Текст книги "Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ)"

Автор книги: Р Яанг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 55 страниц)

– Мальчик мой, слышал на кухне какие-то крики, все хорошо?

Део ничего не ответил. Его взгляд упал на белую повязку целиком покрывающее левое ухо учителя.

– Ах это, – Падре смущенно потрогал то место, где прежде у него находилось ухо. – Что ж, мои мази залечат разрез уже через пару часов, – он улыбнулся. – Знаешь, я давно хотел опробовать одну теорию, а именно получится ли сделать каменное ухо при помощи руны. Возможно, будет непривычно первое время. Понимаешь ли, просыпаться с тяжелой головой, – жрец засмеялся, пытаясь разрядить обстановку, но вскоре он понял, что Део не собирался шутить. Его лицо сразу же посерьезнело. – Это было необходимостью. Я решил не говорить тебе с утра, все равно ты бы узнал рано или поздно.

– Но, вы обманули…

– Нет, это не обман. Я и не думал от тебя скрывать, просто забивать твою голову таким, когда нужно сосредоточиться на Пыли. Нет, в этом нет необходимости, – Падре продолжил писать, скрыв повязку за своими длинными седыми волосами. – Садись, мне нужно тебе кое-что рассказать.

Юноша, убедившись, что плотно закрыл дверь сел напротив учителя. Тот еще некоторое время не обращал на него никакого внимания, усердно записывая что-то на листок. Вид у него был уставший.

– Альвисс мне объяснил в тот раз, – наконец, начал он после паузы. – Что перед тем как просить помощи у этого их божества, нужно сначала заслужить его помощь. Весьма нелогично, учитывая тот факт, что человек и так отдает свою плату в обмен на желание. А тут еще и это. Древо явно знает, чего оно хочет. А хочет оно крови. В этом я сегодня убедился.

Падре вновь обмакнул перо, перед тем как продолжить.

– Великое Древо находится на вершине холма, здесь, недалеко, при должном внимании можно даже разглядеть его крону. Да, это создание Пыли вымахало размером огромный дуб. Ширина у него такая, что даже если десять человек встанут вокруг ствола, то все равно не смогут его обхватить. Впрочем, оно не погубило живых существ вокруг себя: на его ветвях вьются гнезда, вокруг много красивых и редких цветов, насекомых и птиц, даже те желтогрудые медоноски, да, именно их ты видел в своем сне. А еще ты был прав насчет маяка, с высоты этого дерева его и правда заметно. Там, у моря, где-то определенно есть порт.

Не сказать, что Део был сильно поражен, но он был определенно рад, что не ошибся в своих догадках на счет этого места. Он внимательно слушал каждое слово учителя.

– Там вокруг очень много тотемов, ты завтра и сам увидишь, так что нет смысла объяснять. Но правда есть один факт, который может привести тебя в ужас, – Падре аккуратно сложил законченное письмо, предварительно помахав им в воздухе, чтобы чернила скорее высохли. – Те части людей, что не совсем подошли на съедение, или же чем-то ему приглянулись, это чудовище, оно… Ты же помнишь нашу первую встречу с созданием Пыли? – Део утвердительно кивнул. – Так вот, тут нечто похожее. Древо целиком обвешено ушами, кистями рук, пальцами и даже глазами. Честно сказать, неподготовленного человека это может повергнуть в шок. Не удивлюсь если тебя вывернет наизнанку при виде всего этого, – Падре пожал плечами. – Впрочем, старейшины считают это великой честью, стать украшением их Бога. Глаза Пира как раз находятся на верхних ветках этого монстра, и тот ходит вполне себе довольный.

Део побледнел. Его ужаснул не только тот факт, что дерево украшено подобным образом, а то, что кто-то ведь помогает ему вешать на ветки все эти людские конечности. Кто-то из старейшин? Или сам просящий? Как вообще можно на такое согласиться?

– В центре этого дерева находится дупло, – продолжил Падре, задумчиво прикусив губу. – Туда и кладут все то, что приносят ему в жертву. Это вроде как его рот. Да, думаю это так. Дупло довольно большое, чтобы поместить туда целого человека. А еще там очень темно, я пытался заглянуть под разными углами, но все, что мне удавалось разглядеть, так это лишь его черную массу. Мне кажется там и находится сердце Пыли. Завтра, пустив кровь, надеюсь, ты подтвердишь мою теорию. Если сердце и правда там, то оно вряд ли защищено толстой корой, как все остальное тело. А, следовательно, его будет легче достать.

