Текст книги "Мерзкое святилище"

Автор книги: Роберт Ирвин Говард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Роберт Говард
Мерзкое святилище

* * *

– Стойте! – рявкнул Вулфер. – Я вижу очертания стен за деревьями. Во имя Тора, Кормак, куда ты нас ведешь?

Высокий смуглый кельт покачал головой.

– Я никогда не слышал ни о каком замке поблизости. Местные жители вообще не строят домов из камня. Возможно, это римские руины.

Вулфер глянул на бородатых воинов в рогатых шлемах.

– Пошлем разведчиков? – спросил он.

Кормак Мак Арт иронически рассмеялся.

– Алларик со своими готами еще восемьдесят лет назад промаршировал по Римскому Форуму, а мы, варвары, до сих пор дрожим при одном упоминании о Риме. Не бойтесь, легионов больше нет. Я думаю, что это друидское святилище, а уж друидов-то у нас нет причин бояться, тем более что мы выступили против их злейших врагов.

– Головорезы Цедрика будут выть по-волчьи, когда мы ударим на них не с юга или востока, а с запада, – сказал викинг с радостной ухмылкой на лице. – Это была неплохая мысль – укрыть драк-кар у западного побережья и лесами выйти саксам в тыл. Ты хитер до безумия, Кормак.

– В моем безумии есть метод, – сказал кельт. – Я знаю, что здесь в околице саксов нет. Большинство саксонских вождей отправились вместе со своими дружинами к Артуру Пендрагону, готовясь к решающему сражению. Ха! По-моему, он столь же может претендовать на родство с Ютером Пендрагоном, как мы с тобой. Ютер был чернобород и безумен. В нем текло больше римской крови, чем бриттской или кельтской. Артур же рыжий, как, впрочем, и Эрик, и похож на чистейших кровей кельта. Подарок миру от одного из диких западных племен, никогда не кланявшихся Риму. Это Ланселот уговорил его стать королем, если бы не он, Артур до сих пор сидел бы сиднем в своих лесах и если бы и совершал набеги, то только на соседей.

– Он столь же осторожен и рассудителен, как римляне?

– Артур? Откуда? Да любой из твоих ютов может служить образцом рассудительности в сравнении с ним.

– Хотел бы я с ним встретиться лицом к лицу, – сказал Вулфер, поглаживая лезвие своего огромного топора. – А что представляет собой Ланселот?

– Он римлянин галльского происхождения, опытнейший головорез. Начитался Петрония и с удовольствием занялся интригами и организацией заговоров. Гонак – тоже кельт, но не чистокровный, у него римские предки. Ты сдох бы со смеху, наблюдая за тем, как Гонак увивается возле Ланселота, но дерется он, как кровожадный демон. Не будь этих двоих, Артур так и остался бы вожаком разбойников, сам он даже читать и писать не умеет.

– Ну и что с того, – оскорбился ют, – я тоже не умею... Гляди-ка! Вот оно, святилище!

Они вышли на поляну, на противоположной стороне которой стояло странной формы строение – приземистое, скрывающееся в тени деревьев, с колоннами у входа.

– Нет, это не бриттское, – решительно заявил Вулфер. – Может быть, тут прячутся эти сумасшедшие из новой секты, как их там... христиане?

– Ох уже эти секты! – вспыхнул Кормак. – Кельты чтят старых богов. И я клянусь их кровью, пока жив хоть один друид, мы не предадим своей веры!

– А что они собой представляют, эти христиане?

– Говорят, они пожирают детей, совершая свои отвратительные обряды.

– Скажешь тоже. И о друидах болтают, что они жгут людей в клетках, сколоченных из молодых деревьев.

– Ложь, в которую только глупцы могут поверить! – вспыхнул кельт. – Я никому не позволю оплевывать друидов в моем присутствии! Они мудры! И опытны! А эти христиане говорят, что получив оплеуху, надо немедленно подставить другую щеку!

– Как? – изумился гигант. – Так это правда, что они кланяются, словно рабы, когда их бьют?

