Текст книги "Между планетами"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5
«ТЕРРА-ОРБИТАЛЬНАЯ»

Ускорение было не приятнее, чем на «Дороге в Санта-Фе», но продолжалось значительно дольше, почти пять минут, растянувшихся в часы. После перехода звукового барьера внутри корабля стало тихо. Дон с усилием повернул голову. Гигантское тело Сэра Исаака Ньютона, прижатое ускорением к палубе, напоминало раздавленную на дороге ящерицу. Щупальца вокруг глаз безжизненно опали и походили на увядшую спаржу. Неясно было, жив ли он.

Дон с усилием набрал воздуха в легкие и крикнул:

– У вас все в порядке?

Венерианин не двигался. Его водэр был скрыт в складках длинной шеи, да и не похоже было, что его щупальца сейчас смогут справиться с ним. Не ответил он и на своем языке.

Дон хотел подойти к нему, но не смог даже пошевельнуться. Он был придавлен к креслу и ощущал себя футболистом, на которого навалилась куча игроков. Он расслабился, откинув голову на спинку кресла, и с усилием вздохнул.

Когда двигатели затихли совсем, его желудок было запротестовал, голова закружилась и подступила тошнота. Но вскоре все пришло в норму. Либо подействовал укол, либо он снова вошел в форму человека, привыкшего к космосу. А может, и то и другое вместе.

Не ожидая разрешения из рубки, он быстро отстегнулся и поспешил к венерианину, придерживаясь одной рукой за стальные скобы, которыми дракон был закреплен на палубе.

Дракон уже не был приплюснут к палубе собственным весом. Единственное, что его удерживало, – это скобы, без них он всплыл бы в воздух. Сейчас же плавал лишь гигантский хвост, касаясь обшивки отсека и сдирая с нее кусочки краски.

Его веки были все еще полуопущены, а глаза казались затянутыми пленкой. Дракон шевелился, но не осмысленно: его движения напоминали изгибы тонущего в воде лоскута. Дон сжал кулак и ударил по плоской голове Сэра Исаака Ньютона.

– Вы меня слышите?! С вами все в порядке?!

Единственным результатом была боль в ушибленной руке. Сэр Исаак не отвечал. Дон некоторое время мешкал, не зная, что предпринять. То, что его знакомый чувствовал себя плохо, было очевидно, но его знания по оказанию первой помощи оставляли желать лучшего и, конечно, не простирались до того, что следует делать в подобных случаях с венерианскими псевдопресмыкающимися. Он постарался припомнить что-нибудь из своего далекого детства, но безуспешно.

Офицер, который занимался перемещением пассажиров, просунул голову в верхний люк, хотя его теперь трудно было назвать верхним.

– Все ли у вас в порядке? – спросил он вежливо и уже собирался исчезнуть.

– Нет! – воскликнул Дон. – Пассажир потерял сознание.

– Вот как? – Офицер проплыл в отсек, осмотрел дракона, невнятно выругался и насупился. – Тут я ничего не смогу сделать. Раньше я никогда не встречался с такими пассажирами. Интересно, как можно сделать искусственное дыхание такой громадине?

– Это невозможно, – сказал Дон, – его легкие заключены в костяную броню.

– Похоже, он умер. Мне кажется, он перестал дышать.

Что-то всплыло в памяти Дона, и он ухватился за эту мысль.

– У вас найдется сигарета?

– Да, а в чем дело? Сейчас не до курева. Тут такое творится…

– Вы не поняли, – настаивал Дон. – Если у вас есть сигарета, то, пожалуйста, прикурите ее. Вы можете выдохнуть дым в его ноздри, и тогда мы увидим, дышит он или нет.

– Да? Неплохая мысль.

Офицер вытащил сигарету и раскурил ее.

– Но будьте осторожны, – предупредил Дон. – Они не переносят никотина. Сделайте одну глубокую затяжку, выдохните и сразу же потушите сигарету.

– Вы говорите так, будто сами с Венеры, – сказал офицер.

Дон после секундного колебания ответил:

– Я – гражданин Федерации.

Время для дискуссии о политике было неподходящим. Он подошел к морде дракона, взял его передние ноги, поставил их на палубу и подвинул так, чтобы освободить ноздри венерианина, расположенные у того на горле в складках кожи. Конечно, если бы не невесомость, Дон не смог бы сделать ничего такого.

