Текст книги "Похититель сердец"
Автор книги: Рэйчел Эдвардс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– Я лучше всех знаю цену Саре, тетя, – сказала Анжелина. – Разве не она нас всех вынянчила? Но я и понятия не имела, что курорт Харрогит стал таким модным местом. Ты, Сара, должно быть, много выезжала в свет.
– Как я могла, если тетя была в трауре? – Сара нахмурилась.
– Простите, я забыла. Твое белое атласное платье навело меня на мысль о бале. То, с голубым сетчатым верхом. Боюсь, из-за тебя я буду выглядеть безнадежно старомодной на следующей неделе, когда приедет Фэрли с друзьями.
– Это легко можно исправить, – сказала Сара, продолжая вышивать. – Ты можешь надеть это платье. Я надену другое.
– О нет, как я могу.
Тетя Феба хотела было что-то сказать, но Сара взглядом предостерегла ее и весело отозвалась:
– Мне оно никогда особенно не нравилось. Красивое и модное, но мне не идет. Наверно, это из-за голубого цвета. Если платье немного подогнать, оно идеально тебе подойдет.
Тетя Феба нахмурилась, а Анжелина, поразмыслив, согласилась:
– Ну, если только ты не против… Но у меня нет подходящих к нему туфель.
– Зато у меня есть. И если я не надену платье, мне не нужны и туфли, не так ли? Ты можешь их взять тоже.
– Ты очень добра, Сара, – улыбнулась Анжелина.
– Да, она добрая, но она была абсолютно великолепна, когда нас держал под прицелом этот негодяй. – Тетя Феба отвлеклась от своего вышивания. – Сара смотрела ему прямо в глаза и разговаривала с ним весьма рассудительно, вежливо, лучше, чем он того заслуживал. Что за мерзавец! Осмелился поцеловать ей руку! Но она не уронила достоинства, наша Сара всегда сохраняет хладнокровие в трудные моменты. Другой такой девушки просто на свете нет, я уверена!
Сара смотрела на свое рукоделие, не осмеливаясь взглянуть на тетку или сестру. Она опасалась, что они могут заметить на ее лице странное волнение, которое она испытывала всякий раз, когда думала о незнакомце. Что-то было в его взгляде, не дававшее ей покоя. Сара старалась гнать воспоминания, но перестать думать о незнакомце была не в силах.
Прошлой ночью она долго лежала без сна, дав волю воображению. Интересно, что можно испытывать, сидя позади Билла Кирси на лошади, когда он мчит тебя прочь? Она бранила себя. Начиталась романов в Харрогите, вот и результат! Надо перестать фантазировать, девушке ее возраста и воспитания совершенно не пристало думать о всяких глупостях. Но, увы, ее благие намерения были напрасны. Его взгляд, от которого так сильно забилось сердце, забыть оказалось невозможно.
Сара очнулась, услышав голос Анжелины:
– Бедняжка Сара. Послушай, ты ведь испугалась, не могла не испугаться.
– Не очень. Могло быть хуже, – ответила Сара спокойно. – Он у нас ничего не отобрал и не причинил никакого вреда.
– Молись Богу, что так вышло, – вмешалась тетя Феба. – Если бы с тобой что-нибудь случилось, я не смогла бы показаться на глаза своему брату.
Сара отложила рукоделие. Если бы тетя Феба перестала все время говорить об этом происшествии, возможно, ей удалось бы поскорее выбросить из головы всякие мысли о незнакомце.
– Хватит говорить об этом разбойнике, тетя. Мы никогда больше его не встретим, – сказала она и вздохнула.
– Надеюсь, что это так, – кивнула миссис Кернфорт. – Хотя я не обрету покоя, пока этого негодяя не повесят.
Сара внутренне содрогнулась. Невыносимо было думать, что тюремный палач погасит навсегда этот прожигающий насквозь взгляд темных, искрящихся жизнью и весельем глаз.
– Сара никогда не теряется, ни при каких обстоятельствах. Помню, когда Уильям подавился рыбной костью, она единственная смогла ему помочь, – заметила Анжелина, взяв руку сестры в свою. – Ты храбро вела себя, но не поверю, что ты совсем не испугалась грабителя, моя дорогая.
– Почему-то мне не показалось, что он так опасен, знаешь, он вел себя совсем как джентльмен, да и его манеры, одежда…
– Я бы с ума сошла от страха, умерла бы от ужаса.
