Текст книги "Дурь"

Автор книги: Пол Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Возможно, это не естественно для командира взвода, участвовавшего в чеченской кампании. – Говорит Михаил. – В Чечне мне приходилось меньше переживать и нервничать. Там было все просто и понятно: кто свои, кто враги, что надо делать, отлаженные сценарии, одинаковое поведение врагов. А тут…

Михаил затихает, не зная, как закончить предложение, а Настя растягивает слабую ухмылку и продолжает следить за впереди идущими машинами. Он осознает, что каждая такая встреча имеет все шансы стать для них последней, но его начальница этого или не понимает, или не хочет понимать. Конечно, Михаил уже много раз обдумывал варианты, как отговорить Настю от таких встреч. А когда она улыбается, видя тех, кто станет ее жертвами, он начинает сомневаться, что она вообще когда-нибудь откажется от подобных встреч.

Уже так темно, что без фонарика тут не разберешься, поэтому Настя ориентируется на камеру ночного видения, отчетливо выводящую на экран бортового дисплея впереди идущую машину. Объехав мелкий заброшенный поселок, машины заезжают на ничем не освещенную поляну, где стоят еще два внедорожника. Из всех автомобилей выходят люди. Настя проверяет свой пистолет, снимает с предохранителя и тоже выходит. Михаил сидит наготове и нервничает. От этого мрака очень плохо различаются силуэты людей, тем более что все были в черной одежде и казались словно тени в темноте.

Десять минут тишины, какие-то голоса доносятся со стороны группы людей, что-то обсуждающих между собой. Когда же все начнется? Руки уже дергаются от холода осенней ночи. А может, и не от холода. Сейчас Михаил с удовольствием бы закурил, но он не курит. Надо подумать о том, чтобы начать курить. Хоть таким способом снимать напряжение, если на работе пить нельзя. Сквозь бормотания толпы отчетливо слышатся голоса кузнечиков, чириканья ночных птиц и чувствуется изумительно свежий воздух. Тишина и покой, общение друзей под звездным небом. Единственное отвлекает от таких приятных мыслей то, что в любой момент начальница может подать сигнал. И тогда уже не до приятных воспоминаний.

Резкий хлопок и вспышка, наконец, раздаются. Второй хлопок, третий. После чего начинается перестрелка, а с ней начинается и очередь Михаила. Он открывает дверь, и через щель между кузовом и дверью стреляет из «кедра» по всему, что двигается в темноте. Он полностью уверен, что Насти там сейчас нет. Прячась за стекло бронированного внедорожника своей начальницы, он стреляет, пока сторона противника не перестает двигаться и отстреливаться. После чего вновь наступает гробовая тишина. Такой исход был также согласован и с группировкой, приехавшей покупать товар, но дальнейшие события были известны только сотрудникам ОКОН. Маленький силуэт капитана Чико мелькает между машинами их союзников, после чего с ее стороны начинается стрельба по «своим». Для Михаила эти выстрелы дают знак, что нет никакой опасности с тыла и можно открывать огонь, что он и делает.

Через пару напряженных минут кроме сотрудников федеральной службы в живых никого не остается. Еще мгновение спустя задняя дверь служебной машины распахивается, и в салон влетают два чемодана. После чего Настя быстро садится за руль, заводит машину, которую также быстро разворачивает с места обратно на шоссе. Ее лицо: оно источает садистическую радость, как лицо психопата, получающего оргазмы от убийства своих жертв. Остановив машину возле шоссе, начальница поворачивается в сторону напарника, сохраняя свой зловещий оскал.

– Что у нас сегодня в чемоданах? – Ненавязчиво спрашивает Михаил.

– Наша с тобой премия. По миллиону каждому. – С улыбкой отвечает она. – Поедем в ресторан отметить это?

– Конечно, поедем! О чем разговор! – Радостно и с наслаждением того, что встреча закончилась, отвечает Михаил. Лицо ее начальницы стало добрым и радостным, как лицо ребенка, которому дали его любимую игрушку.

