Текст книги "Восходящая тень"

Автор книги: Роберт Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 76 страниц) [доступный отрывок для чтения: 27 страниц]

Дважды он будет отмечен – Дважды к жизни, к смерти дважды.

Верный путь укажет цапля И укажет верно имя.

Он – Дракон и должен вспомнить Позабытое навеки.

Он – Дракон, и значит, должен Оплатить свое величье.

Но если цапля «укажет верно», то что же значит Дракон? Единственным Драконом, о каком он слышал, был Льюс Тэрин Теламон. Льюс Тэрин, Убийца Родичей, являлся Драконом; этот Дракон являлся Убийцей Родичей, ну а теперь появился и он сам. Но Дракон не мог быть помечен знаком Дракона. Возможно, речь шла о Драконовом Знамени. Во всяком случае живого Дракона никто не видел, скорее всего даже Айз Седай не знали, что это за существо.

– Ты изменился с тех пор, как я видела тебя в последний раз. Окреп, возмужал.

Ранд обернулся и с изумлением воззрился на стоявшую в дверях бледную, темноволосую и темноглазую женщину. Она была высока ростом и одета в серебристо-белое платье. Незнакомка дугой выгнула брови, увидев оплавленные комки металла на каминной полке. Ранд оставил их там намеренно, дабы они напоминали ему о необходимости держать себя в руках.

– Селин! – охнул он, устремляясь ей навстречу. – Откуда ты взялась? Как ты сюда попала? Я думал, ты осталась в Кайриэне или… – Он осекся, не желая признаваться в том, что почитал ее погибшей.

Тонкую талию женщины охватывал сверкающий серебряный пояс, а в волосах, падавших на плечи, поблескивали серебряные гребни, украшенные драгоценными камнями. Она была по-настоящему красива – рядом с ней и Илэйн, и Эгвейн показались бы простушками. Но, как ни странно, она уже не привлекала его, как прежде, возможно оттого, что он расстался с ней давным-давно, в Кайриэне, еще не охваченном пожаром усобиц.

– Я появляюсь там, где мне угодно, – сурово ответила женщина, глядя ему в глаза. – Пусть ты отмечен, это не имеет значения. Ты был моим и все еще мой. Всякая другая женщина ничего не значит в твоей жизни.

Я явилась, чтобы потребовать себе то, что принадлежит мне по праву.

Ранд уставился с недоумением на нее. Отмечен? Что она имела в виду? Его руки? И с чего это она вздумала утверждать, что он принадлежит ей?

– Селин, – обратился он к ней, стараясь, чтобы голос звучал помягче, – нам было хорошо вместе в те тяжелые дни. Я никогда не забуду, как ты помогла мне, но, в конце концов, мы были всего лишь попутчиками. Мы путешествовали вместе – только и всего. Раз уж ты здесь, можешь занять лучшие апартаменты в Твердыне и оставаться, сколько тебе заблагорассудится, пока не вернешься в Кайриэн. Я позабочусь о том, чтобы тебе вернули твои владения.

– Ты отмечен, – промолвила она с усмешкой. – Владения в Кайриэне, говоришь? Кажется, у меня и впрямь были там какие-то земли. Мир изменился, и нынче все обстоит не так, как прежде. И Селин – всего лишь одно из имен, которыми я порой пользуюсь. Но ты, Льюс Тэрин, должен знать: мое истинное имя – Ланфир.

Ранд недоверчиво хмыкнул.

– Глупая шутка, Селин. С таким же успехом, – заметил он, – я мог бы назвать себя одним из Отрекшихся, а то и самим Темным. Но мое имя – Ранд.

– Мы называем себя не Отрекшимися, а Избранными, – спокойно отвечала женщина, – ибо мы избраны, дабы вечно править миром. Мы бессмертны – и ты тоже можешь стать бессмертным, если пожелаешь.

Ранд с тревогой смотрел на Селин. Неужто она и впрямь считает себя… Должно быть, тяготы, с которыми она столкнулась по дороге в Тир, помутили ей рассудок. Но нет, она не выглядела безумной. Селин была холодна, спокойна и уверена в себе. Не раздумывая, Ранд потянулся к саидин и неожиданно уткнулся в невидимую стену, отделявшую его от Источника.