– Да. Чтобы отплатить добром за зло и простить обидчика.

Вулфер подумал и сказал:

– Да это же не религия, а обыкновенная трусость. Наверное, они – христиане, то есть – просто трусливые безумцы. Если тебе, Кормак, попадется один из них, дай мне на него взглянуть, – тут он красноречиво тряхнул топором и продолжал: – А вообще, такая вера – словно чума, она может ослабить людей, лишить их мужества, если ее вовремя не растоптать, как змееныша, сапогом.

– Верно, я тоже с удовольствием растопчу что-нибудь в этом роде, если покажешь, – согласился кельт. – Однако хватит об этом, надо осмотреть святилище. Подождите здесь. Я хоть и не бритт, но вера у меня та же. Быть может, друиды благословят нас на войну с саксами, кто знает, не поможет ли это нам в дальнейшем.

Сказав эти слова, он шагнул к колоннам и исчез. Вулфер оперся на свой топор – ему показалось, что изнутри святилища доносятся странные звуки: цокот копыт, словно козел бежал по мраморному полу.

– Это худое место, – сказал Торфин Ярлсбайн. – Мне кажется, я вижу какую-то рожу, которая пялится на нас с той вон колонны.

– Да это просто ветер колышет виноградную лозу, – возразил Черный Гротар. – Посмотри, руины заросли виноградом по самую крышу. Ветви гнутся и колышатся на ветру, стонут, словно души умерших перед тем, как улететь в царство мертвых...

– Вы оба рехнулись, – перебил его Хакон Снури. – Ты видел козла? Я видел только рога, но...

– Заткнитесь! – рявкнул Вулфер. – И слушайте...

В святилище кто-то коротко и страшно вскрикнул, послышался частый топот, словно мимо промчалось стадо коз, затем свист меча, вьщергиваемого из ножен, и отзвук тяжелого удара. Вулфер перехватил топор поудобнее и направился к лестнице, но остановился, когда из-за колонн бесшумно выскользнул Кормак Мак Арт. Глаза викинга округлились от изумления, а волосы поднялись дыбом под стальным шлемом. Вулферу никогда еще не приходилось видеть друга в таком состоянии, а им многое пришлось пережить вместе. Лицо кельта было белым, как полотно, глаза имели такое выражение, словно они только что заглянули в бездонную пропасть. С лезвия его меча стекала кровь.

– Во имя Тора, что... – прохрипел Вулфер, неуверенно поглядывая в сторону святилища.

Кормак вытер капли холодного пота, обильно оросившие его лоб.

– Кровью богов клянусь, это была самая отвратительная тварь из тех, что мне доводилось видеть. Она внезапно выскочила из мрака и чуть было меня не сцапала, прежде чем я успел выхватить меч. У нее были козлиные копыта, но бежала она на двух ногах и, насколько я мог видеть во мраке, была похожа на человека.

– Ты спятил... – в голосе викинга мелькнуло сомнение.

– Вот как? – рявкнул Кормак. – Это страшилище лежит там, в коридоре. Идемте со мной, и я докажу вам, что со мной все в порядке!

Он резко повернулся и направился к входу в святилище. Вулфер волей-неволей сделал шаг в том же направлении, держа топор наготове. Остальные викинги, сбившись в тесную кучку, следовали за ними. Пройдя между гладкими, лишенными каких-либо украшений, колоннами, они оказались внутри святилища. В глубь его уходил широкий коридор, также уставленный колоннами, высеченными из какого-то черного камня. Они были резными, и на верхушке каждой из них стояла какая-то статуя. В полумраке трудно было разобрать, кого или что представляют изваяния, но викингам показалось, что все они странным образом деформированы.

– Ну и где это твое чудище? – спросил нетерпеливо Вулфер.

– Да вот же! – показал мечом Кормак. – И... о демоны!

На полу было пусто.

– Ты точно спятил! – викинг покачал соболезнующе головой. – Это все твоя кельтская мнительность. Тебе привиделось, Кормак.

