Текст книги "Никогда не оглядывайся"

Автор книги: Роальд Даль

Соавторы: Майкл Гамильтон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Так будете или нет? – спросил он, утирая ноздри.

– У меня нет ни малейшего представления, что это такое, – ответил Лексингтон, – но мне бы хотелось попробовать. Видите ли, я пишу поваренную книгу и…

– Одна отбивная с капустой! – прокричал официант, и где-то в глубине ресторана, далеко в темноте, ему кто-то ответил.

Официант исчез, а Лексингтон потянулся к рюкзаку и извлек из него свои личные нож и вилку. Это был подарок тетушки Глосспэн, сделанный к его шестому дню рождения: приборы были изготовлены из чистого серебра, и с тех пор он пользовался исключительно ими. В ожидании возвращения официанта он любовно протирал их куском мягкого муслина.

Официант вскоре появился и поставил перед Лексингтоном тарелку, на которой лежал толстый серовато-белый кусок чего-то горячего. Лексингтон неуверенно наклонился над тарелкой, чтобы ощутить запах пищи. Ноздри его были широко раскрыты и а предвкушении чуть подрагивали.

– Но это же настоящее чудо! – воскликнул он. – Какой аромат! Великолепно!

Официант сделал шаг назад, внимательно наблюдая за посетителем.

– Никогда в жизни я еще не ощущал столь богатого и чудесного запаха, – повторил наш герой, хватая свои нож и вилку. – Боже мой, да из чего же это сделано?

Человек в коричневой шляпе поднял голову, посмотрел на него, после чего снова уткнулся в свою тарелку. Официант пошел назад, в сторону кухни.

Лексингтон отрезал небольшой кусочек мяса, подцепил его своей серебряной вилкой и поднес к носу, чтобы понюхать еще раз. Затем он положил кусочек в рот и стал медленно разжевывать – глаза его были полуприкрыты, тело замерло в напряжении.

– Фантастично! – воскликнул он. – Совершенно новый вкус! О, Глосспэн, моя любимая тетушка, как бы мне хотелось, чтобы ты сейчас оказалась рядом и тоже смогла отведать это замечательное блюдо! Официант! Немедленно идите сюда! Мне надо с вами поговорить!

Изумленный официант теперь наблюдал за ним из дальнего угла зала, не выказывая ни малейшего желания приближаться.

– Если вы подойдете и поговорите со мной, я сделаю вам подарок, – проговорил Лексингтон, помахивая сотенной купюрой. – Пожалуйста, подойдите и поговорите со мной.

Официант нерешительно подошел к столу, выхватил деньги, поднес их поближе к глазам, осмотрел со всех сторон. После этого бумажка быстро исчезла в его кармане.

– Чем могу служить, мой друг? – спросил он.

– Послушайте, – сказал Лексингтон. – Если вы скажете мне, из чего приготовлена эта вкусная пища и каким именно образом она приготовлена, я дам вам еще сто долларов.

– Но я же уже сказал вам. Это свинина.

– А что такое свинина?

– Вы никогда раньше не ели свиную отбивную? – спросил официант, изумленно уставившись на него.

– Ради всего святого, дружище, скажите мне, что это такое и перестаньте держать меня в напряжении.

– Это свинья, – ответил официант. – Ее надо сунуть в печь.

– Свинья!

– Ну, целая свинья слишком большая. Вы разве этого не знали?

– Вы хотите сказать, что это – свиное мясо?

– Гарантирую вам это.

– Но… но… это невозможно, – заикаясь проговорил юноша. – Тетушка Глосспэн, которая больше всех на свете понимала в пище, говорила, что любое мясо отвратительно, омерзительно, ужасно, грязно, тошнотворно и грубо. А тот кусок, который лежит у меня на тарелке, вне всякого сомнения, представляет собой самую прекрасную пищу, какую мне доводилось когда-либо пробовать. Как же вы можете объяснить все это? Тетушка Глосспэн, конечно же, сказала бы мне, что это совсем не омерзительно, будь оно так на самом деле.

– Может быть, ваша тетушка просто не знала, как ее готовить, – предположил официант.