– Ничего у тебя не выйдет, – усмехнулась женщина.

– О Свет, – выдохнул Ранд, – значит, ты и вправду одна из них.

Он медленно попятился к постаменту. Если он не сможет воспользоваться Калландором как са'ангриалом, то, возможно, сумеет использовать его как меч. Но как можно поднять меч против женщины, против Селин? Но она ведь Ланфир, одна из Отрекшихся.

Юноша уперся спиной в стену, но, обернувшись, ничего не увидел. Стена, невидимая, непреодолимая, отделяла его от Калландора. Меч поблескивал всего в паре шагов от него, но он был недостижим. В отчаянии Ранд ударил кулаком по невидимому барьеру – он был тверд, как скала.

– Я не могу полностью доверять тебе, Льюс Тэрин. Пока – не могу. – С этими словами женщина подошла совсем близко, и Ранд подумал, что мог бы, наверное, просто схватить ее. Он был куда выше и сильнее ее, но, пользуясь Силой, она могла скрутить его, как котенка. – Я не могу позволить тебе взять его, – промолвила Ланфир, искоса поглядывая на Калландор. – Это слишком мощный са'ангриал. Из тех, какие может использовать мужчина, сильнее его есть только два. И, насколько мне известно, один из них все еще существует. Нет, Льюс Тэрин, пока я не могу тебе доверять.

– Не называй меня так, – прорычал он. – Меня зовут Ранд. Ранд ал'Тор.

– Ты – Льюс Тэрин Теламон. О, внешне у тебя, конечно же, нет с ним ничего общего, кроме, пожалуй, роста, но я узнала бы, кому принадлежат эти глаза, даже если бы увидела тебя в колыбели. – Неожиданно женщина рассмеялась:

– Насколько бы все упростилось, найди я тебя младенцем. Никто не помешал бы мне… – Смех оборвался, и взгляд ее посуровел. – Хочешь взглянуть на меня в истинном обличье? Ты ведь не помнишь его, не так ли?

Ранд силился произнести «нет», но язык ему не повиновался. Как-то раз ему довелось увидеть сразу двух Отрекшихся – Агинора и Балтамела, первыми обретших свободу после трех тысяч лет заточения в узилище вместе с Темным. Агинор иссох настолько, что скорее напоминал скелет, а не живого человека, а Балтамел постоянно скрывал лицо под маской и, кажется, сам страшился собственного облика.

Воздух задрожал вокруг Ланфир, и она преобразилась. Несомненно, она была старше Ранда, но не в этом суть: сейчас она выглядела взрослее. Более зрелой. И пожалуй, еще прекрасней, если такое вообще возможно. Все равно что пышный цветок по сравнению с нераспустившимся бутоном. И хотя теперь юноша знал, кто она такая, у него пересохло во рту.

Ее темные уверенные глаза с интересом изучали лицо Ранда. Как видно, женщина осталась довольна тем, что он не сумел скрыть восхищения. Она улыбнулась:

– Я была погребена заживо, погружена в сон без сновидений там, где остановлен ход времени. Обращение Колеса не касалось меня. Но теперь я предстала перед тобой в истинном облике, и ты в моих руках. Время игр и уверток миновало, Льюс Тэрин. Давно миновало.

Сердце у него упало.

– Значит, ты собираешься убить меня? Сожги тебя Свет, я…

– Убить тебя? – удивилась Ланфир. – Нет, я просто намерена заполучить тебя – заполучить навсегда. Ты ведь и был моим задолго до того, как тебя похитила эта белобрысая размазня. Да что там, задолго до того, как ты вообще ее увидел. Ты любил меня!

– А ты любила власть! – вдруг слетело у него с языка. Похоже, он сказал правду, да так оно и есть, только вот откуда взялись у него эти слова?

Услышав это, Селин-Ланфир опешила, но быстро совладала с собой.

– Ты многому научился, – сказала она, – трудно поверить, что это удалось тебе без посторонней помощи. Но ты по-прежнему блуждаешь в лабиринте, и твое неведение может стоить тебе жизни. Кое-кто из Избранных – Саммаэль, Равин, Могидин – не будет ждать, потому что слишком боится тебя. Возможно, найдутся и другие, но эти – точно. Они явятся за тобой, и не для того, чтобы переубеждать тебя, как я. Они подберутся к тебе тайком, во сне, чтобы взять твою жизнь. Ведь ими движет страх. Но есть и другие – те, кто мог бы научить тебя всему, что ты некогда знал, и тогда никто не осмелился бы противостоять тебе.

