Текст книги "Р. Говард. Собрание сочинений в 8 томах - 7"

Автор книги: Роберт Ирвин Говард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

6

Отключился я, наверное, совсем ненадолго. Первое, что я ощутил, придя в себя, – это страшную тяжесть, навалившуюся на мое тело. Инстинктивно попытавшись скинуть ее с себя, я понял, что лежу, придавленный исполинской тушей. Оказывается, мой кинжал пронзил мозг зверя, но уже в падении, мертвым, тот все-таки задел меня основанием рога и отправил сильным ударом в нокаут. Только перепревшие листья за спиной спасли меня от участи быть раздавленным всмятку.

Выбраться из-под мертвой зверюги было задачей, достойной самого Геркулеса. Не буду вас утомлять малоприятными подробностями, скажу лишь, что я справился и, полузадохнувшийся, залитый кровью единорога, все-таки вылез из-под туши. Я напряженно всматривался в небо: скинувшего меня вниз летающего мерзавца нигде не было видно, правда, высокие деревья ограничивали обзор. Выбрав дерево повыше, я, как мог быстро, вскарабкался на его вершину и оттуда, словно с мачты, оглядел расстилавшееся вокруг меня зеленое море.

Примерно в часе быстрой ходьбы к югу лес редел, сменяясь густым кустарником. Из руин мертвого города все еще поднимался дымок. В то же мгновение я заметил, как мой бывший пленник спикировал к развалинам. Наверное, избавившись от меня, он еще некоторое время кружил над местом моего падения, чтобы удостовериться в моей гибели или просто перевести дух и дать крыльям отдохнуть после изнурительного полета с двойной нагрузкой.

Я выругался – если он заметил, что единорог не убил меня, то шанс незаметно напасть на отряд людей-птиц безнадежно упущен, Вдруг я с удивлением заметил, что ягья, не успев приземлиться среди развалин, дал свечку и понесся оттуда как угорелый. Он помчался на юг, бешено махая крыльями, и скоро затерялся в предзакатном небе. Я только диву давался. Что могло вызвать такое поспешное бегство человека-птицы? Кого он обнаружил внизу вместо своих товарищей? Может быть, он просто наткнулся на покинутую стоянку и поторопился нагнать соплеменников? Нет, слишком явно было видно, что его полет был не чем иным, как паническим бегством.

Пожав плечами, я, теряясь в догадках, слез с дерева и направился к руинам с наибольшей скоростью, которую позволял развить густой подлесок, не обращая внимания на шорохи и шелест листьев вокруг меня.

Когда я выбрался на опушку, солнце уже село, и пришедшая ему на смену луна залила призрачным светом мертвый город. Достигнув первых каменных строений, я, вопреки ожиданиям, обнаружил, что здания были сложены не из уже знакомого мне зеленоватого камня, похожего на кремень, а из настоящего мрамора. Углубляясь в развалины, туда, где видел костер, я невольно вспомнил легенды котхов, в которых говорилось о старинных мраморных городах, населенных привидениями. Никто уже не помнил, когда возникли эти города и кто вообще их построил.

Плотные густые тени от полуразрушенных колонн и остатков стен ложились мне под ноги. Сжимая в руках меч, я передвигался короткими перебежками от одного укрытия к другому, готовый отразить нападение ночного хищника или встретиться с засадой поджидавших меня крылатых людей.

Полная тишина окружала меня, когда я пробирался по широким безжизненным улицам. Не было слышно ни далекого львиного рыка, ни гнусного тявканья гиен, ни пронзительных криков ночных птиц – ничего. Мне показалось, что я остался один в окаменевшем мире. Плотная тишина оказывала поистине физическое давление.

Происходящее нравилось мне все меньше и меньше, по я упорно пробирался по грудам камней, пока не оказался на открытом ровном месте – видимо, раньше здесь располагалась городская площадь. Сделав шаг вперед, я в ужасе остолбенел и покрылся холодным потом.

В центре площади догорал костер, над которым на жердях были закреплены уже совершенно обугленные куски мяса. Ягья, несомненно, собирались подкрепиться. Но сейчас они по частям были разбросаны по всей площади, напоминая кучи тряпья, – участь их была ясна с первого взгляда.

