Текст книги "Письма к дядюшке Клодомиру"

Автор книги: Роберт Домманже

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Подготовка к испытаниям

Подготовка, дядюшка Клодомир, разделяется, собственно, на дрессировку и тренировку.

Дрессировка, которую мы рассматривали до сих пор, это – дрессировка общая, которую необходимо дополнить дрессировкой специальной, предназначенной для случаев, когда собака должна доказать свои качества и свое воспитание.

Во всякой дрессировке существует первая ступень, имеющая своею целью подготовить собаку, и вторая ступень, служащая для совершенствования собаки.

Дрессировка специальная дается большею частью самой практикой; каждый охотник изменяет несколько работу своей собаки, применительно к своим привычкам, своей дичи, своим угодьям.

Владелец, если только он не дал Вам вполне определенных указаний, не может быть в претензии, если его собаке, в первые дни, недостает опытности в подаче в тех условиях, в которых он ею пользуется.

Но на публичных испытаниях никто не может входить в эти соображения, так как программы и правила достаточно ясны; выводящий собаку на испытания должен стараться дрессировать ее, имея в виду удовлетворить предлагаемым требованиям, и его рассказы и объяснения судьям были бы совершенно неуместны.

Если бы собак награждали за россказни ведущих их, все собаки имели бы почетные призы.

Получив программу, Вы должны отыскать в ней детали, выходящие из ряда обычных в Вашей работе.

Для конкурса подачи, например, на выставке, надо не только учить собаку безукоризненной подаче назначенных для того животных, но и приучать ее подавать среди лающих собак, движущихся людей и т. д.

Для испытаний большого поиска надо работать свою собаку в компании с другим дрессировщиком, тоже готовящим собаку. Тут дело идет уже не о том аллюре, каким собака работает на охоте, но аллюре очень быстром, который собака должна быть в состоянии поддержать в течение получаса самое большее всякий раз, как се заставят работать. Специальною дрессировкою и надо незаметно довести собаку до такого поиска и такого хода.

Для испытаний «по-французски», наоборот, надо уменьшить быстроту и ширину поиска: Ваша собака должна предстать такою, какою она бывает в середине дня на охоте в жаркий сентябрьский день.

Если бы Вы вели собаку в Германии на «смешанных испытаниях», надо было бы приучить ее душить кошек и лисиц и подавать их, идти по следу козла и лаять при виде мертвого животного. Собака в день публичного появления теряет, по великому закону, царящему на всех экзаменах, по крайней мере десять процентов своих качеств и, если раньше она не имела их всех, она сильно рискует потерпеть неудачу. Этим объясняются посредственные награды, полученные очень хорошими собаками.

Вспомните, дядюшка Клодомир, о прелестном маленьком сеттере Сэр-Фредерик, выведенном Тибо в Мисси-ле-Льесс в 1904 г., который, хотя и был прекрасно дрессирован, допускал грубые ошибки, отказываясь даже делать стойки, так как чувствовал сзади себя присутствие незнакомых собак.

Фредерика погубило не то, что он не был подготовлен к парным испытаниям, ибо его ежедневно работали в паре с его товарищами по питомнику, а то, что он не привык хорошо себя чувствовать в присутствии толпы людей и незнакомых собак.

Для специальной дрессировки, которая нас сейчас занимает надо очень внимательно изучить характер собаки. Если одинаковой постепенной работой достигается успех почти со всеми собаками самых разнообразных характеров, когда мы занимаемся первой ступенью дрессировки, то, при окончательной постановке, особенности в работе с каждой собакой зависят от ее физических и моральных качеств.

Тренировка, имеющая целью привести в наилучшее состояние легкие и мышцы собаки, подчинена также общим правилам и особым соображениям.

Общие правила, дядюшка Клодомир, касаются работы, питания и способа соразмерить это одно с другим, чтобы довести до возможно лучшего состояния дыхания и энергию собаки.

Особые соображения требуются для окончательной постановки собаки; когда все собаки до известной степени подготовлены, надо сообразить, как надо закончить подготовку каждой из них, чтобы довести ее до возможно лучшего состояния, какую специальную работу можно назначить для этого.

