Текст книги "Современный политик: охота на власть"
Автор книги: Рифат Шайхутдинов
Жанр:
Политика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
УКРАИНСКАЯ СИТУАЦИЯ ПОКАЗЫВАЕТ, что фактически навязанный Западом Украине (и России) в начале 1990-х годов правовой механизм легитимизации власти, закрепленный в конституции, оказался ловушкой (как и само правовое государство). Стратегию Запада можно представить как двухходовку[56]56
Точно такая же двухходовка была реализована и в экономике: сначала был произведен вброс идеологии свободного рынка, экономической свободы, частной собственности, предпринимательства и хозяйство Украины (да и России) было переломано и перестроено на этих основаниях, а потом выяснилось, что реальные механизмы современного капитализма только частично связаны с этим. Определяющими сегодня являются инфраструктуры и сети, символический капитал и инноватика (бренды и т. п.), технологии и стандарты, агрессивный маркетинг и реклама. Получив частичное, устаревшее знание и реализовав его, и Украина и Россия безнадежно проигрывают в конкурентной борьбе.
[Закрыть].
Первый ход: дать власти в руки новую, модную, «демократическую» игрушку – выборы, научить с нею обращаться, вырастить на ней слой политтехнологов и политконсультантов, сделать ее привычным инструментом (вместе с вытекающими из культурных и менталитетных особенностей народа характерными нарушениями) смены или продолжения власти.
Второй ход: проанализировать использование этого инструмента и создать противодействующий сценарий, основанный на работе поверх выборного демократического механизма – на использовании современных властных инстанций: «биовласти» и власти интерпретаций, которые обсуждаются во многих современных трудах о новом общественном порядке[57]57
См. исследования А. Негри и М. Хардта «Империя» (1), Ф. Фукуямы «Великий разрыв» (2) и др.
[Закрыть].
Биовласть – это власть государства над телами и сознанием людей, формирование своего народа, своих граждан. В традициях российской власти использовать народ как сам собою появляющийся материал, тогда как в США, например, народ тщательно готовят под определенный тип власти.
Символическая власть, или власть интерпретаций – контроль того, как люди понимают и воспринимают события и ситуации, с использованием механизмов коммуникации. Власть направляет и подсказывает: что важно, а что нет, на что обратить внимание, а на что не надо, что существует, а чего нет совсем. Действующая в этой плоскости власть ни за что не дала бы транслировать клятву В. Ющенко на Библии в верности украинскому народу на всю страну…
Если механизмы сознания людей строятся и находятся в поле внимания власти – то правовые формы реализации власти уже не срабатывают: они основаны на неизменности интерпретаций и сознания. Современные технологии власти, влияющие непосредственно на сознание, на порядки, мощнее привычных нам – правовых. В Украине мы видим тот неуклонно действующий и перемалывающий все на своем пути процесс распространения империи, который описан у Антонио Негри и МайклаХардта (1).
Действующая власть не может осознать, что используемый механизм – лишь один из возможных. Оппозиция решает вопросы гораздо более свободно, неправовым образом, вычисляя действия противника без труда.
Характерными являются слова Леонида Кучмы на пресс-конференции вечером 24 ноября: власть не принимает участия в работе избиркомов, в Украине действует самый демократический избирательный закон. Это означает, что власть не видит необходимости покидать правовое поле, несмотря на то, что ее противники действуют все более беспардонно.
Раздаются призывы Путина, Лаврова, Кучмы, Януковича оставаться в рамках права и публичные заверения в том, что они из этих рамок не выйдут. Именно на это рассчитывает оппозиция. В это время Ющенко приносит присягу, создается Комитет национального спасения, объявлена политическая забастовка, планируется перекрывать дороги и нарушать работу госучреждений. Руки связаны только у государства.
Заметим: каждое из действий оппозиции законно. Только все вместе они образуют неправовую конструкцию, с которой государственные службы пытаются справиться в рамках права, фиксируя лишь отдельные ее проявления. Ведь правовым образом практически невозможно доказать взаимосвязь отдельных проявлений идущей «спецоперации» – поскольку тот, кто удерживает схему целиком, находится за пределами страны.
