Текст книги "Скрытая история встречи с «астероидом» Штейнс"

Автор книги: Ричард Хоагленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

ХОАГЛЕНД Ричард Колфилд
«СКРЫТАЯ ИСТОРИЯ ВСТРЕЧИ С „АСТЕРОИДОМ“ ШТЕЙНС»

Розетта пролетает мимо “чего-то” очень странного… 2008 год

Вечером 5 сентября 2008 года межпланетный зонд Европейского Космического Агентства (ЕКА) “Розетта” успешно пролетел на расстоянии 805 км от крошечного (приблизительно 5 км шириной) вновь открытого (1969) астероида, известного как “2867 Штейнс”. Миниатюрный астероид не был главной целью миссии Розетты, рассчитанной на 11 лет, а лишь промежуточным “портом захода” (одним из двух астероидов, находящихся на траектории полета Розетты – см. ниже).

Настоящей целью 3-тонного европейского межпланетного зонда, запущенного в 2004 году, является беспрецедентная гонка в глубоком космосе, включающая три повторных встречи с Землей, одну с Марсом… и два пролета мимо двух вышеупомянутых астероидов, находящихся на пути к основной цели миссии – возможной встрече (на орбите с посадкой другого маленького спускаемого аппарата, названного “Филэ”) с маленькой кометой, совершающей один оборот вокруг Солнца за 6,6 года по эллиптической орбите (немецкая схема ниже) – кометой 67Р/Чурюмова-Герасименко.

Говорят, что встреча состоится в… 2014 году.

Таким образом, “меркантильная” встреча Розетты с астероидом Штейнс (который “случайно” оказался поблизости от сложного маршрута по пути к настоящей цели миссии – кометы 67Р) представляла научную и “эксплуатационную” награду для Розетты…, а также нечто рискованное.

Да, будущие наблюдения зондом кометы в 2014 году могли быть значительно улучшены практикой, обретенной во время прошлого пролета мимо астероида в 2008 году (и другого астероида Лютеция в 2009 году), но получение научных данных от таких объектов никогда не включалось в оригинальный проект зонда. Поэтому операции миссии при пролете мимо Штейнса (ожидалось, что они будут включать несколько очень необычных маневров – ниже) могли привести к физическому повреждению зонда (или его инструментария) во время импровизированной встречи!

По этой причине создатели миссии Розетты вначале планировали просто пролет мимо астероида 2867 Штейнс “вслепую”, не включающий сбора научных данных во время самого близкого подхода и их передачи на Землю!

Однако, на утро после встречи, 6 сентября 2008 года, в Центре Европейских Космических Операций в Дармштадте, Германия, пройдет “научная пресс-конференция”. На ней будут представлены результаты научных данных, полученных во время встречи. По словам д-ра Дэвида Саутвуда, Директора Научных Исследований и Робототехники, темой одного из сообщений будет “прохождение (встреча) Розетты через летающие цвета”.

“Штейнс может быть маленьким, но мы делаем большую науку, – сказал Саутвуд. – Чем больше мы узнаем о различных видах астероидов, тем лучше поймем наше происхождение в прошлом. Более того, когда такие странники Солнечной системы убегают из пояса, они становятся угрозой Земле. Чем лучше мы их знаем, тем лучше мы сможем уменьшить опасность, которую некоторые из них могут представлять в будущем”.

Однако блестящая оценка пролета Розетты пренебрегла упоминанием одной значимой “детали” – загадочного и весьма разочаровывающего электронного прерывания работы узколучевой камеры (камеры с узким полем обзора) (NAC)… на каких-то девять минут (и более чем на 4827 км) ПЕРЕД самым близким подходом зонда к астероиду!

“Программа отключилась автоматически, – сказал Герхард Швейм, Руководитель Миссии и Глава Отдела Научных Операций в Солнечной Системе ЕКА. – Камера имела запрограммированные ограничения, и мы будем анализировать, почему это произошло, позже”.

Этот абсолютно неожиданный (и крайне разочаровывающий) “сбой программы” вылился в потерю ВСЕХ изображений “2867 Штейнса” с высоким разрешением, сделанных Розеттой (включая много-спектральные и цветные снимки с высоким разрешением), оставив для визуального анализа лишь данные камеры с широкоугольным объективом (WAC) с разрешением в пять раз ниже.

