Текст книги "Да или нет?"

Автор книги: Ребекка Уинтерз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Герда! Теперь, когда вы устроились, я подумал, что мы можем устроить совместную рождественскую вечеринку. Я знаю, что здесь есть люди, которых тебе хочется пригласить. Это даст мне прекрасную возможность поблагодарить моих соседей и моих партнеров по бизнесу, которые помогли мне устроиться.

– Замечательная идея! – захлопала Герда в ладоши. – Но только если я займусь готовкой и украшением дома.

Андре довольно улыбнулся:

– Я надеялся, что ты предложишь это. Обожаю твою немецкую кухню еще с того времени, когда учился в университете. У меня текут слюнки при одном воспоминании о венском шницеле и рождественских пирогах.

– У меня тоже! Я обожаю их. Это будет чудесно!

– Забудь, что ты у меня в гостях, чувствуй себя как дома. Представь себе, что ты в Швейцарии, и приготовь все точно так же, как раньше.

Ее глаза загорелись от предвкушения.

– Я принесу украшения, они в кладовке.

– Мы достанем их завтра. Сейчас я печатаю приглашения и укладываю их в конверты. Я говорил с Харбином – следующая суббота прекрасно подходит. Середина декабря. Надеюсь, его знакомые найдут время, чтобы прийти. Он дал мне имена и адреса своих коллег из университета. А как насчет твоих гостей?

– Ну… я думаю, нужно пригласить епископа и еще кое-кого из церкви, с кем я поддерживала отношения все это время. С семьями, конечно. И еще те милые муж с женой, которые пели в хоре, мы встретили их в Цюрихе за ужином после представления.

– Я помню их.

– Они просили связаться с ними, если я окажусь в Солт-Лейк-Сити. Они посылали мне пластинки. Я хочу увидеть их снова и поблагодарить. У меня есть их адрес.

– До того, как ты пойдешь за записной книжкой, скажи, кого бы ты еще хотела пригласить?

– Если ты имеешь в виду мисс Мэллори, эту милую девушку из журнала, то я не упомянула ее, потому что и так знаю: она номер один в твоем списке приглашенных. Такая красивая девушка!

Андре изумленно покачал головой. У него не было секретов от Герды.

– Я знаю, что ты давно влюблен в нее, и ты представить себе не можешь, как я рада, что ты наконец решил что-то предпринять, – ее глаза мечтательно сощурились. – Мое семейство мечтает встретиться с ней и поблагодарить за ту честь, которую она нам оказала. И еще! Почему бы не пригласить и владельца журнала заодно. Как ты думаешь, он придет? Я хотела бы поблагодарить и его.

– Хорошее предложение, – пробормотал Андре.

Мистер Кинсейл очень любезный человек. Франческа не сможет отказаться от приглашения, если точно такое же получит ее босс. Уверен, он будет доволен.

Герда улыбнулась, подошла к нему и взяла в свои ладони его лицо. Со слезами на глазах она сказала:

– Благословен день, когда ты решил пригласить нас к себе. Ты был так добр ко мне и моей семье! Мы не смогли бы справиться без тебя.

Он прочистил горло.

– Благословенным был день, когда ты предложила мне жить с вами в Цюрихе. Ты дала мне нечто бесценное – ощущение семьи, которую я потерял. Ты стала моим другом.

– Я страдала после потери моего любимого Гюнтера, когда мы встретили тебя. Ты заполнил пустоту в наших сердцах. Я всегда буду благодарна тебе за это.

Андре внимательно посмотрел на нее:

– Но теперь я тоже могу отблагодарить тебя, ja?

– Ja, mein Schatz![2]2
  Да, мое сокровище! (нем.)


[Закрыть] – сердечно ответила она.

Когда она вышла из кабинета, он занялся поисками журнала с адресом.

За последние пять недель Андре проделал гигантскую работу и был по горло занят, подыскивая жилье, закупая мебель, подготавливая все к приезду семьи Герды.

Андре делал все возможное, чтобы не думать о Франческе. Но теперь, когда он набирал ее имя и адрес на компьютере, он словно открывал запретный ящик Пандоры. Внезапно Андре вспомнил ее испуганное лицо, когда он велел ей выбираться из машины. Ее боль эхом отзывалась в его сердце.

