Текст книги "Приказано победить. Снова в бой (СИ)"

Автор книги: Роман Антропов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава 11

Вера – страшная сила

10 июня 3377 года. Астероидный пояс независимой планеты «Вольница»

Перелет по нестабильному коридору в поясе астероидов – пожалуй, одно из самых сильных впечатлений в моей жизни. Даже когда я очнулся в новом для себя мире, и осознал что сорок первый год, в текущий момент – далекая история, которую изучают на старших курсах общей программы образования. Так вот, даже тогда я был, кажется, меньше впечатлен.

Сидеть в маленькой железной коробке… ладно, в коробке из сверхсовременных, жаро– и ударопрочных материалов. Постоянно лавируя между скользящих мимо огромных кусков породы. И ладно под огнем противника. Так нет же! Мы мирно летели на мирную планету. Если убьемся, «Адмирал» будет долго вспоминать мне это.

– Максим, слушай, не дрова везешь! Я понимаю, что мы десантники, но ведь люди же! К тому же мы в тактической броне, а не в пустотной! От твоих маневров, легкие к заднице проваливаются! Мы же не под огнем ПКО… твою дивизи-иию – последнее слово далось не легко, бот опять пошел на крутой вираж.

– Да я бы рад, товарищ майор! Да и лучше бы мы под огнем были, хоть боевой бк бы подключился. А так идем на мирном режиме, практически вслепую. Если бы не корректировки с «Большого П», нас уже бы отскребали от какого-нибудь обломка. Эти глыбы перекрывают друг друга, так что проложить маршрут заранее – не реально. Вы уж потерпите, чуть-чуть осталось!

Едва выйдя из одного маневра, пилот сразу заложил другой, не менее тяжелый. Пришлось заткнуться, чтобы не откусить язык. Надо было хотя бы на время перелета, взять пустотную броню, не пришлось бы переживать, что сердце в кишках запутается.

Пока додумывал эту мысль, гарнитура связи снова ожила.

– Все, Кирилл Филиппович, проскочили! Впереди чистый космос. Минут через семь, будем на планете.

Пилот даже не скрывал радости, перелет всем дался тяжело, а уж ему особенно.

– Ты особо-то не радуйся, тебе еще обратно лететь, а потом нас вынимать с планеты, и не факт что уходить мы будем мирно.

– То не проблема! Я якорь поставил недалеко от «Горыныча» и здесь отметился, как из пояса выскочили. Так что теперь с комфортом будем ходить.

– А что так близко к поясу? А ну как кто не допрыгнет слегка? Перемелет же…

– Так щиты на что? Да и нельзя ближе, можно с орбитальными доками столкнуться и тогда никакие щиты не спасут. Все, почти прибыли, готовьтесь.

Пока проверяли вооружение, броню и прочие десантные «мелочи», Максим успел пройти посадочный коридор и притереться к переходному рукаву. Заглянул в пилотскую кабину, я пожал его мужественную руку, а заодно напомнил:

– За приборами следить не забывайте, и если что, сразу нас вытаскивай!

– Так точно, товарищ майор. Если что, мигом здесь буду. Вы главное на станцию пробейтесь, или хотя бы в порт. С планеты в разы дольше стартовать. Пока атмосферу туда-обратно пройдешь, десять раз сбить успеют.

– А порт не поверхность?

– Так там разгонные шахты есть, а то и силовой коридор можно включить.

– Услышал, ну бывай. До встречи.

– Гриш, мы на таможне.

– Принял. Кир, связь теперь только так, по нейросети. Удачи!

Таможенный зал встретил нас пустотой и дежурной, скучающей, улыбкой таможенника. На соседних, грузовых терминалах, царила деловая суета. А здесь, на пассажирской станции – чуть ли ни паутиной все заросло.

Пока подходили к стойке дежурного, я обреченно рассматривал новейший сканер. И никакой-то там гражданской модели, а вполне себе военный. Правда, не наш, а производства САП. Собственно это и давало надежду, что образцы нашей брони и разборный огнестрел не вбиты в его память. По отдельности, части стволов не представляли никакой угрозы и спокойно должны были пройти таможенный контроль. Как и броня, если она в неактивном состоянии.