– Вот как? – кельта взбесил тон, в котором говорил с ним викинг. – Мне привиделось? Кельтская мнительность, говоришь? А кто видел тролля на Гельголанде и переполошил весь лагерь своими воплями? Кто держал всех на ногах до рассвета, пока люди не начали засыпать стоя, потому что ему, видите ли, померещились демоны, кружащие вокруг лагеря? Это был я или кто-то другой?

Вожак откашлялся и гневно глянул на стоявших рядом пиратов. Этого оказалось достаточно, чтобы с их губ исчезли циничные ухмылки.

– Ну-ка, глянь сюда!

К Кормаку вернулось самообладание, и он занялся осмотром пола. На нем чернела лужа крови.

Вулферу оказалось довольно взгляда, он тут же выпрямился и настороженно посмотрел вокруг. Остальные инстинктивно сделали то же самое. Воцарилась напряженная тишина.

– За мной! – вполголоса скомандовал Кормак и побежал вперед. Викинги помчались вслед за ним.

Перед ними посветлело, и они ворвались в огромный круглый зал, в потолке которого проделаны были отверстия, пропускавшие слабеющий уже свет клонящегося к закату солнца. При этом свете они смогли, наконец, рассмотреть колонны, и здесь стоявшие у стен на одинаковом расстоянии друг от друга, точнее – увидеть венчающие их статуи. Кормак выругался, а Вулфер с отвращением плюнул на пол: это были изваяния людей, но даже наиболее извращенному и запутавшемуся в творческих исканиях скульптору не пришло бы в голову придумать, а главное – запечатлеть в камне такое чудовищное уродство. В некотором смысле то, что они видели, выходило за рамки и разума, и самой природы. Кормак почувствовал, что у него на голове зашевелились волосы. То, что окружало их в этом зале, оказывало на него особое влияние: медленно, но неотвратимо влекло к себе...

Кроме тех дверей, через которые они ворвались, в зале оказалось еще четыре. Впрочем, это были даже не двери, а просто прямоугольные проемы, увенчанные остроконечными порталами и лишенные створок. В зале не было ничего, хотя бы отдаленно напоминающего алтарь. Кормак направился к центру зала и остановился прямо под падавшими сверху солнечными лучами. Он огляделся по сторонам, затем посмотрел на пол – тот весь покрыт был сетью линий, они сбегались к центру помещения, образуя правильный восьмиугольник, на котором кельт сейчас как раз стоял...

В то же мгновение, когда он обнаружил это, плита под его ногами бесшумно сдвинулась, и он почувствовал, что летит в пропасть.

Только сверхъестественная реакция и быстрота действий спасли кельта. Ближе всех к нему стоял Торфин Ярлсбайн, и именно за его пояс Кормак попытался зацепиться. Попытался, ибо рука только скользнула по поясу и ухватилась за ножны меча Торфина. Тот инстинктивно расставил ноги, и долгую, словно вечность, секунду жизнь кельта зависела от цепкости его пальцев и надежности ремня, удерживающего ножны.

В следующую секунду Торфин схватил его за руку, а Вулфер, взвыв во весь голос, рванулся на помощь. Они мгновенно выдернули Кормака из чернеющего отверстия и посадили на каменный пол. Спасенный поблагодарил за помощь недовольной гримасой и заглянул в дыру.

– Во имя Тора! – крикнул Вулфер, взволнованный гораздо больше, чем его приятель. – Вы поглядите на него, он же все еще держит в руке свой меч!

– И выпущу его только тогда, когда умру. Впрочем, я собираюсь и на тот свет его с собой прихватить, но об этом после, а теперь я хочу посмотреть, что происходит там, куда я только что чуть было не свалился.

– Там могут быть еще ловушки, – викинг принял намерение друга без особого воодушевления.

– Стены видны довольно-таки хорошо, – сообщил ему Кормак. – А вот дна вообще не видно... И такой вонью оттуда тянет!

– Пойдем отсюда, – поспешно предложил викинг. – Это непростая вонь. Эта дорога ведет или в римский Аид, или в пещеру, где Локи хранит свои яды.

