Текст книги "За скрипичным ключом"

Автор книги: Роальд Добровенский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

ЗА СКРИПИЧНЫМ КЛЮЧОМ

ДЕЛО В ШЛЯПЕ

В нашем городе все знают Веселого Музыканта. Он играет на чем хочешь: на гитаре и на мандолине, на баяне и на трубе, на рояле и на дудочке. Он знает все веселые песни на свете и половину грустных. А еще есть у него своя песенка, которую никто не знает, только он.

Начинается она так:

 
Играют зайчики в траве,
И суслики резвятся.
Не злись, хороший человек,
Пускай плохие злятся.
Земля от солнышка светла
И от любви горячей.
И только добрые дела
Кончаются удачей.
 

В один прекрасный день (это только так говорится в сказках: в один прекрасный день, а на самом деле день был ужасно ветреный и ненастный) Веселый Музыкант купил в универмаге шляпу. Он гордо шагал по улице, и ему казалось, что все прохожие смотрят на него и думают: «Интересно и непонятно – где он взял такую чудесную шляпу?»

– Ого! – сказал Веселый Музыкант и посмотрел в небо. – Ого! Быть дождю!

И только он произнес эти слова, как налетел ветер.

Веселый Музыкант оглянулся и увидел, что его новая шляпа летит по воздуху. Он на всякий случай ощупал голову: шляпы не было.

– Держи ее! – крикнул он и вприпрыжку понесся следом.

Шляпа приземлилась и колесом покатилась по тротуару. Музыкант приноровился было схватить ее, но тут она шмыгнула через перекресток. И в тот же миг машина с длиннющими трубами на двух прицепах перегородила дорогу. Она приостановилась, потом дернулась вперед, снова притормозила, загудела, заурчала, заревела и наконец проехала. За это время шляпа укатилась очень далеко.

Веселый Музыкант уже не бежал, а летел за ней, вытянув руки вперед.

Редкие прохожие шарахались в стороны, собаки лаяли, а петухи кукарекали. Потому что это была уже окраина города, и Веселый Музыкант гнался за своей шляпой целый час.

Темнело, когда он споткнулся о какую-то корягу и с размаху шлепнулся в траву. «Лучше бы я купил кепку или берет», – подумал он, открыл глаза и осмотрелся.

Молодые березы и осины стояли вокруг. Шляпа как ни в чем не бывало висела на ветке. Он хотел достать ее, но не смог: так он устал. И тогда он уснул.

А утром все началось сначала. Веселый Музыкант останавливался – останавливалась и шляпа. Он бежал – шляпа вперевалочку катилась на три шага впереди.

– Все понятно! – сказал Веселый Музыкант. – Дело в шляпе: она волшебная. Безобразие, торгуют волшебными шляпами. Обязательно обменяю на другую. И еще напишу жалобу в Книгу Жалоб.

Он расстроился, потому что два дня ничего не ел, а в городе о нем беспокоились все дети и многие взрослые. Он снова лег, даже не посмотрев вокруг. А посмотреть, между прочим, стоило.

Впопыхах Веселый Музыкант перескочил через неприметный ручеек – Скрипичный Ключ. А ведь именно за Скрипичным Ключом находится страна Бум-Бум.

В СТРАНЕ БУМ-БУМ

Веселый Музыкант проснулся оттого, что на него кто-то смотрел.

– Здравствуйте, – сказал этот кто-то голосом девочки. – С добрым утром. Это, наверное, ваша шляпа?

Веселый Музыкант приоткрыл один глаз и увидел сбоку собственный нос. Тогда он открыл другой глаз и обнаружил свою шляпу в чьих-то тоненьких руках, а над ними – незнакомую любопытную рожицу.

– Держи ее покрепче. Может быть, она кусается, – сказал он озабоченно.

– Ах! – от растерянности девочка выронила шляпу.

Веселый Музыкант с неожиданным проворством вскочил и бросился на шляпу плашмя.