Падре по очереди выложил из поясной сумки четыре рунных камня и два иллиара. Также заготовку порошка для барьера и семена серебрянника.

– Довольно скудный набор для сражения, – вздохнул он. – У нас не будет права на ошибку. Нас поведет туда Риг завтра с рассветом. Придя на место, он должен будет заставить тебя выпить сонное зелье. Мне не стоило особого труда выяснить его состав, все же, деревенские, очень скудны в познаниях алхимии и прочем. Так что я заранее дам тебе противоядие, – он внимательно посмотрел на ученика. – Только все же, тебе придется притвориться спящим. На время.

Учитель встал и начал рыться у себя в мешке в поисках какой-то книги. Део заметил, что он достал третий том «Зелья. Разновидности ядов» Брэна Соралеса, открыв нужную страницу, он протянул ее ученику.

– Вот, Дурман из росянки, правда он у них не такой чистый, но все же. Тебе стоит освежить свои знания о его действии, – Падре начал ходить взад-вперед. – Будет странным если ты уснешь сразу, или же через пятнадцать минут. Да, и видишь, у тебя должна начать жутко болеть голова, затуманиться зрение, я очень надеюсь на твои актерские навыки, мой мальчик, – Део, не отрываясь смотрел в книгу, внимательно читая о каждом из свойств этого зелья. – Естественно мое противоядие не даст тебе ничего из этого почувствовать. А притворившись, будто бы ты заснул, выжди удобный момент и порежь себе руку. Не раньше, чем я начну действовать. Ты меня понял? Дерево может почувствовать неладное, а мы не должны этого допустить. Пока Риг будет уверен, что его дурман работает, я сделаю так, что он сам погрузится в сон. Я не думаю, что вправе решать, заслуживает ли этот человек смерти или нет. Ведь люди приходили отдавать свою жертву и по собственной воле. Впрочем, его судьба меня мало волнует. Главное – это победить создание Пыли.

Значит Део нужно притвориться, что он уснул. Звучит несложно. Но почему бы им сразу не напасть в открытую? Зачем весь этот спектакль?

– Как только Риг уснет, думаю, дерево сразу что-то заподозрит, и, возможно, начнет атаковать, – продолжил учитель. – Если оно поверит в то, что спящий эльврат ему не опасен, то это только сыграет нам на руку. Естественно я окружу тебя барьером, на случай его атаки, для этого и уйдет один камень, – он поднял один из рунных камней и ловко подкинул его в руке. – Но я искренне надеюсь, что создание Пыли оставит тебя без внимания и полностью сосредоточится на мне. В это время, я попытаюсь поджечь его тело, на это уйдут еще два рунных камня, но этого должно хватить, чтобы вызвать сильный огонь, – Падре вновь отложил часть камней в сторону. – Я начерчу руну так, что пламя будет трудно, почти невозможно, погасить. Благо – эта местность открытая, там много кислорода и других деревьев. Немного все может подпортить дождь, но, в целом, силы камней должно быть достаточно. Ты к тому времени должен будешь отыскать и сказать мне, где его сердце. А после, – он на секунду остановился. – Тебе следует отойти строго в определенное место. Я скажу в какое. Это очень важно, мой мальчик, потому что, запечатывая при помощи иллиара, я боюсь задеть и тебя. Поэтому четвертый камень обеспечит тебе защиту в том, новом месте. Ты возьмешь камень с собой и создашь в барьер там, где я укажу. Сегодня я успел там кое-что подготовить, правда времени было недостаточно. Но если ты вдруг поставишь барьер не в том месте, то мой иллиар может и не сработать, или же сработать неправильно. У нас не будет второго шанса. Ты же сделаешь все правильно?

Део кивнул. Если это необходимость, разве может он спорить с учителем? Он лишь приманка для Пыли и ничего более. Целых два рунных камня идут на его защиту, будет ли этого достаточно? Юноша с силой сжал кулаки, неужели он до сих пор такой бесполезный?