Никогда еще мне но доводилось видеть результатов такой дикой резни, лучше даже сказать – бойни. Оторванные руки, ноги, отделенные от тел головы, вперемешку с внутренностями и просто кусками тел, покрывали площадь равномерным слоем. Фоном же в этом витраже смерти служила кровь, кровь, кровь… Меня поразила безумная картина: освещенная золотым мягким светом, на камне, оскалившись, лежала совершенно целая с виду голова. Уже подернутые смертной пеленой глаза бессмысленно таращились в небо.

Что бы это ни было – ужасное чудовище или могильная нечисть, оно набросилось на крылатых людей в тот момент, когда они, собравшись у костра, только приступили к трапезе. У костра лежало несколько рук, все еще сжимавших куски мяса. На большинстве останков ягья были видны следы зубов, а некоторые кости были разгрызены так, чтобы можно было добраться до находящегося в них мозга.

Меня бросило в дрожь. Я не знал другого животного, кроме человека, которое так целенаправленно ломает кости. Да и сама беспощадная, но методичная резня создавала впечатление осознанной атаки, а быть может, возмездия, совершенного с ритуальной жестокостью, начисто отсутствующей у лишенных разума зверей.

Но куда подевалась Альта? Все останки на площади принадлежали крылатым ягья. Случайно зацепившись взглядом за импровизированный вертел над костром, я содрогнулся от омерзения. Таб в очередной раз оказался прав: ягья готовили себе на ужин человечину. Сдерживая ярость и тошноту, я тщательно осмотрел страшные куски и, с изрядной долей облегчения, обнаружил, что они принадлежали мужчине. Об этом свидетельствовали крупные мышцы и мощные кости. После такого зрелища вид разорванных в кровавые клочки отвратительных созданий доставил мне почти удовольствие.

Но все же, куда могла исчезнуть Альта? Может, ей повезло укрыться в развалинах во время расправы над ягья, или нападавшие захватили девушку и увели ее с собой? Напряженно вглядываясь в полуразвалившиеся башни, поваленные колонны, груды камней там, где некогда высились стены, я шестым чувством ощущал затаившуюся до поры до времени угрозу. Кожа на спине покрылась мурашками от миазмов зла, пропитавших это проклятое место. Я просто чувствовал, что за мной из темноты следят чьи-то глаза.

Досадуя на себя за мелькнувший в глубине души страх, я, больше не таясь, перешел площадь, переступая через куски плоти и лужи крови, и наткнулся на уходящую куда-то в сторону цепочку кровавых капель. Что ж, этот след был не хуже любого другого. Я двинулся по кровавой дорожке, уверенный, что она выведет меня к убийце или убийцам крылатых людей.

Миновав колоннаду, от которой остались лишь несколько колонн, торчащих, как гнилые зубы древней старухи, я вступил в темноту, под крышу огромного здания. Пробивавшиеся сквозь многочисленные прорехи в крыше лунные лучи позволили мне различить черные пятна крови па светлом мраморе пола. Они уводили прямо в узкий коридор, куда я решительно направился. И чуть не свернул шею, оступившись в темноте о ступеньки уходящей вниз лестницы. Миновав один пролет, я, поколебавшись, остановился и уже было решил идти обратно наверх – там был хоть какой-то свет, как до моих ушей донесся до боли знакомый женский голос, звавший меня. Откуда-то снизу и издалека слабо послышалось: «Иса! Иса Кэрн!»

Вне всякого сомнения, это был милый голос Альты. Кто же еще мог меня знать в этом месте. Но почему же я так вздрогнул, почему же на меня повеяло могильной жутью? Я уже было раскрыл рот, чтобы отозваться, но что-то заставило меня промолчать. Как Альта могла узнать, что я рядом и слышу ее? Быть может, она звала меня, как смертельно перепуганный ребенок зовет взрослого, которого последним видел рядом? Решив не спешить, я осторожно двинулся дальше по коридору в том направлении, откуда, как мне показалось, донесся крик. Донесся и исчез, оборванный на полуслове.

