Текст книги "Король-Дракон"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

8
ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ

Лютиен слышал поскрипывание галер хьюготов, слышал крики и стоны несчастных эриадорских моряков, которых тащили в трюмы и приковывали к скамьям. С некоторыми пленниками на его собственной галере поступили так же, и похоже, Лютиен и его товарищи не могли надеяться сбежать. Мрачные перспективы жизни в качестве галерного раба встали перед молодым Бедвиром, но он гораздо сильнее тревожился за своих лучших друзей, чем за себя. Что сделают хьюготы с Оливером, который, очевидно, был слишком мал ростом, чтобы управляться с веслом? Станет ли франтоватый хафлинг источником забавы, галерным шутом, предметом грубых шуток варваров? Или свирепые уроженцы Айсенленда просто вышвырнут его за борт, как абсолютно бесполезный груз?

А как же Кэтрин? За Кэтрин и еще полдюжины женщин, захваченных в бою, Лютиен боялся больше всего. Варвары-хьюготы были оторваны от дома подолгу, очень подолгу, их походы длились скорее месяцы, чем недели. Какое удовольствие получат безжалостные варвары, наслаждаясь таким деликатесом, как Кэтрин О'Хейл!

Свирепый толчок оторвал его от мрачных раздумий, заставив сосредоточиться на настоящем, а не на будущем. К счастью, Кэтрин и Оливер оказались на одном с ним корабле. К тому же они, как и Лютиен с братом Джеймесисом, отделались всего лишь царапинами. И молодой Бедвир решительно пообещал себе, что так оно и останется. Он рассчитывал, что, если варвары соберутся прикончить Оливера или попытаются причинить какой бы то ни было вред Кэтрин, он вновь станет сражаться с ними, на этот раз с гораздо более печальным для хьюготов результатом. У него не было никакого оружия, за исключением голых рук, но молодой человек верил, что, защищая Оливера и особенно Кэтрин, эти руки станут поистине смертоносными.

Лютиен скоро понял, что хьюготы оказались весьма профессиональными тюремщиками, поскольку его, как и всех остальных, тщательно обезопасили при помощи крепких веревок, а также двух десятков огромных воинов. Когда всех пленников погрузили на самой большой галере, которую Лютиен счел флагманом эскадры, начался процесс замены гребцов. Старых и слишком утомленных рабов, уже неспособных выдерживать гонку по желанию хьюготов, выволокли на палубу, а вниз, к гребным скамьям, отправили новых пленников и приковали на освободившихся местах. Лютиен прекрасно понимал, что именно затеяли варвары, все его существо кричало, требуя предпринять… ну хоть какие-то действия. Но окончательные намерения варваров оставались тайной и для Лютиена, и для всех остальных, да к тому же рабы, освобожденные от цепей и впервые за долгие недели увидевшие солнце, вроде бы проявляли какую-то надежду на лучший исход… Эта надежда да еще трусливые мысли о том, что послушанием можно купить какие-то поблажки, а при сопротивлении что-то потерять, действовали парализующе.

А потому Лютиен смог лишь закрыть глаза, когда замененных рабов, изношенных и бесполезных по мнению бесчувственных хьюготов, просто-напросто выбросили за борт.

– Меня также постигнет эта участь, – обреченно произнес Оливер. – А я как назло терпеть не могу воду!

– Мы этого не знаем, – прошептал брат Джеймесис дрожащим голосом. В конце концов, именно он способствовал сдаче в плен и теперь наблюдал за плодами своих действий. Возможно, для него, как и для всех прочих, было лучше остаться на палубе тонущего «Ткача», сражаясь до последнего.

– Я слишком мал, чтобы грести, – ответил Оливер. Он искренне удивился, что сейчас его больше всего печалило то, что он не нашел времени испытать свое счастье, попытавшись покорить Сиобу.

– Тише, – шепотом прикрикнул Лютиен на них обоих. – Еще не хватало подать хьюготам подобную идею.

– Как будто они сами не догадаются! – заметил Оливер.

– Они могут посчитать тебя ребенком, – вмешалась Кэтрин. – Хьюготы известны тем, что оставляют в живых захваченных в плен детей, и те вырастают в Айсенленде.

– Ну до чего славная мысль, – саркастически заметил Оливер. – Скажи-ка, а что со мной станет, когда я не вырасту?

