Текст книги "Полюби мою тень (СИ)"

Автор книги: Полина Амор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Оборачивается.

– Иди нахуй, брысь.

– Помогите, – только и могу сказать я и замечаю расфокусированным взглядом фигуру впереди. Девушка в темном платье, высокая прическа, брюнетка.

Аня

Дверь тихо закрывается.

Дальнейшее я уже не понимаю, он снова пытается меня раздеть, я снова сопротивляюсь, но даже сблевануть не получается. Сердце стучит где-то в висках, и я думаю, что сейчас, кажется, точно умру. Очень глупо.

Неожиданно становится легко, не чувствую тяжести и мерзких прикосновений. Я поправляю лямку платья на инстинкте и только тогда соображаю, что насильника на мне нет. Снова замечаю дверь, и она открыта. Слух доносит какие-то крики.

– Встать можешь? Можешь встать? – орет мне кто-то женским голосом. Снова это платье, снова эти дурацкие палки в волосах на японский манер.

– Аня? – говорю я.

– Встать можешь? На тебе нет крови. У тебя сотрясение?

– Молчи, – командую я. – Что за?

Не понимаю, странный ритмичный звук. Уже не крики, а будто отбивную делают. Только не молотком, а рукой. Оборачиваюсь на звук, из-за чего голова начинает стучать еще сильнее. Александр, Алекс, Саша неважно кто, избивает моего насильника, сидя на нем сверху. Я вижу только красное месиво под ним.

– Стой! – откуда-то находятся силы, и я встаю, Аня придерживает меня. И мы обе смотрим на Алекса. Она молчит, и смотрит на него будто завороженная. Я вижу испарину на её лбу. Она видела что-то похожее, когда убивали её мать. Боже. – СТОЙ, АЛЕКС НЕТ!

На этот крик я трачу все силы тела и тряпочкой падаю на руки Ани, которая не может меня держать. Алекс встает. Я вижу его лицо, покрытое брызгами крови.

Мозг решает что с него достаточно и я просто выключаюсь.

Длинная ночь

Наверное, надо привыкать просыпаться в этой кровати. От нее даже уже ощущение какое-то… родное что ли. Сейчас понимаю, насколько она большая, широкая и как там не хватает моих мальчиков. С ними теплее, а мне так холодно.

Голова сильно кружится, подташнивает, но не так как вечером… вечером да, меня чуть не изнасиловали, а Алекс. Боже, Алекс чуть не убил этого типа. Или… или убил?

Взгляд падает на стеклянную тележку, не видела её раньше. На ней разложены фрукты, таблетки, графин с соком и кувшин с водой. Тянусь к ней лениво. Кажется, это для меня. Миленько.

Открывается дверь, и я с надеждой смотрю на неё, но вместо мальчиков вижу Аню. В джинсах и черной майке.

– Пришла узнать: как ты?

– Что со мной?

– Сотрясение мозга легкое, перелома вроде бы нет. Пару ссадин. Тебе повезло, чуть ударилась бы сильнее – могла б и откинуться.

– Зато Алекс был бы свободен, – фыркаю я. – Я видела, как ты зашла и вышла, Аня. Я это помню.

Аня присаживается на кровать рядом и тянется к тележке, видимо, налить мне воды. Я не свожу с неё злого взгляда.

– Я тебе что, Рембо? Как бы я его остановила? Я побежала за Александром. Я тебя спасла, вообще-то.

– Правда? Или ты хочешь, чтоб я так поверила и Саше не сказала?

– А ты думаешь, его кто позвал, за ручку в ту комнату привел? – только тогда я понимаю, что она, кажется права. А я, кажется, дура.

– Извини, я думала ты…

– Я не такая сука, как ты думала, – говорит она, наливая в стакан воды и подавая мне. – Я б хотела, чтоб тебя сбил нахер автобус, но, вчерашнее это было что-то с чем-то. Я не могла позволить такому случиться, все-таки. Но я сделала ошибку, на самом деле.

– Какую? – я отхлебываю прохладной жидкости. В целом, жить можно.

– Позвала Александра, надо было бежать за помощью, за охраной, за врачом. И теперь, мне же расплачиваться за это.

– В каком смысле?

Молчит.

