Текст книги "Цветущий вереск"

Автор книги: Ребекка Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 7

Скрежет тридцати деревянных ложек, выскабливающих дочиста тридцать мисок, вдруг прекратился, и тридцать пар глаз уставились на них, когда Нейл поднял Джессалин со стула. Его пальцы сжались на ее руке, когда он повернулся к лестнице.

– Подождите! – воспротивилась Джессалин. – Я не могу уйти вот так.

– Почему нет? – Он, прищурившись, посмотрел на нее и только сейчас заметил, с каким трудом она передвигает ноги в его сапогах. Он удивился – как же ей удавалось идти, когда они возвращались из часовни?

– Эти люди – моя семья. Я не могу уйти из-за стола, не поблагодарив их за то, что они сделали все, чтобы отпраздновать мою свадьбу.

Нейл улыбнулся, ослабил пальцы и признал, что она права и ее действия продиктованы долгом и признательностью, а не приступом девичьей стыдливости. Он стоял рядом с ней и ждал, пока она благодарила мужчин и женщин клана на шотландском языке, а потом повторила это для него на английском.

Когда Джессалин закончила свою речь, Нейл посмотрел на нее, откашлялся и обратился к присутствующим:

– Прежде чем моя нев… – Он быстро понял свою ошибку и поправился: – Макиннес и я начнем наш медовый месяц, позвольте мне присоединиться к ее благодарности за вашу необычайную щедрость в приготовлении этого свадебного пира. Со своей стороны, я бы хотел поблагодарить вас за ваше великодушное отношение ко мне. – Его сарказм не ускользнул от них, и несколько мужчин рассмеялись, когда он почесал безобразную шишку на голове там, где Олд Тэм тюкнул его обухом боевого топора. В его голове все еще, казалось, стучал барабан, но этим горцам незачем было знать об этом. – И за ваше внимание к чувствам Макиннес, когда вы доставили меня вовремя на нашу свадебную церемонию. – Еще несколько смешков раздалось за столом. Он криво улыбнулся. – Вы все были здесь, когда я прибыл, – продолжал он, – так что я не буду делать вид, будто стремился к этому браку, но даю вам слово, что стану достойным мужем для вашей госпожи.

Одна из старух пробормотала что-то по-шотландски, и снова раздались смешки.

– Что она сказала? – спросил Нейл.

– Она сказала, – Джессалин покраснела, – что ни один мужчина не стремится к браку. Они с нетерпением ждут только брачной постели.

– Да, – добавила старуха по-английски. – И я еще не видела ни одного, кто бы не начал сыпать обещаниями, чтобы заполучить в постель такую красотку, как наша малышка Джесси.

Нейл вспыхнул.

– Уверен, вы совершенно правы, мадам. Такое мнение существует. – Он выдавил улыбку, чтобы успокоить собравшихся, и взял Макиннес за руку. – И это моя награда за то, что я вытерпел церемонию и узаконил брачное соглашение.

– Не так быстро. – Олд Тэм преградил Нейлу дорогу. – Я знаю, что это твоя свадьба, но ты муж новой главы нашего клана, и никогда не поздно узнать, как ты должен выполнять свои обязанности.

– Если вы отойдете в сторону, я выполню свои обязанности, – сквозь зубы процедил Нейл, – для которых мне не требуются инструкции.

– Не эту обязанность, – хмыкнул Тэм. – Твои обязанности как мужа главы клана.

– Мне кажется, это и есть обязанность мужа главы клана, – буркнул Нейл. – Причем первостепенная обязанность.

– Да, – согласился Тэм. – Но не единственная. У тебя есть другие, более важные дела, которым следует уделить внимание.

– Например?

– Например, поддержать вот этих молодцов, – он помолчал для создания драматического эффекта, потом широко развел руки, чтобы Нейл мог увидеть сержантов Марсдена и Стенхопа в приятной компании Магды и Флоры, – которые согласились жениться на моих прекрасных девочках и стать моими зятьями.