Ее дрожащий голос, паника, звучавшая в нем, когда она поняла, что они могут никогда больше не увидеться, будут преследовать его всю жизнь.

Андре взглянул на свои руки и увидел, что они дрожат.

– Фрэнни? Ты здесь?

– Да, Барни.

– Бросай все и беги ко мне в офис.

Если она нужна ему так срочно, наверно, это что-то важное.

Фрэн и мысли не допускала, что это может быть связано с Андре. После пяти недель мучительных размышлений она сказала себе: только к лучшему, что он ушел из ее жизни.

Может быть, шеф недоволен ее работой и собирается сказать ей, что если она не покончит с депрессией, он уволит ее?

– Сейчас буду.

– В чем дело? – спросил Поль, когда она поднялась из-за стола. – Ты выглядишь хуже чем обычно, если это, конечно, возможно. – Он пытался шутить все эти дни, чтобы приободрить ее, правда безуспешно.

– Спасибо, Поль, тебе тоже приятного отпуска.

– Фрэнни, дорогая? Тебе нужно развеяться, или ты скоро сорвешься.

– Все так плохо со мной?

– Мне так кажется. Если тебе хочется поговорить, я всегда здесь.

– Я знаю. – Она вздохнула. – Спасибо за заботу.

Фрэн вошла в кабинет Барни, и он велел ей сесть.

– У меня сюрприз для нас обоих.

Это было последнее, что она от него ожидала. Заинтригованная, она спросила:

– Что за сюрприз?

– Держи! Почему бы тебе сразу не открыть конверт?

Он протянул ей письмо, пришедшее по почте. Оно было адресовано мисс Франческе Мэллори и отправлено на адрес редакции. С любопытством Фрэн быстро вскрыла конверт и вынула набранное на компьютере приглашение на вечеринку. Ее глаза пробежали содержание.

Мисс Франческа Мэллори!

Мы рады пригласить вас и вашего друга на рождественскую вечеринку, организованную Гердой Рихтер, которая состоится в субботу в семь часов.

«Герда Рихтер»?

– Но я думала, что она живет в Цюрихе!

– Очевидно, она гостит у друзей или родственников в Солт-Лейке во время каникул. Почему бы нам не пойти вчетвером?

– Вчетвером?

– Не делай вид, что ничего не понимаешь. В твоем приглашении сказано, что ты можешь привести с собой друга. И дело не в том, что я не хочу сопровождать одновременно мою жену и мою любимую журналистку, пойми. Но тебе не кажется, что пора перестать думать об этом мужчине и вернуться к жизни?

Ее лицо вспыхнуло.

– Я и не думаю.

– Меня не проведешь. Я, может быть, не доктор, но утверждаю, что у тебя самая сложная разновидность любовной болезни, которую я когда-нибудь видел.

– Это пройдет, – сказала она резко. – Должно пройти.

– Само не пройдет. Тебе нужна помощь. Неужели вокруг нет ни одного мужчины, с которым ты можешь провести несколько часов? Единственный способ пережить любовную трагедию – это встретить новую любовь. Иначе призрак мистера Бенета будет мучить тебя до самой смерти, как власяница на теле.

Несмотря на свою боль, она не могла не рассмеяться такому удачному сравнению.

Нужно было принять совет Барни. Это мучение надо прекратить, или она не сможет жить дальше. Если Фрэн не сделает попытку справиться со своей тоской, Андре всегда будет преследовать ее.

В конце концов она сможет убедить Говарда, что на этот раз хочет увидеть его.

– Что ж. Есть один мужчина, который сможет пойти.

– Замечательно! Тогда мы с Ребой встретим тебя там. Детали обсудим на следующей неделе.

Андре зажег последнюю белую свечу на деревянной пирамидке,[3]3
  Имеется в виду традиционный рождественский вертеп, изображающий младенца Христа в яслях, и пещеру, в которой он родился.


[Закрыть] затем осмотрел гостиную и фойе своего нового дома с чувством глубокого удовлетворения.

