Текст книги "Любовники поневоле"

Автор книги: Робин Доналд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Робин Доналд
Любовники поневоле

Глава 1

Кейн Джерард гневно взглянул на свою тетушку:

– Опять то же самое!

Она пожала плечами:

– Брент не виноват. Он просто…

– Он просто идиот, когда дело касается женщин! – с досадой добавил Кейн. – Влюбляется в совершенно не подходящую для него девицу, осыпает ее подарками, обещает вечную любовь, а потом, проснувшись рядом с ней однажды утром, понимает, что у них нет ничего общего. Хуже того: она ничего не смыслит в компьютерах, а это значит, что ему с ней даже не о чем разговаривать! И он бросает ее!

– Он просто увлекающийся, – слабо возразила мать Брента. – И пока еще не знает, что ему нужно.

– Думаю, Брент очень хорошо знает, что ему нужно, – сухо произнес Кейн. – Пышная грудь, длинные ноги и жеманная улыбка. На какое-то время, по крайней мере. Не понимаю лишь, почему на этот раз вы так переживаете?

– Кейн, ведь ты знаешь лучше других, что Брент на днях продал свою интернет-фирму за очень крупную сумму – более двадцати миллионов долларов! Эта женщина совсем не похожа на тех, с кем он обычно встречался. Начать с того, что она старше его, к тому же не топ-модель и не владелица модного клуба!

– Вы полагаете, что она охотится за его деньгами?

Взглянув на Кейна, Аманда Джерард в который уже раз подумала, до чего он хорош. Кейн, казалось, воплощал в себе вожделенную женскую фантазию – шести футов роста, с широкими плечами, узкими бедрами и с такой явной внутренней энергией, от которой у всех перехватывало дыхание. Большинство мужчин были бы счастливы иметь и это. Но Кейн еще мог похвастаться правильными чертами лица, красивыми губами, которые даже в ней вызывали дрожь, и серыми глазами, потрясающе сочетавшимися с оливковой кожей и черными волосами. Конечно, ее сын Брент тоже обладал приятной внешностью, но он не мог сравниться с Кейном.

Аманда бросила фотографию своему племяннику:

– Взгляни.

Она увидела, как сжался его чувственный, красиво очерченный рот, а глаза сузились – Кейн изучал фото. Наконец он поднял взгляд:

– Она действительно отличается от обычных подружек Брента. Кто это?

– Сейбл Джейн Мартин.

– Сейбл?

– Да, так она себя называет, – процедила сквозь зубы его тетушка. – Эта Сейбл по меньшей мере на пять лет старше Брента, и, как видишь, она вовсе не виснет на нем, – добавила Аманда.

– И в чем проблема? – Кейн искренне любил свою тетю, которая воспитала его после смерти родителей, но не одобрял ее неистовой, всепоглощающей любви к единственному сыну.

Насчет своего кузена Кейн не испытывал никаких иллюзий: Брент был избалованным ребенком. Его приятная внешность, а также богатство привлекали к нему множество женщин. Наверное, на этот раз двоюродного брата заинтриговала холодная внешность недотроги, чье фото Кейн держал в руках.

Немного раздраженно он произнес:

– Возможно, на этот раз Брент нашел нормальную женщину, с которой можно поговорить.

– Неужели ты думаешь, что дочь отца-алкоголика может быть нормальной?

– Алкоголика? Ну, во-первых, это явно не ее вина.

Аманда поморщилась:

– Я знаю, но ты должен признать: вряд ли такая особа может стать для Брента достойной парой.

– А во-вторых, – продолжал Кейн, – откуда вам известно, что отец ее – алкоголик?

– Был алкоголиком – теперь его уже нет на свете. Он жил в маленьком городке на Хоук-Бей, по соседству с моей подругой Блоссом Макфарли. Я позвонила ей и спросила ее, знает ли она эту девушку.

– И что же вам рассказала уважаемая Блоссом Макфарли?

Тетушка подозрительно взглянула на него:

– Блосс не только знала эту девицу, но и жалела ее, ведь та росла на ее глазах. Более того, Блосс даже восхищалась преданностью девочки бездельнику отцу. После его смерти эта Сейбл несколько месяцев работала в юридической конторе, пока не случился тот скандал… Блосс сказала, что дело было замято, но она считает, что произошла кража…

Кейну не понравилось то, что он услышал.

