Текст книги "Голый матадор"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Желязны Роджер
Голый матадор

Желязны Роджер

ГОЛЫЙ МАТАДОР

М. Михайлов, перевод

Очутившись, а точнее – задержавшись – в Ки-Уэст, я вспомнил один рассказ, который читал в школе. "Убийцы" Хемингуэя. Впереди показалась забегаловка, что, впрочем, не улучшило моего настроения.

У стойки оказалось только два свободных места – по одному справа и слева от женщины, сидящей в середине.

– Занято? – спросил я, указывая на табурет справа.

– Нет, – отозвалась женщина.

Я сел. Хотя день выдался облачным, она не снимала больших солнцезащитных очков. Бежевый плащ, на голове красно-голубой платок.

– Чем кормят? – поинтересовался я.

– Устрицами.

Я заказал себе бульон и бутерброд с говядиной. Женщина, перед которой стояло несколько пустых чашек из-под кофе, посмотрела на часы, затем повернулась ко мне:

– Отдыхаете?

– Вроде как.

– Остановились где-нибудь поблизости?

– Да, недалеко.

– Хотите, подброшу? – Она улыбнулась.

– Договорились.

Мы расплатились. Женщина встала. Невысокая, где-то футов пять с двумя или тремя дюймами. Кроме ног, ничего толком не видно, зато ноги – что надо.

Мы вышли из забегаловки, свернули налево. Женщина направилась к крохотному белому автомобильчику. Я вновь уловил запах моря.

Мы сели в машину. Женщина не спешила уточнить, куда мне нужно. Она снова посмотрела на часы.

– Ты как насчет потрахаться?

Я почти забыл о сексе, ибо в последнее время был занят тем, что спасал свою шкуру. Но когда она поглядела на меня, утвердительно кивнул;

– Не против. Ты симпатичная.

Вскоре мы съехали с дороги на пустынный пляж. На берег накатывались высокие, темные, увенчанные белыми гребешками волны.

Она остановила машину.

– Здесь? – удивился я,

Она расстегнула плащ, скинула узкую голубую юбку, под которой, как выяснилось, ничего не было, и оседлала меня.

– Остальное за тобой.

Я улыбнулся и протянул руку к её очкам. Она оттолкнула мою ладонь.

– До шеи, выше не смей.

– Хорошо, – согласился я. – Извини. – И запустил руки ей под блузку, выбирая, за что бы ухватиться, – Ну, ты хороша!

Мы быстро перешли от слов к делу. Ее лицо сохраняло прежнее выражение, лишь ближе к концу она заулыбалась и запрокинула голову. Меня вдруг прошиб холодный пот и я перевел взгляд с лица моей подружки на аппетитные, округлости тела.

Приняв в себя мое семя, она перебралась на другое сиденье и застегнула плащ, даже не вспомнив о сброшенной юбке.

– Отлично, – проговорила она, сжимая мой локоть.

А то я уже завелась.

– Взаимно, – откликнулся я, застегивая ширинку и пряжку. Женщина повернула ключ в замке зажигания. – У тебя великолепное тело.

– Я знаю. – Мы выбрались на дорогу и покатили в обратном направлении. – Где ты остановился?

– В мотеле "Саузернмост".

– Ясно.

Глядя в окно, я размышлял над тем, почему у такой девчонки нет постоянного кавалера. Может, она только приехала сюда? Или не хочет ни с кем надолго связываться? А было бы неплохо повидать её снова. Жаль, что я уезжаю сегодня ночью.

Мы подъехали к мотелю, и тут я заметил синий автомобиль, в котором сидел мой знакомый. Я съежился на сиденье.

– Поезжай дальше! Не останавливайся!

– Что случилось?

– Меня нашли.

– Ты про человека в синем "фьюри"?

– Да. Хорошо, что он смотрит в другую сторону.

– На мотель.

– И пускай себе смотрит. Мы свернули за угол.

– Что теперь? – спросила она.

– Не знаю.

– Мне нужно домой, – сказала она, поглядев на часы. – Приглашаю тебя в гости.

– С удовольствием.

Остаток пути я просидел пригнувшись, а потому не мог проследить, куда мы едем. Наконец женщина затормозила и заглушила двигатель. Я выпрямился и увидел перед собой небольшой коттедж.

– Пошли.

Следом за хозяйкой я вошел в дом. Маленькая, просто обставленная гостиная, слева кухонька. Женщина направилась к закрытой двери в дальнем конце комнаты.

– Виски в буфете, – сообщила она, махнув рукой. – Вино на кухне, пиво и содовая в холодильнике. Не стесняйся. Я скоро.

