Текст книги "Похороны"

Автор книги: Ричард Мэтисон (Матесон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Ричард Матесон
Похороны

Мортон Силклайн сидел в конторе, размышляя над цветочной аранжировкой для погребения Фентона, когда чарующая строчка из «Я пересекаю черту, чтобы слиться с невидимым хором» сообщила о том, что кто-то вошел в «Катафалки Клуни со скидкой».

Заморгав, чтобы прогнать задумчивое выражение из темных глаз, Силклайн умиротворенно переплел пальцы рук и откинулся на траурную кожаную спинку кресла. На губах заиграла приветливая улыбка гробовщика. Тишину коридора нарушил звук шагов, приглушенный толстым ковром, ноги вышагивали с ленцой, и как раз перед тем, как в дверь вошел высокий мужчина, часы на столе прожужжали, сообщив, что сейчас ровно половина восьмого.

Поднявшись так, словно был застигнут в разгар приватной беседы с сияющим ангелом смерти, Мортон Силклайн беззвучно обогнул блестящую столешницу и протянул руку с отполированными ногтями.

– О, добрый вечер, сэр, – сладкозвучно проговорил он, его улыбка так и дышала сочувствием и приветливостью, а голос сочился почтительностью.

Рукопожатие визитера оказалось холодным и сокрушительным, однако Силклайн сумел подавить крик, и боль лишь на секунду отразилась в глазах цвета корицы.

– Не хотите ли присесть? – пробормотал он, указывая дрожащей смятой рукой на «кресло для скорбящего».

– Благодарю. – Баритон посетителя был безукоризненно вежлив. Он сел, расстегнув на груди пальто с бархатным воротником и положив фетровую шляпу на стеклянную столешницу.

– Меня зовут Мортон Силклайн, – сообщил Силклайн, возвращаясь к своему креслу и опускаясь на сиденье, словно застенчивая бабочка.

– Аспер, – ответил мужчина.

– Могу ли я сказать, что горд встрече с вами, мистер Аспер? – промурлыкал Силклайн.

– Благодарю, – отозвался посетитель.

– Итак, – произнес Силклайн, переходя к скорбному делу, – что может сделать бюро Клуни, дабы утишить ваше горе?

Человек скрестил ноги в темных брюках.

– Я хотел бы, – сказал он, – договорится о проведении погребального обряда.

Силклайн кивнул, надев улыбку, означавшую: «Я здесь для оказания всяческой поддержки».

– Ну разумеется, – произнес он, – вы пришли по верному адресу, сэр. – Он чуть приподнял глаза. – «Коль из любимых кто вдруг погрузится в вечный сон, доверьтесь Клуни – пусть занавес за ним задернет он».

Он снова опустил глаза, скромно потупившись.

– Это сочинила миссис Клуни, – сообщил он. – Мы часто повторяем эти слова тем, кто приходит к нам за утешением.

– Очень мило, – произнес посетитель. – В высшей степени поэтично. Однако вернемся к деталям: я хочу снять самый большой ваш зал.

– Прекрасно, – отозвался Силклайн, с трудом удерживаясь от того, чтобы не потереть руки. – В таком случае, это будет Зал вечного отдохновения.

Посетитель согласно закивал.

– Отлично. Также я хочу купить у вас самый дорогой гроб.

Силклайн едва удержался от мальчишеской ухмылки. Сердечная мышца неистово сокращалась, но он вынудил себя вернуть на лицо складки горестного сочувствия.

– Уверен, – произнес он, – это вполне осуществимо.

– С золотой обивкой? – уточнил клиент.

– Ну… конечно, – ответил директор Силклайн, и в горле у него громко щелкнуло, когда он сглотнул. – Уверен, что Клуни сможет удовлетворить все ваши потребности в минуту горестной потери. Естественно… – его голос на секунду утратил сочувственные нотки и сделался доверительным, – это повлечет за собой некоторые дополнительные расходы по сравнению…

– Цена не имеет никакого значения, – отмахнулся клиент. – Я лишь хочу, чтобы все было сделано в самом лучшем виде.

– Так оно и будет, сэр, именно так и будет, – заявил трепещущий Мортон Силклайн.

– Прекрасно, – сказал посетитель.

– Итак, – деловито продолжал Силклайн, – хотите ли вы, чтобы наш мистер Моссмаунд прочитал свою проповедь «Пересекая великий рубеж» или же вы предпочтете провести церемонию по иному обряду?

– Полагаю, второе, – сказал клиент, задумчиво покачивая головой. – Всю церемонию проведет один мой друг.

– Ага, – произнес Силклайн, кивая. – Понимаю.

Подавшись вперед, он вынул из ониксовой подставки золотое перо, затем двумя пальчиками левой руки вытянул бланк договора из коробочки слоновой кости. Посмотрел с выражением человека, уполномоченного задавать Болезненные Вопросы.