– Достаточно! – скомандовал Лютиен, от злости повысив голос настолько, что привлек внимание ближайшего хьюгота. Гигант окинул Лютиена недовольным взглядом и предостерегающе заворчал. Юноша ответил надсмотрщику кривой улыбкой.

– Не следовало позволять связывать нас, – прошептал Лютиен одними губами.

– Мы что, могли остановить их? – поинтересовался Оливер.

Приятели затихли, когда группа, возглавляемая Реньером, вождем хьюготов, направилась к ним.

– Я протестую! – немедленно воскликнул брат Джеймесис, обращаясь к огромному варвару.

Белоснежные зубы Реньера блеснули под пышной светлой бородой. Глумливое выражение его лица говорило о том, что ему случалось слышать подобные речи и раньше, что он повидал «цивилизованных» людей, ставших свидетелями справедливости хьюготов. Он столь решительно направился к брату Джеймесису, что монах отпрянул назад и прижался к поручням. Лютиен и все остальные решили, что Реньер просто отправит Джеймесиса к другим несчастным, барахтавшимся в воде.

– Мы заключили соглашение, – пробормотал монах гораздо менее уверенно, когда вождь хьюготов остановился прямо перед ним. – Вы гарантировали жизнь…

– Твоим людям, – с радостью закончил Реньер. – Я ничего не говорил о тех рабах, которые уже находились на моей галере. Куда бы я поместил вас всех? – Хьюгот обернулся через плечо, одарив своих родичей, одобрительно хихикавших за его спиной, хитрой улыбкой.

Брат Джеймесис отчаянно пытался придумать хоть какой-то разумный довод. Действительно, хьюготы твердо придерживались если не духа соглашения, то его буквы.

– Вы не должны казнить тех, кто служил вам, – пробормотал монах. – Остров Колонси не так далеко отсюда. Вы могли высадить их там.

– Оставить врагов за спиной? – изумился Реньер. – Чтобы они могли снова воевать с нами?

– Вы наживете меньше врагов, если сумеете сохранить человеческие души, – вмешался Лютиен, вызвав тем самым злобный взгляд Реньера. Варвар медленно, угрожающе направился к молодому Бедвиру, однако молодой человек, в отличие от брата Джеймесиса, не отпрянул назад. Лютиен гордо выпрямился, упрямо сжал губы и развернул плечи, а взгляд карих глаз смело встретился с серыми глазами Реньера. Вождь варваров остановился прямо перед Лютиеном, и хотя ростом варвар превышал его на несколько дюймов, не возникало ощущения, будто он нависает над пленником.

Обмен угрожающими взглядами продолжался несколько мгновений, ни один из соперников не произнес ни слова, даже не мигнул. Затем Реньер, казалось, заметил нечто – нечто во внешности Лютиена, – что заставило вождя хьюготов заметно расслабиться.

– Ты не из Гайби, – заявил Реньер.

– Я прошу тебя вытащить тех людей из воды, – ответил Лютиен.

Несколько варваров захихикали, но Реньер вскинул руку, и на лице его не отразилось ни малейших признаков веселья, оно оставалось неимоверно серьезным.

– А ты проявил бы милосердие, если бы в жилах тех, кто сейчас тонет в море, текла кровь уроженцев Айсенленда?

– Проявил бы.

– Правда?

От неожиданного вопроса Лютиен по-настоящему растерялся. Ради всего святого, о чем толкует Реньер? Лютиен отчаянно искал каких-то объяснений, понимая, что от его ответа зависит жизнь несчастных рабов. В конце концов он смог только кивнуть головой, не понимая настойчивости хьюгота.

– Как твое имя? – спросил Реньер.

– Лютиен Бедвир.

– С острова Бедвидрин?

Лютиен снова кивнул, оглянувшись на Кэтрин и Оливера, которые в ответ только и смогли, что пожать плечами, поскольку растерялись не меньше Лютиена.

– Тебе случалось так поступать? – вновь спросил Реньер.

Что-то щелкнуло в мозгу Лютиена. Гарт Рогар! Этот человек имеет в виду Гарта Рогара, лучшего друга Лютиена, который был вытащен им из воды и вырос в доме Бедвиров как брат юноши! Но откуда об этом узнал Реньер? Лютиен не мог не изумиться.

