Текст книги "Сдается комната"

Автор книги: Роальд Даль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Даль Роальд
Сдается комната

Роальд Даль

СДАЕТСЯ КОМНАТА

пер. В.Полищук

Билли Уивер добирался из Лондона до Бата дневным поездом с пересадкой в Ридинге. На привокзальную площадь в Бате он вышел около девяти часов вечера, небо было густо усыпано звездами, и ярко светила луна. Морозный воздух проникал в легкие, и ледяной ветер резкими порывами обжигал щеки.

– Простите, – обратился Билли к носильщику, – нет ли здесь поблизости недорогой гостиницы?

– Попробуйте зайти в "Колокол и Дракон", может, у них есть свободные номера,– сказал носильщик. – Это недалеко, около четверти мили.

Билли поблагодарил его, подхватил свой чемодан и пошел в указанном направлении. Он впервые оказался в Бате, и знакомых у него здесь не было, но мистер Гринслейд из Главной конторы в Лондоне говорил ему, что Бат великолепный город.

– Снимите квартиру, – посоветовал ему мистер Гринслейд, – и сразу же представьтесь управляющему местным отделением конторы.

Билли было семнадцать лет, и он впервые отправился в деловую поездку. Одет он был во все новое: синее пальто, коричневая фетровая шляпа, коричневый костюм. Помахивая чемоданом, он быстро шел вниз по улице и чувствовал себя превосходно. В последнее время он все старался делать быстро: наблюдая за важными персонами из Главной конторы, он пришел к выводу, что быстрота – основной отличительный признак преуспевающего бизнесмена.

На широкой улице, по которой шел Билли, не было магазинов. По обеим ее сторонам тянулись ряды высоких домов с одинаковыми колоннадами у парадных входов. Очевидно, когда-то это были роскошные дома. Но сегодня следы обветшания бросались в глаза даже в темноте: облупившаяся краска на дверях и окнах, трещины и пятна на некогда белоснежных фасадах. Типичные приметы заброшенности.

Вдруг в ярком свете уличного фонаря Билли заметил в окне первого этажа одного из ближайших домов приклеенный к стеклу лист бумаги. Подойдя к окну, он прочитал короткое объявление: "Ночлег и завтрак". Прямо под объявлением на подоконнике стояла ваза с высокими желтыми хризантемами, которые чудесно смотрелись на фоне зеленых бархатных штор, обрамлявших окно. Билли захотелось заглянуть в комнату. Он прильнул к стеклу и сразу же увидел пылающий в камине огонь. На каминном коврике спала, свернувшись калачиком, очаровательная такса. Комната, насколько Билли мог рассмотреть в полутьме, была обставлена добротной мебелью: кабинетный рояль, массивный диван и несколько мягких кресел. В дальнем углу он разглядел клетку с большим попугаем. Билли подумал, что животные в доме – хорошая примета, наверняка это приличный дом и, пожалуй, он мог бы попытаться остановиться здесь. Возможно даже, здесь ему будет удобнее, чем в гостинице. Но, с другой стороны, гостиница все же предпочтительней пансиона, по вечерам можно выпить пива, поиграть в "дарте", пообщаться с другими постояльцами. Кроме того, гостиница наверняка обойдется дешевле. Один раз Билли останавливался на пару дней в гостинице, и ему очень понравилось, а вот в пансионах он еще никогда не жил и, честно говоря, немного побаивался.

Билли в раздумье потоптался еще несколько минут перед окном с хризантемами и, наконец, подумал, что не станет принимать окончательного решения, пока не посмотрит, что представляет собой "Колокол и Дракон".

