Текст книги "Мир Астрала. Книга вторая: Каратели(ли)"

Автор книги: Рэнди Айнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 7

Сорок лет назад до текущих событий

Рождение первенца молодой, успешный сельскохозяйственный магнат и его аристократического происхождения супруга ожидали словно божьего дара. Корнями семья женщины уходила к испанской знати, экспроприировавшей лучшие земли в первую волну покорения территории Мексики. Заморские связи с родней Старого Света с годами были утеряны, но имевшийся на новой земле достаток позволял семье считаться одной из самых влиятельных в экономической сфере страны.

Она очень долго не могла забеременеть. Будучи атеисткой от рождения, женщина все-таки поддалась влиянию подруги, посоветовавшей обратиться к богам древних майя, покровительствующим знатным родам. Сопротивление было недолгим, за последний год все альтернативные возможности забеременеть были исчерпаны, и она согласилась. Ему нужен был наследник, а ей хотелось воспитать «сверхчеловека». После преклонения и жертвоприношения перед пирамидой Кукулькан на полуострове Юкатан в их жизни появился отпрыск, который пока выглядел маленькой черточкой на экране аппарата УЗИ. Супруг так никогда и не узнал, что именно жертвоприношение послужило прародителем их семейного счастья от рождения первенца.

Младенец появился на свет очень крупным и имел шикарные, густые, словно смоль, волосы. Бизнес отца процветал на наследственных землях супруги, экспорт манго и персиков отнимал все свободное время и воспитанием молодого дона занялась мать. Она мечтала взрастить малютку Анхеля в лучших светских традициях Старого Света и показать всему обществу, что такое голубая кровь по праву рождения.

Уроки английского языка, пианино, танцы, бокс, конный спорт прививались с трех лет. В шесть лет нагрузка на мальчика возросла, репетиторы посещали шикарный особняк через каждый час, а матери казалось, что наследник ленится и туповат. Время от времени проскакивали пробелы в знаниях из программы средней школы. В семь лет Анхель значительно превосходил сверстников в восприятии мира и интеллектуальном развитии. Детство было украдено и жестоко растоптано на глазах ребенка. Материнские амбиции были ненасытны. Реакция последовала мгновенно: мальчик начал воровать семейные драгоценности и прятать в надежных тайниках.

Трудно себе представить, насколько Анхель страдал от гиперопеки. Он жаждал материнской любви и ласки, а взамен получал холодный взгляд за праздное времяпрепровождение и дополнительные учебные часы. Несколько раз мальчик пытался открыться отцу, объяснить, что хочет другой жизни. Папа хлопал его по плечу, со взглядом сожаления, и молча уходил в свой кабинет, дверь в который всегда после этого плотно закрывалась, оставляя надломленную детскую душу в одиночестве переносить отсутствие тепла и родительского внимания. Очередной репетитор уже входил в дом в сопровождении гувернантки.

Перегруженный занятиями мозг не знал методов разгрузки, он все время подвергался наполнению. Закачка массива информации продолжалась без остановок, выходных и перерывов. Уроки рапиры, пение, скрипка, плавание, теннис, испанский, геометрия и алгебра, основы математики мальчик знал уже в пять лет. Матери было неважно, что ребенок мучился регулярными головными болями, ей казалось, что так проявляется его лень и желание бездельничать. Размер быстрорастущего мозга невольного вундеркинда, содержащийся в детской черепной коробке, не был в состоянии впитать и структурировать такой объем знаний и навыков. Уровень стресса нарастал по экспоненте, буферная зона переполнилась, юный мозг начал давать сбои.

В семь лет, пробравшись ночью в конюшню, одним резким движением он перерезал своей спящей лошади, подаренной отцом на день рождения, сухожилия задних ног, чтобы пропустить утреннее занятие по верховой езде. На следующий день без разбирательств был уволен конюх. Лошадь, на глазах у Анхеля, пристрелил отец. Демонстрация принципа гуманного убийства на всю жизнь запечатлелась в голове у молодого дона.

