Текст книги "Огненный Дракон"

Автор книги: Ричард Аллен Кнаак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

19

В Пенаклесе пробуждалась надежда. Серая Мгла истончилась настолько, что сквозь нее стал потихоньку проникать солнечный свет. Разведчики сообщили о возросшем беспокойстве среди оставшихся лохиварских легионов: похоже, что фанатики без этой подпитки истощились. Для большинства жителей это означало победу.

Для Блейна это означало, что следует ждать самого худшего.

– О чем ты думаешь?

Эти слова относились к генералу Тоосу, похожему на лисицу, который осматривал вражеские силы через смотровое стекло.

– Я думаю, что они готовятся к атаке. Но каждая минута задержки истощает их силы и восстанавливает наши. Хотя если они поспешат, то могут застать город ослабленным.

Блейн кивнул:

– Я приказал людям быть готовыми на случай еще одного столкновения. Надеюсь, они не утратят бдительности.

– Хотелось бы верить. – Тоос опустил смотровое стекло и посмотрел на своего товарища по командованию. – Лохиварцы уже пришли в движение.

– Проклятье!

– Именно оно.

Блейн собрался вернуться к своим солдатам, но Тоос остановил его. Генерал взял свое смотровое стекло и повернул его немного севернее. Его внимание привлекла большая масса, которая не двигалась со времени своего появления несколько дней назад.

Теперь она двигалась.

– Созывай всех мужчин и женщин, командир Блейн.

– Почему? Что это?

– Кирг ведет на нас свою армию нелюдей. Ожидание закончилось. Настало время последней атаки!

На всех стенах, кроме южной, уже звучали трубы. Город наполнился самым ужасным звуком войны, предчувствием кошмара.

Оба командира вернулись к своим людям. Тоос должен был противостоять более многочисленному врагу, но Блейну предстояло встретиться со свежими, жаждущими битвы войсками, ненавидящими все человеческое. Его задача была почти невыполнимой. На северной и западной стенах людей было меньше, поскольку главный удар всегда приходился на восточную сторону. Несомненно, поэтому Кирг атаковал именно сейчас.

Может быть, они знали об отсутствии Грифона. Ни один из командиров, при всех их способностях, не мог воодушевить армию так, как Правитель города. Грифон же прямо излучал силу духа.

Атакующие, как один, сплошной волной хлынули на Пенаклес. Начался новый ад – как в первый штурм, бесконечные колонны врагов.

Вот передовые лохиварцы достигли расстояния полета стрелы. Воздух заполнился свистящей смертью. Первый удар был городом отбит – но враг скоро ответит с десятикратной силой.

Призрачная форма чего-то вроде чернильно-черного коня возникла у самой грани между искрящимся Легарским полуостровом и бывшими Бесплодными Землями. Конь обвел взглядом все вокруг, убеждаясь, что тут нет непрошеных свидетелей его появления, поднял голову и испустил низкий рык, какой едва ли способен издать хоть один зверь.

В могучем конском теле показалась крохотная фигурка. Она росла, росла… И наконец вывалилась наружу.

Грифон перекатился и вскочил на ноги, издав тигриный рык – окончившийся птичьим кличем. Перед собой он выставил Рогатый Клинок как предостережение Вечному.

Если бы Темный Конь умел закатывать глаза, это бы прекрасно подошло к его менторскому тону:

– Послушай-ка, неужто я тебя тащил сюда затем, чтобы ты упражнялся на мне в фехтовании? Время не терпит! Для всех нас!

Грифон чуть опустил острие клинка.

– О чем ты, демон? И почему не дал мне закончить то, что необходимо для спасения моего народа?

– Демон? Почему демон? Мне нужна твоя помощь! Твоя – и меча!

– В чем? Кто умер? Конь раздраженно фыркнул:

– Мы! Или по крайней мере ты, если не будешь слушать! Только с твоей помощью я могу управиться с Сумраком!

– С Су… он жив?!

– Насколько это для него возможно – да! Но теперь он уже не Симон. Мадрак! Меч опустился.

– Я этого опасался. Еще когда он исчез после нападения на искателя, я ожидал худшего.