– Добрый день, господа. Какова цель Вашего визита на «Вольницу»? – все с той же дежурной улыбкой поинтересовался офицер таможенной службы.

– Отдых и любование природой, говорят на вашей планете просто изумительная рыбалка и чудесные виды – первым отозвался Миша – «Дрозд».

Я сильно сомневался, что любители природы имеют такие суровые морды, как у моих ребят, но ничего другого на этой планете заинтересовать не могло в принципе. Так что пришлось нести околесицу в этом направлении.

– О, да! У нас лучшая рыбалка, а в зонах заповедника такие виды, закачаешься! Прошу сюда – он указал на рамку сканера.

Видимо сомнения очень явно отразились на моем лице и лицах бойцов, краем глаза я заметил, как напрягся таможенник, а безопасники, стоящие на выходе из терминала, метрах в двадцати от нас, довернули стволы кинетических комплексов.

Миша все мялся, пришлось брать инициативу в свои руки. Я первым шагнул на платформу сканера. Дежурный заметно успокоился, процедура пошла своим чередом. Проверив мои документы и просканировав с ног до головы, таможенник успокоился еще больше. Значит, броню не засекли, отлично! Внешне она была, конечно, достаточно своеобразна, но придраться было не возможно. Мало ли милитаризованных клоунов во вселенной.

Без происшествий пройдя личный досмотр, чем заметно успокоили местную службу безопасности, я уже было решил, что дело в шляпе. Но, как водится, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Затык произошел с багажом. Когда сумки с перемешанными деталями кинетических штурмовых комплексов положили в сканер, тот заорал благим матом. Вмиг произведя сортировку и выдав результат – на планету тащат три боевых единицы оружия.

Таможенник помрачнел, безопасники сделали стойку. Теперь они даже не пытались прикидываться элементами обстановки, подошли ближе и взяли нас на прицел. Плохо, плохо, очень плохо! Но рыпаться бесполезно, даже активировав броню и положив мордой в пол, местных представителей правопорядка, путь на планету будет заказан. Наверняка уже оповещены силовики на поверхности.

Пришлось мило, насколько это возможно в моем исполнении, улыбаться. Ничего другого не оставалось. Видя, что никто не рыпается, таможенник чуть ослабил хватку на табельном оружии и поинтересовался:

– Какие милые у вас удочки, господа, и где, позвольте узнать, вы решили найти настолько крупную рыбу?

– Эм…, видите ли, господин таможенный проверяющий – прочитал я название должности на его бейдже – помимо рыбалки и видов, мы наслышаны и о шикарных охотничьих угодьях, на вашей замечательной планете, вот и решили с товарищами устроить… соревнования.

– Боевым оружием? – вскинул бровь один из безопасников.

– Боевым? – я продолжал играть идиота – Продавец заверял нас, что это лучшее охотничье снаряжение! Никакой речи, про боевое оружие не шло!

– Хватит паясничать! Господин, Ольшанский! Вы пытались, обманным путем, провезти на свободный мир «Вольница», запрещенные к возу единицы боевого, более того, штурмового вооружения! И будете задержаны до выяснения обстоятельств! Наша служба безопасности, проводит Вас и Ваших спутников.

– А вот на это, уже у Вас, господин таможенный проверяющий, нет никаких полномочий. Граждане Звездной Российской Империи не попадают по юрисдикцию ни одной из существующих стран, тем более свободных планет. Вы можете конфисковать незаконный, с Вашей точки зрения, груз, но задерживать нас – увы. Как и не допустить меня с товарищами на планету, основываясь на выдвинутом обвинении – подал голос, до этого молчавший «Троян».

Честно говоря, не ожидал от нашего подрывника и потомственного диверсанта, таких знаний в области юриспруденции и международного галактического права. Таможенник скрипнул зубами, несколько раз, с силой, ударил по сенсорной панели и зло прошипел:

– Ваш багаж будет конфискован. Добро пожаловать на великую свободную планету «Вольница», господа…

Закрыв глаза на потерю вооружения, мы погрузились в пустой челнок и отправились на поверхность. Хотя сердце сжималось, подарить три новехоньких штурм-комплекса, ничего не скажешь – облажались, так облажались.

