Текст книги "Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ)"

Автор книги: Р Яанг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 55 страниц)

– Ты зря это задумал, – хоть он и перестал смеяться, его тело все же слегка продолжало трястись. – Если одумаешься сейчас, у тебя еще может быть шанс.

Варон достал нож.

– Мы оба знаем, что это неправда.

Зуб, сощурив свои маленькие глазки, какое-то время просто смотрел на своего бывшего наемника. Не было смысла проверять, хорошо ли завязаны ремни на его руках и ногах, он сам научил Варона этому ремеслу, и знал, что тот не совершит ошибки.

– Где мои люди? – наконец сказал он, сплюнув в очередной раз скопившуюся кровь.

– Мертвы, – безучастно ответил тот. – Я приехал сюда вместе с ними.

– Значит ты убил их всех, – Зуб не был удивлен, скорее, он просто решил повторить себе это вслух.

– Выходит, что так, – юноша устало вздохнул, ему надоела эта пустая болтовня. – Где ты хранишь запасы моей крови? Только в этом доме?

– А ограбление? – Зуб будто бы пропустил его вопрос мимо ушей. – Его тоже ты устроил? Нашел каких-то простаков и…

– Это неважно, – Варон специально помахал ножом перед самым его носом. – Ты знаешь, на что я способен, и лучше бы ты уже начал отвечать на мои вопросы.

Эрдгар снова рассмеялся.

– Конечно, я знаю. Ведь ты убил моего единственного сына.

Греттель, все это время тихо сидящая в углу, вдруг вздрогнула. Шхун не говорил ей об этом, да и сама она не знала, что у Эрдгара была хоть какая-то семья.

Заметив движение, Зуб сразу же посмотрел в ее сторону.

– А, это ты. Осталась посмотреть на то, как бьют старика? – ухмыльнулся он, от звуков его хриплого голоса у девушки пробежала дрожь.

Следующий удар пришелся ему в живот. Зуб дико закашлялся, а из его глаз невольно выступили слезы. Варон, впрочем, не ожидал, что ударить этот жировой мешок, будет настолько больно.

– Кровь, она вся здесь? – повторил шхун свой вопрос.

– А если я скажу, что «да», ты мне поверишь? – чуть отдышавшись, бросил тот, а после, его взгляд упал на пустую фляжку у стены. Она приземлилась прямо около трупа того неудачливого вора, даже могло показаться, что будто бы это он сам выронил ее из своих ослабевших рук. – Мне бы выпить или закурить.

– Сходи в погреб, там должно быть вино, – Варон махнул напарнице рукой, но та даже не сдвинулась с места.

– Еще чего, пусть сдохнет от жажды, – она сложила руки на груди и угрюмо уставилась куда-то в пол.

– До чего же грубая девка, – Зуб улыбался во все лицо, а глаза его выражали дикое восхищение.

– Ты меня слышала, – немного замешкавшись, шхун снял с пояса истекающего кровью мужчины, тяжелую связку ключей. – Сама разберешься какой.

Вскоре Греттель вышла, громко хлопнув за собой дверью.

– А она ничего, – Зуб попытался было сесть поудобнее, но ремни крепко держали его. – Хамоватая только, но в целом неплохо. Честно сказать, ее лицо кажется мне даже немного знакомым…

– Значит кровь вся здесь? – продолжил Варон, не смотря на все его рассуждения. – Кто тебе рассказал об этом способе? Что это вообще такое?

– Один неприметный торговец, он поделился со мной. Как раз после твоей победы на арене.

– Имя, мне нужны имена, – шхун немного напрягся.

– К сожалению, он не сказал, – ответил Эрдгар, за что опять же получил удар в челюсть. – Черт! С чего мне тебя обманывать, кретин! – в его глазах бушевала ярость. – Правда, имени я его не знаю. Но он был на арене, подходил ко многим, предлагая свои услуги. Уж кто-то и должен был его запомнить.

– Значит арена… – Варон о чем-то усиленно думал. – Как мне туда попасть?

