Текст книги "«Тайфун»под ударом"

Автор книги: Роман Алехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

26 марта 1995 года. Чечня. Червленая-Узловая

С утра Жуков начал утрясать взаимодействие с майором – командиром артиллерийского дивизиона. Тот был с большого похмелья и сразу предложил выпить водки. Жуков нехотя согласился, понимая, что только так у них получится разговор. Артиллерист смотрел на всех волком. Пару дней назад, по просьбе спецназовцев 330-го отряда он шестью залпами накрыл цель в пригороде Гудермеса. Сто восемь гаубичных осколочно-фугасных снарядов перемешали с землей значительный отряд боевиков. Но военная прокуратура усмотрела в этом «преднамеренное убийство мирных жителей» и даже видеосъемка запросивших огня разведчиков, зафиксировавшая результат артналета, где совершенно четко были видны трупы боевиков и оружие при них, казалось, не могла спасти командира дивизиона от суда.

– Прокурор, увидев запись, заявил, что это все туфта… – в сердцах сказал артиллерист.

– А как они докопались? – спросил Жуков.

Опрокидывая в себя очередной стакан водки, майор хмуро отозвался:

– Ваши «спешилы» вышли в эфир открытым текстом. А прокуратура записывает все наши переговоры…

– Будем разговаривать только закрытым каналом, – подвел итог Жуков.

На временную базу в Червленую он приехал с изрядным запахом перегара. По жизни Жуков старался не пить, но если это было необходимо, или это был какой-нибудь святой праздник типа «2-е августа», то знал меру. И не по моральным убеждениям. Просто у Жукова от обилия спиртного время от времени хватало почки.

– Лунин!

Дима выскочил из вагона:

– Я, товарищ майор.

– Фуфайки достал?

– Да. Осталось только сходить и взять их.

Жуков всегда удивлялся изворотливости своего подчиненного. Усмехнулся:

– И где же ты их возьмешь?

– А вон, – махнул рукой Лунин в сторону расположения какой-то тыловой части: – Мои уркаганы мигом принесут.

– Только без видимого криминала, – предостерег его Жуков. Еще не хватало в преддверии операции закатить скандал с избитыми тыловиками.

– В пределах дозволенного, – рассмеялся Дима.

– Выполняй…

Дима направил к соседям четырех сержантов, и вскоре те принесли десяток фуфаек. Кабель подходящей длины помог достать Лихой.

В первый раз решил идти заместитель командира отряда майор Иванов. Изучили расположение блокпостов и вдруг с удивлением обнаружили наличие «блока» 21-й бригады внутренних войск в семистах метрах от нужного дома. Это немного меняло планы. По личному опыту бойцы спецназа знали, что блок мог создать проблем больше, чем сами боевики. Одно было хорошо – пустые телеграфные столбы проходили мимо блока. Пришлось дорабатывать план.

27 марта 1995 года. Чечня. Аргун

В семь часов утра ГАЗ-66 проехал в город и остановился у блокпоста. Из машины вышел немолодой капитан и шаткой походкой направился в сторону появившегося из-за бетонных плит лейтенанта.

– Мужики, помогите, – Иванов, в форме капитана войск связи, полез обниматься к начальнику блокпоста. От Иванова несло перегаром.

– Похмелиться? – спросил лейтенант.

– Не, этого добра у меня полно. Мне другое надо… – Иванов, имитируя пьяный тремор, указал рукой на телеграфный столб: – Мы сейчас будем тянуть телефонную линию, а конец пусть у вас прячется. А то кто увидит, что провод бесхозный, снимет весь обязательно…

Из грузовика уже показалась пара бойцов с когтями для лазания по столбам и бухтой провода.

– Валяйте, – махнул рукой лейтенант.

Иванов усмехнулся и посмотрел вдоль улицы. Предстояло протянуть до намеченной цели семьсот метров кабеля, да плюс еще метров сто после нужного дома для прикрытия своих намерений. Трудиться предстояло в поте лица, иначе к запланированному времени можно было и не поспеть.