Однако сейчас, в критический момент, это не имело значения, а у Лютиена не было времени на размышления. Он еще шире расправил плечи, взглянул прямо в серые глаза Реньера и твердо ответил:

– Да.

Реньер повернулся к товарищам.

– Вытащить рабов из воды, – приказал он. – И передайте на остальные галеры, чтобы никого не топили.

Реньер вновь повернулся к Лютиену, на его грубом лице появилось дикое, пугающее выражение.

– Больше я тебе ничего не должен, – заявил он и пошел прочь. Проходя мимо Кэтрин, он окинул девушку похотливым взглядом и усмехнулся.

– Ты еще должен мне место рядом с моими людьми, – крикнул Лютиен, заставив Реньера на мгновение остановиться. – Если они гребут, я тоже буду!

Хьюгот размышлял над этим в течение секунды, затем откинул назад голову и расхохотался от всей души. И ушел к своим товарищам, не потрудившись оглянуться еще раз.

Галера двигалась по широкой дуге вокруг западного побережья Колонси. Это несколько удивило Лютиена и его друзей, которые предполагали, что варвары выйдут в открытое море. Они все поняли только тогда, когда галера скользнула в укромную бухту, пройдя узким проходом, практически невидимым с моря, и очутившись в широком, спокойном заливе.

Сотня галер стояла на якоре вдоль каменистого пляжа. Дальше, на голом берегу, за линией скал, красовались десятки каменных и деревянных хижин, от множества открытых очагов поднимался дымок.

– Когда они успели сюда забраться? – испуганно пробормотал брат Джеймесис.

– И как насчет Окраины Земли? – ни к кому в особенности не обращаясь, спросил Лютиен, имея в виду небольшое эриадорское поселение на восточном побережье острова. Если такое множество хьюготов разбило лагерь на Колонси, это не сулит ничего хорошего сотне поселенцев из суровой, открытой всем ветрам деревушки. Лютиен понимал, какие неприятности могут доставить варвары, и догадывался, что хьюготы не ограничатся небольшими набегами на берега залива Колтуин. У варваров явно имелся большой запас дров, хотя дерево нелегко добыть на скалистом Колонси. Кроме того, Лютиен заметил, что среди тех, кто вышел встретить вернувшихся воинов, оказалось немало женщин. Итак, это было самое настоящее вторжение, и Лютиен угрюмо нахмурился, подумав о многочисленных бедах, которые вскоре обрушатся на его дорогой Эриадор.

Рабов не перевозили на берег даже тогда, когда судно находилось в гавани. Едва галеры добирались до мелководья, часть варваров садилась в лодки, чтобы добраться до берега, а часть просто прыгали через борт и плыли сами, оставив на судах всего нескольких охранников. Лютиен немедленно вернулся к мыслям о побеге, однако юношу тут же постигло разочарование. Лодка Реньера, высадив хьюготов, перевезла на берег его и троих товарищей. Варвары грубо выбросили пленников на скалистый берег.

Ступив на камни, Лютиен едва успел открыть рот, чтобы задать рвавшиеся наружу вопросы, как Реньер схватил его за воротник и поволок к самой большой хижине поселка.

– На колени перед королем Асмундом! – закричали хьюготы, когда, миновав стражу, Реньер втолкнул пленника в просторное строение, состоявшее из единственного зала.

Поскольку руки его были все еще связаны за спиной, Лютиен споткнулся и упал на одно колено. Он быстро восстановил равновесие, уговаривая себя не оглядываться, слыша, что за ним притащили, возможно, Кэтрин или монаха. Как можно более спокойно юноша выпрямился, пытаясь вернуть себе чувство собственного достоинства, прежде чем поднять глаза на короля хьюготов.

Фигура Асмунда и правда выглядела впечатляюще. Широченная грудь, пышная седая борода, коричневая, обветренная кожа. А светло-голубые глаза настолько ярко сверкали, что, казалось, могли прожечь твердое дерево насквозь.

Но Лютиен едва заметил короля. Юноша застыл, устремив взгляд на человека, стоявшего рядом с великим Асмундом.

Человека с глазами цвета корицы.

9
РОДСТВЕННЫЕ УЗЫ

– Этан, – недоверчиво пробормотала Кэтрин.