Вытянутая рука наткнулась на дверной косяк. Я остановился в проеме, совершенно отчетливо ощущая живое присутствие в этом помещении. Напрасно вглядываясь в темноту, я громко позвал Альту. И словно в ответ передо мной загорелись два огонька.

Некоторое время я разглядывал их, пока меня не осенило, что это чьи-то глаза. Расстояние между ними было с мою руку, они тлели каким-то непередаваемым внутренним светом. За этими омерзительными гнилушками угадывалась огромная бесформенная масса. Меня захлестнула волна непреодолимого ужаса, и я, развернувшись, бросился бежать по коридору назад, к выходу. За спиной я чувствовал движение, сопровождаемое тошнотворными звуками – словно огромный слизняк терся о камень, скрипя но нему острыми, как скальпель, чешуйками.

Через непродолжительное время я понял, что заблудился. Подземный коридор вывел меня не к лестнице в мраморный зал, а к другому подземному помещению, от которого во все стороны расходились темные туннели. И вновь где-то поблизости раздался крик: «Иса! Иса Кэрн!»

* * *

Я сломя голову бросился на звук. Сколько я так бежал, не помню. Остановила меня каменная стена, перегораживавшая туннель. А где-то совсем рядом тот же голос издевательски провыл: «Иса-аа! Иса Кэ-э-э-ррррн!» Застыв на воющей ноте, он вдруг перешел в нечеловеческий хохот, от которого кровь стыла в жилах.

Неведомый враг меня откровенно морочил. Впрочем, я с самого начала подсознательно понимал, что этот голос не мог принадлежать Альте. Понимал, но не мог сам себе в этом признаться. Поступить так означало согласиться с существованием чего-то необъяснимого, сверхъестественного. Поэтому я до последних секунд отказывался соглашаться с тем, что твердили мои интуиция и разум.

Теперь со всех сторон на меня обрушились демонические голоса, с издевкой на все лады повторяющие мое имя. Казавшиеся минуты назад пустыми и необитаемыми, коридоры наполнились эхом множества голосов, зазывавших меня в преисподнюю. Мой страх сменился ужасом, ужас – отчаянием, а оно в свою очередь перешло в безотчетную ярость. Впав в состояние амока, я бросился в сторону, откуда звучали наиболее громкие и глумливые крики, – и налетел на камень стены. Развернувшись, я ринулся в противоположную сторону, обуреваемый лишь одним-единственным желанием – сойтись в схватке с моими мучителями и размазать их по камню. На этот раз я угодил в туннель, который вывел меня в лишенное крыши большое помещение, залитое лунным светом. И вновь я услышал свое имя, на этот раз произнесенное человеческим голосом, полным отчаяния и страха. – Иса! Иса!

Не успев выкрикнуть в ответ ни единого слова, я увидел Альту, распростертую на полу. Ее руки и ноги не попадали в столб лунного света. Я не столько почувствовал, сколько разглядел, что каждую конечность девушки прижимают к полу какие-то бесформенные фигуры.

Наконец-то я видел перед собой реального противника! Я издал боевой клич и бросился вперед. Со всех сторон в меня вцепились когтистые лапы и острые зубы противников, сливавшихся в темноте со стенами. Но теперь меня остановить было невозможно.

Вращая мечом, я прорубал себе путь к Альте, мятущейся и кричащей в пятне лунного света на полу. Я, словно дровосек через кустарник, прорубался сквозь толпу стоящих между мной и девушкой существ. Злобные бестии, ростом мне по пояс, бросались на меня толпами, но я неумолимо продвигался к цели. Державшие девушку карлики отпустили ее и отскочили в разные стороны, безуспешно пытаясь спастись от моего карающего меча.

Альта вскочила на ноги и прильнула ко мне. Не переставая отмахиваться мечом от кровожадных бестий, я оглянулся и увидел уходящую куда-то вверх лестницу. Перекинув девушку себе за спину, я стал, пятясь, отступать, сдерживая кишащую вокруг мерзость на расстоянии.