Под бушлатом лежал АПБ с «глушителем» и патроном в стволе. Но это было слабое утешение. Уповать следовало на психологию – все-таки еще пока верилось, что боевики не станут раскрывать себя по поводу появления возле столь важного объекта машины с русскими связистами…

Сержант полез на столб. Это у него получалось не так хорошо, как это должно было получаться у настоящего связиста, но впрочем, и так сойдет. В конечном итоге пока группа до объекта дойдет, научится…

Анатолий прикинул: до нужного дома было от десяти до пятнадцати целых столбов. И на каждом нужно было укрепить провод. Назвался груздем – полезай в лукошко. Пока Иванов руководил прокладкой кабеля, радист докладывал Жукову обо всем замеченном.

Когда парни работали на шестом столбе, мимо них прошел старичок. Он прошел незаметно, стараясь не привлечь к себе внимание, и таковым бы и остался, но не в присутствии Иванова. Анатолий оценил, как старик усиленно демонстрировал свое равнодушие к связистам и переиграл! Иванов рассудил так: любой проходящий обязательно посмотрел бы на военную машину, на копошащихся на столбе бойцов, но вот полное равнодушие! Это сказало обо всем.

Иванов влез в машину и связался с Жуковым:

– Все, Олег, нас пасут.

Закрытый канал связи позволял такие вольности в эфире.

– Я понял. Работайте, – отозвался Жуков.

С этой минуты напряжение стало нарастать. Бойцы со смехом и шутками крепили кабель – они не знали истинной цели всего этого мероприятия и откровенно радовались, что судьба забросила их на задание не куда-нибудь в Грозный, а в такое тихое место как Аргун. Жуков, правда, предупредил их о возможном нападении и вооружил всех автоматами, но… какое может быть нападение днем в центре города?

Вскоре Иванов заметил блеск оптики вначале в окне одного дома, а потом и другого. «Связистов» изучали уже со всех сторон…

Пулеметчики в машине вытирали мокрые от пота шеи. Это были контрактники и в общих чертах они знали, какую задачу выполняют.

– Мужики, не спите… – говорил им Иванов, время от времени залезая в машину, чтобы связаться с Жуковым.

Те кивали и прижимались к своим пулеметам готовые в любую минуту открыть огонь.

Телефонного кабеля припасли, казалось, достаточно, но на столбах он сильно провисал и Иванов понял, что его никак не хватит на весь намеченный маршрут. Но объект разведки был уже рядом. Радист, парнишка смышленый, начал уже зарисовывать то, что мог разглядеть в узкую щель тента.

Метрах в тридцати от нужного дома Иванов остановил работы и «объявил перекур». Парни демонстративно начали открывать банки тушенки, наливать из большого термоса чай. Анатолий стоял со всеми, хохотал, давился тушенкой и внимательно осматривал как сам объект интереса, так и прилегающие строения. Нужный дом был справа от дороги. Он был двухэтажным, каменным, с односкатной шиферной крышей. В стене обращенной на дорогу было три окна – два на втором этаже и одно на первом. Нижнее окно зарешечено. Забор из сетки Рабица – ерунда. А вот второй дом, тот, что был напротив слева, настоящая крепость. Наверняка именно в нем располагается основная охрана. В нем свободно можно разместить два десятка человек. Дальше за домами – чистые поля. По такому полю не подойти, не уйти – все как на ладони.

На дороге, через проезжую часть, была выдолблена небольшая канава. В канаве лежал стальной трос. Одним концом трос цеплялся за обгоревший остов автобуса во дворе дома справа, другой конец уходил в глубину двора дома слева. Только поднявшись в кабину машины Иванов смог разглядеть, что трос прикреплен к «вороту» – такими на парусных кораблях поднимали в старину из пучин якоря.

«Человек шесть крутят ворот и вытаскивают корпус автобуса на дорогу. Минута – и проход закрыт. Ненадолго, но и то время…» – подумал Анатолий.

Иванов уже убедился, что дом находится под усиленной, грамотной и к тому же невидимой охраной. Наверняка сейчас и машина, и смеющиеся разведчики находились в прицелах пулеметов и гранатометов. Минута, другая – и нет никого в живых. Иванов поежился. Страха как такового он не испытывал. Просто напряжение. Ожидание.

