Текст книги "Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ)"

Автор книги: Р Яанг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 55 страниц)

– Я..я готов, – чуть запинаясь проговорил мальчишка, подавшись вперед. – Вот увидишь! Я стану самым известным художником на материке и даже загоризонтом!

Варон лишь улыбнулся.

– Через несколько лет проверю, – он махнул на прощание рукой и приказал Греттель продолжить их путь в Эзимгард.

– Как через несколько лет? – воскликнул тот. – Ты сказал, что на это все понадобится время. Я могу не успеть!

– Ничего не слышу, – смеясь продолжал шхун, постепенно удаляясь вперед. – А если сейчас же не вернешься на арену, то придется выпить и твою кровь. Ты хоть и не младенец, но на что-то и должен сгодиться.

– Удачного вам пути! – наконец прокричал Льен, с силой размахивая своим рюкзаком. – Греттель!! Постарайтесь не выходить замуж ближайшее время. Мне осталось совсем чуть-чуть, чтобы подрасти!

В ответ девушка послала ему воздушный поцелуй.

– Всю жизнь буду ждать!

– Не обнадеживай мальчишку зазря, – буркнул Варон, слегка толкнув ее в плечо.

– А сам-то, – ухмыльнулась та. Но все же Греттель была приятна эта мимолетная ревность ее приятеля, пускай и к двенадцатилетнему подростку. Она вдруг попыталась изобразить голос шхуна. – Стоит захотеть и все получится. Жизнь – это борьба. Только вот ты умолчал, что соперники бывают победителями с самого их рождения. Такие, как например Зуб или моя мать. Что я могла сделать, чтобы одолеть их? Что сможет Льен, когда столкнется с твердым приказом своего отца? Ты внушил в него ложную надежду, Варон. И теперь ты за это в ответе.

Юноша, еще больше нахмурившись, продолжил свой путь. Но самое гадкое здесь было то, что в глубине души он понимал – Греттель права. Ведь чтобы чего-то добиться, одного усердия недостаточно. Живя в лагере наемников, Варон видел не мало способных и очень старательных ребят, которые заканчивали свою жизнь будучи съеденными собаками или забитыми на тренировках до полусмерти. На арене же выступали немногие, и еще меньше покидало ее пределы победителями.

Можно ли сказать, что Варону тогда повезло выиграть? Или то, что все его старания не прошли даром? Сейчас его путь лежит в Ярмал, и Варон сосредоточен на поиске одного странного доктора. Но шхун до сих пор не был уверен, принесет ли это ему хоть какую-нибудь пользу. Сможет ли однажды он стать по-настоящему свободным?

Глава 42. Магистериум. Киган

– Вам письмо, господин Киган, – молодой монах протянул жрецу свиток, обвязанный желтой лентой и скрепленный изумрудно-золотой печатью магистериума.

– Но печать уже была вскрыта, – удивился тот, разглядывая аккуратно разрезанный воск. Видимо Киган будет не первым, кто прочтет это послание.

– Таковы правила. Вся почта, прибывающая в Цитадель, подлежит изучению…

– Даже если она личная?

– Абсолютно верно, – мужчина поправил на плече чуть съехавшую сумку. – Это помогает поддерживать порядок в Цитадели. Все давно уже привыкли.

«А предупредить меня об этом, видимо, никто не посчитал нужным».

– Хорошо. Благодарю.

– Понадобится ли ответ? Я могу подготовить почтового орла к полету уже через пару часов.

– Нет, не нужно, – Киган подошел к раскрытому окну, вглядываясь в исписанный лист пергамента.

Монах от чего-то все не думал уходить: он продолжал неловко стоять в дверях, переминаясь с ноги на ногу и будто желая что-то сказать.

– Понимаете, – начал вдруг он, решив уж, что жрец совсем позабыл о его присутствии. – У нас тут особо не принято доставлять людям письма. Как бы это сказать. Есть почтовая башня, и обычно получатели сами приходят туда. Но вы, я подумал, что будете заняты и ради такого…

– Что-то не так? – Киган слегка раздраженно повернулся к нему.

