Текст книги "На рассвете любви"

Автор книги: Рэчел Маккензи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Вы не возражаете, если я пойду к себе, миссис Лис? Я немного устала. – И она вышла из ярко освещенной кухни в темный коридор.

Войдя в свою комнату, она включила аккумуляторную лампу на тумбочке, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.

Виктория не думала ни о впервые встреченных ею обитателях этого дома, ни о собственной семье. Она вся была во власти того потрясения, которое испытала, встретив взгляд Скотта, взгляд глаз такой густой синевы, что, казалось, в их глубине таилась бесконечность.

Покачав головой и ощутив затылком твердое дерево, она решила, что забудет обо всем, что было сегодня вечером. Сейчас она примет горячий душ, а потом ляжет в постель и накроется одеялом с головой.

Стоя под горячими струями воды в ванной комнате, она постаралась расслабиться. Затем надела короткую ночную сорочку, взяла щетку для волос и вышла на веранду. Облокотившись о перила, она машинально расчесывала волосы, глядя в ночь. Звезды сверкали, как алмазы, и казались гораздо ярче, чем на юге. Было необыкновенно тихо. Ни одного привычного ей звука. С реки дул свежий ветер, прохладный, напоенный эвкалиптовым ароматом.

Уже в постели, уткнувшись лицом в подушку, она закрыла глаза и снова увидела перед собой синеву глаз этого человека. Она беспокойно заворочалась, словно отгоняя наваждение. «Завтра. Я буду думать об этом завтра, а сейчас спать». Усталость и волнения взяли свое, и она забылась крепким сном.

На следующее утро, сидя с Джеффри в классной комнате, она вспомнила свои вчерашние мысли и решения. Однако наступил уже другой день. И если она уедет отсюда, то ей придется сидеть в приемной своего отца. Ни за что!

Она разложила свои бумаги, и они с Джеффри принялись за работу. Позже, идя обедать, она встретилась с Питером Брауном, управляющим. Это был такой же симпатичный человек, как и его сын, которого и назвали в его честь, с такими же зеленовато-карими глазами, но с лицом более обветренным и загорелым, покрытым глубокими морщинами.

– Они с Питером собирают отбившихся от стада животных около Намангиллы, – сказал управляющий в ответ на вопрос «где Дженнифер».

– Мама, можно мы тоже туда поедем? Я действительно много успел за сегодняшнее утро, правда, Виктория? – Джеффри умоляюще обнял мать за плечи.

– Я не знаю, Джефф. Ты…

– Если он будет работать без передышки, то мы достигнем противоположного результата, миссис Лис, – посчитала необходимым вмешаться Виктория, затем, не подумав, добавила – Ближе к вечеру мы еще позанимаемся, – и неожиданно замолкла. Неужели она подсознательно решила остаться здесь?

– Хорошо, если ты так считаешь, Виктория! – ответила миссис Лис. – Ведь их нетрудно будет там найти, Питер?

– Ну, конечно, – ответил управляющий. – Джефф так же хорошо знает Намангиллу, как и свои владения, потому что вместо уроков больше гоняет по окрестностям. Вы тоже поедете? – спросил он, поворачиваясь к Виктории, которая отрицательно покачала головой. Она умела ездить верхом, но ей не хотелось даже приближаться к месту, которое называлось Намангиллой.

Однако ее уговорили и после недолгого обеда проводили на скотный двор. Там она смотрела, как для нее выбирают и седлают лошадь, и с некоторым беспокойством подумала, что это животное сильно отличается от тихих и послушных лошадей, с которыми ей приходилось иметь дело на юге.

– Ну, вперед! – сказал Браун, поддерживая для нее стремя.

Она легко вскочила в седло и похлопала лоснящуюся мускулистую спину. Сзади раздался резкий щелчок хлыста, и они поскакали.

Тропическое солнце на темно-синем небе палило нещадно. Воздух был пропитан запахом эвкалиптов на всем протяжении их пути по пустынной местности. Неожиданно они увидели, что не одиноки – сбоку к ним приближался молодой парнишка, чей громкий окрик заставил Джеффри обернуться. Они перешли на шаг, дожидаясь, пока мальчик подъедет к ним. Вскоре он был уже рядом с Викторией, и она обнаружила, что смотрит в уже знакомые ей глаза.

– Это Бобби Кортни, – сказал ей Джеффри, – двоюродный брат Скотта. Это мисс Стин, но я зову ее Викторией.

