Текст книги "Реинкарнация безработного. Том 13: Юность - Подземелье (ЛП)"

Автор книги: Рифудзин на Магонотэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Она собирается дохнуть огнём! Все соберитесь вокруг меня!

– Хорошо!

Пол быстро попятился на несколько шагов, оказавшись прямо передо мной. Элинализ и Талханд поспешили за ним, перекатившись ко мне. Рокси прыгнула и крепко обняла меня сзади.(Прим. Пер. А Рокси умеет пользоваться моментом.)

Я начал создавать воду. Плотную стену воды.

Сразу после того как водная стена встала перед нами, Гидра дохнула.

Все три оставшихся головы разом выпустили целое море пламени, оно устремилось на нас и ударило в водную преграду. Все помещение сразу заволокло паром, температура сильно подскочила.

– …!

Пламя дракона славится своей ужасающе высокой температурой. Оно способно плавить сталь и даже испарить небольшое болото за пару мгновений. А в этот раз пламя исходило сразу из трёх глоток. Ни один обычный маг не сможет справиться с таким мощным огнём. Если пять… нет, десять магов вместе одновременно сконцентрируются на создании стены воды, то возможно они и смогут защититься. Но даже так, это будет почти невозможно.

Однако мои запасы манны далеки от обычных.

– Пап!

– Иду!

Пол прыгнул к одной из опустившихся для атаки голов.

У этого дыхания есть ограничения на применение. Я не знаю точных причин, но точно понимаю, что дракон не может применять его непрерывно. Возможно, требуется накопить некоторое количество маны внутри тела? Я не знаю.

Но я знаю, что огненное дыхание, это последний козырь дракона. И он только что изрыгнул его из всех трёх глоток одновременно. Ему понадобится время на перезарядку.

Если бы Гидра использовала только одну голову для этого, то может она и могла бы поддерживать непрерывную атаку, выдыхая пламя попеременно. Однако Гидра не сделала этого. Может быть она способно выдыхать пламя только из всех глоток разом.

В любом случае, это наш шанс.

– ОООоооо!

Пол срезал ещё одну голову. И я тут же прижёг обрубок.

Осталось две.

Одна держится на более тонкой шее, а та, что покрупнее на более толстой. Вторая заметно толще. Тогда оставим её напоследок.

– Пап, займись сначала тонкой шеей!

– Понял!

Пол побежал. Элинализ и Талханд меж тем, объединившись, стали сдерживать голову на толстой шее.

– Дааряяяя!

Пол начисто срубил голову. Я тут же прижёг обрубок магией огня. Отлично. Осталась всего одна голова. Мы побеждаем. Зайдя так далеко, мы не можем допустить, чтобы у гидры появился шанс заново отрастить головы. Даже если эта последняя голова неуязвима, все вместе мы сможем что–нибудь сделать.

В тот миг, когда я как раз прижигал последний обрубок шеи…

«Гидра подозрительно дёрнулась».

Я даже не понял, что это было за движение. Хотя мой Глаз Предвидения и уловил его, я так и не понял, что увидел. Эта тварь слишком большая.

– Идиот!

– Ух!

Прежде чем я что–то заметил, Пол отбросил меня прочь. Я ощутил как что–то огромное пронеслось рядом.

Но у неё же не осталось других голов! Хотя нет, не совсем. Голов может и нет, но шеи остались.

И теперь Гидра яростно размахивала этими обрубками, словно кнутами. Целых восемь длинных шей. Все покрытые твёрдой чешуёй, острой и шершавой и словно тёрка, тут целая куча этих шей. Тело содрогается, разом размахивая ими всеми во все стороны.

– Рудиии! – Пол снова закричал и пнул меня в спину.

Тут же с громким ударом что–то обрушилось совсем рядом. Что–то. Я попытался встать с колен. Оно ударило точно в то место, где я только что стоял. Между мной и Полом.

– Уу…. Уооооо!

Прямо передо мной был громадный глаз. В этом глазу было такое отчаяние. Глаз загнанного зверя. Глаз существа, которое отчаянно пытается найти способ выжить до самой последней секунды. Глаз Гидры. Изо лба у неё начало появляться что–то вроде рога.

– ОООООООоооооо!