Однако даже на этих изображениях, сделанных камерой с низким разрешением, сразу же стало очевидно, что 2867 Штейнс является очень “любопытным объектом”. Его внешний вид (внизу слева) оказался крайне “геометрическим”, напоминая (свободно разрекламированный в официальных пресс-релизах ЕКА) “бриллиант в небе” (снизу справа) с гранями!

Необычное первое впечатление легко подтверждается количественным геометрическим сравнением (ниже).

Этот двухмерный вид позже дополнился трехмерными “анаглифами[1]1
  Анаглиф – двуцветное изображение (опт.)


[Закрыть]”, созданными коллективом Розетты и выложенными на их сайте (выбросите свои красно-зеленые очки – ниже).

Штейнс действительно ЯВЛЯЕТСЯ трехмерным “бриллиантом в небе”.

Естественно, когда в космосе фотографируются геометрически безукоризненно выглядящие объекты либо НАСА, другими космическими агентствами всего мира, мы в Enterprise, полагавшиеся на геометрические критерии в своих исследованиях вот уже почти 30 лет, обращаем на них более чем особое внимание…

Поскольку как заметил д-р Карл Саган:

“Разумная жизнь на Земле изначально раскрывает себя посредством геометрической регулярности своих построений”.

Карл Саган. Космос.

Свыше ста лет такая характеристика была единственным самым надежным указателем на “древние руины” здесь, на Земле. Ниже: заметьте разницу между изображением недавно раскопанных развалин в Армане, Египет, сделанным со спутника (резкие “прямолинейные” тени от “раскопанных стен и других вертикальных структур), и руинами, еще захороненными под песками (о чем свидетельствуют приглушенные, но тоже прямолинейные очертания поверхности).

Как хорошо знают читатели Enterprise, этот основной археологический стандарт “разума” на нашей планете был корневой основой нашего 30-летнего исследования изображений (сделанных НАСА и другими) потенциальных “древних разумных руин”, расположенных на других планетах Солнечной системы (таких, как восхитительные примеры идентичной “рельефной прямолинейной геометрии”, сфотографированной на Марсе аппаратом Surveyor НАСА, – ниже).

До сих пор окончательное выражение “критерия разумной геометрии” было нашим открытием, сделанным всего несколько лет назад. Представляется, что все внешнее основание Солнечной системы удовлетворяет этому существенному “критерию разумной геометрии”:

Япет – третий самый большой спутник в системе Сатурна – был сфотографирован в 2004 году в ходе миссии Кассини НАСА. На самых лучших изображениях Япета, переданных на Землю, явно появляется отчетливое, прямоугольное высоко геометрическое очертание всего спутника, размером примерно 1448 км (ниже) – удивительная, непостижимая аномалия Солнечной системы, полностью игнорируемая НАСА, несмотря на то, что ее необычные следствия научно изучены Enterprise.

Принимая за основу критерий разумной геометрии, когда на официальном сайте ЕКА впервые появились восхитительные, правильные, “напоминающие бриллиант” снимки крошечного 2867 Штейнса, мы не могли не поинтересоваться: “А не мог ли он оказаться древним искусственным объектом Солнечной системы, а вовсе не астероидом!!? Повезло ли ЕКА с первого раза?”

Однако детальное рассмотрение начальных данных (ниже) очень разочаровало – снимки самого близкого подхода были сделаны с “НЕ высоким разрешением”, казалось, они просто скомпрометированы разнообразием (тоже подозрительно “геометрических”) очень любительски выглядевших “воображаемых артефактов”!

Короче говоря, учитывая траекторию движения зонда и опубликованные характеристики WAC, мы ожидали НАМНОГО большего от встречи со Штейнсом.

Некоторые исходные данные:

Все опубликованные изображения, полученные Розеттой, были сделаны согласно предварительным компьютерным командам с Земли, хранились на борту и обновлялись в соответствии с самой последней навигационной информацией. В свою очередь, компьютерные инструкции (в нужное время) заставили зонд автоматически переориентироваться в космосе перед самим пролетом мимо астероида таким образом, что в течение тех важных нескольких минут самого тесного сближения сам зонд физически “перевернулся” в космосе относительно Солнца и Штейнса.

Такой маневр позволил Розетте отследить радикально меняющееся геометрическое положение астероида относительно зонда в “реальном времени” так, что камера (и другие бортовые датчики) оставалась направленной прямо на крошечную, движущуюся с высокой скоростью цель, даже тогда, когда в те важные несколько минут солнечный угол и направление в космосе полностью меняются (ниже).