– Занятно, блин горелый, откуда на этой отсталой планетке, такое оснащение? – озвучил «Дрозд» вопрос, над которым сейчас размышлял каждый из нашей команды.

– Купили – производство же САПовское.

Ответ «Трояна» был до безобразия лаконичен, а главное, поспорить с этой теорией, было крайне сложно. Маркировку производителя мы видели своими глазами. О том, что в САП за деньги можно купить буквально все – знал даже последний дурак. Да дорого, комплекс сканера стоил прилично, тем более военного образца. Однако, покупался он не частным лицом, а пусть захудалой, но планетой, со своим бюджетом. Не думаю, что такая покупка пробила дыру в бюджете мира. Хотя, выкинуть стоимость нового фрегата в минимальном обвесе, на приобретение пункта досмотра – я бы поспорил.

Под эти размышления, добрались до планеты и миновали космопорт. На поверхность опускался вечер. Судя по всему, тут вовсю властвовала поздняя осень. Небо заволокло серыми тучами, моросящий дождь и, пробирающий до костей холодный ветер. Не радостно нас встречала поверхность.

Пока дотопали по чавкающей под ногами мокрой грязи до стоянки такси, настроение испортилось окончательно. На огромной площадке старого пластобетона, стояло несколько ржавых… эм… средств передвижения. Никаких флаеров или грави-мобилей. Перед нами стояло несколько колесно-гусеничных вездеходов – «Авель». Такими пользовались еще при освоении луны.

Мне то ничего, за то время, что нахожусь в этом времени, я еще не привык к благам цивилизации, так что рассматривал этих монстров с интересом, а вот мои подчиненные обреченно взвыли. Собственно, о том, что эта техника использовалась несколько столетий назад, я узнал по выскочившей справке. Выдаваемой, сильно продвинувшейся в возможностях, нейросетью.

Перед отправкой на планету меня и Гришу прогнали через «обновление». Нас загрузили в капсулы, которые нас заново собирают после гибели и много чего добавили к телам и сознанию. На очереди были все остальные участники проекта, чей уровень соответствия перевалили за сорок процентов.

Если вкратце, то теперь при достижении определенных жизненных и временных вех каждый из нас мог выбирать собственный путь развития. Теперь индекс соответствия влиял не только и не столько на занимаемую должность, сколько исполнял роль индикатора.

Текущий процент соответствия у нас сравнялся, и был на отметке в пятьдесят пять, что давало нам возможность установки дополнительных кибернетических имплантатов и несколько прибамбасов к нейросети.

Когда я очнулся после гипносна, перед глазами висела целая простыня текста и активных иконок. Встроенный помощник облегчил процесс разбора всего того, что свалилось на меня, хотя это и заняло довольно много времени. Как выяснилось то, что я мог изучить и внедрить в свое искусственное тело, на текущем этапе соответствия, было подсвечено зелеными рамками, все, что было полностью серым – только после увеличения показателя индекса и достаточного набора уже освоенных новшеств, плюс, определенной комплектации имплантов.

Выглядело это следующим образом:

Добро пожаловать в индивидуальную систему дополнительных возможностей проекта «Возрожденный», товарищ майор!

Тут стоить отметить, что с недавних пор, по личному распоряжению императора, сменилось название проекта и его участников. Быть «воскрешенным», не понравилось многим. И название поменяли на «возрожденный». С моей точки зрения – тот же хрен, только вид с боку, но личный состав остался доволен.

Ваш текущий уровень соответствия равен: 55 %.

Вам доступны следующие спец-возможности.

– Предустановка расширенного ИИ-модуля, с последующей постепенной разверткой и дополнением информационных баз.