– Научить меня? Ты хочешь, чтобы я позволил кому-нибудь из Отрекшихся учить меня?

– Отрекшемуся… Мужчине, который был Айз Седай в Эпоху Легенд. Мужчине, не просто способному направлять Силу, но изучившему все премудрости обращения с Источником.

– Нет! – отвечал Ранд. – Даже если бы мне и предложили такое, я бы отказался. Да и как иначе? Я враг им всем – и тебе тоже! Мне ненавистно все, за что ты выступаешь.

Глупец! – тут же обругал себя Ранд. Угодил в ловушку и, вместо того чтобы прикусить язык, разыгрываю героя из древних преданий, рискуя разозлить ее и подтолкнуть к действиям. Но юношу понесло, и ему было не остановиться.

– Я уничтожу тебя, если смогу! И тебя, и Темного, и всех Отрекшихся до последнего!

В глазах женщины промелькнул опасный блеск:

– Да ты хоть знаешь, почему они страшатся тебя? Имеешь хоть какое-нибудь понятие? Они боятся, что Великий Повелитель Тьмы возвысит тебя над ними.

Ранд сам удивился тому, что у него вырвался смех:

– Великий Повелитель Тьмы? Выходит, и ты не смеешь назвать его по имени? Простые люди боятся накликать беду, поминая его имя, но ты вроде бы другое дело. Или ты тоже боишься?

– Назвать его по имени было бы святотатством, – сказала Ланфир. – Знай: им – Саммаэлю и прочим – есть чего бояться. Ты нужен Великому Повелителю. Он намерен возвысить тебя над всеми. Он сам говорил мне об этом.

– Чушь! Темный все еще в заточении в Шайол Гул, иначе я бы уже сражался с ним в Тармон Гай'дон. А если он прознает о моем существовании, то, конечно, будет стремиться уничтожить меня. Ведь я собираюсь сразиться с ним.

– О, это он знает. Великому Повелителю ведомо куда больше, чем ты думаешь. И несмотря на заточение, с ним можно поговорить. Надо прийти в Шайол Гул, к Бездне Рока, там ты можешь… услышать его… очиститься перед ним. – Лицо ее просветлело, оно выражало молитвенный экстаз. Взор ее был устремлен вдаль, словно она узрела нечто прекрасное и удивительное. – Слова бессильны описать это, – промолвила Ланфир, – ты должен испытать все сам – только тогда ты сможешь это понять. Ты должен. – Она впилась в него взглядом, и в ее огромных темных глазах светилась мольба:

– Преклони колени перед Великим Повелителем, и он возвысит тебя над всеми. Ты сможешь повелевать миром, как тебе угодно и сколько угодно, для этого нужно лишь один раз преклонить колени. Всего один раз. Признать его – и ничего больше. Он сам говорил мне это. И тогда Асмодин научит тебя пользоваться Силой так, чтобы она не угрожала тебе, он научит тебя всему. Позволь мне помочь тебе. Потом мы сможем уничтожить их всех – Великому Владыке нет до этого дела. Мы уничтожим всех – даже Асмодина, как только он научит тебя всему тому, что знает. Мы с тобой сможем править миром вечно под покровительством Великого Повелителя. Мало того, – голос ее упал до шепота, в котором слышались и воодушевление, и страх, – сохранилось два великих са'ангриала, изготовленных перед самим Разломом. Одним из них можешь воспользоваться ты, а другим – я. Своим могуществом они намного превосходят этот меч. С их помощью мы могли бы бросить вызов… даже Великому Повелителю. Даже самому творцу!

– Ты сошла с ума, – задыхаясь, проговорил Ранд. – Отец Лжи обещает мне свое покровительство? Но ведь я рожден для того, чтобы сразиться с ним. Я здесь для того, чтобы исполнить Пророчество! И я буду сражаться с ним и со всеми вами, сражаться до самой Последней Битвы! До последнего моего вздоха!

