Текст книги "Нашествие Тьмы"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Натиск воинов Бренора, казалось, ничто не могло остановить, но, когда иллитиды повернулись к ним и обратили против них свою мысленную мощь, строй смешался и дворфы стали бесцельно топтаться на месте.

– Ага, вот они! – закричал Гаркл с третьего яруса, находившегося в шестидесяти футах над полом.

Белла дон Дель Рой, впервые видевшая прорицателей сознания, скривилась от отвращения. Они с Гарклом ожидали их появления, потому что Дзирт рассказывал им о любимце Матери Бэнр. Несмотря на омерзение, Белла, как и все Гарпеллы, была любопытна и не испугалась. Но она не ожидала, что прорицатели сознания окажутся настолько отвратительны!

– Ты уверен в успехе? – обратилась она к Гарклу, который изобрел способ борьбы с иллитидами. Разговаривая с Гарклом, она не сводила взгляда с уродов, а в ее здоровом глазу светилась искренняя надежда.

– Неужели я стал бы возиться с этой тучей заклинаний, если бы предполагал другой исход? – ответил Гаркл, обиженный ее вопросом.

– Да уж вряд ли, – согласилась Белла. – Ну что ж, неплохо бы помочь этим дворфам.

– Это точно.

Дочь Дель Роя быстро проговорила заклинание, и перед ними возник мерцающий голубой портал.

– После тебя, – вежливо обратилась Белла к Гарклу.

– Ах нет, я склоняю голову перед красотой, – ответил Гаркл и жестом предложил ей идти первой.

– Не тратьте время на церемонии! – выкрикнул кто-то за их спинами, и сильные руки впихнули обоих внутрь. За ними вскочил и сам чистюля Фред.

Выход обрисовался на нижнем уровне как раз между иллитидами и ошеломленными дворфами. Фред бросился в сторону, стараясь увести беззащитных дворфов, а Белла и Гаркл, взяв себя в руки, встали лицом к лицу с уродами.

– Я понимаю, почему вы такие сердитые, – начал Гаркл, и сразу же он и его спутница ощутили накатившую на них волну психической энергии, отчего закололо грудь, плечи и голову. – Если бы я был таким же страшным, как вы… – продолжал Гаркл, но вместо ответа последовала другая волна, – я бы тоже стал мерзавцем! – закончил Гаркл, и после нового психического удара иллитиды подошли к ним вплотную.

Белла пронзительно вскрикнула, а Гаркл чуть не упал в обморок, когда гадкие щупальца пробежались по его щекам и подбородку. Одно из них подобралось к носу, чтобы проникнуть в мозг.

– Ты правда уверен в этом способе? – выкрикнула Белла.

Но Гаркл, поглощенный заклинанием, не слышал ее. Он не сопротивлялся иллитиду, чтобы тот тормошил его несильно. Ему и так трудно было сосредоточиться, когда противные щупальца, извиваясь, лезли прямо ему под кожу!

Наконец змеистые отростки добрались до цели.

И на обычно бесстрастных лицах обеих тварей появилось выражение отвращения.

Гаркл медленно поднял руки, соединив большие пальцы и опустив ладони с растопыренными пальцами. Из его рук вырвалось пламя, обожгло растерявшегося иллитида и подожгло его пышное одеяние. Он попытался убежать и стал поспешно высвобождать щупальца, отчего кожа на лице Гаркла странно вздулась.

Но Гаркл уже был занят новым волшебством. Он вытащил из карманов стрелу, растертый в порошок лист и какую-то длинную склизкую гадость – змеиные кишки. Он сложил их вместе и произнес главное слово заклинания.

В тот же миг из его ладоней вылетел какой-то снаряд, пролетел вперед и прилип к животу горящего иллитида.

Чудище булькнуло нечто нечленораздельное и наконец оставило Гаркла в покое, схватившись за рану. Хоть его одежда местами и горела, боль от нового удара была еще сильнее.

Волшебный снаряд впрыснул в иллитида кислоту.

Урод упал, не выпуская из ручонок сочившийся влагой снаряд. Он явно недооценил врага и поспешил мысленно сообщить это своему спутнику, который и так это уже понял, а также Метилу, засевшему где-то в пещере вместе с Матерью Бэнр.

