Текст книги "Долина вне времени"
Автор книги: Роберт Сильверберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Долина вне времени
Роберт Силверберг. Долина вне времени.
Robert Silverberg.
Valley Beyond Time (1957). – _
1
«Долина никогда еще не была так прекрасна», – подумал Сэм Торнхилл.
Кучевые молочно-белые облака висели над похожими на башни голыми пурпурными остроконечными скалами, которые ограничивали Долину с боков и сзади. На небе сияли оба солнца: рыхлое бледно-красное и другое, голубое, хотя и более удаленное, но плотное и яркое. Их лучи смешивались, окутывая нежно-лиловой дымкой деревья, кусты и быструю речку, которая текла к Барьеру.
Был уже почти полдень, и все дышало безмятежным покоем. Торнхилл, стройный, подтянутый, одетый в отличный атласный темно-голубой костюм с оранжевой оторочкой, испытывал глубокое удовлетворение. И тут он заметил девушку и мужчину, которые поднимались к нему по вьющейся тропинке.
Интересно, отметил он с легким недоумением, кто они такие и что им от него нужно.
Внизу мирно журчала речка.
Девушка, по крайней мере, была привлекательна: высокая, чуть ниже Торнхилла, со смуглым выразительным лицом. Блузка плотно прилегала к телу, оставляя открытыми широкие загорелые плечи. Искрящаяся оранжевая юбка едва прикрывала колени.
Мужчина рядом с ней казался маленьким и коренастым. Он был почти полностью лыс, выпуклый лоб избороздила густая сеть морщин. Внимание Торнхилла сразу же привлекли его глаза – яркие, они так и бегали по сторонам, словно глаза хищного животного, рыскающего в поисках добычи.
В некотором отдалении Торнхилл заметил и других, причем не все из них были людьми: например, у самой реки стоял шарообразный житель планеты, входящей в систему Спики. Вот тогда Торнхилл впервые и нахмурился: кто они и что привело их в долину?
– Привет, – сказала девушка. – Меня зовут Марга Феллис. А это Ла Флоке. Вы только что прибыли сюда?
Она взглянула на мужчину, которого назвала Ла Флоке, и тихо обратилась к нему:
– Он еще, очевидно, не отошел. Должно быть, новенький.
– Ничего, скоро придет в себя, – отозвался Ла Флоке. Он говорил неразборчиво и пронзительно.
– О чем это вы шепчетесь? – сердито спросил Торнхилл. – Как вы попали сюда?
– Так же, как и вы, – сказала девушка, – и чем скорее вы убедите себя в этом…
Торнхилл возразил с пылом:
– Я всегда был здесь, черт возьми! В этой долине! Здесь прошла вся моя жизнь! И я никого из вас раньше не встречал. Никого. Вы сейчас появились из ниоткуда, вы и этот петушок, и те, другие, – у реки, и я…
Он запнулся, остро почувствовав щемящее сомнение.
«Конечно, я всегда здесь жил», – попытался он успокоить себя, но внезапно задрожал и резко бросился вперед, углядев в этом улыбающемся человечке с рыжей метелкой на голове врага, который украл у него Рай.
– Черт побери, здесь было так хорошо, пока не было вас! Вы все испортили! И вы заплатите мне за это!
Торнхилл яростно набросился на коротышку, намереваясь сбить рыжего с ног. Но, к его удивлению, отступить пришлось ему самому, а Ла Флоке даже не покачнулся, продолжая улыбаться и по-птичьи сверкая глазами. Торнхилл сделал глубокий вдох и бросился на своего врага во второй раз. И опять ему ничего не удалось добиться. Ла Флоке увернулся и хотя казался на добрых двадцать лет старше и на тридцать сантиметров ниже, в его жилистом теле была удивительная сила. Торнхилл вспотел. Лишь большим усилием воли он взял себя в руки и отступил.
– Драться глупо, – успокаивающе сказал Ла Флоке. – Этим ничего не добьешься. Как вас зовут?
– Сэм Торнхилл.
– Ну, так послушайте меня, Торнхилл. Что вы делали в самый последний момент перед тем, как впервые поняли, что находитесь в Долине?
