Текст книги "Бароны Зеленого Холма"

Автор книги: Роман Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Роман Артемьев
Бароны Зеленого Холма

– Святая Церковь очистила Ниелгамон триста лет назад. Всем казалось, что проклятый город навсегда перестал осквернять взоры Всевышнего, братья-ревнители хорошо потрудились. Сначала уничтожили магическую защиту, наложив святое проклятие на окружающие земли, затем снесли все постройки Истинной Яростью, а под конец наложили Печать Перехода. Живые существа после такого выжить не могут, поэтому про город забыли. Слухи гласили, что в городе спал какой-то демон, но он никак себя не проявил. Поэтому святые воины оставили предупреждающие знаки, что земля подвергнута очищению, и сочли свой долг выполненным. Однако теперь нам кажется, что Коллегия Ревнителей поторопилась с выводами.

Двое могущественных иерархов неторопливо прогуливались по галерее, окружающей маленький садик внутри монастыря. Стоял летний погожий денек, и сидеть в душном кабинете обоим показалось глупостью, едва ли не кощунством. Да и откровенно говорит на обсуждаемую тему все-таки хотелось под светом дня, а не в освещаемой свечами темноте. Власть избавляла от предрассудков, но иногда последние брали свое.

– У Коллегии Святого Нидаля появились сомнения в искренности веры герцога Аларо, и они провели небольшое расследование. Точно выяснить ничего не удалось, раскопали обычный набор грехов аристократа: похищение девушек, работорговля, участие в заговоре против сюзерена. А вот интересующие нас вопросы оказались сокрыты плотным туманом неведения. Однако братьям удалось поймать одного слабенького колдуненка, который утверждал, что в городе появились амулеты с символами Ниелгамона. Собственно, это единственное, что он знал, толку от него было мало.

Брат Дитрих, Коллегия поручает вам ведение расследования по этому делу. Отправляйтесь в Альтег, столицу герцогства, и с помощью Всевышнего установите истину. Если герцог действительно впал в ересь, нам потребуются все возможные доказательства, чтобы подвергнуть его суду. Аларо знатен, богат, связан узами родства с сильными родами, у него сильная личная армия. Герцогство служит щитом на границе с Фанкорией, беспорядки в нем отразятся во всем государстве. Нет, король просто так не отдаст своего вассала.

– Если герцог нам мешает, мы можем сообщить Итарику Второму о заговоре.

– Найдите мне аристократа, который не интригует при дворе! Итарик рассмеется нам в лицо и скажет, что милостивый господин всегда готов простить запутавшегося слугу! К тому же заговорщики никак себя не проявляют, так, болтают в узком кругу. Увы, с этой стороны герцог защищен.

– А если удастся доказать, что герцог занимается черной магией? Если занимается, конечно же. Так вот, если у Церкви будут такие доказательства, как мы поступим?

– Там видно будет, брат Дитрих. Суд Всевышнего суров, но справедлив и милосерден. Нам же во всем следует брать с него пример. Если преступления сира Аларо окажутся не столь велики, Совет Коллегиалов с радостью примет его искупление. Искреннее раскаяние облегчает участь, а мы не просто поможем герцогу понять греховность избранного пути, но укажем способы вернуть себе благосклонность матери нашей святой церкви. И с паршивой овцы можно получить толику шерсти, если стригаль умел. Вы уж постарайтесь, брат. Герцог должен принадлежать нам.

Альтег считался вторым по величине городом королевства, а кое-кто утверждал, что и первым. Он стоял на перекрестке нескольких крупных торговых путей, что позволяло даже в худшие годы получать существенные прибыли в казну. Какие бы войны, эпидемии, природные напасти не происходили в соседних государствах, Альтег богател. Основный поток денег шел герцогу, но и городскому магистрату кое-что перепадало.