– А такое может быть?

– Ну конечно же, черт побери. Особенно когда речь идет о свинине. Свинину надо готовить особенно тщательно, иначе ее невозможно будет есть.

– Эврика! – воскликнул Лексингтон. – Готов поспорить, что именно так оно все и было! Она неправильно ее готовила! – Он протянул официанту еще одну сотенную бумажку. – Проводите меня на кухню, – сказал он. – Представьте меня тому гению, который приготовил это мясо.

Лексингтона немедленно проводили на кухню, где он увидел повара – это был пожилой мужчина, шея которого была покрыта сыпью.

– Это будет стоить вам еще одну сотню, – заметил официант.

Лексингтон с радостью выполнил это условие, однако на сей раз отдал деньги уже повару. «Так, послушайте, – сказал он, – должен признаться, что меня основательно смутили те слова, которые я только что услышал от официанта. Вы абсолютно уверены в том, что та восхитительная еда, которую я только что попробовал, действительно приготовлена из мяса свиньи?».

Повар приподнял свою правую руку и почесал покрытое сыпью место на шее.

– Ну, – проговорил он, глядя на официанта и хитро подмигивая ему, – я могу сказать вам лишь то, что наверное это было мясо свиньи.

– То есть вы не вполне уверены?

– Ни в чем никогда нельзя быть уверенным.

– И что же тогда это может быть?

– Ну, – повар говорил очень медленно и не сводил взгляда с официанта. – Это, конечно, всего лишь вероятность, но не исключено, что это был кусок человеческого мяса.

– Вы имеете в виду мужчину?

– Да.

– Боже праведный!

– Или женщина. Это мог быть кто угодно. По вкусу они не различаются.

– Да… сейчас вы действительно меня удивили, – заявил юноша.

– Век живи – век учись.

– Это уж верно.

– Если на то пошло, совсем недавно мы получили от мясников довольно много такого мяса вместо свинины, – заметил повар.

– В самом деле?

– Вся беда в том, что очень трудно определить, где чье мясо. И то, и другое очень хорошего качества.

– Тот кусок, что я только что попробовал, был просто восхитителен.

– Я рад, что вам понравилось, – сказал повар. – Но, если по правде сказать, я думаю, что это была все же свинина. Более того, я почти уверен в этом.

– Правда?

– Да.

– В таком случае мы должны предположить, что вы правы, – сказал Лексингтон. – А теперь, пожалуйста, скажите, а это еще сто долларов вам за беспокойство… скажите, пожалуйста, как именно вы его готовите?

Убрав деньги в карман, повар пустился в красочное описание того, как готовить отбивную из филейной свинины, тогда как юноша, не желавший упустить ни слова из этого чудесного рецепта, присел за кухонный стол и все подробно записал в свой блокнот.

– Это все? – спросил он, когда повар закончил.

– Все.

– Но ведь здесь обязательно должно быть что-то еще, так ведь?

– Сначала вам надо выбрать хороший кусок мяса, – проговорил повар. – В этом половина успеха. Это должна быть хорошая туша, правильно разрубленная, иначе как бы вы ее ни готовили, ничего толкового не получится.

– А покажите мне, как это делается, – попросил Лексингтон. – Разделайте одну, чтобы я мог сам посмотреть.

– На кухне мы свиней не разделываем, – ответил повар. – Тот кусок, что вы только что попробовали, поступил к нам с консервного завода в Бронксе.

– Тогда дайте мне адрес!

Повар дал ему адрес, после чего наш герой, многократно поблагодарив обоих за проявленную любезность, бросился на улицу, сел в такси и поехал в Бронкс.

8.

Консервный завод представлял собой большое четырехэтажное кирпичное здание; воздух вокруг него казался сладким и каким-то тяжелым, вроде мускуса. На главных въездных воротах было укреплено начертанное большими буквами объявление: «ГОСТЕЙ ПРИНИМАЕМ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ». Лексингтон, приободренный данным обстоятельством, прошел за ворота и оказался на выложенном булыжником дворе, окружавшем все здание. Затем, руководствуясь несколькими другими указателями (типа «ОРГАНИЗОВАННЫМ ГРУППАМ – СЮДА»), он в конце концов подошел к небольшому сараю из гофрированного железа – «КОМНАТА ОЖИДАНИЯ ДЛЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ», – стоящему на некотором отдалении от главного здания. Вежливо постучавшись, он пошел внутрь.