Оппозиция уже сформировала свою власть, без материальных опор, но действующую и крепнущую. У нее есть зародыш своей территории и административно-полицейской структуры, мировая пресса, свой народ, поддержка ряда стран и одной из церквей. Этого не увидела ни команда Януковича вместе со всеми политтехнологами, ни существующее государство. Власть для них была замещена, заслонена правом, материальной силой, государством. За этими шорами не было видно, как формируется власть оппозиции, использующая современные механизмы.
Какие властные механизмы не сформированы?РАСЧЕТ НА ПРАВОВЫЕ МЕХАНИЗМЫ поддержания власти не позволил Украине развить иные, существенно более современные и эффективные механизмы.
Нематериальные угрозы. Среди угроз власти, которые способна «различить» и выявить власть сегодняшняя, есть только материальные угрозы: нарушение территориальной целостности, диверсии и саботажи, угроза военного нападения или пограничных конфликтов, экономические угрозы и т. п. Эти угрозы сосредоточены в хозяйственной, административно-полицейской и военной плоскостях.
Вне зоны внимания власти, прессы, политтехнологов остается огромное количество «нематериальных угроз», связанных с политическими институтами, с населением и его сознанием и ментальностью, с символическими и коммуникативными формами, с интерпретациями и чужим экспертированием.
Та власть, к которой мы привыкли, умеет увидеть, как у нее пытаются захватить территорию, украсть деньги – но в Украине совершенно незаметно для всех у государства украли репутацию, авторитет и часть граждан, «перевербовав» их в свой народ.
Напротив, в США, в различных государственных доктринах сформулированы (и закреплены в массовом сознании) такие понятия, как «угроза демократии» и «приверженность идеалам свободы». Это позволяет американцам объявлять зоной своих жизненных интересов любую точку планеты, где, по их мнению, нарушается демократия или откуда исходит угроза свободе.
Отношение к населению. Власть не обращает никакого внимания на свое собственное население – с точки зрения того, насколько оно принадлежит по факту этой стране. Быть гражданином, иметь паспорт – этого с точки зрения власти вполне достаточно. И вдруг выясняется, что половина граждан за один день перестали быть подвластными этой власти и, скорее всего, готовы присягнуть не объявленному президенту, а его оппоненту.
Что же произошло? Неужели государство не заметило, что эти люди, живя в Украине, фактически ориентировались в своих интерпретациях, оценках, интересах, жизненных стремлениях или на другие государства – Польшу, Венгрию, ЕС, США, – или на иные идеалы? Как власть могла спокойно допустить, чтобы у нее за несколько лет украли половину населения?
Это происходит не только в Украине, но и в России, поскольку власти наших стран рассматривают свой народ как неисчерпаемый ресурс, а может быть – и как материал, как то, что всегда было и будет, к чему не надо прилагать никаких усилий.
Человек рассматривается властью как обуза, как объект бюджетных трат, поэтому чем меньше будет населения, тем лучше. В идеале оно должно достичь таких размеров, чтобы власть могла с ним без труда управляться. После этого не надо удивляться, что целые области – такие как Сахалин, Владивосток и Калининград в России или Львовщина и Волынщина в Украине – готовы без труда перекинуться под иную юрисдикцию, а выпускники самых престижных вузов куют экономическое процветание США. Попытки выращивать нужных людей делаются на нашем постсоветском пространстве на редкость неуклюже и неэффективно, с использованием устарелых идеологических приемов, а в это время власти Европы и США создают для себя граждан на чужих территориях.
Исключительный режим. В Украине не зафиксирована возможность введения никакого «исключительного режима» или «механизма федерального вмешательства». Как утверждалось уже триста лет назад, суверен, властное лицо – это тот, кто принимает решение об «исключительном случае», то есть приостанавливает действие законодательства в силу «права на самосохранение» государства.