Считалось, что магистрат заботится о процветании города и тратит деньги на его благоустройство. Так гласила официальная точка зрения. За полторы недели, проведенные в столице герцогства, брат Дитрих не заметил особого рвения чиновников. О, конечно, центральные кварталы представляли собой помпезное зрелище – широкие улицы, обилие скверов и парков, нарядные фонтаны. Стражники, пинками выдворяющие оборванцев из места обитания благородных господ. Прекрасное место, чистое и благоустроенное, жившие здесь дворяне могли быть довольны. Однако стоило выйти за пределы Золотого Города, как называли место обитания знати, как картина резко менялась.

Узкие грязные улицы, пройти по которым представлялось затруднительным из-за толстого слоя нечистот. Грязь и помои выливались горожанами либо в плохо работающую канализацию, либо в сточные канавы, не чищенные с момента постройки. Если в Жирном Брюхе, районе проживания купцов и прочих толстосумов, еще как-то организовывали уборку залежей грязи за собственный счет, то в кварталах бедноты на такую глупость, как гигиена, никто тратить деньги не собирался. Результатом служила высокая детская смертность и постоянно вспыхивавшие эпидемии.

Естественно, процветала преступность. Отчаявшиеся люди сбивались в стаи, опасные своей безжалостностью и многочисленностью. Им нечего было терять, и жестокость таких банд ужасала даже видавшего виды брата-ревнителя. Поножовщина давно стала обыденностью. Торговля людьми, наркотиками, противозаконными услугами в открытую существовала на окраинах, куда не рисковали заходить храбрейшие из стражников. Работа в таких условиях утомляла, все-таки общаться с подонками неприятно для нормального человека, особенно если Всевышний дал ему дар читать в людских мыслях. Но, как напомнил себе брат Дитрих, результат стоил временного дискомфорта.

Четверо незарегистрированных магов, два монаха-расстриги, трое пойманных вампиров дали Дитриху надежду на успешное завершение миссии. Ничего внятного они сказать не могли, хотя начали "облегчать душу" едва ли не раньше, чем брат-ревнитель стал задавать вопросы. Тем не менее, кое-какой материал для размышлений Дитрих получил. Слухи, сплетни, тоненькие ниточки, ведущие в герцогский дворец.

Богато одетый господин, время от времени закупавшийся сомнительного свойства ингредиентами. Анонимный заказ на запрещенную инкунабулу, размещенный среди торговцев книгами. Отзвуки темной волшбы, замеченные магами. Жертвенник со следами человеческого жертвоприношения, найденный в подвале снятого дома.

Ревнитель не сомневался, что рано или поздно сумеет выяснить истину. Действительно ли Аларо продал душу Тьме, или с ненавистными всему живому силами связан кто-то из его подручных? Если верно последнее, то знает ли герцог о преступлении подданного? Или, как уже бывало не раз, кто-то из вассалов недоволен занимаемым местом, и желает достичь большего? Очернить сюзерена в глазах короля и Церкви, чтобы занять освободившееся место? Дитрих за свою двухсотлетнюю службу повидал всякого и не отвергал ни одного варианта.

Сейчас он с интересом рассматривал сидящего в кресле напротив молодого дворянина, рекомендованного ему настоятелем монастыря Святой Десницы. Старый монах, а по совместительству бывший наставник Дитриха, настоятельно советовал выслушать лорда Дориана. "Верный слуга Церкви, которому есть что поведать полезного", вспомнилось ревнителю.

Сын провинциального барона, лорд Дориан выгодно отличался от большинства наушников Дитриха. Осведомители почти всегда преследовали свои личные, мелкие и пустые цели, вызывая у ревнителя вполне оправданное омерзение. Поэтому находиться в обществе человека, искренне желающего помочь, было неожиданно приятно. Пусть Дориан и рассчитывал на некую помощь в ответ.

– Ну наконец-то наши просьбы оказались услышаны. Вы представить себе не можете, как я рад видеть вас, ревнитель!