Мальчик продолжал прилежно учиться в частной школе и являлся образцом для подражания практически для всех учеников, искренне его ненавидевших. Грамоты о победах в олимпиадах по математике, английскому языку и латыни, выбранной матерью в качестве дополнительного предмета, украшали алтарь достижений, уже и без того заполненный множеством спортивных кубков. Обратной стороной прилежания была растущая жажда садизма с последующим проявлением гуманности. Любимая кошка кухарки мучилась в отдаленном сарае несколько дней, лишаясь конечностей, пока юный натуралист изучал порог ее живучести. Гуманизм возобладал, и голова животного была отделена от туловища лопатой, которой потом и была похоронена. В округе все чаще стали пропадать домашние животные, и местные жители начали грешить на появление рыси или ягуара в их краях, но следов животных так и не обнаружили.

В четырнадцать лет Анхель впервые влюбился. Субъектом его обожания стала дочка прачки, жившая вместе с матерью в доме для слуг. Покорить сердце тринадцатилетней девочки сыну господ было несложно, он был хорош собой и образован, в отличие детей прислуги, с которыми она дружила и училась в школе для малоимущих. Невинные шалости подростков, поцелуи и объятия перерастали в шлепки, удушенья и иные грубости по отношению к избраннице. Возрастало безумное желание изучить ее досконально, узнать, чем отличаются их тела, а главное – каков порог ее живучести.

События следующих трех месяцев их короткого романа были подробно описаны в выпусках криминальных хроник и газетах за тот период. Такого проявления жестокости и насилия светские круги Мексики не смогли простить родителям подающего надежды Анхеля. Тело первой жертвы садиста нашли в катакомбах недалеко от фамильного дома убийцы. Видавшие многое криминалисты до последнего выдвигали самые невероятные версии убийства, они просто не могли поверить, что четырнадцатилетний подросток способен на такие зверства.

Все улики вели к Анхелю, и под напором опытного дознавателя он во всем сознался. Адвоката несколько раз стошнило во время признаний, убедить клиента остановиться не получилось, и полная картина безумия подростка была пошагово изложена в аудио– и видеозаписях. Оригиналы показаний после изучения психологом и судьей сразу же получили гриф «секретно» и были спрятаны на одной из самых дальних полок. Такую рассудительную мерзость и жестокость хотелось забыть навсегда. Следователь, который вел расследование, ушел из полиции после этого дела и до конца жизни проработал сборщиком фруктов на плантации. Каждую ночь он в стельку напивался, чтобы не видеть один и тот же кошмар по мотивам чистосердечных признаний Анхеля.

Еще не потерянные связи матери в высших кругах Мехико и взятки отца в министерстве здравоохранения позволили получить свидетельство о патологической неадекватности молодого дона. Неблагодарный сын смертельно обиделся на родителей, добровольно признавших его душевно больным. Мук совести, как и раскаяния, мальчик не испытывал, скорее, негодование из-за предательства семьи и необходимости нести наказание за смерть такого ничтожества, как дочка прачки.

Глава 8

Прошло два года, которые Анхель провел в клинике для душевнобольных. Он успел прочесть несколько сотен книг и четко сформулировал жизненную стратегию. Любовь к чтению и жажда впитывать информацию словно губка, позволяла в кратчайшие сроки овладевать знаниями, труднодоступными для большинства населения Мексики. Мамина заслуга, что тут скажешь, сверхчеловек продолжал свое развитие.

Пока кругозор молодого человека расширялся, семья потеряла былое величие, интерес публики к некогда знатной фамилии угас, состояние растаяло. Жуткие события канули в Лету, время обтачивает даже самые острые грани. Общество нашло иной субъект для порицания и ненависти. Мать задействовала последние связи и рычаги влияния, чтобы высвободить из заточения единственного сына, наследника рушившейся империи. Она была уверена, что за ошибки молодости юноша расплатился сполна. Урок был усвоен, и можно смело возвращаться в социум.