Черт. Черт-черт.

– Аня, что происходит? Что произошло? Что с Алексом?

– Тихо ты, идти можешь? Я проведу.

– Да, давай, спасибо. И… за то. Спасибо.

– Не за что.

Она берет меня под руки, и мы спускаемся в столовую, но, когда я вожделенно смотрю на кресло там, она продолжает идти и мы доходим до комнаты за столовой. Которой оказывается симпатичный зал с камином, книгами и парой диванов.

В зале стоят оба Александра, и Аня укладывает меня на диван напротив них.

– Ты зачем это сделала?! Она должна отдыхать, Аня! – я сразу признаю Алекса и шиплю на него.

– Я не инвалид, просто чуть стукнулась. Еще раз накричишь на неё, я тебя покусаю, – не знаю, насколько грозная такая угроза, но звучит хорошо. – Что у вас происходит?

Алекс лишь молча выдыхает и смотрит на брата.

– У нас происходит коллапс, – отвечает вместо него Саша и чуть отходит, чтобы показать мне то, что за ним. Я с ужасом понимаю, что за ним диван, на котором лежит мой насильник. Его лицо расквашено, но даже издалека я вижу, как, но дышит.

– Я назад, я назад, – в панике говорю я, и пытаюсь приподняться с дивана.

– Так всё. Успокойся, – рычит Алекс. – Он тебя не тронет, я сомневаюсь, что он доживет до утра.

– Что?

– В этом и проблема, наш врач сказал, что ему нужна срочная помощь, у него внутреннее кровотечение и все такое. Но помощь ему окажут в больнице, и он скажет, кто его избил. А еще, кто-то наверняка видел, как вы его увозили. Так что. Везти его нельзя, он доказательство твоего преступления. А еще, он доказательство нашего преступления. Если начнется разбирательство, сюда понаедет вся наша семья, а они точно найдут Алекса.

– И что тогда? – не понимаю я.

– Не знаю, никогда не было в истории чтобы мы общались с Тенью, так что… нарушитель тут не только он, но и все мы. Аня, ему помогла, я тоже, – Саша пожимает плечами, но по его лицу я понимаю, что ему страшно. Неизвестность потенциального наказания

– Мы же… мы же не можем его убить? – вдруг спрашивает Алекс.

– Труп тоже вызовет подозрения, особенно такой, – хмыкает Саша.

– Да-да, я услышал твою претензию.

– Да нет, тут ты неправ, – качает Саша головой. – Нет претензии. Я бы не смог поступить также, мне бы не хватило этого запала и гнева. Я рад, что ты так с ним обошелся. Но, возможно, нужно было врезать пару раз, а ты его практически прикончил. В этом и проблема. Ты не сдержался. Сдерживаться это мой конёк.

– Что нам с ним делать?

– Понятия не имею… но решать надо, скоро он сдохнет и тогда решения не останется. Думай-думай, – шепчет Саша и шепчет словно себе, смотрит на меня, будто впервые замечает. – Иди отдыхать, зая. Спи, ни о чем не думай. До следующей недели на работу не выходишь, смску твоему брату мы послали. Так что тебе не о чем беспокоится.

– Ну нет, это наша общая проблема, и моя вина тоже, – я, наверное, больше всех виновата. – Если б я не пошла в ту комнату, не обиделась бы. Другое платье бы надела, он бы не воспринял меня… – начинаю я.

– Закрой рот, дура, – вдруг рычит Алекс и я обиженно сжимаю губы. – Ты, ни в чем не можешь быть тут виновата. Виноват только он. Поняла меня? Повтори!

Я сначала затыкаюсь, и хочу сказать какую-то колкость Алексу, но сдерживаюсь.

– Повтори, живо! – кричит он и Саша хватает его за плечо, будто стараясь успокоить.

– Я ни в чем не виновата, – быстро говорю я.

– Еще раз.

– Алекс, – шепчет Саша.

– Еще раз, сказал, – повторяет он.

– Я ни в чем не виновата. Доволен? – я резко встаю и понимаю, что зря это сделала. Голова гудит будто металлическая кастрюля, по которой стукнули. Только вот стук бьет мне в виски.

– Молодец, иди к себе спать, – добродушно говорит Алекс.