– Теперь я вижу, как это действует. Плита опирается на что-то вроде балки и удерживается стопором. Как это сделано – не знаю, но работает отменно: стоит наступить на плиту или положить на нее что-то тяжелое, стопор сдвигается и камень опрокидывается.

Голос утих, кельт склонился еще ниже над краем отверстия.

– Кровь! Тут кровь! – воскликнул он вдруг.

– Эта тварь, которую ты прикончил, – подхватил Вулфер, – подползла сюда...

– Трупы не ползают. Ее принесли сюда и сбросили. Послушайте!

Пираты наклонились над отверстием. Откуда-то снизу и одновременно с этим, казалось, очень издалека до их ушей долетел отзвук: отвратительный хохот, смешанный с отголосками, которых ни описать, ни назвать никто из них был не в состоянии. Они отскочили от дыры, словно ошпаренные, и, судорожно сжимая оружие, обменялись значительными взглядами.

– Камень не горит, – с сожалением констатировал Вулфер. – И тут нет ни золота, ни вообще чего-либо людского. Пойдем отсюда!

– Погоди! – славившийся великолепным слухом, Кормак явно уловил что-то еще. – Там кто-то стонет! Слышите?

Вулфер свернул ладонь трубкой и приложил ее к уху.

– Точно! Вниз, по этому коридору!

– Вперед! – крикнул кельт. – Держитесь друг за другом. Вулфер, хватайся за мой пояс, а ты, Хакон, хватайся за пояс Вулфера и так далее. И держите оружие наготове, тут, наверное, полным-полно ловушек!

Проскочив под порталом, пираты оказались в куда более широком, чем казалось издали, коридоре. Он был темным, но вдали мерцало нечто, что напоминало солнечный свет. Добежав до его источника, они застыли, словно в землю вкопанные. Свет падал из вырезанных в потолке отверстий и ярко освещал отвратительные лепные изображения на стенах, среди которых свисало на пол прикованное цепями нагое тело изможденного человека. Вначале Кормаку показалось, что человек этот мертв, и, заметив следы пыток и издевательств на его груди и лице, кельт подумал даже, что так лучше для несчастного. Однако голова мученика качнулась, и из его изуродованных губ вырвался глухой стон.

– Тором клянусь! – изумился Вулфер. – Он живой!

– Воды! Воды во имя Господа нашего! – прошептал незнакомец.

Кормак сорвал бурдюк с пояса Хакона и приложил его к губам несчастного. Тот пил огромными глотками, затем с трудом поднял голову и посмотрел на Кормака. Его ввалившиеся глаза светились странной кротостью.

– Благослови вас Бог! – вымолвил слабый и дрожащий голос, который нес в себе, однако, следы прежней силы. – Как давно я в раю?

Вулфер и Кормак ошарашено уставились друг на друга.

– Нет, это не рай, – пробормотал тем временем незнакомец, – на мне все еще цепи.

Викинг выругался и осторожно осмотрел кандалы, затем поднял топор и точным резким ударом разрубил их, словно шнурки. Мученик упал на руки Кормаку. Он был избавлен от цепей, но стальные обручи по-прежнему охватывали его конечности, и ржавый металл глубоко врезался в израненное тело.

– Не думаю, что ты долго протянешь, приятель, – заметил Кормак. – Скажи нам, как тебя зовут и откуда ты попал сюда, чтобы мы могли сообщить близким.

– Меня зовут Фабриций, друзья мои, – слова давались ему с явным трудом, – а пришел я из города над затокой...

– Судя по твоим словам, ты христианин?

– Я христианский священник, но не время сейчас говорить об этом. Оставьте меня здесь и уходите, пока не попали в лапы Злу.

– Тор и Один! – воскликнул Вулфер. – Я шагу не сделаю, пока не узнаю, кто здесь так издевается над людьми!

– Зло. Зло, чернее которого нет на свете, – пробормотал Фабриций. – Рядом с ним исчезают различия между людьми, и ты кажешься мне братом, сакс.