Такая дерзкая (и до 5 сентября полностью непроверенная) серия сложных маневров зонда сначала отвергалась командой, планировавшей миссию Розетты, как “слишком опасная” для долговременной работы. Озабоченность вызывали чрезмерные термальные нагрузки, действию которых подвергся бы сам зонд и его инструментарий при маневре – поворот электроники к Солнцу “в те важные несколько минут”.

Однако, в конце концов, любопытно, маневр стал рассматриваться как “приемлемый риск”.

В результате такого мужественного решения коллектив получил полное визуальное изображение контакта (по крайней мере, снимки, сделанные WAC) и данные с 14 других бортовых инструментов, которыми ученые ЕКА планировали воспользоваться для “характеристики химического состава” 2867 Штейнса”, его “отражательной способности, текстуры поверхности, ориентации оси вращения и так далее”. WAC Розетты удалось фотографировать астероид в течение всего периода самого тесного сближения (выше), гарантируя снимки (ниже) почти 180º замечательной, похожей на бриллиант поверхности 2867 Штейнса по мере приближения Розетты, а затем удаления от астероида.

И все это на скорости больше 8 км/сек!

При “последовательном” фотографировании WAC солнечной стороны 2867 Штейнса (внизу, слева) выявилась не только замечательная “форма бриллианта” астероида, но и, по крайней мере, четыре расположенных с равными интервалами “ярких выступа”, тянущихся вдоль видимой длины окружности в виде очевидной прямой линии.

Причем каждый “выступ” тщательно выровнен в “плоскости пояска бриллианта”.

Необычная степень “геометрической верности” 2867 Штейнса основной “огранке бриллианта” в сочетании с расположением с равными интервалами “выдающихся вперед выступов” вдоль одной плоскости (“пояска”) позволяет предполагать “Дизайн”!

* * *

Именно в тот момент исследования Розетты мы сделали перерыв; через несколько часов после официальной пресс-конференции 6 сентября ЕКА спокойно опубликовало анимированную версию приближения к Штейнсу и удаления от него на официальном сайте Розетты, состоявшую из ряда реальных, последовательных снимков WAC, сделанных во время самого близкого контакта (ниже).

Удивительно, что изображения, сделанные посредством анимации, оказались НАМНОГО более высокого качества, чем полудюжина “неподвижных”, представленных на пресс-конференции ЕКА. Они позволили произвести дальнейший анализ того, чем на самом деле может оказаться Штейнс.

Затем, через несколько дней после пресс-конференции 6 сентября, члены коллектива Розетты потихоньку обнародовали один, всего один снимок, сделанный NAC во время самого тесного контакта (и в цвете), – композитную фотографию (красный, зеленый и синий цвета), сделанную за 10,5 минут (на расстоянии приблизительно 5.632 км) до самого близкого контакта (ниже, слева).

К сожалению, из-за того, что, когда делалось изображение, Розетта еще находилась “на расстоянии континента” от астероида (больше, чем расстояние от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка), снимок оказался с еще более низким разрешением, чем последующие уже обнародованные снимки WAC.

Однако, несмотря на низкое разрешение, более ранний вид астероида с этой выигрышной позиции оказался критически значимым:

Потому что этот уникальный ракурс позволил нам видеть на 10º дальше к западу, чем любые другие предыдущие фотографии; он позволил взглянуть на ранее невидимое “западное полушарие” Штейнса. Также (из-за общей траектории пролета Розетты) снимок сделан значительно ниже “плоскости пояска бриллианта”, что позволило получить уникальное изображение “выступов” для сравнения с намного более поздними кадрами WAC, сделанными “немного ниже”, чуть выше “пояска”, когда зонд удалялся от объекта.

Когда этот самый удачный цветной снимок NAC слегка увеличили и усилили (ниже), он раскрыл удивительное количество новых и важных геометрических деталей, укрепивших наше первое впечатление, что “две половины” Штейнса, правая и левая, существенно отличаются друг от друга по внешнему виду!

Ключевой вопрос (на который, конечно, ответит дальнейший научный анализ) таков: “Почему такая существенная разница?”

На улучшенном изображении NAC появляется дальнейшее свидетельство “необычной симметрии и упорядоченности”, демонстрируемое характеристиками поверхности “пояска”, зафиксированными на последующих снимках WAC. Полностью подтвердилось, что замечательная “высоко организованная” геометрия тянется и по всему ранее невидимому “западному полушарию”.

