Текст книги "Миры Роджера Желязны. Том 5"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

Глава 7

Где-то примерно в середине текущего семестра Валет вдруг ощутил медленное и неотвратимое приближение – чего-то или кого-то. Каким образом пришло к нему это ощущение, он не понимал. Ведь в этих краях его восприятие ограничивалось теми же самыми органами чувств, что и у его коллег по университету. И все-таки что-то упорно искало Валета – оно шло по его следам, где ощупью, где кружа, где затаиваясь, где сбиваясь с пути, где снова выходя на след. Валет твердо знал – его выслеживают. Но о том, кто или что рыщет по его следам, он не имел ни малейшего представления. В последнее время он иногда, как, например, сейчас, просто физически ощущал, что преследователь уже здесь, где-то совсем рядом.

Восемь кварталов, отделявших университетский городок от «Уюта», Валет шел мимо высоких зданий с окнами, похожими на прорези в перфокартах, выстроившихся вдоль оживленных улиц, провонявших автомобильными выхлопами, к ядовитому смраду которых он за все прошедшие годы так и не привык. Отсюда Валет свернул в боковую улочку, где на тротуаре валялись банки от пива, а на пустырях между домами громоздились мусорные кучи. Из окон, с лестниц, из подъездов равнодушные замкнутые лица безучастно наблюдали за тем, как он проходит мимо. Пассажирский лайнер взорвал своим ревом тишину над головой; а еще выше висело вечно неподвижное солнце и пыталось пригвоздить его – лишенного защиты теней – к раскаленному асфальту. Дети, прыгавшие возле открытого пожарного гидранта, прекратили свою возню, провожая его недоуменными взглядами. Откуда-то донесся лживый намек на ветерок, журчание воды и хриплая жалоба птицы, укрывшейся под карнизом. Валет отшвырнул сигарету в сточную канаву и лениво проследил за проплывавшим мимо окурком.

«Какой яркий свет, а у меня нет тени, – подумал он. – Странно, что никто пока этого не заметил. И где же это я ее потерял?»

В тех местах, где свет был приглушенным, все менялось. Валету чудилось, что там мир или приобретает какие-то новые важные черты, или, наоборот, теряет старые. У Валета появлялось ощущение причастности к чему-то такому, что начисто отсутствовало в сверкании вечно полуденного солнца. С этим ощущением к нему приходили еще какие-то неясные образы и чувства. Было похоже, что тени, несмотря на его нынешнюю глухоту к их шепотам, все еще настойчиво добиваются контакта с ним.

Вот и сейчас, войдя в тускло освещенный бар, Валет сразу же понял, что выслеживающее его нечторыщет совсем неподалеку.

Стоило только Валету войти в «Уют», как от жара вечного дня не осталось и воспоминаний. В глубине зала он сразу же узнал черные волосы в розовом сиянии свечи, горевшей в прозрачном стеклянном колпаке и бросавшей на них красно-золотистые отблески. Пробираясь к ней между столиками, Валет впервые, с тех пор, как вышел из аудитории, позволил себе расслабиться.

Он неслышно проскользнул в кабинку, сел напротив девушки и улыбнулся.

– Привет, Клэр!

Она вздрогнула, черные глаза широко раскрылись.

– Джон! Вечно ты так! Вдруг выскакиваешь неизвестно откуда – вот он я!

Валет все еще улыбался, разглядывая ее чуть тяжеловатые черты лица, красноватые следы от очков, еле заметные припухлости под глазами, несколько прядей волос, спускавшихся почти на брови.

– А я как коммивояжер, – сказал он, – Вон и официант идет. Пиво.

– Пиво.

Оба вздохнули, откинулись на спинки стульев и посмотрели друг на друга. В конце концов она первая не выдержала и рассмеялась.

– Ну и год! – воскликнула Клэр. – Как я рада, что этот семестр уже позади.

Он кивнул.

– И к тому же самый многочисленный выпускной курс!

– И несданные учебники, которых уж никогда не возвратят!

– А ты поговори с кем-нибудь из административного отдела, – предложил он. – Дай им списки фамилий…

– Выпускникам плевать на эти списки.