Белла не могла сосредоточиться. Несмотря на то что заклинание изменения формы сработало великолепно и ее разум был спрятан так, что иллитид бы до него в жизни не добрался, она не могла собраться просто потому, что противные щупальца извивались у нее на голове. Она проклинала себя и повторяла, что дочь Дель Роя должна уметь держать себя в руках.

Послышался грохот, Белла открыла глаза и увидела, что Фред толкает тачку, направляя ее к иллитиду, а за ним бегут дроу. Маленький дворф решительно вскочил на тачку и выхватил крошечный серебряный молот.

– А ну отпусти ее! – выкрикнул Фред и с размаху опустил оружие. К его ужасу, молот глубоко погрузился в мягкую, похожую на гнилую луковицу голову противника, и наружу хлынуло месиво из мозгов и сукровицы, окатив всего дворфа и покрыв отвратительными пятнами его белую одежду.

Фред знал, что дроу буквально наступают ему на пятки; он собирался нанести единственный удар иллитиду, а потом защищаться против темных эльфов. Теперь же все намерения были позабыты при виде этого гадкого месива. Грязь было единственным, что могло ввести опрятного дворфа в раж.

Нет на свете дятла, который с такой же скоростью стучал бы по стволам деревьев, как Фред работал своим молотом. Он колотил им так быстро, что видно было только серебристое мерцание. С каждым ударом брызги мозгов иллитида летели во все стороны, еще больше распаляя Фреда.

Однако все это могло закончиться гибелью дворфа и его товарищей, если бы Гаркл вовремя не применил магию. Он высоко подкинул кусок сала и проговорил новое заклинание.

Пол перед темными эльфами мигом стал жирным и скользким, и все они попадали.

Раненый иллитид, с бесформенной разбитой головой, свалился к ногам Беллы, потянув ее за собой щупальцами. Она стала отчаянно отрывать их от себя, высвободилась, выпрямилась и содрогнулась от отвращения.

– Я же тебе говорил, что так и надо бороться с прорицателями сознания! – радостно заявил Гаркл, поскольку весь план целиком и полностью принадлежал ему.

– Замолкни! – велела Белла, чувствуя, что ее мутит. Она огляделась и увидела, что враги приближаются к ним со всех сторон. – И вытащи нас отсюда!

Гаркл недоумевающе и с некоторой обидой посмотрел на нее. В конце концов, ведь все получилось!

Но в следующую секунду он не на шутку испугался, поскольку сообразил, что забыл одну мелочь – не приготовил заклинания, чтобы вернуться на верхние ярусы.

– Гм-гм, – замялся он, не зная, как сказать об этом Белле.

Но тут, к их облегчению, подоспели Фред и дворфы, снова выстроившиеся в боевой порядок.

– Мы вас отведем наверх, – пообещал командир отряда, и они помчались вперед, сминая все на своем пути.

Разрушительная сила их продвижения стала еще больше, поскольку Гаркл и Белла тоже приняли участие во всеобщем веселье и время от времени посылали во врага молнии и огненные струи.

И все-таки Белле было не по себе, ей хотелось поскорее со всем покончить и восстановить привычную анатомию. Гаркл дотошно изучил иллитидов и теперь знал о них, пожалуй, больше всех чародеев в Королевствах. Он уверял, что сгустки мысленной энергии, которой они лишали свои жертвы воли, были коническими, поэтому, если стоять близко от свежевателей разума, волной будет захвачена только верхняя половина тела.

Поэтому они предприняли физическое превращение, при котором внешне ни Гаркл, ни Белла не изменились, заменив лишь кое-что внутри: они поменяли местами мозг и часть тела пониже спины.

Несясь вперед вместе с дворфами, Гаркл улыбался собственной находчивости. Подобное превращение требовало тонкого искусства и тщательной подготовки. Но, вспоминая выражение мерзкого лица иллитида, когда тот добрался до его «мозга», Гарпелл был уверен, что игра стоила свеч!

* * *

Грохот рушащихся мостов на подступах к Ущелью Гарумна был слышен не только в нижних туннелях Мифрил Халла, но даже и на верхних уровнях Подземья. Сколько же придется трудиться подданным Бренора, если они захотят когда-нибудь снова открыть восточный вход!

Зато наступление дроу было остановлено. Теперь генерал Дагнабит и его отряды могли оставить свои позиции.