Он отвернулся от окна и собрался было идти дальше, но тут с ним произошло что-то странное. Он резко обернулся и снова пробежал глазами объявление. "Ночлег и завтрак" по-прежнему извещало оно. "Ночлег и завтрак"... Всего два слов, но ему вдруг показалось, что не слова вовсе, а два черных немигающих глаза уставились на него, не давая уйти от этого дома. Словно повинуясь их безмолвному приказу. Билли направился к входной двери, поднялся по ступенькам и нажал кнопку звонка. Он услышал, как где-то в глубине дома коротко продребезжал звонок, и тут же – именно тут же, потому что он не успел даже опустить руку – дверь распахнулась, и на пороге появилась женщина лет сорока пяти пятидесяти. Все это напоминало ему детскую игрушку: нажимаешь кнопку – из .коробочки мгновенно выскакивает фигурка. Точно как эта дама. Билли чуть не подпрыгнул от неожиданности.

Увидев его, женщина тепло и радушно улыбнулась.

– Пожалуйста, входите, – сказала она.

Билли почувствовал неудержимое желание повиноваться этому приятному голосу, следовать за ним.

Она широко распахнула дверь и отступила в сторону.

– Я увидел объявление в вашем окне, – пробормотал Билли и сделал шаг назад.

– Да, я знаю.

– Я хотел бы снять Комнату...

– Пожалуйста. У меня уже все приготовлено для вас, мой дорогой, перебила его женщина.

– Я шел в "Колокол и Дракон", но по дороге увидел объявление в вашем окне, – зачем-то еще раз сказал Билли.

– Дорогой мой, что же вы стоите на холоде. Входите наконец! .

– Могу я узнать, сколько вы берете за пансион? – спросил Билли, все еще оставаясь на крыльце.

– Пять шиллингов и шесть пенсов за ночь, вместе с завтраком.

Билли подумал, что ослышался: это было фантастически дешево, раза в два меньше, чем он предполагал.

По-видимому, неправильно истолковав его молчание, женщина поспешно сказала:

– Если для вас это слишком дорого, я могу немного снизить плату. Все дело в яйцах – они сейчас дорого стоят. Если вы можете обойтись без яйца на завтрак, ваш пансион будет стоить на шесть пенсов дешевле.

– Нет, нет, цена мне вполне подходит, – в свою очередь поспешно заверил ее Билли. – Я бы очень хотел здесь остановиться.

– Я не сомневаюсь в этом. Входите же.

Ее голубые глаза смотрели на него с искренней доброжелательностью. Она была очень похожа на гостеприимную и ласковую мать его школьного друга, у которого он часто проводил рождественские каникулы.

Билли снял шляпу и переступил порог дома.

– Положите, пожалуйста шляпу, и позвольте я помогу вам снять пальто.

Билли заметил, что в прихожей не было других шляп или пальто, не было также ни зонтов, ни тростей – ничего.

– Весь дом принадлежит нам, – будто предупреждая возможный вопрос, сказала она и ласково улыбнулась ему. Поднимаясь вверх по лестнице, она продолжала:

– Видите ли, к моему великому огорчению, мне не слишком часто доводится принимать гостей в своем гнездышке.

И она снова одарила его улыбкой.

"Конечно, старушка немного не в себе, – подумал Билли, – но за пять шиллингов и шесть пенсов кто будет обращать на это внимание".

– Я думал, что претенденты буквально одолевают вас, – вежливо заметил он.

– О, да, дорогой мой, да, конечно! – пылко воскликнула она. – Но беда в том, что я чуточку привередлива в выборе. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Разумеется, да, – не слишком уверенно произнес Билли.

– Но зато в этом доме днем и ночью все готово к приему приятного гостя. Я имею в виду – подходящего, то есть молодого джентльмена вроде вас, дорогой мой. И это такое удовольствие, такое огромное удовольствие увидеть, наконец, того, кто тебе точно подходит.

Она полуобернулась к нему, держась одной рукой за перила, и медленно, как бы ощупывая, оглядела с ног до головы. Ее бледные губы расплылись в довольной улыбке:

– Как вы, дорогой мой, – с чувством добавила она.

"Странная все же старушка", – еще раз подумал Билли.

