Текст книги "Каникулы озорницы (ЛП)"
Автор книги: Рене Бернард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Алисса была убеждена, что шокировала этого мужчину. Торопясь в свою комнату, она могла только благодарить небо, что единственной свидетельницей её лунатизма была леди Пибоди со своими цветочными композициями.
Лиланд наблюдал, как она уходит, и у него ушло несколько минут на то, чтобы восстановить самообладание.
Проклятие!
Он вернулся к своему креслу у камина, чтобы зашагать перед ним в раздражении. Лиланд пришёл в библиотеку, чтобы сбежать от призраков Алиссы Мартин, которые нарушали его покой, только для того, чтобы встретить её во плоти. Она явилась в библиотеку, подобно видению, в кружевах цвета слоновой кости и зелёных ленточках, и вся его суровая философия пошла прахом.
Маленькие вычурные часы на каминной полке прозвонили полчаса, и Лиланд, наконец, прекратил маршировать. Он не собирался прикасаться к ней, не то что вступать в оживлённую игру чувственного шантажа. Но это не выглядело игрой. Впервые в жизни его непогрешимый разум не напомнил об опасных последствиях.
Её неопытность была чарующе очевидной, но она была не столь сильным потрясением в сравнении с её невинной и беспечной реакцией на его прикосновение. Тем не менее, эта девушка – дочь хозяина дома. Лиланд – гость под их крышей. Было бы чистым злодеянием воспользоваться приглашением Мартина, чтобы совратить его дочь. Она также в нескольких неделях от дебюта и обладает состоянием, за которое станет соперничать каждый холостяк в возрасте от восемнадцати до восьмидесяти. Сухой внутренний голос напомнил ему, что мисс Мартин как раз та самая спелая ягодка, которой он должен был завладеть согласно ожиданиям его семьи.
Собственные клятвы о личной порядочности и декларации против подобного брака теперь хрустели как зола на зубах. Если джентльмен хорош лишь настолько, насколько крепко его слово, то Лиланд Йетс попал в серьёзный переплёт.
Глава 4
– Хорошо спала?
Алисса залилась румянцем, садясь за стол для завтрака.
– Да, спасибо, отец.
Он радостно усмехнулся, не зная, как неловко ей отвечать на этот вопрос, и снова вернулся к своей еде.
– Думаю, нет отдыха лучше, чем в первую ночь по возвращении домой.
– О, да, – согласилась девушка, сосредоточившись на тарелке с яичницей. Она не помнила, как уснула прошлой ночью, но странные жаркие сновидения с участием Лиланда преследовали её до утра. Когда солнце безжалостно выгнало её из постели, Алисса решила, что целоваться опасно для здоровья. Как долго можно прожить без крепкого ночного сна?
– А, – приветственно воскликнул её отец. – Мистер Йетс! Я сомневался, увидим ли мы Вас сегодня утром.
Алиссе удалось не выронить вилку до того, как она изобразила на лице улыбку:
– Доброе утро, мистер Йетс.
– Доброе утро, мисс Мартин.
Он сел напротив неё и выглядел полностью отдохнувшим и слишком привлекательным, по мнению Алиссы.
– Очень рад, что Вы оба здесь, – продолжил мистер Мартин, – мне нужно просить об одолжении.
– О каком одолжении? – спросила Алисса.
Он отодвинул в сторону тарелку с лососем.
– Миссис Вульф пригласила меня сопровождать её за покупками в деревню. Очевидно, она хотела бы приобрести ещё несколько подарков и всякой всячины к Рождеству, и мне не хочется отпускать её одну.
– Вы слишком заботливый хозяин для этого, сэр, – заметил Лиланд.
– А … одолжение? – с нажимом проговорила Алисса, немного сбитая с толку.
– Боюсь, что также я обещал взять мистера Йетса на прогулку по поместью сегодня днём. Я подумал, что поскольку ты тоже любишь кататься верхом, моя дорогая, то нет причины, по которой ты не можешь занять моё место.
Отец посмотрел на неё взглядом, исполненным надежды, как школьник, рассчитывающий выпросить поблажку.
– Я бы не побеспокоил тебя, но миссис Вульф очень настойчива, и я обнаружил, что не возражаю немного пройтись по магазинам перед праздниками.