– Так как же, – начал он, – имя усопшего, могу ли я спросить?

– Аспер, – сказал человек.

Силклайн поднял глаза, вежливо улыбаясь.

– Родственник? – поинтересовался он.

– Я сам, – сказал клиент.

Смех Силклайна был больше похож на слабый кашель.

– Прошу прощения? – переспросил он. – Мне показалось, вы сказали…

– Я, – повторил клиент.

– Но я не…

– Понимаете ли, – объяснил визитер, – у меня никогда не было приличной погребальной церемонии. Каждый раз все, если так можно выразиться, отпускалось на самотек, сплошная импровизация. Без всякого – как бы это точнее сказать? – смака. – Человек пожал широкими плечами. – И я всегда об этом сожалел. Всегда хотел как-то подготовиться.

Мортон Силклайн неверной рукой воткнул ручку обратно в подставку и вскочил на ноги, пылая от возмущения.

– В самом деле, сэр, – чуть не закричал он. – В самом деле!

Человек с удивлением посмотрел на разгневанного Мортона Силклайна.

– Я… – начал посетитель.

– Я всегда готов посмеяться доброй шутке, – перебил его Силклайн, – но только не в рабочее время. Мне кажется, вы не вполне понимаете, сэр, где сейчас находитесь. Вы у Клуни, в самом уважаемом ритуальном заведении города, это не место для нелепых розыгрышей…

Он попятился назад, широко распахнул глаза и разинул рот, когда одетый в черное человек вдруг оказался рядом с ним, глаза визитера засверкали каким-то невероятным светом.

– Это, – провозгласил он мрачно, – вовсе не шутка.

– Это не… – Больше Силклайн ничего не смог произнести.

– Я пришел сюда, – сказал посетитель, – с самыми серьезными намерениями. – Теперь глаза сверкали как раскаленные докрасна угли. – И я собираюсь добиться, чтобы мои намерения осуществились, – сказал он. – Это вам ясно?

– Я…

– В следующий вторник, – продолжал посетитель, – в полдевятого вечера, мы с друзьями придем сюда на церемонию. К тому времени вы все подготовите. Полная оплата будет произведена сразу же по окончании мероприятия. Вопросы есть?

– Я…

– Едва ли мне стоит указывать вам, – продолжал человек, беря со стола шляпу, – какой значимостью обладает для меня это дело. – Он выдержал долгую паузу, прежде чем позволить своему голосу опуститься до дарующего прощение баса-профундо. – Надеюсь, что все пройдет достойно.

Чуть поклонившись, он развернулся и в два величественных шага преодолел весь кабинет, на миг задержавшись в дверях.

– Да… еще одно условие, – сказал он. – То зеркало в фойе… снимите его. И, полагаю, не стоит уточнять, что, кроме меня и моих друзей, в вашем заведении не должно быть ни души.

Посетитель взмахнул рукой в серой перчатке.

– А пока что… спокойной ночи.

Когда Мортон Силклайн выбрался в коридор, визитер как раз вылетал в небольшое окно. И Мортон Силклайн совершенно неожиданно для себя понял, что сидит на полу.

Они явились в половине девятого, вошли, переговариваясь, в фойе погребальной конторы Клуни, где их встречал Мортон Силклайн. Его ноги тряслись, под глазами – результат бессонных ночей – залегли круги, которые делали его лицо похожим на маску енота.

– Добрый вечер, – приветствовал его высокорослый клиент, удовлетворенным кивком отметив отсутствие в фойе зеркала.

– Добрый… – На этом запас слов Силклайна иссяк.

Его голосовые связки задеревенели, а глаза, затянутые дымкой, метались с одной фигуры этого избранного круга на другую: горбун с перекошенной набок головой, которого, как он услышал, зовут Игорь; карга в трауре, в остроконечной шляпе и с черной кошкой на плече; массивный человек с волосатыми руками, который стискивал желтые зубы и поглядывал на Силклайна более чем многозначительно; маленький человечек с восковым лицом, который облизывал губы и улыбался Силклайну так, словно получал от этого одному ему понятное удовольствие; и еще полдюжины мужчин и женщин в вечерних платьях, все с яркими глазами и алыми губами, и еще – передернулся Силклайн – чрезвычайно зубастые.

Силклайн прилип к стенке (рот приоткрыт, руки слабо шарят по бокам), когда все общество двинулось мимо него в сторону Зала вечного отдохновения.

– Присоединяйтесь к нам, – позвал его высокий человек.

Силклайн рывком оторвался от стены и, спотыкаясь, двинулся на неверных ногах по коридору, глаза его от ужаса округлились, словно блюдца.

– Полагаю, – любезно произнес клиент, – все подготовлено как следует.