С трудом переведя дыхание, Лютиен начал подниматься, но был немедленно схвачен Реньером. Юноша взревел и рванулся прочь из рук гиганта, твердо решив приблизиться к Асмунду, а в особенности к стоявшему рядом с королем человеку. Без сомнения, это был Этан, но как же изменился его брат! Пышная борода скрывала прекрасные черты Бедвиров, и волосы были гораздо длиннее, чем прежде. Однако самые серьезные изменения коснулись его глаз, сверкавших диким, опасным блеском.

– Ты знаешь его? – прошептал Оливер, обращаясь к Кэтрин.

– Этан Бедвир, – громко произнесла та. – Брат Лютиена.

– А, я так и подумал, – сказал Оливер, обративший внимание на отдаленное сходство, имевшееся между двумя мужчинами, особенно на редкий оттенок глаз. Затем, осознав всю невероятность происходящего, хафлинг изумленно разинул рот.

Асмунд, явно забавляясь, повернулся к Этану и подал знак эриадорцу, позволяя ему говорить.

Лютиен вновь преисполнился надежды.

– Брат мой, – задыхаясь выговорил он, когда Этан направился к нему.

Старший Бедвир толкнул Лютиена на пол.

– Больше нет, – сказал он.

– Что ты делаешь? – закричала Кэтрин, бросившись к упавшему.

– Сильная духом женщина! – проревел Асмунд, когда Реньер мощными руками схватил бьющуюся Кэтрин.

– Что с тобой? – требовательно спросил Лютиен, поднявшись на одно колено и окинув брата тяжелым взглядом. Он посмотрел на Реньера, затем снова на Этана и попросил:

– Останови его.

Этан медленно покачал головой.

– Больше нет, – повторил он, но все же повернулся к Реньеру и жестом приказал отпустить девушку.

– Если ты думаешь, что я буду благодарить, то ты ошибаешься! – выкрикнула Кэтрин прямо в лицо Этану. – Ты встал не на ту сторону, сын Гахриза!

Этан откинул голову назад, его взгляд стал одновременно отрешенным и высокомерным. Он даже не моргнул, не то чтобы ответить Кэтрин.

– Так ты с ними, – утвердительно произнес Лютиен.

Этан насмешливо взглянул на брата, как будто не видел смысла говорить об очевидном.

– Предатель! – воскликнула Кэтрин.

Рука Этана взлетела в воздух, и девушка невольно отпрянула, не сомневаясь, что сейчас ее ударят.

Однако удара не последовало, Этан быстро взял себя в руки.

– Кого я предал? – спросил он. – Гахриза, который прогнал меня, послал на смерть?

– Я искал тебя, – перебил его Лютиен.

– Ты меня нашел, – хмуро ответил Этан.

– С хьюготами, – добавил Лютиен презрительно. Большинство варваров вокруг откликнулись возмущенным ревом.

– С храбрецами, – возразил Этан. – С людьми, которыми не правит чужеземный король, не признающий законов!

Эти слова подали Лютиену некоторую надежду в более широком смысле. Возможно, вторжение хьюготов совсем не означало, что они вступили в союз с Гринспэрроу.

– Ты – эриадорец! – воскликнула Кэтрин.

– Нет! – крикнул в ответ Этан. – Не считайте меня больше в числе трусов, согнувшихся из страха перед Гринспэрроу. Не считайте меня в числе тех, кто смирился со смертью Гарта Рогара! – Он взглянул прямо в глаза младшего брата и закончил: – Не считайте меня среди тех, кто мог надеть цвета размалеванной шлюхи, леди Авонезы!

Лютиен тяжело вздохнул, пытаясь привести в порядок мысли. Этан здесь! Это слишком невероятно, слишком неожиданно. Но Лютиен напомнил себе, что брат не знает ничего о происшедшем. Похоже, Этан считает, что с момента его отъезда в Эриадоре ничего не изменилось: им по-прежнему правит Гринспэрроу, а Гахриз является одной из пешек в его руках. Но что делать с этим Лютиену? Даже если он сможет объяснить Этану, как обстоят дела реально, сможет ли он сам простить брату союз с жестокими хьюготами против Эриадора?

– Как ты посмел! – взревел Лютиен, вскакивая на ноги.