ГАЗ-66 переехал через канавку с тросом. Иванов, проходя по ней, даже сплюнул. Старик переиграл, теперь самому бы не переиграть…

Что сделал бы капитан-связист? Попытался бы вытащить трос? Или так же плюнул бы на него? Сунувшегося к тросу сержанта Анатолий загнал в машину за новым мотком кабеля и там разъяснил ему «политику партии». Сержант понятливо кивнул.

В три часа дня, после напряженной работы кабель закончился. Удалось отойти от нужного дома на сто метров.

– Козлы! – начал вопить Иванов во все горло. – Неужели нельзя было всё посчитать сразу? Кабель пожалели! А нам теперь и завтра сюда ехать! Как будто у нас других дел нет!

Из окон на ругающегося «капитана» смотрело несколько человек. Анатолий запрыгнул в машину:

– Поехали обратно, через дом…

ГАЗ-66 развернулся. Иванов достал из-за спинки автомат и передернул затворную раму. Попробуйте теперь взять разведгруппу живьем!

Проехали мимо дома. У калитки стояла женщина и ненавистным взглядом смотрела на Иванова. Ему стало не по себе. Женщине труднее скрыть ненависть. Или даже невозможно. Тем более чеченке…

Водитель повел машину по городу. Нужно было «отрубить хвосты», если таковые будут. Колесили долго. Даже умудрились заблудиться и лишь через час выехали на трассу. Проехали Аргун, свернули к Толстой-Юрту. На трассе из кустов кто-то выстрелил по машине. Пуля попала в бронежилет, а пулеметчики так ответили по кустам, что добивать, видимо, там было уже некого…

Бронегруппа тоже вернулась в Толстой-Юрт.

Жуков выслушал доклад Иванова и потом каждого разведчика по отдельности. После этого долго сидел за столом, перебирая кипу аэрофотоснимков. К вечеру, прихватив с собой Иванова, на «Урале» поехал в штаб группировки.

Лихой как бы мимоходом сказал, что его назначили начальником разведки, так как старый начальник не справлялся со своими обязанностями, и предложил поужинать. Это делу не мешало, и офицеры согласились. За ужином Анатолий обрисовал картину, а Жуков изложил свои мысли по реализации. Попросил разрешения еще на пару выходов. Лихой кивнул, а тихим голосом добавил:

– Не спеши, но постарайся сделать все как можно быстрее. В Москве начался очередной раунд мирных переговоров, и вскоре мы получим еще одно перемирие. Сам понимаешь, вся деятельность разведки будет свернута. Разведгруппы будут выведены из чеченских тылов.

Лихой по обыкновению называл район действий разведгрупп «тылами»…

Жуков сплюнул. Да что, они там все с ума посходили? К чему перемирия? Войну ведем или в игрушки играем? Или воевать, или не воевать, но чтобы так! Только армия где-то зажимает боевиков – войска стоп! Перемирие! Мораторий на применение оружия!

Жукову уже довелось пару раз возвращать группы с задания именно потому, что из Москвы командовали «стоп». Мораторий начинался тогда, когда где-нибудь федеральные силы жестко блокировали и приступали к уничтожению крупной банды, в которой находился или Дудаев или Масхадов или еще какой-нибудь высокий командир чеченцев. В течение моратория основная часть боевиков обычно успевала прорвать кольцо и уйти в неизвестном направлении. После чего войска добивали только «слепых котят», тогда как «матерые волки» были уже далеко…

– Где на этот раз? – спросил Жуков.

– Где-то в районе Шали, – пространно ответил Лихой. – Под Сержень-Юртом зажали крупный отряд боевиков…

– Ясно. Чую, не возьмем мы эти архивы. А жаль. Там наверно столько всего интересного…

– Если государству неинтересно добить боевиков, думаешь, кому-то будет интересно взять эти архивы? – урезонил полковник.

Он говорил именно то, о чем уже не раз думал Жуков. Толи дело было в Афганистане! Там ты выполнял интернациональный долг, за тобой стояла огромная страна, и воевал ты с врагом. А здесь что? Цели и задачи не ясны. Каждый убитый боевик может вдруг обернуться «мирным жителем», а для тебя – уголовной статьей. Да и в средствах массовой информации боевиков называют не жестким словом враг, а мягко – «сепаратисты»…

– Как «чехи» реагировали на присутствие «связистов»? – спросил Лихой.