Рефлекторно я вонзил в этот глаз левую руку. Руку словно обожгло. Веко Гидры стремительно опустилось. Веко, всё тоже покрытое чешуёй, захлопнулось словно гильотина.

Но я успел сделать выстрел Каменой Пушки.

Стоило веку гидры опуститься как её голова буквально взорвалась изнутри. Только в самый последний момент она успела дёрнуться вверх. Вместе с этим я услышал, как что–то с треском сломалось.

– Р-роксиии! – стараясь стерпеть боль, я прокричал имя своего самого надёжного учителя.

– О, малое зарево благословенное величием, разгорись же блистательно, «Поток Пламени»!

Хотя её голос был тих, я всё равно смог его расслышать.

Рокси обожгла шею до черноты, и тварь начала падать.

Всё огромное тело гидры с грохотом рухнуло на землю, содрогаясь в агонии. Целая туча пыли поднялась на месте падения обезглавленного тела, оно задёргалось в судорогах. Я прямо чувствую как последние крохи жизни покидают тело Гидры. Она уже не сможет регенерировать. Последняя голова была уничтожена.

– Хаа… Хаа…

Повержена. Она была повержена.

– Мы сделали эт… ттто!

В этот миг я почувствовал ужасную боль в левой руке. Когда я посмотрел туда я пришёл в ужас.

– Уууу…

У меня нет левой руки.

Кожа и мышцы были разорваны чешуёй века, а кости были сломаны, когда веко опустилось. А тем рывком в последний момент, гидра буквально оторвала мою руку. С чавкающим звуком кровь буквально брызжет из повреждённой артерии.

– Рука, моя левая рука…

Глаз. Моя рука осталась в глазу Гидры. Стоило подумать об этом, и я посмотрел на главную голову. Рокси, при помощи огненной магии, вкладывая в это все оставшиеся силы, как раз сжигала всё, что от неё осталось.

Стоило увидеть это, и я осознал.

От моей руки уже ничего не осталось. Даже если я попытаюсь отыскать её, вряд ли найду. И даже если в результате поисков я найду что–то, что смогу снова присоединить к своему телу, за это время я успею истечь кровью.

Аах, мне надо срочно воспользоваться магией исцеления.

– Чудесный ангел, пожалуйста, одари меня дыханием небес, что является источником жизни. Посланец Бога, вдохновлённый солнцем и небесами, что ненавидит красный поток, расправь свои белоснежные крылья и снизойди сюда в море света. Не позволь красному извергаться и дальше. «Сияние Исцеления».

Я прочитал продвинутое заклинание магии исцеления. Я знаю, что даже продвинутая магия не способна отрастить потерянные конечности. И всё равно я использовал её. Розовая кожа затянула обрубок и поток крови остановился. Кстати, синяки на лице, заработанные в то время, когда Пол от души пнул меня, тоже кажется исцелились.

– Фуу… Хаа…

Моё дыхание рваное и тяжёлое. Успокойся… Успокойся. Я потерял левую руку. Однако гидра была ужасающим врагом. Возможно мы ещё легко отделались, что победа обошлась нам всего лишь ценой потери моей левой руки.

Если бы в последний момент Пол не помог, я бы точно погиб.

– …Ты спас мне жизнь, папа.

Я обернулся, желая отыскать его.

Никто не ответил. Все молчат.

Элинализ тихо замерла. Талханд хранит тишину. Рокси прикрыла рот. Гису бежит из дальней части зала, весь побледнев.

Пол не отвечает.

– …Папа?

Все смотрят вперёд. Туда, где лежит Пол.

Так он упал. Я повернулся к нему. Однако он не просто упал. Он без сознания. Его глаза пусты. И…

У него не хватает нижней половины тела.

– …А?

Я просто не могу осознать того, что вижу.

– Э?

Аа, проклятье! Как это случилось? Я знаю. Всё верно. Ясно.

Когда Пол пинком отбросил меня. Ведь в то место, где я стоял нанесла удар главная голова Гидры. Так что он пнул меня, отталкивая. Он отбросил меня прочь пинком, а сам остался один на один с Гидрой. Ему пришлось пинать изо всех сил, ведь я уже не ребёнок. Обычного человека, после такого, отбросило бы силой отдачи, но Пол фехтовальщик из этого мира. Умелый, способный активировать Боевой дух, обладающий отличной подготовкой. Другими словами, даже отбросив меня, сам он остался на месте.