Шесть спален, пять ванных комнат. Здесь хватит места для детей и внуков Герды. Они могут жить на втором этаже, а он займет спальню и ванную на первом…

К своему удовольствию, Андре обнаружил, что его соседи – все хорошо обеспеченные и интеллигентные люди. Узнав, что он увлекался искусством, Натали – риэлтор, помогавший ему с покупкой – сообщила ему, что неподалеку находятся университет, опера и концертный зал.

Все было превосходно. Он заплатил большие деньги, но этот дом стоил того.

Сегодня вечером, когда он зажег огоньки на семнадцатифутовой елке и услышал рождественские гимны, льющиеся из магнитофона, он понял, что создал идеальное убежище, где наконец-то обретет уют и покой.

Портрет отца – дар Франчески – вместе с портретом матери, в одинаковых деревянных рамках, он поставил на французский письменный стол семнадцатого века – гордость тети Мод.

Пока Герда и ее домочадцы доделывали последние мелкие дела, он зажег огонь в камине и зашагал по комнате, не зная, чем бы ему заняться. Скоро начнут прибывать гости. Если все пойдет так, как задумано, Франческа будет в их числе.

С утра он пытался сдерживать учащенное биение сердца, искал себе дело, метался и нервничал. Он так долго не видел ее, что ожидание новой встречи было просто невыносимым. Он не мог больше контролировать свои эмоции.

– Наши первые гости! – крикнула Герда из столовой. – Я встречу их.

Андре встал. Он подумал, что это, наверно, Натали. Она последнее время зачастила к нему, хотя в ее услугах он более не нуждался. Она с самого начала дала понять, что хотела бы, чтобы они стали друзьями. Хотя он знал, что роман между ними ни к чему бы не привел, он не стал разочаровывать ее, потому что ему нужна была ее помощь и с ней было интересно общаться.

Но когда она ворвалась в гостиную в роскошном красном платье для коктейля и наградила его горячим поцелуем в щеку, он увидел в ее глазах надежду и понял, что ему нужно остановиться, прежде чем он причинит ей боль.

– Этот дом просто фантастика, Андре! Я действительно так считаю. Мебель потрясающая. Я не знаю никого в Солт-Лейк-Сити, у кого была бы такая коллекция антиквариата. Только посмотри на эту старинную русскую печку, или как ты там ее называешь! А пианино и гобелены!..

– Я рад, что тебе нравится.

– Нравится? – она повернулась и взглянула ему прямо в глаза. – Что с тобой сегодня? Ты какой-то странный.

– Потому что я был очень занят и устал. Но спасибо тебе за помощь. Я уверен, что вечеринка удастся.

Когда зазвенел очередной звонок, его сердце замерло.

Спустя полчаса дом наполнился гостями – друзьями, соседями, партнерами. Все восхищались обстановкой и божественной едой Герды. Андре разговаривал, легко переходя с английского на немецкий. Но все это время он ждал звонка в дверь.

И всякий раз, открывая дверь, он надеялся увидеть прекрасное лицо Франчески. Но было уже восемь пятнадцать, и он решил, что ни она, ни владелец журнала не придут. Его разочарование было таким сильным, словно кто-то больно ударил его в грудь.

Может быть, письма с приглашениями не дошли. Может быть, они все еще лежат невскрытыми на столе у секретаря. Иначе Франческа и ее шеф, конечно, прислали бы свои извинения.

– Андре! – Натали подошла к нему и взяла его за руку. – Ты такой тихий! Не заболел? Когда все уйдут, я останусь и помогу тебе убраться.

До того как он успел сказать ей, что нанял людей для уборки, раздался звонок. Он дернулся, но Харбин первым подошел к двери и открыл ее. Вошли четверо гостей.

Как только Андре увидел Франческу, он перестал дышать. Боже, как давно он не видел ее!

Она распустила свои роскошные волосы, и они нежным облаком лежали на ее плечах. На ней было бледно-зеленое платье с длинными рукавами. Оно было скромным и закрытым, но так изящно облегало ее совершенную фигуру, что она выглядела как рождественский ангел, спустившийся на землю с небес.

