Текст книги "Проклятие Эвлона (СИ)"

Автор книги: Рон Криннит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Когда Фалькара вернулась, подмастерье уже закончил сбивать с пола остатки цементного раствора и подметал оставшийся мусор. Довния перенесла внутрь стройматериалы и стала готовить раствор для новой кладки. Очевидно, большая печь не годилась для тонкой работы с кайлубисом, и для выполнения заказа требовалось заново соорудить маленькую. Для удобства работы каменщиков в каждом кирпиче была проделана выемка. Вставив туда копыто и чуть его подогнув, эква могла легко поднять блок, чтобы поставить на нужное место. Серый соорудил себе мастерок из дощечки и, пока довния держала кирпич, покрывал его слоем раствора, после чего камень ставился на требуемое место. Работа двигалась быстро. Положив несколько рядов, Фалькара даже объявила перерыв, чтобы раствор схватился и не выдавился под весом верхних рядов.

– Мастер Фалькара, – присев на стопку кирпичей, заговорил Сергей, – Вы раньше никогда не сталкивались с тарбисом?

– Нет, не довелось, я даже подумать не могла, что это он. Хотя самородок показался мне слишком легким для своего объема, но я этому не придала значения.

– Такое тут часто случается?

– Я слышала, три сезона назад сгорел дом луни Флагры. Поговаривают, что там не обошлось без тарбиса, а так больше не было случаев. Контрабандисты чеканят из него монеты, а их редко кто плавит сам.

– Странно, почему эта так не сделала?

– Мне кажется, она куда-то торопилась, – задумчиво ответила довния-кузнец, и после паузы неуверенно добавила: – Я тут вспомнила один момент: ее элока, оговорившись, однажды назвала ее другим именем…

– Каким?

– На «л» что-то… не помню.

Объявив конец перерыва, эква продолжила работу, и к вечеру остов печи был готов. Подмастерье промазал цементом последние щели, отложил мастерок и сходил помыться. Хозяйка кузницы обходила кругом результат их труда и удовлетворенно пофыркивала. Благодаря помощнику, работа заняла всего день вместо трех.

Дел на сегодня больше не было, и Серый отправился домой. В торговом зале, прихрамывая, прохаживалась уже вышедшая на работу Вирида, а хозяйка куда-то олучилась. Задержавшись набрать еды на ужин, он заметил, как в магазин вошла новая посетительница – хорния с сумками, украшенными перламутром.

– Эквилаки, мастер Канея! – обратилась она к продавщице.

– Простите, эквайла, меня зовут Вирида, – ответила довния. – Я – десерва.

Так как посетительница явно не была похожа на луни, а ее социальный статус оставался неопределенным, продавщица использовала нейтральное обращение, примерно как «госпожа», или «мисс» в земном аналоге. Сергея хорния не заметила, и он отступил за ящик, чтобы не попадаться на глаза. Ее голос показался знакомым, только вспомнить, где его слышал, Серый не мог.

– Вы выглядите так серьезно, наверняка когда-нибудь тоже станете мастером, – тем временем продолжила покупательница.

– Эмм… спасибо! Чего изволите? – спросила Вирида, смутившись от похвалы.

– Мне нужны рандии.

– Простите, рандии закончились, а новые привезут только послезавтра.

– Жаль, моя вектига весь день мечтала о рандиях, а я их нигде найти не могу, – посетовала посетительница. – Мне вас рекомендовали, как последнюю надежду.

– Да, мастер Канея умеет дольше всех хранить рандии, но они все равно слишком быстро портятся, поэтому никто много не заказывает.

– Я слышала, у мастера Канеи тоже есть элока? – спросила покупательница, явно не торопясь уходить.

– Да, ее элока из королевского табуна! – похвасталась продавщица.

– Вот здорово! А мы приехали специально для участия в церемонии. Значит, мы там вместе будем! А правда, что у мастера Канеи есть говорящий кари?

– Да, есть, только со мной он еще не разговаривал, но я своими ушами слышала, как он говорил с хозяйкой.

– Как интересно! А еще говорили, что она собирается ехать к Вратам, это правда? – продолжала расспросы хорния.