Джессалин изо всех сил старалась вести себя так, как должна была бы вести себя Макиннес. Она хотела всем показать, как страстно желает увидеть, что ее родственницы счастливо вышли замуж. Выдернув руку из руки Нейла, она бросилась вперед, чтобы обнять Магду и Флору. Его сапоги ей очень мешали, и она бы упала, если бы он не предугадал ее движение и не протянул руку, чтобы ее поддержать.

– Я всегда надеялась, что вы будете моими сестрами. – Помня об англичанах, окруживших ее, она говорила по-гэльски. – И я хочу, чтобы вы были счастливы. Я помню, как мы мечтали о будущем, когда были юны и беззаботны.

– Да. – Флора улыбнулась воспоминаниям. – Мы обе хотели выйти замуж за твоих братьев. Я – за Гарри или Чарли, а Магда – за Коннора. А твой отец всегда хотел выдать тебя за богатого, красивого лорда.

– И мы все собирались поехать в Эдинбург и заставить тамошних лордов и их дам позеленеть от зависти, глядя на наше счастье и богатство, – добавила Магда.

У Джессалин в глазах блеснули слезы при воспоминании о шести братьях и всех других молодых родичах, погибших во время восстания, и о чудесных мечтах о будущем, погибших вместе с ними.

– Это было очень давно, – вздохнув, произнесла она. – Тогда мы могли позволить себе верить в мечты.

– Да, – согласилась Магда. – Наши жизни изменились почти до неузнаваемости. Когда-то давно ты была дочерью Макиннеса и сестрой будущего Макиннеса. Теперь ты сама Макиннес. Прошлое умерло, Джесси, вместе с нашими милыми мальчиками, а мы должны продолжать жить, как сможем.

– Я сделала то, что должна была сделать, то, что велел мне сделать отец, чтобы спасти клан и наш образ жизни. У меня не было выбора. У вас он есть. – Джессалин посмотрела Флоре в глаза, потом взяла за руку Магду. – Вы уверены, что хотите этого?

– Да, – решительно ответила Флора.

– Они хорошие ребята, Джесси, – ответила Магда. – Они, конечно, отличаются от твоих братьев и от красавца лорда, за которого ты только что вышла. Они простые люди и служат в сассенакской армии не потому, что ненавидят шотландцев, а потому, что ненавидят Лондон и хотели поскорее убраться оттуда. Мы не желаем закончить свои дни старыми девами. Мы хотим детей. Ты дашь нам свое разрешение?

– Да. – Глаза жгли невыплаканные слезы, а в горле застрял ком, когда Джессалин смотрела на англичан, которых, Магда и Флора выбрали себе в мужья, и англичанина, выбранного для нее отцом. Они действительно были ее сестрами, поняла она. Она никогда бы не попросила их и не заставила силой взять в мужья англичан. Она бы никогда не попросила и не приказала им выбрать в мужья шотландцев из других кланов, даже если бы знала, что свадьба поможет клану выжить. Она бы вообще никогда не заставила их выйти замуж. Магда и Флора знали это. Но теперь они сами выбрали мужей-англичан так же, как ее отец сделал это за нее, чтобы защитить клан от английского нашествия. – У вас есть мое согласие и мое благословение. С этого дня мы будем сестрами, как всегда и хотели.

– Да, конечно, – согласилась Флора. – Только теперь все мы будем женами английских солдат.

– Ну что? – Дав женщинам время поговорить с глазу на глаз, Олд Тэм повернулся к Макиннес и потребовал ответа: – Ты даешь согласие на бракосочетание и обещаешь обеспечить невест приданым? – спросил он по-английски.

– Да, – кивнула Джессалин.

– Не так быстро, – вмешался Нейл.

Джессалин и Тэм одновременно повернулись и уставились на Нейла так, будто у него вдруг выросли рога.

– Парень, ты муж Макиннес, – предостерег его Тэм. – Но не Макиннес. В этом деле у тебя нет права голоса.