Ну, или если сказать другими словами, он принял удар на себя. Я не хочу вдумываться в смысл этих слов. Принял удар на себя.

– Почему?

Когда я сказал это, глаза Пола ожили. Он встретился со мной взглядом.

– …

Пол так ничего и не сказал. Но на его лице появилось облегчение. Он облёгчённо выдохнул. На губах выступила рвота и кровь.

А потом свет ушёл из его глаз.

Пол умер.

Глава 9(126). Отец.

Часть 1

Стоило Гидре испустить последний предсмертный вздох, кристальная тюрьма распалась.

Зенит была Жива. Хотя она и была без сознания, она дышала.

Повсюду вокруг были разбросаны большие осколки магического кристалла и магические камни, бывшие ещё недавно защитной чешуёй Гидры. А в глубине зала лежала целая куча разнообразных магических предметов. Если продать всё это, можно заработать целое состояние. Но никто не кинулся с ликованием подбирать всё это.

Я сам был удивлён как равнодушно и механически я всё делаю. У меня было сюрреалистическое ощущение, будто я нахожусь во сне. Я отвечал, если меня о чём–то спрашивали, но в мыслях была абсолютная пустота. Казалось, это кто–то другой отвечает вместо меня.

Я кремировал тело Пола прямо на месте. Я бы хотел забрать тело с собой и доставить его домой. Но, похоже, существовали определённые правила, как поступать с телами погибших в подземелье, так что я просто сделал так, как мне сказали.

После него, как его наследие, осталось всего три вещи. Его металлический нагрудник. Его короткий меч, который становится тем острее, чем крепче противник. И наконец, любимый меч Пола, который он всегда носил с собой.

Под воздействием моей огненной магии Пол в мгновение ока превратился в кучку обугленных костей и пепла. Элинализ сказала, что если зарыть его даже в таком состоянии, есть шанс, что он превратится в нежить, в скелета, и я согласился. Так что я измельчил кости, которые собирался взять с собой. Затем я сотворил из земли небольшую урну и сложил туда эти измельчённые останки Пола.

– …

Я чувствую что–то странное. В моей груди всё сжалось, и я никак не могу понять, что же это за чувство.

– Возвращаемся.

По дороге назад, я был просто бесполезен. Мои, обычно уверенные шаги, были неустойчивы, меня шатало. Хотя, если появлялись враги, я и уничтожал их магией, не будь рядом Рокси, я наверняка наступил бы в ловушку–телепорт.

Но даже когда я совершал ошибки, никто не ругал меня. Ни Элинализ, ни Рокси, ни Талханд, ни Гису – никто ничего не сказал. Не было даже слов утешения. У них просто не было слов.

Мы выбрались из подземелья на третий день. Всё это время, все по очереди несли Зенит. Даже в моменты самых напряжённых боёв Зенит не просыпалась. Хотя это и беспокоит меня, раз уж она дышит, я по крайней мере уверен, что она жива.

Я даже не помню, что мы рассказали тем троим, что ждали нас в городе. Конечно Элинализ и Гису подробно всё объяснили. Я же ничего не смог сказать. Что я вообще мог сказать? Ничего.

Шера разрыдалась, а Вера в шоке упала на колени. Даже видя подобное, я ничего не сказал.

Реакция Лилии была другой. У неё всегда такое невозмутимое лицо. Но даже скрывая свои собственные чувства за этой маской, он посмотрела на меня, подошла и крепко обняла.

Эти объятия сказали мне куда больше чем любые слова: «Тебе пришлось тяжело» «Спасибо тебе, за все твои усилия» «Можешь оставить остальное мне» «Пожалуйста, отдохни немного». Мне, ощущавшему сейчас лишь пустоту, стоило немалых усилий, чтобы просто кивнуть.

Вернувшись в гостиницу, я содрал с себя мантию. В районе плеча она была сильно разорвана. Надо бы зашить. С этими мыслями я отбросил мантию в угол комнаты. Аква Хертию, сумку со снаряжением, я кинул туда же, на мантию. И мешком рухнул на кровать.