– Но зачем? Тебе вовсе не нужно этого делать. Пойми, Пророчества лишь сулят людям надежду. Следуя им, ты неизбежно вступишь на путь, ведущий к Тармон Гай'дон, а стало быть, к погибели. Могидин или Саммаэль уничтожат твое тело, а Великий Повелитель Тьмы – твою душу. Ты проиграешь окончательно и бесповоротно. И не возродишься более, сколь бы долго ни обращалось Колесо Времени!

– Нет!

Ланфир устремила на него изучающий взгляд, показавшийся Ранду бесконечно долгим, – видно, прикидывала, чем бы еще пронять юношу.

– Я могла бы просто взять тебя с собой, – произнесла она наконец. – Могла бы доставить тебя к Великому Повелителю, хочешь ты того или нет. Есть способы воздействовать на упрямцев. – Она умолкла, очевидно желая увериться в том, что ее слова подействовали.

По спине Ранда катился пот, но лицо юноши оставалось бесстрастным. Он чувствовал – необходимо что-то предпринять, пусть даже и без надежды на успех. Вторая попытка дотянуться до саидин тоже оказалась тщетной – он уперся в ту же непроницаемую стену. Он начал оглядываться по сторонам, делая вид, что размышляет. Калландор поблескивал позади него и был столь же недостижим, как если бы находился на другом берегу Океана Арит. Его поясной нож лежал на столе рядом с кроватью, вместе с почти законченной фигуркой лисицы, которую он вырезал из дерева. С каминной полка Ранда поддразнивали бесформенные комки оплавленного металла, и в этот момент в дверь бесшумно скользнул человек в тускло-сером одеянии. В руке он держал нож. Встрепенувшись, Ранд обернулся к Ланфир.

– Ты всегда был упрямцем, – пробормотала она. – На сей раз я не стану забирать тебя с собой. Хочу, чтобы ты отправился со мной по доброй воле. И я добьюсь этого. В чем дело? Почему ты хмуришься?

Кто это прокрался в комнату? Взгляд Ранда не задержался на человеке с ножом. Повинуясь внезапному порыву, юноша оттолкнул Ланфир и потянулся к Источнику. Невидимый щит мгновенно исчез, и в руке Ранда вспыхнул пламенный клинок. Незнакомец бросился к юноше, нацеливая нож для смертельного удара снизу. Движения его были почти неуловимы для глаз. Но Ранд развернулся в позицию «Дуновение ветра над стеной» и отсек сжимавшую нож руку, а затем вонзил меч в сердце противника. Ранд на миг заглянул в страшные глаза – безжизненные, хотя враг еще не испустил дух – и вытащил меч.

– Серый человек, – произнес юноша. Только сейчас он осмелился перевести дыхание.

Истекающий кровью труп валялся на ковре. Теперь можно было разглядеть его. Обычно же убийц на службе Тени удавалось заметить, когда было уже поздно.

– В этом не было смысла, – заявил юноша, обращаясь к Ланфир. – Ты и сама могла бы прикончить меня. Зачем же ты натравила на меня Серого?

Ланфир встревоженно взглянула на него и сказала:

– Я не использую Бездушных. Я ведь говорила, что между нами. Избранными, существуют… разногласия. Теперь я вижу, что припозднилась, пожалуй, на день. Но у тебя еще осталась возможность пойти со мной. Пойти, чтобы учиться. Учиться, чтобы выжить. А то, знаешь ли… этот меч… – На лице ее появилась глумливая усмешка. – Ты не в состоянии использовать и десятой доли своей истинной мощи. Пойдем со мной, тебе необходимо учиться. Или ты решил убить меня? А ведь я освободила тебя, чтобы ты сумел защититься.

Судя по голосу и позе, Ланфир ожидала нападения или во всяком случае готова была его отразить. Но не это удержало Ранда. Она освободила его от пут – это правда, но и не это остановило юношу. Пусть она в стане Отрекшихся и служит злу так долго, что любая Черная сестра показалась бы рядом с ней невинным младенцем. Но Ранд видел перед собой женщину и, хотя сам проклинал себя за глупость, ничего не мог с собой поделать. Наверное, он смог бы поднять на нее руку, попытайся она убить его. Возможно. Но она просто стояла и ждала, что предпримет он. Очевидно, Ланфир была готова применить Силу, причем в таких формах, о каких он и понятия не имел. Скорее всего, она бы так и поступила, если бы он попробовал удержать ее. Правда, в свое время ему удалось оградить от Источника Илэйн и Эгвейн, но он сам не знал, как это у него получилось. Тогда это вышло само собой, и он сомневался, что сумеет повторить нечто подобное. Хорошо еще, что он крепко держался за саидин, – ей не удастся снова застать его врасплох. Он терпеливо сносил горечь, от которой выворачивало желудок, ведь сейчас саидин был для него больше, чем жизнь.

