Текст книги "Звездный торговец. Сборник фантастических романов"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

ГЛАВА 8

Когда генерал Крахна пал в сражения с захватчиками, Верховный Совет Стада выбрал ему в преемники некоего Трольвена. В Совете заседали старейшины, но их избранник был относительно молод. Для ланнахов было правилом выбирать в предводители молодых военных. Генералу нужна сила, чтобы каждый год вести Стадо во время трудного и опасного перелета – и он редко доживал до преклонного возраста. Если у него возникали какие-нибудь претензии, свойственные молодости, Верховный Совет мог сразу же приструнить своего ставленника. Совет состоял из предводителей кланов, которые уже были слишком стары, чтобы руководить родовыми эскадрами, но еще не настолько, чтобы бросить их на произвол судьбы, когда приходит зимняя пора перелетов.

Мать Трольвена принадлежала к клану Треккан, известному роду, владеющему большими поместьями в стране ланнахов. Сама она была довольно богата, ведя мудрую торговлю среди соплеменников. Ни для кого не было секретом, что отцом Трольвена был Торнак из клана Вендру. Это не имело особого значения, но Трольвену просто было приятно осознавать, что он похож на этого мужественного воина.

И вот Трольвена, офицера клана Треккан, за личные заслуги, проявленные им во время бурь и битв, переговоров и перелетов, Совет избрал предводителем всех кланов. Уже не один десяток дней он руководил кланом в этой заранее проигранной войне – но, может быть, именно благодаря ему ланнахов оттесняли ко взгорьям медленнее, чем это могло бы быть без него.

Теперь он летел во главе основных сил Стада на битву со всем Флотом.

Уже миновало весеннее Равноночие, и дни удлинялись большими скачками – каждое утро солнце вставало все дальше и дальше на севере, а теплеющий воздух заставлял таять снега. От Равноночия до Последнего Восхода Солнца было только сто тридцать дней – а потом, в течение непрерывного дня Полного Лета – только дождь или туман могли скрыть неожиданную атаку.

«А если мы не победим дракхонов до осени, – мрачно думал Трольвен, – то уже не будет смысла сопротивляться дальше. Дни Стада будут сочтены».

Он размеренно ударял крыльями в сохраняющем силы ритме прирожденного путешественника. Под ним простиралась белая таинственная туча, сквозь которую иногда проглядывало море, сверкая, словно полированное стекло. Над головой он видел фиолетово-голубое покрывало из ночи и звезд. Обе луны находились на этой стороне планеты – быстрый Флихтан, который за полтора дня пробегал от горизонта до горизонта, и значительно более медленная Нуа, четверти которой сменялись быстрее, чем бежала она сама.

Трольвен втягивал в легкие темный холод воздуха, ощущая напряжение мышц и волн, пробегающих по шерсти, но не чувствуя той особой радости, которую дает полет. Он слишком сосредоточился на предстоящей битве.

Генерал не должен высказывать нерешительности. Трольвен был молод, и герольд Толк, пожалуй, осознавал это как никогда.

– Откуда известно, что эти существа все еще находятся на том плоту, с которого ты улетел? – спросил Трольвен. Он выговаривал слова ритмично, равномерно дыша в полете. Они отчетливо звучали на фоне шума ветра.

– Конечно, уверенности в этом не может быть, предводитель, – сказал Толк. – Однако этот толстяк предвидел такую возможность. Он сказал, что постарается ежедневно на восходе солнца быть на палубе, только как это ему удастся…

– Может быть, – беспокоился Трольвен, – дракхоны заточили его, подозревая, что это он помог тебе освободиться?

– В такой кутерьме этого наверняка никто не заметил, – прокричал Толк.

– А, может быть, он вообще не сможет нам помочь? – Трольвен вздрогнул. Совет решительно возражал против этой экспедиции – мол, рискованно, и потребует слишком много жертв. Возбужденные главы кланов громко выражали свое неудовольствие. Ему удалось переубедить их с большим трудом.