– Но я должен, – ответил Нейл Тэму, но при этом смотрел на свою жену. Слезы у нее на глазах, когда она говорила с женщинами, задели его гордость и заставили ответить: – Я понимаю, что, будучи Макиннес, моя жена – глава этой семьи. Я не собираюсь влиять на решения, касающиеся ее клана, но, клянусь честью, я не меньше глава, чем она. И это касается не только клана Макиннес. Я отвечаю за этих людей. Я их офицер, и они не попали бы в такую ситуацию, если бы не охраняли меня. Я не позволю – не могу позволить – им жертвовать своим личным счастьем и жениться на женщинах, навязанных им, только потому, что они оказались возле моей двери, когда меня похищали. – Он пристально смотрел на свою жену, призывая ее понять его точку зрения. – Миледи, если вы воспользовались возможностью успокоить свою совесть, спросив своих женщин, хотят ли они выйти замуж за этих мужчин, предоставьте и мне такую возможность. Ваши женщины – часть вашей семьи, и вы несете ответственность за их благополучие. Я испытываю те же чувства к этим солдатам.

– Позволяю, – кивнула Джессалин и предупредила: – Если вы будете говорить так, чтобы я слышала.

Нейл благоразумно удержался от замечания, что она говорила со своими женщинами на языке, которого он не понимал.

– Большое спасибо за ваше великодушное разрешение, – проговорил он, насмешливо склонившись к ее руке и коснувшись губами пальцев. От этого прикосновения у нее перехватило дыхание, а по телу пробежала дрожь, но он не знал, было ли это отвращение или желание. Отвращение, решил он, или девичий страх, потому что, когда он отпустил ее руку, она отошла от него подальше и подала знак женщинам сделать то же самое.

Оба солдата отсалютовали Нейлу, и сержант Марсден заговорил:

– Просим прощения, сэр, что не смогли защитить вас от нападения и что мы не в мундирах.

Нейл ответил на приветствие и обратился к Марсдену.

– Это было не нападение, – сообщил он. – Мое похищение было заранее спланировано и очень грамотно осуществлено. Оставив дыру в стене без охраны, генерал Оливер сыграл им на руку. Вы вряд ли могли бы воспрепятствовать моему похищению. – Он пожал плечами, потом посмотрел на узкие клетчатые штаны, которые были на Марсдене и Стенхопе. – Что касается формы, забудьте об этом. Как видите, я и сам одет не в мундир.

Нейл видел, как его подчиненный старается скрыть свою реакцию на наряд своего командира – шотландскую юбку до коленей, голые ноги.

– Этот наряд оставляет мало простора воображению, да, сержант? Что ж, считайте, что вам повезло. Вам пришлось лишиться своих форменных брюк и заменить их шотландским вариантом, но по крайней мере на вас есть штаны. Я же чувствую себя одним из тех греческих солдат, о которых говорил на днях.

– Тех, что приносят дары, сэр?

– Да, – ответил Нейл, притопывая босыми ногами по холодной земле. – Кроме даров, они известны еще и тем, что оголяли свои зады и некоторые интимные части своего тела. К счастью для себя, греки не жили в Шотландии. Они жили в гораздо более теплом климате, и им не приходилось беспокоиться о том, как бы не отморозить себе что-нибудь существенное.

Марсден расслабился настолько, что пихнул Стенхопа под ребра и ухмыльнулся своему командиру:

– Думаю, в этом нам повезло – обменять брюки на брюки и сохранить сапоги.

– Не говори «гоп», – предупредил Нейл. – Вы еще можете их потерять. Я не думаю, что в этой деревне есть хоть одна приличная пара обуви – исключая нашу. Мои сапоги, – он пошевелил босыми пальцами, – уже стали частью моего брачного контракта.

– Мы слышали, – улыбнулся Стенхоп. – Примите наши сердечные поздравления, командир. И вы тоже, мадам, – добавил он, осознав, что женщина в белом платье и в черных сапогах и есть невеста его майора.

– Благодарю, капрал, – ответил Нейл. – Должен ли я также поздравить вас или принести соболезнования в связи с вашей предстоящей женитьбой?

Стенхоп опустил глаза и пнул носком сапога камешек:

– Я согласен, сэр.

– А вы, сержант? – спросил Нейл.

– Я согласился жениться на мисс Флоре, сэр.

– Мисс Флора? – Нейл поднял бровь. – А я думал, что ты выберешь мисс Магду.

Марсден покачал головой.

– В нашей семье я ношу брюки. Я предпочитаю мисс Флору, – заявил он. – Я не потерплю жену-командиршу.