И в этот миг страшная мысль поразила Ранда. Айильцы. Что с ними? Даже Серый Человек не смог бы незамеченным проскользнуть мимо полудюжины айильцев. – Что ты сделала с ними? – вскричал Ранд, отступая к двери и не отрывая взгляда от Ланфир. – Что ты сделала с моей охраной?

– Ничего, – невозмутимо отвечала Ланфир. – Не выходи отсюда. Возможно, эго всего лишь проверка для того, чтобы выяснить, насколько ты уязвим. Однако и простая проверка может стоить тебе жизни, если ты не проявишь осмотрительности.

Но Ранд рывком распахнул левую створку двери, и перед ним предстала жуткая сцена.

Глава 10. ТВЕРДЫНЯ НЕРУШИМА

Взгляд юноши упал на мертвые тела. Айильцы. Их тела лежали вперемежку с трупами ничем не примечательных людей в обычной одежде. Скорее всего, нападение застало стражников врасплох. Несмотря на это, каждый из нападавших был пронзен по меньшей мере двумя айильскими копьями, но и айильская стража полегла на месте.

Но этим делом не кончилось. Стоило Ранду открыть дверь, как на него обрушился шум сражения: крики, стоны и звон стали о сталь отдавались эхом под колоннами из краснокамня. Защитники Твердыни отбивались от наседавших на них могучих звероподобных существ с телами, напоминавшими человеческие, но с уродливыми звериными или птичьими мордами. У некоторых были рога, клювы или петушиные гребни. Передвигались они на звериных лапах, заканчивающихся когтями или копытами, однако попадались среди них и чудища, обутые в сапоги, как люди. Оружие этих существ было таким же чудным, как и они сами: причудливой формы топоры и выгнутые в обратную сторону мечи, смахивающие на огромные косы. Троллоки. И с ними был Мурддраал в черной броне, гибкий и изворотливый, словно змея, с бескровным, мертвенно-бледным лицом.

Где-то в недрах Твердыни раздался звон гонга – сигнал тревоги. Неожиданно звон оборвался, но тут же был подхвачен другим гонгом, а вслед за ним и остальными. Бронзовый гул набатов наполнил Твердыню.

Защитники держались и пока превосходили нападавших числом, но люди несли большие потери, чем чудовища. На глазах у Ранда Мурддраал, с легкостью уворачиваясь от копий Защитников, правой рукой вонзил смертоносный клинок в горло солдата, а левой страшным ударом снес пол-лица капитану. Защитники впервые столкнулись с врагом, рассказы о котором считали пустой болтовней заезжих торговцев. И теперь солдаты были близки к панике. Один воин, с которого сбили шлем, отбросил копье и пустился было наутек, но подскочивший троллок раскроил ему череп массивным топором. Другой солдат, бросив взгляд на Мурддраала, с воплем кинулся бежать, но Мурддраал преградил ему путь. Ранд понял: еще мгновение – и Защитники разбегутся кто куда.

– Эй, Исчезающий! – окликнул он Мурддраала. – Померяйся силами со мной!

Мурддраал замер на месте и обратил к Ранду бледное, лишенное глаз лицо. Леденящий страх обуял Ранда, но страх не мог проникнуть сквозь кокон пустоты, окружавший юношу, когда он касался Источника. Однако не зря в Порубежье говаривали: «Взор Безглазого – страх». В детстве Ранд слышал рассказы о том, что Исчезающие ездят на тенях и способны мгновенно пропадать из виду. Похоже, старые поверья не так уж далеки от истины.

Мурддраал двинулся на него, и Ранд, перепрыгивая через громоздившиеся у порога мертвые тела, направился навстречу противнику. Сапоги его скользили по окровавленному мраморному полу.