Например, даже на снимке с низким разрешением видно, что имеется больше загадочных “поднимающихся вертикально выступов”, чем замечено ранее, и все они находятся в “плоскости пояска” вокруг объекта (ниже предлагается сравнение между двумя по-разному обработанными версиями одного и того же цветного снимка NAC с “парными сериями выступов”, выделенными кругами).

Во-вторых, можно видеть и заметную симметрию (вертикально и горизонтально) в расположении двух самых больших теней в этом полушарии (и явное отсутствие случайных “кратеров от столкновений”) с явным “искривлением” к тени слева (выше). Это явно указывает на то, что левая “искривленная тень”, по существу, не является тенью края от кратера, а создается одинаково искривленными “вертикальными опорами” на граненом полушарии “бриллианта”, находящемся прямо перед камерой приближающегося зонда. “Опора” тянется сверху вниз от “плоскости пояска” к стеклобою на вершине бриллианта (см. схему граненого бриллианта выше).

По существу, судя по расположению и геометрии обеих теней и светлых областей между ними (определенных известным углом освещения к Солнцу – 34º), представляется, что в новом полушарии имеются три “массивных опоры”, выстроенных под углами 60º, – слева, в центре и справа (ниже).

И вновь, такие явные симметрии НЕ являются признаком любых “естественных” объектов. Однако большая часть коллектива ЕКА полностью игнорирует свое же необычное геометрическое свидетельство, пытаясь продать прессе идею о том, что Штейнс – это еще один пример типичного астероида Солнечной системы.

* * *

Возможно, самым загадочным (и потенциально раскрывающим) аспектом этого объекта – 2867 Штейнс – является потрясающая асимметрия полушарий, наблюдаемая при простом сравнении нескольких ранее сделанных изображений, во время и после самого близкого подхода (ниже). Полушарие, повернутое к Розетте при приближении (ниже, изображение 1), характеризуется крайне отражающей поверхностью (“высокое альбедо”), правая сторона дальше к востоку (изображения 2, 3 и 4) представляет намного более тусклый и намного более знакомый вид кратеров.

Задолго до того, как Розетта приблизилась к Штейнсу достаточно для того, чтобы распознать его как “объект”, одна из бортовых камер неоднократно передавала точный вид астероида (ниже) на фоне звезд, регистрируя “кривую света”, пока Штейнс совершал полный оборот каждые 6,05 часа перед приближающимся зондом.

Зарегистрированная кривая света (ниже, слева), помимо определения периода вращения Штейнса, использовалась и для конструирования математической модели того, как могли выглядеть изображения крупным планом (сделанные неделями позже, во время реального пролета) (внизу, справа). Как можно видеть, основываясь на компьютерной манипуляции кривой света, буквально вращающейся точки света, “ модели оказались удивительно точными!

Кривая света воспроизводится и в нашем раннем наблюдении изображений, безоговорочно подтверждая, что одно полушарие все более и более замечательного объекта отражает значительно больше, чем другое. Данные кривой света (выше, слева) демонстрируют следующее: поскольку Штейнс вращается в пространстве, количественная разница в отражении между двумя противоположными полушариями достигает 50 %.

Среднее визуальное альбедо Штейнса составляет 35 % – верхний предел яркости для “астероида” (среднее альбедо астероида лежит в пределах от 1 % до 20 %). Таким образом, экстремальное отражение Штейнса (и поражающая разница в отражении полушарий) предлагает дополнительные намеки на то, чем может быть Штейнс на самом деле…

* * *

Еще более важный пример заметной дихотомии полушарий – это сравнение “уменьшающейся яркости” цветного снимка, сделанного приближающейся NAC (внизу, слева) с изображением, противоположного полушария, снятого WAC (внизу, справа). Последний снимок уместно уменьшен в разрешении, чтобы пропорционально увязываться с левым изображением.

Сравнение явно акцентирует тот факт, что, хотя яркое западное полушарие Штейнса (сверху, слева) имеет “высокоорганизованный”, структурированный вид, дальнее, более тусклое восточное полушарие (сверху, справа), как отмечалось выше, имеет намного более знакомый вид кратеров.

Тогда вновь возникает важный вопрос: “Почему такая существенная разница?”