– А ты, Стенхоп? Что ты думаешь насчет женитьбы на мисс Магде и жизни среди всех этих горцев?

– Думаю, мисс Магда и я прекрасно подойдем друг другу, майор. Я жил среди горцев в форту Огастес и считаю, что, если понадобится, мог бы построить здесь себе дом. Я не ланировал служить в армии всю жизнь, и, кроме того, мы с сержантом Марсденом не можем вернуться в форт Огастес без вас. Если мы вернемся, сэр Чарлз исполосует наши спины и пустит наши кишки на подвязки за то, что мы позволили вам покинуть вашу комнату.

– Вы не позволяли мне ее покидать, – заметил Нейл. Стенхоп покачал головой:

– Для сэра Чарлза это не имеет значения. После того как он выдаст нам все, что, по его мнению, нам причитается, его уволят из армии без пенсии, если он не повесит нас раньше.

Нейл взглянул на Марсдена.

Марсден кивнул.

Хуже всего, что капрал Стенхоп и сержант Марсден были правы. Нейл не сомневался, что Оливер не успокоится, пока не вздернет их на виселице. Нейл ничего не знал о планируемом похищении и о ждущей его невесте, но Оливеру на это наплевать. Чарлз никогда не поверит, что Нейл не принимал участия в планах своего деда. Годы вражды и школьные обиды сделали Спотти слепым во всем, что касалось Нейла. Но хотел он того или нет, Нейл был ему нужен. Он был архитектором и главным инженером форта Огастес. Он спроектировал его и заложил первый камень. Спотти не сможет, закончить форт без него, а завершение строительства форта было единственным, что мог сделать Чарлз Оливер, чтобы сохранить благоволение фельдмаршала Уэйда. Внезапное исчезновение Нейла, происшедшее сразу после их жестокого спора, повлечет за собой множество проблем. Чарлз поверит в то, во что захочет поверить, и граф готов был биться об заклад, что Оливер решит, будто это Нейл сам спровоцировал свое заключение под стражу с единственной целью – совершить побег и выставить командующего фортом Огастес некомпетентным дураком. И хотя Макиннес заверила его, что их деревня находится высоко в горах, он не мог этого знать наверняка. Он надеялся, что она говорила правду. Он надеялся, что деревня укрыта так надежно, что Оливеру понадобится несколько месяцев, чтобы ее отыскать. Он был уверен, как и в том, что завтра взойдет солнце, что генерал-майор сэр Чарлз Оливер будет выслеживать их и не успокоится, пока не найдет.

Нейл глубоко вздохнул. Его не особенно прельщала такая перспектива, но выбор у него был небогатый. Если он не выполнит свои обязанности старшего офицера и не прикажет Марсдену и Стенхопу взять назад торжественные клятвы, данные ими женщинам Макиннес, никаким другим способом он не сможет заставить их отказаться от так называемого семейного счастья. В то же время причина, по которой он был похищен и привезен в горы – его свадьба и медовый месяц, – будет отложена на какое-то время. Потому что ему придется участвовать еще в двух свадьбах. Он посмотрел на Марсдена и Стенхопа, своих товарищей по оружию, своих друзей, своих братьев.

– Не уверен, что вы поступаете правильно, – вздохнул он. – Честно говоря, мне не нравится сама эта идея. Но вы взрослые люди, и вы сделали выбор. Поэтому, что бы ни случилось, раз уж мы здесь, мы будем вместе.

Глава 8

– Исчез? Что значит – исчез? – Генерал-майор сэр Чарлз Оливер застегнул верхнюю пуговицу на алом мундире и подмигнул своему отражению в полированном серебряном зеркале, четко произнося каждое слово. Он хотел бы наорать на этого идиота адъютанта, но адская боль в голове делала процесс общения очень болезненным и не позволяла дать волю гневу. – Я отдал вам приказ, лейтенант. Я послал вас привести майора Клермонта. Он под арестом в своей комнате.

– Его там нет, сэр.

– Он должен быть там, – настаивал Оливер. – Он прикован к кровати.