Офицер выдохнул клуб дыма в открытые ноздри. Дым потянуло туда – значит, дракон дышал.

Он был жив. Веки всех его глаз напряглись. Подбородок начал задираться вверх, и Дон, все еще державшийся за него, оторвался от пола. Затем дракон чихнул, Дона отбросило далеко в сторону, и он долго барахтался в воздухе, прежде чем сумел ухватиться за какой-то поручень. Пилот потирал запястье.

– Это чудище царапается, – пожаловался он. – Больше никаких экспериментов с ним я делать не намерен. Думаю, у него и так все в порядке.

Сэр Исаак что-то печально просвистел, и Дон ответил ему свистом. Офицер взглянул на него.

– Вы умеете говорить на этом странном языке?

– Да, немного.

– В таком случае скажите ему, пожалуйста, чтобы он включил свое переговорное устройство.

Дон сказал:

– Сэр Исаак, воспользуйтесь, пожалуйста, вашим водэром.

Венерианин попытался сделать это. Его щупальца зашевелились в поисках клавиш прибора и наконец нашли их. Но водэр не издал ни единого звука. Дракон направил на Дона один глаз и что-то просвистел.

– Он с сожалением сообщает нам, что аппарат неисправен, – перевел Дон.

Офицер вздохнул.

– Боже мой, зачем я только бросил свой бизнес, свой бакалейный магазин! Но если удастся снять с него эту штуку, ее можно будет починить?

– Попробуем, – сказал Дон и протиснулся в пространство между головой дракона и палубой. Он увидел, что водэр четырьмя кольцами прикреплен к чешуйкам, покрывающим тело дракона.

Дон попробовал отстегнуть устройство, но у него ничего не получалось. Щупальца дракона коснулись его рук, мягко отвели их в сторону и сами отстегнули прибор и передали Дону. Тот вылез из-под дракона и отдал офицеру.

– Похоже, он так и лежал на нем, – заметил Дон.

– Вдребезги, – согласился офицер. – Передайте ему, что мы попытаемся отремонтировать прибор. А сам он ничего себе не повредил во время взлета?

– Спросите сами, он понимает по-английски.

Он посмотрел на венерианина, который тут же что-то пронзительно просвистел.

– Что он говорит?

Дон прислушался.

– Он говорит, что очень ценит ваше участие, но, к сожалению, не может согласиться с тем, что чувствует себя хорошо. Он говорит, что ему совершенно срочно необходимо… – Дон умолк, с недоумением посмотрев на дракона, затем просвистел просьбу повторить еще раз.

Сэр Исаак ответил ему. Дон продолжил:

– Он говорит, что ему совершенно необходим сахарный сироп.

– Да?

– Так он говорит.

– Хорошо. Но сколько?

Дон пересвистнулся с драконом и ответил:

– Он говорит, что ему нужно четверть… м-м-м… не подберу слова… в общем, поменьше половины барреля.

– Вы хотите сказать, что ему нужно полбарреля сахарного сиропа?

– Нет-нет, только четверть или, скорее, восьмую часть барреля. Сколько это примерно будет в галлонах?

– Я не могу сосчитать без карандаша, боюсь запутаться. И я не уверен, есть ли у нас на борту сахарный сироп.

Сэр Исаак издал свист, в котором ясно слышалось отчаяние.

– Но если у нас нет сиропа, я попрошу повара, чтобы он сделал его. Скажите ему, чтобы не волновался и немножко потерпел.

Он улыбнулся дракону и быстро вышел. Дон зацепился за один из стенных зажимов и спросил:

– Как вы себя сейчас чувствуете? Дракон ответил, что ощущает потребность временно вернуться в яйцо.

Дон замолчал и стал ждать. Появился сам капитан корабля, чтобы оказать внимание больному пассажиру. Корабль двигался по свободной траектории, направляясь к орбитальной станции, поэтому присутствие капитана в рубке управления не было необходимым до двенадцати часов по нью-чикагскому времени. Он прибыл в сопровождении корабельного доктора и человека, тащившего большой металлический бак.

Оба сразу заговорили с драконом, не обращая внимания на Дона. Однако никто из них не понимал свистящих ответов дракона, и Дону пришлось выступить в качестве переводчика. Сэр Исаак еще раз попросил сахарный сироп. Капитан замешкался.