Алисса с трудом сглотнула, не желая разочаровывать отца, но – находиться наедине с человеком, который заставляет её кости превращаться в желе? После того поцелуя?
– Я бы с удовольствием, но уверена, что мистер Йетс предпочитает дождаться тебя, отец. Возможно, завтра или…
– Погода слишком хороша, чтобы мешкать, и она может не задержаться надолго, – вмешался Лиланд, который выглядел как сама невинность, хотя его глаза загорелись весельем при виде её реакции. – Я убеждён, что прогулка будет ещё приятнее с таким милым гидом. Сознаюсь, что ждал с нетерпением этой прогулки, сэр, и с Вашей стороны крайне великодушно предложить Вашу дочь в качестве проводника.
– Видишь? – Отец потянулся через стол, чтобы взять Алиссу за руку. – Нет нужды терять этот день, в конце концов.
– Должен ли я попросить миссис Каннингем сопровождать нас? – предложил мистер Йетс, и Алисса чуть не вскрикнула от удивления. Она едва ли ожидала, что он будет ратовать за её защиту. Прежде чем она могла выступить в поддержку возвращения к подобающему этикету, её отец взмахнул рукой:
– Она не ездит верхом, и честно говоря, я думаю, в таких обстоятельствах едва ли требуется компаньонка.
– В каких обстоятельствах? – спросила она, не в силах удержаться от вопроса.
Отец хохотнул, благосклонно глядя на них:
– Полагаю, что могу доверять мистеру Йетсу, как человеку хорошо известному своей репутацией избегать романтических обстоятельств. Нет, я совершенно не беспокоюсь.
Алисса не была уверена, стоит ли ей быть польщённой его доверием или немного обидеться от того, что он так жестоко заблуждался. Она рискнула взглянуть на мистера Йетса, и была вознаграждена одной из его улыбок, от которых замирало сердце.
Лиланд повернулся к её отцу:
– Благодарю Вас, сэр.
Это заговор! Что ж, мне всё равно. Я Вас не боюсь, и Вы можете выглядеть сколь угодно привлекательным!Алисса задумалась. Если она удержится в седле, то он не сможет подстроить ещё один из этих поцелуев. Я привяжу себя к седлу, если придётся!
Она подстегнула свою лошадь, втайне благодарная послушной маленькой кобыле и её хорошим манерам. К своей чести, мистер Йетс, кажется, не имел возражений против прогулочного шага, к которому его более резвый конь был вынужден приспособиться. Погода прояснилась, хотя некоторые заплатки зимней белизны сохранились в ложбинах и тенистых рощах. Алисса любила холмистые склоны и восхищалась отцом за то, что сохранил остатки старого леса, который значительно поредел за годы от рук предыдущих арендаторов и фермеров. В детстве она всегда воображала эти деревья старинными друзьями и приютами для фей и духов, о которых ей рассказывала нянюшка. Сейчас красота пейзажа была суровой и неоспоримой. Когда они объехали территорию поместья, проезжая по дорожке, вьющейся через рощу, Алисса была благодарна за то, что едет на лошади сама – хотя одного вида бёдер Лиланда в облегающих бриджах из оленьей кожи для верховой езды было достаточно, чтобы взволновать её кровь. Она взглянула на него, намереваясь направить свои мысли в иное русло:
– Расскажите мне о себе, мистер Йетс.
Он высоко поднял брови:
– С чего мне начать, мисс Мартин?
– Любой из обычных пунктов подойдёт, – предложила она с улыбкой. – Ваша семья? Ваш дом? Возможно, вы можете рассказать мне о Вашем бизнесе?
Лиланд засмеялся:
– И утомить Вас до слёз?
– Сомневаюсь, что Вы настолько скучный.
Он пожал плечами:
– Только если Ваши стандарты развлечений чрезвычайно занижены.
– Вы специально остаётесь таинственным, – смеясь, выдвинула обвинение Алисса.
– Джентльменам не позволено иметь тайны? Одним лишь леди? – парировал он.
– Ага! Теперь Вы заявляете, что являетесь джентльменом!
Лиланд загадочно усмехнулся:
– Я пытаюсь.
– Вы, сэр, повеса, и Вам меня не обмануть ни в коей мере. – Девушка вздёрнула подбородок, прилив уверенности в себе добавил запала её дерзким словам.