– Он был прикован к кровати, но теперь он исчез. – Адъютант вытянулся в струнку и, держа обрывки железной цепи, ожидал реакции генерала.

– Проклятие! – прорычал Оливер. – Приведите его охранников! Найдите Марсдена и Стенхопа и немедленно доставьте их ко мне.

– Они тоже исчезли, сэр. Я проверил их кровати и обыскал бараки. Никто их не видел. Ни сержанта Марсдена, ни капрала Стенхопа не было на посту, когда утром стража пришла их сменить.

– Черт бы его побрал! Клермонт сбежал! – заорал Оливер, забыв о похмелье, забыв обо всем, кроме того, что его обманул Нейл Клермонт, этот проклятый богач, этот всезнайка, этот сукин сын граф Дерроуфорд. – Сержант Марсден и капрал Стенхоп наверняка сговорились с ним. Я должен был догадаться, что его возражения против праздника были хитрой уловкой. Он специально устроил скандал, чтобы заставить меня заключить его под стражу и он не мог участвовать в пирушке. Я в этом уверен. Не сомневаюсь, что он на пути в Лондон! Найти его! Я хочу, чтобы его повесили за дерзость!

– П-повесить, сэр? – испуганно пролепетал лейтенант.

– Да, повесить! – рявкнул Оливер. – По-ве-сить. Так в армии поступают с дезертирами.

– Мы нашли следы нескольких пони, прошедших внутрь через дыру в стене, и эти следы ведут прямо к квартире майора Клермонта. Я не думаю, что майор сбежал, – отважился высказать свое мнение лейтенант. – Я думаю…

– Мне плевать, что ты думаешь! – Оливер вырвал кусок цепи из руки лейтенанта и швырнул на пол. – Я командующий фортом Огастес. Здесь я думаю! А вы выполняете мои приказы. Это понятно?

– Понятно, сэр, но я полагаю, что мой долг сообщить о моих находках и…

– Ты обнаружил, что майор Клермонт исчез из своей комнаты, – сказал Оливер. – После того, как я абсолютно ясно приказал держать его под арестом до дальнейших распоряжений. Это все, что мне нужно знать.

– Но, сэр, я не ду… не думаю, что майор Клермонт покинул свою комнату по доброй воле. Я уверен, что его похитили.

– Вздор! – засмеялся Оливер. – Похитили? Абсурд! Кто захочет похищать какого-то майора инженерных войск армии его величества, когда здесь находится командующий, генерал-майор? И вообще кто мог набраться храбрости войти колонной в укрепленный британский форт, чтобы похитить одного из нас?

– Этот форт недоукомплектован, а мы строим его на враждебной территории, сэр.

– Мы – армия завоевателей, лейтенант. Мы победили. Ты видел хоть одного врага? – Он открыл окно и окинул взглядом форт и группу шотландских шлюх, доивших коров.

– Нет, сэр.

– Конечно, ты не видел. – Оливер повернулся к лейтенанту. – Это потому, что здесь нет врагов. Мы покорили их. Мужчин, женщин и детей. Вплоть до их рыжих коров. Я считаю абсурдом думать, что колонна всадников могла пройти через расставленные по периметру посты.

– Прошлой ночью не было постов, сэр. Не было вообще никакой охраны, – напомнил лейтенант.

– Почему не было?

– Вы же приказали всем принять участие в праздновании, сэр.

– Я приказал всем, кроме тех, кто на посту, принять участие в праздновании, – надменно поправил его Оливер.

– Нет, сэр. Вы издали приказ, что каждый военный обязан принять участие в празднике. Майор Клермонт возражал и не хотел оставлять стену без охраны. Вот почему…

– Майор Клермонт отсутствует без разрешения. Я приказал взять его под стражу за неподчинение старшему по званию. И в данный момент я считаю майора Клермонта дезертиром. Я хочу, чтобы вы доложили об этом фельдмаршалу генералу Уэйду, лейтенант, и в своем рапорте отметили проступок майора. Понятно?

Лейтенант щелкнул каблуками и отдал честь. По мнению генерала Оливера, дело было решено. Судьба майора Клермонта определена. Но по мнению лейтенанта, дело было далеко не закончено. Он напишет отчет, какой приказано, и передаст его генералу, но он также пошлет ему письмо с подробным описанием событий и обнаруженных улик похищения.