– И правильно делал! Этот Мадрак – самое быстрое и могучее его обличье, какое я видел до сих пор! Я едва могу его задержать – но не удержать! И он вспомнил почти все о своих прошлых жизнях. Все о Кейбе! Если бы я не сломал капкан, он задействовал бы Кейба, чтоб освободиться от проклятия!

Грифон подумал:

– М-да, лучше уж было оставить Королей как есть. Ладно, но после всего этого ты должен доставить меня обратно!

– Зачем? Черный еще долго не сможет изрыгать Мглу, а кристалл, что контролировал ее потоки, разбит тобою. Это гораздо лучше, чем убить его! Пойми, он ведь теперь не может управлять своими фанатиками. – Он тряхнул иссиня-черной гривой. – Пойдем! Мы теряем время!

Темный Конь встал на дыбы, развернулся и быстро зарысил по мерцающей земле. Грифон вложил меч в ножны и поспешил следом. Оставалось только надеяться, что Конь не собирается вот так нестись через весь полуостров Хрустального Дракона. Надо сказать, что даже Лорд Пенаклеса при всех своих познаниях почти ничего не знал об этих краях, почти столь же неизвестных, как Северные Пустоши Ледяного.

К счастью – или нет? – черный скакун остановился у небольшого кратера, что спускался в необозримые глубины, подобно гигантской шахте. Грифон, запыхавшись, догнал его и глянул вниз. Мех и перья встопорщились в гневе.

– И что, я туда должен спуститься? По этим стенкам, гладким, как у стакана? – Он запнулся. – Ты хочешь сказать, что кто-то тут спускался?

– Сумрак. Мне очень повезло! Убить меня он не убьет, но вот изгнать надолго… Он помнит все, что знал как Симон, и в курсе моих слабостей.

Грифон не смог себе представить его слабостей, но промолчал.

– А что до спуска – ты прав. Если бы это и удалось, то за много часов. Поэтому ты поедешь на мне!

– На тебе? – Отвага Грифона была несомненной, но даже он поколебался, прежде чем взобраться на призрачного коня.

Однако это оказалось не сложнее, чем оседлать обычную лошадь, ибо Вечный старался помочь седоку. Сев надежно, Грифон дал понять скакуну, что все в порядке.

Темный Конь спрыгнул и понесся вниз.

Грифон ухватился за могучую конскую шею обеими руками. Он-то думал, что они просто полетят. Теперь он припомнил, что сила Коня была в стихии земли, а не воздуха…

Четыре стальных копыта с грохотом обрушились на дно ямы. Темный Конь убедился, что с седоком все нормально, и помчался по туннелю в глубь земли.

Грифон смотрел по сторонам. Скоро он понял, что коридоры не естественного происхождения. Но до чего же они были стары! Это его слегка успокоило: кто бы ни строил эти катакомбы, они, без сомнения, давно в могиле.

Без какого-либо предупреждения Темный Конь остановился. Грифон моргнул, увидев странное зрелище. Коню даже пришлось напомнить ему, что дело еще не сделано. Не отводя взгляда, Грифон спрыгнул с конской спины и выхватил меч, который радостно забился в руке.

– Что это?

Шар из перетекающей черной глины или даже просто чернил. Он непрестанно менял форму… Грифон скорчил рожу, насколько позволял клюв: шар вонял прегадостно.

– Тюрьма, в которую я поймал полоумного колдуна. Она из той материи, что формирует меня и которую формирую я.

– А откуда ты знаешь, что он еще там? – Лорд Пенаклеса не видел внутри ничего человекоподобного.

– Знаю. У Рогатого Клинка, – заявил Темный Конь, – недостанет мощи убить его, если он не ударит точно в сердце. А потому все, на что мы можем надеяться, – это изгнать его.

– Что мне делать?

– Бей прямо в центр шара. Меч сам завершит остальное. Я бы и сам это сделал, но это изгнало бы и меня вместе с ним.

– Что? – Грифон, изготовившийся было к удару, замер.

– Не бойся, – ледяные глаза блеснули, – это потому, что я не из этого мира. А ты – часть его. Ты – реальность, я же – пустота. К делу!

Грифон снова поднял дьявольский клинок.

«Кто это?»