– Я где-то читал, что от сахара они пьянеют, он действует на них так же, как на нас алкоголь.

Дон перевел это венерианину и выяснил, что требуемая доза принимается в медицинских целях. Капитан повернулся к доктору.

– А вы что думаете, док?

Доктор уставился на дракона.

– Капитан, это настолько далеко от моих обязанностей, что может быть сравнимо, скажем, с отбиванием чечетки.

– Понятно, черт побери! Но я спрашиваю ваше официальное мнение по этому вопросу.

Доктор посмотрел на него.

– Ну, сэр, если этот пассажир умрет только из-за того, что вы отказали ему в сахаре, это будет выглядеть очень и очень непривлекательно.

Капитан закусил губу.

– Вы правы, но я не хочу, черт возьми, иметь на борту многотонного пьяного дракона. Выдайте ему необходимую дозу.

– Я, сэр?

– Да, вы, сэр.

Поскольку корабль находился в свободном полете, было невозможно вылить сироп в какую-нибудь посуду, из которой венерианин смог бы лакать его. Невозможно было использовать и пластиковую упругую бутыль, которой люди обычно пользуются для питья в невесомости. Но об этом уже позаботились. Бак, в котором принесли сироп, был из тех, какими пользуются на корабельной кухне для приготовления супа или кофе в невесомости. У него был ручной насос и длинный шланг. Было решено, с согласия Сэра Исаака, засунуть конец шланга как можно глубже в его горло. Но оказалось, что желающих выполнить это не находится. Хотя было известно, что Draco Veneris Dilsonii – цивилизованная раса, но всовывать голову по плечи между рядами этих зубов… Эту работу вызвался выполнить Дон, но тут же пожалел об этом, когда все с готовностью согласились. Он доверял Сэру Исааку, но помнил случаи, когда Лэйзи нечаянно наступал ему на ноги. Он надеялся, что дракон лучше контролирует свои двигательные функции, в противном случае извинения будут бесполезны, поскольку трупу они ни к чему.

Крепко держа в руке конец шланга, он задержал дыхание и порадовался, что перед полетом сделал укол против дурноты. Сэр Исаак не имел огненного языка, которые обычно бывают у сказочных драконов, но ощущение при прогулке в его пасть все равно было малоприятным. Дон с облегчением вздохнул, когда вылез обратно.

Сэр Исаак через Дона поблагодарил всех и выразил уверенность, что скоро поправится. Казалось, он заснул прямо посреди одной из своих свистящих фраз. Доктор приподнял ему веко и посветил в глаз карманным фонариком.

– Полагаю, зелье подействовало. Сейчас надо оставить его в покое и надеяться на лучшее.

Они вышли. Дон оглядел своего друга, решил, что нет никакой необходимости, дежурить около него, и вышел вслед за остальными. В этом отсеке не было иллюминатора, а ему хотелось в последний раз взглянуть на Землю, пока это было еще возможно. Он нашел то, что искал, пройдя через три палубы. Земля была на расстоянии пятнадцати тысяч миль, и Дону пришлось проталкиваться через толпу, чтобы взглянуть в иллюминатор. Зрелище было очень красивым и грустным; повисшая в бархатной черноте, окруженная яркими точками звезд, с пронизанной солнечными лучами атмосферой, планета сверкала так, что больно было смотреть и захватывало дыхание.

Тайфун закрывал северо-запад Тихого океана, но остальная часть была совершенно ясной. Он мог различить Нью-Чикаго, мог видеть Большой Каньон и, ориентируясь по нему, примерно указать место, где стояла школа. С помощью небольшого телескопа можно было увидеть и ее. Наконец Дон покинул свой наблюдательный пост. Его охватило чувство тихой приятной меланхолии, светлой тоски по покинутому дому. Его начали раздражать комментарии, которыми обменивались пассажиры; это было не радостное удивление туристов, а замечания якобы всезнающих, бывалых космических путешественников – хотя, в общем-то, все они покидали Землю, самое большее, во второй раз. Дон направился в свой отсек. Вдруг он с удивлением услышал, как кто-то окликнул его по имени. Он обернулся и увидел знакомого офицера. В руках у него был водэр Сэра Исаака.