И если окажется, что он пожертвовал жизнями многих своих воинов ради чего-то несбыточного, без особых на то причин… Трольвен был настроен так же патриотично, как и любой другой молодой ланнах, на чей народ жестоко напали, но он должен был позаботиться и о своем будущем. В прошлом случалось, что предводителей, покрывших себя позором, навсегда изгоняли из Стада, как обыкновенных воров или убийц.

Он продолжал лететь вперед.

Уже некоторое время он замечал холодный слабый свет. Находящиеся выше тучи начали покрываться красным отсветом, а наполовину скрытое море разгорелось световыми вспышками. Было важно добраться до Флота именно в этот момент, когда света уже достаточно для атаки, но не для того, чтобы враг мог заметить их раньше времени.

Один из молодых свистунов, чей возраст выдавало небольшое тело и непропорционально большие крылья, вынырнул из клубов тумана. Резкие звуки, вылетавшие из его рта, были слышны далеко и четко. Толк, обучавший разведчиков и руководивший ими, кивнул головой в знак того, что все понял.

– Мы хорошо все рассчитали, господин, – обратился он к генералу, – Плоты Флота находятся в нескольких буасках отсюда.

– Я понял, – Голос Трольвена дрожал от напряжения. – Сейчас…

Он прервал речь. Все больше молодых разведчиков подлетало снизу. Их свист сливался в симфонию полезной информации, Трольвен услышал короткий рапорт Толка, стиснул челюсть и махнул рукой знаменосцу. Затем словно камень, ринулся вниз.

Когда Трольвен прорвался сквозь тучи, он увидел далеко внизу Флот, раскинувшийся на огромной акватории – от островов, называемых Щенятами, к берегам суши на востоке. Палуба за палубой, колышущиеся в пурпурно-серой тишине мачты, словно зубы, оскаленные к небу, свет зари, отражающийся от водяного дворца адмирала и краснеющий на его флаге. Когда дракхоны услышали крики стражи и схватились за оружие, на плотах и лодках поднялась буря криков.

Трольвен сложил крылья и сжался в полете. За ним, в форме клина, состоящего из эскадр отдельных кланов, рассекали воздух три тысячи ланнахов. Даже пикируя вниз, Трольвен искал, где этот дважды проклятый иноземец, это чудовище с Земли… Там! Он увидел три уродливые фигурки, подпрыгивающие и размахивающие руками на пристройке плота.

Чтобы притормозить, пришлось расправить крылья.

– Туда! – крикнул он, указывая направление.

Знаменосец приостановил свой полет и развернул красный флажок предводителя. Эскадры перестроились в боевые порядки, разделились и поочередно ринулись к плоту.

Драхконы перестраивались с поразительной быстротой и дисциплиной.

– Во имя всех дьяволов! – застонал Трольвен от удивления. – Если бы мы могли действовать одной эскадрой… Если бы это был обычный налет, а не битва…

– Одна эскадра не смогла бы вытащить пленников живыми, предводитель, – возразил Толк. – Только не из самой середины неприятельской группировки. Нужно было создать впечатление… что им дорого обойдется, если они бросятся за нами в погоню, О, извини, предводитель, что я это тебе говорю!

– Ничего, – попытался успокоиться Трольвен. – Они и так хорошо знают, зачем мы сюда прилетели. Посмотри как они роятся у того плота!

Отряд ланнахов уже пробился через ослабленную линию обороны дракхонов и достиг поверхности воды. Одно подразделение атаковало плот – цель их нападения. Оно высадилось кругом вокруг людей и начало наступать от середины, чтобы занять все судно. Остальные находились в воздухе, чтобы отбивать контратаки противника.