Это была, как раз та самая возможность, благодаря которой я, при желании,

получал развернутую справку по объектам, если, конечно они были внесены в информационную базу ИИ, и сама база уже была полностью распакована. На текущий момент процент освоения был равен двенадцати и трем десятым. Более высокую скорость развертывания базы я не ставил – начинала ужасно болеть голова и беспардонно мутило.

– Установка дополнительного кибер-модуля по изменению нервных окончаний и модернизации мышечной массы (установка доступна только при следующем сборе носителя).

Насколько я понял, это улучшение повышало скорость моей реакции. Но внедрить

такой модуль можно было, только умерев, но предварительно одобрив его добавление в схему воссоздания моего тела. Честно говоря – звучит дико!

– Замена текущего материала основного каркаса (скелета). Текущий материал – кость. Доступные материалы: Титан, Угле-пластик, Сплав на основе альмандия – сто сорок три вариации. Показать все?

Внимание! Эффект улучшения не известен. Предположительный результат: упрочнение основного каркаса в диапазоне от двух до ста семнадцати процентов, в зависимости от выбранного материала изменения (установка доступна, только при следующем сборе носителя).

И таких улучшений еще около десятка! Из всего прочитанного я сделал вывод – наших головастиков окончательно сорвало с резьбы от полной вседозволенности! Мы для них перестали быть людьми, и стали чем-то вроде подопытных мышек! Никто даже не пытался посчитать психологические последствия от этих улучшений, пробирку им дышло!

Замена скелета еще ладно, хотя тоже не подарок, уже вижу, как я иду, поскрипывая железным костяком, а после дождя принимаю масляные ванны, чтобы не заржаветь! Но, повторюсь, это был еще относительно безобидный вариант. Предлагалось там много чего, вплоть до замены «внешней оболочки», на что-то более «эффективное» и «рациональное».

Уроды! Вернусь с планеты – лично придушу Королькова, и его помощников! А потом, заставлю заменить внешнюю оболочку, на более эффективную! Например, затолкать свое сознание в корпус орбитального спутника. Будут обсчитывать траектории мусора и ближайших астероидов на предмет опасного сближения!

А в конце, шла издевательская приписка:

Внимание! Список улучшений, индивидуален для каждого участника! Для установки некоторых улучшений, необходимо выполнение списка условий указанного в развернутой справке к нему.

В итоге я посчитал возможным для себя установить ИИ-модуль, и на этом все. Становиться киборгом у меня желания не возникало. И хотя, фактически, я им и являлся, но… сложно это объяснить. Не ощущал я себя машиной, и точка. Тело и органы у меня были вполне человеческие, как и у моих ребят. Ни раз, и ни два, мы проводили экстренные полевые операции, спасая бойцов от мерзкой и унизительной процедуры «восстановления физического носителя», так что насмотрелся вдоволь.

Из ступора воспоминаний меня вывел зычный голос водителя раритетной техники.

– Куда господа желают отправиться?

Голос у него был прокуренный, а тон сладковато-заискивающий. Глаза суетливо бегали, руки мелко дрожали и он никак не мог найти им место, то засовывал в карманы, то прятал за спину или принимался хрустеть суставами пальцев. Неприятный тип, в общем.

– В город, в гостиницу – прогудел «Троян».

– Не, Мирон, успеем еще, айда окрестности осмотрим! Что скажешь?

– Миш, какие нафиг окрестности?! В такую погоду, да под вечер?

– Так! Бо. лтуны – я запнулся, на ходу перефразируя привычное обращение к личному составу – в гостиницу по койкам, завтра посмотрим на пейзажи, в такую погоду все равно не увидим ничего.

Таксист оживился, чемоданов у нас не было, так что хватать было нечего, но он не растерялся и услужливо распахнул бортовую дверь, приглашая усаживаться. Уже поднимаясь по небольшому откидному трапу вездехода, я обратился к его водителю:

– Скажите, уважаемый….

– Никодим я.

– Никодим, нам бы с воздуха осмотреться, где порыбачить, побродить…

– Никак нельзя, господа, зона закрытая для полетов.

– Что, вся планета? – «Дрозд» высунулся из нутра аппарата

– Как есть, вся планета – неуверенно отозвался Никодим.

