Текст книги "Оживший покойник"

Автор книги: Рекс Стаут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10

Все с удивлением уставились на Вульфа.

– Что вы сказали? – приглушенным голосом спросил Домерсет.

– Клянусь молоком моей матери, – закричала Полли Фарелла, вскакивая с места, – это был он! Это был Поль! Когда они заставили меня посмотреть на него, я увидела, что у него руки Поля, его замечательные руки художника, только я подумала, что этого не может быть.

Подбежав к столу Вульфа, Полли сердито застучала кулаком по крышке:

– Но как это могло случиться? Скажите мне КАК!

Я был вынужден встать и задержать ее, в противном случае она стала бы колотить кулаками по животу Вульфа, перебравшись через его стол, а это прервало бы нашу беседу.

Другие тоже шумно отреагировали на заявление Вульфа, хотя не так бурно и живописно. Моя твердая решимость вернуть Полли в ее кресло успокоительно подействовала на нее, поэтому все могли услышать дальнейшие слова Вульфа:

– Подробности вы узнаете несколько позднее. Сейчас же мне нужно поработать… Как я уже вам сказал, мистер Найдер был убит вчера вечером, отсюда следует, что он не покончил с собой год назад, а всего лишь инсценировал самоубийство. Неделю назад мисс Найдер видела его в вашем демонстрационном зале. Он был переодет, у него была темная бородка, очки и расчесанные на пробор прямые волосы. Она узнала его, но он успел скрыться еще до того, как она могла сказать ему хотя бы одно слово. Когда она вчера вечером приехала в контору, тело уже лежало на полу. Мисс Найдер подтверждает, что это был ее дядя, поскольку она проверила шрамы у него на ноге. Главное в этой истории то, что на этот раз он был действительно убит, и я думаю, что знаю, кто убийца.

Вульф уставился на Бернарда:

– ГДЕ ОН, мистер Бернард?

Бернард явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он прилагал заметные усилия, чтобы казаться спокойным, но у него это не получалось. Смотрел он на Вульфа завороженными глазами, как будто тот гипнотизировал его.

– Так ГДЕ ОН? – чуть повысил голос Вульф.

Самое лучшее, что пришло в голову Бернарду, это спросить: «Кто он?», причем каким-то чужим голосом.

Вульф медленно покачал головой:

– Не надо, мистер Домери. Я никого не разыгрываю. Когда мистер Гудвин рассказал мне, что произошло сегодня днем, я подумал о такой возможности. Но лишь полчаса назад, как только вы мне сказали, что провели вечер все четверо вместе, я решил кое-что выяснить. И теперь я все ТОЧНО знаю, мне рассказало об этом ваше лицо. Не упрекайте себя за это. Атака на вас было неожиданной, внезапной, и она дала результат.

Вульф вытянул руку ладонью вверх:

– Даже если бы я не знал, а лишь догадывался, этого было бы достаточно. Я бы просто сообщил полиции свои подозрения, обосновав их, а при их людских и технических возможностях и навыке заниматься подобными делами, как вы думаете, сколько времени потребовалось, чтобы ЕГО отыскать? Самое главное то, что он – убийца. Только не поймите меня превратно, я не ограничиваю вас ни в чем, вы совершенно вольны в своих действиях, однако вам не позволят покинуть эту комнату, пока вы нам не скажете, где он находится сейчас… В противном случае мне придется передать дело полиции, ну, а это грозит неприятностями не только ему, но и вам. Вы это, наверняка, понимаете.

Домерсет усмехнулся:

– Это незаконное обращение со свидетелем!

Вульф пропустил его слова мимо ушей:

– ГДЕ ОН, мистер Домери? На сей раз вы не можете заявить, что вам нужно время, чтобы проконсультироваться с ним. Где он?

– Это ужасно… – хрипло произнес Бернард. – Ужасно!

– Он не имеет права так действовать, – вдруг раздался голос из красного кресла. Синтин во все глаза смотрела на Бернарда. В ее взоре было столько доброты и сочувствия, что я удивился. Я никогда не думал, что она будет расточать свои симпатии на своего, в сущности, противника.