– Я всегда был в Долине, – упрямо возразил Торнхилл.
– Подумайте, – сказала девушка. – Вспомните. Ведь было время, когда вы еще не были в Долине.
Торнхилл повернулся, подняв глаза на окружавшие их могучие горные вершины, затем взглянул на быстрый поток, который петлял внизу и выходил к Барьеру. Какое-то животное паслось у подножия холма, пощипывая траву с колючими стеблями. Торнхилл удивился: разве он был когда-нибудь где-нибудь еще?
Нет. Долина была всегда, и он здесь жил – одиноко, мирно, спокойно до того самого злосчастного мгновения, за которым последовало это непрошенное вторжение.
– Обычно проходит несколько часов, пока прекратится эффект, – сказала девушка. – А потом вы вспомните… так же, как вспомнили и мы. Думайте. Вы с Земли, не так ли?
– Земли? – угрюмо повторил Торнхилл.
– Зеленые холмы, разбросанные города, океаны, космические лайнеры, Земля. Да?
– Взгляните на сильный загар, – указал Ла Флоке. – Он с Земли, но там уже давно не живет. А как насчет Венгамона?
– Венгамон, – просто повторил Торнхилл, на этот раз без вопросительной интонации. Странное сочетание звуков, казалось, имело какой-то смысл: жестокое желтое солнце, широкие равнины, растущий город колонистов, процветающая торговля рудой. – Мне известно это слово, наконец подтвердил он.
– Вы жили на этой планете? – пытала его девушка. – На Венгамоне?
– Я думаю… – неуверенно начал Торнхилл, ощущая слабость в ногах.
Четкий распорядок жизни рушился на глазах и исчезал в небытие, словно никогда и не существовал.
И ведь, действительно, не существовал.
– Я жил на Венгамоне, – сказал Торнхилл.
– Отлично! – вскричал Ла Флоке. – Установлен первый факт! Теперь подумайте, где вы были в момент перед тем, как очутились здесь. Может быть, в звездолете? Летящем между мирами? Подумайте, Торнхилл.
Он думал. Его мозг раскалывался от усилий выбросить все воспоминания, связанные с жизнью в Долине, и проникнуть назад, до той поры…
– Я был пассажиром лайнера «Королева-мать Элен», летящего на Венгамон из системы Юринела. Я… был в отпуске. Возвращался на свою… свою плантацию. Нет, не плантацию, а рудник. Мне принадлежит участок на Венгамоне. Да, да, участок для разработки.
Лучи двойного солнца показались ему нестерпимо горячими. У него закружилась голова.
– Теперь помню: полет проходил без всяких происшествий, мне было скучно, и я вздремнул на несколько минут. Затем, помню, я почувствовал, что нахожусь вне корабля, где-то в пустоте. И потом оказался здесь, в Долине.
– Обычный ход событий, – кивнул Ла Флоке и махнул рукой остальным, находившимся у реки. – Включая вас, нас теперь восемь. Я прибыл первым вчера, как я это называю, хотя фактически ночи, отделяющей сегодня от вчера, не было. После меня появилась девушка. Затем еще трое. Вы третий за сегодняшний день.
Торнхилл заморгал:
– Нас просто подхватили из ниоткуда и забросили сюда? Как это может быть?
Ла Флоке пожал плечами.
– Вы еще не раз зададите этот вопрос, прежде чем покинете Долину.
Идемте с нами к остальным.
Коротышка величественно повернулся и начал спускаться по тропинке. За ним последовала девушка, а за ней по пятам плелся Торнхилл. Он понял, что находится на невысоком обрыве над рекой, у подножия одной из громадных вершин, образующих границы Долины.
Было тепло, легкий ветерок шелестел травами. Торнхилл почувствовал себя моложе своих тридцати семи лет и без всякого основания более бодрым и восприимчивым. Ему доставляло удовольствие вдыхать аромат золотистых цветов, росших вдоль русла реки, и смотреть на блики двух солнц, игравшие в светлой воде.