– Сидели тихо, поглядывали в щели… – отозвался Иванов. – Мне казалось, что все мы были в прицеле…

– Я думаю, что нужно приучать боевиков к этому «газику», – сказал Жуков. – Еще два-три захода и они твердо усвоят, что это безобидная машина. Кроме того, нужно «сломаться», чтобы приехал тягач. Пусть и к нашему тягачу привыкают. Как привыкнут, так прямо на этих машинах к ним и подъедем в одно прекрасное утро. Чувствую – они даже не дернутся…

– Дельно, – согласился Лихой. – Только одна загвоздка – у меня нет больше никакого кабеля. И нигде его больше нет. Что делать? Что теперь на столбы вешать?

– А мы будем не вешать, – сказал Олег и улыбнулся: – Мы будем его снимать…

– В смысле? – не понял Иванов.

– Ты что, первый день в армии, Толя? – усмехнулся Лихой. – А ведь, правда! Мало ли какой приказ пришел связистам. Кто-то из командиров, может, захотел повешать кабель в другом месте…

– Учитывая общий бардак в нашей армии… – добавил Жуков. – Этому никто не должен даже удивиться…

Выработали решение по работе на следующий день. Закончив ужинать, перешли в палатку.

– Я пока никому не говорил про архив, – сказал Лихой. – Так что на той стороне никто еще не знает…

Жуков усмехнулся. Всю свою жизнь в погонах офицера спецназа он провел либо на войне, либо в непосредственной близости от неё. И еще ни разу ему не приходилось готовить спецоперацию в тайне от командования. Дожились – появился страх предоставить свои планы в штаб! А что делать, если любые планы тут же становились известны боевикам…

Полковник как будто прочитал мысли Жукова и сказал:

– Я, Олег, уже вычислил «крота», который стучит чеченцам. Это майор оперативного отдела. Знаешь, как я его вычислил?

– Как?

– Я представлял в штаб планы по работе разведгрупп с маршрутами их вывода в чеченские тылы, и смотрел на реакцию на той стороне. Два раза уже через полчаса на поданный мной маршрут плотно садились «чичи». Я просто приходил в штаб тогда, когда заведомо из командования никого там не было, и через кого-нибудь из офицеров штаба передавал эту информацию. Вот один майор и повелся. На счет него у меня сомнений нет. Я его уже перепроверил…

– Грохнуть урода? – спросил серьезно Иванов. – Подстроим несчастный случай…

Лихой отмахнулся.

– Я хочу через него запустить чеченцам кое-какую информацию, которая впоследствии скомпрометирует его, и пусть потом сами с ним разбираются…

Офицеры рассмеялись.

С утра Иванов поехал снимать кабель. Он яростно и громко материл командиров и самого президента и через какое-то время заметил, что уже всем местным порядком надоел. Что и требовалось доказать.

Сняв в обратном порядке двести метров кабеля, имитировали поломку машины.

– Ты не водила, ты знаешь кто? – демонстративно орал на водителя Иванов.

Сержант-контрактник исправно играл роль простоватого водителя и, подняв кабину, ковырялся в двигателе.

– Что смотрите? – заорал Иванов на двух мальчишек, близко подошедших к машине: – Никогда не видели, как машины ломаются?

Один мальчишка что-то шепнул другому, и тот быстро убежал прямо в дом, где предположительно находился архив.

Иванов вытащил из кабины радиостанцию и стал намеренно громко давать свои координаты и просить техпомощь. Из окон на него глянуло несколько бородатых лиц. Теперь нужно было подстраховаться, и у «связистов» в руках были готовые к бою автоматы. Пусть «чехи» видят оружие и не пытаются взять «связистов» в плен…

На МТ-ЛБ подъехал Жуков. В «десанте» тягача сидели шесть разведчиков в бронежилетах и с готовым к бою оружием. Им приказано было без команды не высовываться. Олег тоже был в фуфайке. Он деловито заглянул под кабину, где сидел Иванов и вскоре машину уже брал на трос тягач. Еще через десять минут тягач утащил грузовика. В след им смотрели с десяток чеченских боевиков…

Удостоверившись, что «чехи» не приставили хвоста, машину отцепили, и она пошла своим ходом. На вечер на окраине леса Жуков запланировал посадить наблюдателей, что бы не проморгать момент, если боевики вздумают вывозить ночью архивы.

