Текст книги "В лабиринтах лжи"

Автор книги: Рия Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Выбрав наконец новое платье в гардеробе, я надела его. В голову пришла идея накрасить губы алой помадой и заколоть пряди на затылке, чтобы не мешались, заколкой в виде черной розы. Я не стала сдерживаться, игнорировать, поэтому воплотила эти мысли в реальность. Жалко, что не могла увидеть себя в зеркале, но ведь существует воображение, верно? Оно помогает человеку представить все, чего он хочет и желает. Наверное, сейчас в этой комнате находилась красивая девушка в черных туфлях с острым носом, на невысоких каблуках и в бархатном, цвета граната длинном платье с открытой спиной и разрезом справа; на руках были короткие кружевные черные перчатки, а в волосах – заколка в виде розы. В глазах разгорался огонь, взгляд стал строгим, холодным и властным; внутри меня сидела точно королева с верным хранителем или охранником – хищным волком, что ждал своей очереди, когда выпустят из клетки. Именно такую картину я сейчас представила и улыбнулась уголками губ, подходя к двери.

«Теперь ты похожа на себя, а не на наигранную школьницу».

– Благодарю, – сменила тон на холодный и властный, выйдя из спальни.

«Что ты задумала? Неужели собираешься помочь мне?»

Я не ответила, молча продолжила спускаться по лестнице, придерживая одной рукой подол платья, а другой свободно скользила по белым узорчатым перилам. Мысли сейчас ничего не занимало, как ни странно. В голове поселилась пустота, эмоции и чувства исчезли, не беспокоив больше. Лишь сердце оставалось на месте, отбивая умеренный ритм, а душа готовилась выйти из зоны, где вечно были начертаны границы и повешены железные замки на гигантских каменных стенах. Я словно нашла выход из одного лабиринта и сейчас шла к нему, чтобы выйти отсюда наконец-то… Но он не хотел отпускать меня, посылая холод и усталость. Сон звал по имени, шептал что-то, затуманивал дорогу и разум. Чем дальше шла, тем становилось сложнее. Вскоре спустилась с последней мраморной ступени и оказалась в мрачном пустом длинном коридоре с двумя окнами по сторонам. Шторы свободно двигались от ветра, пропуская свежий прохладный воздух и танцуя, будто в такт музыке. На плиточный черно-белый, в шахматном порядке, пол падали тени от кустов роз и качающихся деревьев. Я выпрямила спину, задрала гордо подбородок и принялась идти дальше, вперед, к серым деревянным узорчатым дверям, что находились в конце коридора. С каждым шагом становясь ближе к ним, я начала слышать разговоры и смех гостей. Все они оказались незнакомыми, а значит, мама завела себе новых друзей. Мне всегда запоминались голоса на слух, как и ноты в музыке, но эти я слышала впервые. Прежде чем войти, я остановилась и прислушалась на пару секунд. Голоса доносились разные: три женских и два мужских. Второй женский принадлежал матери, которая что-то сказала, из-за чего остальные дружно рассмеялись. Как всегда, их «аристократические» шуточки, непонятные и бессмысленные для меня.

Постучав три раза в дверь, я смело вошла в зал, где последний раз проходил подобный светский ужин и мой завтрак. За длинным роскошным столом по разные стороны сидели гости, а мамин трон по традиции находился в центре. Как только увидели меня, все прекратили разговоры и смех. Не обращая внимания на напряженную атмосферу и осуждающий взгляд матери, я подошла к столу и села на свободное место рядом с парнем, на которого даже не взглянула.

– Добрый день, уважаемые гости! Прошу прощения за опоздание, – снисходительно начала речь. – Принцессой в этом чудесном королевстве быть так трудно и сложно. Все обязанности приходится выполнять самой. Хорошо, когда ты королева и твой статус выше. За тебя делают большую часть работы подчиненные, – закончила я, беря бокал вишневого сока (или не сока?) и наблюдая за реакцией матери. Я смотрела прямо в холодные, ледяные глаза, внутри которых скрывался вулкан гнева.