Анхель действительно очень многое осознал и усвоил, но его с матерью мнение о вынесенных уроках довольно сильно разнилось. Он пострадал, потому что попался и признался. Если бы он лучше уничтожил все следы своих изысканий над телом юной подруги, то наказание можно было избежать. Жестокость и жажда убийств в среде душевнобольных, окружавших его последние два года, возросла до пиковых значений. Пора было продемонстрировать миру принцип гуманности, преподанный отцом.

Через полгода в месте его недавнего пребывания случился страшный пожар, который унес жизни всего персонала и постояльцев психбольницы. Автоматика дверей и окон во время пожара не сработала. По обвинению в халатности был арестован директор клиники, он был показательно осужден и получил максимальную меру пресечения за халатность, по причине которой погибло шестьдесят три человека. Как ни пытался бывший директор клиники симулировать душевное расстройство, чтобы его перевели из тюрьмы в психбольницу в пригороде Мехико, но бывшие коллеги с легкостью его раскусили, и судья добавил еще несколько лет к его пожизненному сроку и наложил запрет на апелляцию или досрочное освобождение.

Вины директора в пожаре, разумеется, не было. Анхель рассчитал оптимальное место поджога. Отключил все автоматические средства тушения. Заблокировал выходы и, главное, смог спровоцировать короткое замыкание таким образом, что у криминалистов даже не возникло подозрения в преднамеренном поджоге.

Финансовые показатели бизнеса семьи, которые начали ухудшаться еще три года назад, после трагедии с дочкой прачки, достигли дна. Расходная часть последние годы существенно превосходила доходы семьи. Долговые обязательства все глубже затягивали в процедуру банкротства. Все крупные контрагенты отвернулись от отца, заказы существенно сократились. Иностранные партнеры почувствовали слабость поставщика и единовременно прервали оплаты, чем увели семью в многогодичные дорогостоящие судебные тяжбы. Государственные дотации иссякли, лучшие технологи перешли к конкурентам. Банки вступили в картельный сговор и одновременно затребовали возврат долговых обязательств, упразднив кредитную линию для всех фирм отца. Возможностью захватить лучшие сельскохозяйственные земли и фруктовые плантации воспользовались все без исключения псевдопартнеры семьи.

Родительские скандалы вспыхивали на ровном месте и стали происходить с завидной регулярностью. Мужчина, теплых чувств к которому подросток никогда не испытывал, начал злоупотреблять алкоголем и жестоко избивал мать, виновную, по его мнению, в воспитании монстра, проживающего с ними под одной крышей. Юноше, обладающему незаурядным интеллектом, отлично была ясна причинно-следственная связь между событиями его жизни и крахом бизнес-империи. Что поделать, дела семейные от бизнеса неотделимы.

Первым малодушие проявил отец. Разряженное ружье разметало его мозги по потолку, забрызгав шикарный купол гостиной комнаты. И снова криминалисты и эксперты в области баллистики подтвердили очевидную версию – это самоубийство на фоне банкротства и полного разорения. Почерк убийств Анхеля приобретал уникальный характер. Детально продуманное алиби, умение подать все как несчастный случай и подвести мнение окружающих под оптимальную и удобную для всех сторон версию становилось его визитной карточкой. Какое же он получал наслаждение, искусно манипулируя мнением других. Слезы матери и дальних родственников, которых на похоронах можно было пересчитать по пальцам, горсть грязи, брошенная в могилу отца, исполнение долговых обязательств лишили семью всего. Некогда величественная фамилия продолжала угасать, как и родившая его женщина.

Первая часть плана, разработанного в больнице для душевнобольных, была исполнена безупречно. Оставалось только свести с ума мать и направить на пожизненное принудительное лечение, чтобы она ощутила всю ту боль от предательства, которую он познал из-за ее малодушия. На это талантливому подростку пришлось потратить полгода, которые доставили ему особенное удовольствие. Юноша педантично уложился ко времени, отведенному судом, чтобы покинуть фамильный особняк, выставленный на аукцион за семейные долги. Он подмешивал психотропные и галлюциногенные препараты, имеющие идентичные составы с лекарственными средствами, выписанными врачами для его матери после смерти отца.