Виктория поздоровалась, что еще ей оставалось делать. Но она заметила, что, хотя цвет глаз обоих Кортни был схожим, их выражение было совсем разным. Однако ей не хотелось иметь дело ни со старшим, ни с младшим. Она слегка пришпорила лошадь.

Парнишка продолжал ехать рядом. Он спросил с любопытством:

– Вы так же помогаете Джеффри делать уроки, как Скотт – мне?

– Не знаю, Бобби, наверное.

– Мне помогают оба – и Скотт и Шад, но мне не нравится учиться. Я хочу быть овцеводом, когда вырасту. Только Скотт говорит, что для того чтобы работать с овцами на большой ферме, надо много знать.

– А ты не можешь этим заниматься в Намангилле? Ведь ваша ферма так называется?

– Намангилла принадлежит не мне, а Скотту, а овцеводы ему не скоро понадобятся, так что здесь мне не повезло, – сказал мальчик.

– Почему же ты там живешь?

– Потому что я сирота, и Скотт обо мне заботится.

Ни в его голосе, ни в манере держаться не чувствовалось никакой печали или сожаления. Однако ей показалось странным, что хотя они оба носили имя Кортни, мальчик не владел даже частью фермы. «Но что мне до этого?» – в который раз подумала она и пришпорила лошадь.

Так, продолжая скакать, они совершенно неожиданно оказались в окружении людей и животных. Заросли остались позади, а под копытами лошадей появилась густая зеленая трава.

Здесь были и Питер, и Джек, и старик с морщинистым добрым лицом, оказавшийся Старым Биллом. Это о нем упоминал прошлым вечером человек, которого она старалась выкинуть из головы.

– Как приятно видеть новые лица в наших краях, мисси, – сказал он ей.

– Мы хотим забрать наших животных, пока сюда не пригнали скот Кортни, – объяснила Виктории Дженнифер. – Наши животные все время пытаются удрать в Намангиллу. Трава здесь намного сочнее.

– Уже пора отправляться, Джефф, – сказал Питер. – А ты иди вперед, Джен. – Eгo голос выражал нетерпенье и подгонял их.

Сидя на своей лошади рядом с Джеффри, сопровождающем стадо, Виктория на прощание помахала Бобби.

– Приезжайте к нам в гости, мисси, – пригласил ее старик с приветливым морщинистым лицом. – Я угощу вас самым лучшим походным чаем и лепешками, которые вам не приходилось когда-либо есть.

«Вполне возможно», – подумала она, отвечая на его улыбку. Ни разу в жизни ей не доводилось пробовать ни того, ни другого.

Мыча, толкаясь и сопротивляясь, стадо двигалось по направлению к ферме Лисов, а лошадь Виктории кружила возле животных и подгоняла их, выполняя работу, к которой была приучена. И неожиданно эта выжженная солнцем земля стала для нее очевидной реальностью, а родные края отодвинулись куда-то в прошлое.

Вдруг ее мысли были прерваны громким «куи!», раздавшимся с другой стороны стада. Проследив за взглядом Питера, она увидела две движущиеся точки у самого горизонта, которые вскоре превратились в двух всадников. Те быстро приближались. Когда расстояние между ними и всадниками резко сократилось, невозможно стало не узнать одного из них, столь свободно сидящего в седле, что лошадь и человек как бы составляли единое целое.

– Ты говорил, что тебя не будет дома, Скотт, – сказал ему Питер, когда те поравнялись с ним. – Я только что передал твои инструкции Старому Биллу и Бобби… Привет, Шад, – бросил он молчаливому темнокожему человеку, приветствовавшему их традиционным небрежным взмахом руки.

Затем он обратился к светловолосому:

– Эй, видно, твое свидание накрылось?

У того в глазах мелькнули холодные огоньки, затем, откинувшись в седле, всадник ответил:

– Мое свидание, как ты изящно выразился, не накрылось. Однако у меня осталось немного свободного времени, и я решил встретить стадо сам. Мне нужно кое о чем поговорить со Стивенсоном.

Поверх спин двигающихся животных Виктория наблюдала за человеком, разговаривающим с Питером. Большая широкополая шляпа, та, которую она хорошо помнила, была сдвинута на затылок, соломенно-желтые волосы были слегка влажными от пота. Вид лошадей, так же, как и седоков, говорил о трудной дороге.