– Он не имеет права вам угрожать, задерживать вас здесь. Это незаконно! – Она повернулась к Вульфу и резким голосом приказала:

– Немедленно прекратите, слышите?!

– Слишком поздно, дорогое дитя, – сказал Домерсет. – Вы же сами наняли его, и теперь я вижу, вы не зря потратили свои деньги.

Он обратился к Бернарду:

– Советую вам сказать ему, Бернард! … Возможно, это тяжело, но иначе будет еще тяжелее!

– Так где же он, мистер Домери? – опять повторил Вульф.

– Если вы правы… – голос Бернарда зазвучал пронзительно, – но ведь это еще не доказано! Даст бог, вы ошибаетесь… но если вы действительно правы, то пусть он пеняет на себя! Его адрес – дом 516, Восточная Девяностая улица. Я хотел бы позвонить ему.

– Нет! – резко сказал Вульф. – Пусть незаконно, но вы будете задержаны, если только попытаетесь подойти к телефону… Скажите, пожалуйста, это многоквартирный дом?

– Да.

– Лифт…?

– Да.

– Какой этаж?

– Десятый, квартира десять-С. Я сам снял ее для него.

– Он сейчас там?

– Да. Я должен был позвонить ему, как только уйду отсюда. Я сказал ему, что поеду к вам, от вас – к нему, но он сказал, что за мной, очевидно, установят слежку, поэтому будет лучше, если я позвоню ему из телефонной будки.

– Как его имя?

– Диксон. Джордж Диксон.

– Точно?

– Да.

– Благодарю вас. Это все. Арчи?

– Да, сэр.

– Дай Фрицу пистолет и пошли его сюда. Я не знаю, как могут повести себя эти люди. Сам поезжай за мистером Диксоном и привези его сюда. Девяностая…

– Я слышал адрес.

– Не пугай его без необходимости и не говори ему, что нам известно, кто был убит вчера вечером. Я не хочу, чтобы тебя убили или чтобы произошло самоубийство.

– Не беспокойтесь, сэр, – произнес с уверенностью Домерсет, – он никогда не решится на самоубийство. Меня только удивляет, как вы собираетесь что-то доказать в отношении этого убийства? Вы же сами сказали, что всего полчаса назад не знали о существовании этого человека! Он крайне решительный, волевой, все, что угодно, но не дурак!

Я уже стоял возле своего стола, доставал и заряжал два пистолета – один для Фрица, второй – для себя. Поэтому яснее других услышал реплику Уорда Роппера:

– Этим все объясняется! – сказал он, и в его голосе не было и намека на горечь, это был тон человека, радующегося сделанному им открытию. – Раз Поль был жив до вчерашнего вечера, значит, он рисовал все эти модели и передавал их через Синтин!.. Конечно же, а я-то удивлялся!..

Я ушел, не дожидаясь, когда раздастся звон пощечин, или шум потасовки.

– Особой спешки не требуется, – сказал Вульф, когда я выходил из кабинета. – Мне до твоего возвращения надо еще кое-что сделать.

Глава 11

В качестве транспортного средства я мог выбрать новенький «кадиллак» Вульфа, метро или такси. «Кадиллак» и метро были не слишком удобны, потому что если бы я поехал на машине, мои руки были бы заняты рулем, а везти в метро убийцу без наручников просто неудобно. Поэтому я остановился на такси.

Водитель одной из машин, стоявших на углу Десятой авеню, совершенно правильно отреагировал на мою карточку-лицензию и на описанную мной ситуацию, поэтому я с удовольствием выбрал его.

Дом 516 на Восточной 90-й улице не был ни бедняцкой трущобой, ни роскошным замком, это был всего-навсего один из огромных современных муравейников.

Оставив такси ожидать у тротуара, я вошел в дом, прошел через вестибюль с таким видом, как будто бы имел счастье тут проживать, вошел в лифт и небрежно бросил лифтеру:

– Десятый, пожалуйста.

У лифтера не шевельнулся ни один мускул, кроме челюсти:

– Кого вы хотите видеть?

– Диксона.

– Я должен позвонить ему наверх. Как ваше имя?

– Скажите ему, что у меня поручение от мистера Бернарда Домери.