Она распахнула дверь, которая, как оказалось, вела в ванную, вошла внутрь и заперлась. Мгновение-другое спустя послышался плеск воды.

Я пересек комнату и открыл буфет. Я нервничал и сейчас пожалел о том, что бросил курить. Нет, виски не годится. Крепкие напитки замедляют принятие решений, а случиться может всякое. И потом, хочется потягивать, а не пить залпом. Я отправился на кухню, достал из холодильника банку пива, походил с ней туда-сюда и в конце концов уселся на зеленый диван, наполовину застеленный ярким пледом. В ванной по-прежнему шумела вода.

Что же делать? На улице начал накрапывать дождик. Я осушил банку, сходил за другой, выглянул во все окна – даже в те, которые находились в спальне. Как будто никого. Через какое-то время мне захотелось воспользоваться ванной; однако хозяйка, похоже, не собиралась выходить. Интересно, чем она там занимается?

Наконец она вышла; синий махровый халат, не достающий и колен, голова обернута белым полотенцем, лицо закрывают темные очки. Она включила на кухне приемник, поймала музыкальную программу, вернулась в гостиную и села на диван с бокалом вина в руке.

– Итак, что ты намерен предпринять?

– Я уезжаю сегодня ночью,

– Во сколько?

– Около двух.

– На чем?

– На рыбацком баркасе, который пойдет на юг.

– Можешь подождать здесь. Я отвезу тебя в порт,

– Не все так просто. Мне необходимо попасть в мотель.

– Зачем?

– Там остались важные документы. В большом конверте из оберточной бумаги, на дне чемодана,

– Может, их уже забрали?

– Вполне возможно.

– Документы действительно важные?

– Да.

– Дай мне ключ от номера. Я съезжу туда сама.

– Стоит ли?

– Давай ключ. Чувствуй себя как дома. Я пошарил в кармане, нашел ключ и протянул ей. Она кивнула и ушла в спальню, а я отправился на кухню и принялся варить кофе. Хозяйка появилась вновь: черная юбка, красная блузка, красный же платок. Она надела плащ и шагнула к двери. Я догнал её, обнял; она засмеялась и вышла под дождь. Хлопнула дверца машины, зарокотал двигатель. Меня терзали дурные предчувствия.

С другой стороны, документы из чемодана мне и впрямь необходимы.

Я направился в ванную и увидел там на полочке множество флаконов без этикеток. Некоторые были открыты. Одни источали диковинные ароматы, определить которые я не сумел, другие пахли так, словно содержали наркотические вещества. Еще в ванной имелись бунзеновская горелка, щипцы, а также пробирки, мензурки и колбы, которые, судя по всему, совсем недавно мыли.

Что мне делать, если она привезет "хвост"? Я казался себе голым матадором без шпаги. Следили за мной долго, я не раз оказывался в затруднительном положении. Оружия у меня сейчас не было – не успел приобрести на месте, а до того не представлялось возможности: сплошные перелеты и проверки в аэропортах. В общем, добраться бы до лодки, и все будет в порядке.

Я возвратился на кухню проверить, как там кофе. Он сварился. Я налил себе полную чашку, сел за стол и стал пить, прислушиваясь к шелесту дождя.

Приблизительно через полчаса у дома затормозила машина. Я подошел к окну. Вернулась хозяйка – похоже, одна.

Она вошла в дом, закрыла за собой дверь, достала из-под плаща конверт и протянула его мне вместе с ключом.

– Посмотри, все ли на месте, – посоветовала она. Я послушался. Как будто ничего не пропало.

– Им известно, в каком номере ты остановился?

– Не знаю. Я назвался вымышленным именем. Тебя заметили?

– Может быть.

– А "хвоста" не было?

– Я никого не видела.

Вновь подойдя к окну, я посмотрел на улицу. Вроде бы ничего подозрительного.

– Как мне благодарить тебя?

– Я снова завожусь.

Мы отправились в спальню, и там я постарался как следует выразить свою признательность. Запрет "не выше шеи" сохранился в силе, но у нас у всех хватает причуд; к тому же в постели лицо – далеко не главное. Потом она поджарила телячьи отбивные, а я приготовил салат, после чего мы выпили кофе и выкурили по маленькой черной сигаре из её запасов. На улице стемнело, дождь прекратился.

Внезапно она уронила сигару в пепельницу и резко поднялась.

– Мне нужно в ванную.

Опять зашумела вода. Прошло несколько минут, и вдруг зазвонил телефон. Я не знал, как поступить. А если звонит её приятель или муж, которому наверняка не понравится мой голос?

– Алло? – В трубке что-то затрещало, видно, звонили издалека. – Алло? – повторил я.