– Ведь вы расположились рядом с этим ненормальным крокодилом, верно? Не могли бы вы захватить это с собой и передать ему?

– Да, конечно.

– Наш радиотехник говорит, что тут нужно менять половину деталей. Но сейчас эта штука работает.

Дон взял водэр и направился на третью палубу. Казалось, дракон спит, но вдруг один его глаз открылся и уставился на Дона. Сэр Исаак просвистел приветствие.

– Я принес ваш водэр, – сказал Дон. – Подвесить его на место?

Сэр Исаак вежливо отказался от помощи. Дон передал прибор в его все еще немного трясущиеся щупальца, и дракон сам присоединил его. Он прошелся щупальцами по клавишам, извлекая из водэра звуки, напоминающие крики испуганных уток. Удовлетворенный проверкой, он заговорил по-английски:

– Я вам очень благодарен за все, что вы для меня сделали.

– Пустяки, – ответил Дон. – Я случайно встретил офицера корабля на смотровой палубе, и он попросил меня отнести вам аппарат.

– Я имею в виду не это, а вашу помощь, когда я был болен и находился в опасности. Если бы вы не были так сообразительны и доброжелательны, если бы вы не знали настоящий язык, я мог бы потерять возможность когда-либо встретить свою счастливую смерть.

– Ерунда, – повторил Дон, чувствуя, что краснеет. – Я был рад помочь вам.

Он заметил, что речь дракона была прерывистой и не совсем отчетливой; создавалось впечатление, что его щупальцам недостает обычной подвижности. Кроме того, речь Сэра Исаака была менее правильной, чем обычно, и сильнее чувствовался акцент кокни – его водэр путал ударения и часто вместо "х" произносил "ф". Дон подумал, что землянин, который обучал Сэра Исаака английскому языку, вероятно, родился недалеко от церкви Боу Беллз.

Он также заметил, что его друг путается в своих глазах. Он все время направлял на Дона то один, то другой глаз, как будто плохо различал его. Дон подумал, что Сэр Исаак, должно быть, несколько превысил лечебную дозу.

– Нет уж, позвольте мне, – продолжал венерианин с достоинством, – оценить величину той услуги, которую вы мне оказали. – Он сменил тему:

– Я хотел бы спросить насчет слова «ерунда». Я не совсем точно понимаю его значение. Это имеет какое-то отношение к растениям?

Дон попытался объяснить ему значение слова. Дракон обдумал услышанное, затем ответил:

– Я полагаю, что частично понял ваши объяснения. Семантическое значение этого слова довольно многозначно и эмоционально. Оно, скорее, передает эмоциональное состояние человека, произносящего его.

– Именно так, – сказал Дон с облегчением. – Оно приобретает тот смысл, который вы хотите в него вложить. Все зависит от того, как вы его произносите.

– Ерунда, – произнес дракон, как бы пробуя слово на вкус. – Ерунда. Мне кажется, я начинаю чувствовать его. Отличное слово. Ерунда! Очень тонкие оттенки языка, конечно, нужно изучать, разговаривая с людьми, для которых этот язык родной. Может быть, я смогу отплатить вам тем, что научу вас оттенкам нашего языка, которым вы и без того пользуетесь с большим мастерством. Ерунда!

Так подтвердились подозрения Дона, что его умение изъясняться по-венериански пригодно лишь для того, чтобы торговать в уличном киоске, но не для того, чтобы беседовать с кем-то.

– Я, конечно, был бы благодарен за такую возможность, – ответил он. – Я не пользовался языком, который вы называете настоящим, долгие годы, с раннего детства. Я изучал ваш язык, беседуя с историком, который работал с моим отцом, изучая… – он просвистел слово «развалины». – Может быть, вы знаете его? Его звали Профессор Чарльз Дарвин. Дон просвистел имя профессора и по-венериански.

– Вы спрашиваете меня, знаю ли я его?! – последовал свист. – Это же мой брат! Его бабушка в девятом колене и мой дедушка в седьмом колене, можно сказать, произошли из одного яйца. Ерунда! Весьма и весьма ученая персона, хоть и очень молод.

Дон удивился, услышав, что Профессор Дарвин «молод». Будучи еще ребенком, он считал его почти таким же старым, как руины, которые тот изучал. Но, должно быть, Сэр Исаак смотрел на это по-иному.