Тренировка собаки, подготовляемой к испытаниям большого поиска, совсем не та, что тренировка охотничьей собаки, подготовляемой ко дню открытия охоты.

Для двух собак перед выводом их на одни и те же испытания большого поиска, если желают, чтобы в день испытаний обе они работали в совершенно одинаковой степени охотно, но не увлекаясь до самозабвения, должно соразмерить тренировку с их силами: с одной надо работать только три дня, с другой – целые недели.

В определении этого нужна известная сноровка, которую Ригобер, мало-помалу, приобретает после того, как с пересолом, свойственным его молодости, он кажется побитым на публичных испытаниях, перетренировав собак. Возвратясь обескураженным домой, он поместит их в питомник, а четыре дня спустя, выведя их в поле, он будет восхищен, видя, что они показывают исключительно хорошую работу.

Если подготовляемые Вами собаки, как и все обитатели питомника, несколько раскормлены, надо немного сбавить им жира и увеличить объем и плотность их мускулов работою.

Вы убедитесь в хороших результатах, увеличивая, мало-помалу, прогулки за велосипедом; умеряете сначала скорость и соразмеряйте работу с силами самых слабых из Ваших собак. Начинайте эту работу в прохладные часы дня, затем, не бойтесь перейти к работе в жару.

Это первый период тренировки, когда все собаки могут работать вместе. Пока собаки легко и близко следуют за велосипедом, пока они охотно выходят из питомника, – все идет хорошо. Если же в один прекрасный день собака заставит просить себя следовать за Вами, то это значит, что Вы, в своем усердии, перешли границу, идя слишком быстрым ходом, или сделав слишком много километров, или недостаточно часто давая отдыхать собакам.

Наиболее подходящим кормом будет тот, в котором доминирующее положение занимает свежее мясо; сахар и яйца довершат его укрепляющее действие.

В три недели собаки уже более мускулисты, свободны от жира и ноги их приведены в рабочее состояние.

Настал момент понемногу работать собак на быстром галопе, поддерживая скорость по тридцати километров в час, сначала в течение минуты, затем – двух и, наконец, в течение десяти минут.

Вот, где необходима та сноровка, о которой мы говорили, чтобы избежать всякой усталости.

Веселый вид, с которым собака принимается за работу, является единственным показателем, по которому можно судить о том, как собака переносит тренировку.

В тренировке за велосипедом надо дойти до того, чтобы делать полевым аллюром, т. е. со скоростью, приблизительно от двадцати до тридцати километров, в течение дня три поездки, по получасу каждая, с легкими замедлениями через каждые пять минут и остановками в тридцать секунд через каждые десять минут.

Не придавайте, дядюшка Клодомир, большего, чем надо, значения цифрам, которые приведены здесь с исключительною целью уяснить Вам самую идею и показать, что я особенно стараюсь поставить собак, на пути их мускульной работы, в приблизительно обычные условия филдтрайлсов; где они задерживаются на потяжках и останавливаются на стойках, или по самой дичи, или секундируя своему конкуренту.

Наоборот, для подготовки собак, с которыми собираются охотиться по шести часов подряд, надо избегать хода, превышающего, приблизительно, тринадцать километров в час.

Если собаки слишком худеют в период тренировки, то это может происходить только потому, что в деле тренировки двигаются слишком поспешно и недостаточно постепенно, ибо, ведь, мы условились, что собаки будут получать достаточно обильный корм; следовательно, в питании нельзя искать причины их изнуренности, не так ли?

Когда день испытаний будет совсем близок, полезно уменьшить работу и увеличить питание, ибо в дороге собака истощается, а, чтобы на ней это не отразилось вредно, надо, чтобы у ней было что терять.

Тренировка в поле основывается на тех же правилах, что и тренировка на дороге: если желают добиться быстрого хода, прекращают работу собаки, как только заметят, что она уже идет неохотно; проведя ее час шагом, снова пускают в поиск и делают еще один забег; на другой день, если собака оживлена, заставляют ее сделать еще забег; если же она утомлена то берут ее на прогулку на сворке; мало-помалу, достигают того, что собака охотно поддерживает свой ход.