Лифтер отправился звонить, я вышел с ним, завернул за угол и подошел к стойке, наблюдая за тем, как он звонит. Через секунду он уже звонил по телефону, а еще через несколько секунд повернулся ко мне:

– Он говорит, чтобы я принес к нему наверх послание, которое у вас есть.

– Скажите ему, что мое имя Гудвин, и что я должен передать ему все лично.

Очевидно, Диксону не надо было много времени, чтобы принять решение. Во всяком случае, долгой и продолжительной дискуссии не было.

Лифтер повесил трубку, кивнул мне, приглашая следовать за собой, и повел снова к лифту.

Он поднял меня на десятый этаж, молча ткнул пальцем налево, я отправился в этом направлении до конца коридора, где находилась дверь с номером 10–С. Она была приоткрыта ровно настолько, чтобы туда можно было просунуть всего лишь палец, а как только я протянул руку к кнопке звонка, раздался голос:

– У вас имеется послание от Бернарда Домери?

– Для Джорджа Диксона.

– Передайте его мне. Я – Диксон.

– Не могу. Это устное послание.

– Тогда скажите, чего он хочет.

– Сначала я должен вас увидеть. Мне вас описали. Мистер Домери находится в некотором затруднении.

На протяжении двух-трех секунд ничего не происходило, потом дверь приоткрылась, я быстро просунул свою ногу, дабы дверь нельзя было закрыть. Освещение было достаточным для того, чтобы разглядеть в приоткрывшуюся щель рослого человека средних лет с широким ртом, темными глубоко посаженными глазами и сильно выдающимся вперед подбородком.

– Что у него за неприятности? – спросил Диксон.

– Это он мне не доверил. Должен сказать вам лично. Я всего лишь передаю вам его просьбу непременно приехать к нему.

– Почему он не позвонил мне?

– Он не может позвонить вам оттуда, где сейчас находится.

– Где же он?

– В конторе Ниро Вульфа на Западной Тридцать пятой улице.

– Кто там есть еще?

– Несколько человек. Разумеется, сам Ниро Вульф, мужчины по имени Домерсет и Роппер, и женщины по имени Фарелла и Найдер. Вот и все.

Его темные глаза еще потемнели.

– Я не думаю, чтобы мистер Домери посылал за мной вообще. Я думаю, что это ловушка, так что убирайтесь отсюда и больше не показывайтесь.

– О'кей, браток, – сказал я, продолжая держать ногу между дверью и косяком, – а где же, по-вашему, я отыскал ваше имя и адрес? Из списка на почтовом ящике? Вы знали, что мистер Домери находится у Вульфа, так как он звонил вам около семи часов, спрашивал совета, идти туда или нет. Он также сообщил, кого еще пригласили туда вместе с ним. Как вы думаете, почему он не может использовать телефон? Потому что не говорит по-английски? И потом, даже если бы это и была ловушка, я не вполне понимаю, что еще остается вам делать, кроме как поехать вместе со мной и распутать ее? Если вы не в состоянии сделать это здесь на месте. У них такое впечатление, что крайне необходима ваша помощь. Я понял так, что если я не приеду туда с вами до одиннадцати часов, то все они, в том числе и мистер Домери, на такси приедут за вами. Поэтому, если вы действительно выставите меня, то единственное, что мне остается делать, это засесть возле дверей вашей квартиры и ждать, пока они не подъедут. Если вы попытаетесь вышвырнуть меня, посмотрим, что из этого получится… Если позовете на помощь тщедушного лифтера, толку от него будет мало, уверяю вас. Ну, а коли вы позовете полицию, то и того лучше. Я дам исчерпывающие объяснения, обрисую обстановку и все прочее… Это, как будто бы, все возможные варианты, не так ли? Внизу нас ждет такси, мистер Диксон.

Я отлично понимал, что ему, наверняка, безумно хочется ударить меня или швырнуть каким-либо тяжелым предметом в моем направлении, скажем, оконным штырем. Во мне не было ничего, что могло бы прийтись ему по вкусу. Но, как заметил мистер Домерсет, Диксон был все, что угодно, только не дурак. Большинство людей обдумывали бы сложившуюся обстановку минут 10 в одиночестве, где-то в тихом уголочке, дабы отыскать правильный выход и не опростоволоситься. Но не мистер Диксон!