– Гринспэрроу… – начал было Этан.

– К черту Гринспэрроу! – перебил младший брат. – Те корабли, которые грабили твои новые друзья, принадлежали эриадорцам, а не эйвонцам. На твоих руках кровь собратьев, земляков!

– Черт тебя подери! – рявкнул в ответ Этан, с такой силой налетая на младшего брата, что чуть было не опрокинул его вновь на землю. – Теперь я – хьюгот, а не эриадорец. А все корабли в море Эйвона служат Гринспэрроу.

– Ты убивал…

– Мы воевали! – свирепо выкрикнул Этан. – Что, позволить флоту Гринспэрроу пробиться на север, раз уж мы могли потопить его? А если в битве погибали уроженцы Эриадора, значит, так тому и быть!

Лютиен перевел взгляд с Этана на короля хьюготов, Асмунда. Тот улыбался широко и самодовольно, словно от души наслаждался этим маленьким представлением. Внезапно младшего Бедвира осенило, что, возможно, его брат являлся не столько приближенным советником, сколько пешкой, и ему тут же больше всего на свете захотелось немедленно придушить Асмунда.

Но вновь посмотрев на Этана, Лютиен понял, что брат не нуждается в защитниках. Его манеры слишком изменились, в глазах сверкали огоньки дикой ярости. То, что сотворил Гахриз, изгнав старшего сына, похоже, полностью переломило натуру молодого человека. В отчаянии Этан нашел новую опору: он воспитал в себе несокрушимую ярость. Он казался своим среди хьюготов настолько, что по спине Лютиена, наконец осознавшего это, пробежали мурашки. Он задался вопросом, был ли перед ним действительно его брат, или же тот человек, которого он знал и любил в Дун Варне, давно умер.

– Гринспэрроу не придет на север, – тихо сказал Лютиен, пытаясь хотя бы отчасти восстановить душевное равновесие, в надежде разумно объясниться с братом.

– Но он этого желает, – настаивал Этан. – Он будет посылать свои корабли на север один за другим или все сразу. В любом случае мы будем топить их, отправлять на дно, и таким образом ослаблять чародея, который незаконно захватил трон. Будь он проклят!

Он собрался уйти, но внезапно охвативший Лютиена приступ истерического хохота заставил его задержаться. Этан склонил голову набок, пытаясь понять, почему смеется его брат, но Лютиен хохотал, не глядя в глаза старшему. Тогда Этан повернулся к Кэтрин и прочим товарищам Лютиена, но они не могли ничего объяснить.

– Ты сошел с ума? – спокойно спросил Этан, но Лютиен, похоже, не слышал его.

– Довольно! – неожиданно взревел Асмунд, и Лютиен резко оборвал смех, пристально глядя то на Этана, то на короля хьюготов.

– Ты не знаешь, – произнес младший Бедвир скорее утвердительно, чем вопросительно.

В диких глазах Этана сверкнуло любопытство, он тряхнул головой так, что его ничем не перевязанные волосы, казавшиеся сейчас даже светлее, чем раньше, рассыпались по плечам.

– Гринспэрроу больше не правит Эриадором, – резко сказал Лютиен. – И его лакеев тоже вышвырнули прочь. Монфора больше нет, поскольку восстановлено древнее имя, Кэр Макдональд.

Этан старался выглядеть равнодушным, но как расширились его глаза цвета корицы!

– Это Лютиен убил герцога Моркнея! – вмешалась Кэтрин.

– С помощью моих друзей, – быстро добавил юноша.

– Ты? – недоверчиво пробормотал Этан.

– Ты, глупец, изображающий из себя варвара! – вмешался Оливер, прищелкнув затянутыми в зеленые перчатки пальцами. – Ты что, никогда не слышал об Алой Тени?

При звуке этого имени в глазах Этана что-то мелькнуло. Похоже, легенды и мифы разлетались по свету куда быстрее политических новостей.

– Ты? – повторил Этан, указывая пальцем на брата и делая шаг по направлению к нему.

– Я получил это прозвище случайно, – смущенно заметил Лютиен.

– Но уж конечно, ты слыхал об Оливере-хитреце, – вмешался хафлинг и, выскочив вперед и гордо напыжившись, встал перед Лютиеном, так что его голова практически упиралась в живот Этану.