– И кто ее совершил – Сейбл Мартин?

– Да. Так или иначе, если девушка и украла что-то, то легко отделалась. Ее никто не наказал, и она незаметно исчезла из города.

Кейн еще раз взглянул на фото девушки, стоявшей рядом с Брентом. Загадочная улыбка играла на ее губах. В отличие от прежних подружек его кузена Сейбл Джейн Мартин не была столь откровенно сексуальной, но Кейн даже по фотографии ощутил, насколько притягательна ее внешность. В этом холодном облике скрывалось особое очарование. А стройная фигура и чувственный рот, который сулил наслаждение, не оставляли Бренту никаких шансов на спасение.

Будто угадав его мысли, Аманда с горечью произнесла:

– Брент уже потратил на нее тридцать тысяч долларов.

– Машина?

Тетя, помедлив, тихо произнесла:

– Кольцо с бриллиантом.

– Он сам вам это сказал?

– Нет, конечно. Должно быть, Брент купил его еще до того, как переехал в этот нелепый пентхаус, потому что бумаги по оценке стоимости кольца пришли на мой адрес.

Кейн откинулся на спинку стула.

– Так чем же я могу вам помочь?

– Я подумала, ты сможешь поручить кому-нибудь из своей службы безопасности проверить эту Сейбл, – сказала его тетя, на этот раз немного неуверенно.

– Мои сотрудники из службы безопасности получают деньги за то, чтобы охранять мой бизнес, а не мои личные интересы!

– Я понимаю, но в этом случае… – И голос ее затих.

Кейн насмешливо улыбнулся:

– Хорошо. Я поручу им проверить эту особу. Как работодатель я не одобряю воровства, – сухо произнес Кейн и уже помягче добавил: – Должно быть, вы очень сильно обеспокоены, если готовы принести в жертву чувства Брента, а также мое время, мою репутацию, не говоря уже о его мнении обо мне.

– С каких пор тебя волнует то, что думает о тебе Брент? – возразила тетя, слегка покраснев.

На самом деле Кейн очень ценил дружбу со своим кузеном, но, если Сейбл Мартин действительно окажется воровкой, он сделает все, чтобы оградить Брента от мошенничества со стороны этой авантюристки.

– Я свяжусь с вами.

Прищурив глаза, Кейн взглянул поверх толпы. Оклендский праздник был в полном разгаре: стройные элегантные девушки в изысканных нарядах выстроились на дефиле, надеясь получить необыкновенно заманчивый приз.

Взгляд Кейна остановился на девушке в простом, но изящном платье приглушенно-серых тонов, подчеркивавших бледность ее чистой кожи и блеск темных волос, выбивавшихся из-под фривольной шляпки. На высоких каблуках ее длинные ноги казались еще длиннее, тонкий шелк облегал узкую талию и каждый изгиб ее фигурки – очень соблазнительной, хотя ее трудно было назвать пышной. Единственным ярким пятном во всем ее наряде был красный цвет губной помады, подчеркивавшей соблазнительно очерченный рот.

Действительно, уж она-то совсем не во вкусе Брента…

За спиной Кейна послышался чей-то женский голос:

– Сейчас будет платье от Мэри Фэрис. Модель великолепна, но она не выиграет.

– Слишком сдержанна, – согласилась ее собеседница. – Кто эта девушка?

– Секретарша Марка Расселла. Того самого, кто создал благотворительный фонд.

– Она выглядит слишком высокомерно для такого достойного заведения.

Женщина была права: Сейбл Джейн Мартин была явно не похожа на того, кто дни напролет занимается бедными и нуждающимися.

– О да, – со сдавленным смешком ответила ей другая.

Прищурив глаза, Кейн разглядывал лицо девушки.

«Да, Брент, – подумал он с усмешкой, – на этот раз ты действительно попался!»

Его служба безопасности уже доложила о том весьма отвратительном скандале. Хотя он был быстро замят, но Сейбл Джейн Мартин погрязла в нем по самую шею. Вор всегда останется вором, даже если он украл всего один раз. Кроме того, в результате того случая один мужчина покончил с собой…

Нет, кто-то должен устранить Сейбл Джейн Мартин из жизни его чересчур эмоционального кузена, прежде чем она приберет к своим рукам его денежки и разобьет его сердце! И пусть между Кейном и его кузеном на несколько месяцев испортятся отношения, это лучше, чем если Брента одурачат.

