Текст книги "Космический бродяга"

Автор книги: Роберт Сильверберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Вы виделись, я полагаю, с Государственным Секретарем, а не с самим Креллигом?

– Естественно. Разве Властитель подпустит близко кого-нибудь вроде меня!

Харадон весь обратился в слух, как только было упомянуто имя Креллига. Дрожа от волнения, он спросил:

– Какое отношение имеют к нам Государственный Секретарь и сам Креллиг?

– О, просто небольшая сделка с нами, – рассмеялся Безджин. – Пока вас не было, я провел весьма деликатные переговоры. А сегодня мы подписали соглашение.

– Какое это соглашение? – потребовал Харадон.

– Кажется, нашим патроном станет сам монарх! Властитель Креллиг решил заняться звездными камнями. Он выкупил у нас контрольный пакет.

Харадон почувствовал, как все внутри у него наполнилось свинцом. И он едва выдавил из себя:

– И каковы условия соглашения?

– Очень простые. Креллиг понял, что, остановить торговлю звездными камнями, хоть она и запрещена, уже невозможно. Изменять законодательство и разрешать торговлю нежелательно из соображений морали, к тому же цены на камни резко снизились бы. Тогда он попросил Лорда Моаркса заключить контракт с какой-нибудь сильной группой контрабандистов, которая согласилась бы работать на корону. Моаркс, естественно, сказал об этом брату, а Сверок, в свою очередь, предложил провести переговоры. В течение последних месяцев я несколько раз тайно встречался с Государственным Секретарем Креллига, чтобы разработать условия сделки.

– В чем же она заключается?

– Креллиг гарантирует нам свободу действий и обещает всей мощью своего аппарата обрушиться на конкурентов. Он, другими словами, дарует нам монополию на торговлю звездными камнями. Таким образом, мы снизим свои затраты на Вайноре и резко поднимем цены здесь. В обмен на это мы обязуемся перечислять восемь процентов своей прибыли Властителю и обязуемся снабжать его ежегодно шестью звездными камнями за собственный счет, которые он будет дарить своим врагам. Мы же становимся его верными вассалами. Отныне только Властитель будет осуществлять контроль за нами.

Харадон был ошеломлен. Руки его похолодели, по всему телу пробежал мороз. Верность? Верность Креллигу? Своему врагу? Человеку, которого он поклялся уничтожить? Как он сможет выполнить данную раньше клятву, если стал вассалом Креллига! Изменение субъектом вассальной верности было общепринятым делом на планете. По условиям соглашения Безджина, клятва верности, данная синдикату, принадлежит теперь Креллигу.

Как вассал Властителя Барр должен служить ему верой и правдой, однако если он не убьет его – сломается доверие к самому себе, а родители останутся неотомщенными!

Для Харадона это было потрясением. Он задрожал.

– Похоже, что космический бродяга не в восторге от этой сделки, заметил Сверок, внимательно разглядывая Харадона, – или, может быть, вы заболели, а?

– Нет, у меня все в порядке, – ответил Барр окаменевшим голосом. Просто я так здорово замерз, что до сих пор не могу согреться.

За его спиной они продали и себя, и его, продали человеку, которого он ненавидел больше всех на свете. Этические принципы Харадона были полностью основаны на концепции священной природы клятвы. И вот теперь он в ситуации, когда связан двумя взаимоисключающими друг друга клятвами. Ему казалось, что его вздергивают на дыбе и разрывают на части. Единственным бегством от страданий была смерть.

Он поднялся.

– Простите меня, – сказал он. – У меня на сегодня намечены еще кое-какие дела. Когда я вам для чего-нибудь понадоблюсь, вы найдете меня по старому адресу.

Встреча с главным распорядителем дворца Моаркса отняла у него большую часть дня. Он объяснил, что помимо своей воли был задержан в дальних мирах, что он намерен серьезно возобновить службу у Моаркса и безупречно выполнять свои обязанности. После некоторых пререканий Барр был восстановлен в должности одного из младших распорядителей.