Он шагнул ей навстречу, но Герда опередила его и тепло обняла Франческу. И в этот момент глаза молодой женщины случайно встретились с глазами Андре. Он был достаточно близко, чтобы услышать, как из ее горла вырвался вздох:

– Андре? – Ее зеленые глаза потемнели от испуга.

Она сейчас упадет в обморок, подумал Андре. Он понял, что она почувствовала, увидев его, и ее реакция обрадовала его несказанно.

– Добрый вечер, Франческа.

– Ты пришел на вечеринку к Герде?

Герда засмеялась:

– О нет, дорогая! Все не так. Это дом Андре. Моя семья гостит в его доме – пока у нас нет собственного дома! Мы тоже решили поселиться в Солт-Лейке. Я так рада, что Андре пригласил тебя на нашу домашнюю вечеринку. Он мне как сын. Я зову его mein Schatz. Мое сокровище.

– Ты представишь меня этому симпатичному светловолосому мужчине, который так терпеливо ждет у дверей? Я не помню, чтобы видел его с тобой в Лос-Анджелесе., – Мистер Бенет, это доктор Говард Баркер, – Представила Фрэн своего спутника.

– Я прочел статью с большим интересом и вижу ваше сходство с аббатом, – вежливо отозвался Говард. – Ваш отец был замечательным человеком. Как жаль, что он скончался.

– Благодарю вас, доктор Баркер. Я хотел бы провести с ним больше времени, но этому не суждено было сбыться. Ваши родители живы?

– Да.

– Вам повезло.

– У Говарда тоже замечательный отец. – Фрэн чувствовала себя обязанной что-то говорить, хотя на самом деле ей хотелось провалиться сквозь землю. – Он пастор в церкви, – тихо добавила она.

– Неужели? – изумился Андре, пристально изучая Говарда. – Тогда у нас, должно быть, много общего: мы оба сыновья мужчин, посвятивших свою жизнь Господу. И, в отличие от наших отцов, оба мы выбрали другой путь.

Губы Говарда сжались.

– Вы правы. И мне приходится хотя бы раз в день извиняться за то, что я выбрал другую профессию.

Неожиданно холодный взгляд темных глаз Андре обратился к Фрэн.

– Вот чем я отличаюсь от доктора. Когда человек столько путешествовал, сколько я, никто не знает его настолько хорошо, чтобы требовать извинений.

Пока Фрэн пыталась изобразить равнодушие к его словам, Говард задал вопрос:

– А чем занимаетесь вы?

Фрэн наблюдала, как непринужденно мужчины разговаривают друг с другом. Со стороны могло показаться, что они наслаждаются беседой. Ну и ну!

– За исключением нескольких лет в университете, я всю жизнь провел в море. Сейчас занимаюсь бизнесом.

Фрэн чувствовала себя потерянной. Какой университет?

– Андре?

Незнакомый женский голос вывел Фрэн из состояния отрешенности. Она повернулась и увидела красивую брюнетку в открытом красном платье, подошедшую к Андре. Незнакомка взяла его за руку с видом собственницы. Фрэн почувствовала себя так, словно ей в сердце вонзили острый нож.

– Мне кажется, я не встречала прежде наших гостей.

Андре учтиво представил брюнетку:

– Это Натали Кэарнс, мой риэлтор. Без ее помощи я бы никогда не нашел этот дом и тем более не переехал бы в него так быстро. Натали, это Франческа Мэллори, журналистка «Бихайв мэгэзин», и ее друг доктор Говард Баркер, врач.

– В самом деле? – Ее карие глаза с интересом уставились на Говарда. – Вам нужна помощь в поисках жилья?

– По правде говоря, да.

Фрэн только моргала. Она и представить себе не могла, что подобное может случиться: Говард никогда не открывался незнакомцам так быстро.

– Я жил с моими родителями, пока проходил практику, но теперь я горю желанием иметь собственную квартиру, может быть, в многоквартирном доме. Конечно, я предпочел бы дом, как у мистера Бенета. Он великолепен. Но я всего-навсего бедный врач. Пока. И не могу себе это позволить.

Натали улыбнулась во весь рот:

– Еще год или два – и я буду рада найти для вас такой же красивый дом. А пока позвольте дать вам мою карточку, мы с вами свяжемся на следующей неделе. Надеюсь, я смогу вам помочь. Моя сумочка наверху. Извините меня, я оставлю вас на минутку, пойду принесу ее. Скоро вернусь.