У него на это ушло всего 30 секунд, на протяжении которых он стоял, вперив в меня взгляд, а его мозг лихорадочно работал, взвешивая все «за» и «против» моего предложения.

Наконец, он повернулся и открыл широко дверь, взял с вешалки шляпу, надел ее, вышел из квартиры, а поскольку я убрал ногу с дороги, запер дверь на ключ, подошел к лифту и нажал кнопку.

За все то время, пока мы спускались на лифте, ехали в такси, шли вдоль подъездной дороги к дому Вульфа, поднимались на крыльцо, входили в прихожую – он не проговорил ни единого слова. Молчал и я. Ибо я не такой человек, чтобы лезть с разговорами, когда этого не желают.

Глава 12

Мы снова вернулись к заголовку, с которого начинали: «Оживший покойник». Но на этот раз такой вариант меня не разочаровал. Я посчитал само собой разумеющимся, что к тому времени, когда я вернусь, все в кабинете Вульфа уже будут знать, кто едет вместе со мной, если даже двое или трое не поняли этого до того, как я уехал… Я считал, что будет интересно наблюдать за тем, как они встретятся при таких необычных обстоятельствах со своим бывшим хозяином и другом, воскресшим из мертвых и поднявшимся из своей мокрой могилы.

Но он взял инициативу в свои руки, как только вошел в кабинет. Подойдя прямо к Бернарду, он уставился на него гневными глазами. Тот вскочил с места.

Диксон спросил холодным резким тоном:

– Черт возьми! Что с тобой случилось? Разве ты не в состоянии сам во всем разобраться?

– Нет, не могу! – ответил Бернард, и на этот раз он не хныкал. – У этого человека, Ниро Вульфа, имеется к вам ряд вопросов. Молю бога, чтобы вы дали на них исчерпывающие ответы.

Диксон окинул взглядом присутствующих:

– Олл-райт, я вернулся, – сказал он, – я бы и сам вскоре появился, но вот мой бесподобный племянник несколько поторопил события. Уорд, вы выглядите как витрина с распродажи. А вы все еще миритесь с ним, Полли? Теперь вам нравится мириться и со мной. Синтин, я слышал, вы собираетесь руководить всем делом?

Его голова немного повернулась:

– А где же Генри? Я думал, он тоже здесь.

И я задавал себе этот вопрос. Домерсета и Ниро Вульфа в кабинете не было. Я хотел было спросить о них Фрица, но тот сразу же вышел из кабинета, как только я появился.

Удивительным было не только отсутствие моего босса и адвоката, но и появление в честной компании новых лиц: инспектор Кремер и его любимый сержант Пэрли Стеббинс сидели на диване в дальнем углу комнаты.

Я пробрался между присутствующими (некоторые сидели, другие – стояли) и спросил с уважением у Кремера:

– А где же мистер Вульф?

Оглянувшись, увидел, что Вульф стоит за моей спиной. Вошел он бесшумно. Диксон протянул ему руку.

– Я – Джордж Домери. Очень приятно.

Вульф не пошевелился. В комнате неожиданно стало до боли тихо, глаза всех смотрели на двух застывших друг перед другом мужчин.

– Как поживаете, мистер Домери? – наконец сухо поинтересовался Ниро Вульф, и, обойдя нового гостя, сел в свое широченное кресло. Кроме этих звуков, тишина оставалась полнейшей.

Джордж Домери опустил отвергнутую Вульфом руку. Это все, что он мог сделать, если не собирался сжать ее в кулак. Разрешив таким образом эту проблему, обратился к Вульфу, заговорив уже совсем другим тоном:

– Мне сказали, что за мной послал племянник. Теперь я вижу, что вы заманили меня сюда обманом. Чего вы от меня хотите?

– Садитесь, сэр, – ответил Вульф, – на мой рассказ может уйти весь вечер.

– Ну, нет, на это я не могу согласиться…

– Сядьте, пожалуйста, я все скажу… В мои намерения входит ознакомить вас с некоторыми фактами, предложить вам свои объяснения и выслушать ваше мнение. Садитесь же, рядом с вашим племянником есть свободное место.