– Да, она хочет завести жеребенка, – подтвердила Вирида.

– Моя вектига тоже мечтает о жеребенке. А когда она поедет?

– Думаю, через пару прайдов, не раньше.

Вирида охотно выбалтывала информацию, радуясь, что может похвастаться, у какой замечательной эквы работает, а Сергея все эти расспросы стали уже нервировать. С одной стороны, Канея действительно была самой известной эквой на улице, и соседки, желая о ком-нибудь посудачить, в первую очередь перемывали косточки ей. А с другой стороны, уж слишком пристальным показался ему интерес этой хорнии со странно знакомым голосом.

Попрощавшись, покупательница пошла к выходу, а Серый забежал наверх и проследил из окна, как она шла вниз по улице. Увлекшись, он не заметил возвращения Луденсы и обернулся только на ее приветствие.

– Эквилаки, Муриска! – отозвался Сергей. – Ты сегодня раньше, чем обычно.

– Да, у меня к тебе важный вопрос, – торопливо заговорила эква. – Ты – экус или эква?

– Я?! Э-э-э… экус, а что? – удивился он.

– Отлично, я так и думала! – обрадовалась хорния. – Кажется, я нашла тебе подружку!

– Кого?! – обалдел Серый. – Какую еще подружку?

– Я тут побывала в клубе любителей кари и познакомилась с одной эквой. Ее заинтересовало то, что ты умеешь разговаривать, и она захотела вывести говорящих кари. Представляешь, как здорово будет, если твои детки унаследуют умение говорить!

– А что за подружка? В смысле, какого вида? – решил уточнить он.

– Ну, у нее простая инкидо, но разве это так важно?

Представив себе встречу с такой «подружкой», Сергей поперхнулся и закашлялся.

– Нет, – проговорил он, – не надо мне обезьяны.

– Но разве тебе не хочется покрыть самочку? – удивилась Луденса.

– Хочется, но только если эта самочка моего вида, – ответил он. – Инкидо и прочие обезьяны вызывают у меня лишь отвращение.

– Но может, ты еще передумаешь? – от расстройства ушки эквы упали в стороны. – А то я уже пообещала…

– Луденса, я правда не могу, – примирительно ответил он, обняв ее за шею, – не расстраивайся только, ладно?

– Я постараюсь, – со вздохом пообещала хорния.

– Хочешь, я тебе вечером загривок помассирую?

– Хочу, – согласилась она, улыбнувшись. – Спасибо, Сегри.

Луденса пошла на улицу объясняться со своей новой знакомой, а Сергей из-за этого случая совершенно позабыл о подозрительной посетительнице.

ГЛАВА 6
ТЕМНЫЕ ВРАТА

Первое испытание супа прошло успешно, благодаря добавленным грибам хорниям удалось даже избежать неприятных побочных эффектов. Серый тоже оценил по достоинству расширение своего меню – с дополнением к рецепту суп получился намного вкуснее, чем раньше. Смотрительницы все-таки решили не спешить и назначили еще одну проверку, уже с прайдом хорний, по две головы из небесного и королевского табунов. Видя, как прекрасно себя чувствуют хорнии-испытательницы, остальные стали плести интриги с целью попасть в список избранных. Чтобы снизить накал страстей луни Страте пришлось поторопиться с выбором. Особо хитрые стали искать подходы к Канее, пытаясь купить у нее нелегально по порции лекарства, но та, опасаясь гнева смотрительниц, пообещала помочь только двум лучшим подружкам своей элоки.

Торговка получила в награду прайд монет и приоритетное право поставлять продукты для изготовления «лекарства». Второму она радовалась намного больше – договор обещал долгое время приносить стабильную прибыль. Канея всерьез стала готовиться к поездке к Вратам, планируя выехать сразу после следующей церемонии.

Сергей продолжал трудиться в кузнице, но уже не так охотно, как в первый день. Работа оказалась слишком тяжелой. Не смотря на это, он пообещал Фалькаре доработать до выздоровления ее первокровинки.

А еще, эпизод с «подружкой» для Сегри получил неожиданное продолжение.

