Текст книги "Во тьме"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 28

Вначале осознание того, что МИР побывал в спальне ночью, пока она крепко спала, вызвало у нее дурноту. Хотя такого рода визиты, разумеется, он наносил не впервые.

Тогда он оставил стишок о поцелуях. Почти повсюду.

На сей раз целый опус (если это заслуживает такого названия) на ней самой.

– Как ему это удалось, не разбудив меня? – изумлялась она.

Может быть, легкими касаниями. И что же еще он сделал?

–Все, что желал, – пробормотала она.

Вперившись в послание, Джейн представляла себе, как МИР приседает рядом на матраце, задирает топик и начинает со слов «Моя дорогая» прямо под грудями, спускаясь все ниже и ниже, строчка за строчкой, скользя кончиком фломастера по коже. Предлог "о" занимает огромное пространство между пупком и пояском шортов.

– Нарочно не оставил места для последнего слова, – предположила она.

Потому что он именно так и хотел закончить свою странную записку: нацарапав ее имя там, где она могла прочесть его сквозь тонюсенькие колечки лобковых волос.

Своеобразный юмор, надо полагать.

Или, быть может, с целью придать всему этому некий глубокий смысл.

Это – Джейн, ее суть и ее средоточие.

"О,так вот кто я для МИРа, – возмутилась она. – Может, таким образом он хотел назвать меня девицей легкого поведения. Или даже хуже. Возможна масса вариантов, – предположила она. – Возможно, всего лишь способ заявить о своем посещении.

Ох уж этот МИР со своими маленькими причудами.

Вроде письма задом наперед. Как, черт побери, ему это удалось? С помощью зеркала? Еще интереснее, зачем? Чтобы поразить меня необычайностью, и только? Попытка запугивания?

А что, если лишь затем, чтобы я смогла прочитать это в зеркале? Пожелал упростить для меня задачу.

Может быть.

Возможно, возможно, возможно.

А зачем он вообще все это делает?

Извращенцу в кайф заигрывать со мной, вот почему".

Запрокинув голову, Джейн выкрикнула:

– Эй, МИР. Если уж ты забираешься ко мне, лезешь, куда не следует, оставляешь на мне свои автографы и все такое, так почему бы тебе не подкинуть мне немного деньжат? Доказал бы, что не изменяешь правилам, и я бы это по достоинству оценила.

Затем она ухмыльнулась своему изображению и встряхнула головой.

– Ты находишь меня забавной, МИР?

"По крайней мере, хоть он меня не покинул, – утешала она себя. – Уже это заслуживает благодарности. Не бросил.

Верный и богатый, чего еще надо девушке от парня?"

Возможно, нормальной психики?

Посмеиваясь, Джейн вышла из ванной комнаты, пошла в кухню и включила кофеварку. На обратном пути остановилась у телефона, прихватила блокнот и ручку и в ванной комнате перед зеркалом скопировала надпись.

Затем снова ее прочла, уже из блокнота.

«Моя дорогая! На полотне твоего тела и души мы пишем книгу о Джейн».

– Правильно, – пробормотала она. Затем вновь принялась изучать ее в поисках намека на то, где и когда искать следующий конверт. Но ничего подобного отыскать не удалось. Что, впрочем, было неудивительно. На послание такого рода записка мало походила.

Это не инструкция. Скорее комментарий. Чем и объяснялось то, что она не сопровождалась денежным вкладом.

А кто утверждает, что денег не было?

–Надо поискать, – решила она. – Что я себя убеждаю, что он не оставил деньги.

Поисками, однако, можно заняться и после душа.

Но перед тем как туда отправиться, Джейн еще раз сличила переписанное с отражением в зеркале и, не обнаружив расхождений, отложила блокнот в сторону.

И уже стала поворачиваться.

А что, если он написал у меня на спине?

Джейн развернулась и заглянула через плечо.

Спина была чуть розовой от вчерашних солнечных ванн. Тесемки бикини оставили бледные полоски, а на ягодицах – бледный треугольник с двумя лучами, поднимающимися к пояснице.

Спина в качестве канцелярской принадлежности не использовалась.

«Ну что ж. Надо радоваться», – убеждала она себя, но чувствовала лишь легкое раздражение и разочарование.