После обеда Жуков отвез две разведгруппы из Червленой в Солкушино – там Иванов нашел дом, схожий с объектом. Жуков тренировал своих разведчиков лично. Бойцы раз двадцать провели учебный штурм дома. Жуков каждый раз подправлял кого-нибудь, переставлял людей, менял вооружение огневой подгруппы. К вечеру разведчики буквально падали с ног от усталости.

Вечером в расположение отряда в Толстой-Юрте приехал на УАЗике полковник Лихой. Он отвел Жукова в сторону:

– Знаешь, Олег, сегодня пришел запрет на применение авиации. Будут летать только санитарные вертолеты. Завтра придет запрет на применение артиллерии. Это значит, что послезавтра официально объявят мораторий, и действия разведки будут свернуты.

– У них головы есть на плечах? – спросил Жуков. – Как мне это все надоело! Никакой работы! Никакого результата за последний месяц! Ну что это: взял за две недели одну машину с двумя стволами! В Афгане за такой результат меня бы уволили из армии без пенсии…

– Там была война, – усмехнулся полковник. – А здесь «спецоперация»! Есть разница, – Лихой опять хмуро усмехнулся.

Жуков посмотрел на двух своих бойцов, которые после тренировки на доме кололи дрова для печки. Бойцы от усталости буквально валились с ног, но работали – знали, что если сами дров не наколют, никто не наколет.

– Нужно проводить операцию в самое ближайшее время, – сказал Лихой.

– Мои «уркаганы» еще не готовы, – Жуков посмотрел на полковника. – Нужно провести еще одну или две тренировки, да и еще нужно подумать, где расположить поближе бронегруппу на всякий «пожарный»…

– У тебя еще ночь впереди. Вот тренируй и думай…

– Я на ночь выставил там два поста наблюдения. Сангажапов и Лунин с бойцами. Думаю, не проглядят.

– А если все же ночью вывезут все?

– Значит, нам минус балл…

– Ладно, давай…

Полковник сел в машину и поехал восвояси. Жуков сел перед картой-планом Аргуна, прикидывая как можно подогнать бронегруппу максимально ближе к объекту, не привлекая при этом внимания боевиков.

В час ночи на связь вышел Лунин. Он доложил, что через блокпост проехал грузовик и направляется в сторону дома.

Жуков схватил тангенту:

– Дима, огнем достанешь его?

– Легко.

– Бей тихо по водителю и мотору! Главное – чтобы он не доехал до дома! Понял?

– Я понял, командир…

– Выполняй!

Через три минуты Лунин снова вышел на связь:

– Водителя из «винтореза» грохнули, колеса тоже пулями попротыкали. Я еще по «вэвэшному» блокпосту пострелял. Они сейчас там во все стороны палят, как сумасшедшие. Пусть «чичи» в доме думают, что это из блока кто-то водилу подстрелил…

Жуков промолчал. В эфире ему не хотелось давать оценку действиям своего подчиненного, который обстрелял блок-пост федеральных войск. Своих войск…

– До сих пор палят… – сообщил Лунин через десять минут. – В белый свет, как в копеечку.

– Наши «чичи» дернулись?

– Нет. Никто из домов не выходил. В прицел видно, что из дома охраны работает активный ночник…

– Ясно. В общем, не давай им суету навести. Тормози их, как только можешь. Доклады!

– Понял, командир. Тут такая суматоха поднялась! Из блока по машине гранату пустили. Думают, что это их из машины обстреляли. Сейчас усиление на блок приедет и «чичи» вообще нос не высунут…

– Смотри, чтобы полем вручную не понесли…

– Я им понесу…

– Давай!

– До связи…

Жуков разбудил Иванова.