– О, – вякнул Силклайн. – О… да, конечно.

– Великолепно, – одобрил клиент.

Когда они оба вошли в зал, все остальные восхищенным полукругом толпились у гроба.

– Чудесный, – бормотал себе под нос горбун. – Чудесный гроб.

– Ну, как тебе такой гроб, как тебе такой гроб, Дельфиния? – захихикала старая карга.

– Муррр, – отозвалась с плеча Дельфиния.

Все остальные кивали, обменивались счастливыми улыбками и восклицали: «Ах!»

Затем одна из женщин в вечернем платье произнесла:

– Пусть Людвиг посмотрит, – и полукруг распался, пропуская Аспера.

Он пробежался длинными пальцами по золотой отделке на боках и крышке, удовлетворенно покивал.

– Великолепно, – пробормотал он, и голос его звучал хрипло от волнения. – Просто великолепно. Ровно то, о чем я всегда мечтал.

– Ты выбрал лучшее, мальчик, – произнес высокий седовласый человек.

– Ну давай, примерь! – потребовала хихикающая старая карга.

По-мальчишески улыбаясь, Людвиг забрался в гроб и улегся на место.

– В самый раз, – сообщил он довольным голосом.

– Хозяин прекрасно выглядит, – забормотал Игорь, кивая скошенной набок головой. – Прекрасно выглядит в ящике.

Затем человек с волосатыми руками потребовал, чтобы начинали, потому что у него в четверть десятого назначена встреча, и все спешно расселись по стульям.

– Иди сюда, голубчик, – сказала карга, маня скрюченной клешней окаменевшего Силклайна. – Садись со мной рядом. Люблю хорошеньких мальчиков, верно, Дельфиния?

– Муррр, – сказала Дельфиния.

– Перестань, Дженни, – обратился к ней Людвиг Аспер, на мгновение приоткрыв глаз. – Будь серьезнее. Ты же знаешь, что это значит для меня.

Карга пожала плечами.

– Хорошо, хорошо, – забормотала она, после чего стянула с головы остроконечную шляпу и взбила буйные кудри, пока Силклайн, словно зомби, опускался на стул рядом с ней, его при этом поддержал под руку маленький человечек с восковым личиком.

– Привет, очаровашка, – шепнула Силклайну карга, наклонившись и толкнув его под ребра острым локтем.

После чего поднялся высокий седой джентльмен, по виду выходец с Карпат, и служба началась.

– Дорогие друзья, – произнес джентльмен, – сегодня мы собрались в этих украшенных гирляндами стенах, чтобы отдать дань уважения нашему товарищу, Людвигу Асперу, вырванному из нынешнего существования горестной и непреклонной судьбой и на века помещенному в сей мрачный саркофаг.

– Гип-гип-ура! – пробурчал кто-то.

– Лебединая песнь, – прокомментировал кто-то еще.

Игорь плакал, а человечек с восковым лицом, сидевший по другую сторону от Мортона Силклайна, наклонился к нему, чтобы пробормотать:

– Смачно, – однако Силклайн не был уверен, что это относится к самой церемонии.

– И вот, – продолжал господин с Карпат, – мы, горько скорбя, собрались у погребальных дрог нашего собрата, вкруг этого помоста горести, возле этой раки, у этого дольмена…[1]1
  Рака – ларец для мощей; дольмен – мегалитическое погребальное сооружение. (Прим. ред.)


[Закрыть]

– Непонятно, непонятно, – возмутилась Дженни, раздраженно топая ногой в остроконечной туфле.

– Муррр, – сказала Дельфиния, и карга подмигнула налитым кровью глазом Силклайну.

Силклайн шарахнулся вбок, только чтобы наткнуться на маленького человечка, который уставился на него глазками-бусинками и снова пробормотал:

– Смачно.

Седовласый джентльмен выдержал долгую паузу, устремив на каргу свой величественный нос. После чего продолжил:

– …этой мастабы, этой скорбной ступы, этого гхата, близ этой дахмы…[2]2
  Мастаба – тип египетской гробницы; ступа – могильное сооружение у буддистов; гхат – сооружение для кремации у индуистов; дахма – у зороастрийцев сооружение, где оставляют трупы умерших на съедение собакам и птицам. (Прим. ред.)


[Закрыть]

– Что он говорит? – спросил Игорь, прервав рыдание на середине. – Что, что?

– Это тебе не состязание в риторике, парень, – заявила карга. – Говори ясней.

Людвиг снова поднял голову, на его лице отражалось смущение.

– Дженни… – произнес он. – Прошу тебя.

– А-а-а… жабий зуб! – сердито огрызнулась карга, и Дельфиния зашипела.

– Requiescas in pace[3]3
  Покойся с миром (лат.). (Прим. перев.)