– Хвала Господу, – сказал он. – Но как Вы узнали, что я повеса?
Алисса покраснела:
– Ну… Мне известны признаки.
Его скептицизм был почти осязаем и побудил её продолжить:
– Вам следует знать, что я хорошо информирована о поведении негодяев.
– Хорошо информирована. Понятно. И каковы же признаки?
– Негодяи хороши собой и обаятельны, с непринуждёнными, флиртующими манерами, которые делают их очень любезными. Негодяй игнорирует правила порядочного общества, но он подобно хамелеону повсюду приспосабливается и часто принят во всех кругах.
– Звучит как гнусный тип, – перебил Лиланд с хмурым лицом, но глаза выдали его веселье. – Такого определённо следует избегать.
Она насупилась, сообразив, что всё вышесказанное прозвучало как комплимент этому проклятому мужчине.
– Негодяям не хватает убедительности, – добавила она сурово.
– Итак, человек с тайной мог бы…
– Джентльмену никогда не нужно изворачиваться, – Алисса кивнула с триумфом, будучи довольной тем, что их спор принял остроумный оборот.
– Что ж, – Лиланд наклонился так, словно раскрывал секрет, – тогда это точно ограничит Ваш поиск супруга. Я так понимаю, Вы ищете очень честного человека, который некрасив, совершенный зануда, но с хорошими рекомендациями и благородными знакомствами. И, разумеется, как строгий последователь правил приличия, он не должен проявлять никакого интереса к Вашей персоне, помимо осторожных попыток подержать или – осмелюсь сказать – поцеловать Вашу руку?
Алисса рот раскрыла от изумления. Её описание негодяя не казалось смехотворным, когда она произносила эти слова, но его противоположность была просто абсурдной. И всё же, в этом споре она едва ли могла проиграть.
– Вы намеренно искажаете значение сказанного мною! И специально пытаетесь загнать меня в тупик!
В порыве эмоций, девушка подстегнула свою доверчивую кобылу сойти с тропинки, намереваясь создать дистанцию между ними. Но вместо яркого проявления независимости снова вмешалась судьба. У неё на уме был раздражающий мистер Йетс, а не выбранное ею направление. Плотность деревьев не позволяла развить тот надменный галоп, который она рисовала в своём воображении, и несчастье случилось уже через несколько шагов. Низко растущие ветки создали неподатливую сеть ловушек, сухие прутья и сучки запутались в шляпке Алиссы и в её локонах, остановив её продвижение. Боль была неожиданной, но унижение от того, что она застряла на глазах у мистера Йетса была ещё хуже.
Алисса попыталась освободиться сама, но только добилась того, что кобыла от её усилий сдвинулась ещё на шаг:
– Эй, девочка!
– Мисс Мартин? – из безопасности дорожки донёсся голос Лиланда.
– Да, мистер Йетс? – спокойно отозвалась Алисса, в намерении нагло всё отрицать и спасти остатки гордости. По крайней мере, я удержалась в седле.
– Могу я предложить Вам руку?
Её сердце пропустило удар от знакомых слов. Дважды за эти дни она ухитряется застрять – и снова здесь этот восхитительный мистер Йетс оказывается рядом, чтобы спасти её.
– Я… Я, кажется, изображаю Авессалома [5]5
Авессалом ( Авшалом– отец мира, покоя) – библейский персонаж, третий сын Давида от Маахи, дочери Фалмая (Талмая), царя Гессура (2Цар. 3:3). За бесчестие сестры Фамари (Тамар) убил брата Амнона, потом восстал против отца, был разбит, во время бегства запутался длинными волосами в ветвях дерева и был убит. (Википедия)
[Закрыть].
Алисса слышала, как он приближается, топот копыт его коня приглушала мягкая земля.
– Оставайтесь на месте. – Его голос звучал успокаивающе, чтобы кобыла не шарахнулась в сторону. Лиланд подъезжал медленно, лавируя среди низких ветвей и объезжая самые худшие из них, чтобы добраться до девушки. Наконец, он подвёл коня к ней. Выражение лица у него было озабоченным, но также обнадёживающим. – Просто стойте спокойно, насколько это возможно, мисс Мартин, и мы Вас быстро освободим.