– Я едва не умерла, – вмешалась тетка, не желавшая делить пальму первенства в разговоре на злобу дня. – Если бы он задержал нас на мгновение дольше, я уверена, что лишилась бы сознания.
– Говорят, он довольно красив, – улыбнулась Анжелина.
– Он был в маске, – сказала Сара. – Кроме того, платок закрывал нижнюю часть лица. Но я уверена, за этим камуфляжем скрывался красивый мужчина.
– Откуда ты это взяла? – возмутилась тетя Феба. – В нашем состоянии трудно было что-либо заметить.
– Это вы были в полуобмороке, не я, тетя, – улыбнулась Сара.
– Я была в ужасном состоянии, но не настолько, чтобы не заметить, что он был огромного роста и угрожающего вида.
– Ну, раз обе вы не пострадали, можно считать, что вам повезло – по крайней мере, вы пережили интересное приключение, – заметила Анжелина и добавила к негодованию тети Фебы: – Впрочем, и я на такое могу рассчитывать, когда поеду в Лондон осенью. Хоть какая-то встряска после нашего прозябания! – И чтобы утихомирить гнев тети Фебы, переменила тему: – Я практиковалась в игре на фортепьяно, тетя Феба, по-моему, не без успеха. Хотите послушать, как я играю?
Глава 3
Спустя неделю парный двухколесный экипаж Фэрли Одена катил по буковой аллее к дому. Сара, с нетерпением поглядывавшая из окна, завидев коляску, бросилась встречать брата. В дверях она замерла, с восхищением глядя на элегантного молодого человека, сидевшего рядом с братом.
Когда Сара последний раз видела старшего из братьев, Фэрли предпочитал довольно нелепо и пестро одеваться, а разговаривая, употреблял столько жаргонных слов, что она с трудом понимала, о чем идет речь. Сейчас же, когда он снял дорожный плащ, она сразу увидела, что стиль его одежды изменился к лучшему. Цвет костюма был самого спокойного оттенка, а жилетка украшена всего одним кармашком для часов. В прошлом, как она помнила, его жилеты были немыслимых расцветок и фасонов, а воротник рубашки так высок и настолько сильно накрахмален, что Фэрли с трудом поворачивал голову. Перед ней стоял вполне светский, изящно одетый молодой человек, а не тот честолюбивый франт, не способный ни о чем думать, кроме кричащих нарядов и лошадей.
Фэрли протянул свою шляпу с высокой тульей, перчатки и хлыст Мейтланду, дворецкому, и, повернувшись к Саре, взял ее за руку:
– Добро пожаловать домой, Сара. Как хорошо снова видеть тебя дома! Папа не уставал жаловаться, что с твоим отъездом у нас не стало прежнего порядка.
Сара рассмеялась, сжимая его руки:
– Дома действительно прекрасно, Фэрли! И я рада видеть тебя. Ты действительно стал таким, как описывала Анжелина. Она называет тебя «первоклассным джентльменом»!
Фэрли расхохотался. И, не заботясь о том, что помнет свой костюм и галстук, притянул к себе Сару и крепко обнял. Когда, наконец, он ее отпустил, она заметила:
– Как это мамаши дочерей на выданье разрешили тебе исчезнуть из вида? Ты наверняка один из самых модных щеголей в Лондоне.
– Естественно, – сказал он, понизив голос. – Но, по правде говоря, меня интересует лишь одна.
– Скажи мне, кто она, Фэрли! – воскликнула Сара.
Подумав секунду-другую, он ответил:
– Только никому ни слова. Одной тебе, Сара, могу доверить свою тайну. Она уже получила два предложения, как мне стало известно. Поэтому пока нет никакой уверенности…
– Скажи скорее, Фэрли, – прервала она брата. – Обещаю – никому ни слова. Но знаю одно: она охотно примет твое предложение. Ее остальные поклонники наверняка не так привлекательны.
– Она француженка, ее зовут Женевьева Лесталье. Ее родители бежали от террора во время Великой французской революции, так что родилась она в Англии. Надеюсь, ты полюбишь ее, Сара.
– Полюблю, если любишь ты, – ответила она и с удивлением отметила беспокойство в глазах брата, которое явно относилось не к мадемуазель Лесталье, потому что при одном упоминании имени этой леди он вспыхнул от удовольствия.