[Закрыть], дорогой брат, – продолжал граф раздраженно. – Память о тебе не иссякнет с твоей безвременной кончиной. Ты, наш дражайший друг, не выбыл из игры, ты просто перешел играть на другое поле.

При этих словах человек с волосатыми руками поднялся и выскочил из комнаты, утробно проворчав на ходу:

– Опаздываю.

И Силклайн ощутил, как леденеет, потому что услышал вдруг топот когтистых лап по ковру в коридоре и вой, эхом отдавшийся от стен.

– Улльгат говорил, что приглашен на обед, – пояснил сбоку маленький человечек, сверкая глазками и улыбаясь. Стул под Силклайном крякнул, когда он передернулся.

Седовласый джентльмен стоял, прямой и молчаливый, закрыв красные глаза, рот превратился в узкую щель, демонстрируя уязвленную аристократическую гордость.

– Граф, – взмолился Людвиг, – прошу вас.

– Сколько я могу терпеть эти вульгарные выходки, – спросил граф. – Эти…

– Ну началось, ля-ля-ля, – проворковала Дженни своей кошке.

– Молчи, женщина! – взревел граф, и на мгновение его голова исчезла, окутанная белым клубящимся туманом, затем появилась снова, когда он немного овладел собой.

Людвиг сел в гробу, лицо его исказилось от возмущения.

– Дженни, – заявил он, – по-моему, тебе лучше уйти.

– Нет, ты думаешь, что можешь вот так запросто вышвырнуть отсюда старую Дженни из Бостона? – возмутилась карга. – Подумай лучше, чем это чревато!

И дрожащий Силклайн увидел, как карга нахлобучила свою остроконечную шляпу и, щелкнув пальцами, метнула небольшую молнию. Выгнувшаяся дугой Дельфиния ощетинила все свои черные шерстинки, когда граф выдвинулся вперед, вскинув руку, хлопнул каргу по плечу, а затем застыл посреди шага, заключенный в круг жаркого пламени.

– Ха-ха! – проскрежетала Дженни.

– Мой ковер! – промямлил ошалевший от ужаса Силклайн.

– Джен-ни! – закричал Людвиг, выбираясь из гроба. Карга махнула рукой, и все цветы в комнате начали взрываться, словно попкорн.

– Не-ет, – застонал Силклайн, когда занавески вспыхнули и рассыпались в пепел.

Стулья полетели по воздуху. Граф обратился в столб белого пара и кинулся на Дженни, которая, в свою очередь, взмахнула руками и исчезла в оранжевой вспышке вместе с кошкой и всем прочим. А в зале становилось все более шумно от криков и крушащих ребра ударов.

И Мортон Силклайн с вытаращенными глазами уже валился вперед, когда человечек с восковым личиком склонился над ним, зубасто ухмыляясь, стиснул онемевшую руку директора и пробормотал:

– Смачно.

После чего Силклайн распростерся на ковре.

Мортон Силклайн упал в траурное кожаное кресло. Он все еще немного дрожал, хотя прошла уже целая неделя с того жуткого вечера. На столе лежала записка, которую Людвиг Аспер пришпилил к его бесчувственной груди. В ней говорилось:

Сэр!

Примите, в дополнение к этому мешочку золотых (которые, как мне думается, покроют все ваши расходы), мои сожаления по поводу недостойного поведения некоторых гостей на церемонии моего погребения. Если не считать этого, все было в высшей степени удовлетворительно.

Силклайн отложил в сторону записку и любовно прикоснулся к горке сверкающих золотых монет на столе. На законные вопросы, откуда взялись монеты, он отвечал, что один его партнер в Мехико (ну, назовем его племянником гримера из «Катакомб Карилло со скидкой») очень удачно вложил его средства в тамошнее золото. В общем и целом, все это дело обернулось совсем не так плохо…

Мортон Силклайн поднял голову, когда кто-то вошел в контору.

Ему захотелось с криком отскочить и слиться с цветочным узором на обоях, но он лишь продолжал сидеть словно каменный. В очередной за последнее время раз открыв рот, он таращился на нечто громадное, капающее охрой, бесформенное и со щупальцами, оно все колыхалось и извивалось.

– Один мой друг, – вежливо произнесло нечто, – горячо рекомендовал вас.

Силклайн долго сидел, таращась на него, но затем его дрожащая ладонь случайно коснулась золотых монет. И он обрел силы.

– Вы пришли, – сказал он, дыша через рот, – как раз по верному адресу… хм… сэр. Услуги… – он с усилием сглотнул и взял себя в руки, – на любой вкус.

Силклайн потянулся за ручкой, отгоняя в сторону желто-зеленый дым, который начал затягивать кабинет.

– Как имя усопшего? – спросил он деловым тоном.