Падре, видимо заметив его беспокойство, сел рядом с ним. Он взял со стола один из двух иллиаров и протянул его в свободную руку ученика.

– Этот твой, – Део вопросительно взглянул на жреца, зачем ему иллиар если он не собирается сражаться? – Храни его при себе. Только прошу, используй табличку с умом, не как зелье невидимости, что я подарил тебе на твой день рождения, – юноша покраснел, значит он все-таки знал, что Део потратил свой подарок на представление в Ярмале. – Если что-то пойдет не так, ты можешь воспользоваться им на свое усмотрение. Но я уверен, что, потеряв свое тело, дерево истратит и большую часть своих сил, ведь, скорее всего, его питают не только людские жизни, но и корни. Недаром он так разросся, – вдруг жрец достал письмо, то самое, что он писал до этого, пару секунд он просто молча смотрел на него. – Я оставлю письмо на время у тебя, боюсь, будучи недалеко от огня, могу и спалить его ненароком. В доме же, оставлять такую информацию и вовсе небезопасно. Надеюсь ты меня понимаешь.

Део взял свернутый листок и аккуратно убрал его в нагрудный карман своего плаща.

– Вот и отлично. Пожалуй, надо ложиться спать. Завтра будет непростой день, – он нарочито громко зевнул. – Может у тебя есть какие-нибудь вопросы?

Део еще раз мысленно пробежался по их с Падре плану. Все было предельно ясно, но опять же, успех всей этой вылазки держался на чистой удаче и умениях жреца, ведь кто знает, на что именно способно это создание Пыли. Находясь в воспоминаниях Лоуренса, он чувствовал лишь безграничную силу дерева, возможно, это было вызвано тем, что сам доктор был слаб, и энергия древа казалась ему столь могущественной. Но что если эти факторы никак не связаны между собой? Что если дерево и правда так сильно? Оно столько лет растет здесь, питается чужими жизнями, слабостями. Ведь когда Лоуренс был тут оно уже имело такую силу. Деревенские поклоняются ему всю жизнь, даже такие седые, как старейшины. Значит дереву лет семьдесят, не меньше. Но что-то подсказывало юноше, что оно находится здесь гораздо большее время.

– Вы же ви…видели? Белые идолы? – наконец проговорил юноша, вспоминая те странные статуи, что показала ему Иргрит. – На краю деревни есть несколько.

– Белые идолы? – Падре задумчиво почесал бороду. – Честно сказать, я и не вглядывался в них. У деревенских слишком много способов выразить свое признание богу Антару. Но если бы было что-то необычное, то я бы определенно заметил это. А с ними что-то нет так?

– Н..нет, не знаю, – Део подумал, а что если это ему лишь показалось. Ведь и правда, у домов стояли идолы самой причудливой формы. Разве будет странным, что около леса кто-то выкрасил все эти деревяшки в белый цвет? Это какая-то нелепица.

– Мне нужно приготовить противоядие, воспользуюсь кухней под предлогом позднего ужина, – Падре поднялся и начал убирать обратно рунные камни, что он до этого разложил на столе. – Если больше вопросов нет, то как раз-таки этим и займусь. Ты не против?

Део не возражал. Странно, пока жрец отсутствовал весь день, ему не терпелось поговорить с ним: расспросить о старейшинах, о том, что он видел, о создании Пыли… Но сейчас же, его голова будто бы разом опустела. Завтра они поднимутся на опушку в сопровождении Рига и, наконец-то, все решится. Он исполнит свое обещание, данное Тилю.

Глава 60. Свободный шхун. Варон и Греттель

Городские стены Розенхола были намного меньше, чем те, что им пришлось увидеть на подходе в Эзимгард. Да и выполнены они были в более спокойной манере: никаких тебе сторожевых башен и железных ворот, скорее всего эти строения служили только для того, чтобы защищать жителей от дикого зверья, но не более.

Варон видел, как Греттель, придерживая под руки свою подругу, медленно зашла в дом. Он был рад, что девушка не предложила пойти вместе с ней. Вынести причитания и плач, только теперь от двух женщин, он был просто не в силах.