Он взглянул на часы, стрелки показывали 14:23. Весьма интересно. Дата – седьмое июля 2671 года. Значит, это все тот же день. Седьмое июля 2671 года он вылетел из Юринела в Венгамон. Около 11:40 он завтракал. Это означало, что задремал он где-то около полудня, и, если ничего не случилось с его часами, с того времени прошло всего два часа. Однако память все еще утверждала, хотя воспоминания быстро исчезали, что он провел в Долине всю жизнь, не потревоженный никакими пришельцами вплоть до самых последних событий.
– Это Сэм Торнхилл, – неожиданно произнес Ла Флоке. – Новоприбывший.
Он с планеты Венгамон.
Торнхилл с любопытством оглядел остальных. Их было пятеро: трое людей, один гуманоид и один негуманоид. Последний, шарообразный, в этот момент пребывающий в желто-зеленой фазе, но, казалось, готовый сменить окраску на меланхолическую коричнево-красную, был существом со Спики.
Крохотные ноги с когтями торчали из-под крупного, похожего на дыню тела.
Черные гроздья глаз на верхушках черенков изучали Торнхилла с непостижимым любопытством, свойственным негуманоидам.
Гуманоид, как заметил Торнхилл, происходил с одной из планет Регула.
Об этом говорили проницательные глаза бледно-оранжевого цвета и крупный мясистый кадык, представляющий собой главную отличительную черту существ этой расы. Торнхилл уже встречался с ними ранее.
В числе троих людей была маленькая заурядная женщина, одетая во что-то тускло-серое, и двое мужчин: один – худощавый, с добрыми глазами ученого и извиняющейся улыбкой, другой – человек могучего телосложения, лет тридцати, голый по пояс. Он с нетерпением хмурился.
– Как видите, нас тут целая компания, – заметил Ла Флоке Торнхиллу. – Уэллерс, вам удалось, наконец, спуститься к Барьеру?
Могучий человек отрицательно мотнул головой.
– Я прошел по главному руслу как можно дальше, но там, за поворотом, уперся в Барьер, как в невидимую стену, уходящую в воду.
«У него сильный акцент землянина, – подумал Торнхилл, – он не из колоний».
Ла Флоке нахмурился.
– Вы не пробовали проплыть под ним? Нет, конечно, нет.
Уэллерс помрачнел.
– Я нырнул на три-четыре метра, но Барьер был и там: гладкий, как стекло, и ровный на ощупь. Я не смог нырнуть глубже.
– Хорошо, – резко кивнул Ла Флоке. – И не нужно. Вряд ли кто-нибудь из нас мог бы нырнуть на такую глубину… – Он посмотрел на Торнхилла: – Вы понимаете, что эта прелестная Долина, очень может быть, станет нашим домом на всю жизнь?
– Отсюда нет выхода?
Коротышка указал на ослепительно сверкающий Барьер, который поднимался высокой изогнутой дугой из воды и образовывал треугольный клин, закрывающий нижний край Долины.
– Видите, эта штука опускается здесь. Мы не знаем, что на другом конце Долины, так как для этого нужно подняться на гору высотой в шесть тысяч метров. Отсюда нет выхода.
– А мы хотим выбраться? – неуверенно спросил худой человек слабым голосом. – Я был почти мертв, когда попал сюда, Ла Флоке. Теперь я ожил.
Не знаю, так ли уж я хочу уйти отсюда.
Ла Флоке, как будто, это задело за живое. Его глаза сердито сверкнули.
– Мистер Мак-Кей, я в восторге от вашего возражения. Но жизнь все-таки ждет меня за пределами этого места, какой бы прекрасной Долина ни была. Я не намерен гнить здесь вечно. Это не для Ла Флоке.
Мак-Кей медленно покачал головой.
– Мне хотелось бы каким-то образом помешать вашим поискам выхода. Я умру через неделю, стоит мне покинуть Долину. Если вы выберетесь отсюда, Ла Флоке, вы будете моим убийцей!
– Я что-то не понимаю, – вмешался Торнхилл смущенно. – Если Ла Флоке найдет выход, то почему это беспокоит вас, Мак-Кей? Почему бы вам не остаться здесь?
Мак-Кей с горечью усмехнулся.
– Я полагаю, вы еще не сказали? – обратился он к Ла Флоке.