Этан опустил глаза на Оливера и покачал головой.

– Это было задумано для Мальпьюсантовой стены, – начал хафлинг. – Но поскольку стена была взята еще до того, как мы туда пришли, мы испытали эту самую чудесную из стратегий на самом Принстауне. Вот так! – Оливер поднес руку к самому лицу Этана и вновь щелкнул пальцами. – Главная драгоценность Эйвона взята силой хитрости Оливера де Берроуза!

– А ты и есть Оливер де Берроуз? – сухо уточнил Этан.

– Если бы я получил назад свою замечательную рапиру, я бы доказал тебе это!

Опасная гримаса исказила черты Этана, что не укрылось от взгляда Асмунда.

– Это можно устроить, и немедленно! – со смехом заметил король хьюготов, и все варвары, находившиеся в зале, тоже зашлись смехом и загомонили, явно воодушевленные идеей подобного поединка.

Рука Лютиена обвилась вокруг Оливера, стоявшего в театральной позе, и оттолкнула его назад. Юноша прекрасно знал боевую мощь своего брата, и его совершенно не радовала мысль лишиться миниатюрного друга, каким бы надоедливым он ни бывал порой.

– Это все правда, – твердо сказал Лютиен Этану. – Эриадор получил свободу, теперь им правит король Бринд Амор.

Этан обернулся и встретился с вопросительным взглядом Асмунда; король явно желал услышать объяснения по поводу неизвестного имени. Этан смог только пожать плечами, поскольку он тоже никогда не слыхал о человеке, который, по утверждению Лютиена, теперь правил самым большим государством Эйвонского моря.

– Он принадлежал к древнему братству, – пояснил Лютиен, ощущая скептицизм слушателей. – Очень могущественному… – молодой человек помедлил, сомневаясь, можно ли открывать истинную сущность Бринд Амора хьюготам, весьма подозрительно относившимся к магии. – Очень сильный и мудрый человек, – закончил Лютиен, но он уже и так поведал слишком много.

– Древнее братство, – сказал Этан, повернувшись к Асмунду. – Значит, новый король Эриадора тоже чародей.

Асмунд презрительно фыркнул.

То, что Этан с такой небрежностью выдал секрет, окончательно дало понять Лютиену, как сильно изменился его брат и как далеко они ушли друг от друга. Лютиену было необходимо как-то увести разговор в сторону от опасного предмета, и у него оставалась для этого единственная возможность.

– Гахриз мертв, – сказал он спокойно.

Этан слегка поморщился, но потом кивнул, показывая, что ему все ясно.

– Он почил с миром, – сказал Лютиен, но его брата и это вроде бы ничуть не задело.

– Гахриз умер много лет назад, – заметил Этан. – Он скончался, когда умерла наша мать, когда чума, посланная Гринспэрроу, пронеслась по Эриадору.

– Ты лжешь! – резко выкрикнула Кэтрин. – Гахриз сделал так, что на Бедвидрине не осталось ни одного живого циклопа, а леди Авонеза…

– Шлюха, – презрительно бросил Этан.

Кэтрин фыркнула, соглашаясь с этим определением.

– Она умерла в подземной тюрьме дома Бедвиров.

– В доме Бедвиров нет подземной тюрьмы, – с сомнением заметил Этан.

– Эрл Гахриз построил хорошую камеру специально для этой особы, – ответила Кэтрин.

– Что все это значит, Виндальф? – спросил Асмунд.

Этан повернулся к своему королю и вновь пожал плечами, и в самом деле слишком удивленный, чтобы вот так сразу разобраться со всеми новостями.

– Виндальф? – повторил Лютиен. Этан расправил плечи.

– Мое истинное имя, – с вызовом сказал он.

Теперь уже Лютиен не смог сдержать свой гнев.

– Ты Этан Бедвир, сын Гахриза, который был эрлом Бедвидрина, – заявил младший.

– Я Виндальф, брат Торина Рогара, – возразил Этан.

Лютиен дернулся, собираясь ответить, но последнее имя застало его врасплох.

– Рогар? – спросил он.

– Торин Рогар, – пояснил Этан. – Брат Гарта.