– Нет-нет! Просто, как бы сказать. Я тут сходил сам и…Может быть мне положена небольшая награда? – резко выдохнул он. – В больших городах, я слышал, почтальоны получают некую благодарность от своих заказчиков.

– Ах, награда, – Киган наигранно хлопнул себя по лбу. – Как я мог забыть!

– Да со всеми бывает, господин, – тут же заулыбался тот, подумав для себя, что дело уже решеное. – В Цитадели с деньгами туго. Знаете ведь, как оно бывает, а еще эта зима…

Жрец медленно подошел к раскрасневшемуся монаху. Вблизи он был чуть ли не на голову выше этого щуплого на вид мужчины, наглости которого мог позавидовать бы любой уличный пройдоха. Киган с пару секунд смотрел сверху вниз на его серое, усыпанное старыми угревыми шрамами лицо, а после кинул в протянутую руку ленту и сломанную печать, ту самую, что осталась у него после прочтения письма.

– Этого достаточно?

Мужчина вытаращил глаза, не понимая, шутит ли сейчас жрец или же говорит серьезно. Благо он был довольно сообразительным и ему не понадобилось слишком много времени, чтобы понять, что над ним сейчас просто посмеялись.

– Ну, знаете ли!..

– И вам хорошего дня, – взмахнув полами изумрудной мантии, Киган вновь отошел к окну, услыхав, к своему облегчению, как за ним хлопнула входная дверь.

Впрочем, жрец быстро выбросил из головы и почтальона, и этот неприятный инцидент с письмом. Он давно уже привык обращаться по важным вопросам лично, а не полагаться на кусок бумаги и воска, что, как оказалось, так легко вскрыть.

– Значит, его несчастная женушка не против меня принять. Решила, наверно, что Гарри был важным лицом, раз водил дружбу с кем-то из Высшего Совета, – разорвав письмо в клочья, Киган выбросил их в окно, как какой-нибудь мусор. – Вот ведь дуреха.

Жрец не видел более смысла оставаться в холодных стенах Цитадели, и вот уже как несколько дней он готовил свой необратимый отъезд. Мастер Фредерик предпринял еще пару попыток уговорить Кигана оставить мальчика-шхуна на попечение местным монахам, но тот, как и в первые дни своего пребывания в Цитадели, был непреклонен.

– Что ж, его могла бы здесь ждать лучшая жизнь, – причмокивая говорил старый мастер, с неким сожалением, глядя, как жрец подготавливает деревянный ящик для перевозки.

– Возможно. Но дома у него есть семья.

– Семья? Пустой звук в его случае, – выдохнул Фредерик, он провел немало бессонных ночей изучая действующий граар, мешки под старческими глазами стали еще темнее, а лицо приобрело нездоровый болотный оттенок. – Это сразу видно: ссадины, старые порезы и шрамы, выбитые зубы – жизнь у этого эльврата не сахар. Неужели мы даже не можем спросить его мнения?

Киган, честно говоря, и сам раздумывал над этим. Крагеры один из грустных примеров того, как зачастую живут «смешанные» семьи, где один из родителей красноглазый демон, а другой – человек. Семьи эти быстро становятся изгоями, и, как ни странно, к ним относятся даже хуже, чем если бы оба несчастных супруга были эльвратами. Данная связь от чего-то считается крайне порочной и неестественной. Бывало, что в детстве Киган встречал детей-полукровок: зашуганных, вечно перебирающихся маленькими стайками, они выглядели действительно жалко.

– Магистериум позаботится о его семье. Я прослежу за этим, – проговорил жрец, убедившись, что его самодельный ящик переживет еще одну транспортировку.

– Вы хороший человек, Киган, – ухмыльнулся Фредерик, обнажив свои желтые зубы. – Кто бы мог подумать, что высшего жреца может волновать судьба какого-то мальчишки.

Тот пропустил его лестные слова мимо ушей. Он знал, что мастер пойдет на все, лишь бы удержать граар подле себя еще на пару недель.

