Текст книги "Бетховен"

Автор книги: Роберт Тайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Глава одиннадцатая

На этот раз не только Чубби, но и все остальные с жадностью кинулись к мискам с кормом и водой, которые Варник поставил перед ними. Со вчерашнего дня одной только Чубби удалось кой-чего перекусить, и потому щенки буквально в мгновение ока проглотили всю еду и вылакали воду.

Варник, не обращая на них никакого внимания, растянулся на травке в десяти-пятнадцати метрах от щенков. Он ел бутерброд и запивал его газировкой. Потом, посмотрев на часы, он окинул щенков хмурым взглядом.

– Полковник вернется через пятнадцать минут, – сказал Варник. – Я еще успею немножко вздремнуть. А вы сидите где сидите, вам понятно, мелочь шерстяная?

Мо постарался принять как можно более покорный вид. Чтобы окончательно развеять все подозрения со стороны этого человека, щенок даже положил голову на передние лапы и закрыл глаза, словно намереваясь последовать примеру самого Варника и немножко поспать.

Варник тоже смежил веки и через несколько секунд негромко засопел, приоткрыв рот.

Мо посмотрел на спящего человека, а потом на своих сестер и брата. Он поверить не мог, что им наконец выпала такая невероятная удача.

«Это оказалось несколько легче, чем я предполагал.»

Тихо-тихо щенки поднялись с места и крадучись направились к лесу – к лесу и восхитительной свободе…

Варнику снился замечательный сон. Он находился в каком-то теплом уютном месте, и он знал, что в кармане у него куча денег, и что всего за несколько минут ему удалось каким-то образом сбыть с рук всех щенков. Где-то на задворках его сознания раздавался сердитый голос, этот голос звал какого-то Смита, но Варнику не было до этого дела, ведь его имя было вовсе не…

– Смит!

Над спящим Варником стоял полковник Хаппер, его побагровевшее лицо было перекошено от ярости, жилы на шее натянулись, словно канаты.

– Смит! Во имя преисподней, куда ты дел щенков?

Варник вскочил на ноги и уставился на то место, где недавно сидели щенки. Он и понятия не имел, куда они подевались.

– Я… я… они… Но… э-э…

– Ты спал на посту, мистер, а в армии за это положен трибунал!

– Они должны быть где-то поблизости, полковник!

– Посмотри по сторонам, Смит! Проснись и протри глаза, мистер! Ты видишь поблизости хоть одного щенка?

Варник быстро огляделся и узрел, что в пределах видимости действительно не наблюдается ни одного щенка.

– Ну, если даже они и удрали в лес, они не могли убежать далеко, – протянул Варник. – Это просто глупые маленькие щенки.

– Глупые, да? – прорычал полковник. – И каким же образом эти глупые щенки сумели провести тебя, мистер?

Щенки бежали со всех ног, пока им хватало сил удерживать такую скорость. Они углублялись все дальше и дальше в лес. Проблема была в том, что к их ошейникам были все еще прицеплены поводки. Это прочные кожаные ремни постоянно цеплялись за пни и ветки, и щенкам то и дело приходилось останавливаться – в противном случае они рисковали быть удушенными собственными ошейниками.

Постепенно маленькие сенбернары начали сбавлять скорость. Их маленькие сердчишки громко колотились в груди, легкие горели от быстрого бега. Остановившись под высокой сосной, щенки вповалку улеглись на мягкую подстилку из опавших сосновых иголок. Деревья стояли почти вплотную друг к другу, в лесу царил прохладный полумрак – единственным звуком было тяжелое дыхание четырех щенков.

«Как вы думаете, они гонятся за нами? – спросила Долли. – Надеюсь, что нет. – Она подняла голову и посмотрела назад, туда, откуда они пришли. – Я никого не вижу.»

Чайковский склонил голову набок.

«Я никого не слышу.»

«А я никого не чую», – добавила Чубби, принюхавшись к легкому ветерку, колыхавшему ветви деревьев.

«Нам нужно двигаться дальше, – сказал Мо. – Может быть, сейчас их и нет поблизости, но я уверен, что они будут искать нас.»

«Мы не можем идти дальше, – возразила Чубби, – нам мешают поводки. Я едва не задохнулась.»

«И я тоже», – согласился Чайковский.