Под горячим душем Джейн стояла долго.

Надписи сходили нехотя. После первой атаки мыльной мочалкой и водой на коже еще оставались едва проступающие письмена, и лишь после третьего приступа окончательно исчезли последние следы чернил.

После душа Джейн побродила по дому в поисках денежного приза, но искала небрежно, поскольку вовсе не верила в его существование.

Ничего она и не нашла.

Тогда Джейн позавтракала, оделась и поехала в библиотеку. Приехав еще до открытия, она тут же с головой ушла в работу.

И занятие рутинными обязанностями очень помогало.

Однако, как только внимание рассеивалось, в голову вновь лезли мысли о Брейсе и его девчонке, и хотелось рвать и метать. Или рыдать.

Впрочем, какое отлетное было выражение лица у той подруги, когда она увидела меня в окне. Представление почти оправдало цену входного билета.

Какую цену? Разбитое сердце?

Иногда Джейн улыбалась или тихо хихикала, вспоминая о том, как шокировала девицу. Но уж больно скоротечным было подобное веселье, и оно неизменно оборачивалось кислой миной на лице и улетучивалось, оставляя в душе горький осадок.

И только мысли о МИРе были совершенно безболезненны, хотя и вызывали замешательство и беспокойство, заливая лицо стыдливым румянцем и переполняя голову бесконечными вопросами, которые ее одновременно и пугали и волновали.

«Словно в тебя влюбился призрак», – подумала она.

Вечером Джейн подумала было о разминке или упражнениях с гантелями.

Но усталость была неимоверная, и невыносимо болели мышцы.

А что, если просто прогуляться?

"Ну да, – подумала она, – как же. Во-первых – я переутомлена. Во-вторых – что, если наткнусь на того вчерашнего выродка, Скотта? В-третьих – если выйду на улицу, то, вероятно, снова потянет к дому Брейса, где ждут лишь новые неприятности.

В-четвертых – все вышесказанное".

Да и хотелось лишь одного – поскорее лечь спать.

Джейн надела новую пижамную пару. Она была ярко-синего цвета, гладкая, как атлас, и скользила по коже. Перед зеркалом в спальне Джейн расстегнула верхнюю пуговицу. Затем причесалась.

Не забудь о губной помаде, дорогая.

«Да, разбежалась, – подзуживала она себя. – Это не имеет никакого отношения к МИРу. Если бы для него, то я надела бы прозрачную ночнушку или вообще ничего не надевала бы. А я всегда расчесываюсь на ночь, чтобы к утру волосы не спутались».

Как же, расчесываешься. Черта с два.

«Расчесываюсь, когда не забываю!»

Оставив окно в спальне открытым, Джейн легла в кровать, но укрываться не стала, а, положив руки под голову, закрыла глаза.

Интересно, в какое время заявится МИР?

Поздно. Вероятно, очень поздно.

«Может, попробовать не заснуть», – подумала она.

Не удастся. Слишком устала.

А что, если завести на полночь будильник?

Мысль заслуживала внимания. Вздремнуть бы пару часиков, а тогда можно было бы и пролежать всю ночь не смыкая глаз. Еще лучше притвориться спящей, чтобы к моменту его появления бодрствовать.

Мысль показалась привлекательной.

Но на то, чтобы повернуться на бок и завести будильник, сил уже не было.

* * *

Утром Джейн проснулась в отличном настроении. Она лежала раскрывшись, раскинув в стороны руки и ноги, словно пробудилась от сна, в котором дрейфовала по теплому озеру.

На улице чирикали птицы, где-то чихала газонокосилка, издали доносилась песня Гарта Брукса «Оставшиеся без ответа молитвы». Воздух был напоен ароматами, ветерок от окна нежно щекотал.

Прекрасное утро.

Но тень беспокойства вновь наползла на нее.

Брейс.

«Перестань о нем думать, – приказывала она себе. – Он – это уже история. Самый настоящий грязный...»

Почувствовав легкий сквозняк, она внезапно поняла, что кофта пижамы расстегнута.

МИР приходил!

Упершись локтями в матрац, она приподняла голову и посмотрела на свое тело.

За исключением рук и плеч, она была обнажена до пояса.