***

– Эквилаки! – прокричала Луденса, заглядывая в кузницу. – Сегри, ты скоро освободишься?

– Эквилаки, Муриска! – ответил он. – Заканчиваю.

Молодая довния, сосредоточенно качавшая меха у большой печи, обернулась и тоже поприветствовала хорнию. Первокровинку Фалькары уже выпустили из госпиталя, и она сразу же приступила к работе. Благодаря дорогим мазям по всему телу жеребенка пробивался ровный слой серой шерстки, уже почти скрывшей следы от страшных ожогов. Сергей поставил на секцию железного забора последние заклепки и, оттащив ее в угол, пошел мыться. Хозяйка кузницы догадалась соорудить бак возле печной трубы, от чего вода за день успевала прогреться, и смывать с себя грязь тут было намного приятнее, чем у Канеи. Подмастерье привел себя в порядок и вышел на улицу, где ждала Луденса. «Сегри, мы идем в гости к Арменте», – сообщила хорния. Серый хихикнул – подружка Муриски и была той самой эквой, мечтавшей вывести говорящих кари. Вместе с Луденсой они не оставляли попыток сосватать его за обезьянку-инкидо. В ход шли совместные прогулки, попытки оставить их наедине, вкусные по мнению экв угощения, подсчеты неких таинственных «циклов» и прочие ухищрения. Гадая, что они придумали в этот раз, Сергей пошел следом за хорнией.

Армента жила в уютном трехэтажном особнячке возле квартала луни. На жизнь она зарабатывала, сдавая два нижних этажа квартирантам. Свои комнаты она завалила подушками, так что поспать при желании можно было устроиться в любом месте. Луденса с подопечным поднялась наверх, и Серый, поприветствовав хозяйку квартиры – довнию чисто рыжего окраса без пятен, погладил инкидо. Его забавляло, с какой надеждой загорались глаза экв в этот момент. Обезьянка дернулась – Серый ей тоже особо не нравился. Устроившись на подушке возле низенького столика, он решил немножко вздремнуть после работы.

– Сегри, хочешь островки? – внезапно предложила Луденса.

– Конечно, хочу! – осторожно ответил он.

С прошлого раза Луденса больше не водила его по кафе, опасаясь, что пьяный кари опять учудит, поэтому предложение выглядело более чем странным. Хорния принесла чашу, налитую до половины. Сделав несколько глотков, Сергей не сразу почувствовал странный привкус, но алкоголь быстро прогнал опасения, и он расслабился. Постепенно в душе стало формироваться Желание. Именно так, большое Желание с большой буквы. Он стал думать о девушках, а потом мысли перешли на Луденсу. Подсознательно Сергей давно уже воспринимал ее как человека. Эква была разумной и вела себя совершенно по-женски. Для Серого она была в гораздо большей степени «женщиной», чем обезьянка-инкидо. «А каково это – покрыть экву?» – пришла вдруг мысль, и он сам себе удивился. «Так, похоже, они мне что-то подмешали. Что-то сильновозбуждающее, – решил Сергей, – иначе с чего бы у меня вдруг возникли подобные желания?» Хотя даже в таком состоянии он всерьез не помышлял о романтических отношениях с эквой, но решил, что это прекрасная возможность ее проучить. Поднявшись с подушек, он решительно направился в сторону Луденсы, и она от неожиданности попятилась.

– Сегри, ты что? – испуганно спросила хорния.

– Тише, моя эквинка, – ласково заговорил он. – Я давно хотел сказать, что ты – самая чудесная эква на свете.

Обняв Муриску за шейку, он стал гладить ее по грудной клетке, забыв, что у кобыл «грудь» прячется совершенно в другом месте, впрочем, эква все равно оказалась сильно впечатлена происходившим. По телу Луденсы пробежала дрожь, она вырвалась и отбежала в другой конец комнаты.

– Сегри! Ты же не экус! – нервно воскликнула она.

– Для тебя я стану самым пылким и неутомимым экусом, – ответил он, идя следом.

– Но так неправильно! Ты должен был захотеть инкидо а не меня! – стала убеждать его эква, опять отбежав подальше.