Алисса начала кивать, поморщилась, когда волосы натянулись:
– Полагаю, Вы собираетесь мне напомнить, что невидимость не представляется возможным вариантом?
Он улыбнулся:
– Мне такого в голову не приходило. Но вначале займёмся Вами, а потом сможем вернуться к спору.
Лиланд протянул руку и стал оценивать нанесённый ущерб.
Алисса затаила дыхание, когда он так медленно отломил некоторые прутья и освободил её голову от шляпки. Шляпа зацепилась за другую острую ветку, но он осторожно предпринял попытку спасти модную принадлежность её туалета. Он коротко осмотрел шляпку перед тем, как сунуть её себе за спину.
– Худшее уже позади? – осторожно спросила она, загипнотизированная его добротой.
– Почти, – заверил её Лиланд. Снимая свои перчатки, он снова наклонился вперёд. На сей раз он встретился с ней взглядом, и Алисса почти выронила поводья. Он находился невозможно близко, и внезапно больше всего на свете ей захотелось снова испытать его поцелуи.
– Если Вы возьмёте поводья и удержите лошадь на месте, я уверена, что могла бы справиться сама, – предложила она.
Он покачал головой:
– Терпение, моя красавица.
Алисса раскрыла рот, чтобы раскритиковать молодого человека за неуместный комплимент, но его прикосновение подавило её протест. Лиланд начал нежными руками вынимать шпильки из её волос, выпутывая длинные локоны из жёстких прутьев и заставляя девушку задыхаться от ощущения его пальцев, касающихся её лица, обнажённой шеи и перебирающих шелковистые пряди.
– Ой, – шепнула Алисса, когда одна упрямая ветвь отказалась ослабить хватку.
Лиланд опустил руку и погладил её по щеке, его пальцы прошлись вниз по подбородку к шее. Прикосновение его было чистейшим грехом.
– Не двигайтесь.
Приказ, который легче отдать, чем выполнить, мистер Йетс! Чёртов мужчина! Он намеренно мучает меня!
Только треск веток и ритм их дыхания эхом разносился по роще, пока Лиланд освобождал её, дразня каждым ласковым прикосновением.
Наконец, её волосы были полностью свободны, золотой каскад непослушных завитков, спускающийся вниз по её спине. Эффект оказался опьяняющим. Чтобы мужчина обезоружил её с такой медленной и нежной аккуратностью – такого она никогда даже не представляла. Леди никогда не допустила бы подобных вольностей. Она чувствовала себя обнажённой и уязвимой с распущенными волосами, ненавидя жар, заливающий её щёки, покрывающий их предательскими пятнами.
– Вы… – Язык перестал повиноваться ей, когда она увидела вспышку желания у него в глазах.
Одним плавным движением Лиланд вытащил её из седла и притянул к себе на колени. От неожиданности девушка начала бороться с ним, но он был гораздо сильнее неё.
– Вы не должны…
Его губы спустились ниже, прокладывая чувственную дорожку вдоль лица и горла Алиссы.
– О, мой… – промурлыкала она, цепляясь за лацканы его сюртука, упиваясь его вниманием и предлагая себя. Роща закружилась, в то время как мир сузился до них двоих. Запустив одну руку в ее волосы, Лиланд принял меры, чтобы овладеть ситуацией. Пуговицы жакета поддались, и его рука скользнула по её рёбрам, задевая жемчужные пуговицы блузки – прикосновение легче шёпота, которое исследовало преграды между его кожей и её и вызвало прилив жара вдоль позвоночника, лужицей растекающееся между ногами.
Губы Лиланда оставили пульс на горле девушки и, наконец, нашли её рот. Этот поцелуй начался вовсе не нежно, а напротив, обнажил их общую жажду. Жёсткие, требовательные поцелуи воспламенили её, и Алисса могла лишь прильнуть к нему и наслаждаться остро-сладким вкусом его рта. Её губы казались набухшими и мягкими по сравнению с его, и она стонала, пока его язык обводил каждый чувствительный изгиб и пульсацию. Когда рука Лиланда двинулась вдоль дерзкой выпуклости груди, а его большой палец стал дразнить её вершинку сквозь слои шёлка, потребность Алиссы усилилась до наслаждения, которое было почти болезненным.
