Текст книги "Французский связной"

Автор книги: Робин Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Мистер, сейчас лифт как раз спускается с одиннадцатого!

Застигнутый посреди пустынного зала, Игэн попытался скрыться, прежде чем двери лифта откроются, но не успел. Из лифта вышел осунувшийся молодой человек в мятом костюме; когда он поднял глаза на не успевшего спрятаться Игэна, то просто остановился и уставился на него.

Детектив смутился, надеясь, что это незаметно. Что это за тип? Какого черта он глазеет на него? Неужели он распознал в нем сыщика? Человек спустился с одиннадцатого этажа, может быть он каким-то образом связан с Барбье? Эти мысли промелькнули у Игэна в голове за долю секунды, но уже в следующий миг он шагнул вперед, решив блефовать.

– Не могу ли я вам помочь, сэр? Я из службы безопасности отеля, – спокойно произнес он.

– Н-нет, думаю что нет, – ответил молодой человек, заикаясь от смущения. – Я просто подумал, что ваше лицо мне знакомо...но...

– Что-нибудь случилось? – не отставал Игэн. – Поздновато для прогулок.

Глаза его собеседника широко раскрылись.

– Вы, случайно, не Игэн из Бюро наркотиков?

Теперь пришел черед удивляться Игэну.

– А вы кто?

– Джонсон, Федеральное бюро. – Он, казалось, даже обмяк от облегчения и усталости. – Я не был уверен, что вы здесь, внизу.

– А я не знал, что вы наверху! – заявил Игэн, отводя его в угол вестибюля. – Что вы делали на одиннадцатом? Мы стараемся не засветиться перед этими парнями.

Агент Джонсон вздохнул.

– Я сижу в номере рядом с Барбье, пытаюсь прослушивать его разговоры. Там между двумя ванными есть вентиляционная труба... Весь день я просидел у трубы, не услышав практически ничего. Ну и черт с ним, я решил выбраться оттуда, глотнуть воздуха и чего-нибудь поесть.

Игэн рассмеялся.

– Ладно, иди перехвати чего-нибудь. Я буду здесь. Только не пропадай на всю ночь.

– Большое спасибо, – просиял молодой агент. – Я сейчас же вернусь. – Когда он повернулся, чтобы идти, Игэн крикнул вслед:

– Эй, Джонсон, давно ты в бюро?

Джонсон смутился, и как раз по нему это было заметно.

– Уже два дня. Им был нужен кто-нибудь, кто понимает по французски.

– Ну хорошо, до встречи.

Не обманет, – подумал Игэн, провожая его взглядом.

Пошел пятый час утра. Игэн побродил по вестибюлю, сел, встал, снова сел – в другое кресло, опять встал, затем тяжело опустился на диван. Его начинала угнетать неспособность побороть сон. Голова Игэна снова стала клониться, как чья-то рука, коснувшаяся плеча, заставила очнуться. Это был портье.

– Похоже, тот парень не был твоим другом, а?

Игэн постарался принять вертикальное положение.

– Нет, – он зевнул, – это совсем другой друг.

– Послушай, – портье настороженно огляделся, – у меня есть кое-что, способное тебя оживить. Это обойдется тебе в два бакса, но оно того стоит.

Детектив моментально очнулся. Этот простак пытается всучить ему какой-то стимулятор! Он постарался скрыть внезапно пробудившийся интерес ещё одним зевком.

– Два бакса? Гм, а что это за средство?

Портье ухмыльнулся.

– Пошли со мной.

Игэн заставил себя подняться и пошел за ним к столу. Портье сунул руку в карман и вытащил маленькую зеленую металлическую коробочку, которую осторожно открыл, спрятав под крышку стола. Игэн лишь мельком взглянул на набор таблеток всех размеров, форм и цветов, как тот извлек знакомую розовую, в форме сердечка пилюлю и опустил её в ладонь Игэна. Это был "бенни" – бензедрин.

– Проглоти, – сказал портье, – и через пару минут хоть в пляс пускайся.