– Твердыня, к оружию! – вскричал юноша. – Твердыня нерушима! – Это был древний боевой клич Тира. Ранд слышал его в ту ночь, когда Твердыня впервые не устояла.

Ему показалось, что из комнаты донесся раздосадованный возглас: «Дурак», – но размышлять о том. что задумала Ланфир, не было времени. Ранд отвлекся лишь на долю секунды, но и это едва не стоило ему жизни. Лишь в последний миг он успел отбить удар черного клинка Мурддраала своим пламенеющим мечом.

– Твердыня, к оружию! – вновь закричал Ранд. – Твердыня нерушима! – Он обязан сплотить и воодушевить Защитников, не то придется в одиночку отбиваться от Мурддраала и двух десятков троллоков. – Твердыня нерушима! – поддержал его клич кто-то из Защитников, а следом его подхватили и другие.

Гибкостью движений своего как будто лишенного костей тела Мурддраал напоминал змею, а поблескивающие словно змеиная чешуя пластины брони усиливали это сходство. Но и змеиное жало не способно разить столь стремительно. Некоторое время Ранду удавалось лишь отводить смертоносную сталь от своего не защищенного доспехами тела. Он знал, что черный клинок Мурддраала наносит страшные, незаживающие и почти не поддающиеся исцелению раны, подобные той, что была у него на боку. Всякий раз, когда черная сталь, выплавленная в Такандаре, у отрогов Шайол Гул, сталкивалась с порожденным Силой пламенеющим клинком, вспыхивал ослепительный свет.

– Пришел твой конец, – прошипел Мурддраал. Голос его напоминал шорох опавших листьев. – Я скормлю твое тело троллокам, а твоих женщин заберу себе.

Никогда еще Ранд не сражался так отчаянно и в то же время столь хладнокровно. Исчезающий мастерски владел оружием. Поначалу Ранд только отводил меч Мурддраала плоскостью своего клинка, однако, улучив момент, он наконец обрушил свой меч на оружие противника под прямым углом. Огненное лезвие с шипением рассекло черную сталь. Следующим ударом Ранд снес с плеч безглазую голову. Из обрубка шеи фонтаном забила черная кровь. Но и обезглавленный, Мурддраал продолжал вертеться, размахивая обрубком меча.

Как только голова Мурддраала слетела с плеч, троллоки с дикими воплями попадали на пол. Они бились в конвульсиях, раздирая морды грубыми волосатыми лапами. В этом таилась слабость Мурддраала и его звероподобного воинства. Мурддраал не мог полагаться на троллоков, а потому привязывал их к себе каким-то неведомым Ранду способом – эта связь обеспечивала покорность троллоков, но она же не позволяла им надолго пережить своего предводителя.

В живых осталось не более двух дюжин Защитников, однако они не стали терять времени. Они пронзали копьями корчившихся на полу чудовищ, пока те не затихли. Солдатам удалось сбить с ног и Мурддраала; поваленный, он продолжал наобум наносить удары. Когда смолкли вопли троллоков, стали слышны стоны раненых людей. Увы, Защитников погибло куда больше, чем Отродий Тени. Мраморный пол был скользким от крови, хотя на темных каменных плитах она была почти не видна.

– Оставьте его, – приказал Ранд защитникам, пытавшимся добить Мурддраала. – Он уже мертв. Просто Исчезающие долго не могут смириться с тем, что жизнь их покинула. – Об этом как-то раз, казалось, это было давным-давно, рассказывал Ранду Лан. В свое время он сам имел возможность убедиться в этом. – Позаботьтесь лучше о раненых, – добавил юноша.

Защитники попятились, со страхом взирая на обезглавленное, исколотое копьями тело, дрожащими голосами бормоча что-то о Таящемся. Так в легендах и преданиях Тира называли Исчезающего, Мурддраала. Некоторые принялись осматривать павших – не подаст ли кто признаков жизни. Раненым помогали подняться на ноги, а остальных оттаскивали в сторону. В живых, увы, остались немногие. Да и раненым товарищам солдаты мало чем могли помочь – они лишь наскоро перевязывали их, разрывая собственные окровавленные рубахи.