На лестнице нас снова охватила кромешная тьма, хотя где-то наверху и мелькала в проломе крыши луна. Бой шел вслепую. Я ориентировался по звуку, но запаху, а главное, следовал какому-то внутреннему чутью, направлявшему мои удары. Отличительной чертой этого боя была полная тишина, нарушаемая лишь моим хриплым дыханием, звуком моих шагов да чмоканьем меча, рассекающего плоть.

* * *

Я шаг за шагом отступал по ступенькам, выводя нас с Альтой из-под атаки противников. Напади они сейчас сверху – и нам конец. Но, к счастью, твари лезли вслед за нами снизу, а уж мой меч заботился, чтобы они нас не могли обойти. Мне никак не удавалось рассмотреть, что это были за существа. Единственное, что я знал наверняка, – это то, что они были с когтями и клыками. Кроме того, от них противно воняло и они были мохнатыми.

Выбравшись наверх, в большой зал, в котором было достаточно светло, я не смог разглядеть намного больше. Из полумрака на меня со всех сторон напрыгивали бесформенные тени, сливающиеся с темнотой. Я без устали рубил одну тварь за другой.

Прикрывая и подталкивая Альту, я пробирался к пролому в стене. Почувствовав, что добыча уходит, нападавшие усилили натиск. В какой-то миг я замешкался, помогая Альте забраться по расползающейся груде камней, и меня со всех сторон облепили мохнатые твари с явным намерением вновь утащить вниз, в свои подземные владения. Перспектива вновь оказаться в темноте, кишащей злобными кровожадными бестиями, жаждавшими отведать моей плоти, выглядела малопривлекательной. Вспышка гнева помогла мне удержаться на ногах, и в следующий миг я, как пушечное ядро, вылетел в пролом, увлекая за собой полдюжины вцепившихся в меня созданий.

Перекатившись через плечо, я придавил парочку самых наглых тварей. Затем, встряхнувшись, как медведь стряхивает с себя волков, я ударами меча и ног разобрался с остальными. Наконец я смог рассмотреть своих противников.

Странные пропорции их нескладных и кособоких тел, напоминавших обезьяньи, вызывали отвращение. Создания покрывала свалявшаяся бурая шерсть какого-то нездорового белесого оттенка. Головы больше всего походили на песьи, с маленькими, плотно прижатыми к черепу ушами. А глаза, больше бы подошедшие рептилиям, глядели немигающим холодным взглядом. Из всех враждебных человеку форм жизни на этой планете эти уродцы внушали мне наибольшее отвращение и страх.

Тем временем из отверстия в стене сплошным потоком изливались троллеподобные твари. Я попятился: слишком уж эта картина напоминала червей, выползающих из лопнувшего живота полуразложившегося трупа.

Вцепившись в руку девушки, я побежал, таща ее за собой. Псоглавцы преследовали нас, опустившись на все четыре лапы: так они развивали большую скорость, чем двигаясь на двух конечностях. Услышав их дьявольский хохот, по сравнению с которым вой койотов казался веселой музыкой, я насторожился. И не зря: впереди показались такие же уродцы, выбирающиеся из лаза в земле, несомненно, ведущего в подземелье. Мы оказались в ловушке.

Между нами и вторым отрядом псоглавцев возвышался древний ступенчатый пьедестал. Судя по груде камней рядом с ним, украшавший его обелиск рухнул столетия назад. Подскочив к нему, я подсадил Альту на самую верхнюю площадку и развернулся, чтобы вновь принять бой. Из десятков покрывавших все мое тело укусов и царапин сочилась кровь, вскоре сделавшая камень под моими ногами мокрым и скользким. Я время от времени мотал головой, стряхивая со лба заливающий глаза пот.

Меня взяли в полукольцо, и, честно говоря, я не помню, чтобы когда-либо в жизни испытывал больший ужас и отвращение, чем в тот миг, прижимаясь спиной к холодному мрамору, окруженный сворой предвкушающих победу порождений подземной тьмы.

От горьких раздумий меня отвлекло какое-то шевеление в проломе, оставшемся за спиной псоглавцев. Не переставая следить краем глаза за приближающейся мохнатой нежитью, я наблюдал, как в освещенный лунным светом зал вползает бесформенная черная масса. Вдруг в ее центре полыхнули два желтых уголька. Глаза! Те самые глаза, от хозяина которых я еле-еле унес ноги в подземелье.