– Она кого-то высматривает в зале, – проницательно подметила вторая женщина. – Но делает это осторожно. – Собеседницы рассмеялись. – У нее здесь кто-то есть?

– О, конечно, она пришла сюда с молодым Брентом Джерардом.

Кейн напрягся. Он этого не знал.

– Брент Джерард? Один из… О да! Теперь вспомнила. Это тот парень, который создал интернет-компанию, а затем продал ее какой-то заморской корпорации?

На самом деле не заморской, а корпорации Кейна. Кейн начинал уже думать, что ему лучше было не связываться с этой интернет-компанией… Впрочем, Брент уже был готов начать новое дело.

– Эта «заморская корпорация» – не кто иной, как Кейн Джерард, его кузен, – показала свою осведомленность одна из собеседниц.

– Прекрасный выбор со стороны этой особы, но почему она не целила выше? Кейн тоже свободен, и он стоит миллиарды, а не какие-то жалкие двадцать миллионов.

«Лихо!» – поморщился Кейн.

Лукаво рассмеявшись, первая собеседница произнесла:

– Ну, в ее случае я бы предпочла синицу-миллионера в руках, чем журавля-миллиардера в небе.

Вторая ее прервала:

– О, смотри, нас зовет Трина Портез.

Кейн остался мрачно наблюдать за тем, как новая подружка Брента, пройдясь по подиуму, заняла свое место в ряду других моделей, сражавшихся за ценный приз.

Сейбл слегка напряглась, и рука ее нервно сжала темно-серую сумочку. На секунду улыбка исчезла с ее лица, но тотчас же она заставила себя дышать медленно, и самообладание вновь вернулось к ней. На каком-то примитивном, животном уровне она почувствовала опасность. И не ошиблась.

Ее пульс снова начал бешено биться, когда она взглянула в зал и встретила внимательный ледяной взгляд. Она знала, кто этот мужчина. Кейн Джерард – кузен Брента.

Его холодный взгляд держал ее в напряжении до самого конца, пока на сцене не появилась последняя конкурсантка – очаровательная девятнадцатилетняя блондинка, которая и выиграла главный приз благодаря своей яркой, солнечной, какой-то летней красоте.

– Ну, мы тоже выступили неплохо, – подытожила Мэри Фэрис, пожилая дама-модельер, чье платье демонстрировала Сейбл.

Сейбл виновато улыбнулась ей:

– Простите, что не оправдала ваши ожидания.

– Дорогая моя, ты выглядела в нем потрясающе! Но здесь хотели видеть юных, невинных и свежих, как наступившее лето. А ты искушенная, стильная и даже немного загадочная – тот тип женщин, для которых я и создаю наряды. Я даже и не надеялась на победу, но ты вышла в финал, и это для меня – очень большое достижение. – Она вытянула шею, когда кто-то возник за спиной Сейбл. – Привет, Кейн, – сказала она с ноткой удивления в голосе. – Даже не думала увидеть тебя здесь. Ведь ты уже был на ипподроме?

– Да, был.

Голос его оказался низким и холодным, и Сейбл внезапно охватила легкая дрожь.

– И лошадь, на которую ты поставил, конечно, пришла первой?

– Конечно, – кивнул Кейн с такой невозмутимой уверенностью, будто результат скачек зависел лишь от его воли.

– И как же зовут эту лошадь? Я поставлю на нее, пока тотализатор еще не закрылся.

– Черный Султан. Вы не представили нас друг другу, Мэри, – протянул он.

– О, простите. Я думала, вы знакомы…

Сейбл неохотно повернулась к нему.

Ее темные глаза встретились с бесстрастными серыми глазами, и дыхание в ее груди словно застыло. Она, конечно, видела фотографии кузена Брента, но не была готова к столь мощному воздействию его мужской харизмы.

– Сейбл, это Кейн Джерард, – произнесла Мэри. – Думаю, мне не надо тебе его представлять. О нем постоянно пишут все газеты. Кейн, познакомься с Сейбл Мартин, которая достойна была выиграть главный приз.

– Действительно, достойна. – Голос Кейна заставил ее вздрогнуть. Он взял Сейбл за руку, которую она непроизвольно протянула ему, и пальцы их сплелись. – Вас обокрали.