– Нет, еще не успел.
Ла Флоке повернулся к Торнхиллу.
– Этот высохший книжный червь говорит о том, что Страж предупредил нас: если хоть один из нас покинет Долину, с ним должны уйти все.
– Страж? – переспросил Торнхилл.
– Именно он перенес нас сюда. Вы его еще увидите. От случая к случаю он говорит с нами и рассказывает кое-что. Сегодня утром он сказал вот что: наши судьбы связаны между собой.
– И я прошу вас бросить поиски выхода наружу, – скорбно произнес Мак-Кей. – Моя жизнь зависит от того, останусь ли я в Долине.
– А моя – от того, выберусь ли я наружу! – взорвался Ла Флоке. Он бросился вперед и одним ударом свалил Мак-Кея на землю.
Мак-Кей побледнел еще больше и схватился за грудь.
– Мое сердце… Вы не имеете права…
Торнхилл подошел к нему и помог подняться на ноги. Высокий узкоплечий человек казался ошеломленным и потрясенным одновременно, но повреждений у него не было. Он собрался с духом и тихо сказал:
– Два дня назад такой удар убил бы меня. А сейчас вы видите? спросил он, обращаясь к Торнхиллу. – Долина обладает странными свойствами.
Я не хочу покидать ее. А он обрекает меня на смерть.
– Не слишком-то беспокойтесь об этом, – с легкостью посоветовал Ла Флоке. – Возможно, ваше желание исполнится. Может быть, вы и проведете здесь всю свою жизнь, среди этих маков.
Торнхилл обернулся и взглянул вверх. Горный хребет был огромен, покрыт снегом и облеплен облаками. Перебраться через него – грандиозная по трудности задача. И даже перебравшись через перевал, они вполне могут обнаружить просто еще один неодолимый Барьер.
– Да, похоже, мы крепко застряли здесь, – сказал Торнхилл. – Но могло быть и хуже. Кажется, нам выбрали весьма приятное место для жизни.
– Так и есть, – подтвердил Ла Флоке, – если вам нравятся приятные места. Меня же одолевает скука. Расскажите что-нибудь о себе. Полчаса назад у вас не было прошлого, вернулось ли оно к вам теперь?
Торнхилл кивнул, немного помедлив.
– Я родился на Земле, получил профессию горного инженера и стал очень хорошим горняком. Когда был открыт Венгамон, двинулся туда и приобрел приличный участок земли, пока цены были невысокими. Покупка оказалась удачной. Четыре года назад я построил рудник. Я холост. По понятиям Венгамона, я состоятельный человек. Вот и вся история. Можно, разве что, добавить, что я возвращался из отпуска, когда меня вырвали из звездолета и поместили сюда.
Он глубоко вздохнул, втянув теплый влажный воздух в легкие. На какое-то мгновение ему захотелось встать на сторону Мак-Кея. У него не было причин спешить отсюда, из Долины. Но он также понимал, что этот Ла Флоке, энергичный подвижный коротышка, не откажется от поисков. И если есть хоть какая-то тропа, ведущая из Долины, Ла Флоке обязательно отыщет ее.
Его взгляд остановился на Марге Феллис. Девушка была красивой, несомненно. Да, он мог бы задержаться здесь, под этими двумя солнцами, дыша полной грудью, освободившись в первый раз в жизни от бремени ответственности. Но предполагалось, что они связаны друг с другом: стоит одному уйти из Долины, уйдут все. И Ла Флоке был решительно настроен осуществить все, что в его силах.
Какая-то тень заслонила пурпурный свет солнца.
– Что это? – спросил Торнхилл. – Затмение?
– Страж, – ответил Мак-Кей. – Он вернулся, и меня не удивит, если он приведет девятого члена в нашу компанию.
Торнхилл с недоумением наблюдал за тем, как на землю плавно опустилась тьма, хотя солнечные лучи все же пробивались сквозь нее крохотными мерцающими точками. Казалось, их накрыло пушистое темное покрывало. Они почувствовали чье-то присутствие среди них – внимательное, любопытное. Ощущение было такое, словно фантастическая курица-несушка считает их своими цыплятами. Чуждая тьма накрыла Долину.