– Где Аня? – вдруг спрашивает Саша. Я не поднимаю на них глаз, но понимаю по голосам что Ани тут нет.

– А куда она могла деться? – не понимает Алекс.

Несколько секунд тишины и протяженное «Бляя!», бьющее мне по ушам.

Недовольно поднимаю глаза и вижу, как мои мужчины смотрят на диван, где лежал тот урод. Усилием воли фокусирую взгляд на нем и обалдеваю. Вместо кровавого месива, которым было его лицо, теперь оно выглядит нормальным. Будто ничего и не было. И уже не дышит так сильно. Вообще лежит как-то уж слишком уж умиротворенно и спокойно, ни мускулом не шевеля.

Саша подходит к нему и касается шеи, проверяя пульс. Оседает на пол рядом и хватается за голову.

– Он готов, – кивает мне Алекс, переводя его реакцию.

– То есть? – не понимаю я.

– Труп. Он мертв.

Не знаю, что мне чувствовать. С одной стороны, я была бы рада, чтоб этого урода арестовали, чтоб отсидел за попытку изнасилования. Да и он, мог убить меня, ведь ударил и даже не проверил, не истекаю ли я кровью, случайно. Да, он точно заслуживает наказания. Но понимать, что из-за тебя умер человек это что-то ужасное. А самое ужасное, понимать, что нас ждет впереди.

– М-мальчики, – произношу я, чуть заикаясь. – Что нам делать?

– Какого хера с ним сейчас произошло, это главный вопрос, – бурчит Алекс и Саша кивает.

Ответ приходит сразу, на своих тонких ногах и с гордостью держащий в руке большую, старую, черную книгу. Аня.

– Я решила проблему, – говорит она.

– Что. Ты. Сделала? – спрашивает Саша медленно.

Аня ставит большую книгу на полку и подходит к мертвецу, оглядывает результат своей работы и хмыкает.

– Ваши предки занимались магией, вы сами получились от действия магии. И стесняетесь чего-то. В общем, смысл в том, что я наложила на этого мужичка два заклинания. Первое скрывает его повреждения, это морок. Никто не увидит, что с ним на самом деле. Ни один эксперт. А второе заставляет остановиться его сердце. Так что никогда правда не откроется что он был избит. А умер он точно от сердечного приступа, это любая экспертиза подтвердит. Можно его выносить или звать полицию. Что мол, приятелю стало плохо, вы решили помочь ему, а он скончался. Беда какая.

Она говорит об этом так радостно и возбужденно, будто думает, что сейчас её похвалят. Но реакция совсем другая. Алекс резко подрывается к ней и одной рукой хватает за горло. Впечатывает в стену, отчего у неё округляются глаза.

– Алекс, стой. Не надо, прошу! – говорю я.

– Ты. Идиотка, ты понимаешь, что наделала?! Ты вообще обладаешь зачатками мозга?! Ты курица! – кричит он и с каждым предложением слегка бьет её головой об стену. Не сильно, но мне становится плохо от этого вида. Как могу, подрываюсь и зависаю у него на руке получив за это колокола бьющие прямо в мозг.

– Алекс, пожалуйста, – шепчу я.

– Алекс, хватит. Стой, – командует Саша.

Слушается. Отпускает Аню резко, и она от неожиданности оседает на пол. Я понимаю, что лучше мне не повторять за ней. Хватаюсь за стену одной рукой и вторую предлагаю ей. Она встает сама, проигнорировав мою руку и неотрывно смотрит на Алекса.

– Да что я такого сделала? Я спасла вас! Он никому ничего не скажет, на вас не повесят убийство, даже она отмщена, – кивает она на меня. – Что я опять то не так сделала?! – орет она.

Я снова сажусь на диван. Слишком громкие звуки.

– А сделала ты то, что привлекла внимание не полиции, а нашей семьи.

– Что? – не понимает она.

– Наша семья действительно занимается магией, но каждый ритуал одобрялся, – вступает Алекс. – Это сделка с темными силами. Всегда сделка, всегда с темными силами. А ты…

– Теперь не избежать гостей, всех членов нашей семьи, нашей матушки, разумеется. И представителей клана, которым мы управляем. Расследование будут проводить они. И да, то, что Тень освобождена, это уже преступление. То, что мы убили человека, тем более магией без одобрения – это тоже преступление.