– Не думаю. – Его прикосновение вызвало в ней какую-то тревогу. И немного поспешно она добавила: – Победительница конкурса воплотила в себе то, что хотели организаторы, – идею отдыха.

Он учтиво произнес:

– Вы хотите посмотреть продолжение скачек?

И прежде чем Сейбл успела найти подходящий предлог для отказа, ее собеседница произнесла:

– Конечно, хотим, но сначала пойду сделаю ставку на вашу лошадь. – И Мэри целеустремленно направилась к тотализатору.

– А вы не делаете ставок? – спросил Кейн Джерард, увидев, что Сейбл осталась стоять на месте.

– Нет.

– Позвольте уверить вас – моя лошадь придет первой. – Не меняя тона, он произнес: – Полагаю, вы подруга моего кузена, Брента Джерарда?

– Да, – ровным тоном ответила она.

Брент рассказал ей все о своем кузене. Кейну еще не было тридцати, когда он стал миллиардером. «От родителей ему достались контрольный пакет акций в одной из новозеландских ведущих компаний, а также наследство, обеспечившее ему чертовски хороший старт при финансовом покорении мира, – с некоторой долей зависти сообщил ей Брент, а затем с грустью улыбнулся: – Но реальный секрет успеха Кейна заключается в его внутренней энергии и в сверхъестественном деловом чутье. – Он помедлил, затем добавил многозначительно: – И в его беспощадности. Такому человеку лучше не переходить дорогу».

Сейбл разглядывала толпу, жалея о том, что не пошла с Мэри. Брент был прав. Грозная решимость составляла часть личности Кейна Джерарда, так же как в его внешности прежде всего поражали рост, широкие плечи и это надменно-красивое лицо…

Неудивительно, что он магнетически действовал на женщин. Брент не сильно распространялся по поводу этой стороны жизни своего кузена, но до Сейбл уже дошли некоторые слухи. И сейчас она поверила им. Кейн был… да, он был неотразимым, и это единственное слово, что пришло ей на ум, точно характеризовало мужчину, стоявшего теперь перед нею.

Почувствовав озноб, Сейбл взглянула на небо, подумав, что это туча закрыла солнце. Нет, небо было безоблачно чистым. Выпрямив спину, она твердо встретила его оценивающий взгляд.

– Полагаю, вы – модель? – спросил он.

– Вовсе нет, – ответила она. – Мэри Фэрис открыла свой новый салон рядом с моей работой, и, когда девушка, готовившаяся к показу, ее подвела, она обратилась ко мне, потому что у меня такая же фигура и цвет волос. – Она слабо улыбнулась ему. – Как только Мэри вернется, мы прогуляемся здесь, чтобы люди увидели мой наряд.

– Не хотите ли пойти со мной на поле, посмотреть скачки?

Оказавшись на ипподроме, Сейбл еще острее стала ощущать на себе взгляды множества людей – скрытые и откровенные. Но в первую очередь они были обращены на Кейна Джерарда, а уже во вторую – на двух женщин, идущих с ним.

Кейн кивал знакомым, но не останавливался. Когда появился официант, он спросил у дам:

– Не желаете ли шампанского?

Мэри согласилась, но Сейбл сказала:

– Спасибо, нет.

– Довольно жарко. Вам надо выпить чего-нибудь освежающего, – решительно произнес он и велел официанту принести шампанского и бокал коктейля.

Когда Сейбл открыла рот, чтобы возразить, его губы снова изогнулись в улыбке, и сердце ее запрыгало в груди. Эта улыбка была угрожающей – и он хорошо знал, какое воздействие она оказывает на женщин. У Сейбл подогнулись колени, и ей захотелось присесть…

– Это безалкогольный напиток, – сказал Кейн, когда официант принес два бокала ледяного шампанского и один высокий бокал с коктейлем. – Смесь соков земляники и персика.

– Спасибо, – сдавленно произнесла она.

Кто-то поздоровался с Мэри, и та, извинившись, стала оживленно беседовать со знакомым. Обескураженная необычным напряжением, охватившим ее, Сейбл взглянула вниз, на поле. На скаковую дорожку уже выводили лошадей.

– Где ваша лошадь? – спросила она, чтобы хоть как-то нарушить молчание.

– Номер тринадцать – гнедой жеребец, – отозвался Кейн.