Постепенно его мысли опять устремились к Ярмалу. Все-таки Варон слегка волновался на счет того, а не обманул ли его торговец с тележкой? После того, как они покинули арену, этого мужчину будет не так просто найти, и мятый адрес в кармане сейчас единственная его зацепка. А теперь еще эта ноющая боль в плече. В таком большом городе, как Ярмал, наверняка должен быть доктор, работающий с эльвратами. Если же нет, то шхуну придется туго. Сам он в лекарном деле не то чтобы разбирался: да, Варон умел оказать первую помощь или вправить вывихнутый сустав, но лечить какие-то более серьезные вещи… На этот случай у Зуба был припасен личный доктор, крайне неприятный тип, но работу свою он делал качественно. По крайней мере за все года службы у Эрдгара, шхун так и ни разу не пожаловался на лекаря и всегда был доволен его результатом.

Прошло уже более часа, когда из маленького дома, наконец, выглянула Греттель, и быстрыми шажками засеменила к скучающему юноше.

– Все хорошо, Фела заснула, – чуть отдышавшись произнесла она. – Мы можем…

– Уехать отсюда, – закончил за нее Варон, поглядывая на свою полудохлую лошадь.

– Нет, не сейчас. Мать девушки так благодарна, что предложила накормить нас и спокойно провести ночь в теплых постелях. Она… Она в курсе, что ты эльврат.

– Она готова спать в одном доме с демоном? – шхун устало вздохнул. – Мы сделали все, что могли. Больше здесь делать нечего.

– Но Варон! У нас нет денег даже на ужин, не то чтобы на достойный ночлег. Неужели ты хочешь снова спать в лесу? А если опять нападут разбойники?!

– Мало вероятно.

– Да и к тому же, – не унималась та. – Вдруг мать Фелы пожелает послушать и нашу версию, о том, как ты… Расправился с убийцами ее мужа.

– Это не сказки на ночь, и не стоит их никому пересказывать, – сухо ответил тот, но все же подумал, что провести ночь под крышей было бы и правда хорошо, от холода у него то и дело сводило плечо.

– Тогда расскажу я, а ты просто кивай. Это же не трудно, ну, Варон? Да и для Фелы будет лучше, если она сумеет с нами попрощаться. Уйти вот так вот, словно мы все незнакомые люди!

– Мы и есть незнакомые люди, – Варон угрюмо смотрел в сторону заросшего дома. Вскоре из трубы повалил дым, видимо женщина нашла в себе силы разжечь очаг, чтобы поставить греть воду или незатейливый ужин. Внутри сейчас, должно быть, очень тепло. – Я бы зашел только если спросить какую-нибудь мазь или настойку…

– Вот и отлично! – Греттель забрала у юноши лошадей и повела их прямиком к дому. – Она будет рада. Ну, мать Фелы. Она желает тебя поблагодарить лично.

Внутри пахло творогом и свежим сыром. Варон невольно вспомнил о своем скудном ужине, который ему довелось вчера съесть, живот предательски заурчал. В следующий раз надо как следует закупиться провизией перед тем, как вновь отправляться в дорогу.

Мать Фелы, по-деревенски широкая женщина в чепце, встретила их на пороге, на ней не было лица, от того какие ужасные вести ей пришлось недавно услышать. Но все же, она держалась молодцом, разве что глаза были красные от слез. Она постаралась выдавить из себя улыбку.

– Вы… Тот самый? Вы спасли мою дочь? – ее голос дрожал от волнения, в руках она сжимала грязное полотенце, да с такой силой, что костяшки у ее пальцев болезненно побелели.

Варон с надеждой взглянул на свою спутницу.

– Да, это он убил всех разбойников. Как я уже говорила, мы и сами чуть ли не стали жертвами…

– Спасибо вам, юноша! – женщина поклонилась в ноги. – Они забрали моего мужа, но, если бы и еще дочь… Я бы не пережила. Клянусь, что такое пережить невозможно! Чем я могу вас отблагодарить?!

Греттель осторожно приобняла ее за плечо.

– Нам ничего не нужно, любой бы на нашем месте сделал тоже самое.