Для сравнения (снизу, слева – вверху и внизу) мы взяли два изображения, сделанные WAC, и проследили “линию дихотомии” между двумя абсолютно разными полушариями, поскольку ракурс менялся между двумя последовательными изображениями (снизу, справа – вверху и внизу). Представляется, что поверхность слева и ниже красной линии (запад и юг) отражает значительно больше, чем поверхность справа и над красной линией (восток и север), и на ней меньше кратеров (даже после того, как мы приглушили большую часть яркости для выделения деталей). Последняя представляет собой поверхность, серьезно побитую метеоритами, пострадавшую от многих столкновений, больших и маленьких, следы которых бросаются в глаза.

Независимые наблюдения кратеров, приведенные в последующих сообщениях, сделанных членами команды Розетты об аномально большом количестве кратеров на таком крошечном астероиде, достаточно красноречивы…

“… изображения, переданные зондом, демонстрируют астероид, обладающий формой бриллианта и напоминающий угрозу в известной компьютерной игре с астероидами до того, как становится гладкой глубоко изрытая поверхность. Это обеспечивает ученых более современными взглядами на астероиды. Можно видеть, что поверхность покрыта огромными кратерами до 1,2 км диаметром, и это на астероиде диаметром всего 5 км. Это намного более высокая концентрация кратеров, чем ожидалось бы для такого маленького объекта.

“Имеется и цепь из семи кратеров, которую мы не ожидали увидеть на таком маленьком теле, – сказал профессор Уве Келлер, главный исследователь ЕКА, стоящего за миссией Розетты. – Обычно мы видим подобные кратеры на спутниках, подобных нашему. Следует посмотреть, почему они там появились, но Штейнс явно обладает сложной историей столкновений”.

Самый большой кратер на поверхности Штейнса, явно доминирующий на северном “полюсе” (внизу, красная стрелка), настолько большой (приблизительно 1,6 км в поперечнике) по сравнению с 5-километровым диаметром самого Штейнса, что, согласно Space.com, ученые потрясены тем, что астероид вообще пережил столкновение.

Кроме основного, потенциально возникшего в результате катастрофы кратера (на официально обработанном ЕКА изображении, выше), на изображении можно видеть и левую/правую “дихотомию” бриллианта, обсужденную раньше. Потрясающий контраст между “поверхностью с крайне высоким альбедо” слева (передняя часть Штейнса при приближении Розетты) и сильно изрезанной кратерами намного менее отражающей поверхностью справа (на этом изображении) исчерпывающе очевиден.

И вновь, такая удивительная разница в отражении между полушариями, отстоящими друг от друга “лишь на 90º” на таком крошечном объекте просто необъяснима посредством обычных “эффектов углового – фазового рассеивания”, которыми пользуются при анализе таких объектов Солнечной системы (поверхность, меняющая отражение из-за изменения угла наблюдения между поверхностью Штейнса, зондом и Солнцем). Поскольку в данном случае общий угол, стянутый 5-километровым астероидом, как видно с зонда Розетта, по существу оставался неизменным, расхождение на максимуме составляло всего 2º.

При таком маленьком угле НЕ должно быть таких драматических “фазовых эффектов”, совсем!

И все же, в случае Штейнса, странно, но они есть…

Единственное, резонное объяснение иначе необъяснимого феномена отражения должно строиться на основе некоего вида фундаментального “композиционного различия”. Полушарие Штейнса, которое, по удачному стечению обстоятельств оказалось лицом к зонду Розетта при приближении (при этом Солнце находилось прямо позади камеры – так называемая “перспектива нулевой фазы” – внизу, слева) – резко отличается от поверхности, лежащей к востоку и зафиксированной, когда зонд снимал крошечный объект несколько минут спустя из положения 90º к астероиду (снизу, справа).

Именно это композиционное различие должно отвечать не только за значительное изменение яркости поверхности, когда камера движется дальше на восток, но и за одновременное присутствие всех кратеров на той же (намного менее отражающей) поверхности.

Если внимательнее присмотреться к одному из лучших изображений, сделанных во время самого близкого контакта (внизу, слева), на восточной стороне Штейнса можно увидеть несколько “слоев” (внизу, справа). Представляется, что располагающиеся последовательно слои (обозначенные красным, зеленым и синим) спускаются от “более высоких” уровней на западе (слева) к “более низким” уровням на востоке (справа), пока мы продолжаем движение вокруг объекта по направлению к линии тени.

Итак, о чем все это?