Для человека, пытавшегося перейти в атаку и задержать наступление врага, было поражением принять его приглашение сесть в кресло. С другой стороны, стоять в комнате, где все сидели, просто нелепо, если только он не собирался уйти. А Джордж Домери не мог принять решения, что ему дальше делать, не узнав, что затевается против него. Поэтому он все-таки сел в кресло рядом с Бернардом.

– Что за факты? – спросил он.

– Я же сказал, – ответил Вульф, – что на это может уйти весь вечер. Но это не значит, что я склонен долго беседовать. Постараюсь быть максимально кратким.

Он полез к себе в нагрудный карман и вынул оттуда свернутые листы бумаги:

– Вместо того, чтобы пересказывать содержание написанного здесь, я просто прочту вам все это от начала до конца. Полагаю, вам всем, или большинству из вас известно, что завтра день рождения мисс Найдер. Ей исполнится двадцать один год.

– О, да! Нам это известно, – со свойственным ей жаром воскликнула мисс Фарелла.

Вульф грозно посмотрел на нее, я знал, что он не выносит подобных особ.

– Я убедил мистера Домерсета, – продолжал он ровным голосом, – обнародовать эту бумагу несколькими часами позже, чем предполагалось. Вообще-то, она предназначалась лично мисс Найдер, но, как вам может подтвердить находящийся здесь мистер Кремер, при разборе дела об убийстве не существует никакой конфиденциальности.

Вульф развернул листки:

– Это письмо, – продолжал он, – написанное на двух листах простой бумаги и датированное 16-м мая 1946 года (Йеллоустон-парк), начинается таким образом: «Дорогая моя Синтин!»… За этим следует:

«Я перешлю эти строки в запечатанном виде мистеру Домерсету и предупрежу его, что он не должен вскрывать конверт и отдавать его тебе до тех пор, пока тебе не исполнится 21 год. Это произойдет 11 июня следующего года. Как бы мне хотелось быть с тобой в этот день! Надеюсь, что я и буду… Если же нет, думаю, к этому времени ты узнаешь, что со мной, и решишь, как нам поступить, и у тебя сложится собственное мнение. Тебе следовало бы знать правду, но не хочу, чтобы ты узнала об этом сейчас!»

Вульф окинул всех взглядом:

– Текст написан сплошь без красных строк. Очевидно, мистер Найдер просто излагал свои мысли, не заботясь об их оформлении.

В скором времени вы получите известие о том, – продолжал он читать, – что я покончил жизнь самоубийством. Я знаю, что это очень тебя огорчит, потому что мы очень любили друг друга, несмотря на все наши разногласия, однако и эта новость не разобьет твое сердце. Тем более, что я вовсе не собираюсь кончать счеты с жизнью и надеюсь вернуться к тебе и к моей любимой работе. Именно для того я и пишу, чтобы объяснить мое поведение. Полагаю, что тебе было известно, как я любил Элен. Ты не любила ее, и это единственное, что я имел против тебя, ведь она мне дала столько счастья и радости, которых я не видел нигде, кроме работы. Она понимала, что я… Не буду долго об этом распространяться. Мне важно только рассказать, что случилось.

Джордж узнал о нас и убил ее. Как он это сделал, я не знаю. Мне только известно, что они вдвоем катались на лошадях, ну, а все остальное ему было нетрудно подстроить. Надо знать его силу воли, находчивость, ум и беспринципность.

Он намеревается убить и меня, а ты же знаешь, что Джордж всегда доводит дело до конца. Вот почему я не выходил из квартиры эти три дня ни днем, ни ночью. Я не считаю себя ни особенно храбрым, ни физически сильным. А ты-то знаешь, что Джордж всегда подавлял меня. После того, как он убил Элен, я страшно испугался. Я и не скрываю, что боюсь его. Он ничего не забывает и ничего не оставляет не доведенным до конца… Я удивляюсь, что он не последовал сюда за мной. Очевидно, он любит свое дело почти так же, как его люблю и я. Впереди осенняя выставка моделей, ну, а месть подождет до моего возвращения… Вот я и отказался от всего, чтобы спасти свою жизнь. И я не вернусь, во всяком случае, сейчас. Когда до него дойдет известие о моей смерти, он успокоится… Боюсь только, что я не смогу долго находиться вдалеке, оторванный от своей работы. Но я посмотрю, что будет дальше. Может быть, он и сам уйдет из жизни?..