– Тот символ, что на спине у эльврата… Вы ведь с самого начала знали… Я прав?

Киган утвердительно кивнул. Естественно после того, как он впервые осмотрел исчерченную шрамами спину Вица, жрец тут же засел за книги по рунам, которых у него, к счастью, было не мало. И тем не менее, нужный символ он нашел только в рукописи, что предоставил ему Иерихат. Не удивительно, что данную руну было так сложно отыскать, ведь ее практическое использование не имеет никакого смысла. У Древних она была, чем-то похожим на…

– Любовь, – мастер Фредерик ехидно улыбнулся, сложив свои толстые, как сосиски, пальцы, вместе. – Зачем столь юному созданию такой странный граар? В его возрасте дети мечтают о силе, о способностях, им присуще это естественное желание быть лучше других…

«Опять судишь по себе, старикашка», – подумал про себя жрец, но вслух он проговорил.

– Мы не можем знать наверняка. Да и к тому же, эта руна имеет множество смыслов. Любовь – лишь один из них.

– И все же, между возможностью повелевать льдом или пламенем, наш простачок-шхун выбрал себе это, – старый мастер хрипло захихикал, прикрывая белым платком свой отвратительный рот. – Во время войны эльврат в одиночку мог истребить несколько десятков лучших воинов. Был ли он столь же способным, имея под кожей подобные руны?

После того разговора Киган провел в раздумьях немало часов. Под действием дурман-зелья он уже выяснил, что Виц о существовании символа на своей спине даже не подозревал. И это тоже довольно странно, ведь следуя всем имеющимся записям, процедура внутренней коррекции у эльвратов проходила довольно болезненно. Да и вряд ли можно забыть о том, как тебе насквозь прожигают кожу.

– Уезжаешь? Уже? – Кларк стоял посреди обдуваемого холодным ветром внутреннего двора, он то и дело ежился, пытаясь согреть руки о свой заячий воротник.

– Да, мальчик и так слишком долго был под действием зелий, ему нужно хорошенько поесть и…помыться бы тоже не мешало, – поморщившись ответил жрец, Киган хоть и уделял свое время на то, чтобы обтереть шхуна губкой, расчесать ему волосы или накормить, но этого все равно было недостаточно.

– Дурман-сон весьма сложная штука. Вряд ли бы я доверил свою жизнь кому-то еще, кроме как представителю Высшего Совета.

– Весьма разумно, – жрец следил за тем, как двое монахов-слуг аккуратно выносят ящик из главных ворот Цитадели. – Правда вот, нам тоже доверять особо не стоит. Малейшая оплошность в формулах – и ты уже никогда не проснешься.

Ветер свистел вдоль разрушенных каменных стен и сухих раскидистых деревьев, что, казалось бы, были даже древнее чем сам замок Цитадели. В дневное время здесь почти нельзя было найти гуляющих без дела людей, все были заняты своими повседневными обязанностями, пытаясь оправдать свое место под крылом грозного старого Мастера Фредерика. Редкие дети пробегали мимо с тяжелыми, набитыми овсом, мешками или ведрами с речной водой. Такая жизнь, напоминала чем-то деревенский спокойный быт, правда вот работал тут каждый не на себя, а на общее благо Цитадели.

Киган так и не смог понять, что удерживает здесь всех этих людей, но было довольно занятно понаблюдать, как какой-нибудь шхун, бок о бок с грязным седым стариком, чинят порванные рыболовные сети или же разжигают в местной кузнице огонь. В больших городах работать вместе с эльвратом до сих пор считается чем-то постыдным, может быть людям уже пора позабыть об этой старой и ненужной традиции?

– То, что поручил тебе хал… Ты что-нибудь нашел? – первым нарушил затянувшиеся молчание Кларк, накрываясь от заморосившего дождя.

– Возможно, сейчас трудно загадывать, – устало выдохнул тот. – Кроме возможностей внутренней коррекции, я бы хотел еще кое-что проверить.

