Текст книги "Большая игра между черными и белыми"

Автор книги: Рэй Дуглас Брэдбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Брэдбери Рэй
Большая игра между черными и белыми

Рэй Брэдбери

Большая игра между черными и белыми

С. Трофимов, перевод

Трибуны за проволочной сеткой постепенно заполнялись людьми. Мы, дети, повылезали из озера, с криЭками промчались мимо белых дачных домов и курортного отеля, а затем звонкоголосой ордой начали занимать места, помечая скамейки своими мокрыми ягодицами. Горячее солнЭце било сквозь кроны высоких дубов, стоявших вокруг бейсЭбольной площадки. Наши папы и мамы, в шортах, майках и летних платьях, шикали и кричали на нас, заставляя сидеть тихо и спокойно.

Все нетерпеливо посматривали на отель и особенно на заднюю дверь огромной кухни. По тенистой аллее, покрытой веснушками солнечных пятен, побежал табунок чернокожих женщин. Через десять минут вся левая трибуна стала пестЭрой от их цветастых платьев, свежевымытых лиц и мельЭкавших рук. Даже сейчас, возвращаясь мыслями к тем даЭлеким временам, я по-прежнему слышу звуки, которые они издавали. Теплый воздух смягчал тона, и каждый раз, когда они о чем-то говорили друг с другом, их голоса напоминали мне мягкое воркование голубей.

Публика оживилась в предчувствии скорого начала. Смех и крики поднимались вверх, в бездонное синее небо ВисЭконсина. А потом дверь кухни раскрылась, и оттуда выЭбежала команда чернокожих парней – официанты, швейЭцары и повара, уборщики, лодочники и посудомойщики, уличные продавцы, садовники и рабочие с площадок для гольфа. Они выделывали забавные прыжки и скалили белые зубы, безумно гордые своими блестящими ботинками и новой формой в красную полоску. Прежде чем свернуть на зеленую траву площадки, команда пробежала вдоль трибун, размахивая руками и приветствуя зрителей.

Мы, мальчишки, выражали свой восторг пронзительным свистом. Мимо нас проносились такие звезды, как Дылда Джонсон, работавший газонокосильщиком; Коротышка Смит, продававший газированную воду; Бурый Пит и Джиффи Миллер. А следом за ними бежал Большой По! Мы засвистели еще громче и захлопали в ладоши.

Большой По был тем добрым великаном, который проЭдавал попкорн у входа в танцевальный павильон, – почти у самой кромки озера. Каждый вечер я покупал у него воздушную кукурузу, и он специально для меня подливал в аппарат побольше масла.

Я топал ногами и орал:

– Большой По! Большой По!

Он обернулся, помахал мне рукой и засмеялся, сверкая белыми зубами.

Мама быстро осмотрелась по сторонам и ткнула меня в бок своим острым локтем.

– Ш-ш-ш, – прошептала она. – Немедленно заткнись, кому я сказала!

– О Боже, Боже! – воскликнула мамина соседка, обмаЭхиваясь сложенной газетой. – Для чернокожих это прямо какой-то праздник. Единственный день в году, когда наши слуги вырываются на свободу. У меня такое впечатление, что они все лето ждут большой игры между белыми и черными. Да что там игра! Посмотрели бы вы на их пиЭрушку с танцами!

– Мы купили на нее билеты, – ответила мама. – И сегоЭдня вечером идем в павильон. С каждого белого по доллару, представляете? Я бы сказала, это дорого для танцев.

– Ничего! Раз в году можно и раскошелиться, – пошуЭтила женщина. -Между прочим, на их танцы действиЭтельно стоит посмотреть. Они так естественно держат... этот... Ну, как его?

– Ритм, – подсказала мама.

– Да, правильно, ритм, – подхватила леди. – Вот его они и держат. А вы видели этих чернокожих горничных в отеле? Они за месяц до игры ярдами покупали сатин в большом магазине Мэдисона и в свободное время шили себе платья. Однажды, я видела, как некоторые из них выЭбирали перья для шляп -горчичные, вишневые, голубые и фиолетовые. О, это будет еще то зрелище!

– А их парни всю прошлую неделю проветривали свои пропахшие нафталином смокинги, – добавил я. – Там, на веревках за отелем, висело по несколько дюжин костюмов!

– Посмотрите на их гордую походку, – сказала мама. – Можно подумать, что они уже выиграли у наших ребят.

Чернокожие игроки разминались и подбадривали друг друга высокими звонкими голосами. Они, как кролики, носиЭлись по траве, подпрыгивали вверх и вниз и делали круговые махи руками.

Большой По взял охапку бит, взвалил их на огромное покатое плечо и, задирая от гордости подбородок, затрусил к линии первой базы. На его лице сияла улыбка. Губы напевали слива любимой песни:

...Вы будете танцевать, мои туфли,

Под звуки блюза "желе-ролл";

Завтра вечером, в Городе чернокожих,

На балу веселых задавак!

Легонько приседая в такт мелодии, он размахивал биЭтами, как дирижерскими палочками. На левой трибуне поЭслышались аплодисменты и смех. Я взглянул туда, и у меня зарябило в глазах от цветастых одежд и быстрых грациЭозных движений. Юные трепетные девушки, сияя коричнеЭвыми глазами, нетерпеливо ожидали начала игры. Их смех походил на чириканье птиц. Они подавали знаки своим парЭням, а одна из них кричала:

– Ах, мой По! Мой милый и славный великан! Когда Большой По закончил свой танец, белые трибуны отозвались умеренными аплодисментами.

– Браво, По! – закричал я изо всех сил.

Мама треснула меня по затылку и сердито прошептала:

– Дуглас! Прекрати орать!