Прошло несколько дней, пока он издали мельком не увидел Леди Моаркс. Дворец занимал несколько гектаров Варлаам-сити, Лорд и Леди жили на одном из самых верхних этажей, остальное огромное пространство было занято библиотеками, танцевальными и фехтовальными залами, картинными галереями и различными кладовыми для хранения сокровищ семьи Моаркс.

Он увидел Леди, когда проходил по галерее шестого этажа в поисках прохода на седьмой этаж, где ему было поручено составить каталог развешенных там картин. Сначала он услышал шелест легкой ткани, а затем увидел как она проходит по залу, сопровождаемая двумя бронзовыми гигантами с планеты Топлиц. В конце зала ее ждали дамы в сверкающих вечерних платьях.

Сама Леди Моаркс была одета в платье прямого покроя, еще больше подчеркивающее безупречность линий ее тела. Лицо было печальным.

Барр отступил в сторону, чтобы пропустить процессию, однако она заметила его и узнала. Ее глаза расширились от удивления. Но он не осмелился улыбнуться.

Барр подождал, пока она пройдет мимо, душа его ликовала: не трудно было прочитать выражение ее глаз.

В тот же день слепой слуга-агозлиц подошел к нему и молча вручил запечатанную записку. Харадон спрятал ее в карман и подождал, пока не останется один в коридоре. Здесь он будет в полной безопасности, так как сегодня утром демонтировал неисправную скрытую камеру, а новую он собирался установить немного позднее.

Барр сломал печать. Содержание записки было простым: "Приходите ко мне вечером. М. проводит ночь во дворце Властителя. Карла пропустит вас".

Светочувствительные чернила мгновенно исчезли. Улыбнувшись, он швырнул бумагу в ближайшую урну. Когда вечером освещение дворца было приглушено, он тихо прошел на двенадцатый этаж, где находился будуар Леди. Его ждала Карла – светловолосая девушка, которая раз уже была посредницей на борту корабля "Лорд Насир". Сегодня она дежурила в будуаре Леди; на ней была ночная рубашка из прозрачного шелка – несомненно, испытание его верности. Харадон с трудом отвел взгляд от ее тела и, немного помявшись, спросил:

– Меня ждут?

– Да, идемте со мной.

Выражение ее глаз показалось Харадону странным. Что в них было: желание, ревность, ненависть? Но она повернулась и повела его по коридору, слабоосвещенному незаметными ночными светильниками. Возле одной из дверей девушка остановилась и протянула руку. Дверь слегка вспыхнула и исчезла. Барр прошел вовнутрь, и тотчас же дверь опять стала осязаемой.

Леди Моаркс ждала его. На ней в этот раз ничего не было, и глаза горели стастным желанием.

– Здесь безопасно? – осторожно спросил Харадон.

– Да. Моаркс у Креллига, – губы ее с горечью изогнулись вверх. – Он проводит половину своих ночей забавляясь с брошенными Властителем женщинами. Не бойся, будуар не просматривается. Он никак не сможет узнать, что ты был здесь.

– А эта девушка? Карла? Ты доверяешь ей?

– Настолько, насколько кому-то вообще можно доверять. – Ее руки искали плечи Харадона. – Мой бродяга, – прошептала она. – Почему ты покинул нас на Молдекогге?

– У меня были на то основания, миледи.

– Мне так тебя недоставало. Ты представить себе не можешь, как мне было скучно!

Харадон печально улыбнулся:

– Поверь мне. Я был лишен выбора. Ведь у меня еще есть обязанности перед теми, кому я присягал.

Она нетерпеливо прильнула к нему. Харадону стало жалко эту прекрасную аристократку, первую из придворных дам, обреченную искать любовников среди конюхов и лакеев.

– Все, что у меня есть, принадлежит тебе, – шептала она ему. – Проси что хочешь! Что хочешь!

– Есть только одна награда, которую ты можешь мне дать, – печально произнес Харадон.

– Только назови. Цена не имеет значения.

– Она ничего не стоит, – сказал Харадон. – Мне нужно только приглашение во дворец Властителя. И ты могла бы получить его через своего мужа. Сделаешь это ради меня?

– Конечно, – шепнула она ему и, сгорая от нетерпения, обняла его. – Я обещаю тебе, что завтра же переговорю с Моарксом.