– Да, сэр. – Он постарался, чтобы голос не выдал его чувств.

– Хорошо. – Генерал улыбнулся. – Вы свободны, лейтенант.

– Есть, сэр.

– Да, и еще, лейтенант, – окликнул Оливер, когда адъютант был уже на пороге. – Представьте мне ваш рапорт и будьте готовы выехать через час. Я хочу, чтобы Клермонта нашли! Никто не знает точно, куда он мог податься, но держу пари, сейчас он со всех ног удирает в Лондон или, демонстративно не подчиняясь моему приказу, покинул форт, чтобы проверить работу эдинбургских каменщиков. В любом случае я возглавлю поиски майора Клермонта и двух других дезертиров, и, когда они вернутся в Лондон, их будут ждать трибунал и веревка.

Лейтенант кивнул. У него было меньше часа, чтобы написать отчеты и письмо, найти самого быстрого курьера.

– Перед Богом и людьми по канону Римской католической церкви и по законам Шотландии объявляю вас мужем и женой.

Нейл слушал, как отец Мори завершил церемонию и связал узами брака сержанта Марсдена и Флору Макиннес. После трех свадеб в течение одного дня, включая его собственную, он знал наизусть слова церемонии и большую часть латинской мессы. Невероятный подвиг для человека, который гордился тем, что не был ни на одной свадьбе за всю свою взрослую жизнь. Действительно, до этого дня он успешно игнорировал все светские обязательства, связанные с браком. И где-то в записях пари в его лондонском клубе лежал список тех его друзей, кто спорил, сколько лет пройдет, пока граф Дерроуфорд появится на какой-либо свадьбе, тем более на собственной. Двадцать восемь. Надо не забыть вписать дату в книгу пари, когда он вернется в Лондон.

Если только вернется. Если он вообще доживет до этого дня. Хитрость этих стариков оказалась весьма успешной там, где все другие провалились. Им удалось привести его к алтарю, где он поклялся в верности незнакомке и пожертвовал всеми мечтами о будущем.

Нейл почувствовал, как чья-то рука дотронулась до его рукава и, опустив взгляд, увидел, что это Макиннес. Он стоял справа от женихов, а она слева от невест, но сейчас новобрачные разделились на пары, и его невеста незаметно встала у его локтя.

– Вот и все, – тихо произнесла она, когда сержант Марсден с Флорой и капрал Стенхоп с Магдой повернулись лицом к собравшимся, прежде чем выйти из часовни.

Похоже, она смирилась с этими свадьбами, так же как и он, и даже выглядит счастливой, подумал Нейл, следуя за двумя парами и священником и осторожно поддерживая под локоть Макиннес, чтобы она могла передвигаться в его сапогах.

– Они поженились. Теперь я должна выделить невестам приданое.

Когда они вошли во двор старого замка, Макиннес нахмурилась, увидев монеты, все так же лежащие на деревянном столе. Нейл заметил, что губы ее двигались, когда она смотрела на деньги.

– Что вы делаете? – спросил он. – Молитесь, чтобы они не исчезли?

– Считаю, – ответила она. – И молюсь. Молюсь, чтобы их оказалось достаточно.

– Сколько еще вам нужно? – резко спросил он. – Потому что это все, что было при мне в момент похищения. К сожалению, я сделал большую глупость, отдав вам деньги вместо обручального кольца, так почему бы вам не сказать точно, во что мне обойдется ваше кольцо и мои услуги производителя?

– Хотела бы я это знать! – огрызнулась она. – Так же, как я хотела бы знать, во что это обойдется мне. Я не покупала вас и, если бы у меня был выбор, не тронула бы ни одного пенни из вашего щедрого подарка, но у меня нет других денег. Чтобы одарить Магду и Флору приданым, мне придется взять несколько этих Иудиных монет, и я пытаюсь решить, какая сумма будет честной и в то же время щедрой. Они должны быть равными. Я не могу дать одной сестре больше, чем другой. – Она наморщила лоб и прикусила губу – жест, по которому Нейл уже узнавал ее неуверенность. – Было бы гораздо проще, если бы вы просто дали мне несколько монет, вместо того чтобы выставлять напоказ свое богатство и топить меня в нем. Когда ваши монеты лежат у всех на виду, как я могу решить, сколько это будет – честно и щедро? Если я дам им слишком много, люди будут считать, что я кичусь вашим богатством, а если слишком мало – меня обвинят в скупости и скажут, что я не ценю жертву, которую они принесли ради благополучия клана. – Хотя она говорила тихо, Нейл слышал в ее голосе злость и отчаяние.