Она включает радио со спокойной музыкой и направляет машину в сторону Москвы.

– А в какой ресторан мы поедем? – Вспомнил вдруг капитан Конов, только бы не в «Пекин».

– В «Пекин». – Отвечает начальница.

– Ну, нет! Я так и не научился палочками есть! – Возмущается напарник. Ему не хочется снова смотреть, как она смеется над его толстыми и кривыми пальцами.

– Никто же не виноват, что у тебя кривые руки. – Говорит начальница.

– Не кривые, а большие! – Возмущается Михаил. – И почему там вилки не дают?

– Не заслужил еще. – С улыбкой добавляет Настя.

Одна из присутствовавших группировок была полностью уничтожена, оставшаяся часть группировки, которая надеялась на помощь Анастасии в этой сделке. Другую еще добивать и добивать. Хорошо подвешенный язык Насти и ее дяди до сих пор их спасают и помогают выйти сухими из воды.

Глава 2

Хоть Михаил и занимается спортом регулярно, однако, организм его все-таки подвел. Может, не те уже времена, что были раньше. Да и не пил вчера. Пила его начальница. Если быть точнее, сказать «пила» – ничего не сказать. Нажралась, как свинья, что не могла вылезти со своего стола. Как всегда била посуду, лезла в драку, оскорбляла официантов и покрыла матом администратора, благо он эти выходки терпит, ссылаясь на то, что клиент постоянный и важный. А еще пришлось ее тащить домой – кусок неадекватного мяса. В ее годы и так напиваться. Наверняка, работу еще проспит. После столько намешанного и выпитого выжить практически невозможно.

Михаил приезжает на работу с опозданием на 30 минут и обнаруживает, что его начальницы действительно нет, а на столе лежит записка «Как приедешь – к Нечепуренко». Ему сразу становится не по себе. Похоже, что она не только приехала вовремя, но теперь еще сам гендиректор ФСБ будет знать, что Михаил – нарушитель трудовой дисциплины. Ну что же… придется объясняться.

Михаил торопливо и суетливо заходит в кабинет генерала Нечепуренко, не забыв перед этим еще постучать в дверь. В кабинете он видит как всегда спокойного и с добрым лицом гендиректора за своим массивным столом из дуба. Справа от его на кресле для посетителей сидит Настя, свесив ногу на ногу и тем самым демонстрируя свои дорогие джинсы из-под черного пальто. Капитан Чико слушает генерала, пока тот дружелюбно рассказывает о каких-то ожидаемых маневрах, при этом она выглядит серьезной и кажется абсолютно трезвой и свежей, будто вчера не она нажралась как свинья, а он, Конов.

– Заходите, капитан Конов. – Спокойно произносит генерал, затем обращает свой взгляд к Насте. – Ну, в общем, ты поняла, Настюш? Надо будет проверить. Если окажется так, и вы их схватите, я подам списки на ваше повышение. Но сегодня пока только проверьте. И как можно тише все сделайте.

– Я поняла, Вадим Николаевич, сегодня же подам отчет. – Отвечает начальница ОКОН. В ее словах абсолютно не чувствуется какого-либо похмелья.

Михаил стеснительно топчется у двери, предчувствуя недовольство своей начальницы.

– Ну, все, можете быть свободны. – Прощается генерал.

Настя встает и выходит из кабинета, засунув руки в карманы джинс и делая вид, что не видит своего подчиненного. Похоже, недовольства будет много.

Напарники молча идут до самого кабинета. И даже в кабинете царит зловещая тишина. Слышно только то, как Настя садится в свое капитанское кресло и закидывает на стол правую ногу. Она внимательно оглядывает своего подчиненного, пока тот усаживается напротив стола и изображает провинившуюся собаку.

– Почему опоздал? – Наконец-то, спрашивает она.

– Насть, извини. Мне после вчерашних креветок стало настолько плохо, что просидел в туалете все утро. Я еле выбрался из дома. – Пытается объяснить Михаил.

– А чего вчера или с утра не позвонил? – Продолжает допросы начальница. – Сказал бы, что тебе плохо, выходной бы взял.