На палубе разыгрывалось обычное неуклюжее сухопутное сражение. Обе стороны были одинаково вооружены – военная техника явно распространялась быстрее, чем другие технические новинки. Деревянные мечи с остриями, усаженными обломками кремня; копья с остриями, закаленными в огае, палки, кинжалы, топоры – все это ударяло в маленькие сплетенные из веток щиты и нагрудники из кожи. Хвосты ударяли, когти разрывали тела противников, крылья толкали и рассекали плоть шиловидными наростами на концах, зубы смыкались на глотках, кулаки старались найти самое уязвимое место. Когда кто-то напирал слишком сильно, его противник искал спасения во взлете. Никто не пытался сомкнуть ряды – каждый сражался за себя. Трольвен не слишком интересовался этой фазой битвы. Разместив на плоту превосходящие силы, он знал, что сможет в конце концов его занять. Однако, как долго он сможет его удерживать, зависело от эскадры, находящейся в воздухе и отбивающейся от атакующих дракхонов.

Трольвен подумал, как сильно эта воздушная битва напоминает танец – сложный, красивый и в то же время такой страшный. Да, координация действий тысячи или более воинов в полете требовала высочайшего искусства.

Главной силой нападавших были лучники. Каждый из них держал в когтях ног лук длиной с самого лучника, натягивал его руками и пускал стрелу, из колчана на животе доставал зубами новую и накладывал ее на тетиву, прежде чем та успокаивалась от предыдущего выстрела. Такой отряд, обученный с детских лет, мог поставить заслон из стрел, преодолеть который никто не мог бы живым. Однако, когда в колчанах заканчивалась свистящая смерть, а это происходило довольно скоро, они должны были отступать к носильщикам за новыми стрелами. Это была самая опасная фаза боя и вся остальная армия служила для того, чтобы обеспечить им в это время прикрытие.

Одни бросали боло, другие – тяжелые бумеранги с заостренными краями, третьи – утяжеленные сети, запутавшись в которых, враг падал в полете смерти.

Духовые ружья были новым изобретением, высмотренным у других племен, обитающих в тропических районах. Здесь у дракхонов было некоторое преимущество – их духовые ружья имели рычажные самозарядные механизмы и были снабжены штыками из дерева, обожженного на огне. Нельзя было так же отрицать, что боевые единицы Флота были с лучшей выучкой, чем у ланнахов.

С другой стороны, дракхоны все еще управляли боем с помощью посыльных, которые передавали командирам подразделений приказы, написанные Главнокомандующим. Значительно более подвижные отряды свистунов устно передавали распоряжения от одного командира к другому, связывая Стадо в бою в один огромный организм.

Битва переносилась то вверх, то вниз, когда тучи разорвались, показав высоко стоящее в небе солнце, окрасившее море в красный цвет. Трольвен отдавал приказы: Хунлу – укрепить верхнее правое крыло, Торху – обозначить атаку на плот адмирала, Стигену – перейти в наступление на противоположном фланге…

«Но Флот есть Флот, – невесело думал Трольвен, – и этим асе сказано». У него было больше вооружения и боеприпасов, чем могли взять с собой его воздушные войска, которые и так находились в меньшинстве… Если битва не закончится быстро…

Плот с землянами уже был полностью занят ланнахами, но лодки дракхонов уже окружали его, чтобы отбить. Одна из них брызнула огнем – страшным, непобедимым огнем масла – изобретением Флота. Катапульты метали сосуды с этим же маслом, которые взрывались пятнами огня при ударе. Именно это оружие в свое время уничтожило лодки, находящиеся во владении Стада, и помогло дракхонам захватить прибрежные ланнахские города. При виде этого оружия Трольвен выругался с солдатской резкостью.

Но земляне уже находились вне плота – каждого из них несли три носильщика в специально сотканной сетке. И поскольку носильщики менялись часто, то представлялась реальная возможность донести этот живой груз до горной твердыни Стада. Сундуки с пищей, поспешно вытащенные из трюма, были более легкими – каждый из них мог нести один носильщик. Свистун возвестил об успехе операции.