Мне надо хорошенько подумать над этим вопросом, взвесить, учитывая характер Джорджа. Понимаешь, мне кажется, что если я буду находиться в покойниках пару лет, а потом вернусь неожиданно, авось он откажется от своего намерения мстить. Ведь ему некем меня заменить в фирме, должен же он с этим считаться! Нельзя так. Во всяком случае, будущее покажет… Я понимаю, что мне будет тяжело жить в разлуке с тобой, Синтин. Возможно, я вернусь еще до твоего дня рождения, девочка моя, когда тебе исполнится 21 год. И если это будет так, я заберу это письмо у Генри, чтобы ты никогда не смогла его прочитать. Но не написать его я тоже не могу, потому что если случится так, что я никогда не вернусь назад, я хочу, чтобы ты узнала правду. Мне остается только добавить, что я надеюсь на тебя и не сомневаюсь, что ты сумеешь продолжить мое дело, так как природа наградила тебя большим талантом. Я горжусь тобой, Синтин. Мне не надо тебя просить, чтобы ты оправдала мои надежды. В этом можно не сомневаться.

Твой Дядя Поль

Вульф сложил листки бумага и спрятал их снова в карман:

– В слове «дядя» буква «Д» – заглавная, – добавил он.

Я отметил про себя, что обе женщины – и Полли Фарелла, и Синтин – плакали. Потом Полли вскочила, стряхнула слезы просто рукой, не доставая даже носового платка, повернулась к Джорджу Домери и закричала, сверкнув глазами:

– Мы с вами в расчете! Объявляю вам, в присутствии всех этих людей, о своем уходе. За две недели Вы сказали, что мне придется с вами уживаться? Не придется! Мы создадим новую фирму «Найдер и Фарелла» Мы с Синтин расстанемся с вами. И тогда держитесь! Со своим Уордом Роппером вы живенько завоете волком! Уф!

Она в сердцах плюнула в сторону Роппера, и это получилось у нее совершенно естественно, непринужденно.

– Мадам, прекратите! Сядьте, пожалуйста, – проворчал Ниро Вульф.

Полли взглянув на Синтин, видимо, готова была немедленно обсудить условия их будущего партнерства, но ей помешала реплика Джорджа Домери:

– Понятно…

Голос его прозвучал совершенно спокойно, однако чувствовалось, что внутренне он весь напряжен:

– Вы заманили меня сюда, чтобы обвинить в убийстве моей жены на основании истеричного письма Поля Найдера, которое вы стараетесь представить в качестве вещественного доказательства. Но это же фантастично!

Вульф кивнул:

– Да, это действительно фантастично, и совсем не то, что входит в мои намерения. У меня нет времени заниматься фантазиями. Я прочитал письмо Поля Найдера лишь в качестве предыстории, чтобы правильно подойти к решению дела, которым мы сейчас занимаемся… Когда же вы в последний раз видели мистера Найдера?

Джордж покачал головой:

– От фантазии – к новой фантазии? Когда и где я видел его – это мое дело, а сейчас выкладывайте факты.

– Не желаете отвечать на мой вопрос?

– Нет, конечно, чего ради мне на него отвечать? Я вообще не обязан перед вами отчитываться!

– В этом вы правы, но пускать в ход столь шаткий аргумент – не слишком умно. Полагаю, вам известны оба джентльмена, которые сидят сейчас на диване: инспектор Кремер и сержант Стеббинс? Их присутствие отнюдь не означает, что я задаю вопросы от лица Администрации, но совершенно очевидно, если вы откажетесь отвечать МНЕ, то вам будет предоставлена возможность отвечать ИМ. Так что, выбирайте. Попробуем начать сначала. Когда и где вы в последний раз видели Поля Найдера?

Джордж еще раз проявил себя способным на быстрые и разумные решения:

– Я не знаю точной даты, – сказал он, – но видел я его в начале мая прошлого года в нашей конторе. Как раз перед тем, как он уехал в отпуск.