Сей вопрос ставит Михаила в тупик, поскольку немного не корректен. Сама нажралась как свинья, терпи ее выходки, тащи ее до дома, не спи, потом еще тащись до своего дома сам, притом, что ни капли спиртного не принял. Да и какой смысл ей что-то было передавать, если она была похожа на амебу?

– Ну… ты вчера немного невменяемая была. – Осторожно начинает пояснять Михаил. – Поэтому и не звонил. И не рассчитывал на то, что ты с самого утра будешь такой бодрой. Обычно, после подобной пьянки ты к одиннадцати приезжала.

– А сегодня к девяти приехала. – Холодно возмущается начальница. – Какая разница, вменяемая я была или нет? Твоя задача была мне позвонить, а подниму трубку я или нет, это уже мои проблемы. – Настя стоит на своем. Сложно будет ей доказать, что Михаил прав. Хорошо, что она выговоры не делает и премий не лишает. Нужно просто принять ее устные наказания и постараться больше не совершать подобного. Но внезапно она изменяется в лице, будто вспомнила что-то очень важное, что ее лицо резко переменилось на удивление. – Какая я невменяемая была?

– Помнишь, как я тебя подвозил до дома? – Спрашивает Михаил.

Настя делает вид, что пытается вспомнить, зачем с огорчением и еще большим удивлением снимает ногу со стола и кладет на стол свою голову.

– Твою мать! Я ничего не помню. – Заявляет она, продолжая пытаться что-то вспомнить. – И что было дальше?

– Ничего. – Отвечает Михаил. Он делает паузу, чтобы понять, как продолжить рассказ дальше, потому что дальше история становится двусмысленной. – Я тебя дотащил до кровати.

– Ну-ну, продолжай, уже интересно. – Начальница поднимает голову, а ее взгляд снова меняется. Теперь она выглядит так, будто ожидает от напарника подробной истории со всеми извращениями. Михаилу даже не по себе стало. – Я хочу знать, что было дальше, когда ты дотащил меня до кровати, продолжай.

– Ничего. – Старается избежать странностей Михаил.

– Как это «ни-че-го»?! – Спрашивает Настя, делая акцент на каждом слоге слова «ничего». – Мне вот интересно, как я вчера разделась.

Вот тут Михаилу стало совсем не хорошо. Он даже забыл, как разговаривать на русском языке после такого заявления. Он прекрасно помнит, что он ее точно не раздевал, а тут выясняется, что она была раздета! И что теперь делать? Как оправдаться? А главное: как она могла сама раздеться, находясь в таком состоянии? На автомате?

– Не понял. – У Насти округляются глаза от удивления, а ее тело будто включилось на паузу на несколько секунд. Наконец, она приходит в себя. – Я к тебе приставала?

– Нет, точно не приставала. – Честно заявляет Михаил.

– Значит, ты ко мне приставал? – Недоуменно спрашивает начальница.

– Нет, ты чего? – Снова честно отвечает Михаил. – Мне совесть так не позволит сделать.

– Да ладно тебе. Скажи честно, было что-нибудь? Как-то же я разделась. – Теперь она похожа на смирившуюся со своей судьбой, но все равно что-то подозревает.

Чего явно не было!

– Ты не подумай ничего. – Оправдывается покрасневший Михаил. – Я тебя точно не раздевал, я только донес тебя до кровати, а ты уснула в одежде.

Настя задумывается, потом окончательно успокаивается.

– Иногда мне кажется, будто у нас что-то все-таки было. – Задумчиво произносит она.

– Да точно ничего не было. – Отвечает Михаил, выдавая нервные смешки и продолжая краснеть еще больше.

– За два года ни разу??? – Удивляется Настя. – Сколько раз я так нажиралась?

– Много. – Честно признается Михаил, кивая в ответ. – Но дело не в этом. Ты либо выпьешь немного и отлично соображаешь, что происходит вокруг. Либо напьешься так, что тебя не растолкает даже Тарзан.