– Я еще не сделал ей предложение, – добавил Фэрли. – Но как ты поняла, не я один участвую в гонках за ее рукой и сердцем, и не уверен…
– Отказываюсь в это верить, Фэрли! – улыбнулась Сара. – Однако мне надо переодеться перед обедом, дорогой. Папа скоро вернется.
– А где наша старушка? – спросил он, возвращаясь к прежнему фривольному тону, принятому в свете.
– Если ты о тете Фебе, она жалуется, что за последние дни весь дом перевернули вверх дном. Впрочем, так и есть. Как тебе известно, Анжелина настояла, чтобы дать бал в честь твоих гостей, поэтому дел много – надо было разослать всем приглашения, приготовить комнаты для гостей и так далее. Трудно припомнить, когда последний раз мы доставали столько посуды и столовых принадлежностей, – добавила Сара задумчиво. – И я наслаждаюсь всеми этими приготовлениями не меньше Анжелины. Много забот свалилось, надо все спланировать, устроить… Миссис Джемисон прекрасная домоправительница…
– Но не так хороша, как ты, – прервал ее брат.
– Некоторые вещи потребовали моего внимания, – созналась Сара с улыбкой. – К тому же разговоры о бале отвлекут всеобщее внимание от наглеца Билла Кирси. – Увидев в глазах брата недоумение, она добавила: – Я расскажу об этом в другой раз. Что касается тети Фебы, Анжелина повезла ее в поместье мужа Маргарет.
– Как Маргарет?
– Расцвела.
– Ты часто ее видишь?
– Несколько раз с тех пор, как вернулась. Брак и материнство идут ей на пользу, а Вильгельмина просто прелесть. Как приятно снова видеть в доме маленьких детей!
Фэрли смотрел вслед сестре, пока она пересекала холл. Сара вполне привлекательная, благоразумная леди! И как это он поддался на бессмысленную затею своего друга?!
После их разговора с Мэтьюзом по поводу Сары он пригласил в гости полдюжины приятелей, но откликнулись всего четверо, не считая лейтенанта. Поскольку дом не был большим, получилось ровно столько гостей, сколько они могли принять, но постепенно Фэрли понял, что ни Роберт Букер, ни благородный Том Шевиот – наследник виконта Доули, как и Десмонд Адамс, совершенно не подходят для Сары. Мэтьюз, конечно, не шел в счет. В настоящее время он был увлечен только лошадьми и ехал в провинцию исключительно ради друга.
Оставался только лорд Мелфорд. Этот джентльмен беспокоил Фэрли больше всех. Его светлость нельзя было причислить к кругу лучших друзей, он был на несколько лет старше Фэрли. Но лорд сам подошел к нему в тот же вечер и в процессе беседы сообщил, что собирается провести несколько дней дома, что находит заранее скучным занятием.
– Вам следует приехать к нам, – внезапно выпалил Фэрли, когда его подтолкнул локтем Мэтьюз. – Мои сестры устраивают бал. Разумеется, ничего похожего на светские приемы, – поспешно добавил он. – Но возможно, смена впечатлений отвлечет вас от унылого провинциального времяпровождения.
Лорд Мелфорд несколько мгновений обдумывал предложение, и Фэрли успел пожалеть о своем поспешном приглашении.
– Я счастлив принять ваше приглашение, – произнес лорд, немного подумав. – Не понимаю, почему мы раньше не наносили визиты друг другу. Ведь наши имения всего в двенадцати милях!
Он поклонился, сказал Фэрли, что приедет прямо на бал, и ушел.
Фэрли был в замешательстве – лорд Мелфорд наверняка не понравится Саре, не ее тип. Да и склонность лорда к знакомству с известными красавицами говорила не в пользу Сары. Фэрли отдавал себе отчет, что внешний облик Сары далек от облика светской львицы.
По непонятной причине лорд Мелфорд захотел приехать на бал, и Фэрли испытывал недобрые предчувствия. Скорее всего, лорд увлечется Анжелиной, как только увидит ее, найдя забавным флирт с юной красавицей. Он не подумал об этом, приглашая лорда. Анжелина так хороша, что сможет выбрать себе сама жениха, кроме того, она уверена в своей неотразимости.
Но тут Фэрли пришлось отбросить на время все сомнения, потому что раздался стук копыт, с шумом подъезжали экипажи.