От такого приветствия Дитрих почувствовал, как у него брови заползают на лоб. Нет, эту или иные подобные фразы ревнитель слышал часто, но никогда прежде ее не произносили искренне. На памяти ревнителя его всегда встречали вымученными улыбками, и старались избавиться от неприятного общества как можно быстрее. Дальнейший разговор показал, что у молодого лорда были причины желать встречи с представителем самой одиозного церковного ордена.

– Отец уже лет пять просит прислать к нам полноценную комиссию для проверки целостности печати, а епископ отделывается отговорками! Надеюсь, ваш приезд изменит ситуацию.

– А есть причины полагать, что печать ослабла? – Чутье Дитриха взревело, предупреждая об опасности.

– Как минимум одна раз в полгода – фыркнул Дориан. – Из проклятого города появляются странные существа, почти всегда агрессивные и опасные. Старики утверждают, что подобное случалось и раньше, но не чаще чем раз в дюжину лет. Я проверил магические узы, однако ничего обнаружить не смог. Три года в Серинской семинарии – пояснил юноша в ответ на вопросительный взгляд ревнителя. – Если бы не гибель старшего брата, я связал бы судьбу с церковью.

– Сочувствую вашему горю. Да пребудет милость Всевышнего с вашим родственником.

– Молю о том. К сожалению, сыновний долг призвал меня до окончательной инициации, и теперь я по мере сил помогаю отцу в делах баронства. Так вот, мой дар не обнаружил никаких изменений в структуре печати. Равно как и молитвы брата Горака, или усилия мастера Логайрэ, нашего замкового мага, которые тоже не дали результатов.

Ревнитель откинулся в кресле, расслабленно положив руки на подлокотники тяжелого вычурного кресла. Квалификация придворного мага захудалого барона и мелкого священника, едва ли прошедшего серьезное обучение, не могла быть высокой. Скорее всего, они не заметили трещин, по которым изменившиеся под воздействием могущественной магии твари выбирались из города. Тем более, что местный епископ был обязан проверить первое же сообщение барона. Раз он не сообщал в Святой Город о возникшей опасности, да и при личной встрече ничего не сказал, значит, счел происходящее временной флуктуацией и не придал значения.

Вот только происходящее имело еще одно объяснение. Некто могущественный, обладающий знаниями и ресурсами, вполне мог создать направленный канал в обход печати. Через получившийся проход он (или они, напомнил себе ревнитель, еретиков скорее всего несколько) мог проникать в разрушенный город, получив доступ к источнику запретных знаний. Правда, Ниелгамон в нынешнем состоянии должен представлять собой пустыню из оплавленных камней. А если что-то уцелело? Маги-отступники отбивались до последнего, вдруг им удалось ослабить воздействие светлых заклинаний?

– Скажите, лорд Дориан, а не происходило ли нечто странное всякий раз перед тем, как появлялись эти извращенные твари? Что-то, что выбивается из привычной колеи? Появление новых людей, изменения энергетических потоков, еще какие-нибудь необычные явлния? Насколько мне известно, во владениях, отдаленных от крупных городов, жизнь достаточно однообразна, и все новое сразу привлекает внимание.

– Скажите уж прямо, что в нашем захолустье ничего не происходит – махнул рукой дворянин. Он задумался, рассматривая украшавшую винный кубок тонкую чеканку, затем отрицательно покачал головой. – Простите, святой брат. Ничего в голову не приходит. Единственное происшествие, подходящее под термин "странное", случилось с ныне покойной бабкой Мартой, да сжалится Всевышний над ее грешной душой. Вряд ли это как-то связано с вашим вопросом.

– Расскажите хотя бы о ней. Иногда абсолютно не взаимосвязанные события имеют общий корень. "Путь, ведущий к истине, сокрыт во мраке, но светоч веры развеет любые тени" – процитировал Дитрих.

– Писание святого Периса, проповедь филистийцам – кивнул Дориан. – Ну что вам сказать? Бабка Марта была старой ведьмой, самой обычной знахаркой, каких много. Возможно, она и преступала некоторые пункты Уложения о вольных магах, колдовала сильнее дозволенного, но черным не баловалась, в этом я уверен. Храм посещала исправно, благословление принимала легко.