Какое-то время Настя продолжает удивленно смотреть на своего напарника, но потом, видимо, ей это надоедает.

– Ладно, хрен с ним. – Отвечает она, придя в себя и снова развалившись на своем кресле. – Скоро поедем в Калугу. Нечепуренко сказал, что там есть молочный склад с доносом, что в нем хранится большая партия порошка. Донос появился вчера. Кто-то сообщил, что эта наркота будет передаваться заграницу. Складом владеет депутат. Сегодня надо узнать, кто стукач и верная ли информация.

– А у дяди своего ты спрашивала? – Решает спросить Михаил, но вместо ответа замечает, что у Насти лицо сильно удивлено.

– Напомни мне, в какой промежуток времени я должна была это сделать?? – Раздраженно спрашивает она, не понимая, почему Михаил сам до этого не может догадаться. – Приедем туда, и там видно будет.

– А стукач, наверно, аноним? – Михаил почесал затылок. – Но это также может быть и ловушкой. По крайней мере, если это так, то нас могут туда впустить, а выпустить уже вряд ли смогут.

– Думаешь, у них не получится нас отпустить? – Спрашивает начальница, намекая на то, что такое невозможно.

– Ну, мало ли. – Говорит Михаил, ожидая от этой поездки все, что угодно.

– Это молочный склад. – Говорит Настя, разводя руки в стороны. – Что нам может угрожать, кроме сырков? Хотя, от сырков я бы не отказалась.

– Тебе после вчерашней пьянки противопоказан любой молочный продукт, кроме кефира, конечно. – Говорит Михаил, делая умное лицо.

– Я с утра вообще ничего не ела. – Говорит Настя, вставая со стола и трогая свой живот. – До сих пор хреново. Ладно, пьем кофе и едем в Калугу. – Договаривает она и, проходя мимо Михаила, с издевкой добавляет. – Тарзан.

Вот и пойми теперь это как хочешь! Имела она в виду то, что Михаил такой же сильный как Тарзан, или то, что Михаил не в состоянии расшевелить ее пьяную как Тарзан? Может, она намекнула, что Михаил не способен даже таким моментом воспользоваться? А что бы сделал Тарзан? А, вот теперь Михаил еще ловит ее игривый взгляд. Кажется, он начал догадываться, почему Настя назвала его Тарзаном. Все с таким же игривым выражением она выходит из кабинета, оставляя Михаила наедине со всеми своими мыслями, домыслами и извращенными фантазиями. Но Михаил же не такой! Он ни за что на свете не обесчестит девушку, тем более свою начальницу! Как же тяжело скрывать свою любовь к ней и противостоять низменным желаниям, по силе превосходящим целую армию! Как можно было вообще такое ляпнуть про Тарзана?!

***

Расстояние до Калуги занимает примерно 170 километров, если ехать по трассе А-101, а это больше часа трястись в машине. Если подумать, как бы поступил в таком случае сотрудник органов власти, ехавший на вызов да еще и на служебном автомобиле? Разумеется, выжать из своей машины все, на что она только способна, полностью обвесившись проблесковыми маяками, сигналами и «крякалками».

Начальница ОКОН в этом плане не стесняется вообще. Иногда она пользуется каждым моментом, чтобы разогнать свой служебный «Рейндж» до максимально возможной для него скорости. Если учесть, что ее внедорожник собирался на заказ, возможности у него превосходят обычных его собратьев. Настя не только пользуется своими привилегиями на дороге, но также и получает удовольствие от быстрой езды, за которую ее никогда не остановят, не оштрафуют, тем более не попытаются отобрать водительские права.

Не успев отъехать на достаточное расстояние от Москвы, Настя выжимает из машины, на что та способна, подавая сигналы впереди идущим автомобилям во избежание удара. Громкий звук бешеного двигателя иногда перекрывает служебные сигналы. Сама начальница смотрит в лобовое стекло как дети на экран игрового автомата и совершенно не заботится, попадут они в аварию или нет. Такая беспечность может напугать любого человека, кому есть чего терять в этой жизни.