Монах вдруг ехидно улыбнулся.

– Тебе кстати повезло, Фредерик бы ни за что не отпустил мальчика, если бы граар на его спине оказался чуть более полезным.

«Если бы он был действительно полезным, я бы Вица сюда не привез». Ведь все, что нужно было Кигану, так это попасть в древние архивы Цитадели. Но, как оказалось, кое-кто из его старых друзей может хранить в себе куда больше информации чем все здешние потрепанные свитки.

Прощались они недолго. Кларк выглядел немного рассеянным, возможно потому, что появление старого друга напомнило ему о прошлом, о том далеком времени, проведенном среди жрецов в замке магистериума. Тучная фигура мастера Фредерика также виднелась на широком балконе, он стоял почти не двигаясь, обдуваемый холодным северным ветром. Прямо перед отбытием Кигана, он еще раз в открытую попросил оставить мальчика-шхуна для дальнейших исследований, но получив решительный отказ, он лишь сухо попрощался и сказал, что это было ошибкой с его стороны пускать в свои архивы одного из жрецов.

– Ловко вы меня обвели. Граар мальчишки оказался почти бесполезен, тогда как вы сами получили доступ к нашим столетним исследованиям и накопленным знаниям.

– Честно говоря, я тоже отыскал в них мало полезного. Так что, можно считать, будто мы оба остались в проигрыше.

– Значит, для вас, Киган, это всего лишь игра? – глаза мастера Фредерика загадочно блеснули.

– Отнюдь. Да и не вы ли говорили при первой нашей встрече, что увидеть действующий граар уже большая удача?

– Я уже слишком стар, чтобы воспринимать это, как подарок судьбы. Но вот для некоторых… – он протянул для пожатия свою дряблую руку. – Что ж, господин жрец, надеюсь наши пути более не пересекутся.

– Ваше радушное гостеприимство известно далеко за стенами Цитадели, великий мастер, – Киган улыбнулся и, наверное, впервые за долгое время попрощался с кем-то, не глядя на него свысока.

Чтобы избежать возможных рисков, жрец решил добираться до Пилора, используя несколько чередующихся порталов. Рунные камни, как и энергия, заточенная в них, имеют свою иссекаемую силу. И хоть Киган почти не сомневался в том, что три таких «остановки» было бы достаточно, он все же посчитал нужным, использовать четыре телепорта. Ведь одно дело, когда он путешествует один, и совсем другое, когда рядом с ним, под действием дурманящих трав, спит молодой эльврат.

К своему удивлению, Киган также обнаружил, что портал имеет на них двоих весьма странную реакцию. Жрец мог бы поклясться, что во время меж пространственного «перехода», он замечает едва уловимое золотое свечение, когда как по прибытию в назначенное место, мерцающий свет, исходящий от угасающего портала, имеет привычный синеватый оттенок. «Может быть эта реакция вызвана непосредственно грааром?» – рассуждал он. Так или иначе Киган сделал себе пару пометок на счет этого необычного явления.

Сухой и теплый воздух Пилора оказался на редкость приятным после пребывания в холодной Цитадели. Удачное расположение гор и береговых течений, не давали восточным землям ощутить на себе всю суровость настоящих зим. Правда вот с приходом из-за загоризонта сильных штормов, настигающих материк примерно раз в тысячу лет, восток почти полностью вымирает, не способный справиться с природной стихией и совсем неподготовленный к тому, чтобы выживать в тяжелых условиях. Но после очередного упадка, разрушенные города всего лишь за пару лет отстраивают свои стены, готовые, как и прежде, торговать шелками и фруктами.

Киган остановился далеко на пустыре, чтобы потрескивающий звук закрывающегося портала не привлек к себе внимания местных жителей. Достав мальчишку из самодельного ящика, он аккуратно положил его в тень, предварительно проверив пульс и спокойное равномерное дыхание шхуна. Вчера жрец намеренно снизил дозу дурман-зелья, чтобы Виц постепенно начал приходить в себя. Его, лишенный всяческих забот, сон, к сожалению, придется прервать и вернуть мальчишку к жестокой реальности и его жизни в небогатом доме в компании пьянчуги отца.