– Падение начинается с мелочей.

– Святой брат, если сжигать всех, кто когда-либо имел дело с незаконной волшбой, людей в королевстве не останется. Уж вам-то это должно быть известно лучше других.

– Есть разница между тем, кто ищет помощи близким, и тем, кто постоянно нарушает волю Его наследницы, святой Церкви – возразил Дитрих. – Но не будем спорить, на эту тему можно говорить слишком долго. Итак, что случилось с ведьмой?

– Да. Так вот, старая скупердяйка за плату изготовила приворотное для некой дамы из числа наших соседей. Не знаю уж, при каких обстоятельствах, это зелье попало в бокал графа Итторка, любимца герцога. Граф разозлился, приехал вместе со свитой и сжег Марту. Конечно, такой поступок возмутил отца, творить суд на чужой земле не дозволено никому. Однако граф слишком могущественен, поэтому дело замяли, тем более, что Итторк принес извинения и прислал арзийского коня.

Кстати сказать, это ведь довольно редкая порода, во всем герцогстве наберется не более двухсот лошадей. – Дориан, что-то вспомнив, нахмурился и отставил кубок в сторону. – Простите, святой брат, я ошибался. Все-таки имело место одно странное происшествие, связанное именно с Мартой.

Незадолго до гибели она обмолвилась соседке, что к ней приходил с предложением некий богатый дворянин. Старая ведьма отказалась, потому что, как я уже говорил, не связывалась с Тьмой. А просьба того человека по любым меркам доброй не была. Тогда этому разговору крестьяне не придали значения, но после смерти Марты его передали мне. Сами понимаете, нам с отцом стало интересно, что происходит на наших землях, и мэтр Логайрэ попытался восстановить события. К сожалению, узнать не удалось практически ничего, огонь стер все следы. Несколько лучший результат дало чтение памяти окрестных жителей, мэтр извлек описание того человека, который приходил к старухе. Правда, ни лица, ни одежды разглядеть не удалось, а вот конь его виден хорошо. Арзийская порода, белая с черными носочками на передних ногах.

– Приметная лошадь. Вы нашли хозяина?

– Увы – развел руками Дориан. – У нас нет возможности заниматься поисками, да и, признаться, особого желания. Альтегское дворянство высокомерно относится к провинциалам, начни мы расспросы, не добились бы ничего, кроме насмешек.

Хотя лицо святого брата оставалось дружелюбно-нейтральным, внутри он ликовал. Такая удача! Дитрих чутьем многоопытного сыскаря чувствовал, что он на верном пути. "Успокойся" – мысленно приказал ревнитель себе – "Еще рано судить о результатах. Ты знаешь только, что незадолго до смерти к ведьме приезжал какой-то аристократ, не более. Нет доказательств, что он занимается чем-то противозаконным, только слова покойницы, которые глупые селяне могли переврать десять раз. Рано радоваться".

Тем не менее, интуиция кричала, что вот оно – искомое. Некто интересуется черной магией, после чего правая рука герцога убивает оказавшуюся неожиданно строптивой ведьму. Слишком явная связь, чтобы ее можно было проигнорировать. Надо все проверить самому, лично. Съездить в баронство, опросить свидетелей, найти гостя старухи. Интересно, о чем тот может рассказать?

– Кажется, лорд Дориан, мне придется просить вашего отца о гостеприимстве. Ваш рассказ наводит на слишком неприятные мысли. Вы говорили с кем-нибудь еще об обстоятельствах смерти ведьмы?

– Да – улыбнулся Дориан. – О Марте я говорил. А вот о ее таинственном госте – нет. Когда вас ждать? Я намерен выехать завтра.

– Я поеду с вами.