Отвлекаясь периодически на пейзажи вдоль дороги, Настя незаметно набирает скорость своей машины до 180. Благо, трасса достаточно свободная, чего не скажешь про обратное направление. Тысячи машин, стоявших в многокилометровой пробке на Москву, успевают мелькать как размытые блики. А если смотреть вдаль, казалось, что этой пробке нет конца и края.

Настя – девушка с вселенным в нее дьяволом. Она совершенно не думает о возможных последствиях на таких скоростях. Она не думает своей головой и когда влезает в перестрелки, где происходит, по ее словам, «самое интересное». За два года Михаил так и не смог привыкнуть к такому образу жизни как у его начальницы. Ее не заботит будущее свое и остальных, может быть даже и родственников. Звучит жестоко и понять такое поведение невозможно.

Хотя ее родственников Михаил ни разу не видел, а слышал только неоднократно о ее дяде, занимающимся наркобизнесом и имеющим огромные связи по стране. Насте явно не хватает воспитания или внимания, хотя бы. Надо бы, наконец, осмелиться и пригласить ее на романтический ужин. Ужин при свечах, если можно так сказать. Без нажираний, побоищ с официантами и администраторами заведений, разбиванием посуды и пьяных угроз. А во время этого ужина попробовать убедить ее вести более мирную и тихую жизнь, без желания умереть.

В свое свободное время от работы и домашних забот Михаил часто размышляет о своей работе и начальнице. Он все время пытается понять, что же за такой демон вселился в нее, когда и откуда он взялся? Кто виноват в том, что молодая девушка стала таким чудовищем, ненавидящим людей, включая саму себя. Любопытно узнать еще и то, как она относится к своему напарнику, Михаилу, и почему отдел по контролю за оборотом наркотиков ограничился всего двумя сотрудниками, хотя, если судить по количеству помещений с залом совещаний, штат должен насчитывать намного больше мест?

Если она ненавидит людей, почему не меняет своих напарников как перчатки, подставляя каждого последнего под удар в спину? Почему она доверилась Михаилу, рассказав, чем занимается ее дядя? Это она, начальник отдела по контролю за оборотом наркотиков при ФСБ, воюющий против наркомании, а ее дядя наоборот, строит на этом бизнес.

С момента начала работы Насти в ОКОН наркобизнес ее дяди заметно начал расширяться. Племянница избавляет его от конкурентов, по пути заглатывая репутацию и славу, как самый эффективный борец с распространением наркотиков, тем самым за два года добилась звания капитана. Взамен ее дядя помогает с информацией о ближайших наркосделках его конкурентов через свои каналы связи. Такая взаимная помощь также помогла ему стать одним из крупных, уважаемых и гарантирующих безопасность и чистоту наркодилеров.

А ведь поначалу Михаил думал, что она просто очень способный и смышленый человек. Он не понимал, во что сам втянулся, когда согласился работать в этом отделе, но когда согласился, а потом еще и узнал всю реальность существования отдела, понял, насколько он влип. Тогда и пришлось встать буквально перед выбором, либо оставаться в отделе до конца, живя в роскоши, либо неминуемая смерть. С тех пор уважение к своему начальнику переросло в страх, который толкает на такие же преступления. И даже непонятно было, что страшнее: погибнуть от пули преступников или погибнуть от руки своего начальника. А с другой стороны, за время работы у него появился человек, который постоянно радует своим присутствием. Не важно, что она будет делать и как относиться к Михаилу, он все равно будет видеть в ней прекрасное дитя, подвергшееся демоническим влияниям. И погибнуть от ее пули Михаил точно никогда не захочет! Чего он действительно хочет, так это вытащить ее из адской жизни, которую она же создала. Этим мысли Михаила и заканчиваются каждый раз.