– Эм?.. Можно Эм?.. – произнес мужской голос, исходивший словно из морской ракушки. – Кто... говорит?.

– Джесс, – отозвался я. – Джесс Смитсон. Я снял этот дом на неделю у какой-то женщины. Не знаю, как её зовут.

– Передайте ей... звонил Перси...

– Возможно, я её не увижу. Больше ничего?

– Скажите... что я... еду... – Раздался щелчок, разговор закончился.

Я подошел к ванной и постучал в дверь.

– Тебе звонили. Она выключила воду.

– Что?

И тут прозвенел звонок, Я кинулся на кухню, выглянул в окно. Гостя видно не было, но у дома стояла машина синего цвета.

– Это за мной, – сообщил я через дверь.

– Иди в спальню. Спрячься в шкафу и не выходи, пока я не скажу.

– Что ты собираешься делать? Звонок повторился.

– Прячься!

Я послушался. В конце концов, у нее, в отличие от меня, был какой-то план.

Темнота, кругом одежда. Я прислушался. Голоса – хозяйки и грубый мужской. Они беседовали с полминуты, Похоже, гостя впустили. Внезапно раздался истошный вопль – его вопль, – который быстро оборвался; что-то тяжелое рухнуло на пол,

Я вылез из шкафа и направился к двери.

– Не выходи! – предупредила хозяйка. – Я ещё не разрешала.

Как ни странно, я подчинился. Тон у неё был весьма решительный.

– Ладно, – сказала она чуть погодя. – Теперь выходи, И захвати мой плащ.

Я заглянул в шкаф, достал плащ и вышел в гостиную. На полу распростерся накрытый пледом человек. На хозяйке не было ничего, если не считать полотенца и очков. Она взяла у меня плащ и накинула себе на плечи.

– Ты говорил "они". Сколько их всего?

– Двое. Я думал, мне удалось уйти от них в Атланте.

– На улице стоит машина?

– Другой в ней или шныряет вокруг?

– Наверное, второе.

– Иди обратно в шкаф.

– Подожди! Я не допущу, чтобы женщина...

– Иди в шкаф!

Те же суровые нотки в голосе, та же дрожь, что пробрала меня при знакомстве. Я ушел в спальню.

Она распахнула входную дверь. Минут через пять я выбрался из шкафа, прокрался в гостиную и заглянул под покрывало.

Когда она вернулась, я сидел в гостиной, куря сигару и держа в руке стакан с виски.

– Налей мне вина, – попросила она.

– Другой...

– ...больше тебя не побеспокоит.

– Что ты с ним сделала?

– Не спрашивай. Я помогла тебе, верно?

– Верно.

– Тогда налей мне вина.

Я поднялся, наполнил бокал и передал ей.

– Если мы отвезем их в порт... Твой приятель не откажется выкинуть трупы в море?

– Нет.

– Я приведу себя в порядок, – сказала она, наполовину осушив бокал, а потом мы погрузим их в машину Вероятно, отделаться от них нам удастся не сразу.

– Пожалуй.

После того как я избавился от синего "фьюри", мы затолкали трупы в её машину. Затем я назвал адрес. Перегрузить мертвецов на лодку мы сумели лишь после полуночи.

Я повернулся к своей знакомой, стоявшей в тени свайного помоста.

– Ты выручила меня из беды.

– Как выяснилось, не зря, – улыбнулась она. – Продолжим?

– Прямо здесь?

Она рассмеялась и распахнула плащ, под которым ничего не было.

– А почему нет?

Я не стал отказываться. Обнимая её, я понял, что не хочу обрывать знакомство.

– Поехали со мной. Я буду очень рад. Мне хорошо с тобой. – Я поцеловал её в губы и прижал к себе едва ли не со всей силой, на какую был способен. По щеке моей спасительницы, кажется, сбежала слеза. В следующий миг женщина отвернулась и вырвалась из моих объятий.

– Ступай, – проговорила она. – Ты хорош, но не настолько. У меня найдутся занятия получше.

Ветра не было и в помине, однако концы её платка словно развевались. Она быстро повернулась и двинулась к машине. Я последовал за ней.

– Ступай в лодку, – произнесла она, не оборачиваясь, Столь сурово она со мной ещё не разговаривала. – Ну-ка, марш!

Снова приказной тон, которому невозможно не подчиниться.

– Ладно, – сказал я. – Спасибо за все. Прощай. Мы с Джо вышли в море и, отойдя на значительное расстояние от берега, выкинули за борт одеревеневшие трупы, после чего я долго сидел, опершись на поручень. Тут только я вспомнил, что так и не рассказал хозяйке о звонке Перси. Потом у меня за спиной встало солнце, и море на западе будто превратилось в золотое руно.