– Ее постоянно перемещают, чтобы никто из королевской стражи или же из людей магистериума, не совал туда любопытные носы, – Зуб ухмыльнулся своим окровавленным ртом. – Весьма хитрый способ, если учесть, что и те, и другие, в общем-то, в курсе всего происходящего.

– Арену перемещают? Куда? – шхун был там несколько раз: его привозили туда в общей клетке с остальными мальчишками. Но жили они раздельно, в небольших комнатах. В них не было даже окон, только наспех сколоченная скамья, что называлась кроватью, и ночной горшок. В эту комнату им приносили пищу и воду, но большего Варон ничего оттуда не помнил. Только холодные стены, голод и желание убивать.

– Я не знаю, – завидев резкий взгляд Варона, Зуб поспешил добавить. – О месте предстоящей арены осведомлены лишь немногие, иначе представь, сколько зевак собралось бы просто поглазеть. А люди, что приходят туда, они, как бы сказать, люди определенных кругов. Мне прислали тогда приглашение, так как я был заинтересован в… Ну, в общем, я был наслышан о тех боях и мечтал посетить их. Вместе со своим сыном, – Зуб помрачнел, воспоминания о своем единственном ребенке всегда давались ему тяжело. – Хочешь имена, пожалуйста, Бранн Броненосец. Известный на юге материка контрабандист. Именно он рассказал мне об этой арене и предложил поучаствовать моему безголовому сыну. Да, Кург был силен как бык, но то было здесь, на острове. Ему никто не рассказал с чем именно придется столкнуться на арене, он думал, что сможет победить их всех.

– Значит Бранн Броне… Как его? Он точно знает, где находится арена? – перебил его Варон, ему было совершенно безразлично, на все эти воспоминания горюющего папаши.

– Должно быть так, – Эрдгар вновь сплюнул на пол. – Это было сто лет назад. Все могло поменяться.

– Для тебя будет лучше, если бы ничего не изменилось с тех самых пор, – огрызнулся тот.

Зуб подавил смешок.

– А то что? Убьешь меня еще раз? Ты ведь не думаешь оставить меня здесь, вот так, привязанного к стулу, словно мешок с овсом?

Варон посмотрел на сидящего перед ним мужчину. Потный, грязный, в запекшейся крови, он уже не выглядел таким угрожающим. Правда вот шхун прекрасно помнил, каким он бывает на самом деле. Иногда Варон просыпался по ночам, оттого, что старые шрамы на спине сильно горели. Да, его били в детстве палками, обучая дисциплине, но ничто не сравнится с ударами плети. А любимым наказанием Зуб как раз считал это – выпороть кого-нибудь. Хуже обычной плети, могла быть только тройная, и Эрдгар это прекрасно понимал. Когда уже не было сил терпеть, Варон кричал и молил о пощаде, но того, казалось бы, лишь забавляли страдания бедного юноши.

Дверь вдруг открылась и в комнату вошла Греттель, с собой она принесла две бутылки вина. Одну из них, девушка, видимо, начала распивать по дороге. Ее лицо немного раскраснелось, но это скорее от быстрой ходьбы, чем от выпитого ей алкоголя. Варон прекрасно знал, что она может осушить не один бокал, прежде чем действительно опьянеть. Греттель вежливо протянула ему бутылку.

– Он сегодня не пьет, – Зуб внимательно посмотрел на вошедшую воровку. – А жаль. Глаз на такие вещи, смею заметить, у тебя наметан. Эти вина – жемчужины моих коллекций.

– Нет у тебя больше никаких коллекций, – отрезала та, бросив на него гневный взгляд. – Я уж сумела об этом позаботиться, – она вспомнила, как отобрав две эти бутылки, начала громить все, что осталось лежать на полках в том сыром погребе. Это ей приносило отдельное удовольствие.

Зуб сильно покраснел, но вслух ничего не сказал, сейчас, находясь в таком положении, он мог лишь представлять, как ломает косточки этой маленькой дряни.