– Я не сакс! – возмутился ют.

– Неважно, все нормальные люди для меня братья. Таковы слова Господа нашего, которых я, впрочем, не понимал, пока не попал сюда, в это проклятое логово.

– Во имя Тора, так это не святилище друидов?

– Отнюдь. О Боже, меня схватили демоны Веков Мрака, создания тьмы, кровавого хаоса и воющей бездны. Чудовища, вывезенные тайком на римских кораблях из стран Востока, сеющие гниль на земле чистой некогда Британии, добравшиеся в конце концов и до этих мест. Эти твари древнее друидов, и служат они тому, кто появляется только в полнолуние...

Голос слабел, и Кормак осторожно встряхнул умирающего за плечи. Тот недоуменно осмотрелся по сторонам, как человек, вырванный из глубокого сна.

– Умоляю вас, уходите, – прошептал он, – со мною уже ничего худшего не случится, но вы... Они сломят вашу волю чарами, а тела пытками, как сделали это со мной. И придет он, это чудовище, верховный жрец Зла, со своими легионами проклятых! Спешите! Они уже идут! Слышите? Сохрани вас Бог...

Кормак взревел, словно разъяренный тигр, а могучий викинг крутнулся на месте с топором в руке. Что-то действительно приближалось к ним по коридору – доносившиеся до них звуки напоминали цокот тысяч копыт по камню.

– Сомкнуть ряды! – рявкнул Вулфер. – Прикрыться щитами!

Викинги образовали полукруг, ощетинившийся сталью, прикрыв заодно умирающего. То, что вылетело на них из мрака, казалось волной черного безумия, кровавого амока – козлоподобные существа, скачущие на двух ногах, размахивающие человеческими руками, вместо лиц – отвратительные личины. Были и другие – с торчащими клыками, налитыми кровью глазищами и длинными хвостами. За ними пряталось еще одно существо, одетое в черное, от которого, казалось, исходил кровавый блеск. Это был человек, но настолько лишенный человеческих черт, что монстры, бегущие впереди, казались в сравнении с ним невинными зверушками.

Наблюдения Кормака были прерваны, когда лавина тварей обрушилась на стену из дерева и стали. У этих чудовищ не было оружия, но творец, создавший их, снабдил своих любимцев в избытке клыками, рогами и когтями, и они дрались, как дикие бестии.

Викинги яростно, подстегиваемые страхом, до тех пор им неведомым, рубили и кололи нападавших. Клыки и когти рвали тела, выхватывая мясо целыми кусками, проливая реки крови, но пираты, гремя броней доспехов и орудуя щитами, без устали работали мечами и топорами.

– Клянусь Тором и его кровью! – рявкнул Вулфер, разрубая пополам очередного противника. – Они запомнят, что справиться с викингами труднее, чем издеваться над нагим священником!

Коридор уже был завален горами трупов. Твари дрогнули и откатились назад, но их предводитель, скрывшийся во мраке, снова отправил их в бой. Чудовища вновь навалились на викингов и тут же усеяли своими телами пол. Те, что уцелели, умчались по тому же коридору вспять. Вулфер удержал своих людей, рвавшихся в погоню. Никому, однако, не под силу было удержать Кормака, метнувшегося за фигурой в черном.

Они долго бежали по коридору, но, когда оказались в центральном зале, преследуемый остановился и повернулся к кельту лицом. Это был высокий мужчина с нечеловеческими холодными немигающими глазами и смуглым лицом, совершенно лишенным волос и татуированным странными узорами. Он бросился на Кормака с коротким, причудливо изогнутым мечом в руке, но кровавая ярость, переполнявшая кельта, не оставила жрецу ни малейших шансов на успех. Кем бы или чем бы этот высший жрец ни был, он оказался столь же уязвим, как и простые смертные. Он стонал и клял Кормака на непонятном тому языке, когда меч кельта пронзил его раз и второй, извлекая фонтаны крови из груди и шеи. Кормак неумолимо сдвигал его дальше и дальше, пока тот не оказался на самом краю зияющей в полу дыры. Кельт ударил жреца в грудь, и тот рухнул вниз с диким воплем. Вопль этот удалялся, слабел, затем внезапно прервался. Кормак удовлетворенно улыбнулся. Требуемое доказательство того, что он отправил-таки мучителя одного из своих земляков прямо в ад, было получено...