И тут на аллее появилась наша команда. Трибуны соЭдрогнулись от шума и криков. Люди восторженно вскакиЭвали с мест, размахивая руками, хлопая в ладоши и топая ногами. Белые парни в ослепительно белой форме выбежали на зеленую площадку.

– Смотри, там дядюшка Джордж! – сказала мама. – Ну разве он не великолепен?

Я взглянул на дядюшку Джорджа, который тащился в хвосте команды. Из-за большого живота и толстых щек, свисавших на воротник, он казался смешным и нелепым в спортивной форме. Дядя с трудом успевал дышать и улыбаться в одно и то же время. А ведь ему еще приходилось бежать, перебирая толстыми короткими ногами.

– По-моему, наши ребята выглядят прекрасно, – с энЭтузиазмом продолжала мама.

Я промолчал, наблюдая за их движениями. Мать сидела рядом, и мне было ясно, что она тоже сравнивала их с черными парнями. Похоже, это сравнение удивило и расЭстроило ее. Негры бегали легко и плавно, как облака из снов, как антилопы и козы в замедленных кадрах фильмов про Африку. Там, на поле, они походили на стадо преЭкрасных животных, которые жили игрой, а не притворялись живыми. Беззаботно перебирая длинными ногами и помахиЭвая полусогнутыми руками, эти парни улыбались ветру и небу и всем своим видом не кричали всем и каждому: "Смотрите, как я бегу! Смотрите на меня!" Наоборот! Они мечтательно говорили: "О Боже! Как прекрасен этот день. Как мягко пружинит земля под ногами. Мои мышцы поЭслушны мне, и нет на свете лучшего удовольствия, чем бежать, бежать и бежать!" Их движения напоминали весеЭлую песню. Их бег казался полетом небесных птиц.

А белые парни исполняли свой выход с обычным усерЭдием деловых людей. Они относились к игре с таким же прагматизмом, как и ко всему остальному. Нам было неЭловко за них, потому что они вели себя не так. Парни поминутно косились по сторонам, выискивая тех, кто обЭращал на них внимание. Негров вообще не волновали взгляды толпы; настроившись на игру, они уже не думали ни о чем постороннем.

– Да, наши ребята выглядят просто замечательно, – пеЭчально повторила моя мама.

Однако она видела, насколько отличались две команды. Спортивная форма сидела на неграх как влитая. На их фоне белые парни казались переростками, надевшими детское белье. Я даже прыснул, представив, как они натягивали на себя эту узкую амуницию, которая теперь задиралась на животах и выползала из брюк.

Возможно, их напряженность начиналась именно отсюда.

Все прекрасно понимали, что происходило на поле. Люди качали головами, глядя на игроков, одетых, словно сеЭнаторы, в белые костюмы. И, конечно, зрителей восхищала грациозная непосредственность чернокожих. Как всегда, это восхищение превращалось в зависть, ревность и раздражеЭние, порождая массу реплик и оправданий. Я прислушался к разговору дам, сидевших за нами:

– Между прочим, третью базу будет защищать мой муж Том. Странно! Почему он не разминается? Я думаю, он мог бы присесть пару раз или подрыгать ногами. Стоит там прямо как кол!

– Ах, не волнуйтесь, милая. Он подрыгает ими, когда придет время!

– Вот и я того же мнения! Взять, к примеру, моего Генри. Он не может быть активным все время, но в опасные моменты... Да что там говорить! Если вы понаблюдаете за ним, то сами все увидите. Ах, как я хочу, чтобы он помахал мне рукой или сделал что-нибудь шальное. Эй, Генри! Я здесь! Я здесь!

– А посмотрите, как дурачится Джимми Коснер!

Я посмотрел. Этот рыжий парень с лицом, усеянным веснушками, действительно выделывал всякие трюки. ПоЭставив биту на лоб, он старался удержать ее в равновесии. На наших трибунах раздались жидкие аплодисменты и тихий смех, похожий на смущенное хихиканье. Так обычно смеЭются люди, когда им становится стыдно за поведение какого-то человека.

– Мяч в игру! – закричал судья.

Монетка взлетела в воздух, и черные парни выиграли право начинать игру.

– Черт бы их побрал, – прошептала мама.

Чернокожая команда освободила площадку.

Большой По вышел на ударную позицию. Я завопил от восторга, когда он поднял биту одной рукой – легко и лениво, словно зубочистку. Примерившись, гигант положил ее на покатое плечо и с широкой улыбкой повернул свое гладкое лицо к трибуне, где сидели чернокожие женщины. Их кремовые платья едва прикрывали бедра, а темные ноги в белых чулках походили на хрустящие имбирные палочки. Причудливо уложенные волосы свисали над ушами тонкими локонами. Но Большой По смотрел только на свою подружку Кэтрин – стройную и лакомую, как куриная ножка. Она работала горничной в отеле и каждое утро меняла в коттеджах постели. Кэт стучала в двери, словно пташка в окно, и вежливо спрашивала, как вам спалось и что снилось. Она просила отдать ей ваши ночные кошмары взамен на кучку свежего белья, "потому что простыни надо использовать только один раз, вот так-то, милый мальчик".

Увидев Кэт, Большой По расправил плечи и покачал головой, словно не верил тому, что она пришла взглянуть на его игру. Помахивая битой, он повернулся к питчеру, и его левая рука свободно захлопала по бедру, пока противЭник делал пробные подачи. Мячи проносились мимо него со свистом, затыкая пасть ловушки белого кэтчера. Наш "хватала" принимал подачи ловко и довольно уверенно. Когда он отбросил назад последний принятый мяч, судья дал команду, и игра н

...

конец ознакомительного фрагмента