– Попалась! Теперь не уйдешь. Так тебе, так! – и он нахлобучил шляпу на самые уши. – А теперь за дело. Где я нахожусь?

– В стране Бум-Бум.

– Бум-Бум? Что это еще за страна?

– Такой большой, а не знаете? Страна Бум-Бум расположена за ручьем под названием Скрипичный Ключ, за скрипучими мостиками и скрипучими лиственницами, граничит со страной Турурум и страной Турурурум. Страна Бум-Бум – самая могучая в мире, а наш король Дубль Бемоль…

– Постой, постой, хватит тараторить! Какой король? Разве короли еще водятся?

– Водятся еще. В сказках… – сказала девочка и загрустила.

– Гм… А как тебя зовут?

– Дуоль.

– Дуоль? Какое музыкальное имя. Скажи, Дуоль, как бы это… чего-нибудь поесть? Ужасно, понимаешь, проголодался.

– Что же вы сразу не сказали? – девочка достала деревянную дудочку и заиграла какой-то унылый напев, неизвестный Веселому Музыканту. Ведь он знал все веселые песни и только половину грустных, потому что меньше их любил.

Девочка перестала играть и спросила:

– Ну что, наелись?

Представляете, как рассердился Веселый Музыкант!

– Гадкая девчонка! – закричал он. – Ты, значит, так? Издеваться над голодным человеком?

Но тут Дуоль расплакалась, да так горько, что Музыкант смягчился:

– Ну-ну, не плачь! Мне ведь тоже обидно. Разве ты не знаешь, что соловья баснями не кормят?

Девочка отняла от глаз мокрые руки и посмотрела на него.

– А у нас говорят: «Соловья песнями не кормят». Потому что он своим пением сыт по горлышко. Так у нас говорят. А человеку, чтобы жить, нужно хоть немного песен.

– Вот как? – сказал Веселый Музыкант. Вид у него был несколько ошалелый. – Хоть немного песен?

– Ну, да. Разве вы не знаете! Нас кормит музыка. На первое мы любим что-нибудь напевное. Слышите, у меня даже складно получилось: «на первое – напевное», и главное, совсем нечаянно! Ну, так вот, на второе – ах, какие чудесные вальсы, мазурки, полечки бывали раньше на второе! – а на третье самое подходящее – как раз песенка, да позвонче, повеселей!

– Интересно, – сказал Веселый Музыкант. – Значит, вас кормит музыка. Вот так штука! А меня ведь, пожалуй, тоже! Но сейчас… Мне бы сейчас чего-нибудь поплотнее, а, Дуоль? Ну, пойдем, поищем… Глядишь, и набредем на что-нибудь съестное. А ты рассказывай, рассказывай!

– Раньше мы жили весело и всегда были сыты. А потом откуда ни возьмись – появился Дубль Бемоль и говорит: «Эй вы, я ваш король, и вы все должны меня слушаться». И он запретил веселые песни, потому что у него больные уши, и он ничего такого не переваривает. И заставил играть и слушать только самую заунывную музыку. На первое, на второе и на третье. А у нас от нее уши вянут…  – И девочка всхлипнула от горя.

– Слушай, а вы так и поверили этому… Дубль Бемолю?

– Как – поверили?

– Ну, он, по-твоему, не врет, что он король и все такое?

– А что значит «врет»?

«Не понимаю, – подумал Веселый Музыкант. – Что она не умеет врать, это ясно. Но неужели здесь вообще не встречаются люди, которые говорят не совсем то или даже совсем не то?» Он хотел уже подробно расспросить об этом девочку, но тут новое обстоятельство заставило его мигом забыть все вопросы.

– Картошка! – воскликнул Веселый Музыкант. – Честное слово, картошка!

– Это такие цветочки, – сквозь слезы сказала Дуоль.

– Цветочки? Да-да, конечно, и цветочки тоже. Эх, знал бы – соли захватил. Печеная картошка – это, брат, вещь! Так ты голодна, бедняжка! А ну-ка, давай свою дудочку!