Теряя возможность действовать таким образом в исключительных случаях – а сейчас сложилась как раз такая ситуация, – уповая только на правовые формы, государство теряет, не восстанавливает свою власть. Если ответом на все действия оппозиции, поднявшей свой народ на акцию неповиновения, на фактический выход из-под власти, может последовать только заведение двух уголовных дел на тех лиц, которые вторглись в здание АП и Минобразования, то власть в Украине еще раз подтверждает свою беспомощность.
Оппозиция отделяет в свою пользу несколько областей, набирает себе народ, пользуется зарубежной поддержкой для устранения законной власти – и действующий президент не имеет средств, чтобы ввести то или иное особое правление?! Конгресс США после 11 сентября 2001 года принял так называемый Патриотический Акт[58]58
USA Patriot Act 2001 (полное название: Uniting and Strengthening America by Providing Appropriate Tools Required to Interrupt and Obstruct Terrorism Act of 2001). Перевод с англ. опубликован на сайте «Реформы в России» (www.retormy.ru).
[Закрыть], отменяющий массу существовавших правовых механизмов и гражданских прав ради защиты и сохранения государства, то есть поступил как подлинная власть, восстанавливающая свой суверенитет. Кондолиза Райс заявила прямо: «Мы не будем ориентироваться на устарелое консервативное право».
Право на вмешательство. Сегодня в государственном праве активно обсуждается вопрос кодификации права на вмешательство в случае тех или иных угроз. США и Европа заявляют о возможности вмешательств в случае «нематериальных угроз» – угрозы демократии, нарушения прав человека, а также ситуации безвластия. Такое право на вмешательство в Украине не кодифицировано.
Все сказанное относится в полной мере и к России, которая также стала объектом террора, демографической угрозы и иных «нематериальных угроз». Она также ничего не может им противопоставить (хотя раньше, в советскую эпоху, мы имели понятие «угроза делу мира и социализма» и действовали в соответствии с ним). Мы не можем конкурировать ни в способах трансформации власти, ни во включении людей в нужную власть.
Что ждет Европу и мир: третья мировая на порогеУКРАИНА – ЛИШЬ ОДИН из плацдармов распространения новой империи. Ни одно государство постсоветского пространства не может ему ничего противопоставить.
Империя – глобализованный однополярный мир – использует новейшие и самые эффективные механизмы и инстанции власти для закрепления своего господства. Это символическая власть, власть интерпретаций, биовласть – то есть формирование людей, приспособленных для жизни в этом обществе: людей с определенными стандартами поведения, взглядами, реакциями, ориентациями и т. п. Это опора на внегосударственные формы власти: механизмы ЕС, ВТО, международные трибуналы и суды, различные клубы и неправительственные организации, на торгово-промышленные международные концерны и СМИ. В основе своей это власть инфраструктур, с которыми обязан быть совместим любой товар, власть стандартов, сертификатов и т. д.
Благодаря тому, что этот эшелонированный механизм поддержания и распространения власти является на сегодняшний момент самым эффективным, мы не в силах ничего ему противопоставить.
В Хельсинки в 1975 году все государства Европы обязались руководствоваться принципом нерушимости границ, фактически объявив вне закона территориальные притязания, а тем более войны. Именно на этом держится международный порядок в Европе, да и во всем мире. Первый же прецедент нарушения этого принципа явится пусковым механизмом для множественных претензий.
Масса частных интересов различных государств сосредоточена сегодня на расколе Украины. Так, Польша стремится приобрести вес и влияние в ЕС – и отторжение части Украины в ее пользу (да даже и участие в разрешении сложившейся ситуации) будет очень способствовать достижению этой цели. Именно поэтому польские влиятельные эмиссары пытаются разрешить ситуацию в Украине в своих интересах. В этом же направлении действует и мощное польское лобби в США (вспомним, что Збигнев Бжезинский – этнический поляк).