«Поводки нужно снять, – заявила Долли. – Я не могу бежать дальше, когда эта штука за мной волочится.»

Мо вывернул шею, пытаясь рассмотреть прочный стальной карабин, которым поводок был пристегнут к его ошейнику.

«Что мы можем с этим поделать? – спросил он. – Я не знаю, как действует эта штука».

«Ну-у… – протянула Чубби. – Ты же знаешь, что я питаю особое пристрастие к коже… я могу перегрызть их.»

«Ну конечно! – воскликнул Мо. – Мы так и сделаем!»

Чубби начала грызть поводок, пристегнутый к ошейнику Долли, а Мо принялся за поводок Чайковского. Кожа была жесткой и прочной, но зубы у щенков были острыми, словно иголки, к тому же, как мы знаем, эти щенки просто обожали грызть и жевать разные вещи. Они кусали и глодали, отрывая кусочек за кусочком, пока не перегрызли поводки.

Как только Долли и Чайковский освободились от поводков, они, в свою очередь, оказали ту же услугу Мо и Чубби. Вскоре все четверо были свободны и чрезвычайно рады этому обстоятельству. Мало того, что они избавились от мешающих поводков – они еще с пользой поупражнялись в искусстве жевания, а это всегда доставляло им истинное наслаждение.

Несколько секунд четверо щенков сидели, размышляя, что им делать дальше. Первой заговорила Долли, обладавшая недюжинной способностью видеть во всем плохую сторону.

«Вы осознаете, – негромко пролаяла она, – что мы впервые, впервые за всю свою жизнь остались совершенно одни?»

Щенки задрожали, когда до них дошла ужасная истина, заключенная в словах Долли. Неожиданно темный лес показался им страшным местом, совершенно неподходящим для пребывания в нем.

Глава двенадцатая

Полковник Хаппер был сильным человеком и истинным солдатом, не склонным предаваться отчаянию, унынию или жалости к себе. Однако сейчас он не мог отделаться от мысли, что «Тренировочный лагерь для щенков» обречен. Вот уже в третий раз за все время работы его учреждения у него пропадает партия щенков. К тому же это означало, что ему придется выплачивать владельцу компенсацию, и эта выплата станет последней соломинкой, которая раз и навсегда положит конец его бизнесу и его доходам.

Но было и еще одно обстоятельство, куда худшее. Будучи солдатом, полковник Хаппер был наделен сильным чувством долга и чести. Честь требовала немедленно сообщить Ньютонам о том, что произошло. И это означало, что полковнику придется иметь дело с разгневанными взрослыми и, что самое худшее, с горестно рыдающими детьми.

С тяжелым сердцем полковник Хаппер набрал телефонный номер Ньютонов, приготовившись выслушать гневную тираду от Джорджа Ньютона.

Однако все вышло намного хуже. Полковник Хаппер вздрогнул, услышав в трубке тонкий голосок маленькой девочки.

Откашлявшись, полковник произнес:

– Алло.

Он изо всех сил старался смягчить голос, что не так-то легко для старого вояки ростом в метр девяносто и весом в сто с лишним килограмм.

– Девочка, могу я поговорить с твоим папой?

– Его нет дома, – ответила Эмили.

– О, – отозвался Хаппер, не зная, что сказать. – Можно тогда поговорить с твоей мамой?

– Ее тоже нет дома.

– А нет ли еще кого, с кем я мог бы побеседовать, – произнес полковник, чувствуя себя глубоко несчастным из-за всего этого.

– Вы можете поговорить со мной, – заявила Эмили. – Вам это не подойдет?

– Э-э… хм… ну… – Полковник яростно откашлялся. – Ну, я попробую.

У полковника Хаппера не было своих детей, он не знал, как обращаться с ними, и потому чувствовал себя неуютно. Он не осознавал, насколько забавным выглядит тот факт, что огромный громогласный вояка, который, не дрогнув, противостоял врагу во множестве сражений, до потери слов и соображения боится маленькой девочки, ученицы начальной школы.

– Алло, – произнесла Эмили. – Вы еще здесь?

Неожиданно полковник Хаппер собрался с духом.

– Спасибо, я перезвоню попозже, – быстро выпалил он и повесил трубку. – О Боже, это было ужасно. – Полковник вытер пот со лба и тяжело вздохнул. И тут он заметил, что у двери кабинета ошивается Варник.