– Но, позвольте же! – не унималась та. – Хоть что-нибудь! За жизнь моей девочки, моей Фелемонии.

– Ну, мы немного проголодались в пути, как, впрочем, и сама Фела. Поэтому было бы здорово поужинать всем вместе, перед тем, как придет время попрощаться, – Греттель попыталась сказать это как можно осторожнее, но женщина все равно сломя голову бросилась на кухню.

– У нас есть перловка и немного сала, также мой муж разводит…разводил перепелок, уж очень любит их Фела. Боги мои, за что мне все это?!

Варон, мало было сказать, чувствовал себя неуютно, находясь в этом доме. Ему казалось, что он был слишком грязный для того, чтобы пройти куда-нибудь дальше порога, но Греттель буквально силой втащила его дальше внутрь.

– Говорила я ему, что дурная это затея. И дурные деньги. Кровавое вино, вот и поплатился за него кровью! – приговаривала женщина, раскладывая тарелки на стол. – Погиб сам, да и чуть нашу девочку с собой не увел. Мою дорогую девочку!

Усаживаясь за стол, Варон немного поморщился от резкой боли в плече, и, конечно же, это не скрылось от внимательного взгляда хозяйки дома.

– Можно мне осмотреть вашу рану? – спросила она, подходя к нему с левой стороны.

Юноша лишь пожал плечами, ему не очень-то хотелось снимать повязки за столом, но возразить он не мог. Эльвраты не умеют говорить – это общеизвестный факт. Фела была исключением, так, как и обстоятельства были исключительными. Сейчас же, лучше не привлекать к себе лишнего внимания и вести себя точно так же, как вел бы добропорядочный шхун.

– Ох, то, что прижгли рану – это хорошо. Но тут явно пошло заражение. Возможно попала грязь или чужая…кровь, – женщина судорожно сглотнула и удалилась куда-то в соседние комнаты. – Я сейчас! Сейчас.

– Извини, она просто волнуется. Сам подумай, – едва слышно сказала Греттель, отщипнув кусок белого хлеба себе в рот.

Варон, ничего не ответив, посмотрел на свой порез. Из него тонкой струйкой вытекал дурно пахнущий гной, достаточно белый – и это являлось не плохим знаком. И угораздило же ему так вляпаться. Хотя, если подумать, они тогда долго не спали, практически не ели, да еще это неприятное происшествие в Эзимгарде. Если бы Варон не был наемником, кто знает, смог бы он вообще сражаться? Как бы то странно не звучало, но именно благодаря суровым тренировкам Бруста, шхун еще мог выдержать все это.

– Вот, нашла! – женщина буквально вбежала в комнату, принеся с собой банку с каким-то серым порошком. – Мой отец, он раньше работал строителем, пока не умер в позапрошлом году. Он ремонтировал стены Розенхола, это сложно, но отец любил свою работу. Бывало то упадет, то ногу сломает, мы тогда и заказали у жрецов что-то от ссадин и ран. Ему очень помогало. Это вроде Горчаная Смесь или нам говорил этот господин, Вкапи…таруански..

– Катуруанская смесь, – поспешила поправить ее Греттель. – Она и правда помогает обеззаразить рану.

– Точно! Катаранская! – откупорив банку, она хотела было помочь юноше с его плечом, но в итоге, так и не решилась. – Вот, возьмите.

Варон показал жестом, что ему не мешало бы для начала отмыть рану от грязи и натекшего гноя.

– Ох, точно. Да, вон там, на улице, справа от двери стоит лохань с чистой дождевой водой. Там можно умыться.

Когда юноша вышел, она продолжила раскладывать на стол тарелки и чистые чашки, Греттель предложила ей и свою помощь, но та поспешила отказаться.

– Сегодня вы гости в моем доме. Да и в конце концов, я ведь вижу, что и вам пришлось нелегко.

Девушка, смущенно улыбнувшись попыталась прикрыть рукой опухшую часть своего лица. Варон вернулся спустя несколько минут, он не нашел ничего лучше, как перевязать рану старой, пропитанной потом и гноем повязкой.

– Ну что же вы, в самом деле! – женщина тут же дала ему чистое полотенце. – Возьмите-возьмите, у меня этих тряпок полно.