Европейский порядок жизни распространяется. Белоруссия станет следующим объектом воздействия: уже сейчас она находится в международной изоляции. Россия слишком велика, чтобы по отношению к ней применить подобные связанные с выборами механизмы, поэтому в ней будут применяться схемы биовласти: отторжение населения по частям, слоям, группам.
Западные области, Калининград, возможно – юг России, а также Поволжье с высоким процентом мусульманского населения и, разумеется, Дальний Восток станут объектами такой экспансии.
Как вернуть Украину?КАК СОХРАНИТЬ ВЛАСТЬ в условиях нового империализма? Какие технологические принципы противодействия ведущейся организационной войне могут сработать?
1. «Вычисление» схемы: власть должна научиться видеть не отдельные проявления схемы действия оппозиции, а всю ее целиком, должна научиться оперативно менять схему собственного действия.
2. Отношения с правом: власть существует, возникает и сохраняется не в структурах права и государства, а поверх этих структур.
3. Видение «нематериальных» угроз: необходимо кодифицировать «нематериальные» угрозы для власти и страны и отработать введение различных чрезвычайных ситуаций для противодействия им.
4. Действие на опережение: сегодня после выборов никто автоматически президентом не становится. Президент должен захватить поле интерпретаций и победить в нем.
Перед новым президентом Украины стоит именно эта проблема: сможет ли он реально взять власть – не ту власть, которую фиксирует ЦИК на бумаге, а ту, которая позволит ему восстановить целостность народа и страны?
Виктор Янукович должен перейти к активным действиям. Во-первых, он должен понять, что власти сейчас в Украине нет и что расчет на правовые механизмы утверждения его во власти не сработают. Необходимо действовать на опережение и формировать свою собственную власть, свой собственный украинский народ. Тот, кто сейчас делает первый шаг, – тот уже захватывает власть.
С Украины начинается постепенный, но неуклонный передел Европы
Во-вторых, он должен реализовать иные способы – помимо инаугурации в торжественной обстановке – легитимизации и оформления собственной власти.
В-третьих, он должен воспользоваться всем набором других конституционных механизмов, если уж в пространстве выбора он потерпел поражение.
В-четвертых – воспользоваться существующим коммуникационным и политическим пространством для кардинального изменения тематики общественного обсуждения, для сдвижки реальности взаимодействия с оппозицией: перейти от проблем противостояния с Ющенко к проблемам организации власти и государства после своего избрания. Фактически он должен дать украинскому народу и государству то, что оппозиция только обещает.
Выводы для РоссииВ СИТУАЦИИ ВЫБОРОВ В УКРАИНЕ Россия столкнулась с реализацией новых принципов власти. Необходимо проанализировать эти принципы и начинать работу по использованию аналогичных или более эффективных механизмов устройства власти.
Эти механизмы суть формирование граждан нужного качества и использование власти интерпретаций в мировых и внутренних коммуникационных пространствах.
Внимание к теме механизмов современной власти является обязательным условием восстановления Россией статуса великой страны и достижения состояния конкурентоспособности.
29 ноября 2004 г.
Глава 2
Ловушка-2008. Уроки Киевского восстания
МОМЕНТ ИСТИНЫ
Я ОФИЦИАЛЬНО, ОТ ИМЕНИ парламентской группы участвовал в событиях в Украине в качестве наблюдателя и знаю положение дел не понаслышке. То, каким образом обсуждается ситуация, не имеет ничего общего с реальностью происходившего в Киеве.
Пройдет месяц-другой – и аналитики и журналисты докажут нам, что вообще ничего особенного там не произошло, что всего лишь народ таким непростым путем выразил свою волю, что надо налаживать отношения с Украиной под президентством Ющенко.
В Украине случилось то редкое событие, которое обнажает реальные технологии власти
Не возражаю против последнего тезиса. Но в ноябре 2004 года в Украине случилось то редкое событие – событие власти, ~ которое обнажает базисные реальности современного устройства политико-организационной жизни, реальные технологии власти.
События 2004 года в Украине небезобидны. За ними стоит определенная технология отъема власти у «прогнившего» режима (но «прогнившим» оказывается всякий свергнутый режим власти – с точки зрения нового режима).