– Толя, завтра с утра мы работаем по архиву. Вероятно, сейчас его хотели вывезти, но Дима не позволил. Там сейчас суета, стрельба, до утра чечены никуда уже выходить из дома не будут. А утром мы их накроем…

– Во сколько начинаем работать?

– В семь утра уже нужно быть на исходной. Так что в пять отряд должен быть уже на ногах. Спать уже времени нет, так что давай подумаем, где расположим бронегруппу…

28 марта 1995 года. Чечня. Аргун

В пять часов утра Жуков вышел проверить личный состав, построенный между палаткой и двумя «Уралами». Для операции он отобрал двадцать человек, которые сейчас и стояли в строю. Все были одеты в бронежилеты и стальные шлемы. Олег и сам надел бронежилет, хотя этого никогда раньше старался не делал.

Все участники операции повязали на рукава повязки из бинтов. Примитивно, но эта мера в суматохе ближнего боя не даст спутать своего с врагом…

– Каждый знает свою задачу, – сказал командир отряда. – Поэтому ничего лишнего я сейчас вам говорить не буду. Приказываю всем вернуться из боя живыми. По машинам!

К операции Жуков решил привлечь два бронированных тягача, ГАЗ-66 и один «Урал». Тягач и «Урал» составляли бронегруппу и должны были вступить в бой только по отдельному приказу. На каждой машине бронегруппы, помимо водителей размещалось по два бойца, у которых были пулеметы и автоматические гранатометы, остальные были назначены в группу нападения.

Через десять минут колонна тронулась в путь. Опытные водители выдерживали высокую скорость, и через полтора часа разведотряд должен был быть на исходной позиции. Олег вышел по связи на Лунина и тот сообщил, что никакого активного движения в доме не было. Только обычные перемещения присущие каждому дому.

Жуков приказал Лунину снайперами взять под контроль заднюю часть двора. Через пять минут Лунин доложил о готовности и сообщил свои соображения о реальной возможности взять языка.

– Они в сортир по одному ходят… – добавил он. – Взять смогу…

В принципе Жуков планировал взять языка, но боялся, что исчезнувшего чечена хватятся остальные и в результате приведут свои силы в повышенную готовность. Уж тогда никакого внезапного штурма не получится и появится риск понести во время захвата большие потери. Но совершенно иначе это все могло обернуться за несколько минут до штурма. За несколько минут могли и не хватиться пропажи.

Жукову язык нужен был как стопроцентное подтверждение существования архива и уточнение информации об охране. Колебался он не долго.

– Только Дима, смотри, очень осторожно! Ползком! Не торопись, если что, мы будем ждать. Если тебя обнаружат, мы будем выдвигаться немедленно.

– Понял. Я все сделаю, командир…

– Давай.

Два снайпера с бесшумными «винторезами» уже лежали в двух сотнях метрах от дома и готовы были уничтожить любого, кто попытается оказать сопротивление. Дима с двумя разведчиками ползком по густым кустам начал приближаться к дому. Проползти двести метров оказалось не просто. К концу пути и локти, и колени были изодраны в кровь. Заместитель командира группы по рации сообщал Лунину, когда замечал какое-нибудь движение, и группа захвата вжималась в землю, полностью сливаясь с ней.

У забора из сетки Рабица оказались только через полчаса. Еще десять минут ушло на передых и оценку обстановки. Повезло. Из дома вышел молодой парень с редкой бородой. Боевик был вооружен – на его плече висел автомат. Чеченец прошел к сортиру. Дима подал знак, и группа захвата переместилась на тропу, по которой только что прошел боевик. Парни были в лохматых камуфляжах и полностью сливались с растительностью. Когда чеченец, сделав свои дела, вышел из сортира, за его спиной поднялись две бесшумные страшные тени. Разведчик вырвал у боевика автомат, а Лунин зажал чеченцу одной рукой рот, а вторую поднес прямо к его глазам. Во второй руке был нож НРС-2. Это подействовало лучше кляпа. Не желая тут же умирать, чеченец повиновался и тихо побежал вместе с разведчиками к ближайшим кустам.

За кусты завалились тяжело дыша. Не давая горцу опомниться, Дима начал его потрошить:

– Где архив?