Она прошептала что-то на ухо Андре и испарилась.

Ее фамильярность с ним Фрэн не могла вынести. Ей нужно было побыть в одиночестве, чтобы собраться с силами.

– Говард? Пока ты ее ждешь, может, я пойду в столовую и добуду нам пару тарелок?

– Прекрасная идея. Я присоединюсь к тебе через минуту.

Не глядя на Андре, она поспешно вышла через высокие французские двери, отделяющие столовую от фойе. На всем здесь был отпечаток Старого Света, средневековой Франции: высокие потолки, изящные арки. Одну из стен украшал гобелен.

Она издала вздох восхищения при виде тонких свечей в канделябрах и великолепного обеденного стола, украшенного цветами. Наряженная елка стояла в углу, сверкая маленькими красными огоньками и восхитительными вырезанными из дерева и раскрашенными вручную игрушками.

Дом был таким красивым, еда такой вкусной, а хозяева такими радушными, что гости не спешили уходить, наслаждаясь беседой. Андре организовал настоящий пир.

– Все эти блюда приготовила Герда. Попробуй яблочный струдель с корицей. Старый семейный рецепт, которому нет цены, – прошептал Андре на ухо Фрэн.

При звуке его низкого голоса молодая женщина чуть не уронила тарелку, которую приготовила для Говарда.

– Что происходит, Андре? – спросила она дрожащим голосом. – Когда мы последний раз виделись, ты заставил меня поверить, что я больше никогда не увижу тебя. Я решила, что ты вернулся на море. – Она закусила губу. – И вот я встречаю тебя здесь, в этом прекрасном доме с Гердой и всей ее семьей в качестве гостей. И я тоже твой гость! Что все это значит?

– Как тебе нравятся вещи, которые я собирал все эти годы? – спросил он спокойно. – Я подумал, почему бы не собрать все мои сокровища в одном месте. По-моему, они прекрасно смотрятся здесь, ты как думаешь?

Фрэн с трудом удавалось дышать.

– Тебе нет нужды задавать эти вопросы, – сказала она дрожащим голосом. – Пожалуйста, Андре, – взмолилась она. – Скажи мне правду! Зачем ты все это сделал?

Андре смотрел на нее сощурив глаза, так что она не могла видеть их и понять, о чем он думает.

– Ты прекрасно знаешь зачем, – в его голосе прозвучали отчаяние и ярость. – Ты – единственная причина; по которой я поселился в Солт-Лейке.

Ее глаза распахнулись в ответ на его прямоту.

– Но…

– Но, – вмешался он прежде, чем она успела что-то произнести, – я не говорил тебе о моих планах в наше прошлое свидание, потому что, если помнишь, ты приехала в монастырь, чтобы порвать со мной «цивилизованным способом», как ты выразилась. Ты также сказала, что в твоей жизни есть мужчина, который для тебя важен. Это доктор Баркер, не так ли?

Ее сердце бешено билось. Она солжет, если скажет «нет».

– Я знаю Говарда с самого детства.

– Вы хорошо смотритесь вместе. У него правильная семья и хорошая репутация. И я вижу по его глазам, что он без ума от тебя.

– Прекрати, Андре.

– Если бы ты пробыла в море вместе с таким количеством разных людей, как я все эти годы, ты научилась бы разбираться в людях. Мне нравится доктор Баркер. Я думаю, он прекрасно тебе подходит, Франческа. Если бы я был азартным человеком, я мог бы поспорить, что он будет верен тебе до конца жизни.

Ее начало трясти так сильно, что пришлось поставить тарелку, чтобы не уронить ее.

– Он знает, что я тот человек, наличие которого должно его беспокоить?

– После сегодняшнего вечера, я уверена, он будет знать все.

– Почему?

– Ты знаешь почему, – выдохнула она взволнованно. – Пока я не увидела тебя стоящим позади Герды, я понятия не имела, что это твой дом, что Барни и я приглашены к тебе на вечеринку. Говард не мог не заметить мой шок.