Кожа все еще была розоватой от солнца. Синяки почти сошли, оставив лишь едва заметные желтовато-зеленые пятна. От царапин тоже почти не осталось следа.

Ни на груди, ни на животе не было никаких посланий.

Быстро приподнявшись, она развязала завязку штанов.

Но и там не обнаружила никаких надписей.

Скинув с себя кофту, Джейн встала. Штаны сползли до щиколоток. Выступив из них, она поспешила к большому зеркалу.

Осмотр начала спереди. Затем повернулась и, заглядывая через плечо, стала изучать в зеркале спину. Не остались без внимания и босые ступни.

Но нигде на теле надписей не обнаружилось.

Ни малейших признаков ночного визита МИРа найти не удалось.

«Ничего, – успокаивала она себя, – наверное, у него были другие дела».

Но все равно Джейн чувствовала себя покинутой.

* * *

После завтрака до работы еще оставалась пара часов, и, надев бикини, Джейн с книгой вышла во двор. Расстелив одеяло, она прилегла немного почитать на солнце. Затем до изнеможения делала гимнастические упражнения и поднимала тяжести, после чего приняла душ, оделась и поехала на работу.

Как она ни старалась не думать ни о Брейсе, ни о МИРе, все же мысли то и дело возвращались к ним.

В конце концов она пришла к выводу, что отчасти сама виновата в разладе с Брейсом. Он хотел, чтобы она вышла из Игры, а она солгала ему, затем устроила бурную сцену, когда тот появился в том мерзком доме.

Негодяи, как же быстро он подыскал замену.

"А мы могли бы все поправить...

И еще можем.

Да, как же. Забудь об этом. Только не после того, что он делал с этой сучкой.

С ним покончено, капут. Навсегда.

Скатертью дорожка.

"Но что же случилось с МИРом? – недоумевала она. – Тоже меня бросил? Может, последовал примеру Брейса и нашел себе новую девчонку для Игр?

Тогда с кем же останусь я?

Одна.

Велика беда. Мне и раньше доводилось быть одной. До сих пор справлялась. И вообще мне очень-таки неплохо одной. Спасибо.

Вечером после работы Джейн переоделась и вышла побегать. На этот раз в стороне от центра города и студенческого городка. Мышцы немного побаливали, зато появилось ощущение небывалой силы. Выжимая из себя всю скорость, она наслаждалась теплым дыханием лета, овевающим голую кожу, жадно впитывая ночные ароматы и упиваясь свободой движения.

Бежала, пока хватило сил.

Домой возвращалась шагом.

После продолжительного прохладного душа надела пижаму, налила стакан ледяной воды и перешла в гостиную. Плюхнувшись на диван, она вытянула ноги и положила их на журнальный столик. Затем навела пульт дистанционного управления в зазор между босыми пятками и включила телевизор.

Часы на видеомагнитофоне показывали 11.12.

Она решила пробежаться по каналам. Наверняка попадется что-нибудь, что она уже видела, – какой-нибудь хороший старый фильм, который можно было бы посмотреть перед сном.

Переключая каналы, Джейн останавливалась на каждой станции, чтобы мельком взглянуть, что там шло.

Когда на экране показалась витрина книжного магазина «Бальтон», отпустила кнопку.

Он был похож на магазин в торговом центре «Доннервилль-Фэшн-Молл».

«Впрочем, они все очень похожи, – подумала она. – Хотя, быть может...»

– ... видели в понедельник поздно вечером, когда она уходила из магазина, где работает продавцом. Домой юная Гала Максуэлл так и не попала. – Вместо магазина на экране появилась фотография пропавшей женщины. Брюнетка, вероятно – не старше Джейн. Фото осталось в кадре, а женщина-комментатор продолжала: – Ее машина, белая «Тойота», была обнаружена вчера рано утром всего в двух милях от торгового комплекса, где она работает.

– Пиши пропало, – буркнула Джейн и быстро переключила на другой канал.

А я была в том книжном магазинчике в понедельник. Если это тот самый, в торговом комплексе «Фэшн-Молл».

Может, и нет.

Но... Нет, лицо на фотографии не показалось ей знакомым.

Хоть бы не в Доннервилле. Как раз то, чего нам больше всего сейчас не хватает – какого-нибудь маньяка на улице.