* * *

Самая простая модель, которая лучше всего объясняет все замечательные наблюдения, – это предположение о том, что Штейнс является искусственным объектом, пострадавшим, по словам ученого миссии Розетты Уве Келлера, от “сложной истории столкновений”.

Искусственная модель Enterprise показывает, что в результате коллизий, одна половина маленького звездного тела пострадала от массивного обдирания ранее высоко отражающей “внешней обшивки” или “внешней скорлупы”.

“Обшивки”, которая осталась (более или менее) неповрежденной на одном полушарии, на той стороне, которую NAC Розетты перед пролетом (снизу, слева). Камера WAC сфотографировала другую пострадавшую ободранную сторону при самом близком контакте и после него (снизу, справа)!

Наша модель четко и исчерпывающе объясняет смятый и потрепанный вид восточного полушария, которое, по существу, состоит из тех же лежащих в основе структурных компонентов (сейчас стершихся – внизу, справа), что и видимых на противоположном, западном полушарии Штейнса во время приближения зонда (выше, слева).

Благодаря более высокому разрешению, с которым сделаны изображения восточного полушария, на этом восхитительном объекте возникает потрясающий вид нескольких дополнительных геометрических характеристик. Наиболее заметны огромные, отдельные “окна” (да, окна), выровненные горизонтально в два параллельных ряда, как раз над высоко отражающим пояском Штейнса (сверху, справа).

Эти замечательные, выглядящие знакомо искусственные характеристики затем объединялись (дальше к востоку) еще более удивительной деталью – “структурными компонентами” (напоминающими гигантскую “коробчато-геометрическую структуру”), расположенную над “пояском”, на верху одной из массивных “опор”, видимых на упомянутом полушарии.

Если это действительно демонстрация главного структурного элемента Штейнса, похоже, защитная оболочка ободрана, и он больше подвержен разрушению от ударов, видимых на всем этом полушарии. Тот же вид разрушения, по-видимому, отсутствует почти на всей остальной ярко отражающей оболочке Штейнса в этом полушарии, за исключением западных регионов “пояска” (внизу, слева) и некоторых дополнительных регионов вокруг острого “стеклобоя” у основания похожей на бриллиант формы Штейнса.

Скрупулезное исследование этого замечательного изображения раскрывает и тьму дополнительных геометрических характеристик, которые, вместе взятые, предлагают исчерпывающее свидетельство об истинной природе этого необычного объекта.

* * *

Итак, давайте подытожим главные результаты нашего месячного анализа “2867 Штейнса”:

Основываясь на разнообразии свидетельств, включающих предварительные результаты пролета зонда Розетта, можно сделать вывод, что Штейнс не является “естественным” объектом Солнечной системы!

Если эта гипотеза верна (большое “если”), тогда Штейнс определенно “сделан НЕ из камня” (как полагали астрономы), а является 5-километровым искусственным артефактом. Артефактом с неизвестным составом поверхности и величиной с небольшой “город”.

Это нечто, что при надлежащем финансировании могли бы построить и МЫ, пользуясь “нулевой гравитацией”, даже имея в своем распоряжении устаревшую технологию НАСА.

Основываясь на наблюдениях в телескоп и спектральных данных в инфракрасном диапазоне, собранных на Земле до пролета Розетты, внешняя обшивка Штейнса могла быть некоей формой “очищенного металла”. Частично, такой вывод базируется на уникальном спектре, классифицированном как “Е”, согласно планетарным каталогам. Это делает Штейнс одним из самых редких типов астероидов. Такую спектральную классификацию имеют не более 30 других объектов Солнечной системы (что очевидно из сравнительного спектрального графика – ниже) из свыше трехсот тысяч известных астероидов!

Редкая “классификация типа Е” Штейнса подкрепляется некоторыми (еще не опубликованными) спектральными наблюдениями Розетты, о которых говорила на утренней пресс-конференции 6 сентября главный исследователь в области видимых и инфракрасных температурных спектрометрических изображений Анджолетта Корадини. Она сказала: “Мы не собирались представлять данные сегодня. Но мы получили часть воистину волнующих данных”. В качестве “затравки” Корадини представила несколько спектральных графиков Штейнса (ниже), явно (с более высоким отношением сигнал-шум) подтверждающих уникальный “ровный спектр” этих восхитительных объектов.

Более полное объяснение открытий Розетты в терминах ключевого состава поверхности Штейнса ожидает научной публикации данных.