О, Господи! Леди не стала бы… О, мой Бог! Но Алисса была не в состоянии изобразить даже лёгкое подобие сопротивления его прикосновению. Вместо этого она хотела оторвать жемчужные пуговки и ощутить жар на себе его ладоней. Девушка распахнула глаза, поражённая собственными желаниями.
Лиланд зарычал в ответ, когда она выгнула спину, инстинктивно умоляя о большем. Он притянул её ближе и сместился назад, чтобы крепче прижаться к ней бёдрами:
– Ты соблазнительница…
Эти слова вселили в Алиссу мужество, и она дерзко проложила дорожку поцелуев вдоль его шеи, чтобы обнаружить такое же чувствительное местечко у него на горле и возбудить его. Инстинктивно она сжала зубы над местом, где бился пульс, и была мгновенно вознаграждена, поскольку он крепче обнял её и рукой нащупал пуговицы блузки. Гладкие жемчужины легко расстегнулись, а завязки её сорочки и корсета сдались так же быстро.
Прикосновение обнажённых пальцев Лиланда к пышному изгибу её груди вызвало у Алиссы нервную дрожь. Его губы снова поймали её рот, упиваясь её вздохами и стонами, в то время как сосок затвердел под его рукой, круговой дразнящий танец пальцев следовал за движением его языка, унося девушку по спирали экстаза. Лиланд оторвался от её губ, чтобы попробовать на вкус коралловый пик, и Алисса уверилась, что нет ощущения более порочного и сладкого, чем мягкое трение его горячего языка об её набухший сосок.
Это… Это вне всяких… ничто… в целом мире…Алисса утратила дар связной речи, и почти всхлипывала от жгучей потребности, захлестнувшей её. Рука Лиланда оставила её спину и прошлась по контуру бедра сквозь ткань амазонки, и девушка затрепетала. Если он намерен…Она не имела никакого представления о том, куда заведёт этот танец, но каждый нерв в её теле, казалось, вибрировал от этой разведки. Она плотнее прижалась к твёрдым бёдрам Лиланда, вызвав очередной каскад напряжения и жара. Он медленно потянул юбку вверх, его пальцы нащупали тёплую плоть её бедра выше чулка, распуская ленточки, чтобы дразнить кожу своим прикосновением. Медленно его рука двинулась вверх, и Алисса задумалась, не может ли человек умереть от греховного восторга.
И вдруг Лиланд резко остановился, его глаза были широко раскрыты, когда он поднял голову.
– Я… Я причинила тебе боль? – смущённо спросила девушка.
Он покачал головой и затем улыбнулся.
– Шляпная булавка.
– Шляпная булавка?
Лиланд пошарил за спиной и извлёк оттуда слегка измятую шляпку. Их объятия сдвинули её с места, и мистер Йетс пострадал от бесчестного укола в спину.
– Возмездие за попытку вести себя как джентльмен, – сказал он, качая головой. Уверенно, но нежно он начал застёгивать её бельё, спокойно восстанавливая то, что столь лихорадочно развязал.
Алисса была способна лишь переводить дух, когда его пальцы прикасались к её обнажённой коже:
– Я не знаю, что сказать.
Она была уверена, ни один учебник по этикету никогда не затрагивал подобную ситуацию. Её лицо горело от стыда при мысли о вольностях, которые она позволила этому мужчине, о тех вольностях, о которых она умоляла.
Лиланд смотрел на неё столь пристальным и голодным взглядом, что она задрожала в его руках.
– Давайте вернёмся на дорогу и спокойно возвратимся домой. По дороге Вы сочините для меня хорошую лекцию, и я обещаю, что приму любое наказание, которое Вы сочтёте подходящим.
Алисса кивнула, выдавая себя озорной улыбкой:
– Хороший план.
– А теперь повернитесь лицом к моему плечу. Не хочу, чтобы Вас оцарапало. – Заботливо прижимая её к груди, он вывел кобылу назад через рощу к дорожке, по которой они ехали.
Алисса была благодарна за отсрочку, молясь, чтобы румянец исчез с её щёк, пока она не смотрит ему в глаза. Оказавшись на дороге, они спешились.