– Большое спасибо, – сказал Игэн, пытаясь изобразить сердечную благодарность. Сунув две долларовые бумажки, он отошел, подумав про себя:

"Когда кончим дело этого проклятого Фуке, первое, что я сделаю, – приду сюда и заберу эту обезьяну ".

Глава 8

В восемь утра во вторник, одиннадцатого января, молодой федеральный агент по имени Луис Гонсалес прибыл, чтобы сменить на посту наблюдения вконец усталого, с красными от бессонной ночи глазами Игэна. Тот чувствовал себя совершенно измученным, – даже сильнее, чем в морской пехоте после недели полевых учений. С окостеневшими суставами, затекшими мышцами, небритый, с ноющим от голода желудком, он кое-как поднялся с дивана в холле гостиницы и побрел вниз по лестнице в кафетерий. К своему раздражению, он сообразил, что даже сейчас не может уйти, потому что сменивший его агент не опознает Барбье, пока Игэн ему того не укажет.

Так они с Гонсалесом с несчастным видом просидели в ожидании больше четырех часов. К полудню физическое утомление и моральное опустошение Игана достигли такого предела, что он был готов броситься наверх, к Барбье, волоча за собой агента Гонсалеса, выбить ногой дверь и крикнуть, – Вот он! – а затем повалиться на ближайшую кровать и заснуть. Наконец, уже после двенадцати, двери лифта открылись в очередной, казалось, уже тысячный раз, и появился Барбье. Он выглядел бодрым и хорошо отдохнувшим.

– Сволочь, – выругался про себя Игэн, тронув агента за руку. Все в том же теплом пальто, француз спустился по ступеням и вышел на улицу. Игэн, ощущая в голове гудящую пустоту, подошел к стойке и попросил комнату.

В половине пятого вечера Игэн вернулся в холл, освеженный трехчасовым крепким сном, приняв душ и побрившись. Луиса Гонсалеса уже сменил Джек Рипа. Вид у него был кислый.

– Надеюсь, ты хорошо отдохнул, – приветствовал он детектива. – Похоже, ночью тебе спать не придется. Мы потеряли Барбье.

Рипа объяснил, что когда француз в полдень покинул "Викторию", Гонсалес последовал за ним к "Эдисону". Барбье вошел туда через главный вход со стороны Сорок седьмой улицы и пробыл в холле гостиницы всего несколько секунд. Его видели детективы, наблюдающие там за Жеаном. Затем Барбье устремился через выход на Сорок шестую улицу, вскочил в такси и исчез прежде, чем они успели что-либо предпринять.

Игэн в негодовании закатил глаза.

– Вот это да! – крякнул он. – Ладно, придется сидеть здесь. Как там другой лягушатник и Пэтси?

– Все спокойно. Пэтси у себя в забегаловке под наблюдением. У Жеана в "Эдисоне" без изменений. Там Сонни с кем-то из наших. В соседнем с Жеаном номере мы посадили парня, знающего французский, он прослушивает разговоры. С тем же успехом, что и здесь.

– Хорошо. Слушай, я отойду на несколько минут. Скоро вернусь.

Игэн вышел на Седьмую Авеню. Холодный воздух взбодрил его. Прежде чем что-либо делать, он решил пойти переобуться, – ночь опять могла выдаться долгой. Он пересек Бродвей и зашагал к гаражу, где предыдущим вечером оставил свой "конвейр". Там он переобулся в разношенные туфли на мягкой подошве, которые держал в багажнике вместе со сменной одеждой. Потом пошел обратно к "Виктории", задержавшись у лотка на углу, чтобы съесть пару хот-догов и выпить пепси. Примерно в пять минут шестого он вернулся в холл гостиницы. Рипа занимал позицию в глубине и при виде Игэна покачал головой. Тот кивнул и уселся в кресло, откуда мог видеть спуск к главному входу с улицы.

В начале восьмого он увидел, как Рипу подозвали к телефону к столику помощника управляющего. Агент обменялся с кем-то несколькими фразами, косясь на Игэна, а положив трубку, направился прямо к детективу.