Волны психоза и невроза накрывали ее с головой, штормы панических атак швыряли от желания покончить жизнь самоубийством до глубочайших депрессий, во время которых она могла целый день просидеть в одном положении, уткнувшись в эфемерную точку в пространстве. Мать усыхала на глазах. Друзья и родственники давно отвернулись и перестали посещать их некогда восхитительное жилище, которое стало больше похоже на дом с приведениями из-за отсутствия прислуги и гостей.

Анхель безупречно режиссировал фильм ужасов, в котором играл главную роль, сводя с ума свою и без того угнетенную мать. Устраиваемый им театр теней и звуков доводил уровень ее безумия до апогея. Временами он надевал одежду отца и бродил по коридорам огромного дома, содержанием которого уже давно никто не занимался. Мучитель громко хлопал дверью кабинета покойного родителя, словно это он возвращался домой. Темными ночами, воспользовавшись туалетной водой отца, он изменял тембр голоса, – этот навык был получен во время театральных занятий по системе Станиславского. Анхель стоял за спиной оцепеневшей женщины и тихо шептал на ухо, что умер только из-за нее. Страх съедал последние проблески материнского сознания. Истерические припадки под действием передозировки препаратами регулярно фиксировались любящим сыном на видеокамеру и стали прекрасным дополнением к материалам медицинской комиссии.

Женщину признали недееспособной, опасной для общества и направили на принудительное лечении в одну из самых старых государственных психбольниц Мехико. Анхель стал опекуном душевнобольной матери и предоставил государству согласие на применение экспериментальных методов лечения. Одним из таких методов ее ввели в неконтролируемую медицинскую кому из которой она уже никогда не вышла. Циклические кошмары в состоянии комы мучили ее еще несколько лет, пока затраты на ее содержание не заметил очередной финансовый директор больницы. Было принято милосердное решение, и ее наконец отключили от аппаратов жизнедеятельности, даровав смерть. Добивший женский мозг метод лечения был когда-то разработан директором недавно сгоревшей клиники для душевнобольных, а ныне отбывающим наказание за поджог и массовое убийство, осуществленное Анхелем. Воистину дела творцов, как и их результаты, чудны и непредсказуемы.

Она действительно создала «сверхчеловека», о котором так мечтала, но созданная ей сущность не ведала, что такое эмпатия, и несла только бурю хаоса, которая легко могла бы зародить несколько звезд-убийц, полностью подтверждая теорию, выдвинутую Заратустрой.

Глава 9

Незаурядный интеллект Анхеля, целеустремленность в достижении поставленных целей позволили ему довольно быстро определиться с жизненными приоритетами и предназначением. Мир криминала был максимально близок по духу, а главное, позволял в достаточной мере проявить жестокость и садизм, манящие его псевдогуманную натуру. Оставалось только выработать стратегию, как в него войти и достигнуть главенства.

Первым шагом, только освободившегося из-под родительской опеки юноши стал переезд в столицу. Мехико дружелюбно встретил искателя приключений, который продал драгоценности, наворованные у родителей за последние десять лет, и имел достаток значительно больший, чем у среднестатистического жителя Мехико, копившего всю жизнь. Его поступками и действиями двигал не мозг простого обывателя, в голове все просчитывала и продумывала аналитическая машина смерти. Жалость и эмпатия были ему прекрасно знакомы, но только как слова, он знал их лексические значения, но никогда не испытывал. Холодный расчет, моделирование всех возможных сценариев, идеальное алиби и долгосрочное планирование стали его жизненным кредо. Кредо безжалостного убийцы. Цели должны быть достигнуты любым способом, он принял внутреннего зверя и твердо решил не гнушался ничем в их достижении, чтобы стать грозой преступного мира. Тотальное банкротство и полное уничтожение семейного бизнеса не входило в его планы, поэтому пришлось строить новую империю на грошах, оставленных старой.