Но куда им идти, думал суровый, закаленный в сражениях дворф. Ему доложили, что Нижний Город атакован, но он также понимал, что западный вход, у Долины Хранителя, укреплен слабо. Там было всего несколько сотен дворфов, охранявших множество туннелей, к тому же там не были предусмотрены такие сокрушительные меры, как у восточного входа. Туннели на западе нельзя было обрушить – на подготовку не хватило времени.

Дагнабит осмотрел тысячу своих солдат, многие из которых были ранены, но рвались в бой, готовые до конца защищать свою родину.

– В Нижний Город! – скомандовал генерал после секундного раздумья.

Если даже западный вход будет взят, захватчикам придется отыскивать правильную дорогу вглубь, а это было нелегко, поскольку множество извилистых коридоров разбегались в разных направлениях. Но раз бои уже переместились в Нижний Город, значит, там Дагнабиту и следует быть.

Чтобы добраться туда даже бегом, дворфам потребовалось бы около получаса. Но все было заранее предусмотрено, и Дагнабит с подчиненными бросился к условленному месту, где в каменных стенах были прорублены новые двери, соединявшие коридор с дымоходами больших топок. Открыв дверцы, дворфы явственно услышали шум сражения, поэтому немедля схватились за толстые канаты.

Они бесстрашно съезжали вниз, распевая гимны Кланггедону. Они с размаху приземлялись, выскакивали из теплых топок в самую гущу боя, и казалось, им нет конца, как и дроу, все прибывавшим из нижних туннелей.

Битва в Нижнем Городе становилась все ожесточенней.

Глава 25
ДОЛИНА ХРАНИТЕЛЯ

Войско Бергиньона шло в Долину Хранителя. Подземные ящеры проходили даже там, где ногу поставить было негде. Всадники лавиной спускались по северному склону в туманную долину – зловещие тени меж высоких скал.

Здесь было теплее, чем на открытом склоне, но дроу чувствовали себя неуютно. В Подземье не было ничего похожего на эти пейзажи, никаких долин, а единственным туманом, который они знали, были ядовитые испарения невидимых подземных вулканов. Однако донесения разведчиков говорили, что опасности здесь нет, поэтому всадники Дома Бэнр спускались в долину, не смея жаловаться, ибо боялись своей крутой на расправу повелительницы больше, чем всех ядовитых паров, вместе взятых.

Вступив в долину, они услышали звуки битвы, доносившиеся с южного склона. Бергиньон, прислушавшись, удовлетворенно кивнул: сражение приближалось к долине, как они и ожидали. Враг, вне всякого сомнения, отступал, его гнали сюда, как глупое стадо, чтобы здесь уже устроить поголовное избиение.

Бесшумными тенями солдаты Бергиньона скользили под покровом тумана, стараясь слиться с рельефом и найти наилучшие места для засады.

Ночное небо прорезал столб огня и отразился в долине. Бергиньон, как и остальные, наблюдал за ним, не понимая, что это такое.

А это Аластриэль нанесла последний удар, пронесшись над строем неприятеля и осыпав солдат зеленоватыми сполохами огненной энергии и дождем взрывчатых шариков, расплавлявших камни.

Не растерявшись, темные эльфы выпустили в колесницу, когда она пронеслась над северной окраиной долины, тучи заговоренных стрел.

Колесница вспыхнула еще ярче, врезавшись в огненный шар, и метнулась в сторону.

Нападение Аластриэль стоило жизни многим темным эльфам, а также их ящерам, важнее всего было то, что ей удалось отвлечь врагов. Пока все они стояли задрав головы к небу, второй батальон Рыцарей Серебристой Луны помчался навстречу своим товарищам, гулко стуча копытами по камням.

С копьями наперевес рыцари вломились в первые ряды всадников Бэнр, давя их высокими конями.

Но они столкнулись с элитным подразделением войск темных эльфов, в состав которого входили лучшие маги и воины, не ведавшие страха. К тому же дроу превосходили всадников числом в соотношении три к одному. Но будь даже силы равны, рыцари все равно были бы обречены.

Бергиньон знаками передал приказ по рядам. Несмотря на неожиданный огонь с неба и внезапное появление нового подразделения всадников, о котором дроу не подозревали, они не растерялись.