– Вы уже позвонили, полковник? Мне тоже нужен телефон. Это очень срочно.

Полковник был рад, что может выместить свой страх на ком-нибудь другом.

– Ты! – заорал он. – Ты виноват во всей этой неразберихе! Я с первого взгляда должен был понять, что от тебя будут одни только неприятности!

Варник лишь пожал плечами.

– Да… ну… Прошу прощения. Вы не позволите мне воспользоваться телефоном?

– Нет! – Хаппер схватил трубку и снова набрал номер дома Ньютонов. На этот раз, к безмерному облегчению полковника, на звонок ответил Джордж Ньютон. Они поговорили несколько минут и пришли к выводу, что Хаппер и его помощник «Смит» должны немедленно организовать поиски щенков.

– Но только если это не будет слишком сложно, – сказал мистер Ньютон. – Я хочу сказать, если вы чересчур заняты, то не утруждайте себя.

– Я намерен заняться этим, – твердо заявил полковник Хаппер. – Это мой долг как солдата – вернуть вам ваших щенков. – Полковник повесил трубку, чувствуя, что на душе у него стало полегче.

– И как он это воспринял? – спросил Варник.

– Знаешь… – промолвил Хаппер, – не так уж плохо. Совсем не плохо. Этот Джордж Ньютон – мужик выдержанный. Мне приходилось видеть таких в армии, и не раз, я тебе скажу. Они не теряют голову под пулями и всегда сохраняют присутствие духа. Не выходят из себя. Такое ощущение, что сердце у них изо льда, а кости – из оружейной стали.

Варник закатил глаза.

– О да, этот Джордж Ньютон – мужик что надо.

– Откуда ты знаешь? – спросил Хаппер. – Ты с ним знаком?

– Э-э… нет… я просто… ну… Ага! Так можно мне теперь позвонить по телефону?

Глава тринадцатая

Повесив телефонную трубку после разговора с полковником Хаппером, Джордж Ньютон ощутил, что сердце его бьется чуть быстрее, нежели обычно. Да, конечно, он не хотел, чтобы со щенками случилось что-нибудь плохое, однако он был счастлив узнать, что, возможно, они исчезнут из его жизни раз и навсегда. Он искренне надеялся, что какие-нибудь добрые люди найдут щенков и возьмут их к себе в теплый уютный дом. И никаких проблем… Если не считать… Как же сказать об этом своей семье? Они ведь отнесутся к подобной ситуации не так хорошо, как сам Джордж.

– Кто звонил, дорогой? – спросила миссис Ньютон, когда Джордж снова уселся за обеденный стол.

– А… – отозвался мистер Ньютон. – Это был всего лишь… – Он откусил большой кусок хлебы и с набитым ртом выговорил: – … оховмик аппер.

– Кто? – переспросила Элис Ньютон.

Мистер Ньютон проглотил.

– Что ты имеешь в виду? Кажется, я уже сказал, кто звонил.

Скептически прищурившись, миссис Ньютон пристально уставилась на мужа. Она хорошо знала его – слишком хорошо, чтобы ему удалось что-либо скрыть от нее. Мистер Ньютон поглощал ужин с таким видом, словно все идет как надо.

– Джордж, повтори, пожалуйста, кто звонил.

Но мистер Ньютон успел уже снова набить рот едой.

– Оховмик Аппер.

– Джордж, – строго произнесла Элис, – что ты скрываешь? И не говори с набитым ртом, ты подаешь детям дурной пример.

– И теперь мы все будем делать точно так же, – возрадовался Тэд.

– Так кто звонил? Скажи еще раз, четко и ясно, пожалуйста.

– Полковник Хаппер, – ответил Джордж Ньютон.

– Полковник Хаппер! – воскликнула Эмили. – Как там щенки? С ними все в порядке? С ними ничего не случилось?

– А теперь я попрошу всех сохранять спокойствие… – произнес мистер Ньютон. Но именно эти слова и заставили всех обеспокоиться.

– Папа! – вскрикнула Эмили. – Что случилось?

– Джордж!

– Папа, скажи нам, – потребовала Райс.

– Да, выкладывай, – присоединился к ней Тэд.