Светловолосый всадник обвел стадо спокойным и довольным взглядом. Совершенно другой человек, абсолютно не похожий на того жесткого и холодного, которого она встретила однажды ночью, а затем попыталась вычеркнуть из своей памяти. Сейчас он медленно кружил на своей уставшей лошади вокруг сгрудившихся животных. Неожиданно ее собственная лошадь круто взвилась на дыбы в ответ на резко натянутые поводья.

Скотт Кортни двигался в ее направлении. Виктория выпрямилась в седле, однако он смотрел только на животных. Потом вдруг перевел глаза на нее. Стоя спиной ко всем остальным, он на мгновение снял шляпу, как бы в знак приветствия.

Виктория ответила ему отчужденным взглядом. Сегодня он выглядел далеко не лучшим образом. Одежда была помята и в пыли. И хотя его загорелая, пропитанная солнцем кожа сохраняла ту гладкость, на которую она обратила внимание в прошлый вечер, на его лице чуть заметно золотилась щетина, когда на нее попадало солнце, – он сегодня еще не брился.

Она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, в которых промелькнула насмешливая искорка, как ответ на подчеркнутую холодность ее взгляда.

– Надеюсь, вы больше не гуляете по ночам, мисс Стин?

«Так все-таки он запомнил меня», – с тихой яростью подумала она.

– Нет, не гуляю. Я же не застряла в стоящем, Бог знает сколько времени поезде… – ответила она сквозь зубы.

Его тело сотрясалось от беззвучного смеха. Наблюдавшие за этой сценой со стороны могли подумать, что он просто приветствует гостью с юга. Затем он заговорил опять, но так тихо, что его голос, заглушаемый стуком лошадиных копыт, мычанием животных, скрипом кожи, был слышен только ей.

– Может быть, вы и не застряли в стоящем поезде. Но с вашей склонностью к прогулкам в неурочное время, с вашими представлениями о том, что вы имеете право делать, что хотите и когда хотите – разве это не ваши слова – вы можете доставить массу неприятностей множеству людей.

– Не бойтесь, вы не окажетесь одним из них, мистер Кортни. Старайтесь меньше попадаться мне на глаза. А я буду делать то же самое.

– Ну, разумеется, разумеется. Просто я не хочу, чтобы меня вытаскивали из дома разыскивать вас, вот и все! Так что будьте добры, послушайтесь доброго совета.

– Мне не нужны ваши советы. И я не такая уж дура, как вам кажется. И еще, – она бросила неприязненный взгляд на сидящую перед ней в седле фигуру, – не знаю, что вы думаете обо мне, однако я уж точно не скажу вам, что думаю о вас!

Не давая ему ответить, она пришпорила свою лошадь и, резко повернувшись, чуть не врезалась в темнокожего всадника, который, объехав стадо, приблизился к ним.

Он улыбнулся и приветственно взмахнул рукой, но она пролетела мимо него, злясь на человека, смеявшегося ей вслед.

Неожиданно мысль о том, как она будет выглядеть в глазах этого темнокожего человека, этого полукровки, заставила ее осадить лошадь. Улыбка осветила ее лицо, сделав его необыкновенно привлекательным.

– Привет, меня зовут Виктория, – сказала она.

Он ответил медленно и вежливо:

– Я знаю. А меня – Шад.

Виктория неожиданно засмеялась:

– Да, я тоже знаю.

Он был не такой смуглый, как Джек. Лицо его было скорее шоколадного цвета, а волосы под сдвинутой на затылок шляпой слиплись от пота после тяжелой дороги. Он еще раз взмахнул рукой и последовал за своим спутником, и вскоре они умчались резвым галопом.

Внимание Виктории было отвлечено от двух всадников. Джефф и Питер подгоняли стадо с двух сторон, покрикивая на животных, собаки не давали коровам отбиться, а погонщики на своих лошадях заставляли животных держаться кучно.

3

Солнце продолжало заливать землю своими раскаленными лучами, коровы мычали, а Виктория, сидя верхом, думала об этих двоих, сравнивая их между собой. Казалось, что от одного исходит доброта, а от другого – жестокость и высокомерие. Да, высокомерный и жестокий, и что, собственно, делал Скотт Кортни за тысячи миль от дома в ту ночь? Наверное, в этом была замешана какая-то женщина, хотя ее, Викторию, это не касается. Единственное, о чем она мечтала сейчас, – это о прохладной ванне.