Дядюшка Клодомир, последнее слово о подготовке собаки в поле: эта работа веселая, но не бешенная, т. е. работа уравновешенная. Страстность мне очень нравится, если следом за ней не является усталость.

Тренировка в поле собаки для охоты, конечно, отличается от только что описанной, ибо здесь скорее надо сдерживать быстроту хода и увеличивать его продолжительность; достаточно удлинить время, в течение которого собака работает, чтобы она поняла, что ей выгодно не слишком расходовать силы сначала, чтобы быть в состоянии дольше работать.

Тренировка в поле, во всякое время и на всяких угодьях, конечно, является самою лучшею, ибо она требует поиска челноком и происходит в тех же условиях, что и публичные испытания или охота; это не оставляет сомнения, но при профессиональной дрессировке нельзя постоянно иметь доступ в поле, отсюда – польза работы на дороге.

Меня часто спрашивали, нельзя ли найти какого либо способа, чтобы уменьшить число необходимых выходов в поле, беспокоящих дичь и требующих известного штага служащих.

Прогресс не знает границ и возможно, что изобретут какую-нибудь машину, при помощи которой можно будет заставить собак галопировать на месте то в одном направлении, то в другом.

Не напоминает ли это вам, дядюшка Клодомир, знаменитого ковра в театре Варьете, вращающегося со скоростью сорока пяти километров, так что скачущие по нему лошади не подвигаются вперед ни на линию.

Вас порядком удивил этот номер Обозрения, Вы не пожалели бы, если бы случайно попали в Париж.

Ковер, движущийся на триста метров в одну сторону, затем на столько же в другую и т, д., хорошо рутинировал бы собаку в равномерном ходе и правильном поиске по сто пятьдесят метров вправо и влево от ведущего.

Вместо ковра – большой барабан, радиусом в два метра, вращающийся вокруг горизонтальной оси и приводимый в движение какою-нибудь силою то в направлении часовой стрелки, то в противоположном, дал бы тот же результат.

Вы, дядюшка Клодомир, вероятно, уже видите «заводную дрессировку», где в различных барабанах движутся то пуделя, делая со скоростью по восьми километров в час по десять метров то в одну, то в другую сторону; то сыновья сеттера Уайльд-Неро, пущенные со скоростью тридцати шести километров и несущиеся па четыреста метров в одном направлении и на столько же в другом!

Американские тренера, столь заядлые сторонники галопа по хронометру, потеряли бы сон при виде этого.

Сегодня все это – шутки, а завтра может быть, будет действительностью.

Механика не знает невозможного, и так как можно бы было регулировать скорость движения площадки для каждого животного в полном соответствии со скоростью хода, наиболее для него свойственного, то нет основания делать заключение, что применение этого метода противно здравому смыслу, хотя теория его и сбивает с позиций приобретенные привычки. Механик нажимает на кнопку для остановки: слышится свисток «фьююю», все останавливается и собаки будут лежать до приказания «иди», сопровождаемого нажатием на пусковую кнопку, снабженную надписью: «Ригобер и Ко. Механическая дрессировка».

Но предоставим пока мельничному колесу вращаться еще несколько времени и не будем отнимать от него его могущества.

Выступление

Как профессиональному дрессировщику, Ригоберу придется удовлетворять требованиям судей на испытаниях и требованиям владельца собаки при ее сдаче.

Он не должен будет принимать в расчет своих собственных вкусов и даже, порой, способностей собак.

Вначале ему будет тяжело видеть, как уничтожают лучших собак, но он к этому привыкнет; когда приходится зарабатывать себе кусок хлеба, надо уметь приносить в жертву некоторые свои идеи и считать себя счастливым, занимаясь ремеслом, которое, в своих общих чертах, интересует Вас.

Перед судьями

Судьи на публичных испытаниях не желают присутствовать в качестве ассистентов при уроках дрессировки, а требуют, чтобы им показали собак такими, какие они есть.

Излишество в пользовании жестами и свистком, работа с музыкой – не пользуются их симпатией.

Ригобер, выслушав приказание судей, должен идти по указанному направлению, внимательно присматриваясь к попавшемуся ему участку и стараясь помогать собаке возможно чаще, а, главное, в возможно лучших для нее условиях находить дичь.