«Еще один роскошный самец», – с иронией подумала Сейбл, взглянув на мощные мышцы, так и игравшие под лоснящимися боками жеребца.

– Почему вы уверены, что он выиграет?

– Черный Султан находится в прекрасной форме, на самом пике своей карьеры. Он должен прийти к финишу первым.

И жеребец пришел, под ликование толпы. Сейбл, против воли, с энтузиазмом наблюдала за этим захватывающим зрелищем. Бурно захлопав в ладоши, она повернулась к Кейну и взволнованно воскликнула:

– Это фантастика! Он просто их сокрушил! Где он будет выступать в следующий раз?

Сердце ее неожиданно замерло, когда Кейн удивленно взглянул на нее, и ее радостное волнение сразу же превратилось в подавленное молчание. Сейбл хотела опустить глаза, отвести их в сторону, но этот загадочный взгляд серых глаз будто превратил ее в камень. Но прежде чем Кейн успел ей ответить, его окружила шумная толпа друзей, журналистов и фотографов.

Сейбл вдруг почувствовала себя странно одинокой и чужой среди толпы смеющихся, чему-то радующихся людей.

«Ну и что? – подумала Сейбл, отпив потрясающе вкусный напиток. – Ты всегда оставалась одинокой. И всегда жалела себя, как только вспоминала тот день, когда уехала в Окленд, покинув Хоук-Бей».

И лучше ей больше не видеть Кейна Джерарда!

В следующую секунду, не глядя на Сейбл, он схватил ее за руку и притянул к себе:

– Пойдем со мной. Я хочу поздравить жокея и тренера.

Сейбл беспомощно попыталась освободиться. Тихим и злым голосом она произнесла:

– Я нахожусь здесь для того, чтобы демонстрировать это платье.

– Если ты будешь рядом с Кейном, то появишься на всех фотографиях, – с радостной улыбкой произнесла Мэри. – Иди.

Негодующий взгляд Сейбл встретился с насмешливым взглядом потрясающих серых глаз. После секундного колебания она сдалась, и он повел ее сквозь толпу людей. Вспышки фотокамер заставляли Сейбл вздрагивать.

Рука Кейна крепче сжала ее локоть.

– Улыбнись им, – посоветовал он, и в его низком голосе прозвучала циничная нотка. – Будь элегантной и уверенной в себе. И больше ничего не нужно. Ты можешь это.

К счастью, в этот момент кто-то обратился к Кейну, и он от нее отвернулся. Против своей воли Сейбл восхитилась тем, как он обращался с журналистами и фотографами: был мил и очарователен. Наконец он оставил ее, чтобы провести жеребца по «кругу почета». И жеребец, и человек двигались одинаково грациозно, излучая мужскую силу, и солнце переливалось в гриве коня, в темных волосах Кейна…

– Они стоят друг друга, – полузавидуя-полушутя произнес тренер, стоявший рядом с Сейбл, будто отражая ее мысли.

– А у жеребца тоже серые глаза? – поинтересовалась она и улыбнулась, чтобы показать, что шутит.

Тренер фыркнул:

– Нет, но он настоящий зверь, и если нацеливается на победу, то его не свернешь, черт возьми! И он честен: выкладывается полностью в каждый заезд.

– Что еще можно требовать от лошади? Или от мужчины? – улыбнувшись, заметила она. – Какой сегодня чудесный день!

Кейн, ведя под уздцы жеребца, вернулся к ним, и тренер улыбнулся Сейбл.

– Да, действительно прекрасный день! – согласился он, беря поводья из рук Кейна.

– А теперь, – сказал Кейн, – пойдем прогуляемся.

Они хотели уйти, но их остановил голос фотографа:

– Еще один снимок, Кейн.

Повернув голову, он холодно произнес:

– Хорошо. – И прежде чем Сейбл успела опомниться, прижал ее к своему мускулистому телу, улыбнулся и тихо сказал: – Расслабься и думай о рекламе для Мэри.

Ощущая его силу, она напряглась и почувствовала на себе завистливые взгляды окружающих дам.

– Улыбайся, – тихо скомандовал он, весело глядя на Сейбл. – Если ты не будешь улыбаться, все подумают, что ты влюбилась в меня по уши. – Встретив ее рассерженный взгляд, он склонился к ней и тихо сказал: – Мне придется тебя поцеловать.

Глава 2

Сейбл замерла на минуту.