– Дай ему выпить, – Варон встал и подошел к окну, он хотел было открыть его, чтобы проветрить запах крови и смрада, но тогда, есть возможность, что Зуб начнет звать на помощь, тем самым привлекая нежеланное внимание соседей, или же случайных прохожих.

Сначала Греттель демонстративно вылила большую часть алкоголя на пол, а уже после поднесла бутыль к окровавленным губам пленника. Сделав несколько жадных глотков, тот облизнулся. Все это время он не сводил своих глаз с молодой девушки.

– Знаешь, я все тут думал, – начал он, заметив, как задрожали у нее руки. – Что, где-то я тебя определенно видел.

Греттель так и осталась стоять, не шелохнувшись, с протянутой бутылкой в руках. Она хотела было что-то ответить, что-то колкое, или же и вовсе посмеяться над Зубом, но все слова будто застряли у нее в горле.

– Да, точно, – его глаза лукаво заблестели. – А знаешь, ты выросла настоящей красавицей. Хоть уже и в те времена, ты была весьма недурна собой, правда вот опыта было маловато. Не то, что у твоей коровы мамаши.

– О чем это он? – Варон, обернувшись, вопросительно смотрел на них обоих.

Девушка побледнела, как снег. Неужели она и правда так испугалась слов этого связанного дерьма?

– Кто бы мог подумать, что судьба вновь сведет нас, – Зуб засмеялся, хрипя своим сломанным носом, ему явно доставляло удовольствие видеть беспомощный взгляд Греттель. – Помню, мать быстро мне надоела, но она с радостью предложила взамен свою дочурку. Я ведь даже отказывался сначала, и не раз, а она все молила, упрашивала. Да… У твоей матери настойчивости не занимать. Кстати, как она? Жива, здорова?

– Замолчи, – проговорила девушка своими сухими губами, она тяжело дышала, и, казалось бы, не видела ничего перед собой.

– Вряд ли ты осталась с ней после всего случившегося, что ж, я понимаю, прекрасно понимаю. Ты ведь поэтому и связалась с моим цепным псом? Чтобы выйти на меня? Тяжело же тебе, наверное, пришлось, дитя.

– Что здесь, черт возьми, происходит? – Варон мало понимал сути происходящего, но этот хамоватый тон Эрдгара ему совершенно не нравился.

– А она тебе не говорила? – Зуб попытался повернуть свою жирную голову в сторону шхуна, – Впрочем, говорить по делу она никогда не умела. А вот раздвигать свои тоненькие ножки…

– Замолчи! – голос девушки сорвался на крик, она вдруг бросилась на пленника, вцепившись руками в его окровавленное лицо. – Ты, ублюдок! Скотина!!

Выкрикивая все это, она продолжала пальцами выдавливать его глаза. Зуб дергался на стуле, орал, плевался, но ничего не мог сделать. Ремни, удерживающие его, были слишком хорошо закреплены.

– Мразь! Вонючее животное! Вшивый кабан! – кровь хлынула ей на лицо, с глазами было покончено, но она продолжала давить их куда-то внутрь. – Умри! Сдохни!!

– Греттель, – шхун заметил у ворот какое-то движение, сначала он подумал, что ему это просто показалось, но вот у главного входа зажглись фонари. Стали отчетливо видны силуэты нескольких человек, – Нам нужно уходить. Сейчас же.

Но девушка, казалось бы, не слышала его. Она продолжала сидеть на мертвом, обмякшем теле Зуба, пытаясь его задушить.

Варон быстро закинул в наплечную сумку самое ценное из того, что он смог найти в этой грязной комнате: несколько украшений, пачку писем и прочих бумаг, серебряную шкатулку со своей кровью, какие-то непонятные камни, которые скорее всего, можно будет удачно продать, а также немного золотых. На все другое у них совсем не оставалось времени.

– Греттель, хватит! Он мертв, посмотри на него, – Варон с силой оттащил ее за волосы. – Этим ты уже ничего не добьешься.