Ну что ж, сыграем в высокомерную королеву и самовлюбленную принцессу? Интересно, какой финал получится у этой сказки?

«Мне нравится ход твоих мыслей, принцесса! Я уже знаю, чем все кончится», – холодно рассмеялся Голос.

Я проигнорировала его, продолжив следить за матерью. Как долго она еще будет скрываться за холодной маской? Я бы столько не продержалась, а сменила на другую, что, собственно, на данный момент и сделала. Зачем постоянно играть одну и ту же роль, когда театр огромный и актеров много? Всю жизнь играть послушную верную дочь и школьницу скучно, хотелось разнообразия и веселья. Побольше веселья – вот что нужно добавить в серую жизнь. Надоел мне образ скромной принцессы, которая каждый день делала одно и то же: училась, слушала и следовала всем правилам матери, терпела и держала все внутри себя, верила каждому слову и непонятно на что надеялась. Мне совершенно плевать, что сейчас думали люди за столом, так как я пришла сюда не для показухи или исполнения очередной роли куклы, на которую привыкли любоваться. Я здесь для того, чтобы напомнить о своем существовании матери, попытаться добиться правды, насладиться праздником и началом игры.

– За вас, дорогие гости, и за тебя, мама! – произнесла торжественно тост, приподняв бокал сока.

Все восприняли мой жест доброжелательно, даже матери пришлось со всеми чокнуться и натянуть милую улыбку на лицо, сверкающую из-за алой помады. Лилиана Сойлер, как всегда, выглядела элегантно и непринужденно: высокий пучок из белых волос, лишь два длинных накрученных локона висели спереди. Ни одной морщинки не было видно на лице женщины, которая хоть и старалась быть милой, доброжелательной леди, но ее леденящий душу взгляд выдавал обратное: это все маска. Да, внешность обманчива, как бы банально ни звучало. Человек должен быть красив не только снаружи, но и внутри. Подобное я уже миллион раз слышала и читала. Сотый, тысячный, миллиардный раз вглядываясь в таинственный холодный взгляд мамы, в очередной раз убеждалась в том, что практически ничего не знала о ней, но велась на ее слова. Да, Лили могла быть строгой, злой, недовольной, милой, доброй, задумчивой, решительной, но редко и практически никогда – неулыбающейся. Искреннюю улыбку я ни разу не видела на ее симпатичном, женственном лице. Всякий раз она получалась неестественной или фальшивой. Даже когда мама шутила, а гости смеялись, ее смех не звучал. Мне это напоминало сказку про грустную и холодную королеву, которая перестала улыбаться, когда случилось в королевстве что-то, что сильно на нее повлияло. К сожалению, конец истории мама никогда не рассказывала. Она всегда начинала молчать и задумчиво смотреть в окно. Тогда королева ушла на прогулку из замка. Вот и сейчас я смотрела на маму и представляла ее той героиней. Грустное, разочарованное личико и ледяной взгляд одновременно вызывали восторг, восхищение и печаль, сожаление, сочувствие. Не знаю, почему столько всего пробуждалось внутри.

– Ну что ж, Камилла, спасибо, что присоединилась к нам, – томно заговорила мама, сделав несколько глотков вина. – Позволь тебе представить: Карина и Марина Леоновы, – указала она на двух дам лет тридцати пяти.

Выглядели они на свой возраст достаточно хорошо и даже, я бы сказала, вульгарно. Судя по выкрашенным в белый и ярко-рыжий цвет волосам с искусственными синими прядями и коротким кожаным платьям, слишком вызывающий макияж выделял их на фоне присутствующих гостей. Видимо, эти дамы больше времени проводили в ночных клубах, никак иначе мне не представлялось. Как и где, интересно, мама успела завести с ними дружбу? Я хотела спросить, но воздержалась, молча и приветливо кивнув.

– Девушки очень талантливы, – продолжала хвалить их мама, – замечательно поют.

– Ну что вы, не стоит, – засмущалась… вроде Карина, сидевшая справа, рядом с сестрой.