– Только что Барбье снова засекли в "Эдисоне". Он вошел в холл через ту же дверь, в которую вышел, минуту побыл в холле и вышел на Сорок седьмую улицу. За ним пошел Джим Гилди.

– Наверное, возвращается сюда.

– Скоро узнаем.

В семь двадцать пять детектив Гилди поднялся по ступеням холла и подошел к Игэну.

– Барбье внизу в баре у стойки.

– Отлично. Будь здесь с Джеком Рипа, он в том углу. Смотрите за лифтами. Я пойду вниз, составлю французу компанию.

Игэн вошел в полутемный "Парасол Лодж" с Пятьдесят первой улицы. У длинной изогнутой стойки была занята половина мест; вдоль стены у входа располагались кабинки, а в глубине зала – столики, большинство из которых были заняты парочками и компаниями. Он увидел Барбье, сидевшего в одиночестве за небольшим столиком рядом с выходом. Игэн сразу направился к углу стойки, откуда мог наблюдать за французом, не глядя на него прямо. Заказав порцию "сигрэм – севен" с содовой отдельно, Игэн стал не спеша потягивать содовую, капнув туда лишь несколько капель виски. Спустя пятнадцать минут он заметил у столика Барбье официанта, а затем лягушатник – два поднялся и прошел к входной двери, неся пальто на руке. Игэн заплатил по счету и последовал за ним. Когда он поднялся наверх, Гилди стоял у лифта один.

– Рипа поехал с ним, – сказал он, следя глазами за указателем этажей над входом в лифт. – Одиннадцатый, все в порядке. Похоже, какое-то время он будет в номере.

Игэн, а вскоре и агент Рипа, устроились в холле "Виктории".

В это утро Пэтси Фуке, который весь предыдущий день, после того, как высадил Жеана, провел спокойно, вышел из своего дома на Шестьдесят седьмой улице в Бруклине и сел в свой "бьюик-компакт". Агент Фрэнк Уотерс, держа приличную дистанцию, последовал за ним на восток по Шестьдесят пятой улице до Кони Айлэнд Авеню, где и потерял его в потоке машин.

Спустя два с половиной часа Пэтси был замечен детективом Джимми О'Брайеном, когда входил в "Пайк Слип Инн" в нижнем Манхэттене. В три часа пополудни Пэтси покинул бар, после чего детектив последовал за ним обратно к магазину в Бруклине. Когда Пэтси приехал, Дик Олетта, потягивавший кока-колу у стойки, услышал, как тесть Пэтси сказал по-итальянски, что звонил "ты знаешь кто", чтобы подтвердить, что "встреча назначена".

Однако день уже сменился ночью, а Пэтси даже не делал попытки покинуть закусочную. Около одиннадцати вечера было замечено прибытие его брата Тони в старом, грязном пикапе "шевроле". Вместе они находились в магазине около получаса. В одиннадцать тридцать Пэтси погасил свет и, выйдя наружу, запер дверь. Тони сел в свой "шевроле" и уехал, сопровождаемый агентом Арти Флером, который позже сообщил, что Тони благополучно прибыл к себе домой в Бронкс.

Тем временем Пэтси в своем синем "бьюике" отправился на Манхэттен. Дик Олетта, следуя за ним на небольшом расстоянии, непрерывно докладывал другим оснащенным радиотелефонами машинам без полицейских опознавательных знаков, находившимися в Бруклине и Манхэттене, о маршруте следования объекта. Тот проехал мост Уильямсбург ("Он едет в Нижний Ист Сайд, возможно, обратно к Блейру", – предположил Олетта); однако, в конце Манхэттена Пэтси повернул на север от Деланси Стрит, вместо того, что двигаться на юг к "Пайк Слип"; а на Хьюстон Стрит он снова свернул направо и, проехав несколько кварталов, оказался на Ист Ривер Драйв. ("Всем проснуться. Он едет в город. Может, встреча опять будут в "Рузвельте?").