– И что будет? – спрашивает Аня одними губами.

– Вот этого как раз, никто и не знает.

* * *

Тем же утром, Алекс сидит со мной запершись изнутри в спальне. Мы слушаем, как звучит сирена полицейских машин, как чужие голоса заполняют дом. Аня и Саша выступает свидетелями, а меня попросили не трогать, потому что мне стало плохо, и я выпила снотворное.

Ощущение, что мы заперты с Алексом слегка волнует. Но не возбуждает в том самом смысле, потому что я не могу сейчас возбудиться. Так и чувствую, что кажется, я разучилась чувствовать и хотеть. И это, наверное, самое страшное сейчас. Голова прекратит кружиться, а терять доверие к мужчине и желание быть им любимой мне уж точно не хочется.

Алекс сидит рядом на кровати, смотрит на меня. В какой-то момент начинает гладить мои ноги через одеяло поднимаясь выше.

– Алекс, не надо, – бурчу я. – Мне же плохо, я не могу.

Сжимает губы в недовольстве и вздыхает.

– Ну ладно, отдыхай, киска. А потом: готовь уже попку, – говорит он и неожиданно шлепает меня по заднице.

От неожиданности я дергаюсь и от этого снова стучит в голове.

– Блин, ты прикалываешься, что-ли? У меня сотрясение мозга, не делай так! – кричу я. Становится уж совсем дурно и накрываюсь подушкой, чтобы не смотреть на Алекса. Он молчит, больше не касается меня. Когда голоса стихают и машины уезжают, Аня стучит ко мне дверь условным стуком. Алекс молча уходит, явно обидевшись а я, наконец-то, засыпаю.

* * *

Следующие дни я просто сплю, а просыпаясь вижу изменяющиеся картинки. То, как как Аня приносит мне еду, и даже не думаю, что она может быть отравлена. Мы обмениваемся какой-то простой информацией, и я сплю дальше.

Иногда ко мне приходят мальчики. Саша нежно целует щеку, что-то говорит тихо и вкрадчиво и от его голоса мне становится спокойно и уютно. Алекс говорит всегда громко, эмоционально и обычно не касается шеи, а сразу пытается коснуться рук, задницы, талии. Сейчас это не вызывает возбуждения, только раздражает, о чем я и говорю ему.

Один раз так злюсь, что резко встаю и говорю:

– Тебе так надо? Трахни Аню, меня оставь в покое.

Он смотрит удивленно и лениво пожимает плечами:

– Это все равно, что предложить чечевицу вместо мяса. Я не хочу её.

– Отстань. Мне плохо. Пожалуйста, отстань, – говорю я чуть не по слогам. Он кивает и уходит. В сердце колет неприятное чувство. Откуда-то появляются дурные мысли, что нужно было его соблазнить и перетерпеть, если он так хочет секса. Что нельзя так делать, что он пойдет и реально отымеет Аню и останется с ней.

Снова накрываюсь подушкой.

Чуть позже, через пару часов или день, не знаю, потому что снова заснула, приходит Аня. Я подозрительно оглядываю её, но ничего доказывающего, что она могла переспать с Алексом нет. Ладно.

– Саше придется уехать на пару дней. Мы останемся втроем. Охрана будет работать в режиме будто в доме нет хозяина, Алекс будет заперт в доме, мы с тобой, желательно, тоже.

– Поняла, – киваю я.

– Ты как?

– Легче, но… – осекаюсь, решаю не быть с ней столь откровенной. – Мысли всякие терзают, нервничаю.

– Мы со всем разберемся, – говорит она.

– Мы станем подружками? – вдруг спрашиваю я. Я больная, мне можно говорить глупости.

– Может и станем, – хихикает она. – Главное, ты выздоравливай и не психуй. И всё будет хорошо.

Почему-то мне так не кажется, но я киваю.

* * *

Проходит почти неделя, Саша уезжает и перед отъездом целует мне в щеку, осторожно и очень нежно. Я посылаю ему в ответ улыбку, и обнимаю.