Сара была на верхней лестничной площадке, когда двое броско одетых молодых людей, громко смеясь, вошли в холл, и немного погодя за ними последовал и третий. Она облокотилась на перила и смотрела, как все трое начали поздравлять брата с выигрышем. Ей стало ясно, что все они устроили по дороге сюда скачки на своих двухколесных экипажах и выиграл Фэрли. Как это похоже на них – выбрать совсем неподходящее для подобного состязания место! Фэрли всегда хорошо правил лошадьми, а здесь, где ему знаком каждый поворот и каждая колдобина, он, безусловно, имел преимущество перед друзьями.
И все-таки как хорошо, что она дома! – улыбнулась Сара. Всю прошлую неделю она была на седьмом небе от счастья. Возвращение домой – это долгожданная награда после унылого прозябания в Харрогите в течение нескольких месяцев. Сейчас в доме все блестело, так и сияло чистотой. Как хорошо, что дом снова полон жизни, как бывало во времена, когда была жива ее красавица мать.
После встречи с братом Сара избавилась от внутреннего беспокойства за него, которое подсознательно испытывала. Она и не подозревала до сих пор, что именно брат вызывал эту тревогу. В прошлом он слишком много внимания уделял игре в вист и скачкам, но, кажется, этот период миновал. И к тому же наверняка за перемены к лучшему надо благодарить мадемуазель Лесталье.
Саре доставляла удовольствие мысль о том, что ее брат скоро приведет в дом жену, даже если это означало, что она должна будет отдать бразды правления новой хозяйке. Сара всегда помнила, что такой день настанет, знала, что ей будет нелегко переехать на постоянное жительство в Лондон, в дом своей тетушки. Ведь даже Уильям, а он сейчас учился в Итоне, уже никак не напоминал ребенка; нуждающегося в присмотре. Глаза Сары затуманились грустью, когда она выглянула из окна на расстилающуюся перед домом лужайку.
Вдруг она вновь вспомнила о Билле Кирси, и сразу стало жарко, хотя было прохладно.
Ужин удался. За столом в большой столовой всем хватило места.
– Невольно представляешь, что эта молодежь вытворяет в Лондоне, – прошептала тетя Феба сидевшей рядом Саре. – Но должна признать, что их манеры недурны, не к чему придраться.
Анжелина, как и ожидалось, просто сияла в окружении столь галантных кавалеров в своем собственном доме. К трем первым прибавился еще один щеголь, прикативший вслед за друзьями. Все они, несомненные почитатели женской красоты, не оставляли Анжелину без внимания.
– Я убеждена, что наш раут должен быть и будет самым успешным из всех, проводимых когда-либо в нашем графстве! – воскликнула Анжелина, когда дамы уединились в большой гостиной, оставив мужчин наедине с портвейном.
На Анжелине было платье из светло-желтого муслина, с длинными рукавами, по последней моде высокой талией и таким низким вырезом на груди, что тетя Феба недовольно поджала губы, когда увидела племянницу в этом наряде.
Однако миссис Кернфорт первая вынуждена была признать, что платье идет Анжелине. Проницательная тетя Феба предсказывала племяннице будущее завзятой светской модницы.
– Думаю, ты права, – согласилась с сестрой Сара. – Как хорошо, что Фэрли теперь дома, и Маргарет завтра приедет, привезет Вильгельмину. У нас будет праздник, какого давным-давно не было.
– Но подумай теперь, как будет скучно потом, – заметила Анжелина, неожиданно загрустив.
– Ненадолго, – сказала тетя Феба. – Ты должна готовиться к своему первому светскому сезону, и это займет все свободное время, поскольку пока ты еще далека от совершенства, вернее, до такой степени, как бы мне хотелось.
Но Анжелина пропустила замечание тети мимо ушей и, захлопав в ладоши, воскликнула:
– Это будет замечательно! Лейтенант Мэтьюз – подумать только, он служит в 3-м гусарском полку принца-регента Георга – рассказал мне столько интересных эпизодов из светской жизни, что теперь мне кажется, будто я знакома со всеми. И еще он сказал, что обязательно пригласит меня на вальс в светском клубе «Альмакс».
– Он не посмеет сделать ничего подобного! – всплеснула руками тетя Феба.