С победными криками псоглавцы бросились на меня. И в тот же миг новый участник представления появился на сцене. Неизвестное создание невероятно резво для таких огромных размеров побежало в нашу сторону. Это оказался огромнейший паук, по сравнению с которым бык показался бы котенком. Прежде чем первое сатанинское отродье наткнулось на мой меч, чудовище подмяло под себя сразу нескольких его троллеподобных собратьев. Те успели лишь коротко вскрикнуть. Увидев гигантского наука, остальные бросились врассыпную. Но новый монстр не уступал им ни в скорости, ни в ловкости. Огромные жвала паука раскусывали псоглавцев пополам, а страшные роговые клешни раздирали их на части. Буквально через минуту от пары дюжин тварей в зале осталась лишь россыпь окровавленных ошметков. Покончив с псоглавцами, исполинское чудовище остановило взгляд своих гипнотизирующих глаз на мне. Я готов поклясться, что в них светился недюжинный, но совершенно нечеловеческий разум.

Я понял, что оно оказалось именно здесь в поисках меня. Я потревожил, разбудил этого страшного хищника в его логове, и теперь он выследил посмевшего вторгнуться в его владения человека. Он шел за мной по кровавым следам, оставляемым моими израненными ногами. А остальных он уничтожил за то, что те посмели посягнуть на принадлежащий ему, и только ему одному, лакомый кусок.

Пока паук безмолвно стоял, покачиваясь на восьми могучих ногах, я успел рассмотреть, что от земных пауков он отличается не только размерами, но и количеством глаз, жвал и наличием крабьих клешней. Туг Альта не выдержала такого ужаса и пронзительно закричала. В эту же секунду паук ринулся на нас.

Но там, где оказались бессильны клыки и когти легиона подземных тварей, хватило ума и силы одного человека. Подняв с пола камень поувесистее – фрагмент кладки, я запустил его прямо в набегающую тушу. Мой снаряд угодил точно в середину раздутого брюха, туда, где сходились все восемь ног чудовища. Пробив дыру в шкуре паука, из которой хлынула зеленая зловонная жидкость, камень сбил монстра с ног. Тот, повозившись, поднялся на ноги и, клацая клешнями, вновь бросился на меня. Окрыленный первым успехом, я посылал в отвратительное создание один камень за другим, закидывая паука острыми кусками мрамора, пока чудовище не превратилось в тошнотворное месиво из зеленого гноя, желтовато-розовых внутренностей и мохнатых обрывков шкуры, из которого торчали конвульсивно подергивающиеся ноги.

Обхватив Альту, я снял девушку с постамента, и мы со всех ног припустили вон из этого жуткого места, наводненного кровожадными чудовищами. Совершенно обессиленные, мы рухнули на траву только тогда, когда развалины остались далеко позади.

С того самого момента, как я наткнулся на Альту в подземелье, мы еще не успели обменяться ни единым словом. Я повернулся к девушке и уже начал было что-то говорить, как вдруг заметил, что та бессильно поникла. Лицо ее было смертельно бледное. Видимо, ужас пережитого не прошел без следа: она потеряла сознание. Я не на шутку испугался, потому что даже не подозревал, что женщины гура падают в обморок.

Я подложил ей руку под голову и, не зная, что предпринять еще, уставился на нее, словно впервые увидев и оценив красоту ее фигуры, изящество тонких рук… Черные волосы девушки разметались по плечам, сбившаяся туника обнажила совершенной формы тугую грудь с крупными розовато-коричневыми сосками. Мысль о том, что эта красота может умереть прямо у меня на руках, привела меня в ужас.

Неожиданно Альта застонала, открыла глаза и удивленно посмотрела на меня, не понимая, где она и почему здесь оказалась. Вдруг, вспомнив, что ей пришлось перенести, она вскрикнула и прижалась ко мне, словно ища спасения. Обхватив меня обеими руками, она дрожала. В этих крепких объятиях я почувствовал, как бешено бьется сердце в ее груди.

– Не бойся, – сказал я, сам удивившись звуку своего голоса. – Я с тобой, теперь все будет нормально.