– Я буду вам очень благодарна, если вы согласитесь выступить, а Камилла сыграет Моцарта, – перевела холодный взгляд мама на меня.

– А что за повод? – спросила я.

– Ты разве не помнишь? – с изумлением подняла бровь мать.

– А, благотворительный вечер! – вспомнила я. – Или выставка?.. – с сомнением добавила.

– Мы всегда не против, Лилиана, – согласилась Марина.

– Отлично, – воодушевленно ответила мама. Кажется, моего ответа здесь не ждали, поэтому я молча продолжила пить сок и смотреть на вазу с желтыми лилиями, стоявшую на столе посредине. – Надеюсь, к этому времени мы с вами, Владимир Анатольевич, успеем заключить договор и подписать все оставшиеся документы, – деловым тоном обратилась она к мужчине, что в это время жевал.

Я перевела внимание на гостя. Он выглядел довольно приличным и стильным в костюме, этакий босс из офиса. Зачесанные назад черные волосы, щетина, делающая его мужественным и привлекательным, решительный взгляд, выразительные зеленые глаза завораживали. Когда мужчина сложил руки на столе в замок, я увидела на безымянном пальце левой руки серый перстень с черным сверкающим черепом. Странный и сексуальный тип, что мне еще сказать. У мамы все кавалеры такие, но этот отличался от предыдущих. Наверное, из-за темной и таинственной ауры, которая исходила от него, заставляя покрыться мурашками. Я перевела изучающий взгляд на парня, с которым сидела рядом. Тот был схож по типажу с Владимиром, но без щетины и выглядел чуть младше, но строже. Примерно около двадцати пяти лет, в кожаной куртке, перчатках, черной майке и темных джинсах. Черные волосы растрепаны в разные стороны, словно птичье гнездо. Странно, но у меня возникло желание пригладить их. Когда я об этом подумала, он повернулся ко мне, и мы на миг встретились взглядами. Этой секунды хватило, чтобы понять – здесь что-то не так. Мы пялились друг на друга с удивлением и растерянностью, как будто были знакомы много лет, но судьба разлучила, а сейчас, спустя время, снова столкнула. Он тут же отвел от меня взгляд, сделав вид, что внимательно слушает речь матери. Я в тот момент ничего не слышала, замерев на месте. В голове всплывали отрывки из старого фильма, в котором парень с такими же изумрудными глазами разочарованно и с болью смотрел на что-то или кого-то, а после все погасло, как будто свечу потушили и фильм закончился. Меня тряхнуло от столь неожиданного видения.

– Все хорошо, Ками? – поинтересовалась мама.

– Да, все в порядке! – улыбнулась я. – Вспомнила кое-что. Знаешь, всегда хотела у тебя спросить о том, часто ли в этом замке всем снятся странные сны? И все ли здесь говорят правду?

Пришло мое время оказаться в центре внимания. Не ожидала, что заданные вопросы вызовут столько перемен на лицах гостей, которые, казалось, готовы были в этот момент покинуть наш величественный старый замок, наполненный призраками и голосами психов. Все с ужасом и недоумением уставились на меня в ожидании дальнейших подробностей, а я, сложив руки на груди и откинувшись на мягкую спинку стула, довольная, наблюдала за искрами гнева в глазах матери. Кажется, лед начал таять. Мне все думалось раньше, что он настолько прочен и властен, но нет, произошла ошибочка. Мы убивали друг друга взглядами – вот как это выглядело со стороны. Бесконечная дуэль между дочерью и матерью за трон. К черту все советы Влада! Они здесь совершенно бесполезны и бессмысленны.

– Ну так что, мама, может, объяснишь всем уже, что происходит здесь на самом деле? Почему сегодня я слышу одно, а завтра – другое? – нарушила долгую напряженную паузу я, взяв вилку.

– Кхм… – прокашлялась Лилиана, поставив бокал на стол. – Ты принимала сегодня таблетки?

– При чем тут они? – негодовала я, положив вилку с ножом возле тарелки.

– Давай мы с тобой это обсудим позже, а сейчас…

– А сейчас мне бы хотелось узнать, что тебе известно о моем диагнозе?