«Вот и последний из вашей компании», – промолвил бестелесный голос, который, казалось, был эхом горных стен. Небо стало проясняться, и, так же неожиданно, как наступила, тьма исчезла. Торнхилл снова почувствовал одиночество.
– На этот раз Страж почти ничего не сказал, – отметил Мак-Кей, когда стало окончательно светло.
– Смотрите! – закричала Марга.
Торнхилл, следуя направлению ее руки, взглянул вверх, на обрыв, и похолодел. Там кружилась крохотная фигурка – на том самом месте, где он впервые ощутил себя жителем Долины.
С такого расстояния трудно было судить о новоприбывшем. Торнхилл похолодел. Тень Стража пришла и ушла, оставив еще одного узника Долины.
2
Торнхилл прищурился, глядя на обрыв.
– Мы должны пойти наверх и забрать его, – сказал он.
Ла Флоке покачал головой.
– У нас еще есть время. Только через час или два у новоприбывших исчезает иллюзия, что, кроме них, здесь никого нет. Вы помните, что это такое.
– Да, – согласился Торнхилл. – Словно всю жизнь живешь в раю… И вдруг это ощущение нарушается, когда замечаешь других, как произошло со мной, едва я увидел, что вы и Марга поднимаетесь ко мне по тропинке.
Он отошел от них на несколько шагов и опустился на замшелый валун.
Небольшое, сильное, похожее на кота животное с широкими ушами появилось сзади и потерлось об его ноги. Он лениво приласкал его, словно оно было домашней кошкой.
Ла Флоке прикрыл ладонью глаза от солнца:
– Вы можете рассмотреть, кто это там, наверху?
– Нет, слишком далеко, – ответил Торнхилл.
– Очень плохо, что не можете. Было бы интересно. Боюсь, в нашей компании появился еще один негуманоид.
Торнхилл с беспокойством вытянул шею.
– Откуда?
– С Альдебарана, – пояснил Ла Флоке.
Торнхилл поморщился. Нечеловек с Альдебарана мог быть только представителем одной из самых жестоких рас – расы диких, свирепых существ, которые таили жуткую злобу под маской внешней вежливости. Некоторые из Внешних Миров считали альдебаранцев дьяволами, и это было весьма близко к истине. Иметь одного из них здесь, дьявола в раю, так сказать…
– Что же нам делать? – спросил Торнхилл.
Ла Флоке пожал плечами.
– Страж поместил это создание сюда, и у Стража – свои цели. Нам просто приходится принимать все как есть.
Торнхилл встал и начал нетерпеливо шагать взад-вперед. Маленькая, молчаливая, похожая на мышь женщина и Мак-Кей ушли вместе, житель Спики разглядывал свое округлое изображение в журчащей воде, а житель Регула, безучастный к происходящему, разглядывал отдаленные горы слева. Марга и Ла Флоке смотрели на Торнхилла.
– Хорошо, – сказал Торнхилл. – Дадим альдебаранцу некоторое время, чтобы прийти в себя. А до тех пор давайте забудем о нем и побеспокоимся о себе. Ла Флоке, что вам известно об этой Долине?
Коротышка вежливо улыбнулся.
– Не так уж много. Я знаю, что мы в мире с обычным земным тяготением и двойным солнцем. Сколько двойных систем, состоящих из красного и голубого солнц, вы знаете, Торнхилл?
Тот пожал плечами.
– Я не астроном.
– Я… была, – сказала Марга. – Таких систем тысячи. Мы можем быть в любом месте Галактики.
– А нельзя ли что-нибудь понять по расположению созвездий ночью? спросил Торнхилл.
– Здесь не видно созвездий, – печально ответил Ла Флоке. – Здесь на небе всегда светит хотя бы одно из солнц, поэтому на этой планете нет ночи. Мы не различим созвездий. Но наше местоположение не так уж и важно, – хихикнул пылкий Ла Флоке. – У Мак-Кея праздник: мы никогда не выберемся из Долины. Как мы сможем с кем-нибудь связаться, даже если пересечем горы?
Никак.