– Но он справился великолепно.

– Пожалуйста, давай прекратим обсуждать Говарда.

– Конечно, – сказал он с завидным спокойствием. – О чем тогда ты хочешь поговорить?

Она потупила глаза:

– Нам нет нужды говорить о чем бы то ни было. У тебя полный дом гостей, которым ты не уделяешь внимания.

– А я хочу поговорить с тобой. Если говорить начистоту, я предпочел бы нечто большее, чем просто разговор. Прошло так много времени, Франческа, – сказал он хриплым голосом.

О Господи!

– Как ты можешь говорить так со мной? – рассердилась она, сознавая, что он затронул причину, по которой она не спала по ночам.

– Ты можешь как угодно относиться к моим словам, но я не лгу насчет своих чувств. Я хотел тебя с той минуты, как ты вошла в лавку. Я все еще хочу тебя. И ты тоже меня хочешь. Я чувствую это, – закончил он хрипло.

– Как и Натали Кэарнс, – едко добавила она.

И почувствовала себя еще больше обиженной.

– Мне нужен был хороший специалист по вопросам недвижимости. Я пригласил ее на вечеринку в знак благодарности. После сегодняшнего вечера я больше не увижу ее. Ты единственная женщина, которая меня интересует.

– Надолго ли? – выдавила она.

Напряжение, повисшее между ними, казалось, можно было пощупать.

– Я могу задать тебе тот же самый вопрос. Ты действительно думаешь, что только женщины боятся измены? Ты понятия не имеешь, сколько женатых моряков, которые сохраняли верность женам, спешили домой после долгого плавания и находили их в постели с другими мужчинами!

Фрэн никогда не задумывалась об этом раньше. Она откинула голову назад, чтобы взглянуть на него.

– Ты думаешь, я способна на такое?

Гримаса исказила его безупречные черты лица.

– Понятия не имею, – сказал он совершенно серьезно.

Они долго смотрели друг на друга, пока она не призналась:

– Я понимаю, что здесь не может быть никаких гарантий.

– Мужчина и женщина должны быть достаточно сильными, чтобы рискнуть. Мои родители провели последнюю ночь вместе, прекрасно зная, что никогда больше не увидят друг друга. Мой отец любил мою мать, но чувствовал в себе призвание стать священником. Моя мать знала это и сохранила свою беременность в тайне. Она умерла, дав мне жизнь. Мне кажется, она была сильной, цельной женщиной, лишенной всякого эгоизма.

– О, Андре, – выдохнула Франческа, ее сердце сжалось от боли при мысли о маленьком мальчике, который был лишен обоих родителей. – Ты не знал матери, потом пережил смерть отца. И вспоминаешь о нем без обиды и горечи, уважая его выбор. Это удивительно.

– Мы все простили друг другу перед его смертью. Сможешь ли ты простить все своему отцу, если вы встретитесь, забыть все, что он сделал плохого?

Она потрясла головой:

– Я не хочу его видеть.

– Я тоже так думал, когда тетя Мод рассказала мне, умирая, что мой отец все еще жив. Но я преодолел себя.

– Ты кажешься более сильным, чем я.

– Это не так, – возразил он твердо. – Меня одолевает страсть, как моего отца когда-то. Я все ждал момента, когда ты войдешь в эту дверь. Если ты коснешься меня сейчас, то почувствуешь, как я дрожу. Так сильно я хочу тебя.

Жар бросился ей в лицо. Ее чувства настолько обострились, что невозможно было произнести ни звука.

– Андре… мне кажется…

– Фрэн!

Услышав свое имя, произнесенное очень настойчиво, она виновато обернулась. Говард шел прямо к ней. У нее закружилась голова.

– Пока я говорил с Натали, мне позвонили на мобильный и вызвали в госпиталь. Моя пациентка собирается рожать. Барни отвезет тебя домой.

Не желая оставаться наедине с Андре, Фрэн сказала:

– Я поеду с тобой.

Он покачал головой:

– Я не знаю, сколько времени это займет. Тебе лучше остаться. Развлекайся, отдохни. – Говард протянул руку Андре: – Спасибо за гостеприимство. Извините, но я должен ехать.