От вида вкусной еды постепенно начинало сводить живот. Шхун был несравненно рад, когда их, наконец-таки, пригласили к столу.

– Фелемонии я дала очень сильное средство, думаю, она проспит теперь до завтрашнего утра. Вы уж постарайтесь ее не будить, – осторожно попросила женщина, наблюдая с каким аппетитом эта парочка набросилась на приготовленные ею блюда. – Эти разбойники… Наверняка они приехали в эти края из-за арены, сколько лет я тут живу и ничего такого, – она судорожно всхлипнула и сделала большой глоток из своей чаши, по всей видимости, внутри там был не совсем чай. – Все вокруг будто с ума посходили. Даже мои вот! Сколько бы я не отговаривала своего мужа…

Варон слушал ее в пол уха, он набивал свой живот, будто бы это был последний обед в его жизни. Давненько он не ощущал настолько сильного голода. Он заметил, что и Греттель на этот раз не брезгует рамками приличия, она только и успевает, что запихивать в рот новый кусок, после того, как прожует старый. На ее подбородке и губах скопились крошки и следы от козьего молока.

– Как же мне теперь быть? Как же мне теперь…

– Спасибо вам большое, – спустя некоторое время проговорила Греттель, отодвинув от себя пустые тарелки. – Вы очень помогли нам.

– А вы спасли мою дочь! Мою Фелемонию! – всхлипнула та и вдруг вопросительно уставилась на Варона. – Как же вы…так справились? Мне сказали, что их было человек десять, – юноша лишь молча покачал головой.

– Разбойники были пьяны вашим вином и расслаблены, думаю, это и сыграло нам на руку, – поспешила ответить за него Греттель.

– А вы ведь… Вы попали к ним раньше или?..

– Нас привели туда стражники. Караульный Эзимгарда был замешен во всем этом не меньше, чем сами головорезы. Но они же и повесили его, у разбойников нет никакой чести.

– Стражники?! – женщина в страхе закрыла рукой рот. – Стражники Эзимгарда?

– Да, одного звали Хорул. Но наверняка были и другие.

– Хорул, – та несколько раз повторила его имя, будто пытаясь что-нибудь вспомнить о нем. – Как так… Что же мы сделали им? Что им сделала моя малютка?! А мой бедный муж?!

Варон резко встал из-за стола, прервав тем самым причитания встревоженной женщины. Он поклонился, чтобы выразить свою благодарность, а после приказал Греттель следовать за ним.

– Вы уходите? Уже?

– Д..да, – девушка чуть замялась, на самом деле ей очень хотелось провести ночь у теплого очага. – Нам нужно в путь. Мы и так надолго задержались.

– Но вы же… Вам бы умыться и отдохнуть хотя бы! Да и эта рана на плече. Желательно бы еще нанести крептуанскую смесь, это так работает, иначе толку мало и… – она попыталась встать, но от выпитого алкоголя или же от волнения, ее сильно шатнуло в сторону, Варон чудом успел подхватить ее за руки. – Ой! Боги!!

В одной из соседних комнат вдруг послышался шум, может быть от их разговоров проснулась и Фела?

– Прошу, останьтесь на одну ночь. Моя девочка, ей будет приятно увидеть вас и еще раз поблагодарить, – женщина умоляюще смотрела на них обоих. – В комнате моего покойного отца я всегда навожу порядок. Там чисто и тепло, там никто не потревожит вас. Хотя бы одну ночь.

На этот раз и Греттель вопросительно взглянула на своего спутника. Решение было за ним. Немного поразмыслив, тот все же кивнул, всего одна ночь, Ярмал может и подождать.

– Я сейчас, проведаю Фелемонию и вернусь к вам. Пару минут, – отчего-то женщина стала выглядеть еще более рассеяно, чем прежде, она буквально выбежала из кухни, тихонько прикрыв за собой дверь.

Греттель в это время спрятала в карман недоеденный кусок сыра.

– Не смотри на меня так! – шикнула она. – Все это накрыли для нас с тобой, и какая разница, съем я это сейчас, или же завтра к обеду?

Женщина вскоре вернулась к ним, неся за собой чистые простыни и одеяла.