– Судя по всему, щенки… сбежали из «Тренировочного лагеря», – неохотно сообщил мистер Ньютон.

– О нет! – закричала Эмили.

– Как это могло случиться? – спросила миссис Ньютон.

– Да!

– Отвечай, папа!

– Ну, если я правильно понял, тот человек, который должен был присматривать за ними, заснул, и щенки попросту выбрались за территорию лагеря. Я прошу вас всех сохранять спокойствие – полковник Хаппер сказал мне, что он намерен отыскать их и вернуть нам в целости и сохранности. – Мистер Ньютон мысленно скрестил пальцы, молясь, чтобы его слова не оказались правдой.

– Они там, в лесу? – всхлипнула Эмили. – Одни-одинешеньки… – На глаза ей навернулись слезы, когда она подумала, как, должно быть, страшно бедным щеночкам.

– Они, наверное, испугались, – предположил Тэд.

– Бедняжки, – прошептала Райс. Она и сама готова была заплакать.

– Ну я же просил вас сохранять спокойствие, – с раздражением напомнил мистер Ньютон.

– Мы должны пойти и отыскать их, – заявил Тэд.

– Ну конечно! – воскликнула Эмили. – Папа, заводи машину!

Но мистер Ньютон покачал головой.

– Нам вовсе не нужно тащиться в горы и разыскивать щенков. Полковник Хаппер заверил меня, что все будет в порядке. Мы должны положиться на его слово.

– Этого недостаточно, – возразил Тэд. – Мы должны пойти и спасти их, папа.

– Закроем этот вопрос, – твердо сказал мистер Ньютон.

– Мамочка! – взмолилась Эмили. – Скажи папе, что мы должны поехать и спасти щеночков. Прямо сейчас!

– Я вынуждена согласиться с вашим отцом, – промолвила Элис Ньютон. – Думаю, нам следует предоставить их поиски полковнику Хапперу и его помощнику.

– Его помощнику? – сердито переспросила Райс. – Но ведь это он в первую очередь виноват, что щенки сбежали из лагеря!

– Да, – поддержал ее Тэд. – Мы не знаем, что это за человек. Мы никогда не видели его. Он может оказаться каким угодно.

– Я с ним говорила, – вспомнила Эмили. – И папа говорил тоже.

Все умолкли и уставились на нее.

– Ты с ним говорила? – удивилась Райс. – Как? Когда?

– Эмили встала посреди ночи и позвонила в «Тренировочный лагерь для щенков», – объяснил мистер Ньютон. – Я застал ее за этим.

– Да, и я точно знаю, что этот помощник или кто он там, вовсе не хороший. Я уверена, что он плохой человек.

– Доченька, ты не можешь этого знать точно, – возразила миссис Ньютон. – Откуда тебе знать, что он плохой человек?

– А вот, – не сдавалась Эмили, – он же позволил щенкам сбежать, верно?

Мистеру и миссис Ньютон пришлось признать, что их дочурка проявляет безупречную логику.

Варнику не терпелось добраться до телефона – он хотел вызвать своих прежних сообщников, Вернона и Харви. Они тоже сидели в тюрьме, но вышли оттуда раньше, чем доктор Варник, поскольку их преступления считались не такими тяжкими, как его.

Вернон был рад услышать своего прежнего начальника, а вот Харви – нет.

– Я хочу, чтобы вы немедленно подъехали сюда, – сказал Варник. – Я засек тех типов, которые засадили нас за решетку. Пришло время отплатить им.

– Не знаю, босс, мне не хочется больше влипать в неприятности. В последний раз, когда я послушался вас, я угодил в тюрьму. И мне там не понравилось.

– Да ничего вам не будет, – небрежно бросил Варник. – Просто делайте то, что я велю, а я буду думать за всех, лады?

– Я не знаю… – неохотно протянул Харви.

– Просто подъезжай сюда. И как можно скорее.

Глава четырнадцатая

Первый день, проведенный щенками средь дикой природы, клонился к вечеру. Солнце опускалось за горизонт, небо темнело. Большую часть дня Мо вел всю стаю вперед, по сильно пересеченной местности. Щенки не знали, насколько далеко им удалось уйти, однако предполагали, что «Тренировочный лагерь» остался во многих милях позади них.

«Когда же мы собираемся остановиться? – жалобно спросила Долли. – Я так устала, что вот-вот засну на ходу.»