Джейн переключилась вновь на тот канал, по которому передавали репортаж о девушке, но сейчас там шло освещение какого-то марша протеста. В первом ряду, взявшись за руки с активистами какого-то движения, шел преподобный Джесси Джексон.

И она выключила телевизор, жалея о том, что вообще его включала.

Переключая каналы, днем или ночью, почти наверняка наткнешься на выпуск новостей, и проклятые репортеры не удержатся, чтобы не сообщить что-то такое, о чем лучше не знать.

"Может, лучше прекратить ночные пробежки, – подумала она. – К хренам собачьим. Просто буду брать с собой пистолет, и если кто-то попытается ко мне приставать, вышибу мозги.

Ага, конечно".

Погасив в спальне свет, Джейн зашла в ванную комнату почистить зубы. Затем прошла в кухню и выдвинула свой «ящик для хлама», где хранилась всякая всячина: резиновые ленты, веревки, клей, скрепки, мелкий инструмент, тесемки и письменные принадлежности. Немного порывшись, отыскала синий фломастер и взяла его с собой в спальню.

Скинув пижамную кофту, она швырнула ее на кровать и подошла к зеркалу.

Поглядывая то на себя, то в зеркало, Джейн аккуратно вывела огромную букву М под правой грудью.

В зеркале она появилась под левой.

Это привело ее в замешательство.

Обдумывая чуть раньше свой план, она долго не могла решить, писать ли свое сообщение задом наперед или нет. Может, МИР мог читать только в такой последовательности? Какое-нибудь расстройство зрения, как знать?

Но МИР почти наверняка обладал нормальными способностями к чтению.

Так что Джейн решила писать справа налево, не меняя порядка букв, чтобы послание мог прочесть любой, кто бы посмотрел прямо на нее; пока она спала.

Но едва приступив к написанию, она обнаружила, что весь фокус состоял в том, чтобы смотреть не в зеркало, а только на себя, сконцентрировавшись на том, как буквы будут выглядеть вверх тормашками, и внимательно следить за рукой с фломастером.

Закончив писать, она зажала фломастер в зубах, прижала руками груди и наклонила голову, чтобы проверить написанное.

Все вроде было нормально, но...

Она подняла глаза к зеркалу и увидела какие-то кривые каракули. Тарабарщина, да и только.

И тогда ее осенило.

Джейн принесла с туалетного столика ручное зеркальце. Затем стала изгибаться и менять положение зеркальца до тех пор, пока не удалось найти в нем отражение своего торса в большом зеркале.

В двойном зеркальном отражении нацарапанное ею на своей коже послание выглядело кривым и неряшливым, но читалось.

МИР!

Вернись, пожалуйста, и скажи, что бы ты хотел, чтобы я сделала. Я готова.

Пришлось немного приспустить штаны, чтобы поместилось «Я готова». Места для подписи не оставалось.

«Можно было бы написать свое имя там, где и он», – подумала она.

Нет, это было бы уж слишком.

А это не слишком?

Тем более подписываться не обязательно. У МИРа и без того не будет никаких сомнений, кто автор.

Кофту пижамы решено было не надевать.

Выключив свет, Джейн легла на кровать. Она лежала на спине, подняв руки и сунув их под подушку, и глядела в потолок, чувствуя нервное возбуждение.

Прошло довольно много времени, прежде чем ей удалось уснуть.

Утром она сразу же кинулась к зеркалу и обнаружила на спине ответ МИРа:

Моя дорогая! Я восхищен твоим нетерпением и вкусом. Игра будет продолжена. Но не сейчас, попочка. Скоро-скоро.

МИР написал по слову «скоро» на каждой ягодице.

– Очень остроумно, – пробормотала Джейн. – А что означает его восхищение моим вкусом? – терялась в догадках она.

"Ничего не попишешь – манеры у него определенно грубоватые. Но, по крайней мере, он меня не бросил. И обещает, что мы вернемся к Игре, причем «скоро-скоро».

Этой ночью, прежде чем ложиться спать, Джейн написала на чистом участке кожи:

МИР!

Когда???

Утром ниже пупка она обнаружила:

Драная Она спустила штаны и увидела продолжение:

Кошка

– Паразит! – буркнула она, увидев такое.