Девушка нервно закончила застёгивать свою блузку под горлом, отряхнула юбку и запахнула плащ, мечтая, чтобы лекция придумалась сама собой. Настоящая леди уже разразилась бы убийственным выговором. О, Боже мой!
– Может быть, поедем назад?
– Не сразу, – Лиланд полез в карман и протянул горстку шпилек, которые вытащил во время её спасения. – Вначале вам понадобится это.
Алисса приняла их с дрожащим смешком:
– Ах, да! Это потяжелее объяснить, чем потерю кареты.
– Я бы предложил свою помощь, но… – Промелькнувший в глазах блеск желания говорил сам за себя. Было бы весьма неразумно проверять их выдержку, позволяя ему снова притронуться к ней.
– Нет, – с готовностью согласилась она. – Я… Я справлюсь сама. Просто подержите, пожалуйста, мою шляпку.
Она никогда не совершала этого простого действия на глазах у мужчины. После жарких объятий казалось глупым просить его отвернуться, пока она закалывает волосы. Однако интимность этого момента отрицать невозможно. Нервничая, Алисса попыталась отвлечь его от откровенного любования её попытками:
– У Вас в волосах сучок, сэр.
Лиланд легко его обнаружил и резко вырвал из тёмного завитка у основания шеи:
– Благодарю Вас.
Она улыбнулась, завидуя его беззаботности:
– Вы… У Вас просто талант спасать меня, мистер Йетс. Я должна снова Вас поблагодарить, хотя думаю, что теперь Ваш черёд платить.
Он в изумлении посмотрел на неё:
– Вы просите меня поцеловать Вас?
– Нет, – Алисса залилась румянцем, мечтая, чтобы к ней вернулось утраченное остроумие. – Я думала, Вы могли бы… ответить по меньшей мере на один или два вопроса о себе. Я хочу рискнуть… тем, что заскучаю.
Лиланд затряс головой и начал смеяться. Настоящим сердечным смехом, который совершенно изменил его внешность и заставил воспарить её сердце. Серьёзный мистер Йетс стал ничем иным, как призраком, в данный момент, и ей доставило удовольствие видеть, как он пытается отдышаться от хохота.
– Как же так получается, мисс Мартин, что я никак не могу предугадать, что Вы скажете или сделаете?
Алисса, заканчивая закалывать заплетенные в косу волосы на макушке головы и располагая остальные локоны, радостно ответила:
– Я не уверена. Думаю, я как раз очень предсказуема. Искренне верю, что это весь остальной мир предпочитает оставаться не поддающимся расшифровке.
– Что ж, одно известно наверняка. – Лиланд протянул ей шляпку для завершающего штриха. – Совершенно невозможно предаться скуке в Вашем присутствии, мисс Мартин.
Алисса пристроил шляпку на место с застенчивой улыбкой. Я могла бы сказать о Вас то же самое, сэр. Будь он проклят, этот мужчина.
– Ты невозможно высокая! – вскрикнула от восторга Вайолет, которая прибыла позже, в тот же день, заключая Алиссу в объятия, угрожающие раздавить рёбра, на входных ступеньках в дом. – Ты клялась, что больше не вырастешь!
– Мне было двенадцать, – выдохнула Алисса, улыбаясь над плечом своей кузины. – Ты не могла надеяться, что заставишь меня сдержать эту клятву.
Они обе рассмеялись, и Алисса отстранилась, чтобы также рассмотреть переменившуюся внешность Вайолет. Прошли годы с тех пор, как они виделись. Вайолет всегда была миниатюрной, с хрупкой экзотической красотой, которой Алисса завидовала. Как оказалось теперь, кузина Вайолет в расцвете тоже не разочаровывала. Каждый блестящий чёрный локон был на месте, подчёркивая идеальные фарфоровые черты, и её карие глаза сияли именно так, как помнилось Алиссе.
Она покачала в удивлении головой:
– Вайолет, вместо того, чтобы казаться усталой и увядшей, ты выглядишь такой свежей, словно объехала вокруг деревни.
– Чепуха! Как мило с твоей стороны говорить такие вещи. – Вайолет пожатием плеч отвергла комплимент, сняла шляпку и последовала за Алисой в дом. – Родители шлют свои самые тёплые пожелания и, разумеется, хотят, чтобы я выразила за них сожаление, что они не смогли воспользоваться гостеприимством твоего отца в это Рождество.