На въезде к Калуге Настя сбрасывает скорость до предельно разрешенной и начинает более внимательно оглядываться, чтобы не пропустить нужный поворот. Дорога по городу как нельзя спокойная, но скорость машины держалась и не повышалась ни на одну единицу выше положенной по закону. Наконец, она находит здание Калужского УВД и паркует машину на служебной стоянке. Начальник Калужского УВД полковник Иван Андреевич Карамзин встречает приехавших федералов с Москвы небольшой экскурсией по недавно реставрированному зданию и теплым приемом у себя в кабинете. Ничем не отличающийся от многих высоких чинов, Карамзин имеет такой же живот как рюкзак альпиниста, а щеки хомяка, сделавшего недельные запасы, и поверх всего этого наполированная лысина. Но что-то такое в нем было… Улыбка! У него такая милая улыбка, будто он прямо сейчас продаст свою квартиру, а деньги раздаст нищим, при этом еще получит незабываемое удовольствие. На такую улыбку сложно не среагировать, что Михаил и сделал, улыбнувшись навстречу. Однако, обратив внимание на свою серьезную начальницу, решил больше дураком себя не выставлять.

– Хотите чаю? Кофе? Вы, наверно, устали с дороги. – Полковник все также продолжает тянуть дежурную улыбку, будто ему заклеили лицо в таком виде.

– Нет, спасибо. – Отвечает Настя.

Но на ее ответ Карамзин никак не отреагировал. Он использует свой телефон, чтобы дозвониться до секретарши.

– Да, товарищ Карамзин. – Доносится из телефона на громкой связи женский голос.

– Милочка. – Отвечает полковник таким голосом, будто он святейший человек на земле. – Принеси, пожалуйста, мне и моим гостям чаю.

Михаил замечает, как Настя уже раздражена выходками этого полковника. Сам Карамзин как бы воздушно обходит свой стол и садится в свое кресло, подперев стол животом. Я не знаю, как еще можно описать движения человека, будто он налегке и никакого огромного живота у него нет. Гарцует он, что ли?

– Я хочу ослепнуть и оглохнуть. – Монотонно произносит Настя,  но так тихо, чтобы ее мог услышать только рядом стоявший Михаил. Кажется, у нее начался нервный тик правого глаза.

– Слышал я про Вас многое. Лучшие из лучших! – Сладко заливает полковник. Так сладко, что сейчас диабет начнется. – Борцы с преступностью, которым может позавидовать любой голливудский герой! Потому и попросил о помощи.

У Михаила начало складываться впечатление, будто этого полковника вытащили из шапито и сразу посадили управлять Калужским УВД, потому как даже если в Калугу прилетит метеорит, Карамзин все равно будет улыбаться. Или ему ботокс неудачно вставили? В наше время это еще модой считают.

– Может, приступим к делу? – Терпеливо обращается к Карамзину Настя. Как у нее еще сил хватает сдерживать себя?

– Как скажете, госпожа Чико. – Все также сладко отвечает начальник Калужского УВД. – Вчера к нам поступил звонок от некоего господина, он предпочел остаться анонимом в целях своей безопасности, звонок о том, что в Калужском молочном складе содержатся наркотические вещества в больших количествах. Количества не уточнялись. Мои люди попытались выяснить это сами, но проблема встала перед ними и серьезная. Эта проблема – депутат Госдумы Александр Срытников. Он моих людей не пускает туда на отрез, угрожая расправой в том, что у нас пустые домыслы, а звонивший либо недолюбливает его, либо просто пошутил. – Карамзин переводит свое дыхание, сопровождающееся одышкой, и продолжает. – Кроме этого мне позвонил еще один депутат, какая-то большая шишка в думе, Федор Горбунков, если не ошибаюсь. Он сказал, что если нам нечем заняться, они сократят наш штат, понимаете, о чем я?

– Ситуация запутанная, но интересная. – Отвечает Михаил.

– А с чего вы решили, что информация, поступившая от источника, верна? – Недоверчиво спрашивает Настя.

Карамзин почесывает затылок.

– Потому что я этому источнику доверяю. – Отвечает с улыбкой полковник.

– Вы же сказали, что это был аноним. – Ничего не понимая, переспрашивает Настя.