– Разве можно сравнивать тебя с какой-то обезьянкой? – возразил Серый. – Тебе надо просто расслабиться. Выпей тоже немножко островки.

– Не подходи ко мне! – отчаянно завопила Луденса, забившись в угол.

– Разве я тебе не нравлюсь? – огорченным тоном спросил Сергей.

– Нравишься, но только как кари! Армента! Ты же говорила, что от корня синары он сразу накинется на инкидо!

– Я же не думала, что ты ему нравишься больше, – хихикнув, весело ответила довния. – Но, согласись, эффект интересный.

– Вы что, что-то мне подмешали в островку? – патетически возмутился Серый.

– Прости! – умоляюще воскликнула хорния. – Я не ожидала, что так будет!

– Ладно, Муриска, ты действительно нравишься мне гораздо больше, чем обезьянка, но я не собираюсь тебя покрывать, – он тоже рассмеялся, глядя на реакцию эквы.

– Ух, ты меня так напугал! – с облегчением вздохнула Луденса.

Хорния вернулась к столу и улеглась на подушки. Сергей пристроился рядом, откинувшись на ее бочок, и понадеялся, что эта была последняя попытка экв сосватать своих кари.

***

Не желая упускать возможность поглядеть на источник всех местных бед, Серый решил ехать вместе с Канеей. Уговорить хозяйку оказалось не сложно, представив, что тут могут натворить кари на пару с элокой, оставшись без присмотра, она сама решила взять Сергея с собой. Луденса по этому поводу прохныкала до самого отъезда, жалуясь, что только-только вошла в высшее общество, а теперь ей снова придется ходить растрепанной.

Полученной торговкой премии хватило, чтобы забить под завязку амбар долгохранящимися продуктами, оплатить вперед привоз скоропортящихся, и нанять еще одну десерву. Вирида, временно повышенная до управляющей магазином, рвалась во что бы то ни стало доказать свою профпригодность. Она понимала, что у советницы времени на работу в лавочке не останется, и тогда бурая довния сможет сохранить новую должность уже навсегда, если сработает без нареканий.

Путь намечался неблизкий. Каравану экв предстояло пройти от экватора планеты почти до самого полюса. Там располагалась привратная область, накрытая защитным полем печати и окруженная со всех сторон гарнизонами экусов. Чтобы слегка сэкономить, Канея нанялась в караван тягловой эквой, что вызвало неоднозначную реакцию у ее новых спутниц. Заплетенная эква, путешествующая с кари и носящая значок королевского табуна, скорее походила на луни, чем на простую довнию – тем необычнее казалась ее готовность работать наравне с остальными. Впрочем, помощь в защите Эвлона (выражавшаяся в доставке припасов гарнизонам) в любом случае считалась делом достойным и приличествующим даже для благородных. Остальные луни, едущие к вратам, путешествовали на колясках и держались особняком в авангарде, не желая дышать пылью, поднятой множеством шагавших копыт.

***

Прошло два прайда дней. Солнце уже заметно клонилось над горизонтом, даже в полдень уже не вставая прямо над головой. Серый, ожидавший арктических холодов, был приятно удивлен тем, что средняя температура почти не изменилась по сравнению с Эвлоном. Кое-как собственноручно пошитые им из покрывал теплые штаны и плащ оставались упакованными с вещами хозяйки.

Оглянувшись, Сергей заметил парочку из хорнии и довнии, волочивших телегу в арьергарде каравана. Эти эквы уже долгое время за ним наблюдали с не ослабевавшим вниманием. Поначалу все караванщицы пялились на необычного кари, как на невероятное чудо, особенно когда узнавали, что он – говорящий, но постепенно интерес окружавших угас, за исключением той подозрительной пары.