– Отлет! – Трольвен отдал приказ, отлично сознавая, что он будет тут же передан всем эскадрам. – Хунлу и Стигену сомкнуть рады вокруг носильщиков! Дварн – в авангард с половиной отрада! Хмуру с другой половиной прикрывать наше отступление!

День был уже в разгаре, когда Трольвену удалось оторваться от погони. В самых худших своих предположениях он ожидал, что весь Флот устремится за ним в погоню. Битва в полете в течение всего пути домой могла бы завершиться полным разгромом его армии. Но как только стало ясно, что ланнахи удирают, враги прекратили боевые действия и вернулись на плоты.

– Ты все верно предвидел, – тяжело дыша, произнес Трольвен. – И как тебе это удалось Толк?

– Видишь ли, предводитель, – герольд начал с обычным для себя спокойствием, – их силы были чрезмерно растянуты, плоты оставлены практически без охраны. Они могли даже подозревать, что в нашу задачу входило заманить их как можно дальше в море и устроить какую-то западню. Очевидно, они решили, что земляне не стоят такого труда и риска, и мне кажется, что в таком мнении немалая заслуга самих землян…

– Будем надеяться, что это мнение ошибочное. Однако, независимо от того, как распорядятся боги… Ты правильно предсказал исход этой битвы. Может быть тебе стать предводителем?

– О нет, только не я. Это тот толстый землянин все придумал – вплоть до мельчайших деталей.

Трольвен засмеялся.

– Значит, тогда, может быть, он должен стать предводителем?

– Кто знает… – в глубоком раздумье произнес Толк. – Может быть он им и станет.

ГЛАВА 9

Северное побережье Ланнаха широкими долинами спускалось к морю Ахан; здесь в лесах, полных дичи, на травянистых равнинах выросли деревеньки, в которых обычно жили кланы Стада. Там, где залив Сагна врезался в сушу, таких поселений в свое время выросло очень много. Они-то и дали начало городам ланнахов – Ульвену, Манненаху – городам мастеров по обработке кремня, и Ио – городу плотников.

Однако теперь этих городов уже не было. Все, что могло гореть – сгорело, остальное было разрушено. Лодки дракхонов лежали на пляже залива. Отряды захватчиков патрулировали побережье и периодически прочесывали леса, заготавливая мясо рогачей, просыпающихся сейчас от зимнего сна на склонах Дуна. Лодки ланнахов были затоплены, дома сожжены. Они были отрезаны от своих охотничьих и рыболовных угодий, и оставался единственный выход для Стада – уйти в горы.

На вулканических склонах горы Оборх, покрытых лавой, и в холодных ущельях Туманных Гор ютилось несколько небольших деревенек ланнахов, в которых обычно жили самые бедные кланы. Женщины, старики и дети еще могли там разместиться: можно было разбить палатки и занять все свободные пещеры. Используя до последнего ресурсы этой убогой местности, часто голодая, Стадо со своей основной силой – мужчинами продержаться долго не смогло бы.

Сердцем страны ланнахов было северное побережье, доступ к которому сейчас преграждали дракхоны. Без этого побережья Стадо было всего-навсего голодающим племенем дикарей. И это сейчас, а что ожидается осенью, когда Пора Рождений сделает их совершенно беспомощными?

– Нехорошо это все, – сказал Трольвен, явно преуменьшая серьезность ситуации.

Он направился вверх, по узкой тропинке, ведущей к поселению Сальменброк, которое притулилось на рваном краю взгорья. Немного ниже темная вулканическая скала, все еще покрытая заплатами снега, головокружительно вздымалась к кратеру, скрытому от взора клубами дыма. Почва под ногами заколебалась, и Ван Рийн услышал бурчание в недрах планеты.

Слабое изостатическое равновесие, вполне понятное в этих условиях, вызванных низкой плотностью материи, геологическая история, наполненная слишком быстрыми изменениями, землетрясениями, взрывами, наводнениями и появлением новых земель, поднимающихся со дна моря в течение какой-то тысячи лет – отсюда этот катастрофически неуравновешенный климат, несмотря на обилие воды. Ван Рийн плотнее запахнул вонючую меховую куртку, полученную от ланнахов, подул на озябшие ладони и поднял глаза к небу в поисках хотя бы проблеска солнечного света. О дьявол!