Позже, дома, вымыв волосы и накрутив их на старомодные бигуди, которые отыскала для нее миссис Лис, потому что здесь нельзя было пользоваться феном, Виктория лежала в полотняном шезлонге на солнце.

Полузакрыв глаза от слепящего солнца, она даже сквозь закрытые веки все еще видела качающуюся в седле фигуру. Пропыленный, пропотевший, в мятой после нескольких часов верховой езды одежде, он все равно умудрялся сохранять этот самоуверенный, даже надменный вид. Как ему это удавалось?

Да, в нем было что-то такое, что создавало определенную атмосферу вокруг него. Виктория сжала губы, вспомнив его беззвучный смех, который сотрясал его после разговора с ней. Он, очевидно, считал, что может говорить и делать что угодно и по отношению к кому угодно.

«Ладно, – подумала она, – на таких просторах маловероятно, что мы будем часто сталкиваться лоб в лоб. А я уж постараюсь больше не попадаться ему на глаза». Но у всех добрых намерений есть одно общее свойство – они так и остаются намерениями. Буквально через пять минут она чуть не подскочила в кресле, когда из комнаты ее окликнули:

– Мы едем в Намангиллу! Стивенсон на подходе, и Пит говорит, что хочет посмотреть животных. Нет, подумать только: видно, у Скотта есть тайные каналы связи! Он не собирался быть здесь, но поскольку его скот прибывает раньше намеченного срока, он уже тут как тут! Дженнифер, Виктория! Если вы едете, то поторапливайтесь…

«Мне хочется поехать. Я никогда в жизни не видела скотовоза», – подумала Виктория. Но разве она не решила только что держаться как можно дальше от человека, при виде которого все внутри нее закипает от ярости.

– Ты едешь, Джен? – окликнула она Дженнифер, стоявшую на веранде и глядевшую на реку.

– Пожалуй, да.

У дома послышался звук мотора. Дженнифер повернулась и побежала на этот звук, и Виктория, быстро поднявшись из шезлонга, последовала за ней.

Они втиснулись на заднее сиденье рядом с Джеффри, и только когда уже добрую милю протряслись по ухабистой дороге, Виктория заметила, что забыла снять бигуди. Она подняла руки и стала раскручивать волосы, складывая пластмассовые валики на сиденье.

– У меня нет с собой расчески. Ну и ладно, – пробормотала она и тряхнула головой. Волосы блестящей волнистой массой упали ей на плечи.

То, по чему они ехали, только приблизительно можно было назвать дорогой. Виктория удивлялась, как водителям удается удерживаться на ней, да еще и мчаться с такой скоростью, а скорость действительно была немалая. Поскольку это никого не волновало, значит, здесь привыкли так ездить.

– Намангилла далеко отсюда? – спросила она.

– По нашим меркам совсем рядом, – ответил дядя Пит. – Оба дома были построены как можно ближе к границе между участками, чтобы легче было общаться. Но сейчас мы едем не к дому, а к бухточкам, потому что Стивенсон будет разгружать свои скотовозы там.

– Бухточки? О, Боже! – рассмеялась Виктория. – Знаете, это напомнило мне начальную школу, когда мы проходили про все это.

– В наших краях это реальность, и те, в чьих владениях они есть, благодарны судьбе. Однако не все бухточки естественного происхождения. Старый Кортни вырыл их по всей реке в пределах своих владений, его земли получают больше влаги, чем остальные. Вот поэтому Намангилла считается одним из лучших участков на севере.

– Надо свозить вас к большой плотине, – продолжал он. – Это одно из самых красивых здешних мест. Сюда приезжают на пикники, и Скотт следит, чтобы оно содержалось в порядке. – Дядя Пит замолчал, сосредоточившись на дороге.

Через несколько минут на горизонте показалось облако пыли, а вскоре они увидели и причину его. С огромного длинного скотовоза по приставленным к нему доскам стекала вниз мычащая толкающаяся масса животных, некоторые из них спрыгивали вниз, на спины других. Однако, очутившись на земле и в стороне от давки, коровы спокойно останавливались, ожидая своей участи.

Питер был уже там, его лошадка мелькала рядом с лошадьми Бобби и Старого Билла. Еще двое мужчин стояли среди животных, придерживая концы досок. Однако хозяина всего этого бедлама не было видно.

Остановив «лендровер» неподалеку от всей этой толчеи, дядя Пит вышел из машины, за ним устремился гибкий, как угорь, Джеффри. Однако мать схватила его за рукав:

– Нет, нет, мой милый. Ты туда не пойдешь, – строго сказала она.