Зеленый Холм, родовой замок баронов дар Котто, выглядел внушительно. Основательно. Нынешний хозяин хорошо следил за своими землями, равно как и поколения его предков. Дитрих узнал еще в столице, что Котто происходил от сотника королевского войска, триста лет назад спасшего тогдашнего короля в очередной войне с соседями. В те времена, как, впрочем, и теперь, земли, окружающие Ниелгамон, стоили дешево, жители оттуда бежали, край опустел. Правитель награждал младшего сына из захудалого рода бросовыми владениями, не рассчитывая на скорое процветание. Скорее, он просто хотел даровать титул отличившемуся воину, ну а баронство шло придачу. В те времена, если верить рассказам старожилов и записям в приходской книге, замок Зеленый Холм очень точно соответствовал своему названию. Деревянные стены сгнили и осыпались, лес подступил к самому рву, дурно пахнущему и заросшему травой, здания частично разрушились. Во всем владении стояла только одна деревня дворов из тридцати.

Первый владетель Котто, однако, за дело взялся решительно. Выдал крестьянам зерно лучших сортов и приказал сеять только его, первый урожай лично свез в Альтег. Объявил, что семья, поселившаяся на его землях, пять лет не будет платить налогов, и сдержал обещание, хотя первые зимы жил в гудящей от сквозняков развалюхе. Пригласил рудознатцев, которые нашли небольшое месторождение меди в самом центре владений. Медленно, постепенно баронство начинало возрождаться. Под конец своей жизни первый хозяин на скопленные деньги устроил конезавод, закупил породистых лошадей.

Наследники не посрамили памяти основателя рода. Воинами они были отменными, служба в королевском войске давно стала семейной традицией, так что все попытки соседей "пощипать выскочек" окончились ничем. Со временем отношения стали вежливо-нейтральными, а потом и дружественными. Каменный замок построили при внуке бывшего сотника, деде молодого лорда Дориана. Возвели массивный господский дом, многочисленные пристройки, окружили их высокими стенами, освятили новый храм. Стены зачаровывали кудесники из Гильдии Магов. К этому времени вокруг замка было разбросано три деревни, баронство активно торговало с соседями лошадьми, медью, зерном. Ныне правящий барон, лорд Марк, завел пивоварню, построил две мельницы в дополнение к имеющимся. Хозяином он считался строгим, но справедливым, так что Дитрих не удивился, обнаружив в мыслях вассалов искреннее почтение к господину.

Окрестные кумушки не полагали Котто выгодной партией. Конечно, деньги позволили бы лорду Дориану жениться на девушке из знатного, но обедневшего рода, тем самым войдя в более высокий аристократический круг и получив новые связи. Однако казалось, что хозяева Зеленого Холма предпочитали дружить со всеми на расстоянии, не вмешиваясь в интриги при дворе герцога и не пытаясь урвать кусочки соседних земель. Бароны Котто служили королю, у него же искали защиты, если не могли справиться сами. Кроме того, в этом роду существовала странная традиция, смысл которой сводился к фразе: "Женись на ведьме. Нет ведьмы, женись на стерве".

Все женщины баронов были магичками, почти всегда с тяжелым характером. Впрочем, все развивавшие в себе дар женщины считались людской молвой стервами. В чем причина такой странной традиции, откуда она пошла, сказать не мог никто. Тем не менее, смысл в ней был, ибо баронессы всегда служили опорой мужьям в деле управления подданными, при необходимости используя свои таланты и в ратную пору, и во время мира. Что поражало окружающих, так это царившее в семьях согласие. Ссоры случались, временные охлаждения тоже, но ненависти между близкими родственниками, частой в других знатных семьях, не бывало никогда.

Естественно, за баронами закрепилась устойчивая репутация колдунов. Епископ присылал инспекцию через каждые пять лет, пока однажды не махнул рукой. Взяток бароны не давали, а черным не баловались. Конечно, идеально чистых пред ликом Его людей нет, человек испорчен изначально, но никаких серьезных прегрешений святые братья не находили, связываться же по мелочам не хотелось. Смысла не было. Котто действительно занимались чародейством, исправно сдавая экзамены в Гильдии и получая лицензии в Коллегии Светочей, своевременно платя все положенные пошлины. В их владениях жили знахари и прочие лекари, практикующие магию, но опять-таки, законов не нарушали. А если и нарушали, то скрывали это так тщательно, что проверки ничего не давали.