Месиво, что осталось вместо лица Зуба действительно представляло собой отвратительное зрелище. Правда вот шхун смотрел на все это без каких-либо чувств, он лишь надеялся, что тот действительно рассказал ему все, что знал. Ну или хотя бы не соврал на счет того контрабандиста. Пока это была его единственная зацепка.

Девушка сильно дрожала. От того, что шхун с силой дернул ее за волосы, у нее на глазах проступили слезы. А может быть она плакала уже и до этого. Почему она плачет? Ведь, наконец-то, все кончено.

– Хочешь остаться здесь? Валяй, – Варон направился к выходу, переступив через окровавленный труп Крыса.

Греттель, кое как размазав слезы по грязному лицу, поспешила за ним. В последний момент, она все же обернулась. Вдруг ей это причудилось, и на стуле теперь никого нет? Или же, все это время, там и вовсе был привязан другой человек?

Но это определенно был Эрдгар. Беспомощно повисший на ремнях, в своем бордовом дорогом костюме, ставшим еще более ярким из-за всей этой крови. Он восседал посреди осколков и разбросанных монет.

– Отправляйся в пекло, – бросила она ему напоследок, перед тем как навсегда покинуть эту пропахшую смертью комнату.

Глава 10. Магистериум. Киган и Свейн

– Господин жрец, вызывали? – Свейн осторожно прошел в личные покои своего учителя, просторное, обшитое бархатом помещение сильно отличалась от того кабинета, в котором им приходилось работать.

Здесь во всем чувствовался отточенный годами строгий вкус, и при этом, комнаты не были завалены вещами, как предположим, это было в комнате у самого Свейна. Он много раз представлял сердитый взгляд учителя, если бы тот все-таки решил посетить его маленькую каморку.

На самом деле Свейн находил это немного несправедливым: комнаты для каждого ученика магистериума выдавались совершенно одинаковыми, вне зависимости от статуса молодого человека или его положении в обществе. Хоуэлы являлись очень влиятельным и почетным семейством, и тем не менее, ему, Свейну, приходилось жить наравне с такими, как Прыщавый Поппи, Дерек Жевель, Лоуи Мирандари, и этот список можно было продолжать бесконечно! Как только ему позволят сдать экзамены для того, чтобы стать полноправным жрецом, то он непременно сменит свою маленькую темную комнатку на нечто подобное, что он наблюдал у своего учителя. Если, конечно, решит здесь остаться.

Киган умел произвести впечатление, в такое место было совершенно не стыдно приглашать гостей или проводить званный ужин. Да, как только Свейн получит свое золотое перо, то он запросит для себя подобные комнаты и никак не меньше. Если же он вообще решит остаться жить в стенах этого холодного замка.

– Ты чего там замешкался? – Киган вышел к нему на встречу, как всегда в своей изумрудной мантии, которая так шла его лицу. – Закрой дверь и проходи.

Свейн послушно выполнил его приказ. В нос тут же ударил запах лаванды с примесями йода, учитель что, варит зелья прямо здесь? Почему не в кабинете? Там есть и все необходимое оборудование, свой запас ингредиентов, да и в конце концов, не он ли уверял, что совмещать дом и работу хорошему жрецу, никак не полагается?

– Ты выполнил то, о чем я тебя просил ранее? – продолжил тот, заворачивая в соседнюю комнату. – Иди за мной.

– Да, все письма разосланы. Также я передал господину Вилусу вашу просьбу о встрече.

– Просьбу? – Киган слегка ухмыльнулся. – Ну и что же наш предорогой жрец ответил?

– Что он свободен через два дня. Приглашает вас отужинать с ним, – немного замявшись проговорил Свейн, он прямо с порога понял, что его учитель немного не в том настроении, чтобы быть слишком сговорчивым.

– Я не спрашивал, когда он свободен. Я приказывал организовать нашу с ним встречу.