– Жертву? Какую жертву эти женщины принесли ради благополучия клана?

– Они вышли замуж за англичан.

– За англичан, которых сами же и похитили. За англичан, которые из-за своей преданности мне невинно пострадали. Никто не спросил их, хотят ли они стать мужьями двух изголодавшихся по мужчинам шотландских девиц!

– Вы же их спросили, – резонно возразила она. – Не более часа назад. И они сказали, что согласны.

– Они так ответили потому, что я их офицер, – отчеканил Нейл. – Они согласились жениться потому, что им не повезло – они стояли на страже у моих дверей, когда ваши люди явились за мной. Они согласились потому, что, если бы вернулись в форт Огастес без меня, их бы сурово наказали или даже повесили. Они согласились потому, что вы предложили им выбирать между женитьбой на ваших женщинах и сомнительной свободой в пустоши.

– У них был выбор! – настаивала она. – Они могли выбрать свободу.

– И как долго, по-вашему, смогли бы продержаться в пустоши двое безоружных английских солдат? В окружении горных кланов? Без лошадей, и к тому же в красных мундирах? – спросил он, подводя Макиннес к столу, чтобы она могла сосчитать монеты. Он тоже бросил взгляд на них и понял, что там больше ста фунтов золотом. – Когда вы будете одаривать своих женщин, не забудьте об их мужьях. У них было меньше шансов в этой ситуации, чем у меня.

Джессалин долго смотрела на монеты. Ей ужасно не хотелось признавать правоту графа. Она медлила потому, что никогда не видела столько денег и до сих пор ей не приходилось их делить. Она медленно провела рукой по монетам и наконец выбрала по соверену, кроне и гинее для каждой из сестер.

– Нет необходимости скаредничать в такой момент. – Волна теплого воздуха пощекотала ее шею и щеку, и мурашки пробежали по спине, когда Нейл наклонился и прошептал ей на ухо: – Дайте им больше.

– На эти деньги весь клан должен прожить всю осень и зиму, – возразила она. – Если зима будет суровой, боюсь, этого может не хватить.

– У вас будет достаточно денег, – напомнил он. – Мое имя тому гарантия. – Он накрыл ее руку своей и прижал к столу. – Помните, эти женщины – часть вашего клана. – Он, кажется, насмехается над ней? – Они ваши друзья и ваша семья. Они рисковали жизнью, чтобы помочь захватить для вас богатого жениха. Нравится вам или нет, но теперь вы принадлежите к английской аристократии. Поделитесь своим богатством, графиня. Одарите ваших женщин, не скупясь, за их своевременное вторжение в вашу жизнь и за их жертву ради благополучия клана. Вы можете себе это позволить.

Даже его насмешка была обольстительной. Джессалин потрясло открытие, что его голос и его прикосновение непонятным образом воздействовали на нее, даже когда он не был особенно вежлив или очарователен. Он был красив как дьявол, и этот дьявол ее искушал.

– Правда могу?

– Доверьтесь мне, – шепнул он. – Поверьте, у меня много денег. Вы теперь богатая женщина.

Джессалин быстро добавила еще по два соверена, кроны и гинеи для каждой из сестер. Она сгребла в кучку одну горсть монет и преподнесла ее Магде, а другую отдала Флоре. Они держали в руках столько денег, сколько никогда в своей жизни не видели. Дочери Олда Тэма удивленно открыли рты от невероятной щедрости Джессалин и ее готовности разделить с ними свадебный подарок ее мужа. А в глазах Тэма блеснули слезы – он был растроган тем, как новая госпожа почтила его дочерей.