Слова были не произнесены – они ощущались. Грифон обернулся к Коню, но не успел ничего сказать. «Грифон! Дружище! Помоги мне!» Он до боли в глазах вглядывался в шар. Неужто?

– Сумрак?

«Так это ты! Берегись! У Темного Коня злобные планы!»

– Злобные? Нет, Сумрак, а точнее – Мадрак! Я все знаю! «Мадрак мертв! Я – Бенедикт!»

– Бенедикт? – Рука с мечом дрогнула.

«Темный Конь хочет пробудить древнее зло, которое все еще пребывает в этой стране! Освободи меня, покуда это не случилось!»

Грифон колебался. На самом деле он никогда особо не верил призрачному коню. А Сумрак – старый друг, самый близкий, и давнишний советник… Но… он же всегда и рассказывал, что стоит верить Коню, который понимает его лучше, чем кто бы то ни было…

– Почему ты колеблешься? – прогремел голос сзади. Он оглянулся на Коня, не зная, верить или нет. «Грифон!» – в момент панического страха голос изменился. Нет, это не был тот Сумрак, которого он знал! Из черноты показались пальцы, за ними рука…

– Сейчас будет поздно! – Темный Конь прыгнул к шару и загородил собой руку, та утонула в черноте. Фигура Коня поплыла волнами, словно от плотной черноты что-то убыло.

– Бей! Сквозь меня!

– А как же ты?

– Выбора нет! Я не могу его вот так держать и одновременно изгонять! Он вырвется! Хватит болтовни – делай!

Грифон с силой воткнул Рогатый Клинок в потустороннюю плоть Коня. Раздался крик боли – но не призрака. Птицелев отпустил меч и упал на спину, а тоннель сотрясся от столкновения реальностей.

Тая в воздухе, Темный Конь как-то странно засмеялся. Он задрал голову ввысь, и голос его, медленно затихая, произнес:

– Теперь мы вместе навсегда, мой единственный настоящий Друг!

Стены и потолок начали трещать, и Грифон испугался, что тут его и похоронит. Но туннель выдержал – он был рассчитан на сильнейшие землетрясения.

Темный Конь все уменьшался и уменьшался. Вот его стало почти не видно. Только светло-голубые глаза все светились внутренним огнем. Они прощально подмигнули Грифону – и померкли. Осталось лишь эхо потустороннего смеха.

И только меч все еще трепетал.

Грифон отряхнулся от бурой пыли и подобрал его. Меч вскрикнул, ложась в руку: его могущество чуть ли не удвоилось. Чтоб не рисковать потерей себя в борьбе с клинком, Грифон вложил его в ножны. Даже там он трясся и звенел.

Грифон вовсе не собирался исследовать эти подземелья. После ухода Коня появилось новое ощущение – пробуждающегося зла. Может, Темный Конь его маскировал, а может, удерживал. «Так или иначе, отсюда пора уходить», – решил он.

Разобраться в запутанных коридорах проблемы не составило. Как и животные, которые были его прообразом, Грифон по части чтения следов был много выше человека. Хотя выбирался он куда медленнее, чем попал сюда. В скорости ему было не сравниться с Конем.

Вот он уже на дне провала. И что же дальше? Стенки как у стеклянной бутылки. И ступеней особо не сделаешь. Хотя что еще оставалось? Не возвращаться же назад. Уж лучше рискнуть Шеей.

Острые когти впились в твердую, как камень, почву. Можно было прорубить ступени мечом, но в туннеле это весьма неудобно, да и не хотелось еще раз браться за опасную игрушку.

Вытянув руки, он нащупал еще одну щель и подтянулся. Так – медленно, но верно – он пополз вверх.

Хуже всего пришлось за два-три своих роста до выхода. Земля стала мягкой и крошилась под его весом. Вытянув руку, Грифон почувствовал, что земля осыпается, и едва не сорвался вниз. Счастье, что, скользя, он успел ухватиться за предыдущую засечку. Пришлось двигаться медленнее и осторожнее. Наконец наверху он рухнул наземь и сделал несколько глубоких вдохов.

Когда он нашел в себе силы подняться на ноги, зрелище, открывшееся ему, было воистину удивительно. Он даже склонил по-птичьему голову набок. На горизонте буйствовала зелень, не хуже леса Дагора. Раньше, в темноте, этого видно не было. Грифон зашагал туда.