– Даже не думай об этом! – прошипела она наконец, но какое-то необузданное чувство поглотило ее…

К реальности ее вернул голос фотографа:

– Эй, замечательно! Спасибо!

И в ту же секунду руки Кейна разжались.

На изображение улыбки ушли все ее силы, поэтому Сейбл уже не могла справиться с краской, выступившей на ее щеках.

Кейн Джерард разыгрывает ее. Какого черта?! И почему он вызывает в ней такую бурю эмоций?

– Мэри будет довольна, – бросил он хладнокровно.

– Вы очень добры к ней, – пробормотала Сейбл. Губы его изогнулись в улыбке.

– Она подруга моей матери, и я восхищаюсь ее предпринимательской жилкой.

Подошла Мэри и немного озадаченно стала вглядываться в их лица.

– Спасибо тебе, Кейн, – наконец проговорила она. – Очень любезно с твоей стороны. А ты уже собираешься уйти, Сейбл?

– Да, – невозмутимо произнесла Сейбл, надеясь, что никто не заметит, как ей бросили спасительный канат. Скрывая радость в своих глазах, она повернулась к Кейну и учтиво произнесла: – Спасибо за интересное времяпровождение.

– Пожалуйста.

Кейн смотрел ей вслед, на ее грациозную походку, и только некоторая напряженность ее стройной фигурки свидетельствовала о том, что Сейбл охвачена гневом.

«Все идет по плану», – подумал он, хотя угроза поцеловать эту женщину перед тысячами людей, возможно, была не очень хорошим шагом. Но это стоило сделать – хотя бы для того, чтобы вывести ее из себя и увидеть огонь, зажегшийся в темных глазах.

Переодевшись, Сейбл отказалась от предложения Мэри подвезти ее домой и направилась к автобусной остановке. Ноги ее, обутые теперь в удобные босоножки, легко преодолевали метры асфальтовых дорожек.

– Поражен, но этот наряд идет тебе еще больше, – послышался позади голос Кейна Джерарда.

Сейбл замерла, сердце ее застучало, как бешеное. Он лениво улыбнулся ей, но глаза его были спрятаны за солнцезащитными очками, а в улыбке было что-то подозрительное.

– Ты выглядишь в нем очень свежей, очень… невинной.

Последнее слово он произнес таким циничным тоном, что Сейбл разозлилась.

– Это давно уже не модно, – сказала она небрежно.

– Ты имеешь в виду платье?

– Белый цвет всегда ассоциируется с непорочностью.

Кейн с интересом взглянул на нее. Разозлившись на себя, Сейбл притворилась, что разглядывает большой ярко-красный автомобиль, с невозмутимым достоинством двигавшийся по дороге.

– Наверное, я старомоден…

Наверняка ее взгляд говорил гораздо больше, чем она хотела, потому что Кейн улыбнулся ей умиротворяющей улыбкой.

– Приятно слышать, – вежливо произнесла она, затем кивнула в сторону автобусной остановки. – Мне туда, поэтому до свидания.

Это было ошибкой – въезжать в квартиру Брента. Но его предложение пожить у него, пока Сейбл подыскивает себе жилье, оказалось для нее спасением. Однако вскоре она поняла, что Брент сделал это для того, чтобы наладить с ней близкие отношения, и с этой минуту Сейбл изо всех сил старалась сохранять их лишь на дружеском уровне. Ей непременно надо найти себе квартиру к тому времени, когда Брент вернется из своей непредвиденной поездки.

Мысли ее прервал голос Кейна:

– Я подвезу тебя домой.

Избегая его слишком внимательного взгляда, Сейбл решительно покачала головой.

– Нет, спасибо, – сказала она, кивнув в сторону подошедшего автобуса.

Он правильно построил игру. Девушка оказалась недальновидной – не стала жертвовать одним преступным замыслом ради другого, более выгодного. Но что-то подсказывало Кейну, что рыбка уже попалась на крючок!

– Сейбл, кто это? О… боже мой! Какой по-тря-са-ю-щий!

– Подожди, – невозмутимо произнесла Сейбл, не отрывая глаз от компьютера. Дочка босса имела привычку говорить восклицаниями и каждый день влюбляться в нового мужчину.

– Он идет сюда!

– Пусть идет, ведь это приемная.