Костер трещал и сыпал разноцветными искрами, а Веселый Музыкант играл одну за другой свои самые знаменитые песенки.

– Спасибо! Никогда я так вкусно не обедала, – пропела Дуоль.

– А теперь и мне пора закусить, – посмеиваясь, сказал Веселый Музыкант. Но едва он поднес картофелину ко рту, как раздался собачий лай. Десять свирепых солдат вынырнули из-за кустов, и у каждого на поводке была не менее злая собака.

– Это вы играли веселые песенки? – спросили они у Веселого Музыканта.

– Ну, я.

– Шагом марш в тюрьму!

Собаки лаяли. Солдаты корчили злодейские рожи. Пришлось идти. Хорошо еще, что Веселый Музыкант успел набрать полные карманы печеной картошки.

Солдаты думали, что чужестранец очень уж торопится попасть в тюрьму. А он спешил потому, что картошка обжигала его сквозь одежду.

Дуоль плакала.

ИЗМЕНА

Королевский двор – совсем не то, что все другие дворы. Во-первых, он больше. Во-вторых, на нем стоят королевский дворец и королевская тюрьма. И в-третьих, на королевском дворе главный – не дворник, а сам король.

Королевский дворец в стране Бум-Бум был красив, как праздничный торт. Королевская тюрьма, обнесенная глухой высокой стеной, напоминала коробку из-под торта. Стену окружал глубокий ров, на дне которого ползали три тысячи двести ядовитых змей. Когда кого-нибудь по узкому мостику вели в тюрьму, змеи шипели, как сало на сковородке.

Что касается дворца, то и он был не совсем обычным. Взять хотя бы Главную Лестницу. Ее ступеньки были вроде клавиш, таких, как у рояля или аккордеона, только гораздо больше. Когда кто-нибудь ставил ногу на ступеньку, она опускалась немного вниз, и тогда золотой молоток под лестницей ударял по медной струне, толстой, как три удава. И над дворцом звучала низкая бархатная нота. Человек ставил ногу на следующую ступеньку, и другой молоток бил в струну чуть потоньше, и нота немного повыше гудела в тишине. Наверху совсем маленькие молоточки били по тонким серебряным струнам.

Ходить по этой лестнице было неудобно: как будто проваливаешься на каждом шагу. Зато король слышал, что к нему кто-то идет.

Ну, да нас это не касается, мы и без всякой лестницы можем попасть в покои короля и послушать, о чем это он беседует со своим толстым министром.

– Что бы еще придумать? – сказал Дубль Бемоль. – Министр!

– Ваше Величество?! – сказал Министр.

– Мы сегодня кошкам хвосты крутили?

– Крутили, Ваше Величество.

– Ворон считали?

– Считали, Ваше Величество.

– Баклуши били?

– Били, Ваше Величество.

– Чем бы еще заняться… Да! Что у нас сегодня на обед?

– Сегодня на обед, Ваше Величество, два похоронных марша, три заунывные песенки, а на сладкое – вой шакалов.

– Шакалов? Откуда ты их взял?

– Из Долодолума, Ваше Величество.

– Из Долодолума? А разве есть такая страна? – спросил король с сомнением.

– Н-не знаю… Я не знаю, есть ли такая страна, но шакалы в ней есть, за это я ручаюсь, Ваше Величество!

Хотите знать, как выглядели во время этого разговора король и его первый Министр? Вот как. Министр был широкий, как платяной шкаф, с крошечной головой и жидкими усиками. Он все время наклонялся вперед и вбок, так что фрак сзади торчал двумя черными хвостами.

А король был неправдоподобно высокий. И тонкий. И почему-то он все время старался плотней запахнуть свою мантию, как будто хотел казаться еще тоньше, чем был.

У короля были крохотные уши, тонкие губы, мрачно опущенные к уголкам, лысина, уходящая далеко под корону, широко расставленные остренькие глаза. И еще – у него был длинный, острый и кривой нос таких внушительных размеров, что лицо короля выглядело почти уродливым.