– У вас тут что, война? – удивился я.

Глаза таксиста испуганно забегали.

– Что вы! Не дай Бог! Мы мирно живем, никого не обижаем, и нас никто не трогает!

– Тогда почему вся планета закрыта для полетов?

– Так это… закрыта стало быть и это… значит… – он метнул беспомощный взгляд на фигуру в каких-то замызганных тряпках, скрывающих лицо под бесформенным капюшоном, и вообще скрадывающим очертания так, что становилось не понятно, мужчина это или женщина.

– …закрыта и закрыта, не объяснял никто. Да и на что нам? Мы все по земле, грешной, чай не птицы-то, по небу порхать. Да вы садитесь, садитесь! Я вас мигом домчу, в лучшую гостиницу! У меня свояк там заправляет, только скажу – самые годные нумера вам дадут! И со скидкой! – затараторил Никодим.

– И что? Даже захудалого вертолета ни у кого нет?

Но, вопрос Мирона остался без ответа. Никодим его проигнорировал, сделав вид, что не расслышал, возясь с чем-то на приборной панели «Авеля».

Пока мчались до гостиницы, нас трясло по ухабам, дорогами здесь и не пахло, одни направления с разбитыми колеями, в которых колеса не маленького вездехода, утопали почти наполовину. Все это время я размышлял и переговаривался по нейросети с отрядом. Картина вырисовывалась странная.

На таможне современное и дорогое оборудование, но при этом флот, который обеспечивает безопасность планеты – по сути, ржавые корыта. Вся планета закрыта даже для атмосферных полетов, без видимой на то причины – с какой стати? Что за фигура в балахоне и почему таксис такт опасливо косился на нее?

Кто и когда успел слить, характеристики нового вооружения ЗРИ? А главное кому? Ну ладно, кому, понятно – САП. Но, как так вышло, что кинетические комплексы засвечены, а броня нет? Хотя и тут тоже ответ на поверхности. Стволы, с недавнего времени, приняты на вооружение в империи. А на заводе наверняка есть кроты или кому-то из инженеров на лапу дали. Об этом пусть голова у Громова болит, по его части работа.

А вот броню склепали уже наши ботаники на Сибирь-2, и пока кроме нас ее никто не использует. Так что сканирующему комплексу она оказалась не по зубам. Опять же пират, который прыгает к планете, как к себе домой. Допустим это можно объяснить вольным статусом планеты, и тем, что пират конкретно этой планете никак не насолил. Но руководство мира не может не знать о его статусе! Взятки? Вполне вероятно.

Да с какого вообще перепуга Гриша решил, что мы не сможем зайти на планету в открытую как каперы? Да с того, что, так же как и я, нюхом чует не ладное. Нет, нужно придерживаться первоначального плана. Буром переть – можно и по щям получить. Значит, вначале пощупаем, чем здесь дышат власть имущие, да чем люди живут. А там видно будет.

Высадив нас у потрепанного временем, серо-зеленого здания, таксист Никодим сорвался с места, едва «Троян», вылезавший последним, ступил на потрескавшийся от старости и не правильного ухода пластобетон дорожки, ведущей к местной гостинице. Напрочь забыв про «свояка» и «скидку».

– Вот тебе и договорился на «лучшие нумера» – хохотнул «Дрозд» – ну что, пошли заселяться?

И мы пошли. За стойкой администратора, скучала молодая девушка. На нас ноль внимания. Даже когда мы приблизились вплотную к ее рабочему месту, она не соизволила обратить на нас внимания. Была очень увлечена какой-то голо-записью, которую она просматривала на личном планшете, отгородившись от мира гарнитурой наушников.

Мы переглянулись. Да-а-а, не рады здесь гостям. Только когда я помахал рукой перед глазами барышни, она вздрогнула, скинула на шею гарнитуру и сфокусировалась на нас. Последнее действие у нее получилось не сразу, а заняла примерно две секунды. Очень интересно – наркоманка?

– Простите! Я вас не заметила… Меня зовут Аника, чем я могу вам помочь? – смущенно произнесла она.