– Но, господин Вилус…

– Молчать. Я сам с этим разберусь, – Киган подошел к огромному столу, на котором были разложены разные учебники и свитки, а чуть поодаль в камине, кипело в небольшом котелке зелье, как раз то, которое и почувствовал Свейн войдя в просторные залы. – Проверь, не готово ли оно, – жрец жестом указал ему на котелок.

Что ж, делать было нечего, Свейн присел на колени возле потрескивающего огня. Это что, какая-то проверка? Не мог же он позвать ученика лишь для того, чтобы перемешать зелье?

– Это раствор Лилового Камня, с различными примесями, – сказал Киган, не отрываясь от своих дел.

Свейн осторожно помешал содержимое котелка. Консистенция была верная, да и вряд ли опытный жрец мог бы напортачить с зельем такого низкого класса, цвет и запах тоже подходящие, при таком неравномерном огне нельзя было добиться ничего лучшего. Он высказал все это вслух.

– Любопытно, – только и ответил тот, смерив юношу многозначительным взглядом. – Перелей часть в бутыль и принеси сюда, к столу. И смотри, не заляпай мне ковер.

Свейн хотел было возразить, что для таких дел как раз-таки и предназначен их рабочий кабинет, но все же решил смолчать. Если Киган предпочитает работать именно здесь, то для того у жреца должны иметься свои причины.

Перелить зелье не составило особого труда, Лиловый камень по своей тянучести напоминал больше крайне густое масло, чем какую-либо другую жидкость. А если его переварить, то можно и вовсе получить кусок, чем-то похожий на мыло. Правда в таком виде, он становится почти что бесполезен.

– Сюда, – Киган указал на свободное место на столе, тем временем сам он пошел к заставленным минералами и микстурами полке. Через некоторое время он принес закупоренную колбу, с жидкостью, по цвету напоминающее только что сваренное зелье. – Это, как ты, надеюсь, уже сумел догадаться, тоже является раствором лилового камня. Изготовленное пятью месяцами ранее, мной же, и из моих личных запасов.

Свейн все еще не мог догадаться, чего же хочет от него учитель. Он продолжал молча стоять, глядя на эти две дурацкие полупрозрачные бутыли.

– Можешь открыть, осмотреть. Пробовать все же не рекомендую, – хитрая ухмылка вновь скользнула по лицу Кигана. – Мне интересно лишь твое мнение.

Юноша не спеша приступил к этому странному заданию. Он знал, что жрец наблюдает за ним, оценивает его действия. Неужели он отвлек его в выходной только ради своей прихоти?

– Зелья одинаковы, – он, наконец, вынес свой вердикт. – Если только…

– Если только, что?

– То, что вы сварили сейчас, немного уступает старому экземпляру. Возможно этому поспособствовало отсутствие необходимой температуры или то, что вы использовали обычный чугунный котелок, вместо закаленного металлического. Тех, которые для таких случаев специально и предоставляет жрецам магистериум, – немного помолчав, Свейн добавил. – Но в целом, разница столь ничтожна, что на свойства зелья это никак не повлияет.

Киган слегка вскинул брови.

– Значит, по-твоему, можно не придавать этому никакого значения? Отдавать людям, как есть?

– Я этого не говорил.

Учитель прошелся вокруг стола, остановившись напротив разложенных лиловых микстур. Он некоторое время просто смотрел на них, в очередной раз, отмечая для себя что-то в собственных мыслях. После чего, он взял в руки бутылку с только что приготовленным зельем и не спеша раскрутил ее, наблюдая, как густая жидкость липнет к прозрачным стенкам сосуда.

– Никуда не годится, – Киган передал ее своему ученику. – Вылей это, или же оставь себе в качестве напоминания.

– Напоминания чего? – тот осторожно взял еще теплое зелье. Таскаться с ним весь оставшийся день? Подумать только!

– Того, что не стоит никому доверять.

Жрец развернулся к ящикам своего стола, то и дело доставая что-то на его поверхность.

– Впрочем, я не только это хотел до тебя донести, – наконец, проговорил он. – Ты определенно мог бы быть прав, если бы не тот факт, что данное зелье готовил я сам. Я не мог ошибиться.