И хотя не очень-то ожидала найти еще что-нибудь от МИРа, все же повернулась спиной к зеркалу и заглянула через плечо.

Послание там начиналось между лопаток и спускалось вниз:

Золотко

Сладкая моя

Свет очей моих

Не догадываешься, кто здесь МАСТЕР?

Я, МИР

– Полагаю, – пробормотала она, что к списку твоих благородных достоинств можно присовокупить еще и угрюмость.

В то утро, подойдя к своей машине, стоявшей на подъездной аллее, Джейн обнаружила приклеенный к ветровому стеклу конверт.

Сбывается!

Но почему из всех возможных мест он выбрал именно это?

Несомненно, потому, что считает забавным напомнить мне о нападении пса и о том, как я его прикончила.

– Ты настоящий мерзавец, МИР, – произнесла она.

Наклонившись, она посмотрела в салон через окно водительской дверцы. Затем обошла машину и заглянула в заднее стекло.

Но ничего такого, чего там не должно было быть, внутри не увидела.

Джейн посмотрела в обе стороны улицы перед своим домом, на тротуары и соседние дома. В ее направлении никто не двигался, и за ней никто не следил. Ничего такого, что могло бы показаться необычным.

Сделав пару шагов назад, она опустилась на колени и заглянула под кузов.

И там ничего.

Тогда она открыла багажник.

И там не было никаких сюрпризов.

Тогда она отперла дверцу с водительской стороны и, распахивая ее, вновь шагнула назад и замерла в тревожном ожидании, напрягши зрение и слух.

"Непременно должен былподложить какую-нибудь гадость, – подумала она. – Это его стиль. Какое ж тогда удовольствие, если не подсунуть мне какую-нибудь бяку?"

Джейн была почти уверена, что сейчас увидит какое-нибудь отвратительное существо, ползающее на сиденье или на полу.

Или что-нибудь извивающееся.

И стала прислушиваться к характерным для гремучих змей звукам.

Ничего.

В качестве последней меры предосторожности она открыла заднюю дверцу и осмотрела задние сиденья и пол.

«Ладно, – подумала она. – Похоже, на этот раз он все же не оставил никаких гадких сюрпризов».

Наклонившись с водительской стороны в салон, Джейн протянула руку над рулем и просунула пальцы под липкую ленту по верхнему краю конверта.

Конверт был пухлый.

– Ого, – прошептала она, отрывая его от стекла.

Казалось, прошла целая вечность с того момента, когда она последний раз держала в руках конверт от МИРа.

После гроба это впервые.

Отступив на безопасное расстояние от машины, девушка разорвала конверт. Внутри оказалась толстая пачка банкнот, завернутая в два листа разлинованной бумаги.

Джейн извлекла купюры.

Все сотенные.

Она принялась за подсчет, но мысли где-то блуждали, и после шестидесяти она сбилась. Подумала было о том, чтобы начать сначала.

Не стоит тратить время, решила она.

Тем более что известно, сколько там должно было быть. Бог свидетель, сколько раз за последние дни она думала об этом – и все гадала, потянет ли МИР эту сумму.

Сто двадцать восемь сотенных купюр.

Что составляло двенадцать тысяч восемьсот долларов.

Брать с собой столько денег в библиотеку она не решилась, поэтому вернулась домой и положила их к остальным.

Общая сумма теперь равнялась двадцати пяти тысячам тремстам пятидесяти долларам.

Минус то, что было потрачено в торговом центре в понедельник.

Все равно сумма была огромной. Чертовски огромной.

– Самое время взглянуть, в чем подвох, – пробормотала она, в страхе и волнении разворачивая листки бумаги. На одном она прочла:

"Сюрприз! Ты приглашена в гости, Джейн! Где: Честнат-стрит, 482. Когда: сегодня вечером в половине десятого. Почему: потому.

Что приносить с собой: только свое тело. Возможность отказа: исключена. Я очень надеюсь, что придешь. Особые пожелания: у дверей передай хозяину прилагаемую записку".

Джейн прочла приложенную записку, покачала головой и пробормотала:

– Что ты пытаешься со мной сделать, черт побери?