Не всегда найдутся такие судьи, как М. Мэресс, который имея многолетнюю практику, может с одного взгляда оценить работу собаки и отличить, что должно отнести к дрессировке и что к природным качествам; точно так же, чтобы не оставлять в тени заслуг собаки, Ваш сын постоянно должен держать в голове следующее правило: «когда собака прихватит, надо повести дело, чтобы было видно, что птица поднялась в то время, когда собака стояла по ней на стойке или лежала».

Такая, не вызывающая сомнений, работа производит хорошее впечатление на всех судей и на публику.

В момент подъема дичи, дрессировщик подымает обе руки, чтобы обратить на это внимание.

Когда собака делает стойку, надо бежать к ней и посылать ее вперед. Если дичь находится близко, она подымется и все будет хорошо: если же дичь убежала, надо заставить собаку отыскать ее верхним чутьем.

Это отыскивание убегающей дичи – дело крайне щекотливое и часто вызывает промахи; вот почему выгодно даже бежать к стойке, чтобы только дать дичи возможно меньше времени для бегства.

Если ведущий подойдет уже поздно и заметит, что собака упустила с чутья самое дичь и чует только ее след, надо послать ее разыскивать убежавшую дичь не по ветру, а против ветра: без этой предосторожности собака может пройти рядом с птицей, не отметив ее.

Сеттер Дон-Жуан г.г. Роже и Вандер Влие был замечателен своим уменьем пользоваться ветром; вспомните, дядюшка Клодомир, как Вас это поразило в Буломе.

Ригобер, выдрессировав свою собаку секундировать, все же должен следить за нею, ибо лучше остановить ее свистком, чем позволить ей сделать, по жадности, ошибку, за которую ее снимут с испытания.

Когда собака секундирует, самое верное – это подойти к ней, чтобы удержать ее в границах вежливости, а по необходимости, заставить ее и лечь, чтобы она немного отдохнула, пока другая ведет.

Когда выскочит заяц, то тоже, если не совсем уверены в собаке, лучше дать свисток, чем допустить собаку сделать ошибку, исключающую ее из числа испытываемых.

Самые лучшие по дрессировке собаки делают ошибки, и необходимо постоянно смотреть в оба и иметь свисток наготове.

Когда собака сделает ошибку, надо не терять веселого вида и не позволять себе испускать неуместные проклятья, а тем более публично наказывать собаку.

По поводу наказаний я скажу Вам, дядюшка Клодомир, что французские писатели, выдавшие английским дрессировщикам патент на мягкость их обращения с собаками, присутствовали не на всех филдтрайлсах, ибо иначе они видели бы не один удар палкою, а особенно ногою выпадавший на долю собаки, сделавшей ошибку против правил дрессировки.

Вот в нескольких словах то, чему теория может научить.

Перед владельцем

Однажды я должен был купить для приятеля собаку у мелкого французского дрессировщика по имени Николай; прежде чем я увидел собаку, мои уши были полны рассказами о ее добродетелях; я потребовал пробу: поиска у собаки не оказалось никакого, она шла по ветру, на свисток возвращалась, когда ей хотелось, и наконец, отказалась подать кролика, убитого мною в норе палкою.

Когда адвокат старается спасти голову убийцы, он обнаруживает менее таланта, чем обнаружил Николай, убеждая меня, что этот Фанор был великолепен, но что это… но что то… В другой раз, хотя такого рода поручения мне не особенно-то нравятся, я остановился в Эльзасе у одного лесника, чтобы купить брака, которого мне указали; это тоже было для одного приятеля, желавшего иметь брака, исполняющего на облаве обязанности ретривера.

Лесник, огромный детина с рыжей бородой, показал мне брака Фельдмана и сделал знак своему мальчику лет восьми, затем, взяв ружье, повел меня на задворки; мальчик догнал нас, неся мешок и картонку, к крышке которой была привязана веревка; в мешке был жирный домашний кролик, а в картонке – голубь. Лесник заставил лечь Фельдмана у своих ног, в тридцати шагах от картонки и, когда голубь вылетел из этого примитивного ящика, он свалил его, но только ранил; Фельдман не пошевельнулся, затем, по данному знаку бросился, схватил голубя, но, так как последний ударил крылом собаку, та его бросила и, возвратившись, поджав хвост, села рядом с лесником.