Впереди показались дома очередной деревушки, и мастер караванщик объявил остановку. Ведущий вереницу телег вороной экус по имени Мандер был пожилым, как и все демобилизованные, и мог похвастаться целой сетью шрамов, сложившихся в причудливый узор на боках. В отличие от других экусов, доживших до пенсии, он не желал расставаться со службой и, не снимая, носил боевой шлем с длинным острым рогом на лбу. Эквы стали радостно распрягаться, желая побыстрее завалиться в кабак и занять лучшие места. Хозяйка Серого тоже начала выпутываться из упряжки, но была остановлена вороным экусом. «Луни Канея, пожалуйста, проследуйте со мной на погрузку», – почтительно обратился он к белой довнии. Тихонько вздохнув, торговка согласно кивнула и поволокла телегу к деревенским амбарам. С самого начала к ней все обращались, как к луни и спустя пару дней Канея устала их поправлять. «Хотят считать меня луни, так пусть считают», – решила она. От Эвлона караван шел полупустым, везя в основном только железное оружие и доспехи, а по дороге в каждой деревне их постепенно нагружали припасами. Из уважения к «титулу», ее телега дольше всех оставалась полупустой, но теперь остаток пути предстояло потрудиться.

– Луни Канея, это староста Алгора, – представил Мандер местную главу, проводив повозку до склада.

– Луни?! – удивилась Алгора и недоверчиво оглядела запряженную довнию, но значок, грива и кари доказывали правдивость статуса.– Это весьма достойный поступок для луни, не то, что те, только дорогу зря портят.

Староста неодобрительно махнула ногой в сторону опустевших колясок, пассажирки которых уже давно заняли лучшие комнаты на постоялом дворе. Под наблюдением главы местные лаборы погрузили мешки с зерном и добавили сверху сено, спрессованное в плотные кубические блоки. Канея вернула повозку в строй и, наконец, смогла распрячься. Над деревней сгущались сумерки, и довния спешила поужинать и поучаствовать в вечерних развлечениях. Серый собрался пойти следом, но внезапно почувствовал слабость. В ушах зазвенело, а ноги стали ватными, так что он обессилено облокотился на телегу. «Не отпускай его», – донесся шепот. Сбоку подошла рыжая довния, закинула Сергея на спину и куда-то понесла. Хотя в темноте цвета уже плохо различались, но пленник узнал в ней ту экву, что всю дорогу за ним следила. Значит и ее напарница хорния где-то рядом. Бросив Серого в укромном месте между амбарами, она посадила его спиной к стенке и достала из сумки зубной нож. В отличие от накопытных ножей, которыми эквы резали еду и использовали по другим домашним надобностям, зубной нож имел горизонтальное лезвие с широкой плоской ручкой. В быту он был совершенно непригоден, зато очень удобен в бою.

– Абсона, долго еще держать? – тихонько спросила шедшая позади хорния с мерцавшим магией рогом.

– Не хнычь, сейчас с ним разберемся, – грубо ответила похитительница.

В этот момент Сергея постигло озарение, или даже несколько озарений. Во-первых, Абсоной назвалась контрабандистка, продавшая в кузницу тарбис. Приметы этой эквы сходились, и у нее была спутница-хорния, как и описывала мастер Фалькара. Во-вторых, он узнал по голосу ту хорнию, что расспрашивала про Канею в лавочке. А в третьих, пленник вспомнил, где мог слышать эти голоса ранее. Когда он еще только ехал в Эвлон, в первой же деревушке его похитили именно эти две эквы. Хотя из подвала он расслышал всего несколько фраз, но от стресса подслушанный диалог накрепко засел в памяти. Значит, довнию звали Латри, и она была первокровинкой старосты Кариса, а «Абсоной» – называлась для конспирации. Оставалось выяснить, зачем две преступницы преследовали его через полпланеты. Не теряя времени, довния приступила к допросу.

– Где жетон? – спросила она, легонько ткнув Серого ножом под ребра.– И не придуривайся тут, я знаю, что ты – говорящий.

– Какой жетон? – прохрипел в ответ пленник.

– Тот, что ты у нас украл, – уточнила контрабандистка.

– Эмм… а зачем он вам? – решил он потянуть время.

– А то не знаешь, – фыркнула Латри. – С чего тогда к Вратам едете?

– Хозяйка хочет жеребенка, – ответил Сергей.

– Это другим дурочкам втирайте. Быстро выкладывай, если жить хочешь.

– Так вы же бандитки, вы в любом случае меня убьете.

– Клянусь Люсеей, если отдашь жетон, мы тебя не убьем.