На этот раз детектив оказался прав. Пэтси покинул Драйв на Сорок второй улице, доехал до Сорок пятой, затем ушел налево и продолжил движение на запад до "Рузвельта", где, миновав главный вход, завернул за угол и припарковал "бьюик" на Мэдисон Авеню. Олетта заехал на Мэдисон с другой стороны и поставил машину напротив, через дорогу. Он видел, как Пэтси беспокойно огляделся и направился обратно за угол к парадному входу в "Рузвельт", где подошел к двум мужчинам, стоявшим под козырьком. Один из них, среднего роста, в серой шляпе и черном пальто, был незнаком Олетте. Второго, такого же роста, но без шляпы, детектив узнал – это был Франсуа Барбье, "лягушатник-два". Вспомнив, что по последней информации Барбье был объектом Эдди Игэна, Олетта сообщил о нем по радио всем машинам.

В этот момент машина, в которой сидели Сонни Гроссо и Фрэнк Уотерс, тоже поворачивала на Мэдисон Авеню, кварталом севернее Олетты. Когда Сонни услышал по радио, что Пэтси сейчас стоит у входа в отель с двумя мужчинами, один из которых Барбье, он возликовал в предвкушении чего-то значительного: они с Уотерсом только что "проводили" туда лягушатника-один, Жана Жеана. Меньше десяти минут назад, около одиннадцати сорока пяти, Жеан, весь день сидевший тихо, торопливо покинул отель "Эдисон" с синим саквояжем в руке и подозвал такси. Сонни скинул куртку коридорного, натянул пальто и выбежал на улицу, где сел в машину Уотерса. Такси направилось на восток по Сорок шестой улице и повернуло на юг на Мэдисон, высадив Жеана на углу Сорок пятой напротив "Рузвельта". Долговязый француз сейчас пересекал авеню в направлении отеля.

– Это может быть тем, чего мы ждем, – сказал Сонни Уотерсу, – Пэтси встречается со своим французом-поставщиком.

– Не знаю, – задумчиво ответил агент, – не похоже, что в сумке у него пятьдесят килограммов.

– Либо наводка неточна, либо в сумке могут быть только образцы. – Сонни открыл дверцу. – Пройдусь до угла, взгляну, что там.

– Держи визуальный контакт с Олеттой, – напомнил ему вслед Уотерс.

С того места, откуда был виден вход в "Рузвельт", Сонни разглядел там четверых человек, причем саквояж все ещё был у Жеана. Сонни попытался внимательней приглядеться к четвертому, но расстояние и ночные тени, ещё более резкие из-за яркого светильника над козырьком входа в отель, затрудняли опознание. Ему показалось, что вряд ли он когда-либо видел этого человека. Четверка, стоявшая тесным кругом в негустом потоке людей, входивших и выходивших из отеля, среди суматохи пассажиров, спешащих на последние пригородные поезда с вокзала Гранд Сентрал, вполне могла выглядеть компанией деловых партнеров, расстающихся после банкета в ресторане. Разговор теперь стал весьма оживленным, причем говорил в основном Пэтси.

Затем совещание на тротуаре закончилось и все зашагали на угол. Часы Сонни показывали пять минут первого. Он повернулся и поспешил назад, к машине Уотерса. Квартет уже сидел в маленьком "бьюике" Пэтси, который трогался с места и разворачивался в сторону центра по Мэдисон.

Сонни схватил микрофон и передал сообщение всем машинам. Уотерс рванул машину с места и на Сорок пятой улице начал, визжа тормозами, делать полный разворот, но вынужден был резко остановиться посреди авеню, чтобы не столкнуться с такси. (Дик Олетта, проделав тот же маневр между Сорок пятой и Сорок четвертой улицами, возвращался назад, следуя на север, и был остановлен красным сигналом светофора и поперечным потоком машин, устремившихся на запад по Сорок пятой.) В эти несколько секунд синий "бьюик" Пэтси скрылся из вида.

Сонни и Уотерс рыскали по восточной части центра, как и Олетта, как ещё с полдюжины других машин, в надежде, что кто-то восстановит контакт с неуловимым "бьюиком". Громко трещали радиотелефоны; полицейские отчаянно перекликались.

– Он поехал вверх по Мэдисон.

– Кто-нибудь видел, куда он свернул?

– Кто на Пятой Авеню?