Аристократические черты молодого красивого лица, спортивное телосложение и высокий рост притягивали к нему женщин всех возрастов. Уровень тестостерона зашкаливал, магнетизм был на пике, он выглядел словно модель из глянцевого журнала девичьих грез. Воспользоваться природными данными было нетрудно, в качестве временной спутницы была выбрана хрупкая и невероятно изящная сотрудница полиции Мехико. Приметил он ее после длительного наблюдения за персоналом, каждый день входящим в здание отделения муниципальной полиции. Случайная встреча, флирт, обольщение и завоевание сердца, жаждущего любви, и как награда – откровенные диалоги в постели на любые темы, интересующие его. Легенда, которая позволила ему получить полную карту приступного мира Мехико, была элегантна и проста.

Их страстный роман продлился всего лишь месяц. Анхель отлично вжился в роль молодого литератора, пишущего разоблачающую книгу о преступном мире Мексики. Восхищенная смелостью своего избранника милая жертва манипулятора рассказала обо всех главарях, путях их восхождения на преступный олимп, бандах, зонах их интересов, территориальном делении города и почерке известных ее группировок.

Взамен предоставляемой информации Анхель стал ее лучшим любовником. Он отымел ее во всех доступных местах их любовного гнездышка. Сценаристам порно и в голову бы не пришли проделываемые им вещи. Он трахал ее неистово порочно в рот, обильно промазывая своим шомполом горловую полость прелестницы, крепко удерживая и прижимая к себе за конский хвост. Она даже представить не могла, что способна заглатывать такую громадину целиком и при этом получать удовольствие, пока слезы счастья смешиваются с выделением слюней. Он входил в нее стоя, удерживая миниатюрное тело на весу. Шикарные женские ножки безвольно болтались на уровне плеч гиганта, а член расширял узкую промежность, наполненные семенем яйца громко шлепали по упругим ягодицам. Регулярные крики от женских оргазмов, хлопки влажных, горячих тел, фонтаны брызг, выпускаемый ими обоими, поражали слух молодых соседей, подстегивая к соитию, и удручали бывалые семейные пары, живущие в смежных квартирах.

Искренними эти отношения были только с одной стороны, он не проникся теплыми чувствами к источнику информации. Мысли оставить ее в живых не приходили в голову. Железная логика безжалостного убийцы подсказывала, что их роман подошел к концу, у нее закончились сведения, из-за которых еще теплилась жизнь в ее молодом, ненасытном организме. Смерть подруги была искусно подстроена. Даже в момент убийства чувство жалости его не посетило, что лишний раз убедило Анхеля в правильности выбранного пути. Подделка почерка одной из банд, отличавшихся особой жестокостью, доставила гораздо большее удовольствие, чем безумный секс, которому они еще недавно предавались. Он резал, вырывал, вырезал и выжигал внутренности возлюбленной, как заправский хирург, и даже на время сохранил в холодильнике ее детородный орган, которым еще пару раз воспользовался, пока он не стал выделять неприятный запах разложения.

Останки некогда изящного женского тела Анхель подвесил на крюк мясника, насквозь продетый через брюшную полость. Местом для демонстрации публичной казни он выбрал площадь перед полицейским участком, расположенным на территории банды, почерк которой он подделал. Такого беспредела муниципальная полиция Мехико не смогла простить. Это событие послужило началом длительной кровопролитной войны между органами правопорядка и одной из самых не значительной по численности, но при этом самой беспощадной столичной бандой.

План был безупречным и довольно быстро принес ожидаемые плоды. Ослабленная противостоянием, унесшим больше двухсот жизней с обеих сторон конфликта, банда свергла главаря. Раним утром его обезглавленное тело, с вырезанным детородным органом, подвесили на крюке мясника перед полицейским участком. Опознать несчастную жертву шахматной партии Анхеля удалось только по татуировкам. Голова, кисти рук и пальцы ног главаря отсутствовали. Конфликт был исчерпан, и в районе наступило долгожданное перемирие. За время жуткого противостояния Анхель внимательно следил за основными членами банды, и получил подтверждение всем рассказам его бывшей девушки, и даже немного взгрустнул, что слишком быстро завершилась война, устроенная из-за ее смерти. Она была достойна большего.