Глава 29

Остановив машину за полквартала от дома, где должна была состояться вечеринка, Джейн еще раз прочла записку, которую ей предстояло вручить хозяину:

"Мой друг!

Я никогда не смогу по достоинству отблагодарить тебя за то, что ты для меня сделал. Прими, пожалуйста, мою служанку, Джейн.

Она к твоим услугам, и ты можешь распоряжаться ею, как пожелаешь, до полуночи. Твоя воля для нее закон.

Я уже позаботился о ее вознаграждении.

Желаю приятно провести вечер.

С огромной признательностью, МИР".

Свернув записку, Джейн бросила ее на колени.

Весь день она раздумывала о том, хватит ли у нее мужества решиться на такое. Впрочем, глубоких сомнений не было.

"Совсем мало такого, чего бы я не смогла сделать, если разобраться.

Тем более что на кон было поставлено более двадцати пяти тысяч долларов.

Когда их получу, у меня будет больше пятидесяти тысяч баксов. Пятьдесят тысяч.

И она глубоко вдохнула. Если не считать сильной дрожи, самочувствие было нормальным: ощущался даже прилив сил.

«Чересчур плохо не будет, – успокаивала она себя. Что бы ни случилось за это время до полночи, хуже, чем то, через что ей уже довелось пройти, быть не могло. – Во всяком случае, – подумала она, – ничего не происходит без моего согласия».

Сунув руку в сумочку, она нащупала пистолет.

Еще поутру, перед тем как отправиться в библиотеку, она проверила оружие, чтобы убедиться, что оно все еще исправно: тщательно осмотрела, разрядила и попробовала спустить курок. Все вроде бы в норме. С патронами, похоже, тоже полный порядок.

Но чтобы перестраховаться, по дороге на работу остановилась у оружейного магазина, купила новую пачку боеприпасов и, опорожнив магазин, набила его новыми патронами.

В левый передний карман Джейн опустила нож и ключи от машины.

Подсунув сумочку под пассажирское сиденье, она подняла записку МИРа и выкарабкалась из машины.

Затем медленно побрела по улице к дому 482 по Честнат-стрит.

То, что дом не был ярко освещен, оттуда не доносились ни музыка, ни смех, и не видно было толп веселящихся людей, не особенно ее удивило.

В конце концов, эту вечеринку придумал МИР.

Вечеринка-сюрприз?

И самый большой сюрприз для ее хозяина.

– Не особенно на это рассчитывай, – предупредила она себя. – Хозяином может оказаться не кто иной, как сам Мастер Игровых Развлечений.

И она медленно подошла к освещенному крыльцу.

«Было бы чудесно, – подумала она. – Он посылает меня к себе с такой вот запиской».

Но стал бы МИР жить в таком месте? Скорее похоже на скромный дом семьи среднего достатка: две или три спальни, не более. Хорошо ухоженный, но едва заслуживающий названия особняка, и совсем не то место, где поселяются по-настоящему богатые.

А МИР должен быть безобразно богатым, иначе не швырялся бы такими деньгами ради Игры.

Ничего нельзя знать наверняка, возразила себе Джейн. МИР вполне мог здесь обитать. Он даже мог бы выбрать для жилья нечто подобное тому мерзкому дому у кладбища – в своем стишке о поцелуях та жалкая развалина даже называлась им своей «берлогой».

Целовал тебя и здесь, и там...

Встряхнув головой, чтобы отогнать неприятные воспоминания, Джейн нажала на кнопку звонка.

Внезапно сердце стало выпрыгивать из груди.

«Все будет хорошо, – успокаивала она себя. – Все замечательно. Что бы ни случилось, до полуночи оно закончится и у меня будет двадцать пять штук».

Звук открывавшейся входной двери заставил ее вздрогнуть.

Через сетку на нее изумленно смотрел молодой мужчина.

Так оно и есть, мужчина. Весь день она не переставала надеяться, что в доме 482 по Честернат-стрит встретит милую привлекательную женщину. Но в глубине души прекрасно понимала, что МИР никогда бы настолько не облегчил ей задания.

Хотя этот парень не так уж и плох, подумала она.