«Я есть хочу», – захныкала Чубби.

«Я устал и хочу есть и пить, – взвыл Чайковский. – Мне кажется, нам пора устроить привал.»

«Нет, – ответил Мо. – Давайте попробуем пройти еще немного. Мы ведь хотим поскорее вернуться домой, не так ли?»

«Мы не сможем добраться до дома за сегодняшний день, – возразил Чайковский. – Это слишком далеко.»

«А я есть хочу!» – напомнила Чубби.

Неожиданно Мо остановился и уставился куда-то вперед, в лесной сумрак.

«Наконец-то, – обрадовалась Долли. – Наконец-то мы устроим привал.» – И она немедленно повалилась на мягкие сосновые иглы, устилавшие почву под деревьями.

«Тише, – прошептал Мо. – Я пытаюсь кое-что расслышать.»

«Что?» – спросил Чайковский.

«Слушайте, – призвал Мо. – Вы это слышите?»

Все четверо щенков застыли в неподвижности, насторожив свои висячие ушки и пытаясь уловить звук, обеспокоивший Мо.

«Нет, – сказала наконец Долли. – Я ничего не слышу.»

«А я слышу, как бурчит у меня в животе», – хмыкнула Чубби.

«Что это?» – вопросил Чайковский.

«Это вода… Я слышу звук текущей воды. Наверное, где-то там, впереди, есть ручей или река.»

«Хорошо, – отозвалась Долли. – Принесите мне немного воды.»

«Идемте, – сказал Мо. – Мы будем идти, пока не дойдем до ручья. Мы все действительно хотим пить. Нам же будет лучше, если мы найдем воду.»

Даже Долли была вынуждена признать, что в словах Мо присутствовал здравый смысл. Она со стоном поднялась на ноги и последовала за остальными.

«Ну ладно, – жалобно промолвила она, – пусть уж все поскорее кончится…»

Одолеть последние несколько сотен метров оказалось труднее всего. Было темно и зябко, почва была неровной и каменистой, а местность резко шла под уклон, к небольшому ущелью, по которому протекал ручей.

Мо, как всегда, шел первым, однако и ему пришлось нелегко. Он споткнулся о какой-то камень, потерял равновесие и покатился куда-то вниз, в темноту.

«Помогите!» – вскрикнул Мо.

«Мо!» – разом завизжали остальные трое.

Они слышали, как Мо катится по склону, а затем раздался громкий всплеск. Это Мо шлепнулся в ледяную воду ручья. Он почувствовал, как сильный поток подхватил и закружил его, увлекая вниз по течению. Мо замолотил лапками по воде, стараясь как-то упорядочить свое движение. Однако он настолько устал, что ему едва хватало сил удерживать голову над водой. Он слышал, как лают и скулят его сестры и брат. Это заставило Мо осознать, что он просто обязан спастись – ведь кроме него никто не сможет вывести щенков из леса.

Мо собрал последние силы и отчаянно замолотил по воде передними лапками, стараясь выбраться со стремнины. Неожиданно он почувствовал, как его задние лапы коснулись дна. Он с силой оттолкнулся и выскочил на берег реки. Мо лежал на земле, тяжело дыша и слыша, как неистово колотится сердце. Потом холод добрался до него сквозь промокшую шерсть, и щенок начал дрожать.

Долли, Чайковский и Чубби сгрудились вокруг него, скуля и гавкая. Они прыгали, радуясь тому, что Мо сумел спастись из этой ужасной передряги.

«Мо! Мо! С тобой все в порядке?»

«Ты не ранен?»

«Скажи что-нибудь!»

Мо медленно поднялся на ноги и вытряс воду из шкурки.

«Я замерз», – признался он. Его била крупная дрожь. Остальные щенки прижались к нему, пытаясь согреть своим теплом.

И так они уснули на речном берегу, замерзшие и усталые. Чубби даже не заикнулась о том, что хочет есть.

А вот в доме Ньютонов никто не мог уснуть. Миссис Ньютон потребовалось немало времени на то, чтобы успокоить и уложить в постель Эмили – девочка была страшно расстроена побегом щенков. Она непрестанно думала о бедных малютках, затерянных в холодной ночи, изнывающих от голода и жажды. Она настояла, чтобы Бетховен и Мисси спали в ее комнате, рядом с ее кроваткой.