– Ну, ладно, так и быть. – Выбора у него не было, он встал рядом с ними и смотрел на всю эту сцену издалека.

Постепенно хаос сменился относительным порядком. Уставшие, измученные, истощенные животные отгонялись всадниками в сторону. Виктория с жалостью смотрела на них. Миссис Лис, уловив ее взгляд, сказала:

– Не надо их жалеть, Виктория. Теперь они в Намантилле. Очень скоро Скотт приведет их в надлежащий вид.

Как будто звук его имени обладал какой-то магической силой, перед ними тут же возник сам Скотт. Он заговорил с одним из мужчин, а огромное сооружение тем временам отъехало назад, развернулось и скрылось в сгущающихся сумерках.

– Надо быть с ними поаккуратней, а то можно некоторых из них потерять, – услышала Виктория слова дяди Пита, обращенные к Скотту. – Они еле дышат.

– Ничего, я быстро приведу их в норму, – услышала она спокойный ответ.

К ней подъехал Бобби и приветствовал ее как старого друга, но уголком глаза она заметила, как один из находящихся неподалеку всадников бросил в ее сторону долгий оценивающий взгляд.

Краска залила ее лицо от шеи до корней волос, и это страшно разозлило ее. Еще никто и никогда не заставлял ее так краснеть. А этот человек, этот невежа! Почему он так к ней относится? Она была убеждена, что еще вчера за вечерним чаем привлекла его внимание, но отнюдь не как те женщины, что фигурировали в рассказах о его похождениях.

– Вы придете, ведь, правда, Виктория? – настаивал Бобби.

Прежде чем она успела ответить, вмешалась Дженнифер:

– Нужно спросить у мамы. Я не знаю, сможем ли мы.

– Спросить меня о чем? – миссис Лис прервала свой разговор с Питом и повернулась к ним.

– Нас приглашают в воскресенье на пикник. Бобби говорит, что на водохранилище сейчас отлично, – вмешался Джеффри, обнимая мать за плечи и умоляюще глядя на нее. – Ты же знаешь, сейчас невозможно купаться в нашей реке, она совсем обмелела. Ну, можно мы поедем? Пожалуйста!

Мать ответила не сразу, и тут раздался голос Скотта:

– Миссис Лис, будут и люди из миссии, так почему бы всей вашей семье не присоединиться к нам? – Он говорил необыкновенно вкрадчиво, несмотря на насмешливые нотки, проскальзывавшие в его тоне.

Дженнифер, стоящая рядом с Викторией, посмотрела на Питера, потом на мать.

– Ну, мама! Конечно же, мы должны поехать! В наших краях нужно использовать каждую возможность пообщаться.

«Она совершенно права», – подумала Виктория, однако ей показалось, что главная причина была не в этом.

Людям, стоящим у «лендровера», Скотт, покрытый пылью, со сдвинутой на затылок шляпой казался сейчас при вечернем свете воплощением серьезности и благовоспитанности. Однако глаза его были отнюдь не серьезными. Виктория видела веселые огоньки в их васильковой глубине. Это уже было, и он тоже сидел на лошади. Теперь он перекинул ногу через луку седла, приняв более удобную позу в ожидании ответа.

– Хорошо, Скотт. Я – за. – Слова Питера были реакцией на еще один умоляющий взгляд Дженнифер. Затем он добавил с улыбкой – Поскольку сейчас время каникул, то, я думаю, можно будет найти целую кучу помощников, так что надо и нам немного поразвлечься.

Скотт засмеялся. Его лошадь взбрыкнула, и, успокаивая ее, он сказал:

– Да, я знаю, что помощников будет много, только неизвестно, какой от них прок.

– А когда вам пришла в голову эта гениальная идея насчет пикника, Скотт? – спросила Дженнифер.

– Правда, Джен? Я боялся, что тебя сочтут недостаточно взрослой для моих пикников. – В его словах явственно прозвучала насмешка, затем, резко повернувшись, он спросил – А вы, мисс Стин? Вы не считаете, что тоже слишком молоды для таких развлечений?

Их разделяло несколько метров. Виктория посмотрела на человека, который не имел права говорить с ней таким издевательски-высокомерным тоном.