– Какой архив? – картавя, переспросил чеченец. Он затравлено смотрел на лохматых призраков, которые так жестко выдернули его прямо из под носа своих сородичей.

Один из разведчиков двинул боевика прикладом в лоб и пообещал долго не церемониться.

– В подвале, – сказал чеченец, опустив голову.

– Охрана? – спросил Лунин.

– В этом доме шестеро и в доме напротив десять человек. Еще человек десять могут собраться со всей улицы…

– Оружие у охранников с собой?

– Да.

– Где расположена охрана?

– В этом доме на втором этаже. В доме напротив – по всем этажам.

– Кто здесь старший?

– Ширвани Нунаев.

– Где он сейчас?

– На втором этаже в доме, где архив. Он за архив головой перед Дудаевым отвечает.

– Что за военные два дня у вас тянули кабель?

– Не знаю. Связисты какие-то…

Дима связался с Жуковым и доложил все, что удалось узнать у пленного.

– Все в цвет, командир…

– Ты не расслабляйся. Отходи на свою позицию и не высовывайся. Будь в готовности в случае чего перекрыть выход чеченов в поле.

– Понял. Что делать с пленным?

– Ты на войне или где?

Дима отвечать не стал и отключился.

Ровно в семь часов утра ГАЗ-66 и МТ-ЛБ начали двигаться по Нижней улице. Мимо блокпоста прошли не останавливаясь. На блоке никто так и не обратил на них никакого внимания. Привыкли. Только пьяный старлей проводил взглядом «связистов»…

– Что снайпера? – спросил Жуков по рации.

– Никакого движения в домах нет, – доложил Лунин.

– Через пять минут будь в готовности валить всех, у кого нет на рукавах повязок. Как понял?

– Понял…

Впереди показался дом. Никакого движения. Жуков напрягся. Он пристально смотрел вперед и непроизвольно гладил цевье своего автомата.

– Товарищ майор! – вдруг позвал его радист. – Товарищ майор! Полковник Лихой передает, что пришел приказ о перемирии и нам нужно возвращаться назад…

Олег с Анатолием переглянулись. Хорошо, что бойцы не слышали…

– Вот скоты, – сказал Иванов.

– Согласен, – кивнул Жуков. – Сами воевать не умеют и другим не дают…

Обе машины уже вышли на прямую к дому. До объекта осталось метров двести. Жуков обернулся на идущий сзади тягач. Водитель тягача на мгновение поймал взгляд своего командира и весело подмигнул. Жуков пригрозил ему кулаком. Чтобы солдат не расслаблялся.

Чеченцы купились. Они никоим образом не отреагировали на появление машин «связистов». Жуков махнул рукой:

– Начинаем!

На МТ-ЛБ открылись верхние люки и из них высунулись четыре бойца с реактивными огнеметами «Шмель». Через мгновение два термобарических заряда взорвались ослепительным огнем в доме охраны, один на втором этаже дома с архивами, еще один на первом. Заработали пулеметы и автоматы подгруппы огневого подавления. Нужно было в первые минуты боя максимально подавить возможное сопротивление боевиков, чтобы без риска для жизни проникнуть в здание. Иванов и несколько контрактников метнулись к дому. Здоровенный Иванов ударил ногой в металлическую калитку, надеясь, что она слетит с петель, но калитка устояла. Водитель грузовика, не получая никакой команды, чуть довернул и бампером, чуть не задев командира, снес калитку вместе с частью забора и тут же откатился назад. Группа рванулась к дому. Пока взрывы, пока стрельба – охрана архива, если еще жива, в замешательстве и нужно использовать этот момент. Короткой очередью Иванов снес дверной замок и разведчики забросили во внутрь несколько гранат. После этого в дверь вошел сержант, на котором было надето два бронежилета – им решено было прикрываться как щитом. Сержант начал поливать из пулемета во все углы дома. За сержантом в дом вошли три контрактника.

Жуков пустил очередь из автомата по окну дома охраны, и спрятался за подошедший МТ-ЛБ, чтобы видеть всю обстановку и руководить боем.