Это было не место для человека его возраста и комплекции! Ему бы сейчас сидеть дома, в своем удобном глубоком кресле, с хорошей сигарой и спиртным в бокале, и наблюдать за пылающими за окном красками садов Джакарты. Горько было оставаться навеки в этой кошмарной стране, сознавая вдобавок, что наверняка каждый день его фирма терпит убытки из-за отсутствия должного присмотра! Эта мысль перенесла его из страны мечтаний в реальный мир.

– Давай-ка я все-таки приведу все сказанное в порядок, – предложил он. Даже без притворства язык ланнахов был ему ближе, чем речь дракхонов. Здесь, в силу простого совпадения, грамматика и произношение не особенно отличались от его родного языка.

– Значит так… Вы вернулись из теплых краев и уже застали здесь врага?

Трольвен откинул назад голову в жесте, выражающем боль и горечь.

– Да. До этого времени мы только догадывались о их существовании, поскольку их страна находится на юго-востоке, далеко от нас. Мы знаем, что они вынуждены были покинуть свои поселения в результате того, что трех-рыба, являющаяся основой их питания, изменила свои места обитания и перебралась из вод дракхонов в море Ахан. Но кто бы мог подумать, что они попытаются захватить нашу страну?

Длинные волосы Ван Рийна, прямые и грязные, уже давно не напоминали завитые локоны. Торговец понимающе кивнул, всколыхнув ими воздух вокруг лица.

– Подобное было у нас в средние века, когда сельдь изменила своим привычкам по каким-то одним ей понятным причинам. И что же ты думаешь? У нас даже были «селедочные войны»! Правительства трепетали перед гневом народа, требовавшим бороться за новые зоны рыболовства. А что оставалось делать беднягам? Ведь они, так же, как и вы, жили морским промыслом.

– Рыба никогда не имела для нас большого значения, – отмахнулся Трольвен. – Да, некоторые кланы в районе залива Сагна имели… теперь уже только имели, небольшие лодки-долбленки, на которых выходили в море и ловили немного пищи с помощью крючка и лески. Никакого каторжного труда, как у дракхонов, с забрасыванием сети, даже если это дает большое количество рыбы. Для нашего народа рыба не являлась основной пищей. Конечно, мы были довольны, когда несколько лет тому назад трех в большем количестве появился в море Ахан. Трех – большая и вкусная рыба, к тому же жир и кости находят широкое применение у наших мастеров. Однако, еще раз говорю, появление этой рыбы не привело к такой радости, которую мы испытали бы, удвойся, к примеру, стадо рогачей за ночь.

Он судорожно сжал пальцы на рукоятке топорика; ведь он же был совсем еще молод.

– Теперь я вижу, что боги послали нам эту рыбу за какие-то наши грехи, поскольку Флот устремился за трехом.

Ван Рийн остановился на тропинке, сопя так громко, что заглушал даже отдаленное ворчание вулкана.

– А ну-ка подожди! – прокашлялся он. – Если рыба не имеет для вас такого большого значения, почему вы просто не предоставите Флоту владеть водами Ахана?

В принципе это был риторический вопрос, но сейчас он явился стимулом для дальнейших словоизлияний ланнаха. Трольвен позволил себе несколько вспыльчивых проклятий, прежде чем ответить.

– Они атаковали нас сразу же, когда мы весной вернулись домой. К тому времени они уже захватили наше побережье! А если бы они даже не сделали этого, то кто впустит к себе дикую орду чужаков, у которых даже обычаи варварские и отвратительные! Вы разрешили бы поселиться таким с вами по соседству? Сколько бы времени продержался любой договор с ними?