Мы пережили «момент истины», позволяющий заглянуть в наше собственное будущее, – и грош нам цена, если мы не сможем увидеть таящегося в нем вызова.
В начале прошлого века Ленин написал статью «Уроки московского восстания» (1). Анализируя ход революционных событий, он разработал технологию отъема и становления новой власти. Существующая на тот момент российская власть не проделала аналогичной работы. Результат нам известен. Теперь, восстанавливая и строя власть в России, мы можем оказаться в том же положении, что и царская власть образца 1905–1917 годов.
Россия не украина?ПЕРВОЕ, ЧТО БРОСАЕТСЯ В ГЛАЗА при чтении комментариев по поводу украинских событий, – это удручающее непонимание российской властью сущности произошедшего события и убежденность в том, что «оранжевая революция» – это единичное и стихийное событие.
Так, Александр Вешняков, председатель российской ЦИК, 27 декабря 2004 года заявил: «Предпосылок для создания «оранжевой революции», как в Украине, у нас нет». Итоги выборов в России становятся известны не за десять дней, а за часы – «это обезоруживает наших оппонентов и не дает раскачивать ситуацию, как в Украине или в Грузии». Сайт ЦИК России защищен от нападок профессиональных хакеров – а в Украине в ходе выборов сайт был «разрушен». Вешняков считает, что в Украине была «система дезорганизовать голосование, чтобы потом условия диктовала улица» (орфография и стилистика автора сохранены). В России все организовано неизмеримо лучше, а потому такого рода «революция» невозможна.
«Крепкий организатор» Вешняков уверен, что гарантией сильной власти служат оперативность и защищенность передачи информации. Но оказывается, что и Сергей Кивалов, председатель ЦИК Украины, был уверен в этом. В своих ноябрьских интервью он обсуждает исключительно организационно-технические вопросы: необходимость создания единого реестра избирателей, защищенность и мощность серверов, фильтры и утечку информации. Чтобы не получилось, «как в Грузии».
Два руководителя ЦИК мыслят в одинаковых рамках. Как же можно тогда утверждать, что условий для «оранжевой революции» в России нет? С нашей точки зрения, эти предпосылки имеются в России все до единой – пусть даже российские технические системы и совершеннее украинских.
Цунами «оранжевых революций»ЗАЯВЛЕНИЕ ВЕШНЯКОВА ПОКАЗЫВАЕТ, что он просто не понял главного в украинских событиях: уже не имеет значения, как считаются голоса и кто выигрывает сами выборы[59]59
См. гл. 1 «Демократия в условиях „спецоперации“: как убить государство».
[Закрыть]. Но это потрясающее непонимание наталкивает и на неизмеримо более серьезные выводы.
Революции оранжевого типа происходят в Восточной Европе и на постсоветском пространстве регулярно: Сербия, Грузия, Украина. В августе 1991 года мы в СССР пережили нечто аналогичное. Недавно подобная смена власти произошла в Румынии, но осталась практически не замеченной российской прессой.
Кто или что является основной причиной таких революций? Злые и коварные внешние силы?[60]60
Основной тезис тех, кто уверен в существовании заговора: «кольцо вокруг России сжимается». Так, М. Чернов в обозрении RBC-Daily от 16 января с. г. пишет: «Победа „оранжевой революции“ в Украине ускорит процесс создания вокруг России пояса враждебных Москве управляемых прозападных марионеточных государств», http://www.rbcdaily.ru/news/policy/index.shtmlp2004/12/16/33194.
[Закрыть] Ни в коем случае.
Причин две. Во-первых, развитие новых технологий захвата и реализации власти. Во-вторых, неспособность существующей властной элиты на постсоветском пространстве их освоить.
В знаменитой на Западе, но практически неизвестной в России книге Курцио Малапарте «Техника государственного переворота» (2), написанной еще в 1931 году, автор указывает, что основным условием применения технических приемов государственного переворота всегда является уверенность действующей власти в полном контроле над ситуацией и ориентация на существующие механизмы установления власти (выборы, назначения и т. п. – я бы даже сказал, зацикленность на них).