– Но вальс в наши дни не является чем-то неприличным, – заявила Анжелина с решительным видом. – Лишь совсем дремучие провинциалы продолжают считать вальс верхом непристойности. – Сара подавила смешок, а Анжелина продолжала беспечно: – Мистер Шевиот сказал, что я должна прокатиться с ним в Гайд-парке в его фаэтоне. У него упряжка гнедых для фаэтона и пара серых для коляски. И он знает каждого, буквально каждого в светском обществе. Он станет однажды виконтом Доули, как вам известно. Тетя Феба нахмурилась:
– Я знаю Доули, в жизни не встречала более глупого человека. Надеюсь, мисс, вы не собираетесь связывать судьбу с наследником виконта. Думаю, мы найдем лучшую партию.
– О, тетя Феба, прошу вас! Я просто нахожу его забавным, – улыбнулась Анжелина.
В этот момент двери в гостиную широко распахнулись и гурьбой ввалились мужчины. Тетя Феба произнесла с величественной улыбкой:
– Может быть, ты споешь для нас, Анжелина? Сара, думаю, не откажется аккомпанировать тебе на фортепьяно.
Слегка зардевшись, Анжелина возразила, что ее голос недостаточно хорош для такой изысканной компании, но хор мужских голосов стал настаивать, что леди с таким прекрасным лицом непременно должна обладать и прекрасным голосом…
Чуть позже сэр Генри, которого после привычной тишины утомил шум молодежи, удалился из гостиной. Но ему не удалось уединиться, потому что миссис Кернфорт тут же отправилась на поиски брата, оставив племянниц, увлеченных перелистыванием новых модных журналов, в то время как молодые люди уже сели играть в вист.
Миссис Кернфорт нашла брата в библиотеке. Он взглянул на нее, и гримаса исказила его лицо.
– Ужасный шум! Некуда деться от этого шума! – вздохнул он, добавив: – Даже здесь не могу спокойно посидеть.
Миссис Кернфорт, совершенно не обратив внимания на недружелюбный прием, опустилась в кресло напротив.
– А чего ты ожидал, когда дом полон молодых людей? Что касается меня, должна признаться, что после Харрогита мне даже нравится это сборище.
– Молодые люди… Я бы сказал, стая напыщенных павлинов…
Феба Кернфорт рассмеялась:
– Помню, наш отец одевался куда более пестро! А что касается шума, то его было гораздо больше, когда наша дорогая Фанни была жива. Ни одной недели не обходилось без гостей или бала.
– Я был тогда моложе.
– Ты должен радоваться, Генри, поскольку общение с молодежью продлевает молодость. Как жаль, что судьба не одарила нас с Хьюбертом детьми. Нас это всегда удручало.
– По крайней мере, ты никогда не будешь страдать от этого дьявольского шума, – возразил брат.
Погрозив ему пальцем, Феба Кернфорт сказала:
– Только не притворяйся, будто не рад приезду Сары.
Лицо сэра Генри просияло.
– С этим не стану спорить, Феба. Знаешь, все в доме пошло кувырком, когда она уехала. Просто удивительно! Мои воротнички были либо слабо накрахмалены, либо слишком жестко, и я никогда не был уверен, что Мейтланд принесет тот кларет, который я просил. Баранина вечно была пережарена. При Саре ничего такого не случалось. Благоразумная девица. Благоразумнее всех остальных, вместе взятых.
Феба Кернфорт некоторое время задумчиво смотрела на брата, потом произнесла с расстановкой:
– В этом-то и проблема! Слишком благоразумна, на мой взгляд.
– Почему ты говоришь загадками, Феба? Что-то не так с моей дочерью?
– С ней все в порядке, если не считать того, что она не замужем.
– Но она никогда не хотела замуж.
– А разве кто-либо делал ей предложение?
– Но еще не все потеряно. Многие мужчины захотят иметь женой такую девушку, как Сара.
– Согласна, но только Сару не устроят эти мужчины. Я знаю, что говорю. В Харрогите было несколько претендентов, но ни одному она не подала ни малейшей надежды. Она была, как всегда, вежлива, и только. – Миссис Кернфорт пожала плечами и с расстроенным видом добавила: – Хотя среди них не было выдающихся личностей, все были вполне респектабельны. Запомни мои слова, Генри, однажды Сара влюбится в мужчину совсем неподходящего и разобьет свое сердце. Так всегда бывает с женщинами, которых все считают благоразумными.