– Вот здорово, – сказал Дон. – Может быть, вы знаете и моих родителей? Доктора Джеймса Харви и доктора Цинтию Харви?

Дракон устремил на него все свои глаза.

– Вы – их яйцо? Я не имел чести встречаться с ними, но все цивилизованные существа знают и о них, и об их работе. Теперь я уже не удивляюсь тому, что вы сами являетесь столь блестящей личностью. Ерунда!

Дон ощутил смущение, смешанное с удовольствием. Не зная, что сказать, он попросил Сэра Исаака потренировать его в языке, который тот называл настоящим. Это предложение было принято драконом с удовольствием. Они были так увлечены своим занятием, что едва не пропустили сообщение: «Всем пристегнуться! Сейчас будут включены двигатели! Приготовиться к изменению траектории!»

Дон взялся за бронированные бока своего друга и подтолкнул его к месту. Потом спросил:

– Вы уверены, что все будет в порядке?

Дракон издал звук, похожий на икоту, и с помощью водэра ответил:

– Я уверен, что все будет в порядке. На этот раз я хорошо подготовился.

– Надеюсь. А не хотите ли вы снять свой водэр? Я помогу вам.

– Да, пожалуйста.

Дон подошел к дракону, взял у него водэр и закрепил его вместе со своим багажом. Он едва успел пристегнуться ремнями к креслу, как ощутил нарастающее ускорение. На этот раз оно было не столь сильным и продолжительным, как при старте. Происходила корректировка траектории «Дороги славы» для сближения с «Террой-Орбитальной».

Командир корабля искусно манипулировал двигателями и обошелся без сложных маневров. Дон подумал, что капитан – хороший навигатор и отлично знает свое дело. По системе оповещения передали: «Можете отстегнуть ремни. Приготовьтесь к выходу!»

Дон вернул водэр Сэру Исааку и расстался с ним, так как дракону предстояло покинуть корабль через грузовой шлюз. Дон просвистел слова прощания и с багажом в руках направился к выходу.

«Терра-Орбитальная» представляла собой огромную бесформенную массу, висящую в космическом пространстве. Ее строили, потом перестраивали, добавляли к ней новые конструкции, приспосабливали в течение многих лет для разнообразных целей. Она была и станцией для наблюдения за погодой, и астрономической обсерваторией, и станцией слежения за метеоритами, и телетрансляционной станцией, и пунктом наведения военных ракет, и вакуумной лабораторией, и биологической лабораторией для работ в условиях полной стерильности, и многим другим.

Но главное – она служила посадочной станцией для грузовых и пассажирских перевозок, куда крылатые ракеты малого радиуса доставляли груз со всей Земли и где встречались с космическими лайнерами, летающими между планетами. Для них здесь имелись заправочные танки, ремонтные доки, которые могли принимать любые корабли, от самых огромных лайнеров до маленьких крылатых ракет, мастерские, а еще – гигантский вращающийся барабан под названием «Годдард-отель», в котором были искусственное притяжение и земная атмосфера. Он служил жильем для транзитных пассажиров и для персонала станции.

«Годдард-отель» выдавался из корпуса станции, как старая двухколесная тележка из кучи металлолома. Ось, на которой вращался его цилиндр, проходила через его центр и выступала далеко в космос. Именно к этой оси корабль присоединял свой шлюз-туннель. Пассажиры высаживались, а корабль направлялся в грузовой порт, расположенный в основной, невращающейся, части станции. Когда «Дорога славы» прибыла на станцию, там уже были три корабля: «Валькирия», на которой Дон должен был отправиться на Марс, «Наутилус» с Венеры, на котором Сэр Исаак должен был вернуться домой, и «Весна», курсирующая между Луной и «Террой-Орбитальной».

Два лайнера и лунный корабль были уже пришвартованы к корпусу станции. «Дорога славы» прикрепила переходник к оси отеля и сразу же начала высадку пассажиров. Дон подождал своей очереди, затем, подтягиваясь руками за скобы, проследовал через туннель и оказался в отеле, все еще находясь в состоянии невесомости.

Человек в комбинезоне указал дорогу Дону и еще десятку пассажиров к месту в середине туннеля, где располагалась кабина большого лифта. Круглая дверь ее была открыта, кабина медленно вращалась – она была частью самого отеля.