Неожиданно их ослепила вспышка молнии. Раскат грома потряс горы и прокатился эхом, медленно затихая.
– Слушайте, – сказал Торнхилл.
– Гроза, – пожал плечами Ла Флоке. – За нашим Барьером. То же самое происходило вчера в это же время. Буря, но не здесь. Мы живем в зачарованной Долине, где всегда сияет солнце и идет спокойная жизнь, горькая гримаса исказила его тонкие бескровные губы. – Спокойная!
– Привыкнем, – сказал Торнхилл. – Возможно, мы долго пробудем здесь.
На его часах было 16:42, когда они, наконец, поднялись на вершину холма к альдебаранцу. За два часа Торнхилл увидел смену расположения солнц: красное закатилось, зато голубое светило вовсю. Для него тоже стало очевидным, что ночи здесь не будет. Со временем, утешал он себя, он привыкнет к этому, ведь у него хорошая способность к адаптации.
Итак девять разумных существ из различных миров, перенесенных сюда в течение двадцати четырех часов – в эту Долину без времени, отгороженную от бурь, в Долину, где никогда не бывает ночи. И все девять разные.
Торнхиллу хотелось получше узнать своих компаньонов, но до сих пор возможности для этого не представилось. Уэллерс, силач, был с Земли, – вот и все, что знал о нем Торнхилл. Мак-Кей и похожая на мышь женщина, эти ничтожества, мало его интересовали. Жители Регула и Спики до сих пор не издали ни звука, если вообще могли говорить на земных языках. Что касается Марги, она была астрономом и прелестной девушкой, этим сведения исчерпывались. Ла Флоке – человек, бесспорно, интересный, этакая маленькая динамо-машина, сильный, энергичный, несмотря на обманчивую внешность, однако о своем прошлом он предпочитал умалчивать.
Вот и все. Девять существ без прошлого. Настоящее таило столько же тайн, сколько и будущее.
К тому времени, когда они – Торнхилл, Ла Флоке и Марга – поднялись на кручу, от бури не осталось и следа, и лишь редкие облака проплывали в вышине, над Барьером.
Едва заметив их, альдебаранец выказал признаки свирепости. Как и все представители этой расы негуманоидов, он имел средний рост, на вид казался добродушным, был весьма упитанным, избыток плоти свисал с подбородка, оттопыривал уши. На серой коже странно выделялись темные глаза и рот с маленькими поблескивающими передними зубами, похожими на загнутые клыки, которые ярко вспыхивали, когда он скалился. Его конечности имели по одному лишнему суставу.
Но когда они подошли к нему ближе, он встретил их безупречным стандартным земным языком:
– Наконец-то ко мне присоединились и другие. Я был уверен, что жизнь не всегда будет протекать так же спокойно, как до сих пор.
– Вы ошибаетесь, – сказал Ла Флоке. – Это заблуждение свойственно всем новоприбывшим. Вы должны понять, что провели здесь не всю жизнь, на самом деле все обстояло не так.
Альдебаранец улыбнулся.
– Это удивляет меня. Извольте объяснить.
Ла Флоке объяснил. За весьма короткое время альдебаранец ухватил суть Долины и свое положение в ней. Торнхилл спокойно наблюдал за ним.
Скорость, с которой альдебаранец отбросил иллюзии и воспринял действительность, очень обеспокоила его.
Они все вместе возвратились к реке. Именно теперь Торнхилл ощутил голод, ведь он был в Долине уже более четырех часов.
– А что делать с едой? – спросил он.
– Она падает с неба три раза в день. Манна, как вам известно. Страж хорошо заботится о нас. Вы очутились здесь как раз в полдень, когда падает во второй раз. Но ваш разум был еще затуманен, и мы поели, не ожидая пока вы придете в себя. Сейчас уже почти наступило время третьего падения.
Красное солнце почти полностью скрылось, и над миром господствовали голубые сумерки. Торнхилл достаточно понимал механику этой системы и был уверен, что красное солнце скроется полностью, его огненный шар давал совсем немного света. Зато от голубого солнца исходило сильное излучение, но поскольку оно находилось гораздо дальше, его можно было переносить без труда. Как эта непохожая пара повстречалась, можно было только догадываться: какая-то половина захватила другую в давние времена.