Голос Поппи сорвался на шепот:

– О-о-о… Я знаю, кто он.

– Тихо, он может услышать… – Слова замерли на ее губах, когда Сейбл, оторвавшись от компьютера, увидела Кейна Джерарда, направлявшегося прямо к ней, совершенно бесподобного в строгом деловом костюме.

Он действительно был потрясающим! Сердце запрыгало в ее груди так, что стук его эхом отозвался в ушах.

– Сейбл, – произнес он с умопомрачительной улыбкой. – Как поживаешь?

Услышав, как судорожно вздохнула рядом с ней Поппи, Сейбл поспешно произнесла:

– Привет, Кейн. Чем могу помочь?

– Я хотел бы посмотреть картины, которые должны быть выставлены на благотворительном аукционе.

Благотворительный фонд Расселла каждый год проводил аукцион, на котором продавались предметы искусства, и Сейбл всегда принимала участие в организации этого мероприятия. На этот раз аукцион предполагалось провести в бальном зале огромного особняка Браунов, построенного в стиле модерн, – превосходном месте для показа авангардных картин и скульптур, хранившихся в данный момент на складе фонда.

Итак, он хочет взглянуть на картины? Хотя картины и скульптуры еще не были официально выставлены на продажу, Кейн Джерард знал, так же как и Сейбл: никто не откажет ему в этой просьбе. «Деньги всегда говорят сами за себя, – подумала она, не в силах скрыть досаду, – а большие деньги говорят об очень многом».

Ровным тоном она произнесла:

– Да, конечно.

Она ощущала Кейна каждой клеточкой своего тела, причем на каком-то первобытном уровне, который был ей неподвластен. И эта нелепая реакция пугала ее.

– Пройдемте, – сказала она как можно более любезным тоном, надеясь, что он не заметит ее смятения.

Он осматривал картины молча, с ничего не выражающим лицом. В этом году для аукциона были отобраны лучшие работы постмодернистов. Сейбл тоже старалась сохранять невозмутимый вид. Она и не думала, что Кейн восхитится этими работами, разве что купит некоторые для вложения денег.

– Что ты о них думаешь?

– Мое мнение ничего не значит, – уклончиво ответила она.

– Тебе не нравятся эти картины.

Как он понял это? С усилием она произнесла:

– Я не разбираюсь в этом виде искусства. Но можно пригласить эксперта, чтобы вы могли обсудить с ним…

Он взглядом прервал ее, а затем сказал одно лишь слово:

– Нет.

Следующие полчаса Кейн расхаживал перед картинами, останавливался перед ними, отходил в сторону, чтобы лучше разглядеть. Сейбл пыталась понять, что выражает это красивое лицо.

Наконец он произнес:

– Скажи, что ты на самом деле думаешь.

– Я могу повторить лишь то, что слышала от других.

– Мне не надо этого. Я хочу услышать твое собственное мнение. Должно быть, тебе есть что сказать ведь твой отец был художником? Ангус Мартин в Галерее искусств есть две его картины маслом и одна великолепная акварель.

Потрясенная тем, что он знает об ее отце, Сейбл выдавила:

– Если вы видели его работы, то наверняка знаете, что он работал в совсем другой манере.

– Но ты, наверное, слышала его рассуждения об искусстве.

О да, конечно! Она слышала бесконечные сетования о том, что он больше не может писать картин, которые привиделись ему во сне, и что он пропил свой талант, который был ему послан свыше…

Неохотно Сейбл проговорила:

– Мне не понятны образы, которые создают эти художники.

– Они раздражают тебя?

«Ты раздражаешь меня», – подумала она, злясь на него и на себя за то, что он так заворожил ее.

Пожав плечами, Сейбл ответила:

– Возможно, я что-то не понимаю – не знаю секрета, который знают другие.

Кейн пронзил ее внимательным взглядом, который длился две долгие секунды, затем кивнул:

– Достаточно честно. Ты видела наше фото в газете?

Она вообще старалась не читать прессу.

– Нет.

Его улыбка сказала ей, что он не верит ее словам.

– Жаль. Боюсь, платье от Мэри Фэрис получилось не очень хорошо, но имя ее все же прозвучало.

Что-то в его голосе насторожило Сейбл. Она сдавленно произнесла:

– Я рада за Мэри.