– Это уже более подходяще, – с довольным видом пробормотал Вульф. – А сейчас, мистер Домери, – продолжал он, – я, как и обещал, познакомлю вас с некоторыми фактами. Мистер Найдер не убил себя в мае прошлого года, вы слышали это письмо, которое я читал. На прошлой неделе его видели здесь, в Нью-Йорке, живым и здоровым. Видела его племянница – мисс Синтин Найдер, присутствующая здесь. Он был с большой бородой, его гладкие волосы были расчесаны на пробор и напомажены. На глазах – очки. А сегодня утром его увидели многие люди, но он был уже мертв. То, как его убили…

– Так вот вы куда клоните!

Инспектор Кремер был уже на ногах, он подбежал к столу Вульфа, оглушительно вопя:

– Боже мой, на этот раз вы послали за мной из-за этого?!

– Пф, – сказал пренебрежительно Ниро Вульф. – Что за непонятная истерика! У меня имеется к вашим услугам мистер Домери. Вы что, желаете немедленно сами им заняться, уже готовы приступить к допросу, или же повремените, пока я не приведу еще несколько фактов?

Кремер не ответил Вульфу, а стал поочередно разглядывать присутствующих. Когда его глаза остановились на Синтин, она в них что-то прочла, встала со своего места и села ближе к мистеру Домерсету.

Кремер опустился в красное кожаное кресло и сразу же оказался в центре собравшихся лицом к лицу с Джорджем Домери.

Пэрли Стеббинс тоже переместился, только не столь демонстративно, заняв стул позади кресла Джорджа, на расстоянии вытянутой руки.

– Давайте, выкладывайте свои факты, – ворчливо произнес инспектор.

Глаза Вульфа были прикованы к Джорджу Домери:

– Я только хотел сказать, что смерть этого человека, а тогда никто, кроме его племянницы, не догадывался, что убит Поль Найдер, заставила полицию обратиться к этому делу… Полиция выполнила все необходимые формальности и, естественно, сосредоточилась на крайне важном вопросе: кто этот человек… Как вы сами видите, мистер Домери, инспектор Кремер выражает странное негодование, что ему не сообщили имя убитого, а это знали мисс Найдер, мистер Гудвин и я.

Но негодовать по этому поводу глупо, так как, если бы мистер Кремер узнал, кого убили, он бы совершенно резонно сосредоточил свое внимание на одной мисс Найдер, о которой ему было известно, что она была на месте преступления в соответствующее время, и у которой имелся прекрасный мотив для убийства – унаследовать половину дела.

Как видите, для полиции было жизненно важным опознать труп. Я не знаю, мистер Домери, известно ли вам об огромных ресурсах и возможностях нью-йоркской полиции при расследовании подобных проблем. Вы можете не сомневаться, что она использовала бы все эти возможности, дабы проследить весь путь человека в очках, с бородкой и гладко зачесанными волосами до места своей гибели. Теперь они это непременно проделают.

Это один из фактов, который я бы просил вас принять во внимание. Я не допускаю того, чтобы им не удалось это сделать. Неужели же они не смогли бы найти никого, кто где-то видел этого человека? Поймите, я стараюсь говорить с вами совершенно беспристрастно.

Ну, а если кто-то заметил, как бородатый человек разговаривал на улице или в кафе, или где-то еще с другим человеком, описание наружности которого совпало бы с вашей внешностью, то вы тем самым сразу же попадаете в поле пристального внимания полиции. И полиция обязательно отыщет свидетелей, которые опознают неизвестного собеседника погибшего…

Вульф поднял палец и внезапно направил его прямо на Джорджа Домери.

– Я все это говорю для того, чтобы предупредить вас. В том, что вы мне сказали, будто видели Поля Найдера в последний раз в прошлом году, нет ничего удивительного: никому не хочется быть вовлеченным в криминальное расследование. Но если вы и после того, что я вам только что сказал, будете упорствовать в своей лжи, вы не сможете негодовать на нас за то, что мы подозреваем вас в убийстве. Взгляните на его лицо, Кремер! Вы видите его лицо?