Даже преступницы вряд ли нарушили бы клятву богиней, и в любом случае это было самое нерушимое обещание, которое только можно получить от эквы. Решив, что другого выхода нет, Сергей попросил освободить руку. Хорния вопросительно глянула на сообщницу, и Латри кивнула. Онемение с руки спало, он вытащил из кармана требуемую вещь и протянул контрабандисткам. С радостным возгласом Абсона выхватила монету и спрятала в сумке, умудрившись при этом не выпустить ножа изо рта.

– Куда его теперь? – поинтересовалась хорния.

– В колодец кинем, – чуть подумав, решила довния.

– Эй, вы же обещали! – запротестовал Сергей.

– Мы обещали не убивать, но мне вовсе не хочется, чтобы ты тут бегал и всем про нас трепался. Посидишь в колодце. А если потонешь, так это уже твоя беда.

Взвалив на себя похищенного кари, довния пробежала до какого-то домика на отшибе и бросила пленника в вырытый там колодец. Падая, он взмахнул рукой, с которой был снят паралич, и зацепился за ведро, подвешенное на вороте. Веревка размоталась следом, и, плюхнувшись в ледяную воду, Серый слегка подтянулся, чтобы не утонуть. Постепенно паралич прошел во всем теле, и он почувствовал жуткий холод. Попытка взобраться по веревке успехом не увенчалась. Это в кино герои легко влезают по тонким мокрым веревкам, второй рукой отстреливаясь из пистолета, а повторить такой трюк в жизни способны только специально натренированные люди. Завязав ведро повыше, Сергей влез на него и уселся верхом, чтобы не мерзнуть в воде, и стал ждать помощи. Ведь если колодец действующий, должен же кто-нибудь захотеть набрать из него воды? Тело заколотил озноб, Серый почувствовал жар и громко чихнул. Купание в ледяной воде даром не прошло. Мокрая одежда очень медленно сохла во влажном воздухе, а самочувствие стремительно ухудшалось. Потеряв чувство времени, Сергей напряженно старался не потерять сознание и не свалиться. Наконец, веревка задергалась, но только когда голова показалась над колодцем, он понял, что кто-то пытался набрать воды. При виде ошарашенной довнии, крутящей ворот, Сергею хватило ума промолчать. Поздоровайся он, эква от удивления выпустила бы ручку, и Серому пришлось бы снова искупаться, а он сомневался, что сил хватило бы ухватить ведро во второй раз.

Довния толкнула ногой ведерко на подставку и, отпустив ворот, стащила Сергея на землю. Полуденное солнце приятно согревало. Расслабившись от мысли, что спасен, он потерял сознание.

***

В носу засвербело и, оглушительно чихнув, Серый проснулся. Почувствовав подрагивающий снизу пол, он принял сидячее положение и потер глаза. Сергей сидел в клетке, которую две вороных довнии куда-то торопливо везли на маленькой тележке.

– Эквитаки, уважаемые эквайлы! – покричал он, решив установить контакт и заодно выяснить планы этих экв.

– Ой, кто тут? – удивилась одна из них.

– Это же кари, говорят же – говорящий, – пояснила вторая.

– Ага, говорящий – факт! – заключила первая.

– Вы не могли бы дать мне попить? – опять покричал Сергей.

– Он пить хочет, – сказала вторая довния.

– Ага, пить хочет – факт! – подтвердила первая.

 Остановившись, одна из экв выпуталась из упряжи и подала ведро, висевшее позади повозки. В воду попадал мусор и солома, но Серый был не в том положении, чтобы привередничать. Попив и умывшись, он продолжил расспросы.

– А куда вы меня везете? – поинтересовался Сергей.

– К хозяйке везем, – ответила довния. – Она награду обещала за поимку.

– Ага, награду – факт! – добавила другая.

– Ясно. Можете дать мне покрывало завернуться?

– Покрывало ему, чего захотел, – вскинула голову эква.

– Ага, не дадим – факт!

– Я замерз в воде, заболел и могу умереть, – пояснил Серый. – За мертвого кари вам награду не дадут.

– За мертвого не дадут – факт! – покивала вороная эква.