Перед ним в комнате оказались еще шесть человек. Это были тучная мамаша с двумя маленькими сыновьями примерно девяти и одиннадцати лет. Веселая парочка молодых людей, очень похожие на молодоженов, проводящих медовый месяц. Бледная женщина с длинными белыми перчатками на руках, которая сидела очень прямо и смотрела вперед, сложив ладони на коленях. Все молчали. Лексингтон подумал, что, возможно, они, как и он, тоже пишут поваренную книгу, однако, когда он спросил их об этом, ему никто не ответил. Взрослые люди лишь загадочно улыбнулись самим себе и покачали головами, а дети уставились на него с таким видом, словно он был лунатик.

Вскоре дверь открылась и мужчина с веселым розовым лицом просунул внутрь голову и проговорил: «Следующий, пожалуйста». Мамаша с детьми встали и вышли.

Примерно десять минут спустя тот же человек снова вернулся. «Следующий, пожалуйста», – вновь позвал он, и теперь уже новобрачные вскочили со своих стульев и последовали за ним.

Вошли двое других посетителей – средних лет мужчина и его жена того же возраста; в руках у нее была плетеная корзина с бакалейными товарами.

– Следующий, пожалуйста, – сказал экскурсовод, после чего женщина в длинных белых перчатках поднялась и вышла.

Вошло еще несколько человек, и все они расселись на стульях.

Когда экскурсовод заглянул в очередной раз, настал черед Лексингтона.

– За мной, пожалуйста, – сказал мужчина, направляясь через двор к основному зданию.

– Как все интересно! – воскликнул Лексингтон, прыгая с одной ноги на другую. – Как бы мне хотелось, чтобы со мной была сейчас моя тетушка Глосспэн и тоже посмотрела то, что мне предстоит увидеть.

– Лично я занимаюсь только подготовительными мероприятиями, – проговорил экскурсовод. – А потом мы передаем вас другим.

– Как вам будет угодно, – возбужденно проговорил юноша.

Сначала они посетили расположенный в дальней части здания большой загон, по которому бродили несколько сотен свиней.

– Вот здесь все начинается, – сказал экскурсовод. – А потом они направляются вот туда.

– Куда?

– Вот туда, – мужчина указал на длинный деревянный сарай, стоявший у наружной стены завода. – Мы называем это место кандальным боксом. Сюда, пожалуйста.

В тот самый момент, когда Лексингтон и провожатый приблизились, трое мужчин в высоких резиновых сапогах загоняли в кандальный бокс примерно дюжину свиней, так что все они вошли вместе.

– А сейчас посмотрите, – сказал экскурсовод, – как на них надевают кандалы.

Изнутри сарай представлял собой обычное деревянное помещение, только без крыши. Вдоль одной из стен медленно двигался стальной трос с крюками – он располагался параллельно земле, примерно в метре от нее. Достигнув конца сарая, трос неожиданно менял направление и поднимался резко вверх, через открытую крышу, в сторону верхнего этажа главного здания.

Двенадцать свиней сбились в кучу у дальнего конца загона и стояли тихо, настороженно поглядывая. Один из мужчин в резиновых сапогах снял со стены металлическую цепь и двинулся в направлении ближайшего животного, стараясь подойти к нему с тыла. Резко наклонившись, он обвил одним концом цепи заднюю ногу животного, а другой ее конец подцепил к свисавшему с троса крюку. Кабель между тем продолжал непрерывно двигаться. Цепь натянулась, нога свиньи дернулась назад и вверх, после чего вся туша двинулась в том же направлении. Однако, свинья не упала – животное оказалось довольно проворным и каким-то образом ухитрялось удерживаться на трех ногах, семеня и сопротивляясь натяжению цепи. Его продолжало тянуть все дальше назад, к тому самому месту, где трос уходил вертикально вверх – в этот момент свинью резко поддернуло и потащило ввысь. Отчаянный визг заполнил помещение.