Дроу быстро развернулись, и рыцарям пришлось отступить и перестроиться. Темные эльфы не перебили их сразу же только из-за тумана и незнакомого ландшафта. Рыцари могли какое-то время оказывать сопротивление лишь потому, что превосходящие силы противника не видели их всех.

В тылу своего войска Бергиньон заметил одинокую фигуру рыцаря, отбившегося от своих, растерявшегося и направившего коня к северу, тем самым уходя еще дальше от товарищей.

Бэнр подал сигнал своей личной гвардии следовать за ним, но не мешать, и бросился в погоню, пустив громадного ящера наперерез. Он различал в тумане смутную фигуру – высокий всадник на статном жеребце показался Бергиньону каким-то необыкновенным существом.

Однако это не остановило оружейника Первого Дома. Он обогнул каменный столб, выскочил сбоку от всадника и окликнул его.

Конь споткнулся и остановился, и рыцарь развернул его навстречу Бергиньону. Он сказал что-то, чего дроу, конечно же, не понял, – видимо, бросил вызов, потому что сразу приготовил копье и пришпорил лошадь.

Бергиньон тоже взял копье наперевес и пустил ящера вперед, ударив его пятками по бокам. Конечно, ящер не мог сравниться в скорости с конем, зато был проворнее. Когда они почти съехались, Бергиньон резко взял в сторону и пустил ящера вверх по скалистому выступу.

Пораженный, рыцарь не успел нанести удар копьем, зато Бергиньону удалось, когда лошадь и всадник пронеслись мимо, ранить животное в бок. Удар был не силен, просто царапина. Но копье оружейника не было обычным оружием. Десятиметровое древко с наконечником, принадлежавшее Бергиньону, считалось одним из самых страшных военных орудий дроу. Едва острие копья соприкоснулось с кожей коня, пронзив надетые на него металлические доспехи с такой легкостью, словно это была бумага, по всей длине древка зазмеились черные бесплотные щупальца.

Лошадь жалобно заржала, стала брыкаться и биться и остановилась. Всаднику чудом удалось удержаться в седле.

– Давай же! – кричал он дрожавшему животному, не понимая, что происходит. – Давай!

Но тут рыцарю вдруг показалось, что конь под ним стал менее плотным, ему почудилось, что он касается голенями его ребер.

Конь снова закинул назад голову и заржал, но это был какой-то странный звук, не крик живого существа. Заглянув в глаза зверю, всадник весь побелел, потому что увидел злобные горящие красные огни.

Смертоносное копье высосало из животного жизненную силу, и гордый красавец жеребец превратился благодаря страшному заклятию в костлявый скелет, злобную нежить. Быстро сообразив, что делать, рыцарь бросил копье, выхватил длинный меч и одним ударом снес твари голову. Конь упал под ним, он откатился в сторону, вскочил и начал растерянно оглядываться.

Он видел, что его окружают едва различимые темные силуэты; слышал шипение ящеров и характерные шлепки, когда они отрывали липкие лапы от камней.

Бергиньон Бэнр, не торопясь, приближался к рыцарю. Он тоже отложил копье. Легким поворотом запястья освободившись от ремней, удерживавших его в седле, он соскользнул с ящера, намереваясь в поединке проверить, на что способны жители поверхности, и показать своим солдатам, что может их командир.

Он выхватил два первоклассных, необыкновенно острых волшебных меча.

Рыцарь, хоть и был на целый фут выше своего противника, знал о дурной славе темных эльфов и дрогнул. Однако он усилием воли подавил страх и встретил врага лицом к лицу.

Рыцарь был хорошим воином, всю свою сознательную жизнь он провел в усиленных занятиях военным искусством, но, даже если бы он тренировался до самой смерти, все равно вышло бы, что Бергиньон провел с мечом в руках на несколько десятилетий больше.

Рыцарь был хорошим воином. Он продержался почти пять минут.

* * *

Прохладный влажный воздух освежил Аластриэль и вернул ее в сознание. Она приподнялась, чтобы выправить колесницу, и сразу почувствовала острую боль в боку.

Она пострадала и от оружия, и от магии, ее разорванная обгорелая одежда вся пропиталась кровью.

Что сказал бы весь мир, если бы она, госпожа Серебристой Луны, умерла здесь? По мнению высокомерных владык других городов, эта война была незначительной, столкновением, которое не должно было иметь особого влияния на судьбы мира, столкновением, в котором правительнице Серебристой Луны не подобало участвовать.