Сочтя доводы убедительными, довнии пропихнули ему две старых тряпки, которыми пользовались вместо покрывал. «Было бы что жалеть», – подумал Сергей, расправляя пропахшие лошадиным потом свертки пыльной ткани. Эквы продолжили путь и заторопились еще сильнее, желая сдать выуженного из колодца кари, пока тот не помер.

Больной заснул и проснулся, только почувствовав, как кто-то нежно облизывает лицо. «Сегри, что случилось? Почему ты сбежал?» – услышал он тихие причитания. «Канея!» – хрипло воскликнул он, приподнимаясь. Серый обнял экву за шею и уткнулся в гриву лицом. «Канея, я не сбегал, меня похитили», – стал объяснять он. «Бедненький! Перелезай на мою телегу, – сказала Канея. – Расскажешь все вечером, а то мы весь караван задерживаем». Оглядевшись, он увидел, что все остановились, наблюдая трогательную сцену воссоединения кари с хозяйкой.

– Эмм… луни, тут… эмм… награду бы… – нерешительно обратилась одна из деревенских экв.

– Ага, кари– живой – факт, – обеспокоено подтвердила вторая, – награду надо – факт!

Серый устроился между блоков сена, а белая довния достала из сумки связку бочонков и вручила вознаграждение. «Тут ровно монета», – сообщила она. Похоже, деревенские впервые в жизни получили столько денег сразу. Первая впала в ступор, заворожено разглядывая блики на медных брусках, а вторая стала тихонько встряхивать связку, слушая металлический перестук. В таком состоянии они пребывали до тех пор, пока караван, продолжив движение, не скрылся за поворотом дороги.

Внимательно рассмотрев соседние телеги, Сергей нигде не заметил преступную парочку экв и решил, что они сбежали еще в деревушке. Он откинулся на сено, накрылся покрывалом и стал перебирать известные факты. Латри с сообщницей были контрабандистками, ворующими тарбис из Врат. Судя по оговорке рыжей довнии, жетон каким-то образом связан с Вратами. Хотя Лягри когда-то сказала, что красная цена медали – голова бочонков, контрабандистки потратили три месяца, выслеживая его и поджидая удобного случая напасть. Возможно, в медном кругляше крылись некие неведомые силы? Может, он мог отпугивать демонов или притягивать тарбис? Предполагать можно было все что угодно – слишком мало зацепок для выводов.

То размышляя, то проваливаясь в дрему, Серый пролежал в телеге до самого вечера. Селений по пути больше не встречалось, и на привал встали прямо посреди дороги. Канея, напуганная временной потерей питомца, старалась не спускать с него глаз, и, расположившись возле большого костра, они, наконец, смогли поговорить. Сергей подробно рассказал хозяйке обо всем произошедшем, о том, что это не первый раз, когда Латри его похитила, и о странной медали.

– Знаешь, Сегри, дома я замечала несколько раз, что кто-то копался в вещах, но грешила на Луденсу, – заметила довния. – Значит, это они искали медаль.

– Да, а я носил ее с собой, – согласился подопечный. – Они так и не догадались, что у меня есть… э-э-э… маленькие сумки в моей попоне.

– Точно. Даже я поначалу думала, что у тебя просто такая странная шерсть, – согласилась Канея, – пока не увидела, как ты ее снимаешь. А про такую вещь, как сумки в попоне даже подумать не могла.

– Что же мы будем делать? Надо же сообщить о преступницах стражникам?

– Эмм… не стоит торопиться, – задумчиво ответила Канея. – Я лично ничего не видела и не смогу поклясться на бусине, а твои слова будут восприняты с сомнением. Вернувшись в Эвлон, мы обязательно поговорим со следящими за порядком, и ты все им расскажешь, но так, через сообщения пытаться рассказать про говорящего кари и прочие странные вещи – бесполезно. Меня просто примут за чокнутую и все.

– Давай, хотя бы попытаемся выяснить, что за жетон такой важный, – предложил Серый. – Луденса наверняка может покопаться в своих свитках и найти информацию.

– Это – да, – согласилась эква. – Как только приедем в гарнизон, я пошлю сообщение.

– Канея, почему ты не осталась меня искать? – поинтересовался Серый, меняя тему.