Ван Рийн кивнул. Допустим какая-то раса из космоса, управляемая тираном и имеющая отвратительные привычки, попросит разрешения поселиться на Луне, поскольку она им нужна, а землянам, собственно, ни к чему…

Себе лично он мог позволить снисходительность. Во многом дракхоны были ближе к людям, чем ланнахи. Их культура, не опирающаяся на одиночек, была естественным результатом развития экономики: имея в распоряжении орудия эпохи неолита, владелец плота, на котором размещалось много семей, сильно тратился, когда его строил. Недовольные единицы просто не имели шанса на самостоятельную жизнь и целиком зависели от милости государства. В средние века на Земле власть концентрировалась в руках рыцарей-аристократов и жрецов-интеллектуалов. У дракхонов два этих класса слились в один.

С другой стороны, ланнахи были более типичными представителями жителей Диомеда и занимались, главным образом, охотой. Среди них было очень мало квалифицированных ремесленников, поскольку каждый мог жить, применяя инструменты и оружие, сделанные самостоятельно. Низкий калорийный коэффициент поверхности, характерный для охотничьего хозяйства, привел к тому, что ланнахи селились далеко друг от друга, а каждая группа была самостоятельной и почти независимой от остальных, Свои силы они напрягали изредка, например, догоняя дичь, но им не нужно было трудиться в поте лица изо дня в день, падая от усталости, словно обычным гребцам или морякам на Флоте – так что у этого народа не было экономического обоснования для возникновения классов рабов и господ.

По этой причине основной организационной структурой обитателей Ланнаха был небольшой клан, связанный родством по женской линии. Эти полуформальные родовые группы, почти не обладающие какой-либо системой жесткой власти, свободно объединялись в Великое Стадо. А причиной существования Стада, кроме ведения мелких дел между кланами в собственной стране, было обеспечение безопасности диомеданцев из Ланнаха, когда они улетали на юг на зимовку или возвращались домой, зачастую заставая там пришельцев, объявивших им войну.

– Интересно… – продолжал размышлять Ван Рийн, частично вслух на своем родном языке. – Среди наших народов, а также среди народов других планет цивилизованными стали только те, кто занимался сельским хозяйством. Что же мы имеем на вашей планете? Здесь вообще нет сельского хозяйства. Вы охотитесь, собираете ягоды, зерна дикорастущих злаков, ловите рыбу – и несмотря на это, некоторые из вас знают письменность и пишут книги; я увидел у вас кое-какие машины, вы строите дома, у вас есть ткацкие станки. Может быть, ежегодные контакты с другими народами в тропиках являются для вас стимулом развития?

– Что ты там говоришь? – переспросил ничего не понявший Трольвен.

– Ничего. Я только задумался, почему, раз жизнь здесь у вас такая легкая и у вас еще остается время на то, чтобы развивать вашу цивилизацию, вы не размножились настолько, чтобы съесть все свои стада рогачей и вырубить все свои леса? Мы на Земле именно так понимаем хорошо развитую цивилизацию.

– Мы быстро не размножаемся, – ответил Трольвен. – Примерно триста лет тому назад, когда нас было слишком много, часть Стада отделилась и перебралась в какое-то другое место; а в общем, естественный прирост в нашем обществе невелик. Многие гибнут во время перелетов, бурь, болезней, нападений дикарей, хищников, временами от голода и холода… – Он пожал плечами.

– Ага! Естественный отбор, который сам по себе не плох, если это тебя природа выбрала для того, чтобы выжить. Иначе – это трагедия. – Ван Рийн погладил себя по бородке. – Итак, у нас уже есть определенное мнение, откуда взялся на этой планете разум. Или замерзай, или улетай в теплые края. А если улетаешь – будь внимателен к тому, что с тобой может случиться в пути, так? Хотя на Земле ведь тоже существуют перелетные птицы, а разум у них что-то не развился…

Он снова стал, сопя, подниматься по тропинке.