Оглядевшись по сторонам, он направился на поиски товарищей. Несколько рогатых тварей мелькнуло впереди, но они умчались так быстро, что догонять их не было смысла. Крикнув пару раз и услышав ответные призывы, он несколько мгновений спустя присоединился к друзьям, все еще стоявшим над горами трупов.

– Ты убил его, – прошептал Фабриций. – Я вижу его кровь на твоем мече. Она просвечивает сквозь ножны. Другие этого не замечают, но я вижу и знаю, что теперь свободен и могу говорить. Знайте же, что до Рима, до кельтских друидов, даже до пиктов был на земле Учитель Человека. Так он себя называл, и был он последним представителем расы, владевшей миром до людей. Говорят, что это его рука протянула Еве яблоко и послала Адама ей навстречу. Кулл-атлант, великий и могучий король Валузии, перебил множество его собратьев, спасая свою жизнь. Но сам Учитель уцелел, чтобы сеять зло и порчу дальше. Сейчас, находясь у врат смерти, я вижу многое, скрытое от людских глаз. Люди-змеи были на земле до человека, а до них в мире хозяйничали Старейшие с головами, похожими на звезды. Это они сотворили людей-змей, а когда поняли, что те не оправдали их ожиданий, пытались их уничтожить, но не успели – погибли сами. Это святилище было последним прибежищем змеиной цивилизации на поверхности земли. Под нею было королевство последнего из Шогготов. Теперь они спрячутся под землею, скрываясь от людей аж до того часа, когда Господь призовет их пред лик Свой в день Страшного Суда... – старец закашлялся и смолк.

Кормак чувствовал мурашки, бегущие по телу. То, о чем говорил Фабриций, находило живой отклик в его душе.

– Успокойся, – сказал он, – этого святилища больше здесь не будет.

– Верно, – согласился потрясенный Вулфер. – Мы камень за камнем спустим его в этот колодец – и следа не останется.

– Христианин или нет, но ты был отважным человеком, – сказал Кормак, чувствуя непривычную печаль. – Мы отомстим за тебя...

– Нет! – Фабриций протянул дрожащую руку, и его лицо побагровело от усилия. – Я умираю, а месть – она неприемлема моей душе. Я пришел в это святилище зла с крестом в руке и словами Господа нашего на устах, готовый принять смерть, чтобы избавить мир от Того, кто принес Ему столько горя и страданий. И я был услышан: появились вы и убили змея. Теперь его присные могут влачить свое жалкое существование только там, внизу, или вымирать, забившись в глухие лесные дебри. Шоггот никогда больше не будет вредить людям.

Фабриций схватил правую руку Кормака своей левой, Вулфера – правой и произнес:

– Кельт ли, норманн ли, вы братья, хотя принадлежите к разным расам и молитесь разным богам. Смотрите! – его лицо осветилось улыбкой, а тело сдвинулось так, что он смог опереться на локоть. – Господь наш сказал: «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне». Все мы равны перед угрозой Темных Сил. Да, все мы братья!

Сияющие глаза Фабриция закатились и закрылись. Кормак стоял, молча сжимая рукоять меча. Наконец он глубоко вздохнул и спросил:

– О чем это он говорил перед самой смертью?

– Я не понял, – покачал головой Вулфер, – Он сошел с ума, и безумие его доконало. Он был отважен и не боялся смерти. А вообще, лучше будет, если мы уйдем отсюда! Тут мерзкое место...

– Правильно. И чем быстрее, тем лучше, – согласился Кормак. – Вперед, в Уэссекс! Очистим наши клинки в доброй саксонской крови.