– Здравствуйте, мы хотели бы снять номер, лучше пентхаус, трех-спальный. Если таких нет, то два двухместных! – сказал я.

– Секунду, я проверю – она наклонилась к рабочей голо-панели, но ее взгляд мазнул по планшету и Аника снова зависла.

Снова помахав у нее перед глазами рукой, я вновь вывел ее из ступора, мы снова подождали, пока она сфокусируется на нас.

– Так что там с номерами? – уточнил Миша.

– Ой, простите, я сегодня такая рассеянная, сейчас все проверю – она снова начала поворачиваться к рабочему терминалу.

– Аника, а может, вы так нам все покажете? А то знаете, я очень трепетно отношусь к виду из окна! А ванных комнат там сколько? Нам нужно не меньше двух! И обязательно с джакузи! – затараторил Миша, подхватив, ошалевшую от его напора девушку, под локоток и отворачивая от планшета, пока Мирон, стараясь не смотреть на его экран, нащупывал универсальное гнездо.

Когда у «Дрозда» начал ослабевать поток несомой чуши, «Троян» наконец-то смог нащупать универсальный разъем и подключить к планшету – дешифратор, сливая в его память все, что хранилось на личном планшете администратора. Закончив сливать данные, он отключился и громко закашлялся.

Миша среагировал мгновенно, облокотился на стойку и вытянул руки так, чтобы скрыть из поля зрения девушки, экран ее планшета.

– Так, что скажете Аника? Найдутся для нас такие номера? – как ни в чем небывало продолжил он.

– Администратор слегка тряхнула головой и уткнулась в рабочую голо-панель.

Спустя пару минут она подняла на нас извиняющийся взгляд.

– К сожалению настолько специфичных номеров у нас нет, но мы можем предложить вам трехместный люкс на двадцать третьем этаже, две ванных комнаты, гостиная, камин, рабочий кабинет и отличный вид на заснеженные вершины горной гряды «Соколиное гнездо» – всего за две тысячи кредитов в день.

– Устроит – беззаботно махнул рукой Миша.

Я заплатил сразу за неделю проживания, и мы пошли к лифту. Прежде чем передо мной сомкнулись двери, я успел заметить, что Аника, вновь нацепила наушники и зависла над планшетом, с полностью отсутствующим видом. Мирон тоже обратил на это внимание и хмуро посмотрел на дешифратор.

Поднявшись в свои пенаты мы, первым делом, обшарили каждый угол на предмет жучков, паучков и прочих электронных насекомых. За исключением пары микро голо-камер над самой большой кроватью, ничего не нашли. Даже странно.

– Так, «Дрозд», лептоп мы просохатили на таможне, но я ни в жизнь не поверю, что ты не захомячил аппаратуру по карманам – все это я сказал, любуясь видами из террасного окна.

Лицо Соловьева вначале выразило крайнюю степень недоумения, а затем он не выдержал и расплылся в широкой улыбке. Все эти метаморфозы сержанта, четко отразились на поверхности стекла и были хорошо видны мне.

– Нет, точно переименую в «Хому»! Показывай, что зажилил, запасливый ты наш.

Миша изобразил обиду и бескрайнее повиновение. Если бы в глазах не плясали веселые чертята, можно было бы и поверить, что правда обиделся. Пока из поистине бездонных и бесчисленных карманов «Дрозда» на огромный дубовый стол перекочевывали всевозможные электронные примочки, десятки метров проводов и бог еще знает чего, я пошел смотреть над чем корпит «Троян».

Заглянув через плечо подрывника, я заработал весьма ощутимый тычок в пах, да так, что согнулся пополам.

– Очумел, ирод?! – прохрипел я, согнувшись в три погибели и держась за ушибленную мошонку.

– Не советую, командир – Мирон затемнил экран планшета и снял свои навороченные очки.

– Тут похоже гипнограма и пустотные бесы знают на что она кодирует, а Вы без защиты лезете. Так что переключил ваше внимание с записи самым доступным методом. Хотя, если честно, чисто инстинктивно отработал. А кто такой, этот ирод?