– Этого должно хватить, в это время года ночи не такие холодные, – тихонько пробормотала она себе под нос.

«Да, все так, если только ты спишь не на улице», подумал про себя Варон, зайдя в довольно просторную комнату, которую им вежливо предоставила хозяйка этого дома.

– Тут как раз есть место для вас двоих, – продолжала она, взбивая старые подушки. – Раньше эта комната принадлежала моему отцу, а до этого и деду. Мы думали оставить ее для внуков, но… Фелемония так боится призраков, она думает, что дед тут до сих пор где-то. А теперь и отец. О, Боги! О великий Антару!

Греттель вдруг, посмотрев в окно, кое-что вспомнила и тут же хлопнула себя по лбу.

– Мы привязали там наших лошадей! Могу ли я где-нибудь напоить их и, может быть, раздобыть сена или сухих яблок?

– Сена? А? Что? – женщина словно опомнилась и принялась усиленно кивать. – Да, да, муж хранил кое-какие запасы. Пойдемте, я провожу. Или… Кто из вас?

– Животными займусь я, они меня лучше слушаются, – улыбнулась Греттель, передавая Варону оставшиеся простыни. – Даже не знаем, как вас отблагодарить.

– Что вы! Вы и так сделали многое. Для меня и для моей семьи.

Оставшись наедине с собой, шхун наконец-то смог снять сапоги и устало размять затекшие ноги. От неудобного катания на лошади он в кровь истер себе всю внутреннюю сторону бедра, может быть мазь поможет и в этом случае?

Если он ничего не путает, то вскоре следует королевский тракт, а там до Ярмала дней пять пути, но вряд ли его кляча выдержит подобный темп, да и с таким седлом Варону самому придется несладко. Зря Греттель оставила под залог так много денег, продавец явно ее надурил, эти кони стоили бы им раз в пять дешевле, если бы они пришли туда в более богатой и чистой одежде, но… Шхун и вовсе не смог зайти в город, поэтому если и есть кого винить, так это только себя.

– Ну и запашок! – хихикнула Греттель, брезгливо поморщившись от вида грязных сапог.

Из-за всех этих размышлений Варон не заметил, когда это она успела войти в комнату. И то, что мать Фелы была в этот раз не с ней, не могло его не радовать. Ничего не ответив, он продолжил заниматься своими делами.

– Не знаю как ты, а я дико устала, – раздевшись, Греттель тут же юркнула под прохладные простыни, но тем не менее, закрывать глаза она так и не спешила. – Я вот что думаю, – тихо проговорила она. – У них было все для счастливой жизни, я имею ввиду, жили они не бедно, у них своя ферма, свой дом, часть виноградных плантаций также принадлежит этому маленькому семейству. В конце концов, они любили друг друга, была счастливая дочь…

– Ты ничего о них не знаешь, это во-первых, – сухо ответил Варон, также забираясь на кровать. – А во-вторых, это не твое дело. У них было вино, которое они хотели продать, нападение разбойников стало чистой случайностью. Такое могло случится с каждым.

– Но случилось-то с ними! – все не унималась та. – Почему люди не ценят то, что уже у них есть?

– Тогда бы они не были людьми.

– Говоришь, как эльврат, – хмыкнула Греттель, угрюмо отвернувшись к стене.

«Я и есть эльврат». Варон никогда этого не забывал, так же и общество, в котором ему приходилось существовать, не давало об этом позабыть. Юноша заметил, в тот раз за ужином, когда ему удалось подхватить потерявшую равновесие женщину, она еще какое-то время незаметно пыталась оттереть свои руки полотенцем, а именно те места, где за них имел наглость ухватиться красноглазый демон. Да, она была благодарна за спасение своей единственной дочери, но шхун для нее все равно оставался шхуном. Будет не удивительно, если после того, как странная парочка покинет ее дом, женщина сожжет все простыни и выкинет все те вещи, к которым Варон успел прикоснуться, находясь здесь.

С этими неспокойными мыслями, юноша, наконец, погрузился в глубокий сон.

– Вставайте! Прошу вас, проснитесь! – слышался знакомый плачущий голос, Фела тормошила их по очереди, пытаясь хоть кого-нибудь добудиться.