Свейн не стал оспаривать это его высказывание, но может быть Кигану просто тяжело признавать свои собственные ошибки?

– Раствор Лилового камня – такой не встретишь даже не экзаменах, так как состав слишком прост. А если проблема не в поваре, тогда следует проверить на свежесть ингредиенты. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я, – юноша утвердительно кивнул, пытаясь придумать, куда бы поставить зелье, чтобы не держать его все это время в руках. – Так вот, получив такой не совсем удачный результат, я непременно бросился проверять свой склад. И тогда я пришел к одному очень интересному выводу, – Киган разложил перед собою два мешочка с фиолетовым порошком. – Тот, что слева, хранится у меня давно. Очень давно. Именно поэтому, когда его запасы начали истощаться, я составил официальное прошение для склада магистериума на дополнительный ресурс. Естественно только в научных целях. И тогда мне передали это, – жестом он указал на правый мешок. Честно говоря, Свейн совершенно не наблюдал разницы между ними. – Да, неопытному взгляду это тяжело. Но жрец такого ранга как я, кое в чем, да разбирается, – Киган выдержал небольшую паузу. – Это не чистый камень. К лиловому порошку подмешено еще что-то, возможно сиреневые цветы или небесный клевер. Что-то такое, что особо не навредит, да и вообще не имеет никаких свойств, кроме, разве что, подходящего цвета. Но одно дело лиловый порошок, а другое – серистая пыль или галианская кислота. Что случится, если и в них будет намешено еще что-то? В худшем случае смерть. В таких делах важна точность, кому как ни жрецам это знать.

Киган достал из внутреннего кармана мантии заранее подготовленное письмо.

– Это пропуск на склад и список ингредиентов. Нужную литературу возьмешь в архиве, – он немного поморщился. – Скорее всего к тебе приставят какого-нибудь смотрителя, жаль, что я сам не могу выбрать кого именно.

– На склад? Но зачем? – свободной рукой Свейн забрал у своего учителя пожелтевший пергамент.

– Для тебя будет небольшое задание на время моего отсутствия.

Взмахнув полами мантии, Киган прошелся вдаль комнаты, чтобы запереть открытое окно.

– Вы покидаете магистериум? – удивился тот.

– В связи с некоторыми обстоятельствами мне придется это сделать, – немного поразмыслив, жрец так же добавил. – На неопределенный срок. Поэтому, если закончишь с заданием раньше и напишешь подробный отчет, то я освобождаю тебя от всех прочих дел: можешь съездить домой, устроить себе каникулы или же заняться самообучением в местной библиотеке. Последнее было бы крайне полезно для твоего будущего, но ты молод, Свейн, и я понимаю это твое стремление наслаждаться жизнью пока энергия бьет ключом. Я не стану тебя осуждать.

Разве Киган мог когда-либо наслаждаться жизнью? Кажется, он уже во младенчестве был таким занудой.

– Всех, кого нужно, я предупредил. Что же на счет моего задания к тебе, то оно носит скорее личный характер, и я очень надеюсь на твою помощь.

– Но вы так и не сказали, что…

– Все подробности указаны в письме, – с небольшим раздражением перебил его жрец. – Если вкратце, то я хочу, чтобы ты проверил некоторые позиции на складе. Что-то подсказывает мне, будто бы в стенах магистериума завелись крысы.

Свейн сразу догадался о каких крысах тут идет речь, но все равно, просьбу своего учителя он находил довольно странной. Складом занимаются десятки других жрецов, может ли быть такое, что все из них разом чего-то не доглядели? Может быть случай с лиловым камнем – это исключение? И с чего это Киган вдруг так завелся?

– Ни у кого не должно возникнуть вопросов, что это ученик золотого жреца забыл в помещениях склада. Но если спросят, то наплети им что-нибудь про экзамены или какое-нибудь исследование, думаю, с этим у тебя не должно быть проблем. Или я не прав?