Белые хлопья плавно опускались вниз. Когда они коснулись земли, Торнхилл увидел, что спикианин приподнял от земли свое тело, Уэллерс пошевелился, а регулианин бегом приближался к ним. Только он сам и альдебаранец не спешили.
– Время ужина, – сообщил Ла Флоке бодро. И, подкрепляя свое заявление, подхватил прямо в воздухе горсть хлопьев и быстрым резким движением засунул их себе в рот.
Остальные, как заметил Торнхилл, точно так же ловили пищу, прежде чем она касалась земли. Появились обитатели Долины – ленивые жвачные, тучные кошкообразные создания, и принялись пожирать осевшую на землю еду.
Торнхилл пожал плечами и подцепил несколько летящих перед ним хлопьев, тщательно обнюхал их и не без колебания проглотил.
Это напоминало сахарную вату, исключая, пожалуй, винный привкус.
Однако желудок почти мгновенно успокоился. Интересно, каким образом такая пища может быть питательной? Затем, отбросив всякие сомнения, он приступил к еде.
Наконец, падение хлопьев прекратилось, но к тому времени все успели насытиться. Торнхилл растянулся на траве, разбросав ноги в стороны и положив голову на валун.
Напротив него устроился Мак-Кей. Тонкий бледный человек улыбался.
– Я в течение многих лет так не наедался, – начал он. – Поверите ли, у меня не было аппетита. Но сейчас…
– Откуда вы? – перебил Торнхилл.
– С Земли. Затем жил на Марсе, где мое сердце стало работать лучше.
Врачи предполагали, что небольшая сила тяжести полезна для меня, так и случилось. Я профессор истории средних веков Земли. То есть был профессором. Я находился в отпуске для лечения, пока не попал сюда. – Он самодовольно улыбнулся. – Я чувствую, что здесь стал здоровее. Если бы у меня появились мои книги…
– Замолчите! – зарычал Уэллерс. – Вы здесь остались бы навеки, так?
Силач лежал у самой воды, раздраженно глядя на противоположный берег.
– Конечно, остался бы, – рассердился Мак-Кей, – и, как я полагаю, мисс Хардин тоже.
– Я уверен, что если бы мы могли оставить вас двоих здесь вместе, вы были бы счастливы, – донесся голос Ла Флоке. – Но мы не можем этого сделать. Либо мы все остаемся здесь, либо уходим все вместе.
Спор, казалось, мог продолжаться всю ночь. Торнхилл перевел взгляд на троих негуманоидов. Они старались быть как можно дальше от людей.
Спикианин лежал как большой продолговатый надутый баллон, который каким-то образом не смог подняться вверх.
Маленький регулианин грустно размышлял в отдалении, почесывая свой второй подбородок. Альдебаранец сидел тихо, прислушиваясь к каждому слову, улыбаясь, как толстый Будда.
Торнхилл встал, склонился над Маргой Феллис и предложил ей:
– Не хотите ли немного погулять со мной?
Она колебалась всего мгновение.
– С удовольствием.
Они стояли у самой воды, наблюдая за плавным течением, за проплывающими в глубине рыбами с важно открытыми ртами, затем прошли немного вверх по реке и вернулись назад, к месту, откуда начинался подъем к предгорью, переходящему в могучие вершины.
Торнхилл сказал:
– Этот Ла Флоке. Такой смешной малый, не правда ли? Как маленький бойцовый петушок, который все время подпрыгивает и готов к схватке.
– Он очень динамичен, – согласилась Марга.
– Вы и он были первыми здесь, не так ли? Должно быть, странное ощущение: только вы двое в этом раю, пока не пришел третий. – Торнхилл вдруг поймал себя на мысли, что странно заинтересовался этим. Похоже на ревность? Нет, определенно нет.
– На самом деле мы были одни совсем недолго. Мак-Кей появился почти сразу же за мной, затем этот, со Спики. Страж очень быстро собрал нас.