Да, он догадался верно. Это были Бесплодные Земли. Именно были. Если бывают неподходящие названия, то это как раз оно. Перед ним расстилался поросший густой растительностью тихий луг с поющими птицами, отдельными рощицами деревьев, далеким лесом на северо-западе… Качающиеся ветки и трава выдавали обилие разнообразнейшей живности, в основном кроликов и мелких грызунов.

Грифон побрел по лугу, любуясь прекрасным видом. Такими эти края не были даже до войны!

Его нога напоролась на что-то твердое. Полузарытый в землю меч с широким лезвием. Вдоль клинка вьются змеи – значит, он принадлежал огненному дракону. Грифон попробовал выдернуть меч, но земля не пожелала расставаться с добычей. Он оставил меч торчать и пошел дальше.

Еще открытие. Сперва он даже не разобрал, что это такое, и только подойдя вплотную, понял, что это скелет полноценного взрослого дракона. Скелет был весь увит и опутан невинной нежной травкой в цветочках. Спина дракона была сломана, и часть костей затянуло в почву. Плоти не осталось совсем.

Потом он обнаружил еще несколько подобных останков. Самым кошмарным было зрелище пятерых воинов в панцирях, двое из них даже не успели спешиться. Все было покрыто зеленью, стало пищей для растительности и утекало в почву. Тела носили знаки Бурых кланов.

Будучи наслышан о Кейбовой истории, Грифон не сомневался, что именно здесь произошло. И это не вселяло бодрости. Магию он всегда слегка недолюбливал, даром что сам ею пользовался. И меч оттягивал бедро, причиняя явное неудобство. Но бросить его Грифон не рискнул: а если он попадет к более слабовольному хозяину?

Бурчание в животе напомнило Грифону, когда он последний раз ел. Он решил, что искать здесь пищу небезопасно. Уж не нападут ли на него, как на драконов, если он попробует украсть фрукт или убить кролика? До западных границ его Королевства было несколько дней ходу, дойти без пропитания просто нереально. Но охотиться? Ему вовсе не хотелось кончить жизнь так, как эти Бурые.

И тут появились всадники.

Их было шестеро. Орлиное зрение Грифона позволило заметить их издалека. Ни доспехи, ни забрала на лицах было невозможно ни с чем спутать. Да и в качестве коней служили явно драконы. Здесь, в середине незаселенных краев, им не было смысла тратить силы на маскировку своих верховых животных. Хотя обычно они все равно делали это в силу привычки. Драконы очень многое переняли от презренных теплокровных.

Высокая и густая трава могла скрыть Грифона от воинов, хотя, конечно, не исключено, что низшие у них тренированы на поиск по запаху. Рука Грифона не стала нащупывать рукоять у пояса: как бы то ни было, клинком он твердо решил воспользоваться лишь в самом крайнем случае.

Всадники явно ехали с определенной целью, но его они не видели. Их путь пролегал совсем рядом с укрытием Грифона, и ветер, как назло, был не в ту сторону. Птицелев медленно начал отползать. Ему не хотелось боя: задержка дорого обойдется Пенаклесу. Лишнего времени не было.

Предводитель отряда сверкал роскошным узорчатым шлемом. Он подъехал к Грифону почти вплотную. Кто он такой, можно было не спрашивать: аура мощи и власти вокруг и явное сродство с растительным королевством выдавало его как хозяина и Повелителя леса Дагора, самолично Зеленого Дракона.

Грифон вынул Азраново изделие, прекрасно понимая, что оно-то уж точно привлечет внимание драконов вернее маяка.

Все шестеро остановились как вкопанные. После краткой заминки предводитель медленно выехал вперед. Кроваво-красными глазами он уставился на скорчившуюся в траве фигуру.

– Спрячь свой злобный клык, лорд Грифон! Я прибыл для переговоров, а не для охоты на теплокровных!

Прикидываться, что его тут нет, далее было бессмысленно. Грифон встал во весь рост перед ящером, сжимая рукоять.

– Что может мне сказать Король-Дракон? Я не сдамся так просто. – Он говорил нарочито ровным и тихим голосом, дабы скрыть собственную неуверенность.