Аластриэль откинула назад длинные серебристые волосы, тоже запачканные кровью. Вспоминая, какие споры ей пришлось выдержать из-за Бренора, она почувствовала нарастающий гнев. Ни один Советник в Серебристой Луне, кроме Фреда, не хотел ответить на его призыв, и Аластриэль пришлось выдержать долгие словесные баталии, чтобы убедить Совет отправить хотя бы двести рыцарей на помощь Мифрил Халлу.

Что же произошло с ее городом, спрашивала она себя, поднявшись над Фортпиком. Серебристая Луна считалась образцом щедрости, защитником униженных, вместилищем добра и терпимости. И ее рыцари с радостью отправились сражаться, но разве дело было в них?

Израненная Аластриэль поняла, что всему виной правители и чиновники, добившиеся прочного положения и безбедной жизни и привыкшие к безопасности. Здесь, в холодном ночном небе над страшной битвой, изнемогая от боли и с трудом управляя волшебной колесницей, Аластриэль увидела это с необыкновенной ясностью.

Она знала широту души Бренора, пламенное сердце Дзирта, стойкость закаленных людей Сэттлстоуна. Они были достойны того, чтобы кто-то вступился за них и помог отстоять свой дом. Этих людей стоило защищать, пусть бы даже все население Серебристой Луны полегло в этой войне, потому что перед судом веков именно высшее проявление великодушия стало бы мерилом ценности народа, именно такое бескорыстие оставило бы след в истории.

Но как же могло такое произойти с ее городом, раздумывала Аластриэль, поняв, какая язва разъедает ряды ее приближенных. Она решила, что, вернувшись в Серебристую Луну, обязательно излечит заразу.

Но сейчас ей нужен был отдых. Она выполнила свое дело. Быть может, даже поплатившись за это собственной жизнью, подумала она, поскольку невыносимая боль пронзила ее бок.

Другие правители будут оплакивать ее смерть, но назовут ее тщетной, считая войну, в которую вступил Мифрил Халл, слишком мелкой.

Но Аластриэль знала, что другой суд рассудит иначе.

Ей удалось приземлиться на широкий уступ, она выбралась из колесницы, и та сразу исчезла, поскольку закончилось действие огненного заклятия.

Владычица Серебристой Луны сидела на холодных камнях, глядя на шедшую далеко внизу битву. Она больше не участвовала в ней, но она сделала все, что могла.

И знала, что может умереть со спокойным сердцем.

* * *

Бергиньон Бэнр ехал вдоль рядов всадников на ящере, высоко подняв окровавленные мечи. Темные эльфы поворачивались и следовали за ним, перемещаясь от скалы к скале. На стороне рыцарей были высота и быстрота их животных, но темные эльфы компенсировали свои недостатки хитроумной тактикой.

К чести рыцарей, каждый из них убил по меньшей мере одного дроу. И это было много, учитывая превосходящие силы врагов и их искушенность в бою. Но все же ряды рыцарей заметно редели.

Надежда на спасение явилась им в образе толстого мага на причудливом животном с головой лошади и крупом лягушки, скакавшего впереди остатков защитников южного склона, сотен людей, сидевших в седле и бежавших – из одного сражения прямиком в другое.

Войско Бергиньона быстро оттеснили к краю долины, к северному склону, и рыцари оказались свободны.

Но по пятам мчались преследователи с юга, дроу и всякие чудища. К ним присоединились и те колдуны, что выжили после атаки Аластриэль.

Защитники быстро разобрались: стойкие воины Берктгара выстроились за ним, а всадники Беснелла соединились с рыцарями, удерживавшими долину. Лонграйдеры выстроились за Регволдом, гвардейцы Несма тоже соединились со своими товарищами.

Звенел металл, вспыхивали волшебные огни, раздавались вопли людей и животных. Туман стал плотнее от испарений тел, а камень под ногами потемнел от крови.

Защитники хотели бы создать сплошную линию обороны, но они понимали, что тем самым подставят себя под удар магов, поэтому все последовали примеру Берктгара и очертя голову вламывались в самую гущу врагов, создавая совершеннейшую неразбериху.