Конечно, можно было бы и не упоминать об этом. Не всем же быть красавцами! Люди воспитанные не должны хихикать или потешаться над недостатками чьей-то внешности. Но Дубль Бемоль сам виноват. Он везде и всюду похвалялся своей красотой, он презирал и называл уродами всех людей, кроме себя! Согласитесь, что это тоже не очень-то воспитанно.

А разговор все продолжался.

– Какие вести из-за границы?

– Жители страны Турурум, Ваше Величество, несмотря на все предупреждения, продолжают кормиться не музыкой, а всякими – простите – рисунками. Они всю свою страну превратили в цветник.

– Несмотря на все предупреждения?

– Несмотря!

– Чудесно, – сказал король, потирая пухлые бледные ручки. – Будет война. Народ верит, что турурумцы – наши враги?

– Народ верит всему, Ваше Величество. Ведь он не знает Государственной Тайны.

– Ха-ха. Что бы еще ему такое наврать?

– Что прикажете, Ваше Величество!

– Ха-ха!

– Ха-ха, Ваше Величество!

– Что?!

– Хи-хи-хи, Ваше Величество!

– Ах, так? Смеешься над Государственной Тайной?!!

Неизвестно, чем бы кончился этот разговор, но тут заиграла Главная Лестница. Человек сперва шел по ней робко и медленно, потом ускорил шаги, и ноты бухали одна за другой, а потом он начал перескакивать через ступеньки, и лестница зазвенела высоко и тревожно.

Двери распахнулись настежь, и в королевские покои влетел Придворный Композитор, черный, растрепанный и потный. Его глаза вращались в орбитах, как бильярдные шары.

– Там… Там… – он задыхался от ужаса. – Там веселятся. Там поют… частушки!

Если бы гром грянул посреди дворца, король не удивился бы так. В наступившей тишине отчетливо слышались далекие голоса, напевавшие если не частушки, то уж никак и не похоронный марш.

– Измена! – закричал король.

– Измена!! – прорыдал Министр.

– Измена… – пролепетал Придворный Композитор.

И все трое разом заорали:

– Караул!!!

Главная Лестница заиграла торопливо, фальшиво и громко. Это спешил к королю Начальник Караула.

ОТКРОВЕННОСТЬ ЗА ОТКРОВЕННОСТЬ, ИЛИ КОРОЛЕВСКИЙ ШПИОН

Между тем Веселый Музыкант с дудочкой, шляпой и печеной картошкой и три стражника с широкими кривыми ножами и со зловещими, а может быть, и кровожадными физиономиями все шли по тюремным коридорам. Холодная вода капала с потолка за шиворот; в полутьме мелькали юркие тени каких-то крысоподобных существ.

– До чего же мерзкие твари водятся в этой проклятущей тюрьме! – пробормотал Веселый Музыкант. Три стражника тотчас кольнули его ножами под лопатки.

– Какая богатая живность обитает в этой роскошной тюрьме этого чудесного королевства! – сказал тогда Веселый Музыкант. Стражники промолчали и, проведя его еще несколько шагов, неожиданно втолкнули в крохотную каморку, с шумом захлопнули снаружи толстую металлическую дверь и ушли.

В камере было сыро, холодно и темно.

– Бр-р-р! – сказал Веселый Музыкант.

– Бр-р-р! – откликнулся кто-то за дверью.

– Кто там? – вздрогнув, спросил Веселый Музыкант.

– Это я, – раздался в ответ дребезжащий старческий голос.

– Кто «я»?

– Я, Королевский Шпион.

– Что вы здесь делаете?

– Я? Странный вопрос. Шпионю за вами. Вы будете что-нибудь делать, а я буду об этом доносить. Только мне плохо видно. Бр-р-р! Собачья служба!

– Конечно, собачья, – согласился Веселый Музыкант. – И вам не стыдно? Разве хорошо шпионить, ябедничать или фискалить?

– Хорошо, – сказал Шпион. – Король говорит, что каждый должен за кем-нибудь следить. А ему, великому Дубль Бемолю, труднее всех, потому что он сам за собой шпионит и сам на себя доносит. И он говорит, что это прекрасно.