Дрессировщик Николай рассказал бы целую историю. Лесник же нахмурил брови и сказал только: «Трефа»!

Мальчик увел Фельдмана и возвратился с крупным вюртембергским браком, который сам лег у ног лесника, затем, по жесту, пошел за раненым голубем, подал его, потом другого, мертво-битого, а также подал и большего кролика.

Все это было исполнено молча. Я купил Трефа за шестьсот двадцать пять франков.

Я не хочу обобщать и уверять Вас, что надо перебраться через границу, чтобы увидеть правильное демонстрирование собаки, я лишь привожу Вам, дядюшка Клодомир, два типичных случая, настолько красноречивых, что пояснений не требуется.

Если к Вам явится покупатель смотреть Ваших собак, совершенно честно покажите их ему такими, каковы они есть, и не говорите ничего.

Если владелец приведет Вам в дрессировку собаку, справьтесь о том, какая желательна дрессировка, и не возвращайте собаки, пока она не будет повиноваться так, как повиновался, в моем присутствии, леснику Треф.

Держите всегда Ваших собак несколько строго, если они независимы по природе, ибо на тысячу владельцев едва найдется один, который сумел бы сдерживать несколько предприимчивую собаку способами, предписываемыми правильною дрессировкою.

Вы должны всегда вести дело так, чтобы иметь возможность представить владельцу собаку, делающей стойку, ложащейся по свистку и при выстреле и, если это требуется, мягкого хваткою подающею птицу и четвероногую дичь.

Вам надо позаботиться о том, чтобы у Вас был огороженный участок, где бы Вы могли, когда сезон охоты еще не открылся, показать, что умеют делать Ваши собаки.

Не забудьте также про полное послушание приказанию: «к ногам»; собака, будь она великолепна в работе, производит неблагоприятное впечатление, если ее нельзя удержать рядом с собою без сворки; наконец, многие охотники имеют привычку посылать собаку к ногам, когда они видят в кусте дичь; не Ваше дело спорить об этом обыкновении – спортивно оно или нет.

Так как многие из владельцев будут спрашивать у Вас, дядюшка Клодомир, о способах удержать их сук от пустовки ко дню открытия охоты, то вот Вам средство. Около пятнадцатого июля надо отыскать суку в охоте, купить ее, или взять на прокат и запереть ее с суками, пустовка которых окончилась, по крайней мере, уже четыре месяца тому назад и которые, следовательно, грозят быть непригодными для охоты, – они, как бы заразясь, значительно ускорят начало пустовки и будут совершенно готовы к концу августа. Не смейтесь над этим способом, успешно применявшимся мною много раз.

Если к Вам придут осенью покупать готовую подружейную собаку и попросят попробовать ее в поле, остерегайтесь молодой дичи, дурного «сцента», пахучих трав и жары… Эти причины сделают то, что чутье Вашей собаки покажется коротким. Есть только один способ показать клиенту, чего стоит собака, Это – показать ему одновременно работу классного филдтрайлера или собаки, известной за очень хорошую; покупатель, путем сравнения, лучше будет в состоянии понять влияние условий на обоняние и не обвинит Вас в том, что Вы предлагаете ему бесчутную собаку, тогда как Вы представляете ему очень одаренное животное.

Несколько замечаний

Вы просили меня, дядюшка Клодомир, приехать посмотреть работу Фрама, так как Вы достигли результатов, которыми удивлены сами.

Я возвратился, очень удовлетворенный своим посещением, и повторяю здесь то, что говорил Вам на словах. Вы поняли все, что надо было понять, и теперь Вы можете руководить Ригобером в дрессировке филдтрайлера.

Однако, я имею сделать Вам одно общее замечание: Вам еще не хватает достаточного хладнокровия и точности.

Я видел, как Фрам прихватывал, идя по ветру; Вы дали свисток «фьюфью», но он не возвратился и, в дальнейшем, сделал стойку – Вы спустили ему это.