Бергиньон поднялся на ящере высоко по северному склону и наблюдал за кровавой резней. Его совершенно не трогало, что там гибли его боевые товарищи, что долина была усеяна исковерканными телами его собратьев.

Бергиньон не сомневался, что они легко одержат победу и тогда западный вход в Мифрил Халл будет у него в руках.

К вящей славе Дома Бэнр.

* * *

Стампет Скребущий Коготь, поднявшись к западному входу в Нижний Город, была просто вне себя – не оттого, что до нее дошли сообщения о побоище в Долине Хранителя, а оттого, что дворфы, стоявшие на страже входа, не присоединились к битве.

Но у стражников был ясный приказ: оставаться внутри комплекса, охранять туннели, а потом, если враги обнаружат тайную дверь и оттеснят их, обрушить туннели у двери. Генерал Дагнабит, правая рука Бренора, не мог предвидеть битву в Долине Хранителя, отдавая такой приказ.

Бренор назначил Стампет Верховной Священнослужительницей Мифрил Халла, причем сделал это всенародно и с большой помпой, чтобы никто не подвергал сомнению ее статус, когда начнется война. Благодаря этой церемонии у Стампет теперь был необходимый авторитет, и она обладала властью отменять приказания. Пятьсот дворфов, наблюдавшие бойню издали, но вынужденные оставаться на посту, обрадовались, получив разрешение броситься в бой.

Под ногами тех, кто был в долине, послышался глухой гул катящихся камней. Бергиньон на северном склоне изо всех сил старался удержаться в седле и надеялся, что ящер не свалится с трясущейся скалы. Он внимательно прислушивался к эху, разбираясь в его хитросплетениях, и понял, что его источник где-то на юго-восточном краю долины.

Там вдруг засиял яркий торжествующий свет – это открылась западная дверь Мифрил Халла.

Сердце Бергиньона замерло. Дворфы сами открывали им дорогу!

Сотни бородатых человечков рванули наружу из входа, который перестал быть тайной, спеша на помощь своим друзьям, распевая песни, громыхая по блестящим щитам молотами и топорами. Они поравнялись с людьми Берктгара и помчались дальше, прорубая бреши в рядах кобольдов, гоблинов и дроу.

– Вот глупцы! – прошептал оружейник Дома Бэнр. Да пусть даже тысяча или две тысячи дворфов присоединятся к войску защитников долины, это все равно не изменит исход битвы. Бергиньон понимал, что они вмешались, исключительно следуя своим нравственным законам. Они открыли тайный ход и покинули посты потому, что больше не могли выносить криков людей, умиравших ради них.

До чего же слабы эти обитатели верхнего мира, думал безжалостный дроу. В Мензоберранзане храбрость и сострадание никогда не встречались.

Разъяренные дворфы с жаром врубались в толпу гоблинов и кобольдов. Стампет Скребущий Коготь, еще не остывшая после подвигов в Нижнем Городе, была впереди всех. У нее закончилась световая дробь, и она воззвала к своему богу, выкрикивая заклинания, чтобы осветить всю Долину Хранителя. Темные эльфы быстро обезвреживали ее волшебство, как она и ожидала, но зато Стампет поняла, что дроу, вызывающий черный шар, хотя бы на краткий миг выпадает из общего сражения. Жрица чувствовала, как волшебная сила Моррадина, Думатойна и Кланггедона струится по ее телу. Она чувствовала себя проводником, соединявшим мир богов с поверхностью.

Жрица громко молилась, вкладывая в слова всю душу, а дворфы собрались вокруг нее. Их окружили союзники, и они понемногу стали отвоевывать свои позиции. Теперь уже возможность выстроиться сплошным фронтом не казалась нелепой.

Бергиньон наблюдал за боем издали и про себя потешался над тщетностью всех усилий врагов. Он понимал, что это лишь временный успех. Стража западного входа и остальное войско объединились, но их удар будет последним и в конечном счете бесполезным. Все равно силы Бергиньона превосходили их во много раз.

Оружейник заставил свою рептилию спуститься со склона, собрал вокруг избранную гвардию и обсудил с ними, как заставить врагов отступить. Когда будет завоевана Долина Хранителя, западный вход достанется им без всяких усилий.

И без тени сомнения Бергиньон заверил своих товарищей, что Долина Хранителя будет взята в течение часа.