Она ответила так же, как и утром, едва разжимая зубы:

– Я не знаю, мистер Кортни. То, что будут люди из миссии, звучит вполне безобидно. Однако, вполне возможно, там соберутся и те, с кем мой отец не рекомендовал бы мне общаться!

– Виктория! – послышался возмущенный возглас миссис Лис.

Бобби с недоумением переводил взгляд то на одного, то на другого, чувствуя, как большинство детей, что здесь что-то не так, но что именно, он не понимал.

– Ну и ну! – воскликнул Питер.

Старый Билл осадил свою лошадь на несколько метров назад и наблюдал за происходящим проницательными глазами старого человека.

Джеффри начал было что-то говорить в своей обычной резковатой манере, однако мать, крепко схватив его за руку, остановила его на полуслове.

Дядя Пит, влезающий в кабину своего «лендровера», обернулся, и лицо его осветила широкая улыбка.

– Давно пора, Скотт, чтобы тебе кто-нибудь врезал! – сказал он.

Однако синие глаза не выражали ни огорчения, ни обиды. В них плясал смех, и на бронзовом загорелом лице они играли, как сапфиры.

Он только ответил своим приторно-ласковым голосом:

– В таком случае необходимо, чтобы миссис Лис проверила список приглашенных.

«Я ненавижу его! Зачем я вообще его встретила?» – со злостью думала Виктория. Она надеялась, что ее слова, ее резкость обескуражат его, что он не найдется, что ответить.

Но последнее слово было сказано этим противным голосом. Чтобы хозяйка проверяла ее компанию, этого еще не хватало!

«Ни за что не поеду на этот мерзкий пикник», – твердо решила она и, повернувшись, замерла, глядя в небо – все пространство над ней было заполнено стаей розовых попугаев, возвращавшихся домой на ночлег. Она так же, как и все, кто был рядом, подняла голову, любуясь этим необыкновенным зрелищем.

– Очень красиво, когда они летят такой большой стаей, – сказала миссис Лис.

– Да, – согласился Скотт, правда, довольно рассеянно. Затем слегка взмахнул рукой, что в этих краях заменяло официальное прощание, и уехал.

Когда они тоже отправились в путь, Виктория, оглянувшись, увидела трех всадников – старого, молодого и совсем еще мальчика, скакавших бок о бок. Солнечный луч, прорвавшись сквозь деревья, упал на голову одного из них и вспыхнул золотым сиянием. На этот раз Скотт был без шляпы.

– Он вам не нравится, Виктория?

Вздрогнув и отведя глаза от раскинувшегося перед ней ландшафта, расцвеченного заходящим солнцем в ярко-пурпурные и багровые тона, Виктория секунду молчала.

– Да нет, я бы не сказала, миссис Лис, – ответила она повернувшейся к ней с переднего сиденья женщине. – Он просто чем-то раздражает меня, вот и все.

– У него есть причины не любить городских женщин… – Слова хозяйки были прерваны яркой вспышкой молнии, осветившей окрестности ослепительным светом.

– У него были причины для этого, когда его мачеха забрала все, что не было приколочено, а этого оказалось совсем не мало. Но таких причин больше не существует, – вмешался дядя Пит, и в этот момент раздался удар грома. – Теперь он хозяин положения, и Намангилла еще долго будет одной из самых известных местных достопримечательностей.

– Но Джен говорила, что он беден, – иеуверенно возразила Виктория.

Водитель рассмеялся и долго не мог остановиться.

– Вот здорово! – воскликнул он, еле переведя дух, затем добавил – Возможно, ему иногда приходится заходить в банк за наличными, однако думаю, любая достаточно солидная животноводческая компания с удовольствием купила бы Намангиллу миллионов за десять-пятнадцать, если, конечно, Скотт согласился бы ее продать.

Виктория ахнула. Сама она выросла в довольно обеспеченной семье, но миллионы…

– Вы шутите, дядя Пит? – спросила она с сомнением.

– Я никогда не шучу, когда речь идет о таких деньгах, моя девочка, – сказал он, и тут еще одна молния перечеркнула небо, тогда он предупредил – Закройте-ка лучше окна. Сейчас начнется!

Так вот почему Скотт Кортни выглядел столь самоуверенно даже в мятой одежде, с ног до головы покрытый потом и пылью, сидя на обессилевшей лошади.

Мчась домой под струями долгожданного дождя, молотящими по стеклу машины, Виктория спросила:

– И что такого в том, что его мачеха забрала то, что являлось собственностью ее мужа?