– Он врет, – сказал Веселый Музыкант.

– Что такое «врет»? Никогда не слышал такого странного слова. Надо запомнить и донести, – сказал Шпион.

Они помолчали. Мысли вихрем проносились в голове Веселого Музыканта. «Первый раз вижу шпиона, который сам сознался, что он шпион. Ага, а Дуоль ведь тоже не могла понять, что значит „врет“. Неужели в этой стране люди ничего не знают о лжи? А… А кто-то этим вовсю пользуется?»

– Скажите… А кроме меня, тут есть кто-нибудь? – спросил он.

– Я не должен этого вам говорить. Я совсем не должен говорить с вами. Но я так долго молчал! – пожаловался Шпион.

«Нехорошо было бы обманывать такого простодушного старичка, – подумал Веселый Музыкант. – Да, но ведь он шпион. И это будет совсем не обман, а военная хитрость!»

– Откровенность за откровенность, – сказал он. – Вы знаете, что я могущественный волшебник?

– Д-да?

– И я могу сжечь вас молнией?

– Д-Д-Да?..

– Или превратить в кусок льда?

– Н-не делайте этого!!

– Я еще подумаю, – важно сказал Веселый Музыкант. – А пока живо рассказывайте, что это за тюрьма, кто в ней сидит и как отсюда выбраться. И говорите только правду.

– Правду? Какое странное слово. Надо запомнить, – пробормотал Шпион.

– Вы меня поняли?

– Д-да. Вы находитесь на самом дне десятиэтажного подземелья. Выбраться наверх можно только с помощью Волшебного круга. Никто, кроме короля и Начальника Тюрьмы, не знает, как заставить его подняться или опуститься. А еще, – тут человек за дверью понизил голос до шепота, – есть потайной подземный ход во дворец. Я только один раз прошел по нему, и то с завязанными глазами.

– Положеньице! – сказал Веселый Музыкант. – А кроме меня, здесь есть кто-нибудь?

– О, тут очень много народу. Да что о других говорить, когда рядом с вами, в соседней камере сидит ужасный преступник. Во-первых, он самый веселый человек в стране. Во-вторых, он посмел влюбиться в певицу Флейту, невесту короля, и научил ее своим песням. И в-третьих, говорят, он узнал Государственную Тайну.

– Государственную Тайну? Это еще что такое?

– Тс-с! Во всем королевстве только Дубль Бемоль и его Министр знают Государственную Тайну. Если кто-нибудь о ней проведает, страна сразу погибнет. А этот бродяга из соседней камеры – его зовут Кларнет, – кажется, что-то пронюхал!

– Ну ладно, – сказал Веселый Музыкант. – У вас тут есть вода?

– Да… Целое подземное озеро.

– Так принесите мне хоть немного, я не пил целый день.

– Как… не пили?

– Фу ты, я и забыл, что вы и голод, и жажду утоляете музыкой. Я, видите ли, хоть и музыкант, но устроен несколько иначе. Короче – принесите мне в чем-нибудь вашей подземной воды, да поспешите, любезный!

Он достал из кармана картофелину и целиком отправил ее в рот. Картошка была соленой!

– Конечно, страна тут сказочная, но чтобы картошка росла посоленной в самый раз – это чересчур… – пробормотал Веселый Музыкант. – Вот так штука! А-а-а! Наверное, на картошку упали слезы Дуоли… Бедная девочка, где-то она сейчас?

В это время в стену постучали. Веселый Музыкант прислушался. Удары повторялись в четком ритме.

– Азбука Морзе? Оч-чень интересно! – от удивления Веселый Музыкант даже не заметил, как проглотил вторую картофелину.

ДЕЛА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ

Невероятный переполох царил в королевском дворце. Главная лестница пела, гудела, басила и тренькала не переставая. Солдаты бегали по двору, как испуганные тараканы.