– Я отвезу тебя в лечебницу, там о тебе позаботятся какое-то время, – проговорил Киган, приглаживая влажные от пота волосы Вица, даже намокшие они были белее, чем самый первый выпавший снег.

– М…мам…

Жрец тут же одернул руку, решив, что надо бы поспешить. Ему крайне не хотелось, чтобы мальчик очнулся еще до того, как его отвезут в безопасное место. Киган также надеялся, что зелье сработает лучшим образом, и все эти воспоминания о проведенном им времени в далекой Цитадели, покажутся шхуну лишь полузабытым, но довольно красочным сном.

– Я нашел его лежащим на улице, скорее всего это сильное переутомление, жара и недостаток в здоровой пище.

– Или же злоупотребление грунтовой зерянкой, – маленький лысый мужчина-лекарь едва взглянул на мальчишку, которого Киган с такой заботой уложил на пыльную больничную койку. – В моей клинике шхунам не место, господин жрец. Вам лучше поискать помощи где-то ближе к району схвалей.

– Но мне рекомендовали именно вас. Сказали, что довольно трудно найти в Пилоре более опытного мастера.

– Если это вообще не невозможно, – ухмыльнулся тот, явно польщенный словами жреца. – Я не привык хвалиться своими заслугами, но мое имя говорит само за себя, – он все же подошел к Вицу и потрогал его холодный лоб тыльной стороной руки. – Именно поэтому, к сожалению, я не могу оставить мальчишку у себя.

– Даже за хорошую плату? – Киган оттянул ремень, указывая на довольно увесистый кожаный кошелек, приметив его, узенькие глаза доктора тут же округлились. Он начал перечислять.

– Отдельная койка, плюс трехразовая кормежка, уход… Вы уверены, что магистериум может взять на себя такие расходы?

– Деньги будут сразу и никаких официальных бумаг. Это скорее моя личная просьба.

– Личная?.. – доктор слегка подкрутил свои редкие завитые усы. – Можно ли поинтересоваться, на сколько близок вам этот эльврат?

– Достаточно близок, чтобы оплатить ему лечение, – немного поразмыслив, Киган добавил. – Я знаком с его матерью.

Раз Виц и даже его пьянчуга папаша упоминали, что в их доме частенько мелькали изумрудные мантии, то, возможно, если этот щупленький доктор да решит что-то разнюхать, то это не вызовет особых подозрений.

– Весьма щедро с вашей стороны, – он подозвал к себе какого-то молодого лекаря, который вот уже как десять минут усердно делал вид, будто не может отыскать нужный рецепт в стеклянном шкафу. – Занеси этого шхуна в таблицу. И пусть сестры натаскают воды и подготовят болотных пиявок, возможно, его кровь придется хорошенько прочистить.

Киган со вздохом посмотрел на спящего мальчика. Лечение пиявками весьма неприятная процедура, но от возможных последствий дурман-зелья, они, впрочем, помогут ему избавиться.

– Это обойдется в один золотой и семьдесят серебряных, – подсчитав что-то в уме, объявил доктор. – Это может сказаться на моей репутации, знаете ли, все эти риски…

– Тридцать, – перебил его жрец, тут же начав отсчитывать необходимую сумму.

– Ну уж, тридцать! Вы ставите меня в неловкое положение, господин жрец, – доктор начал отмахиваться от протянутых денег, словно от каких-нибудь навозных мух. – Эта сумма едва ли покроет возможное лечение шхуна. Можно даже сказать, что моя лечебница проработает себе в убыток. Нет уж! Тогда без меня!

– Один золотой и тридцать пять серебряных, чистыми монетами, – едва ли прослушав его разглагольствования, проговорил Киган.