– А теперь поговорим о делах текущих. Я понимаю, что Флот разогнал вас на все четыре стороны и спихнул сюда, где единственная плоская местность – это та, что нарисована на карте. А вы хотите обратно, в свои дома на равнине. Ну и, конечно, хотите избавиться от Флота.

– Мы отважно защищались, – с трудом произнес Трольвен. – Мы еще можем показать им – и сделаем это, клянусь духом моей бабушки! Были серьезные причины, из-за которых мы потерпели столь тяжелое поражение. Мы прибыли сюда усталыми и голодными, после десятков дней полета; после весеннего путешествия домой любой из нас ослабевает. Наши крепости были уже заняты. Огнеметы дракхонов уничтожили наши лодки и сделали невозможной борьбу с ними на море, где сосредоточены их главные силы.

Он обнажил зубы в хищном оскале.

– Мы должны победить их, и немедленно! Если это не удастся, то с нами будет покончено. И они знают об этом!

– Я еще не совсем хорошо это понимаю, – признался Ван Рийн. – Вся эта спешка из-за того, что ваши малыши рождаются одновременно, да?

– Да. – Трольвен добрался до вершины и у стен Сальменброка ожидал своего запыхавшегося гостя.

Как и каждое поселение ланнахов, Сальменброк был укреплен от врагов – разумных или же обыкновенных животных. Здесь не было крепостных стен, так как они были бы бессмысленны на этой планете, где все высшие формы жизни природа одарила крыльями. Типичный дом ланнахов своей формой напоминал старинные земные каменные дома. На первом этаже дверей не было и только узкие щели служили окнами. Внутрь входили через верхний этаж или люк в крыше. Фортификация дворика заключалась в том, что отдельные дома соединялись крытыми мостами и подземными переходами.

Здесь, в горах, выше границы лесов, дома были построены из камня, связанного белковым раствором, а не из деревянных бревен, которые чаше встречались у низинных кланов. Однако, это, не самое значительное из ланнахских поселений, было весьма солидно. Оно было так удобно расположено на местности, что невольно возникала мысль, насколько богаче должны были быть равнинные поселения этого народа. Ван Рийн искренне восхищался такими предметами, как деревянные часы, сделанные по типу китайских головоломок, деревянный токарный станок с резцом, изготовленным из обработанного с большим трудом алмаза, а также деревянная пила с заменяемыми зубьями из вулканического стекла. Ветряная мельница, построенная в Сальменброке, служила для того, чтобы молоть орехи и собранные зерна, а также приводила в движение различные небольшие механизмы, среди которых находился примитивный насос, наполняющий водой большой резервуар, вырубленный в скальном навесе над поселением. Когда ветра не было, из резервуара выпускали воду, которая приводила мельницу в движение. Он увидел даже небольшое подобие железной дороги, состоящее из движимых при помощи парусов плетеных тележек, катящихся по рельсам из специально обработанного твердого дерева. Тележки свозили кремень и обсидиан из местных каменоломен, дерево из лесов, сушеную рыбу из равнин, а также ремесленные изделия со всего острова. Ван Рийн был на седьмом небе от восторга.

– Ага! – опять воскликнул он. – Торговля! Да вас можно назвать капиталистами! Черт возьми, я думаю, мы с вами можем неплохо торговать!

Трольвен пожал плечами.

– Здесь почти всегда дует сильный ветер. Его силу мы используем для поднятия тяжестей. Но изготовление этих машин заняло много времени – мы не похожи на дракхонов, которые падают от изнурения после тяжелой работы.

Жители Сальменброка, как постоянные, так и временные, сбежались к Ван Рийну, что-то бормоча, подпрыгивая, трепеща крыльями; дети путались у него под ногами, а матери звали их назад.

– Во имя ста тысяч пурпурных дьяволов! – завопил Ван Рийн. – Я что, кандидат в президенты и, может быть, еще должен целовать детей избирателей, а?

– Идем туда, – сказал Трольвен, – к Святыне Мужей, куда женщинам и детям входить воспрещается, у них есть своя собственная святыня.