В воротах показался Начальник Караула. Он тащил за руку заплаканную Дуоль. Следом катились два коротышки, поменьше и побольше, оба круглые, что в высоту, что в ширину; двадцать солдат подталкивали их сзади. На лестнице эти двое стали вырываться, а маленький даже укусил солдата за руку. Такого немузыкального шума и трезвона в стране Бум-Бум еще никогда не бывало.

Наконец всем троим связали руки и поставили их перед королем.

– Как вас зовут? – спросил Дубль Бемоль и втянул в себя воздух так сильно, что в зале поднялся ветер.

– Я – Барабанчик, – сообщил маленький.

– Я – Барабан, – прогудел его товарищ.

– А меня зовут Дуоль, – звонко сказала Дуоль.

Король зажал уши. Он терпеть не мог такие вот голоса.

– Как вы посмели распевать свои мерзкие песни? – закричал тогда Министр, поглядывая на короля.

– Они не мерзкие! – сказал Барабанчик.

– Они такие веселые! – радостно сказала Дуоль.

– Мы накормили полгорода! – добавил Барабан.

– От-вра-тительные песни, – процедил сквозь зубы король.

– Вот! Слышали, что сказали Его Величество? – сказал Министр и снова взглянул на Дубль Бемоля искоса и подобострастно.

– А он… А они… не врут? – простодушно спросила Дуоль.

Король и Министр так и подскочили.

– Что?!! – заорал король. – Что значит «врут»?? Откуда ты знаешь это слово?

– Так говорил чужестранец, Веселый Музыкант. Он научил меня песенкам, которые пели мы с друзьями…

– С друзьями! – кричал король. – Сколько раз я приказывал запретить дружбу! Когда человек один, с ним легче справиться!

– Мы думали… – начал было Барабан.

– Думали! Я запрещаю моим подданным думать. А вдруг кто-нибудь додумается… Караул!! Отправить их в тюрьму. А завтра утром казнить всех троих.

– Вы этого не сделаете!

Удивительно красивая девушка стояла у входа.

– Певица Флейта! – сказал король недовольно. – Хоть вы и моя невеста, но я не позволю вам вмешиваться в дела государственной важности.

– Не-дела, не-государственной, не-важности, – дерзко ответила певица. – Идем со мной, девочка.

– Я не могу, – печально проговорила Дуоль. – Они казнят моих добрых друзей.

– А мы их возьмем с собой. И пусть кто-нибудь посмеет к ним прикоснуться. Я всем – слышите, всем! – расскажу тогда вашу противную тайну!

Король моргал глазами. Министр схватился за сердце, испуганно поглядывая при этом на короля. Начальник Караула сделал на караул. А друзья гордо потопали вслед за певицей Флейтой.

Король перестал моргать и уставился в одну точку.

– Война! – прошептал он. – Нужно объявить войну, не то народ взбунтуется или узнает тайну. Но ведь у нас нет генерала…

Министр поклонился. Начальник Караула выпятил живот. Король задумался.

ТОЧИЛЬЩИК КЛАРНЕТ

Три дня и три ночи сидел Веселый Музыкант в подземелье. Он привык к темноте настолько, что уже мог разглядеть нос Шпиона в замочной скважине.

Целыми часами он перестукивался со своим соседом Кларнетом. Он узнал, что Кларнет не бродяга, а знаменитый точильщик. С утра он ходит по дворам, взвалив на плечи точильное колесо, и, конечно, поет песенку:

 
Я веселым делом занят,
Я с прохожими шучу.
Даже сам король не знает,
На кого я нож точу.
Хорошо шагать по свету.
Я счастливей королей:
У меня короны нету,
Да зато полно друзей!
 

– Э-ге-гей! – кричат Кларнету плотники. – Поточи топоры!

– Давай сюда! – зовет его сапожник. – Нож затупился…

– Кларнет, милый! Поднови-ка нам ножницы! – просят портнихи.

И Кларнет точит топоры и лопаты, ножи и ножницы.