Кто-то из воинов задвигался. Но Зеленый поднял четырехпалую руку.

– Я ищу не драки. Совсем напротив, мне нужен союз.

Эта идея показалась такой дикой, что Грифон чуть не склонил голову набок. К счастью, он неплохо владел собой, и лишь глаза чуточку расширились:

– Союз? С Королем-Драконом? Зачем? Горящие глаза устало подернулись поволокой.

– Я – реалист, лорд Грифон. Время Королей кончилось. Настала Эра Людей. Я предпочту сохранить свою расу, а не допустить ее уничтожения в кровопролитной войне! Я больше не следую дурацким приказам Императора!

Острие меча глядело прямо в горло Зеленого.

– Странное решение. Почему я должен тебе верить?

– Нужны доказательства? Как насчет такого – детеныш детеныша Бедлама беспрепятственно проследовал через мой лес в Талак?..

– Талак? – перебил Грифон.

– В Талак. Я ему не помешал. Более того – обеспечил его средством передвижения.

Это могло быть правдой. Грифон не мог припомнить ничего дурного о Зеленом Драконе. Повелитель Дагора действительно стремился не вмешиваться в дела своих подданных. Он оставался нейтральным, давая природе и ее детям возможность жить по-своему.

– Ну хорошо, а если я приму твое слово – какие будут предложения?

– Величайшая угроза твоему восстанию – не мои братья, я знаю это точно. Среди нас есть мастер темной стороны спектра, не имеющий права наследования.

– Тома? До меня доходили слухи…

– Это не слухи, теплокровный! – прошипел Зеленый. – Я долго не вмешивался и наблюдал. Есть основания полагать, что Тома бывал на наших советах под маской одного из Королей! – Это утверждение не нуждалось в подчеркивании. Сам факт – огненный с более чем двумя обликами… Каковы же должны быть его возможности?

Обдумывая услышанное, Грифон испытующе глядел на Короля.

– Пожалуй, твое рвение во многом происходит от боязни, что Тома захватит трон. С людьми ты еще можешь сражаться. А вот Тома почти наверняка убьет тебя, когда ты не будешь больше нужен. – Один из воинов потянулся за мечом, – И кого же ты прочишь в новые монархи?

Рука отпустила рукоять:

– Ну что ж, если и этого недостаточно, вот тебе еще кое-что. Азран помешался и крушит все вокруг. Надо объяснять тебе, на что может быть похоже его правление? Если мои сведения верны, он может оказаться опаснее Томы!

– Что за сведения? – Первые мысли Грифона были о Гвен и Кейбе.

В ответ Зеленый указал пальцем на Рогатый Клинок.

– Вот ты носишь Рогатый Клинок, проклятие Азрана. Есть слух, что он создал новый, перед которым этот не опаснее столового ножа.

Оружие задрожало, словно оскорбленное. Грифон пытался осознать, насколько такое возможно. Увы, шансы были немалыми. Таланты Азрана были по меньшей мере необычными. И это объясняет, почему никто не слышал о нем столько лет.

Он издал полувздох, полумурлыканье и присвистнул по-коршуньи:

– Да будет так.

– Как это любезно с твоей стороны. И как, я бы сказал, удачно. Вот тебе еще немножко: я – один из покровителей леди Гвен, даром что не мог разрушить янтарный кристалл. Повредить ей я не позволю никому.

– Ты знаешь, где она сейчас? – О Кейбе Грифон не спрашивал, будучи уверен, что и он там же.

Да, он угадал. Зеленый указал на северо-восток:

– Там. В Тиберийских Горах. Все нуждается в своем завершении.

– Я думаю, у тебя есть какой-то план, раз уж ты забрался так далеко от своих владений?

– Есть. Но я в пределах своего Королевства: эти земли теперь мои. Или ты хочешь претендовать на них?

Припомнив останки Бурых кланов, Грифон мотнул головой:

– Так я и подумал. А теперь объясню, что же я могу предложить.

На лице Зеленого появилась хищная усмешка.

20

В преисподнюю – трудно было назвать это иначе – вели большие бронзовые ворота. По их виду было нетрудно оценить возраст– пожалуй, даже больший, чем у Империи. Но прошедшие годы и века не сделали их хрупкими.