– Мы очень ждали, что они присоединятся к нам.
– Ох, не надо! Они мне дороги, как никому другому, – перебила её Вайолет с весёлым энтузиазмом. – Но, поверь мне, с нюхательными солями матушки и склонностью папеньки выкрикивать, поскольку он ни за что не признается, что плохо слышит, они сущее наказание!
Алисса удержалась от возражения, поскольку не знала, как поспорить об этом. Она всегда любила причуды тёти и дяди. Возможно, потому, что рядом с ними её собственные причуды выглядели нормальными.
Пока они двигались к комнате для гостей, приготовленной к её приезду, Вайолет продолжала:
– Не могу дождаться, когда ты расскажешь мне больше о школьных временах. Твои письма были крайне занимательными, но я подозреваю, что ты опустила самые интересные подробности!
Алиссе нечего было возразить. Она бы никогда не доверила все свои бесславные несчастья бумаге.
– Я могу придумать несколько, чтобы сделать тебе приятное. Но только если ты расскажешь, как ты наслаждаешься своим появлением в свете.
– Ох, это так весело! – Они зашли в комнату, и Вайолет потащила её на маленькую кушетку, чтобы посидеть тет-а-тет. – Само волнение первого танца настоящее волшебство. И, конечно, возможность вступать в личные разговоры с неженатыми мужчинами, не боясь осуждения.
– О, да, – невинно ответила Алисса. Ей было хорошо известно о правилах, которые она нарушила с мистером Йетсом. Она просто решила, что эти правила неприменимы к тем странным обстоятельствам, которые толкали её в его объятия.
– Ты сама увидишь! – заверила её Вайолет с величайшей самоуверенностью молодой женщины, обладающей целым годом опыта пребывания в Обществе.
Алисса постаралась изобразить необходимый энтузиазм:
– Не могу дождаться.
– Тебе нечего бояться, кузина, – сказала Вайолет, похлопывая её по руке, словно утешение. – Ты не безобразна, в конце концов, и как только известие о твоём состоянии распространится, у тебя появится возможность выбирать себе поклонников.
Алисса тряхнула головой и попыталась улыбнуться. Вайолет всегда говорила без обиняков.
– Давай поговорим о чём-нибудь другом.
Вайолет пожала плечами:
– Расскажи мне. У вас много гостей? Вы ожидаете ещё кого-то в канун Рождества?
– Несколько человек. Ты последняя из прибывших, однако дом не переполнен. Приехали Каннингемы, хотя их дочь Ферн остаётся в Лондоне с друзьями. Миссис Вульф. Ты, возможно, помнишь её по предыдущим визитам. Она привезла целое стадо мопсов. И … ещё мистер Йетс.
– Мистер Йетс?
– Деловой партнёр отца, – добавила Алисса, желая предоставить возможность Вайолет сделать собственные выводы.
– Ох, – проговорила та, надувая губы, – без обид, но я бы хотела, чтобы дядя пригласил кого-то молодого и привлекательного.
Алиссе пришлось закусить губу изнутри, чтобы удержать честное выражение лица:
– Да, да. Его друзья это его друзья, и они не имеют с нами ничего общего.
Вошёл лакей с сундуками Вайолет, и горничные принялись их распаковывать. Их уединение было нарушено, и Алисса оставила кузину, чтобы та смогла проследить за тем, как разложены вещи, принять ванну и переодеться после поездки. Ее грызла совесть за маленький обман относительно мистера Йетса, но ничего не поделаешь. Вайолет сама увидит, насколько он «молод и привлекателен», и Алисса размышляла над тем, удастся ли ей оправдаться равнодушием – как будто она никогда не замечала, что он хорош собой.
Или как будто она надеялась, что этого не заметит Вайолет.
Бессмыслица! Алисса поправила себя, намереваясь не позволить здравому смыслу оставить её полностью. Если мужчина красив, то это её не касается. Девушки, которые официально не выезжали, по правилам должны находиться в блаженном неведении в отношении любой из черт, которыми мужчина вроде мистера Йетса может обладать. И если Вайолет находится в более выгодном положении, чтобы составить опись всех его привлекательных особенностей, то это ничего не меняет.