– Разве? – Переспрашивает полковник, демонстрируя выражение лица человека с девственно чистой памятью. – Понимаете, Анастасия Сергеевна? – Продолжает он сладкой речью и с улыбкой. – У меня давно зуб горит на этот склад и на Срытникова в том числе. Не люблю я этих депутатов. Срытников себя очень странно ведет, особенно когда ему говоришь про наркотики. Будто нервничает. К тому же, я думаю, если у него действительно там ничего нет, они вас пустят все проверить. Если не пустят, то только хуже себе сделают, как вы считаете? – Карамзин улыбчиво рассматривает Настю, как клоун улыбчиво ждет реакции от ребенка после своего выступления. – Против Вас, Анастасия Сергеевна, воевать бессмысленно, и это все прекрасно знают.

– Хитрый вы полковник! – Отвечает Настя. – Хорошо, мы проверим склад и посмотрим, что в наших силах.

– Спасибо большое! – Обрадовался Карамзин. – За нами не заржавеет! Хотите коньяку? У меня тут застоялся отличный коньяк.

– Спасибо, мы на работе не пьем. – Говорит Настя и поворачивается к своему напарнику. – Пойдем, Миш, посмотрим на этот склад.

Когда напарники ОКОН сели в машину, Михаил замечает озлобленный вид своей начальницы.

– Думаешь, пахнет подставой? – Решает уточнить он.

– Ты когда-нибудь видел таких клоунов? – Озлобленно спрашивает Настя, смотря на Михаила, будто пытаясь найти в его лице лекарство от своих мучений.

– Да, человек он действительно странный. – Спокойно соглашается напарник.

– И что? – Возмущается начальница. – Мы должны ему верить, просто потому, что ему не нравятся депутаты?

– В принципе, если там действительно что-то есть, то тут могут быть такие расклады – либо он хочет подставить этого некоего Срытникова, либо нас. Может, он что про тебя знает? – Михаил на миг удивляется.

– Это невозможно! – Жестко отрицает Настя. – У меня слишком хорошее прикрытие, чтобы меня раскусил какой-то лох в погонах.

– Меня почему-то успокаивает твоя уверенность. – Робко отвечает напарник.

– Ты думаешь, меня раскусили что ли? – Усмехаясь, отвечает Настя. Хотя, в этой насмешке еще проглядывается и отчаяние, которое она пытается спрятать за гордыней. – Мой дядя давно бы уже сообщил, что такой-то человек и так далее.

– Ладно, с этим я не буду спорить. – Говорит Михаил.

– И нечего спорить! – Тут же перебивает его Настя, голосом, больше похожим на приказной тон.

– Как ты думаешь? – Решает сменить тему напарник. – Карамзин может быть тоже в этом замешан?

– Не будем спешить с выводами. – Задумчиво отвечает Настя. – Проверим сначала этого депутата. Перехватим его и мирно побеседуем. А потом все будет понятно.

– Знаю я твои мирные беседы. – Говорит Михаил, намекая на ее неумение вести дипломатические переговоры.

– Это зависит уже от его поведения. – Строго заявляет начальница.

***

Калужский молочный склад полностью огорожен бетонным забором, что ограничивает въезд одним КПП. Рядом с КПП находится стоянка, рассчитанная на небольшое количество служебных машин. Те, кто не успевал занять место на стоянке, паркуются вдоль дороги, и дальнобойщики не являлись исключением, тем самым сильно ограничив движение от склада до автомобильных магистралей. В подарок к этому еще и толстый слой коричневой грязи сделал остаток дороги невидимым для человека. Такое ощущение, что она тут лежит круглый год, и погода на нее никак не влияет.

Внедорожник федералов наизнанку вывернулся, чтобы припарковаться между коричневыми от грязи грузовиками. Правда, полностью влезть в эту щель не получилось, в итоге его зад остался торчать частично на дороге, ограничив движение еще больше. Хорошо, что эта дорога ведет только на склад. Машины тут ездят крайне редко.