Становится полегче с головой, в целом, она почти не болит. Немного еще кружится, но недостаточно, чтобы я себя ограничивала в передвижениях по дому. Тело до сих пор холодное, понимаю, что никого и ничего не хочу в сексуальном плане. Поэтому, когда меня замечает у холодильника Алекс и хищно улыбается, мне становится не по себе.

Он подходит, касается моего тела властно, будто проверяет свои владения. Молчу, отказывать ему снова не хочется, но и секса сейчас тоже.

– Ну что ты такая недовольная? – спрашивает он чуть отстранившись.

– Я еще… не могу, Алекс. Меня чуть не изнасиловали и мне до сих пор очень неприятно.

– Ну это так не пойдет, нужно вылечиться. У меня есть идея.

– Если скажешь «готовить попку» я полью тебя холодным йогуртом, – лениво отвечаю я.

– Нет, попка – это отлично, но есть иная идея. Аня.

– Что «Аня»?

– Ну, ты ведь понимаешь, что девичий секс гораздо мягче чем мужской, да?

Резко выхожу из-под его объятий.

– Так, ты что несешь?

– Я уже спрашивал про секс с девочкой, – начинает он и я взрываюсь.

– Ты хочешь её? И хочешь, чтоб я тебе разрешила?

– Да нет-нет. Успокойся, Вик. Я не хочу её, и не люблю её. Я хочу только тебя, но я говорю тебе, что это способ. Тебя пытались трахнуть без твоего желания, грубо, мерзко. И теперь тебе противно. А она – как решение, или любая другая девушка. Твоя сексуальность вернется.

– Звучит ужасно, – замечаю я. – Больше похоже на то, что ты пытаешься выдать свои фантазии как решение моих проблем.

– А ты думаешь, что просто так оно пройдет? Я не говорю о том, что Саше тяжело смотреть на твои страдания. Мне тяжело быть здесь запертым и отвергнутым. Я не прикоснусь к ней, если хочешь, вообще. Но она может помочь тебе.

– Она лесбиянка? – уточняю я.

Пожимает плечами.

– Да не знаю.

– И как ты… Алекс, блин. Как ты вообще думаешь, что она бы согласилась?

– Я тебе говорил, она выполнит любую мою просьбу.

– Нет, – качаю я головой. – С каждым твоим словом и объяснением эта идея звучит еще хуже.

Достаю вожделенный йогурт из холодильника и громко закрываю дверь, чтобы показать этим: разговор закончен.

Но тем же вечером, когда я уже после душа укладываюсь спать, в дверь неожиданно стучат.

– Войдите, – кричу я, и входят сразу и Аня, и Алекс. Аня как-то слишком осторожно закрывает дверь, еще и изнутри на замок. И мне становится от этого не по себе.

– Что происходит? – спрашиваю я. Алекс подсаживается ко мне.

– Мы пришли тебя лечить и любить, – заявляет он.

Аня оборачивается на меня и ей как будто неловко.

– Серьезно? – я смотрю на Алекса. – Ты все-таки это сделал, ты с ней поговорил и хочешь, чтобы мы трахнулись втроем?

Я заметно злюсь, но Алекс будто не понимает. Я думаю, может ли он, как Тень считывать чувства других? Потому что, если да, выходит, что он их сурово игнорирует. А это уже наглость.

– Мы сделаем так, как ты хочешь. Хочешь с ней, хочешь со мной. Хочешь с нами. Скажешь мне её не трогать, я послушаюсь. Скажешь остановится в любой момент – мы все прекратим. Тебе нужен контроль над ситуацией, понимаешь? – говорит он вкрадчиво.

– Ты где-то это вычитал?

– Да, есть умные книжки, где о таком говорят, – кивает он. – Так что?

Я смотрю на него, поднимаю глаза на Аню, что стоит как-то встревожено.

– Аня, он тебя заставил? Ты можешь уйти, я не собираюсь…

– Все нормально, – перебивает она и кивает быстро, может чтобы себя убедить больше. – Я готова.

Чтобы показать толь мне, толь себе, что готова. Она начинает расстегивает свою черную блузку, обнажая смуглую кожу живота и красный лифчик. Алекс оборачивается на неё, проходится взглядом по фигуре и снова смотрит на меня.