Каждый раз как Вы – правильно ли, ошибочно ли – прикажете что-либо собаке, надо, чтобы она исполнила Ваше приказание.

Вы были уверены, что Фрам слышал Ваш свисток, следовательно, надо было приказать Ригоберу побежать за ним, схватить конец сворки, привязанный к парфорсу, и тотчас привести его к Вам, а Вы должны были время от времени давать короткие свистки «фьюфью».

Я также заметил, что Фрам проскакал еще десять метров после того, как услышал Ваш свисток.

По-видимому, Вы были вполне удовлетворены. А, по-настоящему, Ригобер должен бы был пойти к собаке, взять ее за кожу зада и отнести на то место, где свисток достиг до ее слуха.

Пока Ваши приказания не будут сопровождаться исполнением почти электрическим, если можно так выразиться, Вы не должны смотреть на дрессировку, как на законченную и Вашими собаками не будет сделано ни одного шага по пути доброй рутинированности.

Ваше дело увеличивать свои требования постепенно и не требовать от собаки того, чего она не понимает.

Мне остается пожелать Вам нечто совершенно частного характера: это-поддержание добрых отношений с полевыми сторожами и жандармами, ибо, по закону, можно выводить собаку в поле для работы в то время, когда охота запрещена, лишь по особому разрешению.

Закон 1844 г. не предусмотрел дрессировки. Будем надеяться, дядюшка Клодомир, что все изменятся и, в конце концов, хорошие дрессировщики будут иметь возможность работать породистых собак в течение всего года, для вящей пользы охотников и процветания прекрасного спорта.

Если закон об охоте нем по вопросу о дрессировке, то гражданский устав тоже обходит молчанием способы разрешения споров между дрессировщиками и клиентами. Кроме того, в силу аксиомы, что «худой мир лучше доброй ссоры», судьи до сих пор не вынесли достаточного количества решений, чтобы они могли осветить заинтересованным сторонам их взаимоотношения; я отлично понимаю, дядюшка Клодомир, что Вы будете просить у меня совета по вопросу о том, как Вам держаться с клиентами. У всякого дрессировщика имеются свои собственные привычки и здесь трудно говорить об «обычном праве», которое, при отсутствии договора между сторонами, могло бы служить основанием для решений, в случае возникновения недоразумений. Раз дело обстоит таким образом, не остается ничего другого, как обратиться к общему случаю и оговорить все условия в контракте. Испытав, как следует, собаку, дрессировщик должен определить, сколько времени потребуется ему на работу с нею, чтобы добиться успеха. Если в дрессировке собаки предвидятся известные трудности, он должен установить, уверен ли он, что их победит или нет. Наконец, контракт всегда должен предвидеть обстоятельства, оттягивающие срок исполнения или делающие последнее невозможным, например: сезон исключительно холодный и дождливый, болезнь дрессировщика и т. д.

Раз контракт заключен, дрессировщик должен стараться точно его выполнить. Я полагаю, что с его стороны неправильно обращать мало внимания на одну собаку потому, что у него имеется другая, владелец которой очень торопит, или которую надо подготовить к испытаниям. Не следует никогда откладывать урок до другого дня потому, что имеешь дело с клиентом, славным человеком, согласным оставить на семь месяцев в дрессировке собаку, которую можно было бы совершенно поставить в пять.

Но самая большая ошибка, в которую может впасть честный дрессировщик – это оставлять владельца в неведении относительно неудач, испытываемых с его собакой и, таким образом позволять ему надеяться получить в день, назначенный по контракту, хорошую собаку, а затем, в последний момент, доставить ему разочарование. К несчастию, дядюшка Клодомир, у дрессировщиков нет времени, чтобы почитать; затем они надеются на свою счастливую звезду; наконец, есть и такие, которые думают, что в следующем месяце будет сорок дней, вместо тридцати…

Всякое разочарование наносит моральный ущерб и ставит в дурное положение того, кто его причинил.

Постоянно приглашайте Ваших клиентов приезжать лично посмотреть их собак, чтобы в то же время поучиться, как надо вести их.

Этот совет мой никогда не окажется лишним.