Он был хотя и босой, но в старых синих джинсах и простенькой белой тенниске, на вид почти новой. По возрасту, вероятно, на несколько лет старше ее, и с довольно заурядной внешностью. Не особо красивый, но все же определенно не слюнявый и безобразный урод, к встрече с которым Джейн себя готовила.

Может, все обойдется, подумала она.

Тем более что смотрел он на нее с выражением приятного удивления.

– Чем я могу быть вам полезен? – поинтересовался он.

Джейн помахала перед сеткой листком бумаги.

– Я должна отдать вам это.

– О? – Он удивленно поднял брови и, отомкнув дверь, распахнул ее.

Джейн вручила ему записку.

Закрывающаяся дверь ударила его по плечу, но он остался стоять на месте, придерживая ее в полуоткрытом состоянии, пока читал записку. Через несколько секунд он насупленно посмотрел на Джейн.

– От кого это? – осведомился он скорее с любопытством, чем озабоченно.

– Не знаю. Подписано М-И-Р.

– Гм. Я никого не знаю с таким именем. Да и само оно какое-то странное.

– Мне кажется, это его инициалы.

– А, наверное, вы правы. – Морщины на его лбу стали глубже. По всей видимости, ему нравилось хмуриться, когда он пытался сконцентрироваться. – Но и с такими инициалами я никого не знаю. Это, наверное, какая-то шутка, правда?

– Мне заплатили приличные деньги, чтобы я пришла и была вашей служанкой до полуночи.

– Что ж, тогда вам лучше войти. – Он распахнул дверь пошире.

Когда она зашла, дверь сама закрылась.

Входную дверь запер хозяин.

Замечательно, подумала она.

– Может, вы хотели бы, чтобы я оставил ее открытой? – спросил парень.

– Дело ваше.

– Это потому, что работает кондиционер, – пояснил он.

– Ничего, ничего.

– У вас обеспокоенный вид.

– Нет, вам показалось.

– Можно открыть, если вам угодно.

– Ну...

Он уже было потянулся к ручке, но неожиданно его рука повисла в воздухе и он подозрительно посмотрел на Джейн.

– У вас там нет сообщников, правда?

Кем бы там он ни был, но ему тоже немного не по себе. Не похоже, чтобы он был в курсе дела.

Разве что это какой-то розыгрыш.

– Со мной никого нет, – заявила Джейн. – Все как в записке. Я здесь для того, чтобы прислуживать вам до полуночи.

Он посмотрел на часы.

– Таким образом у нас... без малого два с половиной часа.

– С чего прикажете начать?

– Присядьте.

Они прошли в гостиную, и Джейн села на диван. Хозяин опустился в кресло, стоявшее несколько в стороне. Перечитав записку от МИРа, он поднял глаза.

– Вы Джейн, насколько я понимаю.

– Я Джейн.

– Вы знаете, кто я?

Она покачала головой.

– Я Клэй. Клэй Шеридан.

– Приятно познакомиться.

– Желаете что-нибудь выпить?

– Как будет угодно. Если вы этого желаете, мне придется пить.

– Понятно. – Он посмотрел на нее таким взглядом, словно видел перед собой какого-то диковинного зверя, случайно забредшего в его дом.

Джейн отвернулась. Хотя комната была загромождена различными вещами, грязной она не казалась. Напротив, чувствовался какой-то почти сельский уют: на стенах было несколько лесных и горных пейзажей. Никаких следов женского присутствия не обнаруживалось.

А ты думала, МИР пришлет тебя с подобной запиской к женатому мужчине?

И, надо полагать, никаких шансов на то, что парень – гомосексуалист.

–Вы живете один? – поинтересовалась Джейн.

– Не уверен, что должен отвечать на этот вопрос.

– Не волнуйтесь, пожалуйста, – попыталась успокоить его она. – Я здесь вовсе не для того, чтобы навести на вашу квартиру.

– Надеюсь, что нет.

– Я не уголовница.

– А кто? – спросил он.

«Хороший вопрос, – подумала она. – Наверное, принимает меня за проститутку».

– Ваша служанка, – ответила она.

– Ага. Согласно записке, этот человек чувствует себя по той или иной причине обязанным и посылает вас вроде как в вознаграждение?

– Верно.

– Какая трогательная забота.

Джейн пожала плечами: чего уж там.