– Ничего. Им неминуемо потребуются копии дипломов. И когда они обратятся с запросами, дай им по башке извещением, что копии не будут высланы, пока они не заплатят штраф.

Она склонилась к нему.

– Отличая идея.

– Еще бы! Тут же полезешь в карман, если от этого зависит устройство на работу.

– Знаешь, зря ты стал антропологом. Тебе бы стать администратором.

– Я занимался тем, чем хотел.

– А почему ты говоришь об этом в прошедшем времени? – спросила она.

– Сам не знаю.

– Что-нибудь случилось?

– Ничего. Говорю тебе, все в порядке.

Но ощущение никуда не делось. То, что шло по его следам, было рядом.

– Как дела с контрактом? – спросила она. – Есть какие-нибудь проблемы?

– Нет, – ответил он. – Решительно никаких. Принесли пиво. Валет поднял свою кружку и отпил глоток. Когда он скрестил ноги под столом, они коснулись ног Клэр. Она не отстранилась. «Впрочем, она никогда не отстранялась, ни от меня, ни от других, – подумал он. – Неплохая партнерша в постели, да уж больно зациклена на замужестве. Весь семестр гонялась за мной. Готова хоть каждый день…»

Он отогнал эти мысли. Может, он и женился бы на Клэр, если бы встретил ее пораньше. Никаких предрассудков, вроде того, что нехорошо бросать жену, когда придется возвращаться туда, куда нужно вернуться, у Валета не было. Но он познакомился с Клэр только в начале этого семестра, а его дела здесь уже близились к концу.

– А как с тем творческим отпуском, о котором ты говорил? – спросила Клэр. – Что-нибудь решилось?

– Не знаю. Все зависит от тех исследований, которые я сейчас веду.

– Далеко они продвинулись?

– Узнаю, когда получу то машинное время, которое мне обещали.

– Скоро?

Он поглядел на наручные часы и кивнул.

– Так скоро? – удивилась она. – И если результаты окажутся положительными…

Он закурил.

– Тогда это произойдет в будущем семестре.

– Ты же говорил, что твой контракт…

– …в полном порядке. Но я еще не подписал его. Пока, во всяком случае.

– Ты как-то сказал мне, что думаешь, будто Квилиан тебя недолюбливает.

– Недолюбливает. Уж больно он старомоден. Считает, я слишком много времени торчу у компьютеров и мало – в библиотеке.

Она улыбнулась.

– Вот и я такая же.

– Во всяком случае, мои лекции слишком популярны, чтобы контракт со мной не продлили.

– Тогда почему ты его не подписываешь? Хочешь выцыганить побольше денег?

– Нет, – ответил он. – Но если Квилиан откажет мне в годичном творческом отпуске, я с огромным удовольствием подскажу, в какое именно место ему следует этот контракт засунуть. Конечно, я мог бы и подписать контракт, а потом уйти, если бы это пошло на пользу моим… моим исследованиям.

Клэр пила свое пиво маленькими глоточками.

– Значит, ты наткнулся на что-то стоящее? Валет пожал плечами.

– А как поживает твой семинар? – спросил он. Она засмеялась.

– Знаешь, ты прямо в печенках сидишь у профессора Уизертона. Больше половины своей последней лекции он посвятил изничтожению твоего курса об обычаях и философии Страны Тьмы.

– Мы с ним не согласны по многим вопросам, но ведь он никогда не бывал в Стране Тьмы.

– Уизертон намекает, что и ты там не бывал. Он согласен, что тамошнее общество феодальное и что часть местных Лордов и в самом деле верят, будто они обладают полным контролем над всем, что находится в пределах их владений. Однако он полностью отрицает положение, будто Лорды добровольно объединены Договором, основанным на убеждении, что небо рухнет, если они не будут удерживать некий Щит общими магическими усилиями.

– Но чем же тогда поддерживается существование жизни в Стране Тьмы?

– Кто-то задал ему этот вопрос, и Уизертон ответил, что это проблема из области естественных наук, а не теоретиков-социологов. По его личному мнению, однако, там существует своего рода перенос энергии с наших силовых экранов, происходящий на очень больших высотах.