Он первым направился по другой тропинке, совершив сложный культовый реверанс перед небольшим божком, размещенным рядом с ней. Судя по примитивному виду, фигурка была сделана много веков тому назад. Как оказалось, Стадо исповедовало довольно бессвязную пантеистическую религию, которую в настоящее время уже не воспринимали всерьез. Однако Стадо придерживалось ритуалов и традиций так строго, словно это был полк гвардии английской королевы… на который, впрочем, оно было похоже со многих точек зрения…

Ван Рийн поспешил за ним, временами оглядываясь на туземцев. Местные женщины несколько отличались от женщин дракхонов. Они были немного ниже и стройнее мужчин, у них были более широкие крылья, но без сформировавшегося шипа.

Трольвен заметил любопытный взгляд Ван Рийна и вздохнул:

– Как видишь, половина наших зрелых женщин ожидает очередного ребенка.

– Гм… йа, это проблема. Впрочем, хорошо ли я понял тебя? Все ваши младенцы рождаются примерно в осеннее Равноночие…

– Да, буквально в течение нескольких дней. Исключений так мало, что о них можно и не упоминать.

– Получается, что почти сразу после этого вы должны улетать на юг… Но ведь маленький ребенок еще не умеет летать?

– Конечно, всю дорогу он держится за тело матери; новорожденный младенец обладает сильными руками, которыми он и придерживается. У матери новорожденного, как правило нет ребенка с прошлого года, поскольку, если она воспитывает ребенка, то в течение года не беременеет. А когда ребенку уже два года, он достаточно силен, чтобы преодолеть огромные расстояния перелета, и должен только через определенные промежутки времени отдыхать у кого-нибудь на спине. Тем не менее, в этой возрастной группе мы теряем самое большое количество детей; трехлетние и более старшие нуждаются только в охране и руководстве, поскольку их крылья вполне справляются с перелетом.

– Но ведь матери ребенка труднее всех в полете?

– Ей помогают все подрастающие члены клана или же старшие женщины, у которых миновал период плодовитости, но которые еще не настолько стары, чтобы не выдерживать путешествия. А мужчины, конечно, занимаются охотой, разведкой, охраной и так далее.

– Понятно… Итак, вы летите на юг. Мне говорили, что там легко жить, много плодов, орехов, рыбы в реках и морях. Так зачем вам возвращаться назад, сюда?

– Здесь наш дом, – ответил Трольвен. – И кроме того, – добавил он через мгновение, – тропические острова были бы не в состоянии обеспечить проживание ордам пришельцев, которые собираются на них только на время зимовки. Когда мы улетаем из тропиков, там уже нечего есть.

– Понимаю. Значит, пребывание на юге одновременно является для вас периодом спаривания?

– Да. Нас охватывает желание… ну, ты ведь понимаешь, что я имею в виду.

– Конечно, – вежливо согласился Ван Рийн.

– Во время пребывания на юге мы позволяем себе расслабиться. Устраиваем карнавалы… ну, там разные шалости и озорства… Однако, не забываем и об общении с другими племенами. – Трольвен вздохнул. – А сразу же после летнего Солнцестояния мы возвращаемся сюда. Мы прибываем незадолго перед Равноночием, когда большие животные, на которых мы охотимся, уже проснулись и немного набрали в весе. Вот и вся наша жизнь, землянин.

– Веселая жизнь, но не для меня: я слишком стар и толст для этого, – Ван Рийн жалобно шмыгнул носом. – Упаси тебя боже, Трольвен, постареть. Человек становится таким одиноким в старости. Но у вас такого, пожалуй не бывает. Старики гибнут у вас во время перелетов и не доживают до дряхлого возраста бессилия, когда не остается ничего, кроме воспоминаний, как мне…

– Если так пойдет и дальше, то и речи не может быть о том, что я доживу до преклонного возраста, – печально произнес Трольвен.