На площадке третьего этажа она сказал:

– Этот этаж мой.

А еще через один пролет торжественно объявила:

– А этот – весь ваш. Надеюсь, вам здесь понравится. Вот ваша спальня.

Она щелкнула выключателем и продолжала:

– Утреннее солнце светит прямо в окно, мистер Перкинс. Ваша фамилия Перкинс, я угадала?

– Нет, мадам, моя фамилия – Уивер.

– Мистер Уивер. Очень мило. Я положила в постель бутылку с горячей водой, чтобы согреть простыни. Я хочу, чтобы вы сразу почувствовали себя здесь как дома. А если вам все же будет холодно, вы можете зажечь газ.

– Спасибо, – сказал Билли. – Большое спасибо.

Маленькая уютная спальня очень понравилась ему. Он заметил, что покрывала было снято с постели, а угол одеяла аккуратно отвернут. Похоже, здесь в самом деле ждали постояльца.

– Вы не представляете, как я рада, что вы, наконец, появились, сказала она, серьезно и пристально глядя ему в лицо. – По правде сказать, я уже начала беспокоиться.

– Ну что вы, все в порядке, – весело сказал Билли, хотя ее слова смутили его. – Не беспокойтесь, пожалуйста, обо мне.

Он положил чемодан на стул и собрался его распаковать, но тут она спросила:

– Не хотите ли вы поужинать, мой дорогой? Я думаю, вряд ли вам удалось поесть перед тем, как вы попали сюда. Ну, что вы скажете?

– Спасибо. Я совсем не голоден, – сказал Билли. – Я бы хотел сразу лечь спать, потому что завтра рано утром мне надо быть в конторе.

– Ну хорошо, тогда я вас покидаю. Располагайтесь на ночлег, но прежде, будьте добры, спуститесь в гостиную на первом этаже и распишитесь в книге. Все постояльцы это делают, так, предписывает закон. И мы с вами не будем нарушать его по пустякам. Не так ли?

Она помахала ему рукой, быстро вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.

Теперь Билли не сомневался в том, что его хозяйка слегка не в себе, но это его совершенно не беспокоило. Он был уверен, что она абсолютно безвредная, да к тому же добрая и очень заботливая. Билли подумал, что может быть ее сын погиб на войне, и она так и не смогла оправиться от этого годя. Отсюда. наверное, и ее чрезмерное внимание к нему.

Через несколько минут, распаковав чемодан и умывшись, Билли сбежал по лестнице на первый этаж и вошел в гостиную. Хозяйки не было, но в камине по-прежнему горел огонь и маленькая такса все еще крепко спала, уткнувшись носом в живот. В гостиной было тепло и уютно. Билли с удовольствием потер руки и подумал, что ему здорово повезло, и он просто замечательно устроился.

Книга для гостей лежала на рояле. Билли вписал в нее свою фамилию и адрес и прочитал две предыдущие записи, оставленные на этой странице. Одного из гостей звали Кристофер Малхолланд из Кардиффа, другого – Грегори Темпл из Бристоля.

"Странно", – подумал вдруг Билли.

Ему показалось знакомым имя Кристофер Малхолланд.

Он несомненно слышал прежде это необычное имя – Кристофер Малхолланд. Но где – он никак не мог вспомнить. Может, так звали его одноклассника? Нет, вроде нет. Или одного из многочисленных поклонников его сестры? Нет, нет.

Это что-то другое. Он еще раз заглянул в книгу: Кристофер Малхолланд, 231, Соборная улица, Кардифф; Грегори Темпл, 27, Платановая аллея. Бристоль.

Теперь Билли померещилось, что и второй имя ему тоже знакомо.

– Грегори Темпл... – произнес он вслух, пытаясь вспомнить. – Кристофер Малхолланд,..

– Такие милые мальчики, – нежно пропел голос за его спиной.

Билли обернулся и увидел хозяйку с большим серебряным чайным подносом в руках.