– Кто на Парк Стрит?

– Хоть кто-нибудь его видел?

Затем, в четверть первого, база сообщила:

– Франсуа Барбье только что вернулся в гостиницу "Виктория" и находится у себя в номере.

– Интересно, – заметил Уотерс, когда они повернули с Мэдисон на Пятьдесят третью улицу в направлении Вест Сайда.

– Что интересно?

– Мы ни разу не слышали сообщений от Игэна. Он ведь должен был следить за Лягушатником-два, верно?

– Да-а, – задумчиво протянул Сонни.

Никаких следов "бьюика" в районе Пятьдесят первой улицы и Седьмой Авеню не было, и они снова ехали на запад по Пятьдесят первой, хмуро прислушиваясь к обескураженным радиоголосам других машин, когда в эфир ворвался властный голос:

– Это Гафни. Засек "бьюик" Пэтси на пересечении Пятьдесят седьмой и Пятой Авеню. Кто-нибудь, немедленно сюда!

Следуя лаконичным инструкциям, Уотерс погнал машину вверх по Пятой Авеню, свернул к востоку по Пятьдесят седьмой улице и, вновь оказавшись на Мэдисон Авеню и двигаясь в южном направлении, догнал машину Гафни, которая все ещё преследовала Пэтси.

Теперь в синем "бьюике" с Пэтси было только двое – Жеан и неизвестный, и следующие полчаса они продолжали разъезжать по непредсказуемому маршруту внутри прямоугольника, замкнувшего в себе восточную часть центра города, пересекая улицы, беспорядочно срезая углы, двигаясь вверх и вниз от центра, в восточном и западном направлениях. Но теперь другие полицейские машины подтянулись к этому району и ввели в действие свою собственную сложную схему наблюдения, которую они не раз применяли до этого. Основной принцип заключался в том, чтобы поставить по крайней мере один полицейский автомобиль в конце каждого квартала, в который могла бы выехать машина объекта слежки, с тем, чтобы принять за ней наблюдение.

Гроссо и Уотерсу, следовавшим за Пэтси вплотную, казалось, что трое в машине на ходу ведут оживленную, даже жаркую дискуссию. Детективы предположили, что, должно быть, разговор шел о сделке: возможно, у Пэтси ещё не было всей суммы, и он пытался тянуть время; или они спорили насчет образца, который Жеан поставил авансом или показал ему, если в саквояже у него действительно был образец. Может быть, Жеан располагал меньшим количеством, чем то, какое было нужно Пэтси немедленно. Или правы оказались полицейские осведомители, намекавшие на низкое качество товара.

Наконец, около часа ночи Пэтси направился прямо по Сорок девятой улице, повернул на юг на Бродвей, все ещё сиявший огнями и многолюдный, и остановился на углу Сорок седьмой улицы. Жан Жеан уже без синего саквояжа вышел из "бьюика" и зашагал в толпе прохожих в направлении "Эдисона", оставив в "бьюике" Пэтси и неопознанного мужчину.

Сонни выскочил из машины Уотерса возле Сорок восьмой улицы и пустился за лягушатником-один. Дик Олетта сообщил, что где-нибудь припаркуется и встретит Сонни в холле гостиницы.

Тем временем Пэтси на смене сигнала светофора ловко проскочил перекресток Бродвея и Седьмой Авеню и повернул на восток на Сорок шестую улицу. За ним последовал Уотерс, теперь в одиночестве. Но к тому времени, когда агент достиг Авеню Америкас (для нью-йоркцев она всегда остается Шестой Авеню), ему на подмогу пришли две другие машины, с Джимми О'Брайеном и сержантом Дэном Ленардом с Джимом Хэрли. Пэтси поехал вверх по Шестой Авеню, затем, на Пятьдесят первой улице, снова повернул на запад. Уотерс и трое других следовавших за ним полицейских высказали по радио предположение, что он направляется к гостинице "Виктория". Но не доезжая до Седьмой Авеню, маленький "бьюик" замедлил ход и остановился возле гостиницы "Эбби", расположенной на Пятьдесят первой улице по соседству с "Викторией". Там незнакомец вышел и прошел в холл гостиницы, а Пэтси быстро отъехал. Уотерс распорядился, чтобы Ленард и Хэрли наблюдали за "Эбби", а сам он с О'Брайеном последовали за Пэтси.