Валет фыркнул.

– Хотелось бы мне прихватить Уизертона с собой в экспедицию! Да и его приятеля Квилиана тоже.

– Я-то знаю, что ты в Стране Тьмы был, – произнесла Клэр. – Более того, полагаю, твои связи с ней куда прочнее, чем можно понять с твоих слов.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Если б ты сейчас увидел выражение своего лица, то не спрашивал бы. Я далеко не сразу сообразила, в чем дело, но когда заметила, что именно придает тебе удивительно странный вид в заведениях, подобных этому бару, все встало на свои места – тебя выдали глаза. Они куда более чувствительны к свету, чем любые глаза, которые мне когда-либо приходилось наблюдать. Как только ты с яркого света попадаешь в такое вот затемненное местечко, твои зрачки становятся огромными. Вокруг них остается лишь узенькая полоска радужной. И еще я заметила, что солнцезащитные очки, которые ты носишь большую часть времени, гораздо темнее обычных.

– У меня и в самом деле проблема с глазами. Они очень слабы, сильный свет их раздражает.

– Именно об этом я и говорю.

Он ответил улыбкой на улыбку. Потом смял в пепельнице сигарету, и, как будто это был сигнал, из громкоговорителя, установленного на стене прямо над стойкой бара, полилась тихая расслабляющая музыка. Валет сделал еще глоток из своей кружки.

– Думаю, Уизертон вдоволь походил на руках и по поводу идеи воскрешения?

– Еще бы!

«А что будет, если я умру здесь? – подумал он. – Что тогда со мной станется? Не лишусь ли я права на Глайв и на возвращение к жизни?»

– Что с тобой? – спросила Клэр.

– А что?

– У тебя раздуваются ноздри. И брови сошлись у переносицы.

– Ты слишком много внимания уделяешь выражению лица. А тут еще эта жуткая музыка.

– Я люблю смотреть на тебя, – промолвила Клэр. – Но давай допьем пиво и пойдем ко мне. Я сыграю тебе что-нибудь совсем в другом духе. Кроме того, у меня есть одна вещица, которую я хочу тебе показать и спросить, что ты о ней думаешь.

– Что за вещица?

– Предпочитаю пока об этом умолчать.

– Ладно.

Они вышли из бара, и смутные дурные предчувствия Валета почти рассеялись, как только он попал на яркий свет, свободно проходивший сквозь его тело.

Клэр и Валет поднялись по лестнице и вошли в ее квартиру, расположенную на третьем этаже. На пороге Клэр резко остановилась и тихо вскрикнула.

Валет оттолкнул ее и быстро прошел в комнату. Здесь он тоже остановился.

– Что это? – спросил он, обшаривая взглядом помещение.

– Послушай, я оставила комнату совсем в другом виде, когда уходила! Бумаги разбросаны по полу… и мне кажется, что кресло стояло совсем не там… и вот этот ящик выдвинут… и дверца шкафа открыта…

Валет снова вернулся к двери, поискал, нет ли на замке царапин, но ничего не нашел. Потом пересек комнату, и, когда он вошел в спальню, Клэр услышала звук, который мог быть только щелчком пружинного ножа.

Через минуту он вышел оттуда, исчез в другой комнате, из нее прошел в ванную.

– А окно, возле которого стоит стол, было так же приоткрыто, как сейчас?

– Кажется, да. Да, я уверена в этом.

Он вздохнул. Осмотрел подоконник, потом сказал:

– Надо полагать, твои бумаги разбросало сквозняком. Что же касается ящика и дверцы шкафа, готов поспорить, ты сама оставила их открытыми. И заодно позабыла, что передвигала кресло.

– Я очень педантичный человек, – ответила Клэр, закрывая дверь на лестницу. И, повернувшись к нему, добавила: – А впрочем, может, ты и прав.

– Почему же ты нервничаешь?

Она расхаживала по комнате, собирая бумаги.

– А откуда у тебя такой нож?

– Какой еще нож?