Теперь вид у Защитников Твердыни был отнюдь не такой щеголеватый, как прежде. Их пробитые и покореженные во многих местах латы больше не сверкали, а некогда безупречные черные, с золотым шитьем мундиры были измазаны кровью. Многие воины лишились своих шлемов, а иные с трудом держались на ногах, опираясь на копья. Они тяжело дышали, а на их лицах застыло выражение ужаса и странного оцепенения. Солдаты бросали на Ранда неуверенные, опасливые взгляды – будто это он призвал этих тварей из Запустения.

– Оботрите наконечники копий, – распорядился Ранд. – Кровь Исчезающего разъедает металл, как кислота.

Многие из воинов не сразу сообразили, как исполнить этот приказ, – единственным подручным средством оказались рукава погибших соратников. Но завершившаяся схватка была не единственной – из глубин Твердыни доносились приглушенные выкрики и звон клинков. Ну что ж, решил Ранд, мне уже удалось собрать воинов вокруг себя, попробую еще раз вдохновить их на бой. Повернувшись спиной к Защитникам, он скомандовал:

– За мной! – И воздел над головой пламенный меч, чтобы напомнить солдатам, кто их ведет. Правда, Ранд не был уверен в том, что кто-нибудь не всадит ему в спину копье. Так что приходилось рисковать. – За мной! За Твердыню! Твердыня нерушима!

Юноша двинулся по коридору и некоторое время слышал лишь звук собственных шагов. Затем послышался топот сапог Защитников, а следом и возгласы:

– За Твердыню! За Твердыню и Лорда Дракона! Твердыня нерушима! – Один голос, другой, третий…

Ускоряя шаг, Ранд повел свое израненное войско – всего два десятка солдат – туда, откуда доносился шум боя.

Где сейчас Ланфир? И какая роль в случившемся принадлежит ей? Размышлять об этом Ранду было некогда. Коридоры Твердыни были усеяны мертвыми телами, лежавшими в лужах собственной крови, – Защитники, слуги, айильцы, дамы в одеяниях из тонкого полотна и служанки в грубошерстных платьях вперемежку валялись там, где их настигла смерть. Троллокам было все равно, кого убивать, – убийство доставляло им удовольствие. Однако жестокость этих тварей была ничем по сравнению с изуверством Мурддраалов, упивавшихся болью и страхом своих жертв. Ниже, в глубине Твердыни, кипели схватки. Троллоки – под предводительством Мурддраалов или в одиночку – сеяли вокруг себя смерть; они рубились с Защитниками и айильцами, а заодно безжалостно истребляли безоружных. В жажде крови они не знали удержу. Там, где появлялся Мурддраал, все в ужасе бежали. Все, кроме айильцев и Ранда. Юноша пропускал троллоков, стараясь уничтожить Исчезающих. Порой, испуская дух, Мурддраал забирал с собой и отряд троллоков, но так было не всегда. Некоторые из сопровождающих Ранда защитников пали, но к его отряду присоединились айильцы, и он почти удвоился в числе. Порой вокруг Ранда собиралось немалое число воинов, порой они рассеивались – отставали, ввязавшись в свалку, – и он оставался в одиночестве. Те, кто последовал за Рандом вначале, были уже убиты. Пробегая по коридору на звук очередной схватки, Ранд, которого в это время сопровождала пара Защитников, бросил взгляд вниз, через балюстраду, и в находившемся этажом ниже зале увидел Морейн и Лана. Стоявшая с высоко поднятой головой Айз Седай напоминала воспетую в сказаниях повелительницу сражений. Пытавшиеся приблизиться к ней звероподобные чудовища вспыхивали, точно факелы, но их тут же сменяли другие твари, высыпавшие из многочисленных коридоров. Троллоков, избегнувших испепеляющего огня Морейн, настигал меч Лана. Лицо Стража было залито кровью, но он проскальзывал между нападающими с таким хладнокровием, будто упражнялся в фехтовании перед зеркалом. Казалось, что у Лана глаза на затылке: когда троллок с волчьей мордой нацелил в спину Морейн тайренское копье. Страж мгновенно развернулся и отсек нападавшему ногу по колено. С жутким завыванием троллок повалился на пол, но и при этом пытался достать Лана копьем. И тут другой троллок обухом топора подсек стражу колени.