– Мы просто попробуем, первый раз, когда мы были втроем с Сашей, ты бы тоже отказалась, если бы мы это обсуждали. А тут в чем разница? – шепчет он и поглаживает мне ногу через одеяло.

– В том, что она этого не хочет.

– Она говорит обратное.

– Ты знаешь, что она это делает, чтобы тебе понравится.

– Да, но здесь нет насилия. Если я её выгоню, она расстроится еще больше, – еще тише шепчет он, и я не знаю, слышит ли это Аня.

Качаю головой. Хочется прогнать их обоих, но думаю о том, что тогда могу потерять Сашу и Алекса. Может быть, стоит пересилить себя? Потерпеть?

– Ладно, но с ней я не хочу, – отвечаю я.

– Пусть побудет тут, вдруг захочешь, – говорит он и наваливается на меня. – Боже, как же я скучал по тебе, Вика.

Даже не целует в губы, сразу впивается в шею, чуть прикусывает. Я прислушиваюсь к своим ощущениям, но кроме страха, неловкости от того, что на это смотрит Аня, у меня нет. Алекс стаскивает с меня лямку сорочки и меня бросает в дрожь от мерзкой ассоциации. Я снова вижу себя лежащей на полу, а слюнявый урод, несмотря на моё слабое, но понятное сопротивление, стаскивает лямку с моего плеча.

– Блин, Алекс, нет! – пищу я. Но я думала, что он остановится. Он же, будто не понимает, что я всерьез и мой писк его только возбуждает. Он сжимает мне запястья, прижимается сильнее. Спускается губами до груди. Я закрываю глаза, но понимаю, что страх и воспоминания заглушили всё зачатки возбуждения. Последнее что я сейчас хочу, это секса.

– Нет, Алекс. Не нужно, – качаю я головой. Он вроде, как и не слышит. Я встречаюсь взглядом с Аней, и вижу в её глазах печаль, или страх? От этого мне становится еще хуже и тело накрывает волна какой-то истерики.

– Выпусти меня! – ору я и резко бью Алекса по голове. И тот удивленно отстраняется. Я пользуюсь моментом, с истеричным воплем сбрасываю его с себя и убегаю. Открываю дверь, которую закрыла Аня при мне и вылетаю в коридор. Бегу по лестнице под окрик Алекса. Хватаю куртку и сумку, которые лежат в коридоре, там же мой телефон на зарядке, которую я вытаскиваю со злостью, чуть не сломав провод.

Выбегаю на улицу. Вижу, как меня замечают два охранника и переглядываются, явно не понимая, отпускать меня или нет.

Алекс может дать им любое указание, верно?

Слышу шум рации, один из охранников берет её, слышит какое-то бурчание, понятное только ему и кивает второму. Ворота дома Александров Елагиных открываются. Тело охватывает паника. Захотелось вернутся, и сделать что угодно, чтобы мне не открыли эти ворота. Не выпускали. Неужели, из-за этого отказа я потеряла Алекса и отдала его Ане?

Нет, я должна уйти. А завтра будет завтра.

Я киваю своим мыслям и выхожу через ворота, которые медленно закрываются за моей спиной. Назад дороги нет. Оборачиваюсь и смотрю на возможно бывший, свой дом. Замечаю, что свет в комнате, которая была моей, и в которой я оставила Алекса и Аню включен.

– Совет да любовь, блин, – выплевываю я и покачав головой ухожу в вечернюю тьму, надеясь вызвать такси.

Иду злая, чувствую себя грязной и не сразу замечаю противный звук.

– Блин, да возьмите уже трубку, черт возьми! – кричу я куда-то в воздух и оглядываясь, понимаю, что на улице кроме меня никого нет. А значит, это мой телефон звонит без остановки.

Тянусь к сумке, достаю смартфон и смахиваю экран блокировки. Больше десяти пропущенных от одного номера, который не введет в систему. А я не вводила ни Алекса, ни Сашу, ни Аню.

Появляется истеричное желание выбросить телефон и раздавить каблуком. Но понимаю, что это неправильно. Вздыхаю. Телефон снова вибрирует и начинает громко звонить. Снова тот же номер.

Нажимаю на зеленую кнопку принятия вызова и подношу телефон к уху.