– Понимаешь, Сегри, потеря кари– это личная проблема, а поставка припасов – это дело, важное для всего Эвлона, – попыталась объяснить хозяйка. – Раз уж я взялась за эту работу, я не могла заставлять ждать весь караван, или бросать свое дело на полпути.

– Я все понял. Думаю, ты станешь очень хорошей советницей.

– Да, я надеюсь, – согласилась она.

***

Два дня спустя впереди показались стены мощной каменной крепости с дозорными башнями по углам. Все радостно ускорили шаг, торопясь сдать свои грузы и заняться тем делом, ради которого проделали столь длинный путь. Каждая эква, входившая в ворота, встречалась радостными криками толпящихся вокруг экусов. Глаза жеребцов взволнованно блестели, а ноги постоянно переступали, не способные устоять на одном месте. Только железная дисциплина не позволяла им броситься вперед и покрыть приехавших прямо при входе. Эквы будто нарочно призывно взмахивали хвостами, добавляя жеребцам новых переживаний. Канея дотащила телегу до склада и, навьючив личные вещи на спину, отправилась на постоялый двор. Все встречные оглядывались и шумно втягивали воздух носами. В отличие от Эвлона, где экусы в отпуске постоянно форсили в полном боевом облачении, в крепости броню носили только патрульные.

– Эквилаки, луни! – поприветствовал ее рыжий довний, дежурящий за стойкой гостиницы.

– Эквилаки, лумий, мне нужно место, где бы встать на постой с кари, – ответила торговка.

– Простите, – виновато произнес экус, – все отдельные комнаты уже заняты, остались только места в зале.

– Заняты? – недовольно поморщилась Канея. – Ладно, давайте, что есть.

Хотя она и не планировала брать дорогие места, но теперь могла сделать вид, что недовольна, поддержав свой статус луни.

– Знаете что, – засуетился дежурный, – я дам Вам место прайд голова три, оно находится в нише, и там можно отгородиться ото всех ширмой. Вас это устроит?

– Хорошо, показывайте, – согласилась эква.

Канея сбросила поклажу на пол, и рыжий довний, подхватив вещи, повел ее по коридору. В большом зале действительно оказался уголок, в результате неких перепланировок ставший закрытым с трех сторон стенками. Над широкой кроватью в нише располагалось маленькое окошко, а позади стоял сундук.

– Вот, это здесь, – сказал дежурный. – А для кари можете положить подстилку за сундуком, там есть немного места.

– Вы говорили про ширму, – напомнила довния, милостиво улыбнувшись.

– Конечно, сейчас принесу! – сложив на кровать вещи, экус заторопился услужить постоялице.

– Такой миленький, жаль, что еще совсем жеребенок, – заметила Канея, глядя ему в след.

В этот момент Серый почувствовал укол ревности. Чувство казалось иррациональным, с чего бы ему – человеку – ревновать к кому-то экву? Но представив, как Канею – его Канею – будут покрывать какие-то посторонние жеребцы, Сергей нахмурился и непроизвольно стал нащупывать в кармане рукоятку ножа.

– Что будем дальше делать? – хрипло поинтересовался подопечный торговки.

– Отправим вопрос элоке про твой жетон, а потом пойдем в дом свиданий.

– Так сразу? – содрогнулся Серый от нового укола ревности.

– А чего откладывать, Сегри? – взволнованно воскликнула эква. – Ты разве не чувствуешь сам?

– Эмм… нет, ничего такого не чувствую, чтобы торопиться быть покрытым экусом, – съязвил он.

– Ох, да. Думаю, надо быть эквой, чтобы почувствовать, – сказала Канея, не обратив внимания на язвительный тон. – Войдя в крепость, я почувствовала запах… не такой, который чувствуешь носом, а который пронзает все тело. И если я не заполучу сейчас экуса, то, клянусь, я сама кого-нибудь тут покрою!

Проследив, как довний огородил кровать ширмой, эква с подопечным вышла на улицу. После отправки сообщения Луденсе, Сергей решил, что раз предстоящего не избежать, ему будет лучше узнать об этом как можно меньше подробностей.