– Что дальше? – спросила Гвен. – Тома не мог отправить нас просто так. Должен быть способ попасть внутрь.

– Как насчет постучаться?

Гвен устала гадать, шутит он так или попросту свихнулся. «Пожалуй, свихнулся», – подумала она, когда он подошел к воротам и громко постучал. Дверь гремела, словно колокол.

Они ждали, что вот-вот из ворот на них обрушится толпа ужасающих чудищ. Но вместо этого массивная створка просто приотворилась. Внутри никого не было видно. Чернота.

Что еще оставалось? Они вошли. По привычке Гвен окружила себя зеленоватым сиянием. Это давало ей возможность видеть, не заливая светом все вокруг. Для остальных этого света как бы и вовсе не существовало. Она растянула свечение так, чтобы хватило и на Кейба.

Вокруг сновали разнообразные твари, которым лучше бы вовсе не рождаться на свет: самые последние из слуг, гонцы, да шпионы. Незваные гости растревожили все гнездо. Кейб как-то сдвинул их восприятие, и они, решив своими убогими мозгами, что им все почудилось, угомонились.

В неверном свете нескольких факелов зашевелилось нечто впереди. Невообразимо уродливая фигура, карикатурно напоминающая человеческую, попыталась скрыться прочь от света. Быстро двигаться она не умела, и Гвен удалила ее прочь, в родной ей мир, прежде чем она уползла по коридору.

Кейб сжал руку волшебницы и склонился к ней.

– Однако мы здесь, а? – прошептал он. Она согласно кивнула.

– Нам туда.

Действительно, спрятать такое место, как Тронный Зал Императора, было просто невозможно, и оба чуяли, где он находится.

Снова ощущение древности всего вокруг. Каменные стражи: в некоторых есть нечто знакомое, другие – порождения ночного кошмара. По крайней мере хотелось в это верить..Сколько веков назад высекли из камня этот зал? И имена его строителей давно забыты.

Но над всем этим доминировала колоссальная фигура Золотого Дракона.

– Ну, здравс-с-с-твуй, Бедлам. Давненько мы не виде-лис-с-с-сь, давненько. Несколько дес-с-с-сятилетий.

Развернулись, чуть не коснувшись противоположных стен, гигантские крылья. Император стоял на двух ногах, держа наготове страшные когти, голова едва не упиралась в потолок. Он зарычал.

Гвен, не в силах выдержать приступа ужаса, отступила. Даже обновленный Кейб задрожал, словно в лихорадке.

– Ну что же? Нечего тебе с-с-с-с-с-казать, Хозяин Драконов?

– Он думает, что ты – Натан! – потрясенно вымолвила Гвен.

– Думает! – прогрохотал дракон. – Уж тебе ли, колдунья, не знать своего любовника? Может, вот это поможет?

Темная часть спектра колыхнулась. Кейб почувствовал, как его что-то накрывает, но это что-то не собиралось ему вредить. Кейб не стал мешать.

Гвен так и разинула рот. Волшебник без особого интереса окинул взглядом свою синюю одежду с капюшоном. Он поглядел на Гвен, которая застыла с раскрытым ртом, и улыбнулся ей.

И снова повернулся к рептилии:

– И да и нет.

К нему метнулась разинутая пасть. Кейб отскочил, оттолкнув в сторону и Гвен. С рычанием дракон снова поднял голову.

Все содрогнулось, когда Император ударил. Ящер мог сколько угодно быть Золотым, но его колдовство было самого что ни на есть черного сорта. Когда он изрыгнул вперед волну сокрушительной силы, волшебник понял, как недооценил Золотого Дракона.

Леди присоединила свои силы к Кейбовым. Громадному чудищу пришлось вернуться на трон. Он заревел и испустил целый океан пламени. Кейб прикрыл от него обоих, но жар был почти непереносим. Дракон снова рванулся, собираясь грубой силой прикончить их.

Когти полоснули по обоим людям. Один все-таки попал по руке Кейба, но не нанес раны. Маг ответил вспышкой света, от которой дракон отшатнулся и даже на мгновение ослеп. Со злобным ревом монстр замахал когтями, надеясь поймать людишек, и обоим волшебникам пришлось отступить к стене.