Стража схватила Кларнета, когда он выходил из покоев певицы Флейты. Говорят, что там он просто точил лясы… А сейчас юноша очень тосковал, потому что он полюбил певицу Флейту. К тому же наверху его ждала уйма дел. Ведь он узнал от певицы Флейты Государственную Тайну. Сейчас ему не терпелось, кое-что сообщить своим друзьям – а друзей у него было больше, чем семечек в арбузе.

Обо всем этом и узнал Веселый Музыкант, когда начал перестукиваться со своим соседом. «Н-а-д-о б-е-ж-а-ть», – простучал он в стену. «Б-е-с-п-о-л-е-з-н-о», – раздалось в ответ. Веселый Музыкант загрустил, потому что в тюрьме даже самым веселым людям становится грустно.

А наутро к нему снова пришел Шпион.

Веселый Музыкант так устал сидеть в темнице, что был рад любому обществу. К тому же его сосед молчал три часа подряд.

– Что новенького? – спросил Веселый Музыкант.

– Скоро начнется война, – свистящим шепотом ответил Шпион.

– Война? Какая еще война? С кем?

– С турурумцами.

– Постойте, постойте-ка. А зачем с ними воевать?

– Как – зачем? Они любят рисовать, а не петь, смотреть, а не слушать. Они и нас хотят заставить все делать по-своему.

– Это они вам сказали?

– Нет – но это говорит король! Война начнется вот-вот. Даже тюремные стражники точат ножи. Вашему соседу повезло: он ведь точильщик. Его вывели из камеры и заставили работать у Волшебного круга. Да, а между прочим, собак… Вы ведь знаете – тюрьму охраняют злые собаки – так вот, их приказано не кормить целых три дня. Это чтобы они стали еще злее.

– Ну и что? – сказал Веселый Музыкант.

– Да так, ничего, – замялся Шпион. – Просто я подумал, не хотите ли вы поесть. И выпросил у собачьего повара кое-что. Лепешку, немного печенки, баранью косточку…

– Что ж вы сразу не сказали! – воскликнул Веселый Музыкант. – Давайте все сюда, и спасибо, простите – не ожидал…

Шпион просунул еду в замочную скважину (она была огромной, под стать тяжеленному ключу) и долго слушал, как хрустят косточки на зубах Веселого Музыканта. Потом он вздохнул и пошел восвояси: ясно было, что Веселый Музыкант заговорит не скоро.

Прошло несколько минут, и в двери соседней камеры звякнул ключ.

– У вас что, память отшибло? – произнес кто-то насмешливо и звучно. У Веселого Музыканта сжалось сердце: таким он и представлял голос соседа. А тот продолжал:

– Вы что, не видите, что это камера чужестранца? Нет уж, заприте меня туда, откуда увели.

Веселый Музыкант перестал жевать и увидел, как огромный ключ вошел в замочную скважину – ту самую, в которой обычно торчал нос шпиона. Дверь отворилась. Грубый голос стражника произнес:

– Не хочешь точить ножи – торчи здесь!

Дверь захлопнулась, ключ повернулся два раза. Незнакомец, которого втолкнули в камеру, переждал, когда стихнут шаги стражников, и спросил:

– Это вы?

– Это я, – сказал Веселый Музыкант. – А вы – это тоже вы?

– Ну да, – сказал незнакомец. Они расхохотались и стали хлопать друг друга по плечам, и тузить в бока, и даже приплясывать попробовали от радости, но в камере было слишком тесно.

– Вы знаете Государственную Тайну? – спросил Кларнет, когда они успокоились.

– Знаю, – сказал Веселый Музыкант.

И он пропел на ухо Кларнету:

 
Мне жаль того, кто много врет,
Ведь он живет наоборот,
А жить совсем наоборот
Не очень-то приятно.
Ах, как мне жаль
Того, кто врет:
Идет он задом наперед, —
Он думает шагнуть вперед,
А сам идет обратно!
 

– Надо рассказать всем, – сказал Кларнет.

Они пожали друг другу руки и замолчали: в замочной скважине появился любопытный нос Шпиона.