Она еще теснее прильнула ко мне и не разжимала объятий, пока ее сердце не успокоилось и страх не оставил ее.

Затем она, как-то разом расслабившись, опустила руки и все так же молча положила голову мне на плечо. Подождав немного, я бережно усадил девушку на траву.

– Как только ты придешь в себя, – успокаивающе сказал я, – мы тотчас же двинемся отсюда прочь. – Я кивнул в сторону видневшихся вдалеке развалин.

– Ты весь изранен! – вдруг воскликнула Альта, и ее глаза наполнились слезами. – Ты весь в крови! Прости меня, это все я виновата! Если бы я тогда не убежала из города… – И она разревелась, как самая обыкновенная земная девчонка.

– Всего лишь жалкие царапины, – отмахнулся я, хотя на самом деле подумывал о том, не ядовиты ли клыки и когти подземных созданий. – На мне все быстро заживает. Ну хватит, хватит… Перестань реветь. Слышишь, что я тебе говорю?

Она покорно перестала плакать и, шмыгая носом, вытерла глаза и лицо подолом туники. Мне очень не хотелось напоминать ей о пережитом кошмаре, но любопытство, не праздное, а вполне оправданный интерес воина к врагам, взяло верх.

– Скажи, а почему ягья решили остановиться в развалинах? – задал я вопрос. – Они ведь наверняка должны знать о чудовищах, которые здесь обитают.

Альту опять передернуло.

– Они проголодались. Им удалось поймать еще одного гура – совсем молодого парня, почти мальчика, не знаю даже, из какого племени. А потом… Потом они разрезали его на части живьем… Но он ни разу не взмолился о пощаде – только скрежетал зубами и проклинал этих убийц. А потом они начали есть мясо…

Альта замолчала, сдерживая подступившую тошноту.

– А я смеялся над Табом, говорившим, что они людоеды, – пробормотал я.

– Эти твари еще хуже. Они – настоящие демоны. Пока они сидели у костра, на нас напали собакоголовые. Я их не видела, пока они со всех сторон не набросились на ягья, словно стая гиен на оленей. Меня они не тронули, а, покончив с ягья, потащили в свое подземелье. Зачем я им была нужна – не знаю… – Она замолчала, а потом едва слышно добавила: – Не могу сказать. Я слышала, что они говорили, но не могу повторить эту мерзость.

Я успокаивающе погладил ее по плечу.

– А почему они выкрикивали мое имя?

– Я звала тебя в минуту опасности, хотя и не надеялась, что ты можешь оказаться рядом. Они услышали мои слова и смогли повторить их. Когда ты пришел, они догадались, кто ты. Не спрашивай меня – как. Эти демоны знают и умеют очень многое, что кажется нам невероятным. Поверь мне!

– Да, на мой взгляд, ваша планета переполнена чертями, дьяволами и вообще всякой нечистью, – буркнул я себе под нос и спросил: – А почему в минуту опасности ты позвала меня, а не отца, например?

Альта покраснела и, потупив глаза, стала сосредоточенно поправлять тунику, пытаясь прикрыть многочисленные прорехи.

Увидев, что одна из ее сандалий слетела на траву, я поднял ее и аккуратно надел на маленькую изящную ступню. Неожиданно Альта спросила:

– Скажи, с почему тебя прозвали Железной Рукой? Твои пальцы сильны и тяжелы, но их прикосновение легко и приятно, словно мамино. Я никогда не думала, что мужчина может так ласково и нежно прикасаться к моему телу. Гораздо чаще мне бывает просто больно.

Я сжал кулак и выразительно посмотрел на него – настоящий стальной молот. Альта робко протянула руку и коснулась его своими хрупкими пальчиками.

– В этом нет преувеличения. Ни один человек, с которым мне доводилось драться, не сказал бы, что мои руки мягкие или нежные. Но то враги. Тебе же я никогда в жизни не смогу сделать больно. Вот и все. – Я смутился и пожал плечами.

Глаза девушки загорелись.

– Не сможешь сделать мне больно? Почему?

Абсурдность этого вопроса заставила меня только развести руками. Я лишь изумленно уставился на Альту.