– Весьма интересная тема, – прокомментировал мужчина, вытерев красной салфеткой рот. – Что у вас тут происходит?

– Ничего особенного, – проигнорировав мои вопросы, обратилась мама к Владимиру. – Моя дочь любит поболтать, но иногда не на те темы. – Она наградила меня строгим взглядом, давая понять, что, мол, если еще что-то ляпнешь, вылетишь отсюда.

Закатив глаза и переключив внимание на незнакомца, сидевшего рядом, я увидела опять то ли видение, то ли галлюцинацию, в которой мужская рука вертела белую розу, но через пару секунд цветок взяла незнакомка и выронила на снег, потому что появилась кровь. Она испачкала белоснежную розу, словно отравила смертельным ядом. Падая, несчастное растение завяло, пожелтело и лишилось красоты. Оказавшись в снегу, роза рассыпалась и превратилась в пепел, который тут же подхватил холодный ветер. Я зажмурилась, тряхнув головой, а когда открыла глаза, все вернулось на свои места, но странные ощущения после увиденного еще не до конца покинули. Все продолжали что-то обсуждать, сестры Леоновы мило хохотали. Я же сидела, как застывшая статуя, на месте, чувствуя, будто та роза принадлежала мне.

– Вы точно уверены в том, что ваш план сработает? – задумчиво поинтересовался парень, украдкой посмотрев в мою сторону.

– Да, – твердо заявила мама, пока я пыталась прийти в себя и сообразить, о каком плане шла речь. – В конце концов, у нас с вами для этого есть все необходимое.

– Лилиана, вы идете на слишком большой риск, – констатировал Владимир, переглянувшись с парнем, чьего имени я не знала. – Ваш план гениален, но, как главный член Совета, на вашем месте я бы еще сто раз подумал над деталями. Учитывая то, что творится сейчас в городе. Некоторые моменты, о которых мы с вами ранее говорили, не вызывают у меня доверия. Я готов подписать с вами договор и оказать поддержку, но что будет, если о нашей тайне узнает Александр?

– Я согласна с Владимиром, – вступила в обсуждение одна из сестер Леоновых. – Нашего короля не так просто обмануть. Он слишком чувствителен ко лжи и за сто километров поймет, что кто-то лжет ему. К тому же вы сами видели, как он отреагировал на последние события.

– Не переживайте, у меня все под контролем, – заверила всех мама, встретившись напоследок со мной взглядом. – Пока моя дочь со мной, все будет четко по плану.

Я удивленно подняла брови и хотела уточнить, что происходит, но меня нагло перебил Владимир:

– До конца осени осталось не так много времени.

После его слов у меня закружилась голова. Последовали еще разговоры, но о чем конкретно, я не могла понять, потому что все плыло, а в уши будто затекла вода. Как бы я ни пыталась бороться с собой и делать вид, что все хорошо, это было бесполезно. Все, чего я хотела сейчас, – уйти поскорее отсюда и спрятаться в самый темный угол мира, никого не слышать и не видеть.

– Что ж, спасибо за ужин, – встала я из-за стола. Не знаю, обед это был или ужин? Мне все равно. – Было приятно со всеми познакомиться и пообщаться. Надеюсь, еще увидимся. Хорошего вечера! – Постаралась улыбнуться.

Несмотря на плохое самочувствие, я старалась не терять самообладания. Когда гордо направилась к выходу, то почувствовала на себе сожалеющий и разочарованный взгляд. Уж точно не матери, которая даже не поинтересовалась, куда я и почему так рано покидаю их.

– Мы еще поговорим с тобой, мама! Я добьюсь от тебя правды, – с ненавистью и отвращением тихо выговорила я, закрыв дверь. – Сегодня победа твоя, но завтра?..

«Не переживай, дорогуша! Все только начинается. Правду ты и так знаешь, но упорно игнорируешь».

На этот раз я услышала мужской голос, а не женский. Он прозвучал так, будто мы находились на поле и ждали, когда дадут сигнал напасть и растерзать друг друга. От одной мысли об этом сердце екнуло и готовилось уйти от меня. Нет, я не позволю манипулировать собой.