Сэр Генри несколько мгновений молчал, потом сказал:
– Но согласись, в таком деле мы мало чем можем помочь, чтобы предотвратить беду.
– Какой ты бесчувственный, Генри! Я теряю терпение с тобой. Разве ты этого хочешь для дочери? Такой прекрасной дочери, как Сара… Разве она не заслуживает лучшей участи?
– Но послушай, Феба, это всего лишь твои домыслы. У Сары твердый характер, и она привыкла поступать, как ей хочется. Никто не сможет ее отговорить от принятого решения. Впрочем, если Сара и полюбит кого-либо, уверен, она никогда не сделает неверного шага. Сара никогда ничем не запятнает доброе имя Оденов. Мы для нее – весь мир. Она живет ради нас.
– По-твоему, это разумно?
– Но я ничего не мог поделать, когда умерла Фанни. Три врача пытались ее спасти, я не жалел денег. После смерти Фанни кто-то должен был присматривать за домом и маленькими детьми. Если бы Фанни была жива, то Сару и Маргарет, конечно, вывезли бы в свет, как положено, ты прекрасно знаешь. Хотя я был бы вынужден заложить имение. Ты можешь себе представить Сару или Маргарет, занятых жеманной болтовней в лондонских светских гостиных? Маргарет тоже достаточно благоразумна, она хорошая дочь. С ее стороны никаких проблем.
– Ты недотепа, Генри Оден, позволь мне заметить. Сара сделана из другого теста. И если ты думаешь, что она вышла бы замуж за такого зануду, как Джон Плант, тогда ты не только недотепа – ты просто глупец!
Сэр Генри поморщился.
– А в чем, собственно, дело? У меня в доме всегда найдется для нее место, – заметил он. – Не понимаю, почему вдруг ты подняла весь этот шум?
– Браво! – воскликнула сестра. – Ты, как и остальные члены семьи, привык брать от Сары все, ничего не отдавая взамен. Я была бы счастлива пригласить Сару к себе, чтобы она составила мне компанию в то короткое время, что мне осталось на этой земле. Но что потом, когда мы уйдем? Сара станет своеобразной сестрой милосердия, переезжая из дома в дом своих братьев и сестер. Будет ухаживать за больными, вязать теплые вещи для бедных. Но проблема главная в том, Генри, что мы ничего не можем поделать. Я ее познакомила с несколькими молодыми людьми, но она никого не выбрала. Сара намерена выйти замуж по любви!
– Она начиталась этих современных романов, – подвел итог отец Сары. – Это надо прекратить.
– Ты женился по любви, и я, что бы там ни говорили, тоже. И кстати, это помогло мне вспомнить, что я собиралась поговорить с тобой по поводу расходов. (Брат при этих словах поднял голову, выжидающе глядя на нее.) Не смотри на меня так, Генри! Анжелине надо обновить весь гардероб перед тем, как мы поедем с ней в Лондон, не говоря уже о придворном платье. Естественно, она будет представлена ко двору.
– Но это немыслимые расходы! Моя семья меня разорит!
– Вздор! Ты избежал трат на выезд в свет двух старших дочерей. Ты обязан теперь, хотя бы в память Фанни, сделать все для Анжелины. И никаких отговорок!
– Лучше скажи сразу, сколько тебе надо, но имей в виду, что я не богат.
Феба Кернфорт улыбнулась:
– Ты поешь эту песню, сколько я тебя помню, Генри.
– Сара тоже без конца мне твердит об этом ужасном бале. Он будет мне стоить разорения, на одно шампанское и музыкантов уйдет целое состояние. Зачем весь этот шик? В мое время молодые люди умели развлекаться без этого.
– У тебя короткая память, Генри. С тех пор как умерла Фанни, ты ни разу не устраивал приемов. Десять лет слишком много для траура. Все собираются как следует повеселиться, и это будет прекрасной практикой для Анжелины.
– Но зачем столько шампанского? И я убежден, что не стоит зажигать все свечи в люстрах. Торговец свечами представит счет, который сделает меня больным.
Миссис Кернфорт, отметая причитания брата, продолжала безжалостно:
– Я заметила, что Фэрли превратился во вполне приличного молодого человека. Он выглядит как джентльмен. И думаю, Генри, за эту метаморфозу ты должен благодарить какую-то женщину…