– Входите, – распорядился человек, – и следите, чтобы ваши ноги были направлены к полу.

Дон вошел и обнаружил, что одна из стен помечена крупными буквами: «ПОЛ». Дон взялся за скобу и устроился так, чтобы его ноги были направлены к «полу». Человек в комбинезоне вошел за ним и включил лифт.

Сначала притяжения не чувствовалось. Дон ощутил слабое головокружение от вращения. Он знал, что и раньше ездил на этом лифте, когда был помоложе, но уже не помнил, какие ощущения были при этом.

Вскоре лифт остановился. «Пол» сделался настоящим полом, хотя притяжение было значительно меньше земного, неприятное головокружение прекратилось. Лифтер открыл дверь и крикнул: – Все выходят!

Дон вышел в большое внутреннее помещение. В нем собрались уже почти все пассажиры корабля. Дон огляделся в поисках своего друга дракона, но вспомнил, что венерианин высаживается в грузовом порту. Он поставил вещи на пол и уселся на них.

Люди, казалось, были чем-то обеспокоены. Одна женщина сказала:

– Это возмутительно. Мы торчим здесь уже полчаса. Похоже, о нас забыли.

– Потерпи, Марта, – ответил мужской голос.

– Он говорит «потерпи»! Отсюда только один выход, и он закрыт. А если случится пожар?

– Ну и куда же ты тогда побежишь, моя дорогая? Снаружи ведь нет ничего, кроме вакуума.

Женщина повысила голос: – Я же говорила, что нам лучше поехать на Бермудские острова.

– Разве?

– Перестань цепляться!

Лифт еще раз высадил пассажиров, затем доставил последнюю партию. Корабль был пуст. Через довольно продолжительное время, в течение которого отовсюду раздавались возмущенные голоса и даже Дон начал поругивать в душе обслуживание, единственная дверь наконец открылась. Но вместо предупредительного служащего отеля в нее вошли три человека в военной форме. Двое были с лучевыми ружьями. Третий, с пистолетом на боку, шагнул вперед, твердо расставив ноги, упер кулаки в бока и сказал:

– Внимание! Сохраняйте спокойствие.

Наступила тишина. В этом голосе было нечто, что заставляло подчиняться не раздумывая. Он продолжал:

– Я – Мак-Мастерс, сержант сил обороны Республики Венера. Мой командир приказал объяснить вам ситуацию.

Толпа помолчала некоторое время, затем раздались возгласы удивления, беспокойства, недоверия и возмущения.

– Все заткнитесь! – крикнул сержант. – Успокойтесь. Никто не пострадает, если вы будете вести себя соответствующим образом. Республика захватила эту станцию, поэтому все подлежат проверке. Все земные барсуки будут немедленно возвращены на Землю. Те, кто направляется домой, на Венеру, полетят, если пройдут проверку на лояльность. А теперь мы рассортируем вас.

Взволнованный полный мужчина протолкался вперед.

– Вы понимаете, сэр, что вы говорите? «Республика Венера», подумать только! То, что вы делаете, – это пиратство!

– Ступай на место, толстяк.

– Вы не имеете права! Я хочу говорить с вашим командиром.

– Ступай на место, – медленно сказал сержант, или мне придется пнуть тебя в живот.

Человек, казалось, возмутился еще больше, но быстро смешался с толпой. Сержант продолжал:

– Те, кто направляется на Венеру, постройтесь в очередь у двери. Приготовьте удостоверения личности и свидетельства о рождении.

Пассажиры, еще недавно представлявшие собой дружную компанию путешественников, разделились на два враждебных лагеря. Кто-то воскликнул: «Да здравствует Республика!», после чего последовал звук пощечины. Один из военных протолкнулся в толпу и остановил стычку, грозившую перейти во всеобщую драку. Сержант положил руку на кобуру и сказал усталым голосом:

– Никакой политики, пожалуйста. Давайте приступим к делу.

Каким-то образом очередь установилась. Вторым в ней стоял человек, с радостью провозгласивший образование нового государства. Из носа у него сочилась кровь, но глаза сияли.

– Это великий день! Я ждал его всю свою жизнь, – сказал он, подавая документы сержанту.

– Все ждали, – ответил сержант. – Порядок. Проходите дальше для дальнейшей проверки. Следующий!