Зрение Золотого прояснилось. Он увидел-таки двух своих противников и оскалился в усмешке. И бросился в атаку. Пара статуй, стоящих там с незапамятных времен, с грохотом перевернулась. Волшебники приготовились нанести удар.

Выходка была так неожиданна, что едва не удалась. Чуть ли не мгновенно чудище сделалось закованным в броню воином, и ручища в перчатке дотянулась до горла Кейба, пока тот читал заклинание против дракона – которого уже не было. Колдунья едва успела отскочить от сверкающего меча в другой руке.

От хохота Императора, делающего выпад мечом, у Кейба заложило уши. Он успел отклониться, и меч задел его не очень сильно – но и этой раны было более чем достаточно. Под забралом шлема яростным огнем пылали драконьи глаза.

Еле увернувшись от нового удара, Кейб почувствовал, что дыхания не хватает. Перчатка крепко сжала его горло. Сконцентрироваться было почти невозможно, но…

Ярчайшие цвета вспыхнули у него в мозгу. Слив их воедино, Кейб ударил по разуму Золотого Дракона, молясь, чтоб его собственная шея выдержала.

Воина передернуло. Он попытался отразить атаку, но с таким нападением он еще не сталкивался. Открыв рот с блестящими клыками, Император отлетел в сторону, держась за голову. Из глаз исчез даже след рассудка: итак, пошатнувшийся разум Золотого не выдержал. Кейб остался на месте, массируя горло и пытаясь восстановить дыхание.

Корчась, Золотой покатился по полу. Его лицо застыло в безмолвном крике.

Что-то злобно завизжало. Из коридора, одного из тех, что сходились к залу, показалось существо, слегка напоминающее дракона. Его голова была чересчур велика для тела, а куцые ручонки едва ли на что-нибудь годились. Морду покрывали торчащие вниз жесткие усы.

Гвен накрыла его темнотой. Оно возопило, и тьма развеялась. Кейб окружил его ледяным барьером – оно проломилось с завидной скоростью. Совместным напряжением разума двух волшебников удалось удержать холодную мглу.

Чудище испугалось и повернуло назад. Это движение застало Кейба врасплох, и твари удалось освободиться. Она умчалась в бесконечные ходы, прорытые в Киван Грате и под ним. Золотой Дракон с исчезновением твари пришел в полуживое состояние.

– Что это было? – спросил Кейб, вытирая пот с лица.

– Бармаглот. Редкий и смертоносный. Мутация, случающаяся раз в сотню поколений. О нем есть древнее сказание.

– Он опасен?

– Если бы он пристально посмотрел на нас, мы бы взорвались.

– Взорвались? – Он нахмурился.

– Если только ты не снежный человек, в тебе есть некоторое количество тепла. Не спрашивай меня как, но взгляд Бармаглота тысячекратно увеличивает интенсивность этого тепла! Пф-ф-ф! Самовоспламенение и взрыв!

– А зачем визг?

– Возможно, чтобы сбить с толку жертву. Как же у меня болит голова.

Кейб кивнул; его лицо все больше и больше напоминало другого человека, сохраняя в то же время свои прежние черты. У ног дрожало тело врага.

– Кто бы мог поверить, что все уже позади…

– Он почти справился с тобой.

– Да, какова идея! Такого фокуса мы никак не ждали.

– Но ты, однако, мгновенно ухватил суть дела. Как если б был хорошо обучен… – Ее глаза увлажнились. – Но как, Натан? Как ты снова оказался с нами?

Волшебник угрюмо усмехался. Это был Натан… и Кейб.

– Я уже сказал нашему чешуйчатому приятелю: и да и нет.

– Я не…

– Да, я – Натан, как вы оба догадались, но я же и Кейб. И в гораздо большей степени. Ну вроде как Кейб с ангелом на плече. Это больше, чем я ожидал.

– Ожидал? – эхом повторила Гвен.

Глаза прикрылись – воспоминания были слишком болезненны.