– Вы как всегда правы, господин жрец, – тут же откликнулся тот, но Киган все равно остался недоволен его ответом.

– Я не всегда бываю прав. И эти ошибки как раз-таки и сделали меня таким, какой я сейчас. Быть моим учеником – не значит подражать мне. Я желаю, чтобы ты прошел свой собственный путь.

«Ага, и, кажется, начну я его со склада», – подумал про себя юноша, слегка опустив взгляд. И почему ему всегда так трудно угодить?

– Если возникли какие-нибудь вопросы, то ты можешь задать их сейчас, в крайнем случае завтра, – продолжал Киган, даже не взглянув в сторону своего ученика. – Свой получившийся отчет ты сможешь оставить в моем личном ящике для писем. Если, конечно, тебе будет о чем написать.

«Говорит так, будто бы я когда-нибудь не справлялся с его заданиями», – подумал Свейн, но, тем не менее, он уже давно привык к колким высказываниям своего учителя. Как бы там ни было, Кигана он уважал. Магистериум перенаселен балбесами и различными стариканами, желающими просто на просто в достатке дожить свою жизнь. Но Киган был не таким, он истинно верил в свое дело и в то, что жрецы предназначены для более высших целей, чем просто лечить людские болячки. За четыре года, проведенного в качестве его ученика, Свейн также понял, почему дедушка выбрал именно Кигана для этой роли. Если в магистериуме и есть на кого ровняться, то тот непременно находится в их числе.

– Вы сказали, что покинете магистериум на неопределенный срок, – начал Свейн после недолгих раздумий. – И это значит, что мой экзамен вновь откладывается? Мне казалось, я уже готов пройти посвящение.

– Сейчас или через год, я не вижу особой разницы. За время моего отсутствия ты только укрепишь свои знания, а если же потеряешь их то, что ж, – Киган смерил его внимательным взглядом. – Значит ты не так уж и готов.

– Получив перо, я бы мог начать практику, – продолжал настаивать тот.

– Начинать практику без успешной теории? Тебе мало случаев, когда неопытные жрецы оставались без рук или без глаз? Ко всему нужно подходить основательно, искать свой подход, не этому ли я пытался тебя научить?

– Но если бы я мог сдать экзамены в этом году, то я…

Киган жестом приказал ему замолчать. Вот же заладил со своим посвящением. Конечно же, Свейн был готов. Это было еще понятно в прошлом году, юноша быстро впитывал новые знания и всегда получал высший бал на всех предметах и у всех преподавателей. Подтверждая списки экзаменующихся, Киган не раз хотел вписать туда имя и своего ученика, но потом он вспоминал твердые слова старика Хоуэла.

– Свейн не дурак, но у него ветер в голове. Пока ему есть куда стремиться, он будет стараться, но как только достигнет своей цели – то считай, дело конченое. Прошу, дай ему возможность раскрыться.

– Молодые люди и за более короткие сроки становятся неплохими жрецами. Боюсь, как бы это не повредило его самолюбию.

– Уж поверь мне, мой внук знает себе цену. Да, возможно ему станет обидно, но руки он не опустит. В этом он весь в меня.

Киган не стал с ним спорить. Дариус Хоуэл хоть и являлся дряхлым стариком снаружи, но внутри до сих пор чувствовался тот стержень и нрав, которому позавидовали бы многие люди. Именно поэтому к его голосу прислушивались и никогда не оставляли без внимания.

И все же, завидев помрачневшее лицо ученика, жрец поспешил дать ему некоторую надежду.

– Находясь вне стен Белого замка, я, тем не менее, все еще являюсь жрецом высшего ранга и полноправным членом Совета. Я имею возможность отправить письмо с просьбой о твоем зачислении на экзамен в любой день. Так же, могу лишь сказать, что многое будет зависеть от твоего отчета о складе, который ты мне, надеюсь, в ближайшем будущем предоставишь. Поэтому все зависит только от тебя, Свейн, от тебя и от твоих стараний.

– Да, господин жрец, – кивнул тот. Даже такая призрачная надежда, вселяла в него некоторую уверенность.