Дон старался успокоиться и привести мысли в порядок. Он был вынужден признать, что это все-таки случилось. Началась война. Война, которую он считал невозможной. Еще не бомбили города, но то, что происходило, вполне можно было назвать «Форт Самтер» [Обстрелом форта Самтер 12 апреля 1861 года началась Гражданская война в США] новой войны; Дон был достаточно умен, чтобы понимать это. Ему не нужно было угрожать пинком в живот, чтобы он осознал происходящее.

Потрясенный, он понял, что сбежал вовремя. «Валькирия», очевидно, была последним кораблем, отправлявшимся на Марс. Поскольку пересадочная станция находилась в руках восставших, новых кораблей теперь не будет много-много лет.

Сержант еще ничего не сказал о пассажирах, направлявшихся на Марс; Дон подумал, что первым делом для сержанта было разделить граждан двух враждующих планет. Он решил, что пока следует держать рот закрытым и ждать. В очереди произошла заминка. Дон услышал, как сержант сказал:

– Вы стоите не в той очереди, приятель. Вам нужно вернуться на Землю.

Человек, к которому он обращался, ответил:

– Нет, нет. Посмотрите внимательнее на документы. Я эмигрирую на Венеру.

– Вы чуть опоздали эмигрировать. Ситуация изменилась.

– Ну конечно. Я знаю, что она изменилась, и присоединяюсь к Венере.

Сержант почесал голову.

– Этого нет в инструкциях. Аткинсон! Пропустите этого человека, пусть с ним решит лейтенант.

Закончив с теми, кто отправляется на Венеру, сержант подошел к телефону на стене.

– Джон? Это говорит Марк. Я говорю из ясель. Удалось вытащить дракона? Нет? Дайте мне знать, когда «Дорога славы» снова будет в шахте приемника; я буду грузиться. – Он повернулся к толпе. – Ну ладно, вы, земляне. Будет небольшая задержка, и я должен перевести вас в другое помещение до тех пор, пока мы не будем готовы послать вас обратно на Землю.

– Минуточку, сержант! – воскликнул какой-то мужчина. – В чем дело?

– Где ожидать пассажирам, направляющимся на Луну?

– На Луну? Обслуживание на этой линии прекращено. Вы отправляетесь на Землю.

– Послушайте, сержант! Будьте благоразумны. Я не занимаюсь политикой; мне безразлично, в чьих руках эта станция, но у меня на Луне дело, настоятельно требующее моего присутствия. Задержка может стоить миллионы. Сержант уставился на него.

– Да, неудачно получилось. Вы знаете, братец, у меня за всю жизнь не было больше тысячи в кармане. Сама мысль о том, что можно потерять миллионы, ужасает меня. – Его тон резко изменился. – Вы болван. Вы когда-нибудь думали о том, что будет, если бомба упадет на крышу Тихо-Сити? Никакой купол не поможет.

Дон с беспокойством слушал. До сих пор сержант ничего не сказал о направлявшихся на Марс. Он встал в очередь в самом конце. У самой двери он замешкался.

– Пошевеливайся, парень, – сказал сержант.

– Я не собираюсь возвращаться на Землю, – ответил Дон.

– Вот как?

– Я лечу на Марс на корабле «Валькирия».

– Ты собирался туда, а теперь вернешься на Землю на «Дороге славы».

– Послушайте, мистер, – упрямо сказал Дон. – Я должен попасть на Марс. Там мои родители, и они меня ждут.

Сержант покачал головой.

– Паренек, мне очень жаль тебя. Честное слово. «Валькирия» не полетит на Марс.

– Как так?

– Она передается верховному командованию в качестве крейсера и направляется на Венеру. Думаю, тебе лучше вернуться на Землю. Мне очень жаль, что тебе не удастся встретиться с родителями, но война есть война.

Дон заставил себя сосчитать до десяти.

– Я не собираюсь возвращаться на Землю. Я буду ждать здесь, пока какой-нибудь корабль не полетит на Марс.

– В таком случае тебе придется держаться за какую-нибудь звезду. Почему?

Потому, – медленно сказал сержант, – что сразу же после того, как мы отсюда улетим, здесь не останется ничего, кроме радиоактивного облака. Хочешь поработать эталоном для счетчика Гейгера?