«Ты никому не принадлежишь. Ты свободная и независимая. Ты не слышишь эти голоса, – твердила сама себе, поднимаясь по лестнице. – Ты – Камилла Сойлер, в конце концов, а не рабыня собственной фантазии!»

Оказавшись в спальне, увидела на столе рядом с желтыми лилиями букет алых роз и кровь, которая, капая на пол, создавала темно-бордовое море. Я хотела отвести взгляд, но было поздно. Часы остановились, и я покинула эту реальность. Очередной внезапный сон забрал меня.

Суровый, огромный и непроходимый лес тонул в объятиях мрака и зимней прохлады. Пропитанный магией, таинственностью, он тянулся вдоль глубокого обрыва. Стволы некоторых деревьев гигантского размера не покрывались мхом и вьющимися растениями, а были полностью голыми, лишь кривые ветви торчали в разные стороны, укрытые белоснежным пледом. Повсюду царил мороз и гуляла вьюга. Верхушки разнообразных деревьев – сосен, елок и старых дубов – устремлялись высоко вверх, но луна все равно находила кое-где щели, освещая лучами лесное пространство. Земля укрывалась падающими хлопьями снега и переплетениями корней с упавшими давно ветками, поэтому передвигаться было непросто. В этой части леса всегда царила могильная тишина, и встретить тут живое существо, помимо черных воронов, – редкость. Однако в эту морозную зловещую ночь в лесу слышалось, как хрустел снег, появлялись следы. Небольшое пространство освещалось огоньком фонаря, который держала женщина, внимательно и осторожно оглядываясь по сторонам. Она прислушивалась к каждому шороху и подозрительному движению. Вьюга пыталась ей мешать, направляя снег и мороз в ее сторону. Огонек, что давал свет и освещал впереди дорогу, вот-вот погаснет. Но женщина все продолжала идти, решительно, смело и твердо. Она понимала: вся ответственность на ней – матери, которая обязана, несмотря ни на что, защитить и спасти будущее своих дочерей. Страшное проклятие не должно завладеть сердцем и душой троих сестер, что еще не повидали жизни, не испытали всей радости и счастья. Они только начинали жить, познавать этот мир, в котором зародилось внезапно столько жестокости и конфликтов с кровопролитными войнами. Но женщина верила и надеялась, что скоро все закончится и наладится. В мире будет тихо, мирно и спокойно. Никто не будет проливать на землю кровь невиновных, а смерть оставит всех в покое, не превращая человечество в кровожадных чудовищ. В людях наконец пробудятся оставшиеся частички света и любви с верностью, уважением друг к другу. Женщина прекрасно понимала, что, если так продолжится, зависть, ревность, гнев, вечное соперничество и борьба за трон завладеют разумом человека и ничем хорошим это не закончится.

Зима тысяча семьсот шестьдесят пятого года в королевстве Скарновест оказалась холодной и жестокой. Ночью пятнадцатого декабря все должны были спать и видеть яркие, красочные, добрые сны, но их нарушил оглушительный стук в железные ворота замка, а затем прогремел взрыв. Враги пробрались в небольшой городок, стали сжигать дома, в которых спали жители, грабить, убивать и вскоре окружили дворец. Женщине удалось сбежать вместе с дочерями с помощью потайного хода – темного, сырого, длинного и тесного, – но ее муж, король, защищающий свою семью и народ, остался там, в нескольких сотнях шагов от леса. Подумав о любимом, королева остановилась. Ей хотелось вернуться за ним, сражаться за семью вместе, не дать проклятию победить, но… Но она не могла. Сердце королевы разрывалось и ныло. Перед ней стоял выбор, от которого зависело будущее: остаться с маленькими принцессами, которых ждало наследство, необходимость сохранить союз стран, прекратить бессмысленную войну, или вернуться к мужу, попытавшись вместе с ним убить врага – свою собственную сестру-предательницу.

– Мамочка, как долго еще идти? – сонно проговорила одна из девочек, держа сестру за руку.

– Мне страшно, – дрожала от холода другая, идя сзади одна.

Королева обернулась к дочерям и присела на корточки, держа перед собой слабо горевший фонарь. Она серьезным и собранным взглядом обвела каждую из девочек.

– Давайте поиграем в прятки? – вдруг предложила она. Изо рта вырвалось облачко холодного воздуха. – Мы будем прятаться от монстров и чудищ, которые хотят нас найти.

Сестры с радостью согласились, потому что прятки – их любимая игра.

– А как же папа? – вспомнила третья принцесса, чьи ресницы покрылись инеем, а мороз нарисовал на щеках красный румянец.

– Сначала мы сыграем без него, но на второй раз он будет искать нас, – заверила женщина, вставая.

Девочки поверили матери. Им ничего не оставалось, как слушаться и выполнять то, что говорила королева. Одна из сестер, закрыв глаза теплыми рукавицами, встала возле ближайшей сосны и принялась считать вслух до десяти. На счете «раз» две близняшки спрятались вместе за пушистой высокой елкой, покрытой белоснежным пледом; на «пять» королева поставила фонарь сзади дочери; на «семь» девочки остались в ночном морозном лесу одни. Когда прозвучало детским нежным голоском «десять», огонь в оставленном фонаре погас. Хлопья снега продолжали сыпаться, а холодный ветер качал голые ветки деревьев, на которых сидело три ворона, наблюдавших черными глазами-бусинками за малышками. Одна из сестер быстро нашла близняшек, увидев внизу край фиолетового платья.

– А где мама? – спросила она.

– Должна была спрятаться где-то здесь, – хором ответили близняшки.

Сестры долго искали маму, бродили по лесу и сугробам. Следы давно замело метелью. Мороз продолжал властвовать в лесном царстве, рисуя разнообразные узоры на пруду, а снег укрывал все, что ему попадалось на пути. Серебристый диск скрылся за тучами и перестал освещать снежное лесное пространство. Кругом стояла мертвая тишина, лишь вороны каркали, взмахивая крыльями. Девочки продолжали искать маму и шли, держась за руки, чтобы не потеряться. Они звали родителей, но их никто не слышал. Отзывались им только одни вороны. Детские голоса звучали в пустоте. Но сестры не сдавались, потому что принцессы, которым предстояло в будущем защищать страну, не имели права бояться. Страху не место в храбрых сердцах. Его нужно побеждать, а не давать завладеть собою.

Старшая сестра начала уставать, и уже через пять шагов по сугробам девочка не выдержала и упала на колени. Силы покидали ее, а мороз принялся пробираться до хрупких костей. Платья, плащи с капюшонами и рукавицы не согревали малышек. В ярких выразительных синих, словно глубокий океан, глазах, на ресницах которых застыл иней, начинали появляться слезы отчаяния. Близняшки старались успокоить сестрицу, обнимая и согревая внутренним теплом и любовью. Они втроем – как одна целая картинка.

– Мне страшно, – сквозь слезы дрожащим от холода голоском проговорила малышка.

– Не плачь, мы рядом, – успокаивала одна из близняшек, крепко обняв сестру.

Вдруг по лесу пронесся пронзительный крик, спугнув воронов, которые тут же слетели с веток, рассыпая снег. Девочки одновременно вскочили и быстро помчались туда, откуда доносился знакомый и родной голос. Прибежав на то самое место, несколько раз увязнув по пути в сугробах, они замерли. Детские личики трех потерявшихся сестер захватили ужас, шок и боль, что начинала, словно шипами, колоть маленькие сердца. Теперь слезы ручьем текли у двоих. Лишь одна из близняшек лишилась всех эмоций в этот момент, молча и медленно подойдя к старой ели у обрыва, возле которой лежала мать. На лице королевы застыли страх, ужас, боль, но ясные, голубые, как чистое мирное небо, глаза все так же продолжали светиться добром, заботой и нежностью. Она мертва, но душа ее пока не покинула, потому что лежащее рядом на снегу сердце продолжало биться, окрашивая белоснежный снег в кроваво-бордовый.

Один из воронов с красными глазами приземлился на ветку старой ели, наблюдая за девочкой. За той, которая этой ночью лишилась всех эмоций и чувств. Ее сердце и душа отделились от сестер.

Сегодняшняя ночь пришла за ней, чтобы забрать самое дорогое – часть семьи. Неужели она заслужила это? Девочка не знала ответа, как и то, кто поступил так жестоко. Но в одном принцесса была точно уверена – ее жизнь уже не будет прежней.

– Ты говорила, что у хорошей сказки должен быть счастливый конец, – тихо прошептала малышка. – Ты твердила, что мы все живем в волшебной стране, где правят добро и любовь, но… ведь это неправда! Почему ты нас обманула?!

Лес молчал. Кругом царила тишина, а белые хлопья снега продолжали сыпаться, будто их кто-то ронял с небес.

Я проснулась от холода. Сны снились разные, и после них я всегда чувствовала себя то некомфортно, то меня душили слезы, но их удавалось сдерживать. Сейчас же ничего из перечисленного не произошло. Только холод охватил меня и не выпускал из объятий. Одеяло совсем не грело, а руки дрожали, словно я только что совершила убийство. В голове продолжали всплывать отрывки из сна, в мыслях эхом раздавались непонятные слова детей. Стоп, детей?! Странно, мне не приходилось раньше слышать и видеть их. Я усмехнулась, покачав головой и опустив ноги на мягкий серый ковер. На часах стрелки показывали ровно три часа ночи. Любой человек в это время спал и видел сладкий сон, не то что некоторые.

«Некоторые страдают сотни лет и пытаются допроситься помощи у дураков».

Не реагируя на Голос, я встала с кровати, взяла стакан с водой, который Зои всегда перед сном оставляла на тумбочке возле кровати, и медленно подошла к окну. Шторы никогда полностью не были закрыты, поэтому белый диск мог свободно освещать центр просторной комнаты. Мне нравилось в такие моменты любоваться ночным звездным небом и луной, которая больше всего манила и завораживала видом. Ночь – время откровений. Если сон не приходил, а глаза не закрывались, я садилась в бархатное, с высокой мягкой спинкой кресло, стоявшее возле окна, и начинала мечтать, делиться своими мыслями вслух, не боясь, что могут подслушать и высмеять. Особняк был погружен в дремоту, поэтому можно не беспокоиться. Мрачный серый город спал, а в нем царствовала ночь, посылающая всем яркие сны.

«Не всегда ночь посылает людям сны».

– У тебя не спрашивают, – отмахнулась я, садясь в кресло.

Я любила оставаться наедине с ночью, но ненавидела, когда вторгался Голос. Всю романтику портил. К счастью, мои таблетки всегда находились рядом, так что я могла в любой момент избавиться от проблемы и груза, но иногда хотелось с кем-нибудь поболтать, а Голос – единственный, кто сопровождал меня всегда. Какую бы чушь и бред таинственная незнакомка ни несла, интересно было послушать ее. Бывали случаи, когда мы спорили, ругались, смеялись, вспоминали нелепые события и ситуации в школе или с матерью. А иногда я слушала сказки, которые утром уже не помнила. Запоминалось только начало, и то не всегда. В детстве мне рассказывала сказку на ночь только мама, но потом такое стало случаться все реже. Заснуть иногда было тяжело – не хватало сказок или просто разговоров с мамой. Я скучала по тем временам, по нежному и ласковому голосу родного человека.

– Расскажи мне сказку, – попросила я, продолжая смотреть в окно на звездное небо.

«Какую?»

– Любую.

«Давным-давно в одном королевстве жила принцесса. Ее душа была чиста и невинна, но однажды жизнь изменила малышку. Судьба любит преподносить неожиданные сюрпризы, особенно когда их не ждут. Девочка перестала верить в добро, а белые розы в королевском саду почернели, как и душа принцессы. Шло время. Менялись времена года. Одним весенним днем в королевство прибыли гости, и, пока король принимал их, угощал и обсуждал политические дела, сын уважаемой семьи решил прогуляться по саду. Во время прогулки мальчик услышал мелодию, что всколыхнула его душу. Он решил пойти за музыкой. Когда мальчишка наконец пришел, то увидел беседку, в которой за роялем играла принцесса. Девочка не сразу заметила его, а гость молча продолжил слушать произведение. Как только принцесса закончила играть, мальчишка сорвал черную розу и подарил ей. Каролина с подозрением и интересом рассмотрела гостя, а потом приняла подарок. Она вдохнула аромат цветка и улыбнулась нежной сияющей улыбкой. Розы в этот момент вернули белоснежный цвет. Душа Каролины вновь расцвела, подобно цветку, и наполнилась надеждой. Король обрадовался за дочь, но спустя какое-то время снова что-то случилось, изменив мир навсегда. Девочкой завладели гнев, ярость и жестокость. Розы уже не меняли цвет, оставшись навечно алыми… темными… кровавыми».

Наступила долгая пауза. Голос стих, но мне хотелось узнать, что же было дальше? Чем все закончилось? Не может сказка иметь грустный финал. По традиции все они заканчивались на хорошей ноте: добро побеждало зло, злодеи получали по заслугам, а главные герои находили свое истинное счастье и любовь. «И жили они долго и счастливо» – последняя фраза всех наших любимых сказок.

– И чем все закончилось? – не выдержав, спросила я.

«Я очень хотела бы узнать, но ты точно должна помнить конец или хотя бы причину, из-за которой принцесса лишилась своей человечности».

– Я ничего не знаю, потому что слышу впервые. Кстати, откуда ты знаешь эти сказки?

«Вижу и слышу у некоторых в воспоминаниях».

– То есть ты лазаешь в чужих головах, а потом появляешься у меня и рассказываешь?! – Я удивилась и ужаснулась одновременно, подняв брови.

«Можно и так сказать, но бо́льшая часть сказок основана на реальных событиях».

– И все-таки кто ты? – задумалась я и положила ногу на ногу. – Мое воображение или призрак? Как давно ты со мной?

«Всю жизнь», – последовал ответ, а затем глаза сами собой закрылись, будто внезапная тяжесть придавила их.

Снова я бежала, босая, по длинному узкому лабиринту с каменными стенами, пропитанными сыростью и холодом. Никаких дверей, а только тьма и неразборчивые крики с тысячью голосов. Казалось, я как будто попала туда, откуда выхода нет. Возможно, он был, но я не хотела отсюда уходить. Мне все хотелось бежать. Бежать. Бежать. Бежать в никуда.

«Проснись!» – прокричал внезапно мужской голос.

После того крика лабиринты исчезли. Теперь я находилась в машине, в которую врезался мчавшийся навстречу грузовик. Мне хватило секунды, чтобы зажать уши, зажмурить глаза и затем снова погрузиться во тьму и услышать Голос.

– Manet omnes una nox[3]3
  Всех нас ждет одна и та же ночь (лат.).


[Закрыть].

Голоса бубнили, мешая спать. Я приоткрыла один глаз и увидела мать, которая ходила туда-сюда по комнате, диктуя на ходу что-то Зои. Та молча слушала ее и иногда кивала. Они что-то говорили, но речь их напоминала сейчас неразборчивое бормотание. Голова раскалывалась, мысли собрались в один огромный клубок и не хотели распутываться. Приоткрыв сонные глаза, я увидела, что всю ночь, оказывается, я спала в кресле, укрытая кем-то теплым покрывалом. Черт возьми, почему мне не спалось нормально в кровати?! Нет же, села в кресло, а теперь страдала из-за затекшей шеи и больной головы! Ну что за… Я ненавидела себя в таких случаях. Дура, что тут скажешь. Не принцесса и не леди, а даже не знаю, как это называется. «Камилла и ее недоразвитый мозг» – лучше названия и не придумаешь. В свои шестнадцать, почти семнадцать, вела себя на все пять.

– Что вы здесь забыли? – сонно спросила, а после скинула покрывало и повесила рядом на спинку кресла.