8

В конце недели Харадон посетил Бронзовую улицу и узнал от Боллара Безджина, что продажа звездных камней идет хорошо, что соглашение о покровительстве со стороны монарха – это большая удача, что скоро они распродадут весь свой запас и что Барру придется сделать еще один рейс в Вайнор в течение следующих нескольких недель. Он согласился и попросил жалованье авансом за два месяца.

– Я не вижу причин для отказа, – согласился Безджин. – Вы ценный человек для нашего дела, и денег для вас у нас всегда хватит.

Он вручил Харадону чек на десять тысяч стелларов. Барр поблагодарил коротышку и пообещал немедленно связаться с ним, как только придет время отправиться на Вайнор. Пожав друг другу руки, они расстались.

В тот же вечер Харадон отбыл на Нельд-17, где отыскал хирурга, изменившего его лицо после того, как он бежал из полыхающего Зоннигога. Барр попросил врача сделать некоторые внутренние изменения в его теле. Хирург долго не соглашался, объясняя, что операция очень рискованная, очень трудная, что шансы на счастливый исход составляют всего пятьдесят процентов. Но Харадон был упрям.

Операция стоила ему двадцать пять тысяч стелларов – почти всех денег, что у него было, но его это не отпугнуло. На следующий день он вернулся на Варлаам.

Прошла неделя. Барр вновь возобновил свою службу во дворце Моаркса и провел еще одну ночь с госпожой. Она рассказала ему, что выпросила у мужа обещание, и он вскоре будет приглашен во дворец Властителя. Барр поинтересовался реакцией Лорда, но Леди успокоила его: Моаркс ни о чем не расспрашивал, сочтя, видно, просьбу жены очередной прихотью.

Через несколько дней пришло письмо на имя Барра Харадона из Зоннигога. Оно было от личного секретаря Моаркса, и в нем говорилось, что Лорд Моаркс соблаговолил оказать покровительство Барри Харадону и что Барри Харадон должен засвидетельствовать свое почтение перед Властителем Креллигом.

В тот же день, несколько позже, пришло приглашение от Властителя, которое лично принес один из рабов-телохранителей Креллига, великолепный гигант с планеты Топлиц. В нем предписывалось под страхом навлечь на себя гнев Властителя присутствовать на аудиенции, даваемой Креллигом своему двору, которая должна состояться вечером следующего дня.

Харадон торжествовал. Его карьера среди аристократов Варлаама достигла высшей точки: ему разрешено присутствовать при особе сюзерена.

Барр оделся в придворное платье, приобретенное всего за несколько дней до этого события, – одеяние, стоившее ему более тысячи стелларов, покрытое сияющими, драгоценными камнями и редкими металлами. Он посетил самый роскошный косметический салон и обзавелся искусственной бородой, что было данью последней моде: так поступали многие придворные, которые не желали отращивать бороду, но хотели бы иметь ее при себе для участия в различных церемониях. Он принял ванну, тщательно причесался, надушился, то есть принял все необходимые меры для успешного дебюта при дворе. Он также удостоверился в том, что в надлежащее время его не подведут хирургические изменения, произведенные нельдианским хирургом.

Наконец долгожданный вечер наступил. Высоко в небе плясали яркие луны Варлаама, озаряемые причудливыми огнями фейерверков, которые сыпались на землю угасающими бриллиантами и жемчугом. В этом месяце родился Властитель Креллиг.

Харадон послал за предварительно заказанным экипажем. Эта была превосходная четырехдвигательная модель, сверкающая яркой золоченой краской. Он в последний раз окинул взглядом свое убогое жилище и взмыл в ночное небо. Через двадцать минут он опустился на внутренний двор Большого Дворцового Комплекса Варлаама, который состоял из затейливо расположенных великолепных дворцов, возвышающихся над остальной столицей на неприступном Огненном Холме.

Прожекторы ярко освещали столичный замок. Кого-нибудь другого могло поразить грандиозное могущество монархии Варлаама, но ненавидящего Харадона никак не задевало это помпезное великолепие. Когда-то его семья тоже жила во дворце – конечно, не таких размеров и не такой архитектуры, ибо жители Зоннигога были скромными людьми без каких-либо претензий. Но все же это был дворец, пока солдаты Креллига полностью не разрушили его по прихоти своего безжалостного хозяина.