– Ты уже почти все знаешь. За три недели до битвы за Пенаклес, где, как я думал, скрываются знания о том, как победить, я – Натан – прознал, что у женщины Азрана родился сын. Ее имени я так и не узнал. Она умерла при родах. Ребенок умирал – в основном по небрежению. Его единственной надеждой было заклинание, которое отыскалось за несколько лет до того в старых бумагах. Ничто другое помочь не могло. Перед Гвен поплыли образы. Натан, уединяющийся в своей лаборатории с маленьким томиком, не пускающий никого – даже ее. Вот он выходит через несколько дней, совершенно измученный, все с тем же томиком, и вызывает призрачного слугу, чтобы тот доставил его куда нужно, – сил идти не было. Натан, готовящийся к битве, все еще бледный. Если б он тогда не был занят спасением ребенка…

– Да, – кивнул Кейб, – Поворотная Война могла пойти и иначе. Но эгоизм – человеческое свойство. Я – Натан – не собирался дать своему внуку умереть! И потом, это был шанс: шанс сохранить хоть что-то, если битва сложится не в нашу пользу. И Натан отдал половину своей жизненной силы внуку. До сих пор он… я… не понимал, что это будет значить. Остальное ты знаешь лучше нас. – Лицо волшебника дрогнуло, показывая, как измотала его эта двойственность.

– Хаддин позаботился о Кейбе – тебе – и назвал себя твоим отцом. Натан и он, наверное, предвидели сегодняшний день.

– Может, и так. Это все перепуталось… Впрочем, уже не важно. – Кейб выпрямился и осмотрелся. – У нас еще есть более важные и спешные дела.

Послышались шаги, принадлежащие явно не человеку. Волшебник призвал свои силы и посмотрел туда, куда не мог дотянуться обычным зрением.

– Жителей этих пещер можно не бояться. Их мало, они знают, что хозяин их побежден, и бегут куда глаза глядят. Без него у них не хватит смелости на бой. – Он глянул на тело у своих ног. Император лежал неподвижно, лишь дыхание свидетельствовало о теплящейся жизни.

– А снаружи, – напомнила Гвен, скорчив гримасу, – дерется с Томой Азран. О, хоть бы они прикончили друг друга!

– Боюсь, Азран Томе не по зубам. В этом новом мече нечто гораздо большее, чем в Рогатом Клинке, нечто гораздо более черное – если такое возможно. Боюсь, он сейчас просто не управляет сам собой.

Леди побледнела.

– У нас есть еще одно дело. – Кейб повернулся к одному из уходящих во тьму коридоров.

– Да?

– Где-то там, внизу, комната выводков.

– И монстр, который только и жаждет нас убить!

– Ты хочешь в будущем столкнуться с новым поколением Королей-Драконов? – мрачно усмехнулся Кейб.

– Для этого нужно, чтоб оно было, это будущее! Как насчет него? – Она кивнула на тело Золотого.

– Оставь его. Он не сможет даже встать. – В его голосе почувствовалось сожаление, словно он надеялся на другой исход.

Поколебавшись, она последовала за ним. Пока Кейб выбирал нужный коридор, она вдруг обвила его руками и поцеловала. После чего взглянула ему в глаза:

– Прежде чем что-то случится, знай: я люблю тебя, кто бы ты ни был.

– Я все тот же человек, что раскалывал кристалл. Только теперь я сам знаю правду о себе.

– Вот про это я хотела спросить. Как ты ухитрился так вовремя все узнать? Кейб фыркнул:

– Хороший план и обычное везение!

Казалось, пещеры не кончатся никогда, спускаясь на самое дно мира, если не преисподней. Смрад от множества поколений вылупившихся драконов бил в нос, чуть не удушая обоих. Злясь на собственную глупость, Гвен наконец окружила их заклинанием, которое придало коридору вокруг запах фиалок. Кейб молча улыбнулся.

Им встретился всего один воин. У всех видов есть свои стервятники, огненные змеи – не исключение. Этот склонился над сокровищами, оставленными убитыми или бежавшими родичами. Что он собирался делать, неведомо. Увидев магов, он схватился за топор и бросился в атаку.

Кейб очень спешил, потому он одним движением заморозил дракона в прыжке. Тот съежился, и по полу побежала крохотная ящерка.

Бармаглота не было видно. Чтоб его секретное оружие не заметили братья, Золотой наверняка держал его в особо потаенном месте. В нижние коридоры не заходил никто, и, говорят, там еще бродили существа из прошлого.