Клэр с треском захлопнула дверцу стенного шкафа, повернулась и с вызовом глянула ему прямо в глаза.

– Да тот самый, что был у тебя в руке минуту назад. Валет протянул ей обе руки ладонями вверх.

– Нет у меня ножа. Если угодно, можешь меня обыскать. Никакого оружия ты не найдешь.

Клэр подошла к комоду и задвинула тот ящик, который был открыт. Наклонилась, вытащила самый нижний и достала из него завернутый в бумагу сверток.

– Что же касается твоего вопроса, почему я нервничаю… Вот почему!

Она бросила сверток на стол и развязала связывающую его бечевку. Валет подошел к ней и смотрел, как девушка разворачивает обертку. Внутри лежали три очень старые книги.

– Я думал, ты давно их вернула.

– Я собиралась…

– Но ведь мы же договорились!

– Мне хотелось узнать, где ты их взял и как. Он покачал головой.

– Мы договорились, что, если я их верну, ты не станешь задавать мне подобных вопросов.

Клэр выложила книги в ряд, затем указала на корешок одной и обложку другой.

– Я уверена, что раньше пятен не было. Это ведь кровь, не так ли?

– Откуда мне знать?

– Я попробовала стереть влажной тряпкой хоть те пятна, которые поменьше. То, что отошло, выглядело очень похоже на засохшую кровь.

Валет пожал плечами.

– Когда я сказала тебе, что эти книги украдены из шкафов хранилища редких книг и ты согласился вернуть их туда, я ответила: «О'кей», – продолжала Клэр. – Я согласилась положить их на место анонимно. Никаких вопросов – как и что. Но я никогда не предполагала, что вляпалась в историю, где замешано кровопролитие. Одних этих пятен было еще недостаточно, чтобы навести меня на мысль, что ты кого-то убил из-за книг. Но тогда я начала думать о тебе и вдруг поняла, как мало, говоря по правде, я о тебе знаю. Вот тогда-то я и стала присматриваться и подмечать всякие мелочи, вроде твоих глаз и твоей бесшумной походки. Мне доводилось слышать, что ты водишься с преступниками, однако потом ты написал несколько статей по криминологии и даже стал читать курс по этой дисциплине. Так что я не придала подобным слухам значения. И вот сейчас я увидела, как ты крадешься по моей квартире с ножом в руке, явно готовый убить того, кто проник в нее… Никакие книги не стоят человеческой жизни! Считай, что наше соглашение с этой минуты расторгнуто. Скажи мне, как ты их добыл.

– Нет, – не колеблясь, ответил Валет.

– Но я должна знать.

– Ты нарочно разыграла всю эту сцену при входе в квартиру, чтобы выяснить мою реакцию на ограбление, так ведь?

Девушка вспыхнула.

«Похоже, теперь она начнет меня шантажировать, чтоб заставить жениться на себе, – подумал Валет. – Вполне возможно, если она считает, что эту историю можно раздуть как следует».

– Ладно, слушай, – промолвил он, глубоко засовывая руки в карманы и поворачиваясь к окну, чтобы поглядеть на улицу. – Я узнал, кто виновник кражи, и разобрался с ним. Между нами произошла перепалка, в ходе которой его нос сильно пострадал. И этот тип еще имел нахальство окропить своей кровью наши книги! Полностью стереть кровь мне не удалось.

– Ох! – услышал он вздох облегчения и обернулся, пристально вглядываясь в выражение ее лица.

– Вот, собственно, и все, – сказал Валет.

Затем шагнул к ней и поцеловал. Клэр тут же замерла, тесно прильнув к нему. Он нежно гладил ее спину и плечи, потом ладони опустились к ягодицам.

«Теперь она уже ни о чем не вспомнит», – решил он, а его руки скользили уже по животу девушки – все глубже и дальше.

– Мне так стыдно, – вздохнула Клер.

– Пустяки, – проговорил он, расстегивая блузку. – Забудь.