Прошла коронации нового лидера банды. Ночью Анхель, жаждущий вхождения в криминальный мир, проник в дом главаря. Он приставил мачете к горлу только что коронованного убийцы, безмятежно спящего в своей кровати, и у них состоялся псевдодиалог, навсегда связавший Анхеля с преступным миром Мексики. В процессе монолога незваного гостя новый босс узнал, что планируют его подручные, кто промышляет у него за спиной, кто крыса, кто крот, информация была почти на всех значимых участников группировки. Посетитель отвел две недели на проверку предоставленных им данных и молча, бесшумно удалился, пообещав вернуться и продолжить диалог. Посыл был максимально прозрачным, он не убил хозяина дома, потому что готов стать его правой рукой, верным псом и никогда не кусать руку кормящую.

Вся информация подтвердилась. Абсолютно каждый, о ком шла речь во время ночного визита, был подвергнут жестоким пыткам и сознался в своих грехах. Помилования за чистосердечное признание не случилось, босс собственноручно пристрелил предателей. Охрана дома была усилена, проникнуть вовнутрь незамеченным было невозможно, но этого и не надо было делать. Анхель никуда и не уходил после первой встречи.

Он затаился на антресоли в доме главаря на две недели. Испражнялся в заранее подготовленные вакуумные контейнеры и емкости. Ел и пил в минимальном количестве запасы, доставленные задолго до диалога. Тело ломило от неудобного полулежащего нахождения в антресоли, вес уменьшился на десять килограммов. Издевательство над собственным организмом было вознаграждено сполна. Состоялся повторный диалог во время очередного визита незнакомца. Босс не был напуган, удивлен или шокирован. Он уже давно принял решение, что если ночной гость сможет пройти сквозь охрану, состоящую из лучших бойцов банды, и снова оставит его в живых, то займет достойное место в банде, в которой после недавней зачистки возникло множество вакантных мест в руководстве.

Заказные убийства, шантаж, передел зон влияния, наркотики, проституция, похищение людей ради выкупа, экспорта органов, съемок порнографии, садизм ради удовольствия, подпольные бои насмерть между собаками или людьми – интересы банды расширялись, численность и территория прирастала. За два десятилетия в банде Анхель вдоволь развлекся, проявив лучшие из своих худших качеств. Босс, которому он присягал в верности, погиб на седьмой год их совместной работы от рук другой группировки. Когда встал выбор, кто возглавит банду, никто не смел перейти дорогу целеустремленному молодому человеку, которого особенно ценил шеф за редкие качества тактика, стратега и безумного садиста. Самые матерые убийцы побоялись бросить ему вызов. Железная логика, отсутствие эмоций, звериная жестокость, а главное, желание достичь вершины криминального мира сделали его наилучшим кандидатом в глазах всех членов банды. Прошла коронация и Анхель стал боссом.

Под руководством безумца, близкого к достижению цели, некогда самая малочисленная банда стала самой величественной и безжалостной силой криминального мира Мексики. Под его незримым контролем находились два из шестнадцати районов Мехико и практически весь экспорт наркотиков в США. Всепоглощающая жажда крови и садизма была удовлетворена, четверть полицейских столицы работала на него, и даже предвыборная кампания новоизбранного президента страны была частично проспонсирована в угоду новым интересам, сформированным суперэго Анхеля. Сверхчеловек, которого так мечтала воспитать мать, перерос своего внутреннего зверя и поставил новую цель – вернуть аристократическое величие своему роду.

Все чаще босса видели в местах, отдаленных от зоны влияния его банды, излюбленным местом стал ресторан «Белый Кролик». Главарь уже как пару лет отошел от грязной работы, но порой все же позволял себе невинные забавы. Иногда забивал кого-нибудь до смерти или похищал прелестную девушку, с которой мог забавляться месяцами, пока вонь изуродованного тела не начинала перебивать запах свежих цветов, высаженных им лично в оранжерее, разбитой над подвалом для развлечений.