– Ни один мужчина не должен начинать семейную жизнь в невыгодном материальном положении по сравнению со своей женой или ее семьей. – Нейл протянул руку и взял по такой же сумме, как Джессалин, и отдал деньги Марсдену и Стенхопу. – Это уравняет вас. – Он пожал руки обоим мужчинам, потом повернулся к своей жене. Пока Макиннес отдавала приданое своим родственницам, он позаботился о своих людях. Формально деньги принадлежали Джессалин, но Нейл был уверен, что все члены клана понимают, откуда они взялись.

Он ожидал увидеть гнев на лице жены и был удивлен ее серьезным, задумчивым выражением.

– Невозможно стать такой богатой в один день, всего лишь обменявшись клятвами с мужчиной.

– Возможно, – ответил он. – И, честно говоря, этот способ использует большинство охотников за приданым, но это срабатывает лишь тогда, когда ты обмениваешься клятвами с правильным человеком.

Она склонила голову набок и посмотрела на него из-под ресниц таким взглядом, который у другой женщины выглядел бы явным заигрыванием, но для нее был совершенно естественным.

– А вы – правильный человек?

– Это зависит от того, чего вы ищете, – ответил он. В его голосе сквозила горечь. – Если вы стремитесь к союзу с Англией, богатству, титулу и прославленному имени отца своих детей…

– Я бы хотела детей, – мечтательно протянула она. – Трех или четырех.

– Тогда я правильный человек для вас, по крайней мере, на время. Во всяком случае, ваш отец и мой дед считали так же. Но вы должны знать, что до вступления в армию у меня была своя жизнь в Лондоне. У меня есть там обязательства и свои планы.

Планы, в которых нет места ей и ее детям. Он не сказал этого, но она услышала это в его голосе. Хорошо, и что из этого? У нее тоже есть свои планы. Планы, не включающие сассенакского мужа.

– Согласна.

– Что? – Он смотрел на нее, не веря своим ушам. Она радостно улыбнулась. Слишком радостно.

– Союз с Англией, богатство, титул и знатное имя отца для моих детей. Отсутствующий муж. Что еще может желать женщина? Особенно босоногая, оборванная, дикая шотландская мисс?

Нужно было быть глухим, немым и слепым, чтобы не заметить ярость в ее голосе, когда она швырнула ему в лицо эти слова.

– Я пытался сформулировать ваши желания, – произнес он. – Потому что если вы ищете большего, чем то, для чего я был куплен, брак со мной наверняка принесет вам разочарование.

– Это богатство исходит от вас! Скажите, милорд Дерроуфорд, что не было разочарованием для меня? Предательство моего отца? Моя тайная помолвка? Моя свадьба? Свадьбы моих родственниц? До восстания, когда мы были зажиточным кланом, за свадьбой последовало бы настоящее торжество с вином, элем, виски и тостами за наше здоровье. Потом были бы музыка, и танцы, и речи. Мы надели бы платья, обшитые серебром, и члены клана получили бы подарки на память о нашей свадьбе, и наши мужья-горцы тоже дарили бы нам подарки. Мы бы посмотрели наши свадебные подарки перед гостями, а потом пошли бы в наши новые дома, где женщины встречали бы нас солью и необходимыми в хозяйстве подарками. Наши мужья перенесли бы нас через порог, а потом нетерпеливо ждали, пока женщины разденут нас и уложат в постель, осторожно развязывая все ленточки на наших ночных рубашках в приготовлении… – Она помолчала и смущенно покраснела. Потом откашлялась и заговорила снова: – Но такая свадьба невозможна для меня, так что мне придется испытать еще одно разочарование!

– Полагаю, мы это выясним.

Захваченная врасплох, Джессалин не была уверена, что правильно его поняла. У нее перехватило дыхание, а сердце бешено заколотилось.

– Что?

– Нам пора удалиться.

– Прошу прощения?

– Брак со мной может оказаться разочарованием для вас в чем угодно, – пояснил он, – но я никогда не был разочарованием в постели. – Он вдруг подхватил ее на руки. – Нам пора удалиться в нашу спальню и начать исполнять тот старомодный и привлекательный шотландский обычай, который вы называете медовым месяцем.