Тэд и Райс тоже метались и вертелись в постелях всю ночь, тревога за щенков не давала им погрузиться в сон.

Элис Ньютон была обеспокоена тем, как повлияло на ее детей известие об исчезновении щенков. И конечно же, она не преминула поделиться своими тревогами с мужем.

– Мы должны что-нибудь сделать, Джордж, – говорила Элис. – Дети так расстроены! Я беспокоюсь за них.

Джордж Ньютон кивнул.

– Я знаю, знаю. Но что мы можем поделать? Полковник Хаппер сказал, что он справится с этим. Мы же ничего не знаем об этих лесах. Если мы даже будем там, то что мы сумеем сделать? Будем только путаться под ногами.

– Думаю, детям все же будет полегче. Эмили была так расстроена… Я боюсь, что она сегодня совсем не уснет.

Мистер Ньютон тяжело вздохнул.

– Никакого покоя нет! Если бы мы не решили оставить щенков у себя, о не оказались бы в таком положении. Я был против с самого начала. Но разве кто-нибудь послушал меня? Нет, конечно нет!

– Поздно сетовать на это, Джордж, – строго сказала миссис Ньютон. – Раз уж мы оказались в этом положении, то должны что-нибудь сделать.

– Я полагаю…

– Так что ты собираешься с этим делать?

– Я? Почему всегда я?

– Потому что ты – глава семьи. По крайней мере, ты так всегда говоришь мне, верно?

Джордж Ньютон испустил еще один тяжкий вздох.

– Ладно, ладно… Утром я поговорю с Хаппером. Если он сочтет, что мы сможем чем-нибудь помочь, мы поедем туда.

– Этого недостаточно, – возразила Элис. – Дети должны почувствовать, что они как-то причастны к поискам, что они каким-то образом помогают спасти своих маленьких друзей. Вне зависимости от того, найдут они их или нет – по крайней мере, они будут считать, что сделали все возможное. Понимаешь, Джордж?

Джордж Ньютон помолчал несколько секунд, потом медленно кивнул.

– Полагаю, ты права. Если Хаппер не найдет их до утра, мы поедем туда и предпримем что-нибудь сами.

Элис Ньютон крепко обняла мужа обеими руками и нежно поцеловала его.

– Я всегда знала, что есть причина, по которой я люблю тебя.

– Потому, что я дурак? – спросил мистер Ньютон.

– Нет, конечно нет. Я люблю тебя, потому что в конечном итоге ты всегда прислушиваешься к здравому смыслу, – ответила Элис. – Потому что, хоть ты терпеть не можешь признаваться в этом, но ты всегда поступаешь правильно, когда это необходимо.

И еще двое обитателей дома Ньютонов в эту ночь не сомкнули глаз – Бетховен и Мисси. Обо собаки поняли тревожный разговор, произошедший за ужином. Они знали, что с их детками что-то случилось – что-то совершенно ужасное. И оба сенбернара знали, что они должны сделать.

Когда дом погрузился во мрак и тишину, Бетховен и Мисси встали со своей подстилки, лежавшей возле кровати Эмили, и бесшумно спустились вниз по лестнице. Бетховен носом открыл наружную дверь дома, и оба громадных пса выскочили в ночь. Они направлялись на север, к горам.

Герман Уолтер Варник понимал, что пришло время покинуть «Тренировочный лагерь для щенков» – уйти оттуда раз и навсегда. Когда он услышал долгий раскатистый храп полковника Хаппера, громом разносившийся по всему дому, Варник вылез из постели и быстренько оделся.

На цыпочках сойдя вниз, Варник задержался лишь для того, чтобы забрать ключи от старенького пикапа полковника да несколько долларов, которые Хаппер хранил в ящике стола в своем кабинете.

Оказавшись на улице, Варник снял пикап с тормоза, и машина тихо поехала вниз с холма. Лишь отъехав таким образом на несколько сотен метров, Варник осмелился включить двигатель. Выехав на дорогу, Варник ощутил, что у него буквально гора с плеч свалилась. Наконец-то он отделался от этого гнусного лагеря и его придурочного хозяина! Это было все равно, что снова выйти из тюрьмы на свободу! Варник готов был петь от счастья.