– Проехали, докладывай.

– Так уже доложил – пожал плечами мой обидчик – гипнограма. Класс, кодировку и заложенную программу с наскока не скажу – надо разбираться. Запись религиозного характера. Исповедуют, каких-то там пустотных богов и прочую муть, идолопоклонники клятые. Зашито может быть все что угодно, от желания отдаться первому встречному в самых извращенных позах, до приказа к массовому суициду. Но, скорее всего, что-то более меркантильное, вероятно, четыреста первый способ Оси Бендера.

– Понятно, колдуй дальше, минут шестьдесят – семьдесят у тебя есть, попробуй разобраться детальнее.

– Есть!

– «Дрозд»! Да сколько у тебя барахла с собой?! Ты весь склад вынес?

– Командир! «Барахла», как ты выразился, бывает либо мало, либо мало, но, больше все равно не упрешь!

– Юморист, эта шутка набила всем оскомину еще тогда, когда зимний брали!

– Чего?

– Того! Чем располагаем? Только вкратце!

Спустя пять минут, у меня наклевывался примерный план действий.

– Так, птица певчая, хватай свои камеры и дуй на фасад, тут не высоко – отскребем, если что, быстро. Задача – обеспечить периметр видео, тьфу, голо-наблюдением. Изображение заводи на мой планшет, все равно от него сейчас толку не много.

– Мирон, что по записи?

– Без изменений, но скачена она была из местной сети, доступ общий, так что локализацию не отследить. В общих чертах все как я и сказал пять минут назад, но есть пара подложек, а что зашито в них я уже не разберусь, не тот уровень, надо спецам на «Горыныча» тащить.

– Ясно. Хреново.

– Так, «Троян», твоя задача – нырнуть в местную сеть и нарыть нам все злачные места где мы сможем разжиться огнестрелом. Гражданские, нелегальные военные, охотничьи образцы – мне по барабану какие, лишь бы стреляли и был боезапас. Мы же на «охоту» прибыли, удачно впишется такой маневр. Плюс, постарайся найти нам «птичку», хотя бы на сутки.

– Дальше. Всем запрещаю смотреть местное «голо» и свободный серф по сети. Еще, не дай бог, подхватим такой же сифилис, как Аника. Все телодвижения в сети осуществляет только «Троян» и только в своих окулярах навороченных.

– Выполнять. Потом – отбой по готовности. И меня минут тридцать не кантовать. Чапай думать будет.

– Есть.

11 июня 3377 года. Утро. Поверхность независимой планеты «Вольница». Свободный город «Новвольград»

Утро выдалось на редкость гадким. Отсидев собачью вахту за импровизированным пультом слежения – планшетом, на который была заведена картинка со всех четырех установленных нами камер, я отправился на боковую. Но, так и не сомкнул глаз, пытаясь составить хотя бы примерный план действий. Мыслей как вычислить пиратское логово не прибавилось, слишком мало исходных данных. Все что я знал – они на планете. Не густо.

И сейчас я стоял, смотрел на серые облака и мелкий моросящий дождь за окном, потирая, обожженную разлитым кофе, левую кисть.

– И так, господа диверсанты, что мы имеем?

Первым откликнулся «Дрозд».

– По голо-наблюдению – все тихо, нас никто не пасет, картинка стабильная, зациклить или еще как-то ее подменить не пытались. Плюс, я собрал слабенькую сигналку из подручных средств и раскинул ее в холе. За ночь было два посетителя – горничная сметала пыль в коридоре, и дежурный охранник совершал обход. К нашим апартаментам не приближались, интереса не проявляли, посторонних предметов не оставляли. У меня все.

– Мирон?

Допив кофе, «Троян» отставил вычурную чашечку на хрупкой тарелочке в сторону, обтер руки о штанины, поправил очки, и, поглядывая в планшет, принялся за отчет. Я, в это время, отвернулся к окну, чтобы скрыть улыбку. Уж больно комично он смотрелся, в «потушенной», но все же боевой броне, с изящной чашечкой на серебряном блюдце и чисто армейскими привычками.