В отличие от своей начальницы Михаил вылезает из машины спокойно, предварительно оглядев землю, дабы не сильно вляпаться в грязь. Настя выходить отказывается на отрез. Она ругается, как только может и насколько знает русский толковый словарь. Под раздачу капризной девочки попадают все, в частности природа, российские дороги, подъезды с дворами, вся страна и сам Михаил. Впрочем, ее капризность не столько страшная, сколько забавная. В итоге Михаил решает сходить один.

На КПП дежурят три охранника в стандартной униформе, а по внешности один другого краше – толстый, худой и бывалый. Непонятно, от кого они охраняют склад, если Михаил может их свалить, особо не заморачиваясь, даже вспотеть не успеет. Они смотрят на федерала собачьими глазами, то ли от скудной жизни, то ли от зависти к другим, что те позволяют себе лучше жить, чем они.

Мысли о собаках прервались, когда толстяк задал вопрос, что Михаилу здесь надо. А выражение лица у него было такое смешное, будто сейчас одним взглядом завалит сотрудника ОКОН на землю. И, наверно, тоже не успеет вспотеть.

– Федеральная Служба Безопасности. – Говорит Михаил, показывая ксиву. – Мне нужен человек, отвечающий за склад или владелец склада.

Толстый охранник некоторое время находится в абстракции своего мира, после чего объясняет, что ему необходимо сделать один звонок, и удаляется. Два других охранника не менее чудные: худощавый стоит, засунув руки в карманы, и оглядывает федерала с ног до головы, будто тоже не успеет вспотеть. Третий охранник, который больше похож на пенсионера, чем на охранника, сидит в кабинке КПП и смотрит телевизор. Ему в свои годы, если это действительно так, терять все равно нечего. Платят – и то хорошо.

Пока охрана решает свои вопросы, Михаил решает не терять время и оглядеться вокруг. Машин возле склада мало и похожей на дорогую или правительственную нет, а значит либо депутата нет, либо все это чушь собачья. Но, помимо лужайки перед въездом на склад, через шлагбаум можно разглядеть и часть внутреннего участка. Это Михаила интересует гораздо больше, потому что там стоят грузовики, которые по-любому необходимо посмотреть.

Толстяк в униформе возвращается и предлагает подождать полчаса. Как раз в это время приедет человек, с которым можно поговорить. Сотруднику ОКОН ничего не остается делать, как возвращаться в машину с такими новостями. Разумеется, ФСБ – это не преступная банда головорезов, а органы исполнительной власти, подчиняющиеся и соблюдающие законы страны, поэтому все равно лучшего он бы и не придумал. Хотя, руки чесались, это да. Михаил возвращается к машине и замечает, что его начальница времени даром не теряет. Она спит, разложив водительское сиденье, и явно не собирается воевать с наркомафиями.

– Насть. – Осторожно дергает ее плечо напарник.

Начальница вскакивает, будто ее что-то укусило.

– А! Что?! – Громко говорит она.

– Спокойно, Насть, это я. – Улыбается Михаил. – Я поспрашивал у них, что можно было. Охранники предложили подождать человека, который поможет решить данную проблему.

– Их главного что ли? А, этого. – Пытается вспомнить Настя нужное слово, щелкая пальцами. – Депутата, нет?

– Нет. И не известно, будет или нет. – Грустно отрицает Михаил. – Охрана про него ничего не сказала.

Настя приподнимает брови и становится сильно удивленной. Михаил вдруг осознает, насколько он сейчас накосячил. Он же не спросил, кого им придётся ждать. А если приедет кто-то другой, а не депутат, то зачем тратить время? Но ничего не мешает попытаться вывернуться из сложившейся для него нехорошей ситуации.

– Они сказали, что это ответственное лицо за склад. – Отмазывается он. – И что нам все равно придется сначала с ним разговаривать.

– Ну, ты, конечно, спросить не мог, кто это и как его зовут, да? – Спрашивает Настя, но уже спокойным тоном. – Ладно, подождем. Пока ты флиртовал с охраной, я выяснила, кто такой Карамзин.

Михаил расслабленно выдыхает, понимая, что конфликта удалось избежать, и садится в машину.