Часть 2

Той ночью мне приснился сон. В том сне я выглядел так же как раньше. Неопрятным, безвольным и толстым.

Однако Хитогами тут не было. Как и вообще той белой комнаты.

Это было просто воспоминание из моей прошлой жизни. Всё верно, просто сон о прошлой жизни.

Я не помню точно, когда именно это было. Ноя вспомнил сцену из того времени. Это была моя прошлая жизнь, мой дом, комната в которой я жил. А затем сон перешёл к разговору моих родителей в гостиной. Поскольку это был просто сон, я не слышал их голосов. Однако как ни странно я прекрасно понимал, что они говорят обо мне.

Думаю, родители в то время действительно волновались обо мне.

А я даже не знаю, из–за чего они умерли. Они оба умерли одновременно, так что не похоже, что речь о болезни. Авария? Или может самоубийство?

Прямо перед смертью, интересно, что же они думали обо мне? Как я сам могу думать о себе иначе как о наглом безработном, сидящем на шее у родителей? Наверняка они чувствовали раздражение. А может думали о том, каким же жалким я стал.

Но, честно говоря, я не знаю. Я только изредка общался с матерью. Отец же вовсе перестал со мной разговаривать, устав возиться со мной. Думали ли они вообще обо мне перед смертью? Хотя бы немного?

А я? Я даже не пришёл на их похороны. О чём я вообще думал? Почему? Почему я даже на похороны не пошёл?

Мне было страшно. Даже если это были похороны родителей, я просто не мог стоять под всеми этими взглядами и горевать о них. Остальные бы смотрели с презрением, осуждением и враждебностью на такого паршивого сына. Конечно это не всё. Я вовсе не такой уж хороший человек. На самом деле, в тот момент я вообще не думал, что смерть родителей это какое–то печальное событие. Я не считал это горем, потому что не думал, что родители вообще любили меня. Чувство «Это плохо, как я теперь буду жить?» было куда сильнее, чем горечь от смерти родителей.

Я не могу отрицать этого.

Я не собираюсь оправдываться, просто так оно и было. Оказавшись между молотом и наковальней, я потерял последнее своё пристанище, и был без всякой подготовки брошен в океан жестокой реальности. Каждый хотел хотя бы раз или два сбежать от этого мира. Хотя я и сожалею об этом, меня сложно винить.

Но по крайней мере, я должен был пойти на похороны.

Я просто не могу понять, о чём же я думал в то время. Я должен был хотя бы в последний раз увидеть лица своих родителей. Я должен был коснуться их останков.

Что было написано на лице Пола в его последние мгновения? Он не улыбался. Он не выглядел удовлетворённым. Однако на его лице читалось явное облегчение. О чём он хотел сказать перед смертью? Какие лица были у моих прошлых родителей, когда они умерли? Почему? Почему я не пошёл увидеть их?

О, как же сильно мне хочется вернуться и увидеться с ними в последний раз.

Часть 3

На следующий день.

Пробуждение было ужасным. Пустота внутри и нежелание ничего делать охватили меня целиком. И всё же кое–как мне удалось справиться с этим и встать.

Я отправился в соседнюю комнату, к Лилии и Зенит. Увидев меня, Лилия посмотрела на меня с удивлением.

– Рудэус–сама, вы хорошо себя чувствуете?

– Более–менее. Разве не будет проблемой, если я продолжу отдыхать?

– Всё хорошо, даже если вам, Рудэус–сама, понадобится отдохнуть подольше, никто не станет возражать.

Возможно стоило последовать совету Лилии, вернулся в спальню и попробовать ещё отдохнуть. Однако меня охватило беспокойное чувство, что если я срочно чем–то не займусь, то просто сойду с ума, мне необходимо двигаться.

– Прошу, позвольте мне остаться здесь.

– …Ну хорошо. Пожалуйста, садись.

В конце концов я решил проверить состояние Зенит вместе с Лилией.

Какой день Зенит уже спит вот так? Три дня в лабиринте, один день в Лапане, так что уже четвёртый день, и она ещё не проснулась?