Задача захватить дом охраны не стояла – только подавить возможное сопротивление. Бойцы бросили за высокий забор гранаты. Дом охраны уже горел. Оттуда слышались крики, но главное, чтобы оттуда не слышалась стрельба.

Из штурмуемого дома выскочил боец и крикнул Жукову:

– Товарищ майор, нашли! Там много бумаг в коробках…

Жуков послал в дом еще троих бойцов и приказал водителю ГАЗика развернуться к сбитой калитке кормой. Грузовик на узкой дороге чуть довернул и втиснулся задом в снесенный им же пролом. Бойцы начали быстро таскать из подвала коробки и бросать их в кузов машины.

– Быстрее! – подгонял их Жуков.

С окон второго этажа уже вырывались огонь и дым. Начался сильный пожар. Вместе с коробками разведчики приволокли связанного окровавленного боевика. Его тоже бросили в кузов. Выскочил Иванов:

– Всё, поехали…

Жуков скомандовал:

– В машину!

Бойцы попрыгали в кузов. В этот момент из-за гаража появились три боевика и пустили несколько очередей по машине. Кто-то вскрикнул. Олег начал стрелять в ответ, и чеченцы спрятались за металлические ворота.

– Езжай! – крикнул Жуков замешкавшемуся водителю, но вдруг увидел на лобовом стекле грузовика несколько пулевых пробоин и перепуганное лицо водителя. Подскочил: – Что?

– Руку отстрелили. Не могу вести… – совершенно спокойно сказал контрактник и показал кровавое пятно на плече.

– Вали в машину! – Жуков ухватился за раненого и выволок его из кабины, особо не церемонясь. Крикнул тем, кто находился в кузове: – Помогите забраться!

Водителю помогли забраться в кузов. Майор запрыгнул на его место. С тягача уже заметили троих боевиков и непрерывно долбили из пулеметов по гаражу. Жуков включил скорость, и машина буквально прыгнула вперед. Жуков ухватился покрепче за руль одной рукой, а другой достал из-под разгрузки свой пистолет. Ему не хотелось быть сейчас безоружным – с автоматом не особенно из тесной кабины постреляешь, а автоматический пистолет хоть что-то…

В кабину заскочил Иванов:

– Уходим, – крикнул он, думая, что за рулем сидит контрактник.

– Толя, «духи» за воротами! – крикнул Жуков, уже почти сравнявшись с гаражом.

Иванов выставил автомат, но за воротами уже были только трупы – результат работы пулеметов тягача.

– Ты? – Иванов удивился. – А где водила мой?

– В машине, – бросил Жуков. – Ранен.

Иванов посмотрел на пулевые пробоины в стекле.

ГАЗ-66 выскочил с улицы на пашню и ходко пошел по ней, раскидывая во все стороны комья грязи. Нужно было еще забрать группу Лунина. Идущий следом тягач все еще огрызался огнем по домам, да и оттуда уже постреливали. Жуков улыбнулся:

– Оторвались…

– Не сглазь… – суеверно предостерег его Иванов.

С тягача начали стрелять из автоматического гранатомета и сразу серия взрывов накрыла огневую точку боевиков. Пулемет чеченцев захлебнулся.

В поле за лесополосой остановились и осмотрелись. Никого не потеряли. Никто не погиб. Было трое раненых, которых уже перевязали и обкололи. Жуков вышел по связи на Лунина и приказал выдвигаться к точке эвакуации. Бронегруппе, так и не принявшей участие в бою, приказал возвращаться на базу.

Через двадцать минут, дав большой круг, забрали Лунина.

– Где «чех»? – спросил Жуков.

– Какой «чех»? – спросил Лунин и пожал плечами: – Не было никакого «чеха»…

На базе в Червленой в вагоне уже сидел Лихой со своим заместителем подполковником Стыциной.

– Товарищ полковник, операция по захвату архива проведена успешно. Потери – три человека ранены, – доложил Жуков.

Лихой, сдерживая ярость, сказал:

– Я же приказал вам возвращаться! Сейчас нас за это уже никто не похвалит! Прокурорские уже интересовались «а на месте ли отряд Жукова»? Я им сказал, что на месте. А получается, что ты сейчас убивал мирных жителей. На зону, Олег, захотел? Срок мотать?