Позже, задумчиво разглядывая наволочку подушки сквозь завесу волос Клэр и анализируя свою реакцию на недавние события. Валет снова почувствовал: то, что охотится за ним, где-то совсем рядом, может быть, даже следит за ним в эту минуту. Он быстро оглядел комнату, но ничего не увидел. Прислушался к шуму транспорта на улице и решил, что сейчас самое время отправляться по своим делам, вот только выкурит сигарету – и все.

Внезапно обрушился удар грома; оконное стекло задрожало так, будто кто-то сотрясал его руками.

Медленно надвигавшиеся тучи постепенно затягивали солнце. Зная, что еще рано, Валет припарковал свою машину на преподавательской стоянке и взял с заднего сиденья тяжелый портфель. В багажнике автомобиля лежали еще три больших дорожных сумки.

Закрыв машину, Валет направился в дальний конец университетского городка. Он чувствовал настоятельную потребность в движении, готовность, если понадобится, рвануть с места и помчаться бегом. И тут же подумал о Монингстаре, который в это самое мгновение лежит, неотрывно всматриваясь в скалы, в облака, в птиц и впитывая всеми порами тела ветры, дожди и молнии. Правда ли, что именно в эту секунду Монингстар фиксирует в памяти каждый шаг самого Валета?

«Вероятно, так оно и есть», – решил он, и ему ужасно захотелось, чтоб его друг сейчас же оказался рядом и помог ему своим советом. Знает ли Монингстар (нельзя исключить, что ему это известно уже давным-давно), каковы будут последствия тех действий, которые Валет еще только собирается предпринять?

Листва деревьев и трава приобрели тот особый блеск, появление которого часто предшествует грозе. Было еще очень жарко, но жару чуть-чуть смягчал слабый ветерок, подувший с севера. Университетский городок был почти безлюден. Валет миновал маленькую группу студентов, сидевших на бортике фонтана и оживленно делившихся впечатлениями о только что сданном экзамене. Валету показалось, что двое из них слушали его курс «Введение в антропологию культуры» несколько семестров назад, но они даже не взглянули на бывшего преподавателя, когда тот проходил мимо.

Затем кто-то окликнул его по имени.

– Джон! Доктор Шэд!

Остановившись, Валет увидел коренастую грузную фигуру молодого преподавателя Пойндекстера, только что возникшую в дверях колледжа Дрейка. Его тоже звали Джоном, но так как Пойндекстер был новичком в их картежной компании, то к нему предпочитали обращаться по фамилии, чтобы не вносить в разговор путаницу.

Валет выдавил улыбку, когда Пойндекстер подошел к нему, и кивнул.

– Привет, Пойндекстер. А я думал, ты уже давно загораешь где-нибудь в отпуске.

– Мне надо еще проверить несколько треклятых лабораторных работ у выпускников, – отозвался тот, отдуваясь. – Решил, что недурно выпить чего-нибудь горяченького, и в ту минуту, когда захлопнул дверь кабинета, понял, что наделал. Ключи остались на столе, а замок срабатывает автоматически, стоит только прикрыть дверь. В здании больше никого нет, канцелярия тоже закрыта. Я там торчал черт-те сколько, дожидаясь, не подойдет ли сторож. У них же наверняка есть универсальная отмычка. Тебе тут случайно сторож не попадался?

Валет покачал головой.

– Нет. Я только что приехал. Однако я знаю, что сторожа не имеют универсальных ключей… Твоя контора находится в дальнем конце здания, если не ошибаюсь?

– Да.

– Не помню, высокий ли там первый этаж, но как насчет того, чтобы воспользоваться окном?

– Слишком высоко, чтобы обойтись без лестницы… а кроме того, оба окна все равно закрыты.

– Ну, пойдем посмотрим.

Пойндекстер вытер тыльной стороной ладони потный розовый лоб и согласно кивнул.

Они вошли внутрь здания и прошли в дальний конец коридора. Там Валет вынул из кармана связку ключей и вставил один из них в замок двери, указанной ему Пойндекстером. Ключ повернулся, раздался щелчок, и Валет отворил дверь настежь.

– Ты счастливчик! – произнес он.

– А где ты взял универсальный ключ?