Неважно как долго я смотрю на неё, кажется, что она просто спит. Хотя она и проспала уже много дней, я не чувствую, что она истощена. Скорее у неё очень даже здоровый вид. Именно так и выглядела Зенит в моих воспоминаниях. Ну может лишь стала чуть–чуть старше… Её щёки и руки тёплые на ощупь, а когда я приблизил ухо к губам я почувствовал и услышал дыхание.

Просто она ещё не проснулась.

Может быть, на это понадобится ещё некоторое время. Но если она так и останется в этом состоянии, разве она не ослабнет и не умрёт? Я сразу подумал о чём–то подобном. Однако не стал говорить этого вслух. Есть вещи, которые говорить можно, а есть те, которые явно не стоит.

Лилия и я вместе тихо наблюдали за Зенит. Иногда приходили поговорить Вера или Шера. Но о чём именно они говорили, я не запомнил.

Я поел вместе с Лилией. Я не испытывал особого голода и еда просто встала мне поперёк горла. Когда я попробовал запить её водой, меня чуть было не вырвало.

До самого полудня в состоянии Зенит не было никаких изменений. А потом мы с Лилией увидели как Зенит медленно приподняла веки и негромко простонала.

– Ммм…

В тот момент в комнате были Лилия, Вера и я. Вера тут же бросилась звать остальных. Я же внимательно наблюдал как моя мать пытается подняться.

Обычно, когда кто–то проспит несколько дней, потом тяжело даже сесть. Однако Зенит села самостоятельно, лишь с небольшой помощью Лилии.

– С пробуждением, госпожа, – с улыбкой заговорила с Зенит Лилия.

Зенит, поднявшись, посмотрела на Лилию странно замутнённым взглядом.

– Мм? – раздался голос Зенит.

Такой знакомый мне голос. Если подумать, этот голос был первым, что я услышал, родившись в этом мире. Голос, слушая который, чувствуешь настоящее душевное спокойствие.

Я почувствовал облегчение.

Пол погиб. Но человек, которого он так отчаянно пытался спасти, жив. Она жива и в безопасности. Мы выполнили последнюю волю Пола.

Когда она узнает, что Пол умер, Зенит будет горевать. Скорее всего, она будет плакать. Но, по крайней мере, Зенит сможет разделить это горе на троих, со мной и Лилией.

– Мама…

Нет, сейчас не лучшее время рассказывать об этом. Когда она немного придёт в себя, она сможет успокоиться и лучше понять случившееся. Так будет лучше всего. Лучше всего рассказать обо всём не спеша и по порядку. Не думаю, что будет разумно внезапно сталкивать её с суровой реальностью. Разве первая встреча с зенит за столь долгое время не должна стать приятным событием?

– …?

Взгляд Зенит был полон недоумения. Она оттолкнула меня. Она забыла меня.

Ничего не поделаешь. Это то же самое, что и с Рокси. Поскольку прошло много времени, я сильно изменился. Может это и потрясло меня, но впоследствии это станет просто забавной семейной историей.

– Госпожа, это Рудэус. Прошло уже почти десять лет с тех пор, как вы виделись с ним в последний раз.

– …

Зенит рассеянно посмотрела на меня. Потом перевела взгляд на Лилию. В глазах моей матери отразилось её лицо.

– …?

Взгляд Зенит снова стал растерянным. Глаза Лилии широко распахнулись.

Что–то странное тут происходит. Определённо странное. Слишком уж без эмоциональный вид у Зенит. Это здорово, что после долгого сна, она ещё владеет своим телом и ей удалось встать. Но возможно что–то ещё случилось?

Она даже не говорит. Только стонет.

И её поведение. Казалось, что она не помнит Лилию. Я могу понять почему она не узнала меня, но почему она не узнаёт Лилию? Лилия конечно тоже стала немного старше, но не настолько чтобы сильно измениться. Даже её одежда и причёска остались теми же, что и всегда.

– Аее… Ааа…

Её голос слаб. Глаза затуманены. Не может внятно разговаривать. Она не узнаёт нас.

– Госпожа… Неужели вы…?

«Неужели вы..?» Смысл этих слов не надо даже объяснять. Это же ложь да? Как она могла утратить разум?

Мы с Лилией попытались разговорить её.

– …

И мы пришли к одному заключению. Хотя Зенит и реагирует на наши голоса. Однако она не может ответить словами. Возможно, она даже не понимает то, что мы ей говорим.