Барр вылез из машины и предъявил приглашение надменным часовым Властителя, дежурившим у входа. Они пропустили его, предварительно тщательно обыскав. В вестибюле его уже ожидал Лорд Моаркс.

– Так вот вы какой, Харадон, – вместо приветствия сказал Моаркс, искоса взглянув на бороду Барра. Он протянул руку и слегка дернул за нее. Убедившись, что она настоящая, он радостно засмеялся.

Харадон с трудом заставил себя поклониться.

– Я благодарю вас за честь, которой ваша светлость удостоила меня в этот вечер.

– Нужно благодарить не меня, – хихикнул Лорд. – Моя жена попросила, чтобы ваше имя было внесено в список приглашенных. Но я полагаю, вам это уже известно. Кажется, мне ваше лицо знакомо, Харадон. Где я мог раньше вас видеть?

Моаркс, по-видимому, знал, что Харадон был у него на службе. Но Харадон сказал другое:

– Я как-то имел честь перехватить у вас на аукционе протея, милорд.

Лорд что-то смутно вспомнил, и холодно улыбнулся:

– Что-то такое, кажется, припоминаю.

Прозвучал гонг.

– Мы не должны заставлять Властителя ждать нас, – произнес Моаркс. Идемте.

Вместе они вошли в Главную Палату Властителя Варлаама.

Моаркс вошел первым, как и положено по его рангу, и занял место слева от монарха, который сидел на возвышающемся троне, украшенном цветами Варлаама: золотом и пурпуром. Харадон хорошо знал правила этикета и немедленно встал на одно колено.

– Поднимитесь! – приказал Властитель. Его голос, словно шуршание сухих листьев, был едва слышен, но тем не менее в интонации чувствовались жесткие и властные ноты.

Харадон поднялся и посмотрел прямо в глаза Креллигу.

Два похожих на бусинки, устрашающих глаза мерцали на сморщенном, уставшем от жизни лице. Губы Властителя были тонки и бескровны, нос похож на рубец, делящий все лицо на две части, подбородок выпирал вперед.

Затем Харадона посмотрел на окружение монарха. Палата была огромным залом с четырьмя большими колоннами. Вдоль стен теснилось несколько рядов придворных. Среди них было немало женщин, и Харадон знал, что, несомненно, не одна из них была любовницей этого страшилища.

Посреди зала висело нечто, напоминающее гигантскую клетку, полностью задрапированную несколькими слоями красного бархата. В ней, видимо, притаился какой-нибудь свирепый хищник, возможно, даже гигантский орел с планеты Биллидон, орел с огромными загнутыми когтями и стальными иглами оперения.

– Добро пожаловать ко двору, доблестный рыцарь, – пробормотал Властитель. – Вы, кажется, гость моего лучшего друга Моаркса, да?

– Так точно, сир, – вытянулся Харадон. Голос его отозвался громким эхом в глубине просторного зала.

– Моаркс собирался нас порадовать каким-то небольшим сюрпризом. Полагаю, что вы по достоинству оцените его старания, – плюгавый монарх хихикнул, предвкушая забаву. – Мы очень благодарны вашему покровителю, Харадон, за то, что он подготовил нам развлечение.

Харадон нахмурился, беспокоясь о том, не будет ли он сам объектом развлечения. Но сейчас терять было нечего. Прежде, чем закончить этот вечер, он сам хорошо позабавится.

– Поднимите занавеску, – приказал Лорд Моаркс, повинуясь жесту руки Властителя.

И в тот же миг из углов черного зала появились рабы с Топлица и потянули за толстые веревки, которые удерживали драпировку клетки. Тяжелые складки бархата медленно поднялись, открыв взору, как и ожидал Харадон, огромную клетку.

В клетке находилась молодая женщина.

Она висела, подвешенная за запястья к брусу, прикрепленному к крыше крыше клетки. Она была совершенно голая. Брус медленно вращался, поворачивая ее как нанизанную на вертел дичь. Харадон похолодел. В оцепенении смотрел он на стройное обнаженное тело, покачивающееся в клетке. Ибо это была Леди Моаркс.