Вульф подождал, пока не установится тишина, и глаза всех присутствующих не обратятся к физиономии Джорджа Домери. Палец Вульфа в течение нескольких секунд указывал на него, потом внезапно стукнул по краю стола с резким щелчком, напоминающим удар хлыста.

– Когда вы в последний раз видели мистера Поля Найдера, мистер Домери?

Это была какая-то чертовщина! Никто не мог достаточно долго выдержать подобное испытание. Что мог поделать Джордж со своим лицом? И что он должен был сказать?

Джордж Домери ничего не сказал.

Вульф откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– Это открывает перед нами, – заявил он лекторским тоном, – прекрасное поле для расследования… Что, например, заставило вас заподозрить, что самоубийство мистера Найдера было фальшивым? Скорее всего, вы так же хорошо знали его характер, как он ваш, и посчитали невозможным, чтобы он прыгнул в гейзер, да еще нагишом.

Действительно, надо быть совершенно отчаянным человеком, чтобы решиться на такое! Но в любом случае, он был прав в отношении вас: вы ничего не забыли и не отступили от своего намерения. Нанимать кого-то, чтобы он разыскал Поля Найдера, мистеру Домери было опасно, ну, а если бы он предпринял это сам, это могло бы отнять много времени, которого у него не было. И тогда он решил заманить его в ловушку, использовав его же оружие! Вы поехали со своим племянником ловить рыбу во Флориду и договорились с ним инсценировать свою гибель, сделать так, чтобы все поверили, что вы утонули.

Возникает другой вопрос: что именно вы сообщили своему племяннику? Сказали ли вы ему, что…

– Нет!

Это выкрикнул Бернард. Он вскочил с места, но не для того, чтобы оказаться рядом со своим дядей или с Вульфом, а чтобы подойти к тому месту, где сейчас находилась Синтин. И весь его взрыв эмоций предназначался ей:

– Пойми все правильно, Синтин… Я не пытаюсь уклониться от ответа, скрыться, убеждать, что он невиновен. Все, что он сделал, он сделал на свой страх и риск, с моей стороны он не получил поддержки ни в чем, кроме одного-единственного случая, и тут тебе необходимо во всем разобраться!

Бернард повернулся к своему дяде:

– Вы тогда мне заявили, что вас кто-то преследует, что вашей жизни угрожает опасность, и что ваша мнимая смерть заставит вашего врага утратить осторожность, он предпримет какие-то шаги, после чего положение дел изменится, так что вы сразу же сможете «воскреснуть»! Это все, что я знаю. Но вы мне не сказали, кто ваш преследователь и чем вызвана ваша с ним вражда? Я больше ничего не знал. И провалиться мне на этом месте, я не желаю, чтобы ты выслушивала инсинуации, будто я был замешан но всем этом!

– Заткнись и сядь! – крикнул ему Джордж Домери.

Бернард снова открыл было рот, но Вульф жестом остановил его:

– Благодарю вас, сэр, за то, что вы упростили процесс наших рассуждений… Но еще многое остается неясным.

Он снова обратился к Джорджу:

– Например, о самой встрече с вашим бывшим партнером… Где бы она ни происходила, в результате ее вы, очевидно, договорились, что встретитесь во вторник вечером у себя в конторе, чтобы обсудить положение вещей, и достигнуть взаимопонимания, не так ли? Должно быть, это было весьма примечательное свидание, свидание двух предполагаемых покойников, причем он-то поначалу верил в вашу смерть… Удалось ли вам убедить Поля, что вы не убивали свою жену? И почему вы не убили его самого в каком-то другом месте? Или же это была известная бравада, оставить его там, в его собственном кабинете, с изуродованным до неузнаваемости лицом? А, может быть, вы боялись отложить свою месть на час, поскольку предполагали, что он раскроет себя мисс Найдер, или мистеру Домерсету, после чего ваш риск заметно возрастет? И почему, черт подери, вы ударили его по лицу палкой более десяти раз? Садизм? Или у вас, началась истерика?.. Вряд ли вы посчитали это необходимой предосторожностью, поскольку считалось, что Поль Найдер умер более года назад. Это было для вас неважно…