– Это не универсальный, это ключ от моего кабинета, Вот почему я и назвал тебя счастливчиком.

Желтые зубы Пойндекстера обнажились в радостной улыбке.

– Спасибо! Огромное спасибо! Ты торопишься?

– Нет. Я пришел раньше, чем нужно.

– Тогда разреши угостить тебя чем-нибудь из автомата. Мне охота устроить себе обеденный перерывчик.

– Давай.

Валет вошел в кабинет, поставил портфель возле двери; шаги Пойндекстера удалялись и вскоре затихли.

За окном собиралась гроза. Где-то прозвонил колокольчик. Немного погодя появился Пойндекстер, и Валет взял у него из рук горячий пластмассовый стаканчик.

– Как твоя матушка?

– Слава Богу, быстро поправляется. Скоро, должно быть, выпишут.

– Передай ей от меня поклон.

– Обязательно. Спасибо. Ты был очень добр, что навестил ее.

Они отпили по глотку, потом Пойндекстер сказал:

– Ну и повезло же мне, что ты оказался здесь! Вполне возможно, что во всем университетском городке только наши два кабинета и имеют одинаковые замки. Черт! Я бы даже этому знаменитому привидению обрадовался, если бы оно открыло мне дверь!

– Привидение?

– Разве ты не знаешь? Последняя хохма наших студентов.

– Боюсь, никогда ни о чем подобном не слыхивал.

– Такое белое существо; согласно некоторым источникам, порхает среди ветвей и бегает по крышам.

– И когда же оно появилось?

– Разумеется, совсем недавно. В прошлом семестре у нас болтали о мутагенности горных пород в здании геологического факультета. А до этого, по-моему, ходили слухи о гормонах, повышающих половую активность, которые будто бы попали в аппараты, охлаждающие питьевую воду. В общем, все, как обычно, – конец семестра у нас ведь все равно что конец света – кругом ходят слухи о всевозможных чудесах. Что с тобой?

– Ничего. Хочешь сигарету?

– Спасибо.

Валет услышал отдаленные раскаты грома, а пронизывающий все вокруг запах химикалий, доносившийся из лаборатории, вызывал в нем неприятные воспоминания. «Вот почему мне так противно это здание, – наконец понял он. – Запахи».

– Ты останешься с нами на следующий семестр? – спросил Пойндекстер.

– Думаю, нет.

– О, так значит, вопрос о творческом отпуске решен? Поздравляю!

– Ну, еще не совсем.

Сквозь стекла очков блеснул тревожный взгляд.

– Но ты же не уволишься отсюда?

– Это зависит от ряда обстоятельств.

– Можешь считать меня эгоистом, но я надеюсь, что ты останешься.

– Спасибо.

– Даже если уволишься, ты будешь поддерживать с нами контакт?

– Конечно.

«Оружие, – подумал он, – мне нужно нечто получше того, что у меня есть. Но не у Пойндекстера же спрашивать об оружии… Однако как все-таки здорово получилось, что я тут задержался!»

Валет затянулся сигаретой и глянул в окно. Небо продолжало темнеть; ему показалось, что на стекле появилось несколько первых капелек влаги. Он сделал последний глоток и бросил стаканчик в мусорную корзину.

– Пожалуй, надо бежать, если хочу добраться в Уокер-Билдинг до того, как хлынет дождь.

Пойндекстер тоже встал и потряс ему руку.

– Что ж, на случай, если не скоро увидимся, пожелаю тебе удачи, – сказал он.

– Спасибо. Ключи…

– Что – ключи?

– Почему бы тебе не взять их со стола на всякий случай и не положить в карман?

Пойндекстер покраснел и послушался совета.

– Да. Пожалуй, мне неохота испытать это вторично.

Валет взял свой портфель, а Пойндекстер зажег свечи на столе. В небе блеснула молния, за ней последовал громкий раскат грома.

– Ну, счастливо.

– До свидания.

Валет вышел и поспешил в Уокер-Билдинг, задержавшись только затем, чтобы взломать дверь лаборатории и украсть там бутылочку серной кислоты, которую тут же тщательно закупорил пробкой.