Властитель Креллиг милостиво улыбнулся и ласково продолжал:

– Моаркс, зрители уже в сборе. Не томите нас ожиданиями.

Моаркс медленно вышел на середину зала. До блеска отполированный мрамор, по которому он шел, отражал, будто в зеркале, его зловещую фигуру. Шаги грохотали как весенний гром.

Он повернулся лицом к Креллигу и спокойным голосом произнес:

– Леди и джентельмены двора нашего Властителя! Я нижайше прошу вашего позволения уладить перед вашими глазами одно небольшое дельце, касающееся лично меня. Леди в этой клетке, как большинство из вас, я полагаю, уже поняло, – моя жена.

Придворные мужчины и женщины поспешно прекратили всякие разговоры. Моаркс дал знак и вспыхнувший внутри клетки прожектор ярко высветил фигуру пленницы.

Харадон увидел, что ее запястья были безжалостно привязаны к крыше клетки, и вздувшиеся синие вены, явственно выступали на бледных руках. Вместе с вращающимся стержнем она описывала, раскачиваясь, бесконечные круги. Капли пота катились по ее спине и животу, и в тишине было слышно, как она тяжело дышала.

– Моя жена была неверна мне, – небрежно бросил Моаркс. Заслуживающий доверия слуга сообщил мне об этом некоторое время тому назад: она обманывала меня несколько раз с каким-то ничтожеством из моей домашней прислуги, с каким-то конюхом, лакеем или кем-то еще того же сорта, о существовании которых мы, аристократы, часто даже не догадываемся. Когда я допросил ее, она не стала ничего отрицать.

– Властитель, – Моаркс поклонился в направлении трона, – милостиво даровал мне высочайшее позволение подвергнуть ее телесному наказанию прямо здесь, к моему великому удовольствию и вашей большой забаве.

Харадон не шелохнулся. Он следил за действиями Моаркса. Тот вытащил из-за пояса небольшой сверкающий тепловой пистолет, хладнокровно отрегулировал его на минимальный размер луча и взмахом руки приказал что-то слугам. Одна из граней клетки соскользнула, открыв перед ним цель.

Моаркс поднял пистолет.

"Флях!"

Яркий язык пламени вырвался из дула оружия, и девушка в клетке издала слабый стон. Ожоговые полосы толщиной в карандаш поползли по ее телу.

"Флях!"

Снова огненный зайчик заиграл на теле пленницы, оставляя мучительно болезненный огненный след на груди, шее, коленях, спине. Она беспомощно вращалась, а Моаркс забавлялся, выжигая лучом запутанные узоры на некогда прекрасном теле. Придворные кудахтали, глядя на то, как Леди Моаркс корчится и извивается, пытаясь увернуться от неумолимой лучевой плетки.

Да, Лорд был знатоком своего дела. Он рисовал орнаменты на теле своей жертвы, не переставая следить за тем, чтобы лучевое тепло не проникало глубоко в плоть, а только скользило по поверхности кожи. Такая пытка могла продолжаться часами, пока вены не вздуются от пузырей, и она не умрет.

Харадон почувствовал, что Властитель пристально смотрит на него:

– Приходится ли вам по вкусу, доблестный рыцарь, наше придворное развлечение?

– Не совсем, сир.

Гул удивления прокатился по залу. Совсем новичок среди придворных осмелился противоречить Властителю.

– Я бы предпочел для Леди более быструю смерть.

– И лишили нас такого удовольствия?

– Я бы лично поступил именно так, – твердо произнес Харадон.

Неожиданно быстрым жестом он распахнул усыпанную бриллиантами мантию. Властитель трусливо съежился, ожидая появления оружия, но Барр только прикоснулся к пластине на своей груди, активируя устройство, которое вмонтировал в его тело хирург-нельдианин. Нейтронная сетка стала работать в другую сторону. Собрав энергию ненависти, накопившуюся в каждой клетке тела Харадона, она многократно усилила этот заряд и послала вдоль вытянутой руки. Ослепительная огненная молния сверкнула из его указательного пальца и обвила пленницу в клетке.