– Рудэусу–сама… госпожа… она потеряла…

Зенит потеряла всё. Воспоминания, знания, опыт. Все те вещи, что и формируют личность человека.

Она стала инвалидом.

Она уже не помнит Пола. Она не помнит Лилию или меня. Почему? Как? Из–за чего она стала такой? Она ничего не помнит.

Иными словами она не будет горевать из–за смерти Пола. Мы не сможем разделить эту скорбь с Зенит.

Теперь это отчётливо понятно.

– Ах…

Моё сердце было сломлено.

Часть 4

Интересно, сколько уже дней прошло с тех пор?

Моё чувство времени притупилось. Я просыпаюсь и снова ложусь. Сплю и снова просыпаюсь. И так повторилось уже множество раз. Когда я сплю, мне снится смерть Пола.

Пол сражается с Гидрой. Гидра размахивает обрубками шей. Пол отталкивает меня, чтобы я избежал атаки. А потом Гидра бросается на нас, а Пол на неё. А вот я двинуться не успеваю. Пол пинает меня со всей силы, отбрасывая прочь. Голова Гидры врезается в землю прямо передо мной.

А потом я вскакиваю… Только для того, чтобы понять, что это всё сон, и снова падаю на кровать.

У меня даже нет сил, чтобы встать. Моих сил хватает лишь на горячечные мысли. И все они только о Поле.

Пол. Этот парень. Он вовсе не был образцом для подражания. Он был озабоченным донжуаном, самовлюблённым позёром. Он с трудом переносил трудные времена, ища утешение в бутылке. Конечно, как отец он полностью провалился.

Но… Я любил его.

Но, это была другая любовь. Любовь к Полу была совершенно иным делом.

Пол скорее был другом, таким, каких мнительные родители зовут «плохой компанией». Хотя психологически я был старше, Пол куда больше испытал на собственной шкуре. Даже учитывая все накопленные мной знания из прошлой жизни, всё–таки последние лет десять я провёл не выходя из дома, у Пола было куда больше реального опыта. Но это всё не важно. Не важно, какая там была разница в возрасте. Когда я разговаривал с Полом, у меня было чувство, что он такой же парень как я. Я никогда не видел в нём «отца».

Даже когда я был ребёнком, я никогда о нём так не думал. Но. Пол изо всех сил старался воспитать меня правильно, как своего сына. Сына, который на деле был жалким тридцатилетним мужиком. Который, с какой стороны не взгляни, вёл себя странно и вызывающе. Но Пол всегда смотрел на меня как на члена своей семьи, и никогда со стыдом не отворачивался от меня.

Были некоторые моменты, которые выходили за рамки отношений отца и сына. Но даже тогда, он всегда видел во мне близкого человека. Он ни разу не отнёсся ко мне как к какому–то чужаку. До самого конца я оставался для него сыном. И он видел во мне только сына, обладающего необычайной силой.

Порой мы серьёзно ссорились.

Но всегда этот парень всегда оставался моим отцом. Хотя много чего случилось, нам многое пришлось пережить, но он всегда оставался мне отцом. И защищал меня до самого конца. Как истинный отец он до конца защищал своего ребёнка. И пожертвовал всем, чтобы спасти меня. Потому что это абсолютно естественный поступок для настоящего отца.

И из–за этого он погиб.

Это странная история.

Мне, кто не был ребёнком, Пол стал настоящим отцом.

Пол, у которого было двое настоящих детей. Не фальшивок наподобие меня, а настоящих, родных ребёнка. В отличие от подделки, вроде меня, чья душа была перенесена из другого мира, у него было две послушных очаровательных дочери. Норн и Аиша.

Если и стоило кого спасать ценой жизни, то это их.

И разве у тебя не было двух жён? Зенит, которую ты искал столько лет и наконец–то нашёл. И Лилия которая изо всех сил поддерживала тебя во время этих поисков. Две жены и две дочери. Всего четверо человек. Как ты мог оставить их, Пол? Разве не они самые важные в мире люди для тебя?

…Но для Пола, возможно, я тоже был одним из них. Две жены, две дочери и единственный сын. Все пятеро были одинаково важны для него.