– Что? – Греттель устало потирала глаза, она все еще никак не могла проснуться. – Уже утро? Фела, это ты?

Варон же напротив, сразу сел на кровати, поняв, что происходит что-то неладное. Возможно девушке просто приснился очередной кошмар, но тогда почему она обратилась не к матери, а пришла именно к ним?

– Прошу, вам нужно уходить! – громким шепотом повторяла Фела, второпях скидывая им вещи. – Скорее!!

– Да объясни же, что случилось? – Греттель была слегка раздраженной, завтра им предстоит вновь отправиться в путь, почему же хотя бы одну ночь нельзя провести спокойно?

– Мама… Моя мама, – Фела вдруг совсем расплакалась, так, что дальнейшую ее речь было почти невозможно разобрать. Впрочем, этого и не потребовалось.

Снаружи послышались громкие мужские голоса. Кто-то быстрыми шагами приближался к дому.

– Там Фела! Там моя дочь! – женщина была с ними, она казалась еще более взволнованной, чем прежде. – Пожалуйста, она под его чарами! Она попытается защитить демона!

– Чарами? Что за… – Греттель вдруг осознала всю серьезность сложившийся ситуации, она испуганно посмотрела на Варона, тот метался по комнате в поисках своего кинжала, но его будто и след простыл.

– Мама забрала ваше оружие, она… – Фела всхлипнула, стирая сопли и слезы, что бежали по ее лицу. – Она думает, что вы причастны. Я пыталась отговорить ее, но она не поверила. Прошу, не трогайте маму! Прошу вас!!

– Где мой чертов нож?! – Варон резко схватил девушку за шею, от неожиданности та не успела даже вскрикнуть.

– Я не…знаю. У нее, – хрипела та, пытаясь освободиться из цепких рук шхуна.

– Варон! Отпусти, Фела здесь не причем!

– Затнись!! Это ты привела нас сюда! – злость кипела в нем бешенной силой, Варон швырнул беспомощную девушку на кровать, а еще через пару мгновений в комнату ворвались четверо грозных мужчин, вооруженных вилами и маленькими топориками для разделки шкур.

За их спинами пряталась и мать Фелы, она бешено искала глазами свою дочь.

– Фелемония! Что он с тобой сделал?! – воскликнула она, попытавшись было кинуться к ней на помощь, но один из мужчин, грубо оттолкнул ее в сторону.

– Что ты наделала, мама?! – сквозь слезы воскликнула та, даже не попытавшись подняться.

– Демон совратил ей разум, у нее такие же красные глаза, – сказал один из вошедших, пальцем указывая на Фелу.

– Как бы не было слишком поздно, – подтвердил второй, полностью заслоняя проход.

– Что вы такое говорите? Это моя дочь! Моя Фелемония!

– Успокойся, Дендра, мы видим, что это она. Все, как ты нам и рассказывала, – он медленно перевел взгляд наш шхуна. – Значит, эти скоты причастны к смерти моего брата?

– Да, шхун и эта…

– Вы совсем сдурели?! Мы спасли вашу дочь, мы привели ее сюда, и что в благодарность?! – прокричала Греттель за что тут же получила тупым концом топора в живот.

– Вот твоя благодарность!!

– А за это, вы ответите, – прошипел Варон сквозь зубы. От звука его голоса двое мужчин тут же попятились назад, двое других побледнели, но, все же, не двинулись с места. Мать Фелы взвыла и закрыла уши руками, словно опасаясь, что шхун одним лишь словом, сумеет завладеть и ее разумом тоже.

Дальше все произошло очень быстро. Как и тогда на арене, сражаясь против ледяного медведя, юноша бросился вперед, совершенно не надеясь на удачный исход. Он слышал один лишь крик, его собственный крик. Воздух словно вибрировал, вжимая в себя все пространство, и, заставляя его дрожать, будто пытаясь разорвать комнату на тысячи осколков. Больше не было никаких звуков. Варон словно вобрал их в себя вместе с последними вздохами тех мужчин, что пришли в надежде убить его. Он видел их перекошенные от страха лица, видел, как лопаются их окровавленные глаза. Все как в тот раз. Все точно так же, как и тогда на арене. Это никак не остановить.