– Знаете, мне показалось, что я уже где-то слышал эти имена. Или я видел их в какой-то газете?

– Правда? – живо отозвалась она. – Как интересно!

– Я почти уверен, что эти имена встречаются мне не впервые. Не были ли они чем-то знамениты? Может быть, это известные игроки в крикет или в футбол? Или что-то в этом роде? – продолжал он размышлять вслух.

Она поставила поднос с чаем на низкий столик перед диваном и с интересом посмотрела на Билли.

– Вы говорите – знамениты? – переспросила она. – О нет, не думаю, зато уверяю вас, они оба были удивительно красивы.

Она посмотрела на него и добавила с улыбкой:

– Да, это были высокие и очень красивые молодые люди. Ну точно как вы, дорогой мой.

Билли еще раз взглянул в книгу.

– Вы так хорошо помните их. А ведь последний гость был здесь больше двух лет назад.

– Неужели?

– Да. А Кристофер Малхолланд – почти за год до того.

– Боже мой, – сказала она, покачивая головой, – как быстро летит время, не правда ли, мистер Уилкнис?

– Моя фамилия Уивер, – поправил ее билли. – У и в е р.

– Ах, ну конечно же! – вскрикнула она, усаживаясь на диван. – Простите меня, пожалуйста. У меня всегда так: в одно ухо влетает, из другого вылетает. Ничего не поделаешь, мистер Уивер: я вечно все путаю.

– Может, вы все же припомните что-то необычное, что связывает эти два имени? -спросил Билли.

– Нет, дорогой мой, я ничего такого не помню.

– Видите ли, у меня такое странное впечатление, что я не просто помню каждое из этих имен в отдельности, но мне кажется, что они каким-то непонятным образом связаны между собой. Знаете, как скажем... Черчилль и Рузвельт.

– Забавно, – сказала она. – Но, дорогой мой, стоит ли так мучить себя по пустякам. Иди-ка лучше сюда, садитесь рядышком и выпейте чашечку крепкого чая с имбирным печеньем прежде, чем отправитесь спать.

– Не беспокойтесь, пожалуйста. Мне очень неловко, что я доставил вам столько хлопот.

Он все еще стоял возле рояля и видел, как она проворно расставляет чашки и блюдца. Руки у нее были очень маленькие и белые с красными ноготками. Билли почти машинально наблюдал за ней, мучительно пытаясь припомнить что-то ускользающее, что вот-вот выплывет на поверхность и прольет свет на тайну двух фамилий. Он не хотел сдаваться и продолжал вслух вспоминать:

– Одну минуточку, сейчас, сейчас... Кристофер Малхолланд... может быть, это тот школьник из Итона, который путешествовал по Западной Германии, а затем вдруг...

– Молоко? – невпопад спросила она. – Сахар?

– Да, да, пожалуйста, молоко и сахар, – машинально ответил он. – Он путешествовал, а затем вдруг...

– Школьник из Итона? – включилась она в его размышления. – О нет, мой дорогой, мой мистер Малхолланд не был школьником из Итона, он учился в Кембридже на последнем курсе. И перестаньте мучить себя. Идите-ка лучше сюда, сядьте рядом со мной и погрейтесь у огня. Ваш чай готов. Идите же.

Она похлопала маленькой ладошкой по дивану, словно показывая, где ему следует сесть. Билли в задумчивости медленно пересек комнату и присел на краешек дивана. Она тут же поставила перед ним чашку с чаем.

– Ну, вот и хорошо, – удовлетворенно сказала она. – Не правда ли, здесь очень мило и уютно.

Билли маленькими глотками отпил чай из своей чашки. Не которое время они сидели молча, и Билли чувствовал на себе ее взгляд, она словно изучала его, подсматривая за ним из-за края чашки. Ему показалось, что от чая исходит какой-то необычный запах, не то что бы неприятный, нет, он просто никак не мог понять, что он ему напоминает: маринованные грецкие орехи? или свежевыделанную кожу? или больничные коридоры?