Синий саквояж все ещё был в машине. Состоялся ли обмен?

Джим Хэрли выскочил на тротуар и вошел в "Эбби". Человек в серой шляпе ожидал лифт. Хэрли зашел в лифт вместе с ним. Его спутник, опрятно одетый в деловой костюм с галстуком в полоску, был ниже ростом, чем казался издали; худощавый, но крепкого телосложения, черноволосый, смуглый, лет около сорока или чуть за сорок, решил детектив. Они проехали в молчании до четырнадцатого этажа, где мужчина вышел. Хэрли вышел на пятнадцатом и по лестнице спустился до четырнадцатого. В конце коридора незнакомец как раз вставлял ключ в дверь номера.

Когда дверь за ним закрылась, Хэрли лениво прогулялся вдоль коридора, посмотрев номер комнаты – 1437. Затем он вернулся вниз к гостиничной стойке, поговорил с ночным управляющим и узнал, что незнакомец был зарегистрирован как Ж. Морен, прибывший из Парижа, Франция. Лягушатник номер три. Он вселился лишь вчера, одиннадцатого января, после полудня. Хэрли вышел на улицу к машине сержанта Ленарда и передал по радио на базу, что они "пасут" ещё одного француза в гостинице "Эбби".

А что же случилось с Игэном? Если он следил за Барбье, то почему он не сообщил, куда исчез Пэтси в те панические десять минут, когда все потеряли "бьюик", а тот, как оказалось, в это время высаживал Барбье у "Виктории"?

Эти вопросы терзали Уотерса и особенно Сонни, пока длилась их лихорадочная погоня за Пэтси и другим французом. Только позднее, когда у них появилась возможность сложить вместе события этого дня, они поняли, что на самом деле произошло.

Весь вечер Игэн провел в холле "Виктории". Он сравнительно неплохо владел собой в течение первого часа после того, как Барбье около восьми поднялся в свой номер. Но когда время перевалило за девять, потом девять тридцать, а потом десять часов, и ночь продолжала тянуться с томительной неторопливостью, его начало охватывать нарастающее раздражение. Он расхаживал по холлу, то и дело проверяя у стойки, нет ли ключей Барбье, полный уверенности, что европейцы, в отличие от большинства американцев, имеют привычку сдавать ключи портье каждый раз, покидая свой номер. Барбье держал ключ при себе. Игэн не понимал ситуации: никто из объектов наблюдения не делал попыток что-либо предпринять. На его ежечасные звонки база отвечала одинаково – все подозреваемые находятся под наблюдением и ведут себя спокойно. Ему это не нравилось.

Последний раз он позвонил около половины двенадцатого. Вскоре после полуночи, уже в пятницу, двенадцатого января, в тот момент, когда его товарищи отчаянно пытались установить местонахождение синего "бьюика", унесшего Пэтси и французов, ничего не подозревающий Игэн с досадой уселся на покрытый пленкой диван в холле "Виктории", решив заставить себя расслабиться. И тут же вытаращил глаза от изумления: по ступеням с улицы поднимался одетый в костюм и теплое пальто, со спутанными ночным ветром волосами, Франсуа Барбье – тот самый Барбье, который в это время должен был находиться наверху, у себя в номере. Как завороженный, Игэн наблюдал, как лягушатник-два пересек холл и вошел в лифт, даже не оглянувшись по сторонам.

О, Господи! Игэн осыпал себя самыми ужасными проклятиями. Сколько же времени француз отсутствовал? Неужели он все испортил?

Он вскочил с дивана и подбежал к лифту, впившись взглядом в указатель этажей. Лифт остановился на одиннадцатом. Ну, что ж, по крайней мере сейчас он у себя. Оглянувшись, Игэн увидел двух молодых федеральных агентов, сменивших Джека Рипу. Те смотрели на него, полные недоумения и беспокойства.