Впрочем, был один случай. При отце лорда Марка некая девушка, расстроенная результатом гадания и рассерженная отказом знахарки приготовить приворотное зелье, сообщила ревизорам о самом факте гадания. Церковь утверждала, что промысел Всевышнего должен оставаться неведомым Его детям, ибо знание будущего лишает свободы выбора. Так это или не так, предсказаниями занимались исключительно придворные маги монарших особ. Знахарку, как водится, пытались сжечь, на барона наложили штраф, девушку наградили. Однако хозяин замка выплатил церкви большую виру за жизнь своей слуги, в результате дело ограничилось частичным лишением силы. Куда важнее, что доносчицу вместе с семьей прошлый барон, спустя небольшое время, изгнал. Он благочестиво заявил, что вина головы всегда больше, чем вина руки, и девушка нарушила закон в бóльшей степени, чем исполнитель гадания. С тех пор доносов не было, хотя ревнитель не думал, что гадать перестали.

Точнее говоря, он прочел в мыслях всех встреченных девок воспоминания о проводимых обрядах. И что, сжигать всех? Брат Дитрих саркастически усмехнулся. Он давно привык игнорировать всю грязь, не относящуюся непосредственно к расследуемым делам. А уж такие мелочи, как гадания деревенских дур, никак его не затрагивали. Тем более, что помогать братьям-светочам никакого желания у брата-ревнителя не было.

Подытоживая вышесказанное, дар Котто не могли похвастаться родовитостью, зато уж оригинальности в них хватало. Лорд Марк не выказывал желания изменить сложившуюся репутацию, упорно продолжая игнорировать шепотки за спиной. Однако он отослал своего третьего сына в семинарию, проча ему духовную стезю. Подобный шаг окончательно убедил церковные власти в лояльности барона, и от Котто, наконец, отстали. Впрочем, мысленно усмехнулся Дитрих, старый лорд и здесь продемонстрировал свою неординарность, выбрав в качестве места обучения Серинскую обитель.

Серинская семинария с момента основания пользовалась репутацией гнезда бунтарей и реформаторов. Ее наставники не уставали напоминать, что Годрик Святая Длань, организатор первого похода на последователей Небесного Отца, и Арран Фикский, дозволивший основание Гильдии Магов, обучались именно в стенах этого учебного заведения. Представители других школ заявляли в ответ, что Итор Проклинаемый, величайший еретик последней тысячи лет, тоже вышел отсюда. Так что лорд Дориан легко влился в веселую кампанию благочестивых студентов, сразу став "своим".

К несчастью, обучение не продолжилось долго. Сначала умер от неизвестной болезни старший брат Дориана, затем пришло страшное известие о гибели второго сына. Страшное поражение при Виронее стоило жизни многим дворянам, в том числе еще одному ребенку старого барона. Наследником замка, таким образом, был объявлен лорд Дориан. Ревнитель полагал, что Церковь потеряла преданного и талантливого слугу. Конечно, не слугам Всевышнего роптать на Его волю, однако Дориан вполне мог бы занять высокое место в святейшей иерархии. Молодой лорд был умен, образован, набожен и в то же время готов всеми силами бороться с ересью окружающих. Не демонстративно-ханжески, выпячивая собственные достоинства и карая других за малейший проступок, а стремясь поддержать, направить человека на верный путь.

Впрочем, как не раз убеждался Дитрих, любое событие приносит кому-то выгоду. Возвращения молодого лорда в родные пенаты с трепетом ожидали все окрестные девушки и часть замужних женщин. Молодой, черноволосый и зеленоглазый красавец не раз являлся в девичьих грезах и служил причиной страхов матерей девушек на выданье. Невесты у Дориана не было, и ничто не мешало наследнику закрутить интрижку с кем-нибудь из соседских дочерей (или жен, прости, Всевышний, греховные помыслы дщерей своих). Однако, как казалось ревнителю, с этой стороны молодой лорд был чист, официально признанных бастардов у него тоже не было, а связи с миловидными служанками среди дворян за грех не считались. Наоборот, их отсутствие вызвало бы удивление.