– Собрал? – переспросил Торнхилл. – Да, так оно и есть. Мы – просто экземпляры, отобранные и помещенные в Долину, как ящерицы в террариуме. И этот Страж – какое-то необычное существо, я полагаю, – он взглянул в голубое небо. – Мы мало знакомы до сих пор с происходящим во Вселенной.
Пять веков космических полетов, а мы – как дети в первом классе.
Марга улыбнулась, взяла его за руку, и они пошли дальше, ничего больше не говоря друг другу. Торнхилл первым нарушил молчание:
– Вы сказали, Марга, что были астрономом?
– Ну, не совсем.
У нее был низкий для женщины голос, богатый оттенками тональности. Он нравился ему.
– Я работаю в обсерватории на Беллатриксе-7, помощником, – продолжала она. – Конечно, я получила диплом по астрономии. Но я просто потеряла квалификацию, работая помощником.
– Именно там вы были, когда… когда…
– Да, – сказала она. – Я была в главном куполе, меняла пластинки в камерах. Это дело требует осторожности. За минуту или две до того, как все случилось, кто-то позвонил мне по телефону, расположенному внизу, меня позвали, но я сказала, что у меня пластинки, и попросила подождать. А затем – провал. Полагаю, мои пластинки теперь не имеют для меня никакого значения. Хотя я и жалею, что не пошла к телефону. Может быть, я не оказалась бы здесь.
– Этот звонок был важен?
– О нет. Так, знакомый.
Почему-то Торнхиллу стало легче.
– А как насчет Ла Флоке? Кто он?
– Он что-то вроде охотника-траппера, только на крупную дичь, ответила Марга.
– Я раньше встречала его на Беллатриксе, тогда он сопровождал экспедицию за редкими животными. Мыслимо ли вообразить, что два человека во Вселенной могут встретиться опять, и при каких обстоятельствах?! Конечно, он не узнал меня, но я его запомнила. Таких, как он, трудно забыть.
– У него несколько картинный вид.
– А вы? Вы говорили, что владеете рудниками на Венгамоне.
– Да. Я, по существу, довольно скучный человек, – сказал Торнхилл. – Это мое первое приключение в жизни. – Он криво ухмыльнулся. – Судьба, видимо, решила отомстить мне. Я думаю, что никогда больше уже не увижу Венгамон. Если только Ла Флоке не выведет нас отсюда, но не уверен, что он сможет сделать это.
– А вам не все равно? Вам жаль, что вы никогда больше не вернетесь на Венгамон?
– Да нет, пожалуй, – сказал Торнхилл. – Я не вижу срочных причин для скорого возвращения. А вы хотите вернуться?
– Я смогу довольно быстро забыть свою обсерваторию, – ответила она.
Он придвинулся к ней ближе, ему хотелось, чтобы было чуть-чуть темнее, хотелось даже, чтобы в этот момент возник Страж и на мгновение накрыл их своей тенью. Он ощущал тепло ее тела.
– Не надо, – вдруг прошептала она. – Кто-то идет.
Она резко отпрянула от него. Торнхилл сердито повернулся и увидел коренастую фигуру приближающегося к ним Ла Флоке.
– Надеюсь, я не помешал вам любезничать? – спросил тот спокойно.
– Именно так, – парировал Торнхилл. – Но ничего уже не поправишь. Что случилось, то случилось. Что привело вас сюда?
– Внизу неприятности. Уэллерс и Мак-Кей подрались.
– Из-за спора о попытке покинуть Долину?
– Конечно.
Ла Флоке казался необычайно взволнованным.
– Уэллерс, правда, стукнул его слишком сильно. Он убил его.
Марга вскрикнула.
– Мак-Кей мертв?!
– Точно. Не знаю, как нам следует поступить с Уэллерсом. Я хочу, чтобы вы двое тоже присутствовали.
Торнхилл и Марга поспешно последовали за Ла Флоке вниз по склону к группе людей, тесно сгрудившихся на песке речного берега. Даже с такого далекого расстояния Торнхилл разглядел Уэллерса, возвышающегося над всеми.
Тот смотрел себе под ноги. Видимо, там лежало тело Мак-Кея.
Они были еще в полусотне метров, когда внезапно Мак-Кей вскочил на ноги и бросился на Уэллерса.