Исторически, астероиды “класса Е” демонстрировали уникальные реакции на отраженные радарные сигналы:

“самой необычной характеристикой этих наблюдений является то, что все они демонстрируют очень высокие степени поляризации, u = 0,8. Величины больше нуля создаются шкалой длин волн около поверхностной шероховатости и неоднородностью и/или подповерхностью или множественным рассеиванием”.

Перевод на обычный язык:

Согласно недавно опубликованным радарным наблюдениям Арекибо, особенно двух средних размеров астероидов типа Е, 44 Ниса и 434 Венгрия, некоторые радиоволны, отражающиеся назад на Землю (помните, из астероидов, спектрально идентичных Штейнсу), могут приходить не с поверхностей, а в результате множественных отражений глубоко внутри!

Согласно этим “высоко поляризованным” радарным наблюдениям, оба объекта типа Е на 20 % эффективнее в отражении радарных сигналов по сравнению с любым другим типом астероида!

Таким образом, комбинированные наблюдения полностью согласуются с астероидами типа Е, если они а) покрыты неким видом высокоэффективной проводящей электричество “оболочки” и б) по существу, полые!!!

Иными словами, данные позволяют предполагать, что некоторые радарные эхо возвращаются изнутри, из глубины объекта, многократно “рассеиваясь” (тем самым, поляризуясь) бесчисленными отражениями между плоскими геометрически расположенными стенами многих внутренних коридоров и комнат!

Основываясь на предварительных, земных и визуальных наблюдениях объектов класса Е, в сочетании с историческим пролетом Розетты, обеспечившим первый пример, видимый в тесном приближении, Штейнс может быть лучшим известным представителем абсолютно нового класса “объектов” в Солнечной системе – одной из нескольких дюжин древних космических платформ типа Е, еще вращающихся вокруг Солнца.

* * *

И это приводит нас к “умозрительной” (и, следовательно, забавной!) части нашего анализа.

Очевидно, все изображения и данные, представленные нами, о подлете к Штейнсу, можно легко проверить, обратясь непосредственно к подходящим сайтам Розетты ЕКА. Соответствующие земные научные данные (спектральную классификацию Штейнса как объекта типа Е, замечательные, земные радарные наблюдения подобных астероидов типа Е и так далее) можно найти по разным вышеприведенным ссылкам.

Однако найти надлежащие научные интерпретации этих данных намного труднее.

Объявление любого объекта Солнечной системы (как мы сделали это с Япетом) искусственным сразу же наталкивается на сложности, включающие в себя качество (и количество) имеющихся в распоряжении “ заявителей научных данных, на которых строится такая оценка, вплоть до политического и психологического климата в период выдвижения такой гипотезы, особенно “политического”.

В терминах Штейнса, сейчас (любому объективному наблюдателя) должно быть очевидно, что он является чем-то, лишь напоминающим астероид.

Его необычная специфическая топологическая симметрия (“бриллиант”) в сочетании с замечательным повторяющимся геометрическим усилением восприятия (расположенные с одинаковыми интервалами вертикальные выступы на поверхности, но лишь в плоскости “пояска” бриллианта, “опоры” и следы сложных структурных остатков на поверхности) – все это свидетельствует в пользу искусственного происхождения Штейнса. Заметная асимметрия “астероида” (в терминах света, неодинаково отражающегося двумя противоположными полушариями), объекта в противном случае симметричного, завершает картину “искусственности”.

И все же, даже выдвижение такой “гипотезы”, при отсутствии свидетельства в виде снимков со значительно лучшим разрешением, гарантирует ливень обличений против индивидуального предложения такой “модели”.

Вот почему, как только на утренней пресс-конференции в гуще поздравлений миссии Розетта в связи с первым пролетом я услышал слова “изображения NAC с самым высоким разрешением УТЕРЯНЫ за девять минут до самого тесного контакта”, я ЗНАЛ, что Штейнс представил важное доказательство модели “древней, обитаемой Солнечной системы”.

Вот почему “они” намеренно скрыли эти ключевые изображения!

Природа и выбор времени объявления о странной “неполадке камеры”, через сорок минут после начала утренней пресс-конференции, а затем, словно ненароком, сваливание вины на “сбой программы в связи с обеспечением безопасности камеры”, срезу же заставило меня поинтересоваться, что коллектив Розетты УВИДЕЛ на изображениях, сделанных с разрешением в пять раз больше обычного при самом тесном контакте и НЕ МОГ рассказать нам?