К сожалению, все эти мимоходом узнанные подробности из жизни хозяев Зеленого Холма нисколько не приблизили брата-ревнителя к цели его поездки. Тщательно просмотренные воспоминания крестьян так и не дали ответа на вопрос, кто приезжал к старой ведьме незадолго до гибели. Собственно говоря, имя как таковое ревнителя не интересовало. Дитриху нужны были доказательства связи неизвестного заказчика темного ритуала (или что там он просил у покойницы) и графа Итторка, чтобы иметь основания для допроса фаворита герцога. Пока что с надетым амулетом мысленной защиты. Пока что. К сожалению, таких оснований у него не было. Возможно, лучший результат даст поиск лошади, редкая масть наведет на след хозяина.

– Как ваши успехи, пречистый брат? – Вошедший в комнату лорд Дориан с улыбкой разглядывал царящий на столе хаос. Привычка чиркать пером во время размышлений приводила в бешенство наставников Дитриха еще в семинарии, но избавиться от нее не удалось. Святой брат в некотором смущении оглядел забрызганную чернилами столешницу и привычно принял профессионально-неприступный вид.

– Никак. Мне не удалось высмотреть ничего сверх того, что вы уже сообщили. Я провел обряд Памяти Земли, но и он окончился впустую. Прошло слишком много времени, и на месте пожара у земли возникли другие воспоминания. Смерть ведьмы оставила слишком сильный отпечаток в тонком мире.

– В таком случае, пречистый брат, я предлагаю вам проехаться до того места, где отец убил последнее чудовище. Возможно, там найдется что-либо полезное. Доедем до Новых Топоров, переночуем, а утром отправимся в лес.

Деревня получила свое название из-за плантации ценных пород леса, созданной дедом лорда Марка. Тогда он привез из северных земель десяток саженцев и крепостного, способного вырастить их. Со временем плантация разрослась и даже потеснила пшеничные поля, расположенные вокруг деревни. Точнее говоря, в те времена деревни еще не существовало, так, пара домов баронских егерей и семья крепостных. Сейчас в Новых Топорах было дворов двадцать, жили здесь егеря, следившие за границей с проклятым городом и занимавшиеся сбором целебных лесных трав, пахари, выращивавшие пшеницу на продажу, и лесничие, ухаживавшие за древесной плантацией. Последних было больше всех. Древесина из Котто ценилась во всем королевстве за хорошее качество, в то время как везти такую же издалека было дорого.

– Вы не намерены построить здесь храм?

– Давно собираемся. – Лорд Дориан подмигнул молоденькой служанке, накрывавшей на стол. Девушка сверкнула чуть смущенной улыбкой и убежала. – Решили сначала расширить храм в Конюхове, а сюда раз в неделю приезжает кто-нибудь из Зеленого Холма и проводит службы. Лечит, благословляет.

– Деревня уже довольно большая.

– Да, почти сотня человек. Что поделать, мы считаемся захолустьем. Идеальным местом для ссылки провинившихся клириков. Епископ не против поставить храм или часовенку, но я краем уха услышал, кого он собирается сделать пастырем, и сослался на малые доходы селения. Обман, конечно, но народ здесь и так живет не слишком верующий, настоятель должен быть более – Дориан замялся, подбирая термин – терпимым и вменяемым.

– Осторожнее, ваши слова граничат с ересью – усмехнулся ревнитель.

– Я лучше покаюсь на исповеди, чем буду объясняться с комиссией Церкви по поводу пропавшего жреца. Сами посудите, кого к нам хотели направить: фанатик, отказавшийся принимать роды у изнасилованной женщины, дескать, дитя зачато не в браке. И проворовавшийся казначей одного из крупных монастырей.