– Я понимаю. Спасибо, что пришли, – спокойно ответил Андре.

– Фрэн? – Говард внимательно посмотрел на нее. – Я позвоню тебе завтра.

Она хотела попросить его позвонить ей вечером, но боялась услышать отказ.

– Я буду ждать. Надеюсь, все пройдет хорошо.

Он кивнул им обоим и вышел.

Как только Говард покинул комнату, она услышала, как Андре произнес:

– Быть женой врача – значит иметь определенные трудности, но всякие серьезные отношения требуют жертв.

Лицо Фрэн застыло.

– Если ты меня извинишь…

– Куда ты так спешишь? – Он схватил ее за запястья.

– Пожалуйста, позволь мне уйти, – вскрикнула она, потому что ее руки словно обожгло огнем. – Люди заметят.

– Не заметят, если ты не устроишь сцену. Теперь скажи мне, почему ты так сердита?

– Потому что ты все спланировал.

– Ты можешь обвинять меня в чем угодно, но у меня нет обыкновения принуждать женщин к близости без их желания.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Если ты говоришь о вечеринке, то ты права. Я устроил ее, чтобы Герда почувствовала себя как дома. Она в чужой стране, ей нужно помочь освоиться. Я знаю, что говорю. Сам это пережил.

Ему опять удалось вызвать в ней сочувствие.

– Но если бы я знала, что это твой дом, я никогда бы не пришла, – процедила она сквозь зубы.

– Ты знала, что Герда мой близкий друг, – напомнил он ей. – Ты можешь честно признаться мне, глядя прямо в глаза, что не надеялась встретить меня здесь?

У нее перехватило дыхание.

– Если это и так, то я делала это бессознательно, – призналась Фрэн холодно. – Иначе я никогда не пригласила бы Говарда прийти со мной. Меньше всего на свете я хотела бы причинить ему боль.

– Если между нами ничего нет, то это не может причинить ему боль. Но как мы оба поняли сегодня вечером, правду нельзя игнорировать. – Он едва сдерживал себя. – Я отвезу тебя домой позже.

Ее ноги задрожали.

– Нет, Андре, я поеду с Барни.

– Если ты сделаешь это, я поеду следом в своей машине.

– Ты не можешь бросить гостей, – выкрикнула она.

– Посмотрим.

– Андре, пожалуйста…

– Сейчас я предлагаю тебе пойти к твоему боссу и объяснить ему, как ты доберешься домой. Или мне сделать это за тебя?

Пока говорил, он провел пальцем по ее ладони. Она не знала, нарочно он сделал это или неосознанно, но не могла не отреагировать на это прикосновение.

Дрожа всем телом, с сердцем, готовым вырваться наружу, она почти выбежала из столовой. Когда в гостиной она отыскала Барни, оживленно беседующего с группой мужчин, она еле дышала.

Как только он увидел ее, он направился прямо к ней:

– Хотел бы я, чтобы ты увидела собственное лицо несколько минут назад. Это было бы великолепной обложкой.

Барни понял слишком много.

Она с трудом произнесла:

– Где Реба?

– В ванной. Она пролила пунш на платье и решила отмыть пятно, прежде чем оно засохнет. Раз уж мы одни, расскажи мне, как ты позволила этой малютке в красном заполучить Говарда прежде, чем он уехал в больницу.

– Я ничего не позволяла! – возразила она. – Она риэлтор. И это он хотел поговорить с ней, а не она. У него какие-то планы насчет жилья.

Казалось, Барни принял ее ответ, поскольку сменил тему разговора:

– Как только Реба вернется, мы попрощаемся и отвезем тебя домой.

– Спасибо, меня отвезут, – сказала она чуть слышно.

Не было нужды лгать Барни. Он и так все знал. После паузы он заметил:

– Методы мистера Бенета нельзя назвать общепринятыми, но они приносят результат. Ему удалось то, что я уже не надеялся увидеть.

– О чем ты? – фыркнула она.

– Попробуй задать мне этот вопрос в офисе в понедельник, если сможешь. Спокойной ночи, Франческа!

Барни поцеловал ее и оставил наедине с ее страхами на всю оставшуюся ночь.