– Тридцать пять, тридцать пять, – причмокивая повторил тот, жадно глядя на переливающиеся блестяшки в крепких руках жреца. – Это уже похоже на правду, но все равно… Нет. Нет. Вы, наверное, плохо понимаете… Да и в самом магистериуме разве привыкли торговаться в таких делах?

– Вы правы, не привыкли. – Киган сделал вид, что складывает монеты обратно в кожаный кошель. – Похоже нам и правда придется поискать другое место.

Реакция жадного доктора не заставила себя ждать.

– Ну что вы! За такую цену в иных местах мальчика и вовсе выкинут на улицу! А я же вижу, что ему нужна помощь, – он печально взглянул на беловолосого юношу. – Я, как и любой другой лекарь, чту своим долгом лечить больных людей, ну, или же…шхунов. Но ведь любая работа требует достойной оплаты! Что если мальчишке не будет хватать наших, так сказать, человеческих лекарств и зелий?

– Сорок, – резко ответил жрец. – И вы пообещаете не выпускать его из палаты, пока он полностью не поправится.

Доктор понял, что их последующий разговор не приведет ни к чему хорошему, а так, сорок серебряных за какого-то шхуна…

– По рукам, – бросил он, указав трем прибывшим сестрам поставить лохань с водой возле жесткой кровати Вица.

И, тем не менее, Киган покинул это пропахшее мятой и лечебным спиртом место, с весьма неспокойными мыслями. «Надо будет обязательно вернуться сюда. Нет гарантий того, что этот оболтус и правда позаботится о мальчишке, как следует. Я уже выслал распоряжение найти мне Девере и прервать его затянувшийся отдых. Ну а обыскать комнаты Гарри, думаю, не займет слишком много моего времени. И как только закончу со всеми этими делами, то, пожалуй, остановлюсь в Пилоре еще на одну недельку».

Честно говоря, Киган испытывал мало надежд относительно того, чтобы найти хоть что-то полезное в доме погибшего жреца. Но попробовать все же стоило. Если попытка нанести себе под кожу граар действительно была намеренной, то, возможно, Гарри мог сохранить какие-нибудь доказательства этого опасного вмешательства: запечатанную денежную расписку или же любой другой договор. Только если этот болван не решил, конечно, обойтись пустыми словами.

Чем больше жрец думал о задании Иерихат-хала, тем больше он склонялся к тому, что Девере может что-то знать и про эти странные символы и про граар, который он так успешно скрыл от зорких глаз мастера Фредерика и его серых монахов.

«Почти год назад Падре успешно избавил одну маленькую деревушку от создания Пыли. Я видел его отчет, как всегда идеально чистый и не вызывающий лишних вопросов. Только вот…» – Киган, наконец, закончил с подготовкой портала и на мгновение замер перед произношением необходимых рун. – «Всякий раз, когда он отправляется закрывать разлом, он сталкивается с подобными трудностями. Скольких созданий Пыли изгнал Гарри? А Вилус? Хватит и пальцев на одной руке. А вот Девере… Я бы счел это простым невезением, если б не был знаком с Падре так хорошо».

Голубоватый свет исходил из открытого портала, легким крутящимся потоком забирая в себя частички окружающего воздуха и песка. До столицы придется преодолеть немалое расстояние, и, возможно, часть этого пути Киган проведет в экипаже, если, конечно, найдет подходящего извозчика. Последние без особой охоты берут к себе в попутчики жрецов, так как те предпочитают оплачивать свою поездку бумагами, а не звенящими монетами. И хоть магистериум всякий раз полностью возмещает расходы своих служащих, людям все равно не нравится ждать этих честно заработанных денег и ходить к монетчикам или банкирам, в надежде побыстрей обменять бесполезную магистериумскую печать.

Набрав в грудь побольше воздуха, Киган шагнул в светящийся сгусток энергии, заставив его то сужаться, то расширяться, и издавать при этом, громкий чуть потрескивающий звук. Пройдет еще пара минут, и жрец закроет портал с той, другой стороны, оставив на пустыре лишь небольшое напоминание в виде поистертых рун и кружащейся пыли.