Наверное, теперь Сейбл выглядела так, будто ее мучает головная боль, потому что, отведя от нее взгляд, Кейн осторожно спросил:

– Ты давно не общалась с Брентом?

– Давно. – Сейбл взглянула на его мужественный профиль. Что-то странное случилось с ее желудком. Нет, с ее сердцем… Наконец справившись с собой, она спокойно произнесла: – Он скрылся ото всех на месяц или более. Забавно, что человек, чья жизнь вплотную связана с Интернетом, не оставил никому никаких контактов.

– Я думаю, он решил ненадолго завязать с Интернетом, – сказал Кейн и улыбнулся ей медленной убийственной улыбкой. – Спасибо, что показала мне картины.

Она учтиво ответила:

– Надеюсь, мы увидим вас на аукционе.

Кейн Джерард был приглашен, ей было это известно, и Сейбл лишь проверяла, принял ли он приглашение.

– Возможно…

«Мое полное невежество в модернизме, наверное, снизило шансы продажи ему картин до нуля», – с горечью думала она, провожая Кейна Джерарда в приемную.

Поппи при их появлении вскочила, лицо ее осветилось благоговейной улыбкой. С некоторым удивлением Сейбл заметила, что он тоже улыбнулся ей в ответ, дружески и одобрительно, и Поппи вспыхнула.

После ухода Кейна она стала рассказывать Сейбл о своих чувствах, и Сейбл облегченно вздохнула, когда наступило время ленча. Но за ленчем за нее принялась Мэри.

– Кейн не похож на своего кузена, – рассуждала пожилая дама, оглядывая огромный кекс, который себе выбрала. – Брент хороший парень – тоже яркий и с деловой хваткой, когда дело касается Интернета, – но у него нет харизмы Кейна.

– Да, действительно, нет, – согласилась Сейбл, ощущая некий тайный замысел. Она жила без матери, и единственной женщиной, которая присматривала за ней, была соседка ее отца мисс Попхэм…

«Не надо вспоминать об этом!» – мысленно велела себе Сейбл и торопливо обратилась к Мэри:

– Не волнуйтесь, я не собираюсь ни в кого из них влюбляться.

– Это не так легко, – колко ответила модельер, – тем более если ты живешь с Брентом.

– Я не живу с ним! Я остановилась в его квартире на некоторое время, пока не найду себе жилье. – И Сейбл уточнила: – Мы не любовники, и даже не потенциальные любовники.

Мэри недоверчиво приподняла бровь.

Торопясь, Сейбл пояснила:

– Он на несколько лет младше меня, и – боже мой! – я чувствую себя совсем древней, когда нахожусь рядом с ним. Мы даже ни разу не целовались!

– Но почему же ты тогда въехала в его квартиру?

Сейбл даже и не помышляла о таком переезде, но однажды в выходной день, когда Сейбл не было дома, ее сосед устроил дебош, от которого чуть не рухнул весь дом.

Выслушав короткое объяснение Сейбл, Мэри присвистнула:

– Договор аренды был заключен на твое имя?

– Да.

Сейбл не удивило то, что ее, вместе с испуганным соседом, тут же попросили освободить помещение, но она была потрясена, когда узнала, что хозяйка дома – пожилая вдова – предъявила ей кругленький счет, грозя подать в суд. Сейбл совсем не хотела оставаться с запятнанной репутацией. «Уже и так достаточно запятнанной», – мрачно подумала она. Возмещение ущерба опустошило ее банковский счет.

Решительно изменив тему разговора, Сейбл сказала:

– А что касается Кейна, то с ним я чувствую себя не очень комфортно. – Усмехнувшись, она добавила: – Честно говоря, он просто подавляет меня.

– Тогда, должно быть, ты единственная женщина в Новой Зеландии, которая так чувствует себя с Кейном Джерардом. – Мэри, вздохнув, намазала масло на свой кекс. – Ладно, я все сказала. Мои советы и воспоминания далекой молодости, по-видимому, тебе не очень нужны.

– Я совсем не хотела быть резкой…

Мэри рассмеялась:

– А ты и не была. Просто я вмешалась не в свои дела. Я знаю Кейна с детства, и уже тогда он был самодостаточным человеком. Ему только исполнилось двенадцать лет, когда погибли его родители, а в восемнадцать он взял в свои руки семейный бизнес, который к тому времени пошел на спад. И Кейну пришлось очень быстро повзрослеть.