– Начну с десерта. Стволы я нашел. На этом сладкое закончилось. Оружие антикварное и продается в единственном в этом городе антикварном же магазине. Причем магазин настолько антикварный, что слово «антикварный», которое набило уже мне мозоль на языке, встречается в названии аж два раза – Антикварный магазин Антиквара Арнольда. Только мудак мог назвать так свой магазин. Мудак и антиквар – что теперь для меня не различимые понятия.

Последняя ремарка «Трояна» остановила утреннюю летучку минут на пять, пока мы с Мишей утирали слезы и пытались унять гогот. Мирон терпеливо ждал. Когда мы закончили, он продолжил.

– Успокоились, антиквары?

Я честно пытался подавить смех, я пытался, а Соловьев нет. Пришлось цыкнуть на него, хотя улыбка непроизвольно наползала на лицо.

– Ну, раз успокоились, я продолжу. Три охотничьих пороховых ружья лохматого года. Работа какого-то мастера, из какого-то города, бог весть, сколько столетий назад помершего от изжоги, икоты и неоцененности окружающими. Стоимость каждой единицы – сорок тысяч полновесных универсальных кредитных единиц, но, можно и в дохлых президентах. Рубль не котируется.

Улыбка исчезла сама собой. Сто двадцать штук за пороховые ружья – етишкина сила! Мы с такими операциями по миру пойдем!

– Дальше. Атмосферного транспорта здесь нет от слова «вообще». Даже флаерам не разрешено подниматься на высоту больше десяти метров. Запрет носит религиозный характер. Нарушение – штраф, один миллион кредов, или – заключение на срок до двадцати пяти лет.

– Ни хрена себе! – присвистнул «Дрозд».

– Ага. Колесный транспорт в ассортименте и за гроши. Кстати, гребанный антиквар обмолвился, что к ружьям есть запас пороховых патронов, около ста пятидесяти коробок по двадцать штук в каждой и при выкупе сразу трех единиц вооружения, он готов нам отдать их бесплатно.

– Ясен! Сколько тем патронам лет! Там от пороха одно воспоминание осталось.

– Я о том же подумал, командир.

– В жопу хоть не послал?

– Обижаешь! Хотя хотелось. И сильно.

– Дальше что?

– Дальше, интересный факт, я уже упоминал о религиозных запретах. Так вот, на этой планетке, чуть ли ни все крутится вокруг местного культа. Я бы даже сказал секты проповедующей тех самых пустотных богов. Куда ни плюнь – везде они. Того типа на стоянке такси помните, в хламиде?

Два кивка.

– Представитель этого культа. Должность наблюдатель. Зона ответственности – все прибывающие и убывающие с планеты. Прикиньте? И так, почти в каждой сфере деятельности!

– Интересно девки пляшут, если снизу посмотреть…. Это зацепка. Будем ее работать. Еще что-то есть?

– Нет, это все.

– Так, так, так…. Так! Мирон, партзадание тебе. Перешерсти местные магазины на предмет серы, селитры и угля. Первые – должны быть в каких ни-будь сельскохозяйственных, среди удобрений, последний – можно и в аптеках найти, вполне сойдет активированный. Еще – нужны спички, соль, и толстая проволока, или гвозди.

– Командир, пара вопросов. Парт чего? И гвозди уже несколько веков никто не производит….

– Не вникай – присказка. Черт с ними, с гвоздями, сойдут железные стержни. Еще вопросы?

– Спички это дорого. Идут в комплекте к сигарам, комплект из десяти штук. Много надо? С остальным понятно.

– Вот как? Знал бы прикуп – жил бы в Сочи. И детей туда переселил. Дорого это сколько?

– Это сто кредов за упаковку. Пять комплектов в упаковке, пятьдесят штук соответственно.

– Шесть упаковок. На фоне стволов – сущие копейки.

– Сделаю.

– Миша, найди мне полигон, стрелковый тир, просто поле где никого нет. Что угодно, лишь бы без посторонних глаз. И нужно сделать мишени. Много мишеней. Как и из чего – твоя головная боль.