Хотя я и не считал никогда этого парня отцом. Но он обо мне думал совсем иначе.

Ааа! Дерьмо! Ну какого же…! Аргх!

Пол. Прошу, прошу, прости меня…

Сколько раз ты говорил это? «Руди, я отношусь к тебе как к мужчине». Верно, как к мужчине.

Я даже женился, купил дом, принял под опеку сестёр, я чувствовал, что стал независимым. Я пришёл тебе на помощь. Даже сыграл не последнюю роль в группе исследовавшей подземелье. Всё ради того, чтобы доказать свою независимость. Что ты думал, видя это? И, в самом конце, всё равно пришёл мне на помощь, даже если ценой стала твоя собственная жизнь. Что ты хотел тогда, перед смертью сказать мне?

Ну почему? Проклятье, почему… Почему ты всё равно бросился защищать меня, того, кто уже стал независимым?

Когда я вернусь к Норн и Аише, как я расскажу им тебе? Как я объясню, как же это случилось? И состояние Зенит, что я могу сделать для неё? Как мне вообще жить дальше и что делать?

Можешь ли ты подсказать мне, Пол?

О чём ты думал в конце? Дерьмо! Ожидал ли ты, что погибнешь? Ахх, проклятье! Как я мог позволить тебе умереть, Пол, прямо тогда, когда все тревоги были уже почти позади? …Если бы ты только остался жив, мы бы вместе смогли бы справиться со всем.

– Хах, это всё бесполезно.

Меня переполняю горечь и печаль. Слёзы хлынули неудержимо.

В жизни… нет, в моей прошлой жизни, я не заплакал, даже когда мои мать и отец умерли. Я даже не слишком огорчился. Но, когда умер Пол, я заплакал.

Эта горечь. В это невозможно поверить. Парень который не должен был исчезнуть, навсегда исчез.

Пол… Отец. Он был мне отцом. Пусть даже я никогда не считал его им. Такой же, как и родители из моей предыдущей жизни, он был моим настоящим отцом.

Часть 5

Я думаю и думаю. Плачу и плачу. Я так устал.

«…Я ничего не хочу».

Словно в летаргии, я не выхожу из этой одинокой комнаты. Пусть даже я осознаю, что многое нужно сделать, я просто не могу собраться с силами. Моих сил и желания не хватает даже на то, чтобы просто выйти из комнаты. Я сплю, просыпаюсь, сижу. Я даже не меняю позы. Так и проходят дни.

Лилия и Элинализ время от времени заходят проверить меня. Они о чём–то со мной разговаривают. Но я даже толком не понимаю о чём. Они словно говорят на другом языке, смысл не достигает моего сознания.

И даже если бы понимал, вряд ли ответил бы. Мне нечего им сказать.

Предположим… Предположим, что я например, лучше бы умел обращаться с мечом. Настолько, что даже мог бы сам отрубать головы этой Гидре. Погиб бы Пол тогда? Мы бы вместе с Полом рубили головы, а потом мы вместе с Рокси прижигали бы раны. Если бы я и правда был на это способен, бой прошёл бы куда легче, чем на самом деле.

Или если бы я смог овладеть Боевым Духом. Тогда я просто бы успел бы вовремя увернуться. Я бы уклонился от атаки Гидры, и Полу бы не пришлось меня защищать.

Или если бы я вовремя образумил Пола и мы бы вернулись в город для подготовки. Мы бы не спеша все вместе отработали бы стратегию. Придумали бы хороший план, как проще справиться с Гидрой. Не просто сразу импульсивно бросились бы в бой, а составили бы полноценный план.

Если бы у нас был другой план или бы мы просто продумали бы его хоть немного лучше…

Однако уже слишком поздно. Пол погиб. И я больше уже никогда не увижу лица своего умершего отца.

Чтобы я там не придумал сейчас, уже слишком поздно.

Глава 10(127). Двигаться дальше.