Это известие подействовало на Лютиена подобно удару грома. Ему отчаянно захотелось встретиться с этим человеком. Однако он подавил первое побуждение, понимая, что такая встреча должна произойти в более подходящее время. Сейчас перед Лютиеном стояла важная задача, ясная и очевидная. От него прямо сейчас зависели пятьдесят жизней, а если хьюготы продолжат набеги на побережье Эриадора, то и многие сотни. Все то, что Лютиен узнал во время этого разговора, особенно тот факт, что варвары понятия не имели о происшедших на его родине изменениях, свидетельствовало, что они не могли вступить в союз с Гринспэрроу. Следовательно, у Лютиена оставалась некоторая надежда. Эта надежда, однако, уменьшалась из-за призрака человека, стоявшего перед ним, из-за Этана, который больше им не был.

– Тогда приветствую тебя, Виндальф, – торжественно произнес Лютиен, к удивлению Кэтрин, которая стояла в стороне, недовольно нахмурившись. – Я прибыл в качестве посланца короля Эриадора Бринд Амора.

– Мы не просили о переговорах, – заявил Асмунд.

– Но теперь вы знаете, что ваши нападения на корабли и побережье Эриадора не наносили вреда Гринспэрроу. Мы не враги вам.

Это вызвало множество смешков у хьюготов, находившихся в помещении, а потом смех послышался и снаружи, давая Лютиену понять, что встреча братьев, давным-давно потерявших друг друга, превратилась в публичный спектакль.

– Этан, – серьезно произнес Лютиен. – Виндальф, я твой брат, или был им.

– Это было в мире, из которого меня изгнали, – перебил его Этан.

– Я искал тебя, – горячо заявил младший. – Я прикончил циклопа, убившего Гарта Рогара, а затем отправился на поиски на юг, куда, по моим представлениям, ты направлялся.

– Там я его и подобрал, – сообщил Оливер – по той единственной причине, что не в состоянии был так долго молчать.

– Я также много думал о смерти нашего отца, – продолжал Лютиен. – Могу поклясться, перед смертью этот человек искупил все свои грехи.

– Он думал о тебе в ночь перед смертью, – вмешалась Кэтрин. – Вина перед тобой лежала на нем слишком тяжким грузом.

– Так и должно было быть, – сказал Этан.

– Согласен, – ответил Лютиен. – И я совсем не пытаюсь оправдать тот мир, из которого тебя изгнали. Но того мира больше не существует, клянусь. Теперь Эриадор свободен.

– Какое отношение все мы имеем к вашей маленькой перебранке? – скептическим тоном поинтересовался Асмунд. Насколько Лютиен успел понять этого человека, тот просто опасался, что Лютиен может добиться некоторого успеха. – Ты говоришь о Гринспэрроу и Эриадоре так, словно это не одно и то же. Для нас все вы просто демдже-алфер, и ничего больше!

Демдже-алфер. Лютиен знал это слово, на языке островитян обозначавшее любого, кто не являлся хьюготом.

– А я – хьюгот, – решительно заявил Этан, прежде чем Лютиен смог что-либо сказать насчет крови эриадорцев, текущей в его жилах. Этан взглянул на одобрительно кивнувшего Асмунда. – Хьюгот навеки и до смерти.

– Ты – хьюгот, который понимает всю важность того, о чем я говорю, – поспешил уточнить Лютиен. – Эриадор свободен, но если вы продолжите свои набеги, вы поможете Гринспэрроу, лелеющему мечту вновь окутать нас своими зловещими крыльями.

Впервые Лютиену показалось, что он пробился сквозь крепкую броню, которой мысленно окружил себя его брат. Он знал, что Этан, какие бы заявления о своей верности другому народу он ни делал, был поражен известием о том, что Эриадор освободился от власти Эйвона. К тому же младший Бедвир понимал: мысль о том, что действия хьюготов, собственные действия Этана служили во благо человеку, который, наслав чуму, убил их мать и сломил отца, являлась для Этана поистине мучительной.

– И о чем ты просишь меня? – спросил старший Бедвир после короткой паузы.

– Прекратить набеги, – заявил Оливер, выступая вперед. Лютиену захотелось пристукнуть хафлинга, влезшего в разговор в столь серьезный момент. – Забирайте свои идиотские лодочки и отправляйтесь туда, откуда заявились. У нас восемь десятков больших военных кораблей…

Лютиен отшвырнул Оливера в сторону, а когда хафлинг попытался сопротивляться, Кэтрин сгребла его за воротник и, волоком оттащив в сторону, окинула таким взглядом, что хафлинг послушно уселся на пол рядом с женщиной.