– Еще вопросы будут?

Юноша на миг задумался. То, что учитель покидал пределы замка был далеко не первый случай, но обычно он возвращался уже через неделю, максимум две. Говоря, что срок неопределенный, интересно, сколько Киган имел ввиду? Месяц? Два? Может быть год? В последнее время его помощь нужна была только в самом магистериуме, но иногда его звали в столицу, чтобы проследить эффективность лечения короля Люциана Венценосного. Что же могло произойти такого важного, чтобы Киган покинул замок на столь долгий срок?

Но вслух Свейн лишь сказал.

– Нет, вопросов нет. Хочу пожелать вам удачи.

– Удача тут ни к чему, – уверенно проговорил тот. – Главное – это с годами накопленные знания. И хорошо заряженные рунные камни. Да, я вспомнил зачем тебя еще послал, – Киган отрезал один из висевших поясков у него на ремне, мельком взглянув на усеянные в нем камни, он небрежно отдал его своему ученику. – Отнеси это в цех переработки камней и обязательно занеси в списки. Я потратил их намного быстрее чем рассчитывал, – ненадолго Киган задумался о чем-то, а после, схватив со стола сумку, он резко направился к выходу. – Идем. Я провожу тебя.

Мало было сказать, что поспевать за быстрым шагом учителя было достаточно нелегко, так еще и это дурацкое зелье в руках, письмо с заданием и разряженный рунный пояс. Может быть Кигану следовало нанять своего собственного носильщика? Зачем использовать ученика в таких бесполезных целях?

В просторных коридорах магистериума им то и дело встречались другие жрецы, и все они непременно кланялись Кигану и Свейну, что молча сопровождал его. Обычно учеников оставляли без особого внимания, но Свейн далеко не безызвестная личность даже в таких кругах. Точнее, больше тут были наслышаны о его дедушке, владельце северных земель, но юноша знал, что когда-нибудь придет и его время забрать все это уважение и славу себе.

– Не сейчас, разве не видите, что я занят? – грубо бросил Киган в ответ одному из жрецов, на его попытку задать какой-то интересующий вопрос. – К сожалению, до сих пор не все могут запомнить, что день официальных встреч я провожу в конце недели у себя в кабинете. Столько лет прошло и все равно.

Было непонятно обратился он больше сам к себе или к своему ученику, но все равно, тот решил, что лучшим ответом тут будет – молчание.

– Вилус у себя? Я ведь правильно понимаю? – на этот раз Киган повернулся прямиком к юноше.

– Да, господин Вилус, как обычно, проводит занятие. Я встретил его перед началом урока, где и высказал вашу просьб…ваше предложение.

– Хорошо, тогда здесь мы расстанемся, – мужчина остановился около огромных дверей, ведущих в западное крыло замка. С высоты своего роста он смотрел на запыхавшегося ученика с некоторым снисхождением. – Не отлынивай от дел чересчур долго. Так или иначе, приказ о твоем допущении на экзамен может стать довольно неожиданным. Будь к этому готов.

– Господин жрец, – Свейн поправил в руках свою неудобную ношу. – Если мне вдруг будет необходимо сообщить вам что-то, что-то очень срочное.

– Срочное? – жрец ненадолго задумался. – Я полагаю, ты можешь обратиться к любому из членов Совета девяти, они послушают тебя, так как знают, что ты мой ученик. Так же ты можешь попытаться побеспокоить Берна, моего давнего друга, но в таком случае ты должен быть абсолютно уверен, что дело тут действительно важное. Иначе его грубость не заставит себя ждать.

Юноша невольно вспомнил Бернарда Драрра, другого золотого жреца, славившегося своей нелюдимостью и тем, что он обожает проводить различного рода эксперименты. Наверное, во всем магистериуме один только Киган и водил с ним дружбу, если ее вообще можно было называть таковой.

– Господин Киган, какая удача! – воскликнул кто-то и вскоре жрец совсем забыл о существовании своего ученика.