В то же время те, кто захватывает власть, используют новые механизмы осуществления и удержания власти, которые традиционно даже не считаются элементами власти. Вспомним формулу восстания 1917 года в России: захватить почту, телеграф, мосты[61]61
Дело было в Петрограде, где мосты могли разводиться, прекращая движение транспорта или подвоз войск.
[Закрыть] и банки. Временное правительство не рассматривало эти «технические» устройства как элементы власти – и поплатилось за это.
Презрительные высказывания Кучмы и Януковича о «власти толпы» и «власти улицы» закончились тоже известно чем. Уроки киевского восстания могут быть извлечены, если мы поймем, на чем держится современная власть. Упорство в отстаивании старых истин сделает наших руководителей основными организаторами следующих «революций» и поставит их в один ряд с Милошевичем, Шеварднадзе, Кучмой.
Шеварднадзе был уверен в собственной власти. Кучма занимался манипуляциями, создавая двух равномощных кандидатов-преемников. Российский истеблишмент, который уверен в своей неуязвимости, просто-напросто является следующим претендентом на проведение «оранжевого» сценария. Выступив с публичным заявлением о том, что он ничего не понимает в способах осуществления современной власти, Александр Вешняков сам о себе заявляет как о следующем кандидате на отставку после будущей российской «оранжевой революции».
То, что природа власти коренным образом меняется в современном мире, это, наверное, знают многие[62]62
Хотя очень часто невежество в этом вопросе наших политиков, чиновников и государственных деятелей высокого ранга просто поражает. Они уверены, что «никто ничего другого не придумал, кроме… того, что мы и так делаем» (дословная цитата из телепередачи).
[Закрыть]. Многие читали (или видели) книгу Элвина Тоффлера «Метаморфозы власти» (3), читали (или слышали) про книги Фукуямы и разные другие книги. Но все время кажется, что это – «у них». На самом же деле это – «у нас». У нас происходит коренное переосознание власти. Поэтому именно у нас можно в одночасье развалить Советский Союз, поменять социализм на капитализм – и сделать это так, что мы даже не поймем, как это произошло. Так же, как Кучма и Янукович (а с ними и донецкие шахтеры, и многие другие, верившие в право, конституцию, выборы и силу государства) не поняли, как же произошло, что все механизмы власти (которые они считали механизмами власти) вдруг отказали разом.
Власть поменяла свою природу. Теперь она – не в государстве, не в контроле за СМИ и бизнесом. Все эти механизмы «обходятся» и используются знающими людьми по своему усмотрению. Власть перешла в организацию коммуникации, в организацию сознания. Термины «биовласть», «символическая власть», «коды коммуникации», «интенции сознания», «ориентация сознания» наверняка нынешним российским людям власти незнакомы. Они уверены, что «реальная власть», это указы, распоряжения, законы, бюджеты, силовые структуры и пр., а также – деньги, машины, мигалки и подобострастная челядь. Однако именно в этом и заключена проблема власти.
Пока Временное правительство в 1917 году с важностью решало «государственные» дела, не обращая внимания на «технические детали» – вроде того, как работают почта и телеграф, банки и мосты, – власть ушла[63]63
Мало кто знает, что Временное правительство работало как минимум три дня (с 24 октября), уже не имея никакой власти, но даже не подозревая об этом. Вся власть уже была захвачена большевиками. Так же и с правительством Януковича в Украине: он еще думает, что он премьер-министр, а его уже не пускают в здание правительства.
[Закрыть]. Так же и сегодня: пока обсуждается удвоение ВВП, захват государством нефтяных активов и основных СМИ, выстраивание вертикали власти и политические PR, – власть перетекает туда, где конструируют коды коммуникации, меняют символические структуры сознания и вырабатывают новые ориентации.
Что же именно российская власть про власть не понимает?