Ранд не успел прийти на помощь друзьям, пятеро троллоков обрушились на него и двух его спутников и оттеснили от балюстрады. Пятерым Исчадиям Тени ничего не стоило бы расправиться с тремя людьми, когда бы одним из них не был Ранд, чей меч рассекал броню, словно паутину. Один из Защитников пал, а другой погнался за раненым троллоком, единственным, которого Ранд не успел уложить на месте. Когда юноша примчался обратно к балюстраде, снизу поднимался запах горелого мяса, пол был усеян огромными тушами троллоков, но Морейн и Лан бесследно исчезли.

Спор шел за власть над Твердыней. Или – за жизнь Ранда. То здесь, то там вспыхивали короткие схватки и стихали, когда одной стороне удавалось одолеть другую. Люди сражались не только с троллоками и Мурддраалами, им приходилось драться и с людьми, примкнувшими к Отродьям Тени. С виду эти Приспешники Темного смахивали на бывших наемных головорезов или кабацких забулдыг. Похоже, эти вояки сами боялись троллоков и Мурддраалов, однако это не мешало им ожесточенно набрасываться на людей. Дважды Ранд с удивлением видел, как троллоки схватывались с троллоками. Оставалось лишь предположить, что Мурддраал утратил контроль над своими подручными и эти твари кромсают друг друга, повинуясь природной жажде крови. Ну что ж, в этом Ранд препятствовать им не собирался.

Пробегая по коридору, юноша свернул за угол и налетел на троих троллоков. Один из них, с крючковатым орлиным клювом на человеческом лице, деловито отрезал руку у трупа тайренской дамы, остальные же, облизываясь, смотрели на него. Троллоки пожирали любое мясо, не гнушаясь и человечиной. И Ранд и чудовища замерли от неожиданности, но юноша оправился первым. Миг – и гигант с орлиным клювом повалился на бок со вспоротым брюхом. Избранная позиция – «Ящерица в боярышнике» – помогла бы юноше расправиться и с остальными, но упавший троллок лягнул Ранда ногой. Юноша зашатался, и целивший во второго противника удар оказался неточным – он лишь отсек добрый кусок кольчуги. Правда, троллок с волчьей мордой тоже упал, но, падая, увлек за собой и Ранда. Юноша оказался на полу, придавленный массивной тушей. Враг, оставшийся на ногах, занес над ним свой шипастый топор, и на его клыкастой кабаньей морде появилось нечто вроде улыбки. Ранд пытался высвободиться, но тщетно.

И тут меч-коса рассек скалившуюся кабанью морду. Невесть откуда взявшийся рогатый, с козлиной мордой троллок вытащил из раны свой меч и, стуча копытами по каменным плитам, устремился прочь.

Наполовину оглушенный, Ранд с трудом выбрался из-под тела мертвого врага. Троллок спас меня. Троллок? Густая и темная троллочья, кровь покрывала его с головы до ног. Далеко внизу, там, куда умчался козломордый троллок, вспыхнуло бледно-голубое сияние, и Ранд увидел двух Мурддраалов. Нанося столь молниеносные удары, что они чуть не сливались в единое пятно, Исчезающие сражались друг с другом. Один из них оттеснил другого в боковой коридор, и бледные вспышки пропали из виду.

Я сошел с ума, вот в чем дело. Я сошел с ума, и все это только безумный сон.

– Ты многим рискуешь, бегая как сумасшедший с этим твоим… мечом.

Услышав знакомый голос, Ранд обернулся. Ланфир вновь приняла облик юной девушки и выглядела сейчас не старше, а возможно, и моложе его самого. Небрежно приподняв подол белоснежного платья, Отрекшаяся невозмутимо, словно через бревно, переступила через труп растерзанной тайренской леди.

– Ты строишь шалаш, – продолжила Ланфир, – а мог бы мановением руки воздвигнуть мраморный дворец. С твоими способностями ты мог бы истребить этих троллоков – и тела их и души – разом, а вместо того сам едва не лишился жизни. Тебе необходимо учиться. Присоединяйся ко мне.

– Это твоих рук дело? – требовательно спросил Ранд. – Спасший меня троллок? Дерущиеся друг с другом Мурддраалы? Что все это значит?

Некоторое время она молча смотрела на него, затем с легким сожалением покачала головой: