Текст книги "У меня на тебя планы (СИ)"

Автор книги: Rina Grind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

     – Лекс, ты должна уже быть на кухне. У нас много дел. – за своими мыслями, я упустила ход времени и совершенно забыла, что душевую тоже делю с Мэтом.

     – Сейчас выхожу.

     – У тебя две минуты. Жду на кухне.

     Выбравшись из душа, я натянула майку и джинсы и отправилась на первый этаж. Парни уже поедали свой полдник, который вкусно пах и зарождал голод глубоко внутри меня. Я села на свободное место, потирая руки, которые потянула за великолепным сырником, политым сметаной.

     – Это не тебе. – я замерла на полпути и оглянулась на хозяина столько ангельского голоса, который начинал меня бесить. – У тебя всего месяц и 10 кг. Марья Васильевна, принесите Лексе её полдник. – голос был деловой и с такой интонацией, которая дает понять, что отказов хозяин не принимает.

     В столовую вошла полная женщина лет 60, которая погладила Мэта по голове и нежно улыбнулась. Он ответил ей тем же и вернулся к поеданию своих сырников со сметаной и вареньем. Сегодня наш мальчик был на взводе и редко поднимал глаза от тарелки. Мне поставили салат, который я сочла достаточно съедобным, чтобы потерпеть. В конце полдника Мэт всё-таки решил обмолвиться словом:

     – Ты должна соблюдать эту диету, тогда всё будет хорошо. – он протянул мне листы с разрешенными продуктами, запрещенными и с меню, расписанным на неделю. – Эти листы есть у Марьи Васильевны. Она будет готовить для тебя. Но если вдруг время приема пищи совпадет с временем, которое ты будешь проводить вне дома, ты должна всё строго соблюдать. Помни, всего один месяц. – он показал пальцем единицу и ушел прочь. А я осталась, рассматривая меню, которое на ближайший месяц станет моим.

 Глава 25.

     Мэт.

     Мне говорить с тобой в песнях

     Так интересно.

     Из памяти не исчезнуть, и до сих пор неизвестно,

     Как нам остаться надолго и быть счастливыми вместе.

     Пока – мы бездна – всё бесполезно.

     Что я испытал, когда Зак пришел и сказал, что выносит вопрос о принятии Александры Куприяновой в группу на голосование? Это очень сложно описать. Во мне было и удивление, и возмущение, и радость. Я был удивлен, что через такой непродолжительный отрезок времени после смерти матери, она всё-таки решилась начать заниматься творчеством; возмущен – потому, что тому, кому она это сообщила, был не я, радость – на самом деле мы нуждались в новом глотке воздухе, внесению что-либо новое в репертуар и коллектив. Её голос с первых нот покорил меня. Она именно то, что я искал. Но обида играла во мне. То ощущение, которое я испытывал всё это время, разъедало меня изнутри. Она так быстро стала мне близким и важным человеком, но так легко поверила, что я мог использовать её, что мне просто не хотелось переубеждать. Если Саша считала, что я способен на такое, значит, мы не были близки и не доверяли друг другу. А может, не доверяла только она.

     В день, когда Саша должна была прийти на новое прослушивание, я не находил себе место. Измеряя шагами свою комнату, я думал, как себя вести с ней. Я решил, что буду, как всегда, отчужденным. Это помогает. Это не ранит, не дает ложных надежд. Так я вел себя с девушками последние несколько лет и жил без лишних переживаний. Но появилась Саша и вся моя душевная гармония полетела к чертям. Она просто перевернула мой мир с ног на голову и оставила полностью разбитым. Ах, да, и превратила мои рассуждения из мужских в женские. Я расклеился, потому что не знал, что делать с таким влечением к этой юной особе.

     Я написал к её прослушиванию новую песню, которую она исполнила великолепно, именно так, как я и представлял себе. Моё восхищение этой девушкой не скрылось от глаз Зака. Это меня и пугало. Я знал, как они близко общаются. Но Зак проявил мужскую солидарность, оставив всё в секрете. За что я ему очень благодарен.

     Закончив с музыкой, я отвел её в спортзал и попросил раздеться. Насколько сложно мне было совладать с собой и не накинуться на нее. Несмотря на лишние килограммы, Саша выглядела соблазнительно. Бедра стали округлыми – женскими, грудь налилась. Моё сердце разрывалось, говоря о её лишних килограммах, потому что внешний вид заставлял меня твердеть моментально. Когда Саша начала танцевать, я пожалел, что попросил её об этом. Она была так гибка, движения плавные, легкие. Мне стало не по себе. Я с трудом представлял, как проживу с ней две недели в одной комнате. Поэтому следующим действием, я кинул ей контракт на колене и вылетел из комнаты прямиком в душ к Олсу.

     Следующим днем, я отправил Зака за Сашей, прекрасно понимая, что у девушки будет много тяжелых сумок. Не знаю, зачем я это сделал. У меня было много девушек, которых я хотел, но ни к одной не проявлял сочувствия или желания помочь. Это со мной впервые.

     Пробежка с Сашей была просто невозможной. Она постоянно останавливалась и просила воды. Мне было жалко её, но дать попить я не мог. Упражнения и диету я попросил составить именно так, чтобы сохранить все женственные округлости, но придав им спортивный и подтянутый вид. Конечно, ей об этом знать не нужно.

     На полднике Сашины глаза горели голодным блеском, когда она увидела сырники Марьи Васильевны. Мне так хотелось покормить её, но сдаваться было рано, тем более для сцены ей всё-таки придется подтянуть своё тело.

     Я сидел в своей звукозаписывающей студии, писав очередную песню. Посмотрев на часы, я отметил, что в моем распоряжении ещё полчаса до начала репетиции. Мне было волнительно, как работать с Сашей, потому что я не представлял, как реагировать на её мелодичный голос. Он волновал моё сердце, пробирая до кончиков пальцев. Я боялся сбиться со своего ритма, забыть слова или ноты. Но мне нужно было начинать привыкать к её постоянному нахождению рядом и к полной недоступности. Вносить конфликт в группу мне не хотелось, а серьезные отношения были не для меня.

     За полчаса я написал итоговую версию песни, которая мне нравилась после каждого исправления всё больше и больше. Я уже на интуитивном уровне представлял, как будут звучать эти слова под мою музыку из её уст. Эта девчонка заставляла проснуться во мне то, чего уже давно спало.

     Парни пришли как раз во время, пока я умолял, чтобы Саша не пришла раньше них. Мне не хотелось находиться с ней один на один. Я должен буду пройти через это вечером. Три раза наедине за один день будет перебором. Я не железный.

     Когда Саша зашла в студию, прошло уже лишних 10 минут. Я сидел с недовольным лицом.

     – Ты можешь не опаздывать хоть когда-нибудь? – я сложил руки на груди.

     – Мне звонил брат. У него возникли некоторые финансовые проблемы. – Саша мялась у входа.

     – Тебе нужны деньги? – я старался делать голос непринужденным и не заинтересованным.

     – Эм…Нет. Просто он теперь живет с семьей моей подруги и у…главы семьи день рождение. Никита хотел посоветоваться и попросить немного денег.

     – Хорошо. – Саша была такой простой и с легкостью могла рассказывать о своей жизни. – Нужно начинать репетицию. Я могу звать Никиту? – группа оживленно закивала.

     Никита был с нами через пару минут. Он сел за пульт и одел наушники. Каждый член группы занял своё место. Я наблюдал за тем, как готовилась Саша, стоя в наушниках около микрофона, пока одевал на себя гитару. Когда все были готовы, началась фонограмма, и я приблизил губы к микрофону, не отводя взгляда от девушки, которую желал, как никого и никогда.

     Открой глаза,

     И посмотри ты на меня.

     Уж не весна.

     Да и расстроилась ты зря.

     Коснись рукой.

     Нам обещали небеса

     Стереть всю боль,

     А как ты знаешь и сама.

     И по дороге в вечность

     Закончим – бесконечность.

     Я был в отличной форме, когда пел. Мне даже самому нравилось каждое слово, которое я произносил. Саша все мои слова теребила подол своего красивог цветастого сарафана и облизывала свои губки. Значит, нервничал не я один. Мне до безумия хотелось попробовать каждую её губку на вкус. Я не сомневался, что она сладкая и вкусная, как клубника или клубничный молочный коктейль. Эта милая блондиночка выводила меня из эмоционального равновесия.

     Твои глаза,

     Они сапфирами горят.

     Как небеса,

     Тебя любить они велят.

     Прости меня,

     Ты моё счастье и любовь.

     Люби меня,

     Ты разгоняешь мою кровь.

     Мой мальчик дорогой, золотой,

     Как счастлива я быть с тобой.

     Сашин голос лился, как сладкий мед. Я чуть не забыл во время вступить в припеве. Голова шла кругом от того, как она преподносила каждое слово. Она не делала мою музыку лучше. Нет, Саша превращала её в произведение искусства.

     Мы прогнали новую песню ещё раз, затем отрепетировали те текста, которые были у Саши на прослушивание. Три песни были готовы для нового альбома. Через неделю можно записать. Из-за нового человека, в группе, на удивление, не было недопонимания, как будто Саша уже давно с нами. Это давало ещё один повод поблагодарить Бога, что он послал мне эту белокурую девчонку.

     До конца дня быть в доме группы для меня было бы слишком, поэтому схватив ключи, я отправился кататься по городу, заехал в музыкальный магазин, прикупив парочку новых альбомов, которые были мне интересны, перекусил в кафе и старался ни о чем не думать.

     Когда я вернулся в дом и поднялся в свою комнату, Саша мирно спала на кровати. Зрелище было выносить очень тяжело. Её ножка вылезла из-под одеяла, оголяя большой участок кожи. Мне захотелось прижаться губами к каждому сантиметру, заставить её умолять быть с ней. Но я должен был держать себя в руках, ради группы, ради нормальных отношений с Сашей. После просмотра эротических сцен новой солистки группы «Падшие», мне пришлось полчаса стоять под ледяным душем и думать о продавщице чебуреков. Выйдя из душа, мой взгляд наткнулся на оголенный животик, который сейчас был немного больше, чем нужно, но, тем не менее, выглядел очень соблазнительно. Я облизнул губы, выругался и направился стелить постель. Теперь я сплю на полу.

 Глава 26.

     Ирония судьбы или подстроено, не важно.

     Зато теперь я точно буду думать дважды.

     Неделя пролетела настолько быстро, что я даже не заметила, как пришло время записывать песни, которые последнее время мы активно репетировали.

     Утром я проснулась раньше Мэта, это было удивительно, потому что он всегда вскакивал очень рано и уходил из комнаты. Сегодня мне представилась возможность понаблюдать за спящим Мэтом. Это было великолепное зрелище. Во время сна его лицо выглядело таким расслабленным, юным. Не было даже постоянной морщинки между прекрасными бровями, которые были необычно красивого пшеничного цвета. Мне хотелось провести пальцами по каждой его идеальной черточки идеального лица. Рука тянулась произвольно. Плед покрывал его бедра, оставляя на обозрение прекрасный, эталонный торс. Грудь поднималась и опускалась в размеренном дыхании. Он был великолепным – идеально сложен, умен, талантлив. Хотелось наблюдать за ним вечность. Смотреть, как он почесал нос, когда переворачивался на бок, как закусил губу и застонал, когда ему что-то приснилось – это было так необычно и чудесно. Но самое странное это то, какие чувства он вызывал во мне. Я вся трепетала, нервные окончания подрагивали, воздух не хотел поступать в мои легкие. Я постоянно контролировала себя рядом с ним. А так хотелось отключить мозг и отдаться эмоциям. Прямо сейчас. Но глубоко вздохнув, я развернулась и ушла в душ.

     За завтраком все ели прекрасно пахнущую яичницу, а я какую-то зеленую ерунду. Сил с каждым днем было всё меньше, сантиметры в талии потихоньку уходили – мы двигались в правильном направлении.

     Около 10 утра за всей группой приехал автобус, который должен был отвезти нас в студию звукозаписи. Зайдя вовнутрь, я обнаружила, что все места кроме одного были заняты. И по воле случая свободное место было только рядом с Мэтом, который от этого явно нервничал. Мне ничего не оставалось, как приземлиться рядом с фронтменом, максимально отодвинувшись на край. Я всю дорогу одергивала короткое платье, потому что жутко нервничала, находясь рядом с ним. Мэт не проронил ни слова, наблюдая в окно, как меняется пейзаж. Поэтому я решила, что заговорить с ним было бы плохой идеей.

     В студии за последнее время ничего не изменилось. Никита вышел первый и сразу направился к своему пульту, настраивая его и проверяя фонограмму. Я аккуратно первой подошла к микрофону и одела наушники. Пока парни собирались, мы прогнали музыку и настроили звук.

     Группа потихоньку собиралась за своими инструментами, опаздывал только Мэт. Мы ждали его минут десять. Парни начали нервничать. Запись срывалась, а значит, это отдаляло выход альбома. Через продолжительное время влетел Мэт.

     – Лида рожает! – солист держался за волосы. А я в ступоре смотрела на него. Зак подошел, увидев мой шок, и обнял за плечи.

     – Это жена его родного брата. – он сказал это так тихо, чтобы услышала только я.

     – Вроде же рано ещё. – Свят почесал затылок и выпустил свои ямочки на обозрение всем.

     – Свят, ребенок сам выбирает время, когда появиться. – Мэт поднял на меня глаза, я улыбнулась ему и взяла за руку. – Поехали скорее. – он так переживал. Я знала, что ему нужна моя поддержка. Он сильнее сжал мою руку и потянул по лестнице к выходу.

     Машина уже стояла около парадного входа студии. Я быстро вскочила на пассажирское сидение, в то время, как Мэт садился за руль. До роддома мы ехали быстро, нарушая все правила дорожного движения. Я держала Мэта за руку, что давало мне ощущения единства с ним. Его рука была теплая и посылала импульсы по всему моему телу.

     В роддом мы вбежали с огромной скоростью, сбивая акушерок, которые орали нам что-то из ненормативной лексики. Мэт летел впереди, таща меня за собой. Когда мы добрались до родильного отделения, там уже находилось пятеро взрослых и один маленький красивый мальчик. Он был таким же блондином, как Мэт, да и вообще был сильно похож на него. По тому, как он прижимался к шикарному парню, который выглядел чуть старше Мэта, стало понятно, что это его сын. Мальчик подвывал и требовал маму. Были родители Мэта. Маму я помню с похорон. Она была статной, красивой блондинкой, одетой по последнему пику моды. На ней было лиловое платье по колено, переваливающегося перламутром. Папа выглядел, как настоящий бизнесмен – синий костюм, галстук, белая рубашка, серьезный вид и такие же, как у Мэта бездонные голубые глаза. Рядом стояла пожилая пара, которая держалась за руки. Как я поняла, это были родители Лиды.

     Когда мы подошли поближе, мальчик поднял на нас свои глазки и внимательно смотрел на меня, затем переведя взгляд на наши переплетенные руки, малыш расплылся в улыбке. Он вытащил свои пальцы из руки папы и побежал навстречу нам.

     – Мэт, мне можно называть тебя по имени? – мальчик прижался щекой к плечу Мэта и обвил его шею руками, когда парень присел на корточки.

     – Эм…Не нужно.

     – Хорошо. Она красивая. Это твоя девушка? – мальчишка указал пальцем на меня и улыбнулся.

     – Нет. Это наша новая солистка. Её зовут Лекс. А это наш прекрасный Арсений – мой племянник. – Мэт поднял свои голубые глаза, которые были наполнены любовью. Он был великолепным дядей, это было видно только по взгляду на ребенка.

     – Очень приятно.

     – Мне тоже. – я улыбнулась и подмигнула мальчишке, а он, смущаясь, отвернулся.

     – Мама ушла за сестричкой, и её уже три часа нет. – я присела рядом с Арсением и взяла его маленькие пальчики в свою руку.

     – Не переживай. Скоро мама покажет тебе сестренку. Нужно подождать совсем чуть-чуть. Я, как и ты, была маленькая и с папой ждала, когда мама принесет мне братика.

     – Значит, мы с тобой похожи.

     – Это точно.

     – А тебе нравится мой дядя? – мы с Мэтом переглянулись, и солист уставился на меня, приподняв бровь.

     – Очень. Твой дядя самый талантливый человек, которого я когда-либо встречала.

     – Да, он лучший. Но ему нужна хорошая девушка, как ты.

     – Сенька! Отстань от девушки. – к нам подошел красивый парень. С Мэтом они были очень похожи. – Привет, брат. – парень открыл объятия, в которые неуклюже попал солист.

     – Привет. Знакомься, это Лекс, наша новая солистка. А это мой старший брат – Максим.

     – Очень приятно. – я пожала руку, любезно предоставившую мне Максимом.

     – Взаимно. – парень улыбнулся, и я поняла, что в этой семье все обладают соблазнительной улыбкой.

     – Как Лида? Эм…Без имени. – Максим усмехнулся.

     – Хорошо. Сказали, осталось чуть-чуть. Ты же знаешь папу, он готов выложить кругленькую сумму, чтобы быть в курсе всего.

     – Это точно.

     Меня познакомили со всей семьей, которая оказалась очень милой и доброй. Мама была так рада мне, что даже обняла и спросила, как моя жизнь. Папа был холоден, серьезен, но относился без надменности. Мы ждали несколько часов новостей из родильной. Каждый спасался от нервов, как мог. Мэт общался с Сенькой, папа сидел и пил кофе, Максим намерял круги по коридору, родители Лиды общались между собой, а мама общалась со мной, задавая мне интересующие её вопросы.

     Прошло ещё пять часов, прежде, чем вышла женщина-врач лет тридцати пяти и сняла маску, готовясь к разговору с родственниками.

      – У вас девочка. 53 сантиметра и 3580 грамм. Поздравляю. – Максим кинулся к врачу, поднимая её на руки. Все стали обниматься и поздравлять друг друга. Я подошла к Мэту, заметив слезы в его глазах.

     – Поздравляю тебя с племянницей. – я наклонилась и поцеловала его в щеку. Это был наш первый поцелуй, но даже такой простой и легкий он был превосходным. Гладкая кожа его щеки в течение нескольких часов покалывала мои губы. Я была на удивление раскованной и смелой. Видимо, сказалась стрессовая ситуация. Но мне было всё равно. Я сделала то, что давно хотела и была довольна собой. Мэт выглядел шокированным, но улыбнулся мне своей теплой и доброй улыбкой, от которой моё сердце сильно сжалось.

     – Спасибо, Лекс.

     Всех пустили по два человека увидеться с новорожденной и её мамой. Я решила, что буду лишней на этом празднике жизни, хотя мне очень хотелось навестить кроху. Стоя у машины, я ждала, когда Мэт встретится с Лидой и маленькой Анисией.

     Солист шёл вальяжной походкой и расплывшейся улыбкой навстречу мне и своей машине. Не знаю, кому он был больше рад, но я решила, что виновницей его улыбки была я.

     До дома мы ехали молча, но я то и дело ловила взгляды Мэта на себе. Это грело мне душу.

     Я уже лежала в кровати, когда услышала, как парень стал стелить себе постель на полу. Сегодня, видимо, был день, наполненный смелостью и прямотой, потому что, не ожидая от себя, я выпалила слова, которые заставили меня затрястись нервной дрожью.

     – Мэт?

     – Что?

     – Ложись ко мне в кровать. Здесь много места. – я заметила, как замер солист с простыней в руках. Но ступор его продолжался недолго и в следующий момент я почувствовала, как рядом со мной прогнулся матрац. Близость его тела к моему усилила дрожь. Я пыталась утихомирить своё дыхание, которое было учащенным. Мэт спал со мной в одной кровати. Я сама его пригласила. Да, я сегодня в ударе.

Глава 27.

     Утром я проснулась, прижатая к чему-то теплому и твердому. Было так комфортно и приятно, что я сладко потянулась и застонала. Всё было хорошо до тех пор, пока мне не застонали в ответ. Я резко распахнула глаза и встретилась с тревожным взглядом Мэтом. Парень выглядел сонным и таким прекрасным. Я огляделась вокруг, заметив руку на своей талии, которая лежала по-хозяйски.

     – Доброе утро. – Мэт улыбнулся мне, и я впала в ступор. Ещё затуманенные сном глаза и прекрасная ленивая улыбка – не могло возникнуть никаких вопросов, почему я люблю этого парня. Воспользовавшись моим замешательством, Мэт наклонился и поцеловал меня в лоб.

     – Доброе утро. – голос мой дрогнул на последнем слове. Мэт снова улыбнулся и стал вставать с постели. Он пошел в сторону ванные в одних боксерах, лениво потягиваясь, выставляя напоказ идеальные мышцы спины. Я закусила губу, чтобы не кинуться ему на шею. С каждым днем находится с ним рядом и не иметь возможности коснуться его становилось всё труднее и труднее. Когда в душе зашумела вода, я закрыла уши руками. Я никогда не испытывала такого влечения к парню. Все мои отношения ограничивались поцелуями. Никто не возбуждал меня и не заставлял трепетать.

     Вскочив с постели, я побежала вниз по ступенькам. Мне нужно было срочно остудить голову. Гормоны не давали мыслить здраво. Этот парень просто выбивал почву из-под моих ног. Я чувствовала удары своего сердца под ребрами, когда остановилась на кухне, обперевшись об косяк.

     – Ты чего тут, прячешься что ли? – Зак уставился на меня испуганными глазами. – У вас что-то с Мэтом случилось? – я громко выдохнула.

     – Нет. Все в порядке. Просто в горле пересохло.

     – Как прошел ваш день вчера?

     – Всё хорошо. У Мэта родилась племянница здоровая и румяная. – я улыбнулась.

     – Он такими глазами на тебя смотрел, когда ты поддержала его. Это был просто удар в сердце. – Зак подмигнул мне.

     – Мне хотелось быть с ним рядом.

     – Я знаю.

     Я пошла заваривать кофе, толкнув Зака в бок. С этим парнем было так легко и просто. Он был идеальным другом. Иметь такого человека – это значит быть защищенным со всех сторон. Он – моя опора.

     Его появление на кухне я почувствовала спинным мозгом. Я ещё не слышала голоса солиста, но мне уже не хватало кислорода. Все моё тело реагировало на Мэта, подстраиваясь под него.

     – Доброе утро. Где все? – я обернулась посмотреть на Мэта. Он был одет в одни джинсовые шорты и потирал свои шесть кубиков пресса. – Я такой голодный.

     – Все ещё спят. Тебя можно поздравить? Теперь наконец-то появилась девушка, которая будет вить из тебя веревки. – Зак смеялся, а Мэт пихнул его в плечо.

     – Она ангел. – фронтмен сиял.

     – О! Это уже началось.

     – Иди ты!

     Вся группа собралась в 8 часам за столом. Марья Васильевна разносила еду, ставя каждому по тарелке.

     – Мэт, братишка, ты выглядишь хорошо, бодро. – Мэт нахмурился.

     – Я выспался. – буркнул солист.

     – Ну да, ну да, выспался, на полу. – Олс хохотал, пока не получил подзатыльник от Зака. Я засмеялась, за что получила сексуальную ухмылку Олса. – Смотрю, принцесса тоже выспалась. – я кинула в гитариста салфеткой, которая уже лежала у меня на коленях. – Знаете, вообще-то я тут самый старший, но обижаете меня вы.

     Завтрак прошел в напряжение. Я постоянно ловила взгляды Мэта. Его сапфиры были насыщенного цвета. Я успела заметить, когда Мэт в хорошем настроении его глаза сияют, как драгоценные камни, а когда он холоден и отстранен, белая пелена покрывает блеск, превращая всю это красоту в лед.

     Я первая встала из-за стола и направилась на улицу. Осенняя прохлада уже начинала накрывать Питер. С каждым днем ощущение сентября было отчётливее. Листья уже начали опадать с деревьев в единичных случаях, чаще же – они превращались в пестрые мазки на ветках. Я присела на декоративный камень, который располагался на заднем дворе и наблюдала, как стаи птиц постепенно начинают перелёт на юг, пока не почувствовала, как чьи-то руки легли мне на плечи. Я так задумалась о прекрасном, что не заметила его прихода. Повернув голову на верх, мои глаза встретились с его, в которых можно утонуть, потеряться.

     – Ты почему убежала? – я пожала плечами.

     – Мне хотелось побыть одной.

     – То есть я помешал?

     – Нет. – Мэт улыбнулся и протянул мне стаканчик с кофе.

     – Ты даже кофе не выпила.

     – Очень мило с твоей стороны. – я протянула уже замерзшие руки к горячему напитку.

     – Мило моё второе имя. – Мэт подмигнул мне и стал стягивать толстовку с себя. – Вот, надень. Тебе нужно беречь голос. У нас много работы. Нельзя болеть. – я протянула руку за серой толстовкой, предвкушая, как смогу чувствовать запах его тела.

     – А как же ты?

     – У меня теплый джемпер.

     – Иногда из доброго парня ты превращаешься в профессионала, и тогда я не знаю как вести себя с тобой. – Мэт улыбнулся и погладил меня по голове.

     – Мне нравится, когда ты такая, какая есть.

     – Это какая же?

     – Настоящая. – солист стал наклоняться к моему лицу. Это было слишком медленно для меня. Я очень долго этого ждала. Потянув руки к его шее, я стала приближать свои губы, навстречу ему. Но, как говорится, не суждено – не стоит и начинать.

     – Эй! Не здесь! Я вообще-то тут птичек кормлю.

     – Зак, уйди отсюда. – Мэт не отрывал взгляда от моих губ.

     – Нет, брат, прости. Но единственное время, в которое свободна звукозаписывающая студия сегодня – это десять утра или только через месяц. Если мы не хотим терять время, вы оставите свои прелюдии до вечера. – я первой опомнилась и убрала руки с шеи солиста. Протянув ему толстовку, я встала с камня и направилась в спальню переодеваться – расстроенная и неудовлетворенная.

     Запись трех песен длилась 6 часов. У нас с Мэтом ничего не получалось. Мы не попадали в ноты, поздно или рано вступали. Сначала они долго записывали музыку к каждой композиции, пока я заливала в свой организм огромное количество кофеина. Но когда пришло время петь, я постоянно отвлекалась на губы, голос, глаза, жесты Мэта. Наблюдать за ним в процессе работы также завораживающе и возбуждающе, как и тогда, когда он спит.

     В 16:00 мы вышли из студии, уставшие и измученные. Мне было так стыдно, что я ни с кем не общалась и вообще не поднимала глаза от носков своих туфель. Сев у окна, я откинулась на подголовник и закрыла глаза. Рядом со мной кто-то присел, но у меня не было сил смотреть на этого человека, тем более, я была уверена, что это Зак. Но мою уверенность быстро развеяли, когда переплели мои пальцы со своими. Я открыла глаза и увидела теплую улыбку Мэта. Он аккуратно поднес наши руки к своим губам и легонько коснулся моей костяшки среднего пальца, затем откинулся на сидение и закрыл глаза, не выпуская моих пальцев. Я старалась скрыть дрожь в своих конечностях, но успехов в этом деле не достигла. Руки дрожали, ладони потели, выдавая всё моё состояние. Постаравшись успокоиться, я закрыла глаза и размеренно задышала.

     Оставшийся день я провела в скайпе, общаясь с Лерой и Никитой. Они постоянно спрашивают, когда у меня появится время выбраться в город, чтобы встретиться с ними. Я узнавала у брата, как дела в школе, отчего Никита только морщил нос и отмахивался. Лерка сказала, что сегодня лично водила его за руку закупаться канцтоварами. Я очень скучала по ним. Они моя семья. Единственные, кто у меня остался. Проболтав до позднего вечера и насмеявшись вдоволь, я поднялась в спальню, заметив, что Мэт уже спит, развалившись на кровати. Это зрелище так согрело моё сердце. Было что-то в этом домашнее и уютное. Схватив полотенце, я отправилась в душ. Сердце бешено колотилось, когда я стояла под теплыми струями рая. Осознание того, что завтра мне опять суждено проснуться рядом с Мэтом, заставляло меня сгорать от желания.

     Когда я всё же решила выбраться из душа и лечь в кровать, я аккуратно на носочках подобралась к противоположной стороне той, на которой лежал Мэт. Отодвинув одеяло, я пробралась в постель. Накрыв себя по плечи, я легла на бок, чтобы не видеть это юное мальчишеское выражение лица солиста. Я закрыла глаза и постаралась заснуть.

     Разбудило меня движение за моей спиной. Мэт крутился и спал беспокойно. Через несколько мгновений рука легла на мою талию под одеялом. Я вздрогнула. Его касания опаляли меня. Мэт скользнув к моему животу, притянул к своей груди. Бедром я почувствовала значительную выпуклость в районе паха. Такие ощущения были для меня в новинку. Понимание, что он, таким образом, реагирует на моё присутствие, отдало мне в низ живота, скручивая в сладкой боли.

     – Ты спишь? – его голос был так близко к моему уху, что заставил выбившиеся пряди из хвостика, колыхаться в ответ на его слова.

     – Нет. – моего виска коснулись его губы. Я могла поспорить, что сейчас он улыбался. Я, набравшись смелости, повернулась к нему лицом. Его глаза были темными и наполненные желанием. Он чувствовал то же, что и я. Наши лица были так близко друг к другу, что я закусила губу. Это было так волнительно. Мэт аккуратно высвободил мою нижнюю губу от власти зубов, проведя по ней большим пальцем.

     – Я думаю, здесь мне никто не помешает тебя поцеловать. – его слова теплом разлились по моему телу, и все нервные окончания собрались внизу живота и пульсировали. Я снова закусила губу.

     – Я тоже так думаю. – затем Мэт наклонился и легонько коснулся моих губ. Дыхание сразу участилось и стало сбивчивым. Фронтмен стал посасывать по очереди то верхнюю, то нижнюю губу, отчего я застонала. Он был так нежен и ласков. Мне казалось, что я перестаю чувствовать руки и ноги. Когда его язык прошелся по соединению моих губ, мне ничего не оставалось делать, как открыть рот и впустить его вовнутрь. Моё тело не могло сопротивляться Мэту, да и не хотело. Его пальцы одной руки гладили мою скулу и щеку, а другой – он прижимал меня к себе за талию. Мы целовались до потери пульса, пока воздуха стало катастрофически не хватать. Оторвавшись от меня, Мэт улыбнулся и откинулся на подушку.

     – Это я хотел сделать с самого первого мгновения, как увидел тебя на сцене. – я почувствовала, как начинаю краснеть.

     – Почему не сделал?

     – Я хотел тебя видеть к группе. А если бы я переспал с тобой, то ты бы никогда не подписала контракт. – слова ударили, как ток, прошибли на сквозь.

     – Что? А теперь не нужно себя сдерживать, да? Я ведь уже подписала контракт. – Мэт закрыл рукой мне рот и навис надо мной.

     – Я должен был закрыть тебе рот ещё в прошлый раз и заставить выслушать меня. Я не был готов к серьезным отношениям, а использовать тебя мне не хотелось. Но то время, которое мы не виделись…В общем, мне было тяжело без тебя, и я решил, что мы могли бы попробовать начать встречаться? – Мэт сделал интонацию, будто бы задавал вопрос. Но он никогда бы так не поступил. Этот человек знал, чего хочет и шел к своей цели напролом. Я улыбнулась.

     – Ты предлагаешь мне встречаться?

     – Да. Я хочу, чтобы мы попытались стать нормальной парой. – услышав эти слова, я взяла его лицо в свои руки и притянула для поцелуя. Руки Мэта опустились мне на оголившийся живот. Ладони охватили мою талию, а большие пальцы поглаживали свободные от одежды участки кожи.