– Присоединяйтесь к нам, – воскликнул Лютиен, повинуясь внезапному импульсу. Он понял, насколько глупо это прозвучало, едва слова успели сорваться с его губ, но понимал также, что ничего не могло быть хуже в разговоре с хьюготами, кроме попытки задеть их гордость, что только что сдуру позволил себе Оливер. Угрожать королю Асмунду восемьюдесятью галеонами означало вынудить свирепого воина немедленно объявить войну.

– С почти восемью десятками кораблей и вашим флотом мы могли бы…

– Ты просишь об этом меня? – произнес Этан, ударив себя кулаком в грудь.

Лютиен выпрямился.

– Ты – мой брат, – сказал он горячо. – И был эриадорцем, кем бы ты ни объявлял себя ныне. Я хочу, чтобы ты попросил своего короля прекратить набеги на побережье Эриадора. После всего, что произошло в нашей стране, мы с вами больше не враги!

Этан фыркнул и даже не потрудился оглянуться на Асмунда.

– Не возлагай слишком больших надежд на мою возможность повлиять на братьев-хьюготов, – сказал Этан. – Король Асмунд, а не я решает, как им поступать.

– Но ты с охотой шел с ними, – обвиняюще заявил Лютиен, и его лицо невольно исказилось от ярости. – Пока эриадорцы умирали, Этан Бедвир сидел сложа руки!

– Этан Бедвир мертв, – ответил человек, которого называли теперь Виндальфом.

– А разве Виндальф забыл все то хорошее, что было у них с Лютиеном Бедвиром в юности? – спросила Кэтрин.

На мгновение широкие плечи Этана сгорбились, и это можно было счесть свидетельством того, что слова Кэтрин угодили в цель. Этан, однако, поспешно выпрямился и устремил тяжелый взгляд на Лютиена.

– Я буду просить короля о милости по отношению к вам, – ровным голосом произнес Этан. – Повинуясь могущественному слову Асмунда, мы сохраним вам жизнь и даже отвезем тебя, Кэтрин и вашего напыщенного и потешного друга назад, на берег залива Колтуин, к югу от Гайби.

– А остальные? – хмуро спросил Лютиен.

– Останутся у нас, – ответил Этан.

Лютиен выпрямился и покачал головой.

– Всех, – настоятельно произнес он. – Каждый мужчина, каждая женщина вернутся в Эриадор, к себе домой.

На долгое мгновение все умолкли, почувствовав, что зашли в тупик. Затем Реньер, который, похоже, откровенно наслаждался всем происходящим, пересек комнату и протянул Этану «Ослепительный». Этан окинул долгим и внимательным взглядом меч, самую важную реликвию своей бывшей семьи. Спустя мгновение он хмыкнул и, глядя на Лютиена с откровенным вызовом, засунул прославленное оружие себе за пояс.

– Ты сказал, что не принадлежишь больше к роду Бедвиров, – заметил Лютиен, пытаясь отыскать какой-нибудь выход из сложившейся ситуации и при этом не позволить выплеснуться наружу вскипавшей в нем ярости. Видеть Этана, нет, Виндальфа, прицепившего к поясу этот меч, было слишком, этого Лютиен уже не мог вынести.

– Верно, – небрежно ответил Этан, словно это не имело ни малейшего значения.

– И все же ты готов носить меч Бедвиров?

Теперь пришла очередь Этана расхохотаться. К нему присоединились Асмунд, Реньер и все остальные хьюготы.

– Я готов носить меч, отнятый у побежденного врага, – поправил Этан. – Выигранный, бесспорно, как и люди, которые станут рабами. Прими мое предложение, бывший братец. Уходи и забирай Кэтрин. Я не могу гарантировать ей безопасности здесь. Что же касается твоего маленького дружка, уверяю тебя, его ожидает еще более ужасная судьба в руках людей с Айсенленда, они ведь не любят слабаков.

– Слабаков? – взревел Оливер, но Кэтрин заткнула ему рот прежде, чем он напросился, чтобы его прикончили.