– Поистине завораживающий процесс, – заметил Лексингтон. – А что это был за странный хрустящий звук, который раздался, когда ее потащило вверх?

– Нога, наверное, – сказал экскурсовод. – Или тазовая кость.

– А это ничего?

– А какое это имеет значение? – спросил мужчина. – Вы же кости-то не едите.

Мужчины в сапогах проворно загоняли одну свинью за другой, и все они по очереди протаскивались к задней части сарая, где взмывали вверх, столь же громко вопя и визжа.

– Да, такой рецептик составить посложнее, чем просто коренья собирать, – промолвил Лексингтон. – Тетушка Глосспэн никогда бы на такое не отважилась.

В тот самый момент, когда Лексингтон глазел на последнюю исчезавшую в вышине свинью, один из мужчин в сапогах неслышно подошел к нему со спины и обхватил концом цепи левую лодыжку юноши, после Чего проворно подцепил другой ее конец к тросу. Уже через секунду, когда наш герой еще не успел толком понять, что же произошло, резкий рывок свалил его с ног, и его тело потащило по цементному полу к дальнему краю загона.

– Стойте! – закричал он. – Остановите все! Меня за ногу зацепило!

Однако его, казалось, никто не слышал, и примерно пять секунд спустя несчастного юношу вздернули над полом и потащили вдоль стены вертикально вверх, через открытую крышу сарая, отчего его тело, подвешенное за одну лодыжку, подпрыгивало вверх-вниз и подергивалось как рыба на крючке.

– Помогите! – кричал он. – Помогите! Произошла чудовищная ошибка! Остановите двигатели! Спустите меня!

Экскурсовод вынул сигару изо рта и невозмутимо посмотрел вверх на быстро поднимающегося юношу, однако ничего при этом не сказал. Другие мужчины в резиновых сапогах приготовились к отправке следующей партии свиней.

– Спасите! – кричал наш герой. – Опустите меня! Пожалуйста, опустите меня! – Но сейчас он уже приближался к верхнему этажу здания, где двигающийся трос, подобно змее, делал изгиб и проскальзывал в большое отверстие в стене, чем-то напоминавшее дверной проем без двери, и там, у самого порога, его поджидал забойщик скотины, одетый в заляпанный темными пятнами желтый резиновый фартук и взиравший на весь мир, как Святой Петр взирал на Врата Господни.

Лексингтон видел его перевернутым вверх ногами, причем лишь какое-то мгновение, однако и этого было достаточно, чтобы заметить выражение безграничной умиротворенности и благожелательности на лице мужчины, веселый, даже озорной блеск его глаз и легкую, задумчивую улыбку, ямочки на щеках. Это вселило в него какую-то надежду.

– Эй, привет, – проговорил забойщик с улыбкой на лице.

– Быстрее! Спасите меня! – закричал наш герой.

– С удовольствием, – сказал забойщик и, нежно взяв Лексингтона левой рукой за ухо, приподнял правую руку и ловким движением ножа вскрыл на шее парня яремную вену.

Трос продолжал двигаться дальше, а вместе с ним и Лексингтон. Все продолжало видеться ему в перевернутом виде, а вытекавшая из горла кровь застилала глаза, однако он все еще сохранял способность что-то различать и смутно понял, что находится в неимоверно длинной комнате. В дальнем конце этого помещения располагался большой чан с кипящей водой, там же находились темные фигуры людей, частично сокрытые клубами пара; они сновали вокруг чана, энергично размахивая и орудуя длинными шестами. Казалось, что лента конвейера зависает прямо над серединой чана, и свиньи одна за другой падали в кипящую воду, а одна из них, как ему показалось, носила на передней лапе длинную белую перчатку.

Неожиданно нашему герою очень захотелось спать, но сон наступил лишь тогда, когда его здоровое и сильное сердце выкачало из тела последнюю каплю крови и он перешел из этого, лучшего из всех возможных миров, в следующий.

Перевод с английского – Натальи Мроет