– Барр! – закричала она. Но тут ее тело содрогнулось, и она бессильно повисла.

Харадон еще раз зарядил энергию своей ненависти, и Моаркс, взмахнув обожженными руками, выронил тепловой пистолет.

– Позвольте мне представиться, сир, – склонив голову перед Властителем произнес Харадон. Креллиг с побледневшим от ужаса лицом тупо уставился на него, а вся придворная знать в страхе толкалась в дальнем углу зала.

– Я – Барр Харадон, сын Первого Графа Зоннигогского. Где-то около года назад какая-то шутка придворного побудила вас опустошить свои владения в Зоннигоге и предать мечу и нашу семью. Я не смог забыть этот день!

– Схватите глупца! – пронзительно взвизгнул Креллиг.

– Любой, кто прикоснется ко мне, будет охвачен огнем, – рыкнул Харадон. – Любое оружие, направленное против меня, обратится против своего обладателя. Сохраняйте спокойствие и дайте мне закончить!

– Я – младший распорядитель Лорда Моаркса, я – возлюбленный женщины, только что скончавшейся на ваших глазах. Вас должно утешить, Лорд Моаркс, что человек, поставивший вам рога, не был простым конюхом, а был аристократом Зоннигога.

– Я также, – продолжал он в наступившей тишине, – бродяга космоса, вынужденный заниматься ремеслом контрабандиста из-за гибели имений. Я стал контрабандистом звездных камней и благодаря иронии судьбы оказался вассалом, давшим клятву на верность не кому иному, а вам, Властитель!

Настоящим я беру свою клятву назад, Креллиг, и за нарушение присяги своему монарху приговариваю себя к смерти. Но также, Креллиг, я выношу смертный приговор и вам за беспричинное нападение на мою родину. А вы, Моаркс, также заслуживаете смерти, за ваше жестокое отношение к этой женщине, которую вы никогда не любили.

А также и вы все – вы, соглядатаи и льстецы, зрители и садисты, должны умереть. И вы, придворные шуты, дрессированые медведи и дрессированые существа с дальних планет, я убью вас, как убил своего раба – протея, но не из-за ненависти к вам, а чтобы избавить вас от дальнейших мучений.

Он кончил. В зале стояла напряженная тишина охваченного ужасом двора, затем кто-то справа от трона закричал:

– Он безумен! Давайте выбираться отсюда!

Кричавший бросился к главному входу, но когда ему оставалось лишь несколько метров до желанной двери, Харадон выпустил в беглеца заряд своей жизненной энергии. Механизм внутри его тела перезарядился, черпая энергию из ненависти, накопившейся в нем, и разряжаясь, через кончики пальцев.

Харадон улыбнулся бледному как смерть Лорду Моарксу и сказал:

– Я буду более великодушен к вам, чем вы к своей Леди. Вас ждет быстрая и легкая смерть.

Он обрушил удар энергии на аристократа. Моаркс отпрянул, но в зале негде было спрятаться. Какое-то мгновение Моаркс стоял объятый огнем, а затем обуглившиеся останки рухнули на пол.

Другой удар смел с лица земли толпу придворных. Третий Харадон направил на трон. Первыми запылали золотые и пурпурные знамена монарха. Цветы мгновенно обуглились. Креллиг начал вставать с трона, но пламя охватило и его. Тело зашаталось и упало на пылающий трон.

Теперь Харадон стоял в одиночестве в центре зала. Его охота закончилась. Он совершил возмездие. Оставалось привести в исполнение и свой смертный приговор за нарушение присяги, которой он помимо воли был связан с Креллигом.

Жизнь больше не имела для него никакого значения. Он с отвращением подумал о карьере бродяги космоса; только смерть сулила ему всякое освобождение от каких бы то ни было обязательств. Барр направил блестящий луч на одну из колонн, поддерживающих свод центрального зала. Сооружение почернело, а затем рухнуло. Он подорвал вторую и третью колонну. Крыша зала медленно затрещала: сотни тонн дворцового перекрытия неожиданно оказались без всякой поддержки, и Харадон с ликующей улыбкой на лице был погребен под обрушившимися сводами.