– Дело в том, что у меня нет ни малейшего представления о том, кем он может быть, и я не могу припомнить никого, кто бы мог мне быть как-то так особенно обязанным. Людям я иногда помогаю, но... определенно не припоминаю ничего такого, чем бы мог заслужить... столь экстравагантное проявление благодарности. Это загадочно, понимаете?

– Понимаю.

Ее подмывало сказать ему: «Совсем не важно, почему я здесь. Во всяком случае, никогда не догадаешься. Так что не теряй времени, а приступай к делу».

Но затем она поняла, что глупо отговаривать его от выяснения ситуации. Чем больше времени у него это отнимет, тем меньше его останется для употребления ее в качестве «служанки».

– Ты в самом деле не знаешь, кто тебя сюда послал? – недоумевал Клэй.

– Нет. Он послал эту записку по почте в конверте вместе с инструкциями и платой.

– И вот ты пришла.

– Совершенно верно.

– Такое тебе доводилось делать раньше?

Ответ Джейн обдумывала несколько секунд. Затем сказала:

– Мне приходилось выполнять его поручения. Хотя ничего подобного еще не доводилось. Он еще никогда не посылал меня куда-либо в услужение.

Клэй нервно заерзал и пожал плечами.

– Надеюсь, вы не воспримете это как оскорбление, но...

– Я не проститутка.

– О? Что ж. Просто не могу найти никакого объяснения. Это действительно... очень необычно. Понимаете, женщины вот так ни с того ни с сего не появляются у меня каждый вечер и... Так вы точно не проститутка?

– Нет.

– Но вас же сюда послали для вступления со мной в половую связь.

До этого момента Джейн удавалось сохранять спокойствие и оставаться довольно отстраненной. Теперь же она почувствовала, как по телу распространяется горячая волна краски.

– В записке об этом ничего не сказано, – возразила она.

– Прямо – нет.

– Ни единым словом.

Он тихо рассмеялся.

– Да, полагаю вы правы. Но это можно вывести косвенно. Я ведь могу использовать вас как мне заблагорассудится? И мое желание для вас закон? Вполне очевидно, на что он намекает.

– Не убеждена, что он вообще на что-либо намекает. Предлагая вам мои услуги, он никак не определяет, как вам меня использовать. Это оставлено на ваше усмотрение.

– И вы никогда раньше такого не делали?

– Никогда.

– Он когда-нибудь... приказывал вам заниматься с кем-нибудь сексом?

– Нет. И сейчас он этого не делает.

– Но мое желание для вас закон.

– Так сказано в записке.

– Вы сделаете все, о чем бы я ни попросил?

– Попросите и узнаете.

Он тяжело вздохнул. Не сводя глаз с Джейн, он стал нервно потирать подбородок.

– Очень, очень странно.

– Знаю.

– Если бы только знать, кто вас послал, тогда, может быть...

– Это ничего бы не изменило.

– Ну, мне было бы легче на душе, если бы за этим стоял кто-то из моих друзей – особенно тех, кто любит хороший розыгрыш.

– На вашем месте я бы не считала это розыгрышем.

– Тогда чем же?

Джейн пожала плечами.

– Ну, трудно определить. Возможностью, что ли? Вызовом? Не говоря обо все прочем, вам предстоит многое узнать о самом себе.

– Довольно любопытный, на мой взгляд, предмет для пари. – Откинувшись в кресле, он улыбнулся и поднял брови. – Как Клэй Шеридан, считающий себя хорошим и порядочным, поведет себя, когда ему предложат использовать по своему усмотрению обольстительную юную особу?

"Обольстительную. Он только что назвал меня обольстительной.

Гм..."

– Вы из полиции? – неожиданно спросил он.

Джейн не удержалась, чтобы не рассмеяться.

– Если и так, неужели вы полагаете, что я в этом признаюсь?

– Вот как? Значит, у меня есть все основания обыскать вас.

О нет.

–Если я действительно из полиции, а я вовсе не оттуда, не думаете же вы, что на подобное дело я принесу с собой свой значок?

– Как знать. Но пистолет уж точно прихватили бы.

О, блин.

–Наверное, мне все же лучше самому посмотреть, – заявил он. – Не возражаете?