– Да, это действительно была собственность ее мужа, но Вивиан неправильно повела себя в этом деле. Они со Скоттом не любили друг друга, но были в достаточно корректных отношениях. К несчастью, я оказался там, когда разразилась та злополучная ссора, – дядя Пит на секунду замолчал, чтобы включить фары и посмотреть на животное, притаившееся у обочины дороги.

Удовлетворив свое любопытство, он продолжил рассказ, и Виктория слушала, боясь упустить хоть одно слово. Что бы она ни думала о Скотте Кортни, она хотела знать о нем все.

– Я решил навестить Эдварда, потому что до этого ему стало плохо у нас дома. И вот, поднимаясь по ступенькам заднего крыльца, я услышал их голоса. Я не знал, то ли мне отойти и затем как-то предупредить о своем присутствии, то ли затаиться. Голос Вивиан звучал резко, а Скотт говорил… ну вы же знаете, как он разговаривает, когда взбешен.

– Да, так приторно-ласково, что мороз по коже, – вмешалась Дженнифер.

– «Нельзя продавать животных, – говорил Скотт. – Еще не время». – «Нет, Скотт, я их продам. Посмотри, твой отец болен, и болезнь может продлиться долго. Я хочу, чтобы ты понял, что получишь свою долю. Я не хочу лишать тебя…» Здесь Скотт прервал ее и спросил еще более ласковым голосом: «Долю чего, Вивиан?» – «Я продаю Намангиллу. Агент по оценке поместья считает, что мы получим много денег, целую кучу, так что ты станешь хорошо обеспеченным молодым человеком и сможешь стать владельцем чего угодно…» – «А мой отец в курсе ваших планов, Вивиан?» – Эти слова прозвучали так тихо, что я едва их расслышал. – Дядя Пит покачал головой и сказал – Я понимал, что мне нужно уйти, однако не мог заставить себя пошевелиться.

«Я бы тоже так поступила на его месте», – подумала Виктория.

– Однако Вивиан ответила ему: «Нет, и не надо его беспокоить. Он знает, что я желаю ему только добра, чтобы его лечили лучшие доктора, чтобы был обеспечен первоклассный медицинский уход». – «Вивиан, у меня для вас новость, – послышался этот бархатный голос. – И новость эта состоит в том, что вы не можете продать Намангиллу! Намангилла принадлежит мне! Кроме того, папа может еще некоторое время здесь побыть. Я знаю это. Я узнавал». – «Твой отец здесь не останется. Он поедет со мной в город. И я не останусь здесь ни на день дольше, чем мне необходимо… Вивиан уже почти кричала. Я хочу, чтобы ты поняла, Виктория, Вивиан была совсем не плохой женщиной, она действительно любила Эдварда, но повела себя глупо! Все можно было сделать по-другому, и тогда бы не было этих тяжелых лет». Когда Скотт опять заговорил, голос его потерял всю свою бархатистость. Да, я бы не хотел, чтобы он хоть раз обратился ко мне таким тоном. Он повернулся и бросил через плечо: «Я уезжаю. Но не в школу! И я не собираюсь быть хорошо обеспеченным молодым человеком. А вы, – тут он засмеялся ей в лицо, и это был тот еще смех, – только попробуйте продать Намангиллу».

– И что произошло потом, дядя Пит? – спросила Виктория с нетерпением, потому что они уже подъехали к дому, и миссис Лис беспокоилась об оставленных открытыми окнах. Она уже и думать позабыла и о Скотте Кортни, и его проблемах.

Но Виктория ужасно хотела узнать, почему Намангилла так и не была продана, и как получилось, что ферма оказалась, как ей говорила Дженнифер, полностью разоренной.

Поэтому она еще раз повторила свой вопрос:

– Почему же тогда Намангиллу не продали, дядя Пит?

– Да из-за какой-то дурацкой идеи одного англичанина, который купил ее больше ста лет назад. В соответствии с документом имущество мог наследовать только представитель семьи Кортни. Но этому Скотту здорово повезло, потому что за полгода до этого разговора он узнал, что срок договора уже истек.

– Ну, пока, – сказал он, разворачивая машину. Скотт и его дела были моментально позабыты. – Я поехал. – И умчался. Еще некоторое время был слышен шум его «лендровера».

Миссис Лис бросилась вытирать лужи, бормоча что-то насчет ужина. А Виктория забрала Джеффри и пошла с ним в классную комнату, чтобы еще часок позаниматься.