную индейку, а на десерт пожарила блинчиков и завернула в них творог с изюмом.

– Давай рассказывай, – начала мама, как только сели за стол.

– Меня приняли на работу, – я вернулась из Москвы пару недель назад, где закончила «Высшую школу экономики» с красным дипломом.

– Поздравляю, Ириш, где? – сейчас мама ещё сильнее обрадуется.

– В «Соколов&Белянцев», – это одна из первых фирм в городе среди компаний по перевозкам.

– Это же здорово, дочь. Я всегда знала, что ты у меня многого добьёшься, – искренне порадовалась мама.

– Я пока просто личная помощница одного из генеральных директоров на испытательном сроке, – я не переживаю. Мне очень повезло, что меня взяли в первую фирму, и я прошла собеседование.

– Это ничего, я уверена, что ты быстро пробьёшься и будешь главой какого-нибудь отдела, – мама всегда в меня верила, учила не остановливаться на полпути и ни в коем случае не опускать руки, если что-то не получается.

– Спасибо, мамочка, – я обняла своего ангела и поцеловала в висок.

Посмотрела ещё раз в зеркало и увидела там высокую стройную девушку: рыжие волосы заплетены в тугую косу, свободная белая блузка и чёрная юбка до колен, чёрные балетки и такая же черная сумка. Тут пиджак хорошо подошёл бы, но на улице конец июля, будет жарко в пиджаке. Протёрла вспотевшие ладони и вышла из дома.

В офисе я подписала контракт, и меня проводили на моё рабочее место – в просторную приёмную на втором этаже здания, которую я буду разделять со Светланой. Света работает на второго директора Алексея Леонидовича. Я же буду работать на Мирослава Маратовича – приятного мужчину сорока лет. За час собеседования он был очень вежлив и тактичен, сказал, что с удовольствием помогает молодым специалистам. Я устроилась в удобном кресле, мысленно пожелала себе удачи и погрузилась в новый мир.

***

Конец марта, на улице туман и слякоть, я уже три часа как занимаюсь своими обязанностями на рабочем месте. Светка уехала со своим шефом на деловую встречу. Мирослав Маратович попросил кофе для него и его гостя. Отнесла им напиток и, сделав себе чай, продолжила готовить отчёты к завтрашнему совещанию. И тут меня отвлёк звонок на мой сотовый с незнакомого номера.

– Алло, – ответила я.

– Ирина, это тётя Оля, – я узнала голос маминой коллеги.

– Да, тёть Оля, что-то случилось? – спросила я, вдруг маму ищет, которая наверняка опять оставила телефон где-то.

– Случилось, Ириш, – я заволновалась, – Миле опять стало плохо, – что значит, опять? – Но на этот раз намного хуже, – о, господи, моё сердце сейчас выскочит. – В общем, Ириш, маме требуется срочная операция – нужно менять клапан на сердце, она и так слишком долго тянула, – как так, почему мама ничего не говорила?