Небольшое посвящение от переводчика:

Сразу перейду к делу, я хочу посвятить эту главу Илье, человеку, которое всё прогрессивное человечество знает как редактора «Реинкарнации безработного», а я как личного ра… бессменного добровольного помощника. Как раз на момент перевода этой главы у него должен быть день рождения. И пожалуй то, что он пришёлся как раз на перевод этой главы, не случайность, а контролируемый мной коварный мировой заговор. Всё–таки Рокси любимый его персонаж. Обычно я не заморачиваюсь подобными обращениями от переводчика. Кому интересно знать, сколько нервов мне стоила Манатитовая Гидра, почему Гризли вообще получились Растровыми, и как достали меня англичане, вечно путающие магию с демонами, а подземелья с лабиринтами? Но сейчас как раз подходящий случай. И я им пользуюсь. А самое главное я это могу, и мне это ничего не будет стоить. J Итак к сути. Илья был одним из первых, кто не постеснялся ткнуть меня носом в собственные ошибки, а поскольку самому мне их править было лень, я тут же воспользовался его доверчивостью и наивностью и заключил с ним Договор, спихнув на него эту обязанность. И только благодаря ему, вы в этом тексте видите куда меньше ошибок, чем их было изначально.(Хотя и ошибки проверяющего ошибки тоже иногда стоит проверять. Для этого у нас есть Salamander). Лично я за это крайне признателен. А моя лень признательна ещё больше. Искреннее надеюсь, что наше плодотворное сотрудничество продлится и дальше.(Помни твоя душа принадлежит мне. Навечно.)

P. S. Обращаюсь лично к Илье. Этот подарок многоразового использования. Каждый раз когда стукнет новая дата, можешь спокойно перечитывать эти пару строк которые мне ничего не стоили, и ощущать вечную признательность. Коварно правда?

А теперь не пропустите. Глава начинается.

Часть 1

Таверна.

Четверо мужчин и женщин сидят за столом. В суете и шуме таверны только здесь царила мрачная атмосфера. На лицах всех четверых лежала тень.

– …Итак Пол умер, – прошептала себе под нос женщина с роскошными золотистыми волосами и длинными ушками, Элинализ.

– Да, умер, – отозвался мужчина из демонической расы с обезьяньим лицом, Гису, смотря в свою кружку.

– Он умер, защищая своего сына. Это было его истинным желанием, – произнёс мужчина гном с густой бородой, Талханд, казалось бы беззаботно.

Но в его голосе чувствовалось напряжение. И хотя он прикончил уже немало своей любимой выпивки, не было ни одного признака того, что он напился.

– И Зенит тоже в таком состоянии, Пол вряд ли бы обрадовался.

После слов Гису, Тадханд умолк и уткнулся в свою кружку. Зенит стала калекой, все они испытали от этого немалый шок. Именно потому, что они близко знали Зенит как живую яркую девушку, шок для них оказался особенно большим. Однако все они были искателями приключений. Все они не раз сталкивались со смертью. Даже если бы Зенит умерла, они стерпели бы и приняли бы этот факт.

– Ну, она жива. Возможно, ещё есть шанс вылечить её, – без особой уверенности сказал Талханд.

Были рассказы о том, как люди становились калеками из–за яда монстров. Однако не было историй об успешно вылечившихся. Если перерубить шею или раздавить голову. Даже магия исцеления божественного уровня не способна излечить такие раны.

– Даже если она сможет снова ходить, научится говорить, её воспоминания уже не вернуть, – полностью отвергла Элинализ такую идею.

– Что, Элинализ? Похоже ты многое об этом знаешь.

– …Так и есть.

Элинализ не стала вдаваться в подробности. Она прожила куда дольше, чем Талханд или Гису. Она сказала, что уже видела случаи, похожие на этот. Вот почему она знает это. Видимо не желая терять последние остатки надежды, Талханд не стал уточнять дальше.

– Но главная проблема теперь в его сыне, – сменил тему Талханд.

– Да…

Услышав это все вздохнули. Рудэус Грэйрат, сын Пола, уже целую неделю не покидает свою комнату.

– У этого парня совсем не осталось энергии, он ничего не хочет.

– Как будто он и сам стал инвалидом.

Соглашаясь отозвались Элинализ и Гису. Рудэус замкнулся в своей раковине. Даже если заговорить с ним, он не отвечает. С совершенно пустым взглядом он лишь механически кивает в ответ.

– Руди был сильно привязан к Полу, – мягко прошептала девочка из демонической расы с синими волосами, Рокси Мигурдия, молчавшая до сих пор.