Когда Алисса вошла в свою комнату, её глаза остановились на переплетённом в кожу томе, лежащем возле кровати. Леди Пибоди молчаливо насмехалась над нею, словно говоря, что, не важно, выезжает Алисса или не выезжает, но вдовствующая любительница ботаники не упустила того факта, что большую часть предыдущей ночи девушка лежала без сна и безуспешно старалась не думать о глазах мистера Йетса.
Алисса снова вздохнула и упала в кресло у камина. С неотвратимым бороться бесполезно. Мистер Йетс познакомится с её прелестной кузиной, которая никогда не застревает в окнах карет, не запутывается в деревьях, не преследует кроликов, и это произойдет. Он перенесёт свои головокружительные поцелуи на Вайолет, и она ничего не сможет сказать.
По крайней мере, если он обратит внимание на Вайолет, то станет равнодушен ко мне, и, возможно, я смогу как следует выспаться – с помощью или без помощи старой пропылённой леди Пибоди.
Неизбежное произошло не так скоро, как того опасалась Алисса. Мистер Йетс принёс свои извинения за пропущенный ужин тем вечером, ел у себя в комнате и работал над своей корреспонденцией. Алисса ожидала, что почувствует некоторое облегчение, поскольку не была уверена, что сможет смотреть на этого человека без того, чтобы краснеть как дурочка.
На следующий день Вайолет была желанным спасением от миссис Вульф и её мопсов. Кузины сбежали в оранжерею, к пальмам в горшках и растениям, где Вайолет потчевала свою младшую подругу восхитительными историями своего первого сезона в свете.
– Танцы – самая лучшая часть, – уверяла её Вайолет. – Я даже стоптала несколько пар туфель, можешь себе представить?
– За один вечер? – спросила Алисса, намеренно преувеличивая своё равнодушие в надежде, что Вайолет рассмеётся и сменит надоевшую тему.
Её тактика потерпела поражение.
– За несколько ночей, глупенькая! Не то чтобы они были рассчитаны на большее, кстати говоря. Есть что-то волнующее в том, чтобы пожертвовать модным и прелестным клочком шёлка и лент ради удовольствия танцевать.
– Или ради того, чтобы торговцы обувью заработали больше денег?
Вайолет задохнулась от ужаса:
– Алисса! Ты не должна говорить такие вульгарные вещи! Коммерция неподходящая тема для дамской беседы.
– Не понимаю, почему практическое понимание торговли обувью вызывает отвращение. – Алисса прикусила нижнюю губу и решила, что вопрос не заслуживает битвы. – Но я уверена в твоей правоте. Я постараюсь запомнить твой совет.
Выражение лица Вайолет смягчилось, и она взяла Алиссу за руку:
– С тобой всё будет хорошо. Кроме того, ты счастливица. Ты можешь выкраситься в синий цвет и поджечь волосы и всё равно сможешь подцепить мужа.
– И как я смогу это устроить?
– Твоё приданое, глупышка! – Вайолет выпустила её руку. – Тебе простят всё.
– Как утешительно.
Если обсуждение коммерции вульгарно, то почему торговля моим состоянием и моим будущим менее оскорбительно?
– О, не будь такой кислой. В конце концов, у тебя есть преимущества, за которые другие девушки готовы умереть, и когда речь идёт о браке…
– Ах, вот вы где, мои дорогие! – прервала их миссис Вульф. – Я говорила Вашему отцу, что вас будет просто не разлить водой.
– Простите, что я монополизировала её, миссис Вульф, – сказала Вайолет, не пугаясь её вмешательства. – Мы планируем вечеринку для кануна Рождества.
Алисса вскрикнула, шокированная этой ложью, но её голос был заглушён более громким одобрением миссис Вульф:
– Как очаровательно! Какие же планы?
– Развлечения.
– Какого рода развлечения? – не отставала миссис Вульф, явно заинтригованная. – Игра?
– Небольшое музыкальное представление. – Вайолет нагнулась, чтобы погладить одного из мопсов. – У Алиссы чудесный голос, и мы думали, это было бы отличный сюрприз для её отца.
Мопс залаял, и миссис Вульф засмеялась собачьему восторгу:
– Замечательно! Что ж, если это секрет, я, естественно, буду молчать. Пойдём, Бинкли, оставим леди наедине с их планами и замыслами.