В принципе, Дитрих был согласен с молодым лордом. По роду своей деятельности он не раз сталкивался с совершенными святыми братьями преступлениями и давно утратил веру в непогрешимость слуг Всевышнего. В меру своих сил ревнитель способствовал очищению рядом церкви от разной швали, однако признавал, что работа эта далека от завершения. Тем не менее, кастовая солидарность заставила его напомнить:

– Только епископ вправе решать, кого назначить в приход. "Да не поставите вы долг свой ниже воли царей земных".

– Да я не спорю, святой брат – понимающе улыбнулся Дориан. – Просто мне кажется, что назначение подобных типов слабо соответствует интересам Церкви. Кроме того, мой отец возлагает большие надежду на эту деревню. Цены на древесину растут, поэтому стоит увеличить плантацию и привести сюда еще крестьян. Опять-таки, неприятности на южных границах Эренги заставляют думать, что имеет смысл заняться выращиванием благовоний и специй. Тех, что могут расти в нашем климате. Отец тщательно следит за своими землями, но эта деревня у него на особом счету.

– Я заметил, что здесь у барона много доверенных слуг – кивнул Дитрих. – Обычно амулеты выдают только старостам, чтобы они имели возможность всегда сообщить господину о происшествиях. У вас же здесь пятеро слуг с ментальной защитой.

– Пятеро? – Дориан задумался, а потом стал перечислять – Староста села, старший егерь, старший агроном, и Милован с его семейным артефактом. А еще кто?

– Тот невысокий лесовик, молчаливый, синие глаза, белые волосы. Кажется, Вячко.

Дориан задумчиво побарабанил пальцами по столу, затем подошел к висевшему на стене маленькому круглому зеркалу. Дитрих вообще заметил, что вассалы Котто жили богато, бароны не выжимали из них все соки. У некоторых в окнах даже стояли стекла, а не заговоренные пластины льда.

Молодой лорд прикоснулся к зеркалу кончиками пальцев, по короткому уколу боли в висках ревнитель опознал создание заклинания. В зеркале почти сразу появилось изображение лорда Марка, старый барон поднял голову и посмотрел на сына.

– Что-то случилось?

– Еще не знаю, отец. Святой брат почувствовал ментальную защиту на одном из егерей, не старшем. Скажи, ты давал кому-нибудь еще амулеты?

– Нет – лорд Марк выпрямился в кресле – никому. А о ком идет речь?

– Вячко, смотритель Дальнего Лога.

Немного поразмышляв, барон отрицательно покачал головой.

– Никогда не обращал на него внимания. Он, конечно, знает свое дело, но особыми талантами не блещет. Да и жадноват слегка. Передай святому брату, что я не буду возражать, если он захочет допросить этого человека. Хотя вряд ли здесь что-то серьезное.

– Благодарю, отец.

Изображение пропало, и Дориан обернулся к ревнителю.

– Действительно, скорее всего парень нашел какой-нибудь потерянный амулет и не захотел отдавать. Полагаю, мы можем его допросить здесь и сейчас, затем пообедаем и поедем по своим делам, не задерживаясь. Ловим! – В комнату вбежал слуга. – Приведи сюда Вячко, я хочу с ним переговорить.

– Слушаюсь, господин.

Вошедший через четверть свечи человек производил странное впечатление. С такой внешностью, как у него, любой обречен находиться в центре внимания, ан нет – взгляд скользил по серой, как бы припорошенной пылью фигуре. Ни седые волосы, ни выделяющиеся на смуглом от загара лице глаза не придавали Вячко индивидуальности, скорее наоборот, превращая красивого, в общем-то, мужчину в одного из толпы. Вероятно, Вячко знал об этой своей особенности, потому что старался произвести впечатление богатой по деревенским меркам одеждой. Тем не менее ни кожаные сапоги, ни украшенная вышивкой рубаха не давали нужного результата, впечатления индивидуальности не возникало. Выглядел мужчина не особо уверенно, внезапный вызов заставлял его нервничать.