Наконец она прервала молчание:

– Мистер Малхолланд был большим любителем чая. Никогда в жизни я не встречала никого, кто мог бы выпить столько чая, сколько милый, дорогой мистер Малхолланд.

– Он что, не так давно уехал отсюда? – спросил Билли. Он был уже почти уверен, что видел оба этих имени в газетах, в газетных заголовках.

– Уехал? – переспросила она, слегка приподняв брови. – Но, мой дорогой мальчик, он никуда не уезжал отсюда. Он все еще здесь. И мистер Темпл тоже. Они оба на четвертом этаже.

Билли поставил чашку на стол и недоуменно уставился на хозяйку. Она улыбнулась ему и успокаивающе похлопала его по колену своей маленькой белой ручкой.

– Сколько вам лет, дорогой мой?

– Семнадцать.

– Семнадцать! – радостно вскрикнула она. – О, это прекрасный возраст! Мистеру Малхолланду тоже было семнадцать. Но мне кажется, он был немного ниже вас ростом. Да, я даже уверена в этом. И зубы у него были хуже, чем у вас. У вас изумительные зубы, мистер Уивер, говорил ли вам кто-нибудь об этом?

– Да нет, это только так кажется. В них полно пломб, – окончательно смутившись, пробормотал Билли.

Однако, она продолжала, не обращая внимания на его слова:

– Мистер Темпл, конечно, был постарше, ему было уже двадцать восемь. Я ни за что бы не подумала, если бы он сам не сказал мне. Ни за что в жизни! На его теле не было ни пятнышка.

– Ни... чего? – запинаясь, спросил Билли.

– У него кожа была как у младенца.

Наступило молчание. Билли взял свою чашку, отпил глоток и осторожно поставил чашку на блюдце. Он ждал, когда она еще что-нибудь скажет, но она словно вдруг забыла о нем. Он сидел, уставившись в дальний угол комнаты, где стояла клетка с попугаем, и нервно покусывал нижнюю губу.

Наконец он сказал:

– Вы знаете, когда я через окно разглядывал вашего попугая, я ведь был абсолютно уверен, что он живой.

–Увы, уже нет.

–Потрясающе сделано! – сказал Билли. – даже вблизи он кажется живым. Кто это сделал?

–Я.

– Вы?

–Конечно, – сказала она. – А как вам мой маленький Бэзил?

И она нежно посмотрела на таксу, спящую перед камином.

А Билли вдруг подумал, что собака ведет себя довольно странно: не лает и уже сколько времени лежит неподвижно в одной и той же позе. Осененный неожиданной догадкой, он осторожно прикоснулся к ее спине. Она была твердой и холодной. Он взъерошил пальцами шерсть и увидел сероватую сухую прекрасно сохранившуюся кожу.

– Это великолепно! – воскликнул билли и с восхищением взглянул на маленькую женщину, сидящую рядом с ним. – Наверное, это очень трудно сделать? – с любопытством спросил он.

– Что вы, вовсе нет, – сказала она. – Я с удовольствием набиваю чучела своих любимцев, когда они умирают. Хотите еще чашечку чая?

– Нет, спасибо.

У чая был слабый привкус горького миндаля, и Билли совсем не хотелось больше пить.

– Вы уже записались в книгу, мой дорогой?

–Да.

– Прекрасно. Позже, если я забуду ваше имя, я в любой момент смогу спуститься сюда и посмотреть. Я почти каждый день смотрю, как их звали... э, мистер Малхолланд и мистер...

– Темпл, – подсказал Билли. – Грегори Темпл. Простите меня за назойливость, я хотел узнать, были ли у вас за последние два-три года другие постояльцы?

Слегка наклонив голову набок, она искоса посмотрела на него.

– Нет, мой дорогой. Только вы.

И она ласково улыбнулась ему.